Текст книги "Корона тьмы. Сумеречные боги"

– Что там насчет Кирана?

– На Стене ему угрожает опасность.

Хранительница вздохнула:

– Я знаю, Олдрен попытается его убить.

– Мы уведем его отсюда и спрячем.

Зейлан кивнула:

– Когда?

– Завтра на рассвете.

– Я попрощаюсь с ним позже, – спокойно сказала Зейлан, но Ли, который теперь знал Хранительницу достаточно хорошо, понимал, что за внешним равнодушием девушка пыталась скрыть свои истинные чувства. Зейлан не хотела расставаться с Кираном, но ей и не придется.

– В этом нет необходимости, – сказал Ли. – Ты пойдешь с нами.

Зейлан моргнула:

– Почему?

– Потому что мне нужна твоя помощь, – солгал Ли, потому что знал, что эта девушка ни за что не пойдет вместе с ним, если он скажет, что, по его мнению, Зейлан не готова к войне. Возможно, ее разум готов был встретиться с катастрофой, и то, что произошло в Нихалосе, заставило Зейлан вырасти над собой, но для сражений с фейри и эльвами она была в недостаточно хорошей форме. – Мы должны защитить Кирана. Его жизнь сейчас важнее, чем что-либо другое. К тому же я знаю, что он тебе доверяет.

– А как же все остальные? Я не хочу их подводить.

– Этого и не будет. Ты окажешь всем Хранителям и Соглашению величайшую помощь, если отправишься со мной.

Зейлан, задумчиво поджав губы, долго колебалась, но потом наконец кивнула. Ли чуть не испустил вздох облегчения.

– Согласна. Я пока еще помогу тут, а потом все подготовлю.

– Спасибо! – Ли развернулся, собираясь отправиться посвящать в свои планы Кирана. Теперь, когда Зейлан заверила Хранителя, что будет их сопровождать, уговорить Кирана будет легко. Ли уже сделал первый шаг, когда голос девушки заставил его остановиться:

– Ли?

Он обернулся:

– Да?

Зейлан, глубоко вздохнув, смущенно опустила взгляд на свои измазанные грязью сапоги.

– Прости, что наше воссоединение прошло не самым лучшим образом. Я рада, что с тобой все в порядке. Я обязана тебе всем, что у меня есть. Жизнью. Униформой. Не знаю даже, кем бы я была без тебя.

– Ты была бы собой. А свою форму ты заслужила сама.

Зейлан слабо улыбнулась, но в ее глазах по-прежнему царила темнота.

– Я хочу сказать, что полностью тебе доверяю. Что бы ты ни делал и что бы ни решил. Я верна тебе, даже если это означает, что мне придется терпеть полукровку.

– Вэйлин – не плохой человек.

– Откуда такая уверенность?

– Поверь мне, я встречал достаточно плохих людей в своей жизни, чтобы научиться их распознавать.

– Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что произошло с матерью Кирана.

– Этого не будет. Не будет, если нам удастся снять с него проклятие.

– А если нет? – нерешительно спросила Зейлан.

Об этом Ли думать не хотелось, но он знал, что такая возможность существовала, и Вэйлин мог стать оружием против них в руках своего хозяина.

– Тогда я убью его, но, надеюсь, до этого дело не дойдет.

Глава 20 – Фрейя

– Тобрия —

Фрейя подставила лицо солнцу. Последнее тепло уходящего дня покалывало ее кожу, с севера по палубе дул прохладный ветерок, несущий с собой соленый запах моря. Принцесса удовлетворенно вздохнула. Ей хотелось, чтобы ветер и волны унесли ее куда-нибудь далеко-далеко. Но это было невозможно, если Фрейя не хотела подводить свою страну и свой народ. Она не могла допустить, чтобы Киран напоролся на обнаженный нож ее отца, как только тот решит, что не может больше ждать, и отправится на войну без армии Элроя. Фрейя не сомневалась, что рано или поздно Андроис это сделает.

– У тебя на лбу уже солнечный ожог.

Открыв глаза, Фрейя приставила ко лбу ладонь. Рэй, подойдя ближе, без приглашения облокотилась на перила рядом с ней и протянула девушке тарелку с едой. Видимо, от Рэй не ускользнуло, что последние два приема пищи принцесса пропустила, но желудок Фрейи сжимался от страха и беспокойства всякий раз, когда она начинала думать о том, в какой ситуации оказалась.

– Тебе нужно что-нибудь съесть.

Фрейя покачала головой.

– Пожалуйста, ну хоть немного.

Фрейя вздохнула и придвинула к себе тарелку с бутербродом. Хлеб был густо намазан маслом, рядом лежало несколько кусочков сыра и ягод винограда. Принцесса сунула в рот виноградину. На вкус она была восхитительно сладкой, но насладиться этим вкусом в полной мере девушка не могла.

Пока Фрейя ела, Рэй молчала. Поначалу желудок принцессы протестовал против пищи, но после нескольких кусочков принял ее, и Фрейя начала опустошать тарелку, пока в ней ничего не осталось. Покончив с едой, принцесса вытащила из кармана один из листков бумаги, которые всегда носила с собой.

Спасибо!

Рэй повернула лицо к солнцу, в свете которого ее темная кожа приобретала бронзовый блеск, а золотые кольца в ушах сверкали.

– Не за что.

Когда ты возвращаешься в Зеакис?

– Еще не знаю, – ответила Рей, косясь на Фрейю. – Хочешь избавиться от меня?

Принцесса яростно затрясла головой и схватила девушку за руку. Крепко сжав ее пальцы, Фрейя заглянула Рэй в глаза. К этому моменту Фрейе уже было известно, что это Рэй рассказала Элрою, как найти в Вайдаре Ларкина. Она надеялась, что сможет предотвратить свадьбу, если поможет Элрою узнать тайну бессмертия до того, как он и Фрейя предстанут перед алтарем. Однако долг и честь Ларкина помешали ему выдать тайну, и план провалился. Однако Фрейя на Рэй не сердилась. Пусть эта женщина и выдала, но еще она помогла принцессе сбежать из дворца и наложить заклинание поиска. За это Фрейя была бесконечно благодарна Рэй. Потому что в холодные ночи на море воспоминание о Ларкине было единственным, что согревало девушку.

Рэй улыбнулась:

– Я рада.

Фрейя не убрала руки. Было грустно осознавать, но принцесса впервые за восемнадцать лет почувствовала, что обрела подругу. При дворе других девушек и женщин она не особенно жаловала. Время Фрейя проводила с Кираном и после его исчезновения частенько чувствовала себя одинокой. Но теперь это чувство прошло. За последние несколько дней Рэй много рассказывала принцессе о Зеакисе, своей семье и покойной сестре, в честь которой был назван корабль Элроя. Она даже извинилась за свое грубое поведение в начале их знакомства, хотя оно вовсе не обидело Фрейю. Она просто выполняла приказы, пытаясь уберечь Элроя от ошибки. Однако оказалось, что уже слишком поздно, поэтому Рэй больше ничто не удерживало в Лаварусе. И все же она осталась, чтобы помочь.

– Рэй, предательница! – воскликнул Элрой. Они вскинули головы. Пират подходил с ухмылкой на лице, вперив взгляд в их переплетенные пальцы. Остановившись рядом с девушками, он спросил: – Пытаешься соблазнить мою супругу?

– Будь это так, она бы уже давно лежала в моей постели.

Элрой рассмеялся.

– О чем вы говорили?

– О том, какой ты плохой любовник.

– Вы вообще не можете судить об этом.

– А Хеления частенько сетовала на это.

Элрой даже задохнулся от возмущения:

– Предательница и лгунья.

– Ты прав, она никогда не сказала бы о тебе плохо, – с задумчивой улыбкой согласилась Рэй, лицо которой в один миг омрачилось тоской. На лицо Элроя тоже легла тень, отчего Фрейе стало еще труднее понять, почему пират так одержим бессмертием. Зачем ему терпеть боль потери Хелении в течение сотен лет, если он мог снова встретиться с ней через тридцать, сорок или пятьдесят лет?

Фрейя поднесла ручку к бумаге, намереваясь задать Элрою этот вопрос, но не успела начать писать, как пират вскочил:

– Я пришел только для того, чтобы сказать вам, что менее чем через час мы причалим к Аскане. Пакуйте вещи, черный рынок ждет.

Порт Асканы выглядел точно таким же, каким его запомнила Фрейя. Куда ни глянь, одни корабли и лодки. Пристани, полные людей, палатки, торгующие свежей рыбой.

Солнце клонилось к закату, и рыбаки вытягивали из морских вод последние сети. Она вспомнила, как Ларкин жаловался на запах и как неохотно он ступил на борт лодочной таверны. Сегодня она уже знала, что зловещие взгляды Хранителя были виной не столько Элроя, сколько морской болезни, которой страдал ее любимый мужчина. Воспоминание о Ларкине болезненно стянуло грудь Фрейи, но девушка быстро выкинула его из головы.

– Вы останетесь здесь и позаботитесь о «Хелении». Пополните запасы и тщательно вычистите палубу, – сказал Элрой, обращаясь к своей сократившейся по численности команде. – Мы с Фрейей и Рэй нанесем визит на рынок и вернемся как можно скорее. Пока меня не будет, Брэкстон за главного.

– Так точно, капитан! – хором прокричали мужчины.

Элрой, Фрейя и Рэй сошли с корабля на причал. Низко надвинув на лица капюшоны своих плащей, чтобы не быть узнанными, они направились туда, где ждали экипажи, готовые отвезти странствующих путников из Асканы в любой город страны.

Кучер распахнул дверцу, и Фрейя заняла сиденье позади Рэй, в то время как Элрой сунул вознице серебряную монету и сказал, куда их отвезти. В ответ возница нахмурился так, что меж его бровями пролегла складка, однако вопросов задавать не стал. В скором времени карета тронулась с места и покатила по неровной дороге.

В городе улицы стали ровнее; тряски стало меньше. Фрейя откинула с лица капюшон, оглядывая проплывающие мимо них картины города. Здесь, в отличие от Амаруна, уже наступила весна. Набухшие почки покрывали деревья, а кое-где ветви окаймляла нежная зелень молодой листвы. Двери магазинов были открыты, впуская внутрь свежий весенний воздух, первые клумбы уже были засажены цветами.

Внезапно карета замедлила ход и остановилась, хотя они еще не достигли места назначения. Фрейя опустила занавеску и, нахмурившись, посмотрела на Элроя. Он понял ее невысказанный вопрос, даже без фразы, записанной на листке: Почему мы остановились?

– Может, дорога перекрыта. – Элрой повернулся на скамье и распахнул маленькое окошко, через которое пассажиры кареты могли общаться с кучером. Однако тот уже разговаривал с каким – то мужчиной. Фрейя не видела незнакомца, но слышала его скрипучий голос.

– Кто сидит в вашей карете? – спросил тот.

– Трое путешественников, – ответил кучер.

– Они прибыли на корабле?

– Да, мой господин.

– Это стоит три медяка.

– В прошлый раз мне нужно было заплатить только один.

– Цены повысились. Теперь толар с человека.

– Но мне платят только пять медяков.

– Тогда мы заберем деньги у ваших пассажиров.

Элрой повернулся к Фрейе:

– Это люди твоего отца.

Едва он произнес эти слова, дверца кареты открылась. Фрейя поспешно накинула капюшон и низко натянула его на лицо. Волосы принцессы, к счастью, были заплетены, вместо роскошного платья на девушке были надеты простые брюки. Из-за этого она, вероятно, становилась незаметной для большинства жителей Тобрии, по крайней мере до тех пор, пока ее отец не прикажет вновь искать принцессу с плакатами и листовками.

Кучер одарил своих пассажиров извиняющимся взглядом, когда его оттолкнул широкоплечий мужчина в темно-синей форме королевской гвардии.

– Приветствую вас. У вашего возницы нет денег, чтобы оплатить ваше дальнейшее путешествие. Если хотите отправиться в глубь страны, это будет стоить один толар на душу населения, которые должны быть оплачены немедленно.

Элрой без возражений заплатил требуемые деньги, хотя было видно, что он недоволен. Гвардеец удовлетворенно кивнул и закрыл дверцу кареты, так и не узнав ни одного из них. Вскоре карета тронулась с места.

Фрейя вытащила бумагу и перо.

Что это было?

– Дорожная пошлина, – ответил Элрой. – С недавних пор твой отец установил ее во всех крупных городах. В Амаруне, Аскане, Эвадире, Вайдаре и некоторых других. Любой, кто покидает город или хочет попасть туда, должен заплатить.

Любой?

– Да.

А как насчет фермеров и торговцев?

– Я уже сказал: любой.

Фрейя нахмурилась. Ее отец не мог этого сделать. Крестьянам и торговцам приходилось постоянно покидать города, чтобы привозить новые товары и ухаживать за своими полями. Король не мог каждый раз отбирать у них медную монету в дополнение к уже взимаемым налогам. Но если люди не хотели потерять все, у них не оставалось другого выбора.

Так нечестно.

Элрой фыркнул:

– Дорогая, твой отец отрезал тебе язык. Ты, как никто другой, должна знать, что король Андроис не честный человек, а властолюбивый подонок, который хочет получить как можно больше денег для запланированной им войны. Так почему же ему не вытянуть их из карманов людей, которых потом все равно пустят в расход на фронте?

Фрейя сглотнула. Ее отец, казалось, действительно делал все возможное, чтобы как можно скорее вторгнуться в Мелидриан. Это пугало. Возможно, принцесса неверно оценила ситуацию, и у них не было столько времени, сколько ей казалось, чтобы успеть помешать планам Андроиса.

Может, стоит пересмотреть свой план, основанный на визите к Кирану? Что, если принц сочтет угрозу настолько неотвратимой, что решит напасть первым? Раньше эта мысль не приходила Фрейе в голову, потому что у брата была нежная, добрая душа. Причинение страданий и боли было совершенно не в духе Кирана, но что, если отец не оставит ему другого выбора?

Нет, даже при таких обстоятельствах будет лучше предупредить Кирана и поговорить с ним, чтобы он успел подготовиться сам и подготовить своих людей. Вместе они смогут разработать процедуру, чтобы быстро положить конец возможной войне. И спасти жизни невинных. Последняя война уничтожила бы почти все население обеих стран, если бы в последний момент не было заключено Соглашение. Потребовались столетия, чтобы оправиться от этих потерь.

Карета остановилась вновь, и Фрейя разом вынырнула из своих мыслей. Выглянув из окна в ожидании очередного препятствия, принцесса поняла, что они оказались в какой-то глуши. Вокруг почти ничего нельзя было разглядеть: солнце уже село. Свет от фонарей кареты пропадал во тьме, сияние лун отражалось от деревьев, которые тесно жались друг к другу в наступившей темноте. Все страхи и тревоги, которые вот уже несколько дней терзали грудь Фрейи, разом уступили место приятному покалыванию в теле при мысли о том, что скоро она сможет прогуляться по рынку и наконец-то вновь оказаться рядом с магией.

Дверь открылась, и в карету ворвался холодный ветер. Неуверенность отразилась на лице кучера, когда он оглядел девушку, капюшон которой почти полностью скрывал ее лицо. Взгляд мужчины остановился на Элрое:

– Вы уверены, что хотели приехать именно сюда?

– Мы как раз там, где нужно.

Элрой вышел из кареты, а потом помог выбраться из кареты сначала Рэй, а потом Фрейе. В воздухе витал едкий запах дыма. Кучер вручил им сумки и, бросив на троицу последний озабоченный взгляд, укатил вместе со своей каретой прочь. Они стояли на месте до тех пор, пока грохот колес не затих во мраке ночи. И только тогда Фрейя решилась сорвать оранжевый шарик таланта со своей шеи. Раздавив стекло, она высвободила заключенное в нем пламя. Огонь радостно заплясал в ее руке.

Рэй ничего не сказала, но изумленный взгляд девушки заставил Фрейю улыбнуться. Принцесса уже рассказывала ей о своей магии, но своими глазами Рэй увидела это впервые.

Элрой повел их в лес, и Фрейя была благодарна пирату за то, что он пошел вместе с ней, потому что не знала, нашла бы рынок в одиночку. С каждым шагом запах дыма становился все сильнее, перемежаясь зловонием, идентифицировать которое Фрейя не могла. Не в силах справиться с вонью, принцесса начала дышать через рот.

– Это что, рынок так воняет? – спросила Рэй.

– Нет, он запечатан с помощью магии. Ни запахи, ни звуки не проникают наружу, – ответил Элрой.

В кустах рядом с ними послышался шорох, и Фрейя вздрогнула, когда ежик, который копошился среди ветвей, бросился бежать. Она знала, что здесь можно не бояться эльв, но даже спустя столько месяцев после путешествия в Мелидриан хорошо помнила встречу с этими тварями в Туманном лесу. И именно поэтому не хотела появляться в стране фейри без магического меча, выкованного Огнем. И, может, они найдут на черном рынке какого-нибудь фейри, который согласится сопровождать их в Нихалос, когда они объяснят ему сложившуюся ситуацию.

Шаги Элроя замедлились: деревья начали редеть. Сердце Фрейи забилось чаще, девушке казалось, что она уже ощущает знакомое покалывание магии. Исполненные ожиданий, они шагнули в серость, которая ожидала их на окраине леса. Но то была не стена тумана, которая должна была привести их в веселое, пестрое место, а внезапно представшее перед ними поле из пепла.

Рынок… его больше не было.

Глава 21 – Ларкин

– На черном рынке —

Ларкин склонился над обгоревшей бумагой, пытаясь найти смысл в тех немногочисленных словах, которые еще можно было разобрать. Это были записи из палатки Яры, которые Хранитель вытащил из-под завалов в надежде найти ключ к разгадке местонахождения других Темных или доказательства заговора с королем Андроисом. Но пока не обнаружил ни того, ни другого.

Разочарованный, Ларкин поднял взгляд к небу. Стояла звездная ночь, и луны светили так ярко, что, возможно, свет от костра был даже лишним. Однако пламя дарило тепло, и Ларкин наслаждался им, в то время как холодный северный ветер в отсутствие магической защиты беспрепятственно носился над разрушенной рыночной площадью, разнося пыль и пепел по всей стране.

Ларкин не хотел долго находиться на пепелище, которое прежде было черным рынком, но пока оставался здесь, в надежде на то, что рано или поздно Темные зайдут на рынок. Однако до сих пор этого не произошло. Он задержится еще на две ночи, а потом отправится дальше и нанесет визит Хранителям на Стене. Вероятно, разумнее было бы держаться подальше от базы, где Ларкин раньше был командиром, но если кто и мог помочь бывшему фельдмаршалу выследить Темных, так это тот бездельник, Ли Форэш. До того как стать Хранителем на Стене, этот парень и сам был вором в числе Темных. С тех пор прошло много десятилетий, и большинство мужчин и женщин, с которыми работал Ли, наверняка уже умерли, но он был единственной зацепкой, которая оставалась у Ларкина.

Ларкин подсовывал обгоревшую бумагу под камень, чтобы ее не унес ветер, как вдруг услышал звук, которого здесь не должно было быть. Чутко вслушиваясь в ночные шорохи, Хранитель распознал голоса. Мужчина и женщина, но не одни. С ними был кто-то третий, но он молчал. Обостренные чувства мужчины прислушивались к их шагам. Это кто-то из Темных или просто посетители рынка, которые еще не знали о несчастье?

Ларкин обнажил свой меч и двинулся в направлении голосов.

– Ничего не понимаю, – сказал мужчина.

– Похоже, тут была схватка. Вон там лежит труп. Похоже, кого-то зарезали, – ответила женщина с тем же акцентом, только у нее он был выражен сильнее, чем у мужчины. Неизвестные выглядели озадаченными и растерянными. Чтобы не нагонять на них еще больше страха, Ларкин осторожно сунул меч обратно в ножны.

– Кто здесь? – крикнул он навстречу голосам.

Голоса стихли.

– В чем дело? – чуть погодя спросил мужчина. Вопрос, казалось, был адресован не Ларкину, но вопрошающий так и не получил ответа, когда быстрые шаги внезапно приблизились к Хранителю. Ларкин по привычке снова опустил руку на рукоять своего оружия, когда на вершине груды обломков появилась миниатюрная фигура.

Пальцы Ларкина тут же соскользнули с меча. Он моргнул. Может, он спал? На ней был простой плащ и простые брюки, ее лицо скрывалось в полутьме ночи и сияния лун, но Хранитель все равно узнал ее. Он узнал бы ее где угодно. Фрейя…

Что она здесь делала?

Вопрос этот возник в сознании Ларкина, но тело его не обратило на него никакого внимания, потому что шаги Хранителя ускорились. Не сводя друг с друга глаз, они рванулись друг другу навстречу. У подножия кучи обломков, среди мусора и пепла, девушка, которая освещала даже самые темные ночи в мыслях Ларкина, бросилась ему на шею. Хранитель сильной рукой плотно обхватил талию Фрейи, и она почти исступленно цеплялась за него. Пальцы принцессы впились в его плечи, и он хотел бы никогда не отпускать ее. Тогда Хранитель еще крепче прижал девушку к себе и зарылся лицом в ее шею, глубоко вдыхая ее аромат, смешанный со зловонием смерти, еще не до конца покинувшем поле битвы. Но даже эта отвратительная вонь не могла перекрыть ее сладкого, восхитительного запаха.

– Фрейя. – Неизвестно почему, но Ларкину просто необходимо было произнести ее имя, чтобы убедиться, что она действительно с ним. Девушка счастливо всхлипнула и кивнула, и Хранитель почувствовал, что наконец-то снова держит в своих объятиях сердце, вырванное из его груди. Потому что Фрейя и была его сердцем. Его единственной и неповторимой. В мире, где у Ларкина ничего больше не осталось, она была единственным, что отделяло его от совершенной пустоты.

Ларкин ослабил объятия, хотя был еще совсем не готов отпустить Фрейю. Она взглянула на него, и через миг их губы встретились в яростном поцелуе.

Ларкин не понимал, что она здесь делала. Еще меньше он понимал, как Фрейя вообще могла быть здесь, но ему было все равно. Соленый вкус ее радостных слез на его губах смешивался с ее сладким ароматом, которого Ларкину так не хватало с момента той самой ночи в Вайдаре. В штанах стало болезненно тесно. Ларкину хотелось затащить Фрейю в кровать и поцеловать каждую клеточку ее тела, заставив позабыть то время, когда они были разлучены. Он больше не отпустит ее. Никогда.

Наконец Ларкин оторвался от Фрейи и, обхватив ее лицо ладонями, заглянул в глаза любимой. Ее нежные губы были слегка приоткрыты, щеки порозовели, а слезы на щеках в свете лун сияли, словно бриллианты. Фрейя была так прекрасна, что сердце Хранителя сжалось, и он, не вытерпев, сорвал с ее губ еще один поцелуй.

– Я знал, что мы еще встретимся, – пробормотал Ларкин ей прямо в губы. Разум мужчины часто сомневался в этом, но сердце не позволяло ему отказаться от надежды. Их с Фрейей история еще не закончилась, несмотря на все преграды, что стояли между ними.

Фрейя накрыла его руки своими маленькими и нежными ладонями и улыбнулась. Ларкин не помнил, чтобы кто-то хоть раз в его жизни так смотрел на него. Эта мысль заставила улыбнуться его самого, и улыбка Фрейи стала ярче, словно девушке было приятно видеть его счастливым. Однако принцесса ничего не сказала.

Он провел большими пальцами по ее щекам.

– Что ты здесь делаешь?

Улыбка Фрейи слегка потухла, и девушка прильнула к его прикосновению, словно опасалась, что ответ заставит Ларкина отстраниться от нее. Принцесса безмолвно ответила на взгляд Хранителя, когда он понял, что слезы, которые прокладывали дорожки по ее щекам, больше не были слезами радости. Радость сменилась печалью. Желудок Ларкина снова сжался, и на этот раз куда сильнее, чем при виде трупов.

Он сглотнул.

– Что случилось?

– Король Андроис отрезал ей язык.

На вопрос ответила не Фрейя, а один из голосов, на звук которых Ларкин шел. С близкого расстояния Хранитель без труда сумел распознать этот голос: он принадлежал Элрою. Вскинув голову, бывший фельдмаршал обнаружил пирата на куче обломков всего в нескольких метрах от себя. Но при виде мужчины, который пытался шантажировать его в Вайдаре, не почувствовал ни гнева, ни презрения – одно лишь недоумение.

– Что ты сказал?

– Фрейя больше не может говорить. Ее отец отрезал ей язык.

Ларкин ошарашенно уставился на Фрейю. По лицу девушки катились беззвучные слезы.

– Это правда?

Фрейя кивнула и зажмурилась, словно ей было стыдно. Но стыдиться должна была не принцесса, а король Андроис! Последние несколько месяцев ясно показали Ларкину, что король не был тем милостивым Богом, которым Хранитель считал его все эти годы. Теперь бывшему фельдмаршалу казалось, что в правителе Тобрии мало того что нет ничего божественного – нет, судя по всему, Андроис был настоящим чудовищем в человеческом обличье. Как он мог так поступить со своей собственной дочерью? Он ведь должен был знать, как сильно Фрейя любила говорить.

В словах вы не ограничены. Можете использовать их столько, сколько захотите.

Но теперь слова у Фрейи кончились, и понимание этого факта разожгло в нем небывалую ненависть к королю Андроису. Приемный отец Ларкина, который был священником в королевском храме, упрекнул бы его за такое безбожие, но сейчас мужчине было уже все равно, потому что Фрейю он любил больше, чем свою веру. Хранитель склонил голову и прижался своим лбом ко лбу Фрейи.

– Я убью его за то, что он сделал с тобой.

– Я уже предлагал ей это, – вмешался Элрой. – Но она не хочет.

Ларкин твердо посмотрел ей в глаза:

– Почему?

Желание ответить явственно читалось в глазах девушки, но она не могла это сделать.

Девушка рядом с Элроем, на которую Ларкин до сих пор не обращал внимания, шагнула вперед. Длинные черные волосы почти сливались с темной кожей ее лица, так похожей на кожу Элроя. Как и пират, она была одета в красно-коричневую униформу с золотыми акцентами. Однако на члена команды Элроя незнакомка была не похожа, что наводило на мысль о том, что она состоит на службе в Золотой империи.

– Мы еще не знакомы. Меня зовут Райя Турани, я нахожусь в подчинении у принца Диглана. Мне кажется, нам всем есть о чем поговорить. Может быть, здесь есть другое место, где можно было бы это сделать в более комфортных условиях?

Ларкин кивнул и, схватив Фрейю за руку, повел ее к своему импровизированному лагерю. Хранителю потребовался целый день, чтобы вытащить из-под обломков все, что было более-менее пригодно для использования. Зато он нашел то, что искал, и теперь у Ларкина была не только крыша над головой, которая могла защитить его от дождя, но и запас еды на несколько дней. Кроме того, ему удалось вытащить из пепла кое-какие вещи. Когда Элрой, Райя и Фрейя уселись у костра, Хранитель протянул каждому из них по одеялу, а потом подбросил в огонь дров, чтобы пламя горело ярче и сильнее.

Первым заговорил Элрой. Указывая на побоище, он спросил:

– Что здесь произошло?

– Несколько дней назад рынок подвергся нападению.

– Кто это был?

– Полукровки и эльвы.

– Вместе? Я думал, что эти существа не подчиняются никому.

– Я тоже так думал, – с тяжелым вздохом отозвался Ларкин. – Мне удалось допросить одного из полукровок до того, как он умер. Он сказал, что уничтожить Темных их заставил какой-то Неблагой. И именно он командует эльвами.

– Чудовищно.

Ларкин кивнул.

– Я подозреваю, что полукровки убивали Темных и раньше, потому что, сам не зная того, шел по их следу.

К этому моменту Ларкин подозревал, что страницы, вырванные из дневника Хенрика, содержали упоминания и отсылки на черный рынок и других Темных – потому и были взяты полукровками. Он поделился своими соображениями с Элроем, Райей и Фрейей. Более того, Хранитель сообщил, что Темные связаны с королевским домом и грабили людей с позволения и от имени короля.

– Мне очень жаль, но твой отец…

Сволочь! Фрейя показала раскрытый блокнот, в котором крупными буквами было записано это слово. Было приятно видеть, что, несмотря на потерю голоса, принцесса все еще сохраняла боевой дух.

– Да, именно таков он и есть, но я хотел сказать, что он очень жаден. Во время своего путешествия я встречал немало деревенских жителей, и все они жалуются на одно и то же. Что король взимает все больше и больше налогов, но никто не знает, для чего ему нужно столько денег. Сборщики податей твердят о полуразрушенных храмах, но с ними ничего не делают. Вы случайно не знаете, для чего ему нужны все эти деньги?

– К сожалению, знаем, и знаем слишком хорошо, – сказал Элрой, грея руки у огня. – Он планирует войну против фейри, чтобы захватить Мелидриан. Узнав об этом, Фрейя пригрозила ему, что раскроет тайну Кирана, чтобы народ Тобрии потерял веру в Андроиса.

Война. Ну конечно. Как только он сам не додумался? После всего, что Ларкин узнал об Андроисе, его не удивило, что именно этот человек захотел нарушить Соглашение.

– Он поэтому лишил тебя языка? – спросил Ларкин, глядя на Фрейю сверху вниз. Та сидела рядом с Хранителем, прислонив голову к его плечу. – Чтобы ты не могла никому рассказать об этом?

Она кивнула.

– Андроис объявил, что она откусила себе язык в результате несчастного случая, – сказала Райя.

Ларкин не мог поверить, что только сейчас узнал об этом. С другой стороны, он много времени проводил в лесах, оказывая помощь жителям небольших деревень, где никто не вешал объявлений, потому что читать их все равно было некому. Чтение было привилегированной способностью знатных дворян и нового среднего класса Амаруна. Что, вероятно, было единственной причиной, по которой Андроис отпустил Фрейю в поездку, потому что, даже если бы она записала свое послание, было довольно мало тех, кто мог бы разобрать эти письмена. Но и они будут на стороне Андроиса, потому что больше всего от войны выигрывала именно эта прослойка населения.

– И когда должна начаться эта война? – спросил Ларкин.

– Этого мы не знаем, – снова отозвался Элрой. – Король, кажется, спешит, однако он исходит из того, что я предоставлю в его распоряжение свою армию, а я не стану этого делать. Благодаря этому мы выигрываем время. Мы пришли на рынок купить оружие. Потом мы собирались отправиться в Нихалос, чтобы поговорить с Кираном. Фрейя думала, что он может нам помочь.

– Думаю, это ошибка.

Фрейя подняла голову с плеча Хранителя и посмотрела на него, сведя брови. У нее было такое выразительное лицо, что мужчине отчаянно захотелось притянуть к себе ее голову и поцеловать девушку в губы, но сейчас было не время.

– Если предупредить Кирана, то это поможет на время сдержать боевые действия, однако войну не предотвратит. Разумнее было бы поговорить с Кори – фельдмаршалом Томбеллом. Охранять Соглашение – обязанность Хранителей. На их стороне – слово Нехтана Третьего и разрешение применить в случае необходимости силу против королевского дома, который захочет нарушить его.

Я этого не знала, написала Фрейя.

– До сих пор в таком масштабном вмешательстве Хранителей необходимости не было.

– Так, значит, ты советуешь идти к Стене? – спросил Элрой. Казалось, он был полностью за такое предложение.

Ларкин кивнул:

– Я в ближайшие несколько дней все равно собирался отправиться на базу и рассказать Томбеллу об этом Неблагом и его эльвах. Потому что если этот фейри действительно обладает такой властью, он представляет собой огромную опасность. Эльвы, конечно, время от времени преодолевают Стены, но это бывает редко и никогда – стаями. Если нападения станут происходить чаще, то безопасных мест на континенте больше не будет. А самая большая опасность настигнет людей, которые живут на севере страны и которых Хранители просто не в силах защитить.

И все равно нужно предупредить Кирана.

– И я того же мнения, – поддержала Фрейю Райя.

– Когда мы расскажем о нашей проблеме Кори, он, безусловно, выделит нам людей, которые будут сопровождать нас в Нихалос. Так путешествие будет более безопасным, – заметил Ларкин, которого смущала мысль о том, что придется заботиться о троих смертных в одиночку. И хотя Хранитель знал, что Фрейя не беспомощна, ее магия была слишком слаба, чтобы устоять против эльвы. Всего одна маленькая царапина может вывести эту хрупкую девушку из строя, как было в прошлый раз. Ларкину пришлось нести ее всю дорогу до Нихалоса.