Текст книги "Пушкин и Романовы. Великие династии в зеркале эпох"

Романтик на троне. Император Павел I (1754–1801)

Сын императора Петра III и императрицы Екатерины II. Родился в сентябре 1754 г. в Санкт-Петербурге, в Летнем дворце. С сентября 1773 г. женат на Августе-Вильгельмине-Луизе, принцессе Гессен-Дармштадтской, в православии – великой княгине Наталии Алексеевны, скончавшейся во время родов в апреле 1776 г. В сентябре того же года женился на Доротее-Софии-Августе-Луизе, принцессе Вюртембергской, в крещении – великой княгине Марии Фёдоровне.

Дети – великие князья и княжны: Александр, Константин, Александра, Елена, Мария, Екатерина, Ольга, Анна, Николай, Михаил.

Император Павел I. Художник В. Боровиковский

На исходе 1798 года в Санкт-Петербурге, в Зимнем дворце, на российского императора Павла I торжественно возложили знаки высокого сана: корону, рыцарскую мантию, меч и крест, провозгласив Великим магистром державного ордена Св. Иоанна Иерусалимского.

Вот предыстория необычного для России церемониала. В 1798 году французский флот, направляясь к берегам Египта, зашел на Мальту якобы для пополнения запасов воды. И тут Наполеон Бонапарт неожиданно выдвинул ультиматум – сдать остров! Мальта сдалась Наполеону без боя…

Рыцари-иоанниты, опечаленные бесславной капитуляцией ордена, нашли себе высочайшего покровителя – русского императора Павла I, к нему обращены их надежды, оправдавшиеся в скором времени. «Вняв гласу их, приняли Мы верховное начальство над сим славным Орденом…»

Глубоко возмущенный дерзостью Наполеона Павел тотчас же подписал акт «О поступлении острова Мальта под защиту России». В Кронштадте стояли под парусами корабли русской флотилии, готовые двинуться к мальтийским берегам по царскому приказу…

Мальтийский орден, взятый под покровительство русским монархом, переместился в Северную столицу России, где появились непривычные для петербуржцев родовые командорства и Приория. Главная резиденция ордена расположилась в Санкт-Петербурге – мальтийские рыцари обосновались и в окрестностях столицы, на Каменном острове, где их трудами был возведен храм Рождества Св. Иоанна Предтечи.

Удивительный исторический факт: Пушкин встречался с Великим магистром Мальтийского ордена! Правда, Александру Сергеевичу в ту пору не сравнялось и двух лет. Достопамятная встреча произошла в Петербурге, где с марта по ноябрь 1800 года маленький Александр жил с родителями. «Великим магистром Державного ордена Святого Иоанна Иерусалимского» был не кто иной, как российский император Павел I.

Сам поэт с горькой иронией вспоминал: царь «велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку…»

Рождение Александра Пушкина, 26 мая 1799 года, пришлось на царствование Павла I. По Высшему промыслу, несколькими днями ранее на свет появилась великая княжна Мария Александровна, внучка императора. В честь праздника Вознесения Господня и по случаю счастливого прибавления в августейшей семье по всей Москве звонили колокола, а в храмах шли благодарственные молебны…

История царствования Павла чрезвычайно занимала поэта, свидетельством чему многие его записи.

Из дневника Пушкина (2 июня 1834):

«Вчера вечер у Катерины Андреевны… Говорили много о Павле I-м – романтическом нашем Императоре».

Император Павел I

Увлекшись идеей возрождения рыцарства, император Павел стал её истовым приверженцем. И полный тайн и романтики рыцарский этикет возвёл столь высоко, что причуды монарха не могли не вызвать глухого ропота придворных. И, конечно же, недовольства Православной церкви.

Великолепные мантии с белым мальтийским крестом, шляпы с плюмажем, посвящение в рыцари ударом шпаги по плечу – весь этот средневековый церемониал чрезвычайно нравился Павлу. И новый Михайловский замок, что спешно возводили в Петербурге по велению императора, напоминал рыцарский. Но ни мощные крепостные стены неприступного замка, ни глубокий ров вкруг него не смогли спасти Павла от неминуемой гибели: в ночь с 11 на 12 марта 1801 года император, отказавшийся подписать отречение от престола, был убит в спальне заговорщиками. Вначале его пытались душить шарфом, затем массивной табакеркой нанесли удар в висок…

 
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны…
 

Трагическая смерть Павла будоражила воображение поэта. В пушкинских рукописях встречаются фамилии «потаённых» цареубийц – Зубова, Скарятина, Палена, Бологовского.

Из воспоминаний И.П. Липранди:

«Случилось, что мы обедали у Дмитрия Николаевича[6]6
  Д.Н. Бологовский – один из участников заговора против Павла I.


[Закрыть] ‹…› Вдруг, никак неожиданно, Пушкин, сидевший за столом возле Н.С. Алексеева, приподнявшись несколько, произнес: “Дмитрий Николаевич! Ваше здоровье”. – “Это за что?” – спросил генерал. “Сегодня 11 марта”, – отвечал полуосоловевший Пушкин.

Вдруг никому не пришло в голову, но генерал вспыхнул…»

Размышлял поэт и о ложном положении сыновей убитого монарха: ведь великие князья Александр и Константин Павловичи знали о заговоре против венценосного отца. В щекотливом положении не раз оказывался и сам Государь Николай I.

Из дневника Пушкина (8 марта 1834):

«Вчера был у Смирновой… Жуковский поймал недавно на бале у Фикельмон (куда я не явился, потому что все были в мундирах) цареубийцу Скарятина и заставил его рассказывать 11 марта… В эту минуту входит Государь с гр. Бенкендорфом и застаёт наставника своего сына, дружелюбно беседующего с убийцею его отца! Скарятин снял с себя шарф, прекративший жизнь Павла I-го. ‹…› Третьего дня обед у Австрийского посланника… Сидя втроём с посланником и его женою, разговорился я об 11-м марте. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин; Фикельмон не знал за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества».

Записывает Пушкин и свидетельство поэта Ивана Дмитриева об участниках тех давних трагических событий: «Пален[7]7
  Граф Пётр Алексеевич фон дер Пален, генерал-губернатор Петербурга, возглавивший заговор против Павла I.


[Закрыть] заставил Муравьева писать конституцию – а между тем произошло дело 11 марта. ‹…› План был начертан Рибасом[8]8
  Иосиф де Рибас, адмирал, основатель Одессы.


[Закрыть] и Паниным. Первый отстал, раскаясь и будучи осыпан милостями Павла» («Table talk». Разговоры).

Особо любил Пушкин рассказы старой кавалерственной дамы Наталии Кирилловны Загряжской, дальней тётушки жены. И свидетельницы многих царствований.

«Я встретилась с ним (графом Алексеем Орловым. – Л. Ч.) в Дрездене, в загородном саду. Он сел подле меня на лавочке. Мы разговорились о Павле I. “Что за урод? Как это его терпят?” – “Ах, батюшка, да что ж ты прикажешь делать? ведь не задушить же его?” – “А почему ж нет, матушка?” – “Как! и ты согласился бы, чтобы дочь твоя Анна Алексеевна вмешалась в это дело?” – “Не только согласился бы, а был бы очень тому рад”. Вот каков был человек!» («Table talk». Разговоры).

В январе 1835-го поэту довелось участвовать в придворном «приватном маскараде» – гостям надлежало явиться на бал в костюмах эпохи Павла I, – казавшейся тогда давней и безобидной, почти маскарадной. Но в пушкинских заметках о русской истории XVIII века есть весьма резкое утверждение: «Царствование Павла доказывает одно: что и в просвещённые времена могут родиться Калигулы».

…Когда в мартовский день 1801 года подданным объявили о кончине Государя от «апоплексического удара», ироничный Талейран заметил, что русским следует придумать «другую болезнь для объяснения смерти своих императоров». В огромной Российской империи искренне скорбела о гибели Павла, пожалуй, лишь его супруга, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна.

Павел I, самый загадочный русский самодержец, похоронен в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга.

Император Павел I (Из собрания барона Э. Фальц-Фейна)

Постскриптум

Давний «мальтийский след», проложенный императором Павлом, впечатался не только в российскую историю, остался он и в семейной летописи поэта.

Дети Пушкина, Александр, Григорий и Наталия, крещены в церкви Рождества Св. Иоанна Предтечи, что на Каменном острове, прежде принадлежавшей Мальтийскому ордену.

Минут годы, и на генеральском мундире Александра Александровича Пушкина среди боевых орденов воссияет Мальтийский крест – юбилейный пажеский знак, которым он очень дорожил.

А вот младшему сыну генерала Пушкина, Николаю Александровичу, доведется побывать и на самой Мальте!

…В мальтийской столице Ла-Валетта, где под патронажем президента праздновалась «Пушкинская неделя» (тогда же увидел свет томик стихов русского гения на мальтийском языке!), меня ждал необычный подарок. На праздничном вечере в президентском дворце ко мне подошел незнакомец, представился: Джозеф Винценти, приор Мальтийского ордена, точнее, его православной ветви, опекаемой Патриархом и главой Дома Романовых. И вручил мне письмо… Пушкина!

Нет, не самого поэта, – его родного внука Николая Александровича. Покинув революционную Россию, он долгие годы, вплоть до кончины, жил в Брюсселе. А осенью 1962 года оказался на Мальте. Именно отсюда адресовано его послание профессору Харрисону Смиту. Внук поэта делится с ним размышлениями о правах и привилегиях российского дворянства, истории ордена и деяниях Павла I, судьбах его августейших потомков Романовых, волею рока ставших эмигрантами. Послание длинное и обстоятельное; в конце его подпись – Пушкин, удивительно напоминающая знакомый росчерк поэта…

Внук поэта Николай Пушкин. Начало 1890-х гг. Фотография. (Публикуется впервые)

Протянувшаяся из Ла-Валетты в столицу Бельгийского королевства нить не прервалась: в Брюсселе ныне здравствует последний носитель фамилии русского гения – Александр Александрович Пушкин. От деда Николая Александровича унаследовавший не только фамилию, но и любовь к генеалогии, праправнук поэта стал главой Союза русских дворян в Бельгии. И ещё одной весьма почётной и необычной обязанностью облечён Александр Пушкин: он – заместитель председателя Союза потомков командоров и наследственных рыцарей Великого Российского Приорства ордена Св. Иоанна Иерусалимского!

 
Благодарю вас, рыцари!
 

…Кто бы мог предсказать, что через века наследники самого романтического императора породнятся с потомками самого романтического русского поэта?!

Николай Александрович Пушкин, офицер Белой армии. Конец 1910-х гг. Фотография

Не столь давнее событие, свидетельницей которого мне довелось стать. В октябре 1991-го праздновался юбилей Царскосельского лицея. Вместе с потомками поэта из многих стран, собравшимися в те дни на торжество, приехала из Великобритании Роэз Джорджина, далекая внучка Пушкина и императора Николая I. Во время экскурсии по Екатерининскому дворцу Роэз остановилась перед парадным портретом Павла I… Раздались удивленные возгласы, – сходство Роэз с венценосным предком было поразительным: черты Павла словно зеркально отразились в облике английской наследницы Александра Пушкина!

Стихи, обращённые к Павлу I

 
Вольность
Ода
(фрагмент)
 
 
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает,
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец –
 
 
И слышит Клии страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит – в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
 
 
Молчит неверный часовой,
Опущен молча мост подъемный,
Врата отверсты в тьме ночной
Рукой предательства наемной…
О стыд! о ужас наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары…
Погиб увенчанный злодей.
1817
 

Пушкин писал оду «Вольность» на квартире братьев Тургеневых, – из её окон открывался вид на Михайловский замок, «забвенью брошенный дворец», где был убит император Павел. Ода, распространившаяся в списках, послужила причиной южной ссылки поэта.

«Сердце Марии». Императрица Мария Фёдоровна (1759–1828)

Принцесса Вюртембергская Доротея-София-Августа-Луиза, в крещении великая княгиня Мария Фёдоровна. Родилась в Штутгарте в октябре 1759 г. Старшая дочь принца Фридриха-Евгения Вюртембергского.

Венчалась с великим князем Павлом Петровичем в сентябре 1776 г. По восшествии супруга Павла I на престол коронована с ним в апреле 1797 г.

В марте 1801-го овдовела.

Великая княгиня Мария Фёдоровна. 1782 г. Художник И.Г. Пульман с оригинала П. Батони

Возглавила многие благотворительные учреждения: больницы для бедных и вдовьи дома в Петербурге и Москве, дом Призрения в Гатчине и больницу в Павловске, Повивальный институт в Москве, Обуховскую больницу (с домом для умалишенных), богадельню и сиротский дом.

Покровительница женских учебных заведений в России, возглавила Воспитательное общество благородных девиц (Смольный монастырь), основала в Петербурге Екатерининский институт и училище солдатских матерей, Александровское женское мещанское училище в Москве.

Дети – великие князья и княжны: Александр, Константин, Александра, Елена, Мария, Екатерина, Ольга, Анна, Николай, Михаил.

После ранней смерти великой княгини Наталии Алексеевны Екатерина II озаботилась поиском для наследника новой избранницы. Доротею Вюртембергскую императрица видела в роли невестки еще прежде, до первой женитьбы сына, но принцессе тогда едва минуло четырнадцать.

Великий князь Павел Петрович, встретив юную Доротею в Берлине, был ею очарован, о чем и сообщал державной матушке: «Мой выбор сделан. Препоручаю невесту свою в милость Вашу и прошу о сохранении её ко мне. Что касается до наружности, то могу сказать, что выбором своим не остыжу Вас… Что же касается до сердца её, то имеет она его весьма чувствительное и нежное… Ум солидный её приметил и король сам в ней… Знания исполнена, и что меня весьма вчера удивило, так разговор её со мной о геометрии… Весьма проста в обращении, любит быть дома и упражняется чтением или музыкою, жадничает учиться по-русски (!), зная, сколь сие нужно».

Августейшее семейство императора Павла I. Начало 1800-х гг. Художник Г. Кюгельхен

Невеста прибыла в Петербург в августе 1776-го, и, приняв православие с именем великой княгини Марии Фёдоровны, в сентябре обручилась с наследником русской короны. Сентиментальная принцесса, воспитанная в духе Жан-Жака Руссо, став супругой цесаревича, ответила ему взаимностью. «Великий князь, очаровательнейший из мужей, – восторгалась она. – Дорогой мой муж – ангел. Я люблю его до безумия».

…И столь же сильно, до безумия, она скорбела о трагической кончине обожаемого супруга-императора.

Из воспоминаний Н.А. Саблукова:

«Императрица-мать не искала в забвении облегчения своего горя: напротив, она как бы находила утешение, выпивая до дна горькую чашу духовных мук. Самая кровать, на которой Павел испустил последнее дыхание… была привезена в Павловск и помещена за ширмами рядом с опочивальнею Государыни, и в течение всей своей жизни вдовствующая императрица не переставала посещать эту комнату».

Императрица Мария Фёдоровна

Мария Фёдоровна почтила своим присутствием Царскосельский лицей в день его открытия. Тогда, 19 октября 1811 года, юный лицеист Пушкин впервые мог видеть вдовствующую императрицу.

Вновь он встретит ее летом 1816-го в Павловске, где при Дворе вдовствующей государыни готовились дать блестящий праздник в честь молодой четы – великой княжны Анны Павловны и наследного принца Вильгельма Оранского. По августейшему замыслу величественная оратория должна была венчать праздничный июньский день, – понадобились стихи, достойные задуманного торжества. Выбор Марии Фёдоровны пал на придворного пиита Юрия Нелединского-Мелецкого, но муза к нему в тот час была неблагосклонна. В полном отчаянии и расстройстве маститый поэт пришел к Карамзину, и Николай Михайлович дал добрый совет: обратиться к одному, подающему большие надежды, лицеисту… Спустя всего два часа Александр Пушкин передал стихи незадачливому старшему собрату.

Поэтическое посвящение принцу Оранскому, будущему королю Нидерландов, произвело отрадное впечатление на августейшую фамилию. Награда, присланная императрицей Марией Фёдоровной – золотые карманные часы с гравированным на циферблате идиллическим швейцарским пейзажем, – предназначалась юному дарованию Александру Пушкину.

 
…Хвала, о юноша герой!
С героем дивным Альбиона
Он верных вел в последний бой
И мстил за лилии Бурбона.
 
 
Пред ним мятежных гром гремел,
Текли во след щиты кровавы;
Грозой он в бранной мгле летел
И разливал блистанье славы.
 
 
Его текла младая кровь,
На нем сияет язва чести:
Венчай, венчай его, любовь!
Достойный был он воин мести.
 

А сам поэт то единственное стихотворение, явленное миру волею царственной заказчицы, считал грехом юности.

 
Простите мне мой страшный грех, поэты,
Я написал придворные куплеты,
Кадилом дерзостным я счастие кадил…
 

Знакомец Пушкина, бывший лицеист Сергей Комовский, свидетельствовал в своих мемуарах, что приятель «удостоился получить от блаженныя памяти Государыни Императрицы Марии Фёдоровны золотые с цепочкою часы при Всемилостивейшем отзыве». Но Пушкин не был бы Пушкиным, если бы подобострастно принял от вдовствующей царицы столь дорогой подарок. И, по рассказам, юный поэт то ли в ярости, то ли в расстройстве (ведь согрешил – написал стихи на заказ!) наступил на часы – «разбил нарочно об каблук». Видно, сделаны они были на совесть, что еще раз доказывает их истинное швейцарское происхождение, так как впоследствии часы исправно служили Александру Сергеевичу.

Не раз любовался поэт швейцарским пейзажем, гравированным на циферблате золотых карманных часов, подаренных императрицей.

…После смерти Пушкина Наталия Николаевна подарила памятные часы (надо полагать, ей нелегко было расставаться с семейной реликвией) Василию Жуковскому – именно он, один из самых близких друзей поэта, и остановил их в скорбное мгновение…

Пройдет не столь много времени, и пушкинским часам суждено будет совершить путешествие в Швейцарию и Германию с новым владельцем. Потом они окажутся у Гоголя, после кончины писателя перейдут к его сестре Ольге, от неё к племяннику Николаю Быкову. И когда тот женится на Марии Пушкиной, внучке поэта, часы станут общим семейным достоянием.

Часы, подаренные императрицей Марией Фёдоровной лицеисту Александру Пушкину и остановленные В. Жуковским в минуту смерти поэта. Фотография. (Из собрания Всероссийского музея А.С. Пушкина)

Мария Александровна в годы Гражданской войны отдала их в числе других фамильных раритетов в полтавский музей на хранение, оставив себе лишь цепочку от старинных часов. Её она любила надевать на шею, поверх платья: нарядной, с золотой цепочкой, и осталась она в памяти своих многочисленных внуков.

В год столетия со дня смерти Пушкина часы из Полтавы доставили в Москву, на юбилейную выставку, и затем они вновь оказались в Северной столице, в доме-музее на набережной Мойки. Золотые царские часы, вобравшие в себя счастливейшие и самые горькие минуты жизни поэта.

…Упоминаний об императрице Марии Фёдоровне на страницах пушкинских рукописей немного. Однажды осенью 1824-го поэт вспоминает о ней, как попечительнице учреждений для дворянских детей, именуя её совсем уж по-свойски – Марией.

«Не знаю, получил ли ты очень нужное письмо, – спрашивает Пушкин Жуковского, – на всякий случай повторю вкратце о деле, которое меня задирает заживо. 8-летняя Родоес Сафианос, дочь грека, павшего в Скулянской битве героя, воспитывается в Кишиневе… Нельзя ли сиротку приютить? она племянница русского полковника, следственно может отвечать за дворянку. Пошевели сердце Марии, поэт! и оправдаем провиденье».

Пушкин не оставляет надежд помочь сироте и сам настойчиво «шевелит сердце» друга, имевшего при Дворе большое влияние: из сельца Михайловского летят письма в Санкт-Петербург, в Аничков дворец. Неизвестно, чем завершилось то давнее ходатайство поэта. Хочется верить, – не чуждая состраданию императрица приняла к сердцу судьбу сироты-гречанки и определила её в один из основанных ею институтов…

Императрица Мария Фёдоровна. (Из собрания барона Э. Фальц-Фейна)

Скончалась Мария Фёдоровна в Петербурге в октябре 1828 года, погребена в Петропавловском соборе.

На кончину сердобольной императрицы откликнулся Василий Жуковский:

 
Благодарим! Благодарим…
Тебя за жизнь Твою меж нами!
За трон Твой, царскими делами
И сердцем благостным Твоим
Украшенный, превознесенный…
…
За благодать, с какою Ты
Спешила в душный мрак больницы,
В приют страдающей вдовицы
И к колыбели сироты!
 

Больниц, богаделен, воспитательных домов, коим покровительствовала покойная императрица, было столь много, что для управления ими пришлось учредить особое ведомство. Пройдет много-много лет, и старший сын поэта генерал Александр Пушкин будет награжден юбилейным знаком «Ведомства учреждений императрицы Марии». Как почетный опекун.

Император Александр I (1777–1825)

Старший сын императора Павла I и императрицы Марии Фёдоровны. Родился в Зимнем дворце в Петербурге в декабре 1777 г.

Вступил на престол в марте 1801-го, коронован в сентябре того же года в Успенском соборе Московского Кремля.

С сентября 1793 г. женат на принцессе Баденской Луизе-Марии-Августе, в православии Елизавете Алексеевне.

В браке две дочери: великие княжны Мария и Елизавета, умершие в раннем детстве.

Император Александр I

«Великая княгиня только что родила сына, который в честь святого Александра Невского получил громкое имя Александр… Но Бог мой, что станет с этим младенцем?» – тревожилась державная бабушка.

Александр – старший и любимый внук Екатерины Великой, взявшей на себя труды по воспитанию наследника с самого его младенчества. Она не признавала тепличных условий для своего любимца, посему будущего императора с детства окружала простая спартанская обстановка. «Он никогда не простужается, он крепкий, крупный и жизнерадостный», – не без гордости сообщала императрица одному из иностранных корреспондентов.

Наставником Александра стал швейцарец Фредерик Лагарп, убежденный республиканец, имевший на воспитанника огромное влияние. Взойдя на трон, молодой император объявил в манифесте, что будет править Россией, подобно августейшей бабке Екатерине II.

 
…Дней Александровых прекрасное начало.
 

Впервые Пушкин увидел Александра I в Москве в декабре 1809 года. Память десятилетнего мальчика сохранила яркую картину давнего церемониала: «Я стоял с народом на высоком крыльце церкви Николы на Мясницкой. Народ, наполнявший все улицы, по которым должен был он проезжать, ожидал его нетерпеливо. Наконец показалась толпа генералов, едущих верхами. Государь был между ими. Подъехав к церкви, он один перекрестился, и по сему знаменью народ узнал своего Государя».

Не пройдет и двух лет, как будущий поэт будет представлен царю.

Из воспоминаний И.И. Пущина («Записки о Пушкине»):

«Настало наконец 19-ое октября, день, назначенный для открытия Лицея… Когда всё общество собралось, министр пригласил Государя. Император Александр явился в сопровождении обеих императриц, великого князя Константина Павловича и великой княгини Анны Павловны. Приветствовав всё собрание, царская фамилия заняла кресла в первом ряду…

После речей стали нас вызывать по списку; каждый, выходя перед столом, кланялся императору, который очень благосклонно вглядывался в нас и отвечал терпеливо на неловкие наши поклоны…»

Названо было и имя Александра Пушкина, – перед царем предстал «живой мальчик, курчавый и быстроглазый». В программе автобиографических записок поэт обозначит памятный для него октябрьский день всего тремя словами: «Лицей. Открытие. Государь». Список воспитанников Лицея утвердил сам Александр I.

Присутствовал император и на торжественном выпускном акте в Лицее 9 июня 1817 года, в том же парадном Большом зале.

Из воспоминаний И.И. Пущина:

«…Всех нас, по старшинству выпуска, представляли императору, с объявлением чинов и наград. Государь заключил акт кратким отеческим наставлением воспитанникам и изъявлением благодарности директору и всему штату Лицея.

Тут пропета была нашим хором лицейская прощальная песнь: слова Дельвига, музыка Теппера, который сам дирижировал хором. Государь и его не забыл при общих наградах.

Он был тронут и поэзией и музыкой… Простился с нами с обычной приветливостью…»

Совсем скоро, в июне того же года, выпускник Александр Пушкин Указом Александра I будет определен на службу в Коллегию иностранных дел.

…И если в лицейские годы Пушкин восторженно воспевал Государя-победителя, то впоследствии отзывался о нем более чем резко. Словно два полюса эти пушкинские строки: «российский полубог» и «плешивый щеголь»!

Царскосельский лицей. 2011 г. Фотография автора

Поначалу Александр I благосклонно внимал юному дарованию, но, прочитав «возмутительные» стихи, вознамерился сослать их автора на Соловки или в Сибирь. И только заступничеством влиятельных друзей поэта, в их числе и императрицы Елизаветы Алексеевны, сибирскую ссылку Пушкину заменили службой в Бессарабии. Своим «сидением» в родном Михайловском поэт также был «обязан» царю.

Пушкин – П.А. Плетневу (январь 1826):

«Покойный император в 1824 году сослал меня в деревню за две строчки нерелигиозные – других художеств за собою не знаю. Ужели молодой царь не позволит удалиться куда-нибудь, где бы потеплее? – если уж никак нельзя мне показаться в Петербурге? – а?»

Пушкин – А.А. Дельвигу (февраль 1826):

«Гонимый шесть лет сряду… сосланный в глухую деревню за две строчки перехваченного письма, я, конечно, не мог доброжелательствовать покойному царю, хотя и отдавал полную справедливость истинным его достоинствам…»

Смерть императора не заглушила былых обид…

Пушкин – В.А. Жуковскому (январь 1826):

«Говорят, ты написал стихи на смерть Александра – предмет богатый! – Но в течение десяти лет его царствования, лира твоя молчала. Это лучший упрек ему. Никто более тебя не имел права сказать: глас лиры, глас народа. Следственно, я не совсем был виноват, подсвистывая ему до самого гроба».

Добрых отношений с Александром I не сложилось. В письме к жене Пушкин отозвался о покойном Государе весьма лаконично: «меня не жаловал». И в другом послании к Наталии Николаевне заметил: «с моим тёзкой я не ладил».

Достойно удивления – поэт легко вживается в образ Александра I, оценивая себя с позиций самодержца. Истинно поэтический маскарад!

 
В венце сияющем, царем я зрел себя…
 

По сути, Пушкин – родоначальник нового, им же рожденного жанра «воображаемых бесед».

«Когда б я был царь, то позвал бы Александра Пушкина и сказал ему: “Александр Сергеевич, вы прекрасно сочиняете стихи”. Пушкин поклонился бы мне с некоторым скромным замешательством – а я бы продолжал: “Я читал вашу Оду “Свобода” (ода “Вольность”. – Л. Ч.). Она вся писана немного сбивчиво, слегка обдуманно, но тут есть три строфы очень хорошие. Поступив очень неблагоразумно, вы однако ж не старались очернить меня в глазах народа распространением нелепой клеветы. Вы можете иметь мнения неосновательные, но вижу, что вы уважили правду и личную честь даже в царе”. – Ах, Ваше Величество, зачем упоминать об этой детской Оде? Лучше бы вы прочли хоть 3 и 6 песнь “Руслана и Людмилы”, ежели не всю поэму, или I часть “Кавказского пленника”, “Бахчисарайский фонтан”. “Онегин” печатается, буду иметь честь отправить 2 экземпляра в библиотеку Вашего Величества к Ив. Анд. Крылову, и если Ваше Величество найдете время… – “Помилуйте, Александр Сергеевич. Наше царское правило: дела не делай, от дела не бегай”. ‹…› – Ваше Величество, вспомните, что всякое слово вольное, всякое сочинение противузаконное приписывают мне так, как всякие остроумные вымыслы князю Цицианову. От дурных стихов не отказываюсь, надеясь на добрую славу своего имени, а от хороших, признаюсь, и силы нет отказываться. Слабость непозволительная. – “Но вы же и афей? (атеист. – Л. Ч.) вот что уж никуда не годится”. – Ваше Величество, как можно судить человека по письму, писанному товарищу, можно ли школьническую шутку взвешивать как преступление, и две пустые фразы судить как бы всенародную проповедь? Я всегда почитал и почитаю вас, как лучшего из европейских нынешних властителей (увидим, однако, что будет из Карла X[9]9
  Карл X (1757–1836) – король Франции, вступивший на престол в сентябре 1824 г.


[Закрыть]), но ваш последний поступок со мною – и смело в том ссылаюсь на собственное ваше сердце – противоречит вашим правилам и просвещенному образу мыслей… – “Признайтесь, вы всегда надеялись на мое великодушие”. – Это не было бы оскорбительно Вашему Величеству, но вы видите, что я бы ошибся в своих расчетах.

Александр I. 2-я четверть XIX в. Неизвестный художник

Тут бы Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, я бы рассердился и сослал его в Сибирь, где бы он написал поэму “Ермак” или “Кочум” (Кучум, сибирский хан. – Л. Ч.), разными размерами с рифмами» (Воображаемый разговор с Александром I).

Черновики сохранили и другие любопытные строчки. Вот он, «царский монолог»: «Скажите, неужто вы всё не перестанете писать на меня пасквили? Вы не должны на меня жаловаться, это не хорошо… Признайтесь, любезнейший наш товарищ Король Гишпанский[10]10
  Фердинанд VII (1784–1833) – король Испании.


[Закрыть] или Император Австрийский[11]11
  Франц II (1768–1835) – император Священной Римской империи германской нации, первый император Австрии с 1804 г. до самой смерти. (Как император Австрии, именовался Францем I.)


[Закрыть] с вами не так бы поступили. За все ваши проказы вы жили в тёплом климате…»

И еще одно из «откровений» имело продолжение: «Тут бы Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, хоть отчасти и правды». Верно очень хотелось Александру Сергеевичу, чтобы царь почувствовал-таки свою неправоту!

И как только не именовал Его Величество (в стихах, записках, письмах) Пушкин: «Агамемноном», «Октавием», «Августом», «Sire», «Sa Majeste», «Тиверием», «сыном Павла», «Белым», «жителем Каменного острова», даже «Иваном Ивановичем»! И просто Александром.

Из дневника Пушкина (21 мая 1834):

«В Александре было много детского. Он писал однажды Лагарпу, что, дав свободу и конституцию земле своей, он отречется от трона и удалится в Америку».

…В мае 1820-го, держа путь в Крым вместе с семейством Раевских, Пушкин оказался в Таганроге. Путешественники остановились на ночь в доме тамошнего градоначальника.

Минет пять лет, и тому же таганрогскому особняку, стоявшему на пересечении Греческой улицы и Дворцового переулка, предстоит стать немым свидетелем скорбных дней – здесь в ноябре 1825 года отойдет в мир иной император Александр I. Вот одно из тех «странных сближений», что любил подмечать поэт!

При смертном одре Александра безотлучно находились князь Пётр Михайлович Волконский и его жена Софья Григорьевна, – её заботам умирающий император поручил супругу Елизавету Алексеевну… В память о почившем монархе князь Волконский перевёз мебельный гарнитур из комнаты, где скончался Александр I, в петербургский особняк на набережной Мойки, и какое-то время комод, стулья, диван – свидетели горестного события, – там хранились.

Кончина Александра I в Таганроге 19 ноября 1825 года. С оригинала И.И. Вистелиуса

Роковые знаки судьбы: там же, в доме княгини Софьи Волконской на набережной Мойки, пройдут последние дни Александра Пушкина…

И еще печальные заметы: траурный катафалк, на котором тело императора доставили из Таганрога в Петербург, как скорбную реликвию, поместят в храм Спаса Нерукотворного Образа, что на Конюшенной площади, – тот самый, где будет отпет Пушкин…