Текст книги "Сердце на двоих. Теория поцелуя"

23

Кирилл

Я проснулся от настырных гудков клаксона за окном.

– Мяу, – произнесла на ухо Нина и медленно перевернулась на другой бок, не утруждая себя даже тем, чтобы прикрыться одеялом: помнила, что мне всегда нравилось смотреть на нее голую.

И без того светлая, ее кожа выглядела сейчас бледной и почти бесцветной. Она отливала перламутром в свете игривых утренних лучей и еще хранила тепло моей руки, накрывавшей ее во время сна.

Я зевнул, скользя по ней взглядом.

Покатые бедра на смятых простынях, изящная линия талии, красивая спина с маленькой родинкой под лопаткой. Тело Орловой было привычным и не сулило каких-либо сюрпризов. Я знал все его неровности и мягкие выпуклые места. Скучно. Ожидаемо и скучно.

И если бы не выпитое вчера количество спиртного, черта с два бы я отрубился, а эта коза оказалась бы в моей постели.

Соскочил с кровати на пол, почесал башку и прошлепал к окну. Распахнул створки. Не успел высунуться наружу, как похмелье огрело по макушке острой болью и неприятным головокружением.

– Машина за вещами приехала, – вдруг ворвался в комнату брат.

Я с трудом раскрыл глаза. Внизу, и правда, стоял грузовичок, возле которого высились многочисленные коробки. Покачиваясь, я повернулся на звук знакомого голоса. Илюха стоял, застыв на пороге и оглядывая ошалелым взглядом голого меня, а затем обнаженную спину Нинки.

– Машина, – полушепотом произнес он, брезгливо дернул носом и вышел, не забыв хлопнуть дверью.

– Кто там? – Промурлыкала Орлова, не поднимая головы от подушки.

Я провел руками по мятому лицу, пытаясь хоть немного прийти в себя.

– Это Илюха. – Прочистил горло. Заметив на комоде початую бутылку, скривился. Вот отчего так болела голова. – Кажется, ты ему понравилась.

– Ммм…. – простонала она то ли довольно, то ли вовсе безразлично.

– Прикройся. – Я поднял с постели одеяло и швырнул в ее сторону. Тонкое полотно мягко легло на обнаженное бедро. – А еще лучше оденься и ступай домой.

– Мрр… – И тут она внезапно замолкла. Приподнялась на локтях и отыскала меня сонным взглядом. Дошло, наконец-то. – Опять выгоняешь?

– Нет, маленькая. – Усмехнулся я, натягивая боксеры. – У меня просто переезд. Нужно бежать, таскать коробки. Твоя задача – убрать свое аппетитное тельце из этого дома хотя бы до обеда.

Орлова села и недовольно посмотрела на меня. Надула и без того распухшие после сна губы.

– Я так и знала! – Изображая недотрогу, она подхватила край одеяла и торопливо прикрыла им грудь. – Еще когда вчера ты полез целоваться, знала, чем все кончится!

– Нин, ты о чем? – Быстро запрыгнул в джинсы и глянул на часы. – Разве я тебе что-то обещал?

Потянулся за футболкой.

– Свинья! – Девушка запустила в меня моей же подушкой. – Никакие мы больше не друзья, понял? Я тебе не шлюха какая-нибудь! Зовешь только, когда тебе что-то нужно.

– А это плохо? – Усмехнулся я, и в то же мгновение получил второй подушкой прямо в лоб.

– Мы больше не друзья, понял?! Иди, ищи себе другую дур…

Я сгреб ее в охапку и с силой ткнулся в губы. Грубо, нагло, но уж больно хотелось, чтобы быстрее заткнулась. Каждый раз одно и то же. Задрало уже.

Скрутил волосы на ее затылке, намотал на кулак и сжал. Почувствовал, как девчонка отчаянно бьется, пытаясь меня оттолкнуть. Нинка дергалась, как рыба, выброшенная на берег, стонала и мотала головой. Игнорируя ее сопротивление, скользнул рукой вниз и ощутимо сжал одну из округлостей. Дождавшись желанного вскрика, резко отбросил от себя.

Нина распласталась на простынях, замерла на мгновение, но тут же вновь начала барахтаться.

– Козел! – Жадно глотая ртом воздух, воскликнула она.

Губы горели, светлые волосы разметались по подушке, глаза смотрели с ненавистью. Я бы быстро нашел с ней общий язык и непременно получил бы свое, если б не этот переезд. Как же он не вовремя…

– Тебе же так нравится, да? – Спросил, издеваясь.

Наклонился немного вперед и тотчас чуть не получил ногой в плечо.

– Пошел ты! – Нинка проворно вскочила и принялась спешно собирать свою одежду с пола.

Ее ягодицы, совсем крохотные, но мягкие и приятные рукам, забавно колыхались при каждом движении. Мне обычно нравилось, когда она брыкалась. Нравилось, когда нужно было ее усмирять. В обычном своем состоянии Орлова вряд ли была бы интереснее самой скучной сельской новостной передачи.

– Еще увидимся, детка. – Бросил в ее сторону, надев футболку.

– Надеюсь, что нет!

– Надеется она… – Рассмеялся я, покидая комнату и сбегая вниз по лестнице. – Сказал же – увидимся.

В спину тут же посыпались отборные ругательства и проклятия.

Ничего нового.

Стоит мне поманить пальцем, как Ниночка забудет абсолютно все обещания, которые давала себе когда-либо. Будет льнуть к моим рукам, точно собачонка, упрямо ластиться и заискивать. Так что глупо было набивать себе цену: желание, которое плескалось в ее глазах при каждом взгляде на меня, согласие на все условия и покорность ради новой порции ласки в любом случае выдадут ее с головой.

* * *

Первый раз со мной творилось что-то непонятное. Не мог сосредоточиться. Забывал обо всем. О том, что существует какой-то другой мир, кроме того, где я встретил тебя. О том, что есть еще какие-то дела, кроме как думать о тебе. Пытался прийти в себя и снова неумолимо проваливался в бездну отчаяния.

Угонял тачку – ты перед глазами. Заливал глотку – снова тебя видел. Тащил Нинку в свою комнату – злился, что она – это не ты.

Злился, бесился и обещал себе, что найду тебя. Из-под земли достану! А если не найду тебя – выдумаю. Ведь не могла же ты мне присниться? Да?

Ты же настоящая? Живая?

С такими сумасшедшими мыслями я бродил по вокзальной площади уже… Взглянул на часы. Уже семь часов. Даже для меня слишком. Где же ты? Та, что одним взглядом способна свалить меня с ног. Что одним движением брови способна поставить на колени такого мерзавца, каким я стал. Та, что может быть резкой, как хлыст, и мягкой, как плавное течение реки.

Ту, что я видел всего лишь раз, а забыть не могу. Даже на минуту. На секунду.

Я смачно выругался.

Сколько можно было еще здесь ошиваться? Меня уже полицейские останавливали, проверяли документы. Подозрительно им, блин, что человек битый час на вокзале трется. А мне плевать. Никого не боюсь. Никуда не уйду!

Уйду… Но каждый день приходить буду, пока тебя не увижу.

Илюха – болван. Настоящий недоумок. Всего-то нужно было узнать номер. А он тебя отпустил… А еще брат называется. Знал ведь, что не нужно было его просить.

И вел себя он вчера так странно… Будто я его не знаю, как облупленного. Будто не вижу, что он чего-то мне недоговаривает. Нельзя же провести бок о бок с человеком почти двадцать лет и не знать, как он ведет себя, если ему неуютно. Знать бы только…

Тра-та-та-та-та!!!

Меня расстреляли из нескольких орудий сразу.

На самом же деле, это сердце забилось, точно пулемет. Загудело, как огромный литой колокол, стоило мне только выхватить из толпы ту самую походку – легкую, летящую.

Каждое движение, как взмах крыла бабочки. Каждый шаг, как благословение, взмах волос, как новый выстрел прямо в сердце. Неотразимая, божественная, безупречная. Убийственная…

Еще красивее, чем я запомнил тебя тогда.

– Стой! – Крикнул я, бросившись вдогонку.

А звук из горла вырвался какой-то чужой. Сиплый, сдавленный и несмелый. Будто бы я прошептал его еле слышно.

– Стой! – Принялся расталкивать людей, пробивая плечами дорогу вперед. – Стой, Юлиана! Юли… Юлик! – Уже громче.

Но она не торопилась оборачиваться. Медленно пересекала площадь, рассматривая людей и здания вокруг, словно видела их в первый раз. Заинтересованно и даже восхищенно. Шла легкой кошачьей поступью, на мгновения точно воспаряя над горячим асфальтом.

– Юлиана! – Настиг ее и тронул за плечо.

Вышло немного грубо. Даже напугал ее. Она невольно дернулась в сторону, боязливо в секунду сгруппировалась, подняв плечи в неловкой попытке прикрыть лицо, но, увидев меня, вдруг… выдохнула облегченно.

– Ты?

И я тут же вспомнил, на что тогда запал. Будто детали головоломки сложились. Понял, почему не мог выбросить ее из головы. Матовый южный загар, мягкие волосы длиной почти до талии и полный чувства собственного достоинства взгляд, с которым она эти самые волосы отбрасывала назад. Я мог бы поклясться, что уже видел все это в прошлой жизни, настолько привычным и нужным оно мне сейчас казалось.

– Я. – Ответил и пожал плечами.

Нехотя отпустил ее плечо и спрятал руки в карманах джинсов.

– Но… как? – Девушка растерянно оглядела меня. С головы до ног. Дважды. Задержала взгляд на лице и прическе. Всего на секунду, но я заметил в ее глазах недоверие – все-таки, вчера она получила наушники из рук «меня-другого», а теперь «новый я» выглядел немного иначе. Да, похоже, и очень, но, конечно, совсем не так.

Она снова скользнула взглядом по моей одежде, по дорогим часам на руке и едва различимо хмыкнула. А я в эту же секунду дал себе твердое обещание – никогда больше не вводить ее в заблуждение выкрутасами с подменой себя на брата. Эта чистая улыбка, светящиеся наивностью глаза… Короче, такая девушка точно этого не заслуживала.

– Как ты здесь… оказался? – Растерянно, но продолжая улыбаться, спросила она.

А мне нравилось смотреть на нее сверху вниз. Такая разница в росте словно пробуждала во мне мужские инстинкты – оберегать, заботиться, накрывать ее хрупкое тело своими руками, чтобы обнять и согреть.

– Весь день здесь проторчал, чтобы увидеть тебя.

Теперь она как-то странно нахмурила брови. И даже такая забавная гримаса недоумения очень ей шла.

– П… подожди… – Рассмеялась. – Но ты же знал, где меня найти? – Опустила плечи и сжала губы, посмотрела на меня как на какого-то несмышленыша, ей Богу. – Почему просто не пришел в кафе?

Трудно было сохранять спокойствие, когда сознание еще не прошивало молнией осмысления, но уже затягивало туманом смутной догадки.

Кафе? Знал, где найти? Что за…

Брат ведь не мог так со мной поступить?

И в эту секунду ярким красным покрывалом меня накрыла злость. Такая острая, жгучая, что тяжело стало сохранять лицо. Улыбка сама сползала вниз напряженными уголками рта.

– Хотел сделать сюрприз, – произнес на выдохе, пытаясь вернуть лицу беззаботный вид.

Из моих ноздрей в это время вырывался разве что не огненный пар.

Этого я и опасался. Именно об этом предупреждала интуиция. Шестой чувство. Чуйка. Называйте, как хотите. Знал, что Илье она тоже понравится! Так и вышло!

Но чтобы он так поступил…

Руки сами сжались в кулаки, зубы заскрипели.

– Разве ты не знаешь, во сколько я заканчиваю? – Девушка по-прежнему пыталась разобраться в моих эмоциях. Ловила малейшие изменения в мимике, будто высокочастотный прибор. То и дело хмурилась, но продолжала улыбаться.

– Просто… забыл.

Пожала плечами:

– Понятно. А… как же соревнования? – Продолжала сканировать мое лицо, словно все еще пытаясь отыскать отличия между мной вчерашним и сегодняшним. – Ты же собирался поехать…

Не я, а Илья.

Вот что его так окрылило, что заставило вдруг закончить вынужденный отпуск и снова ввязаться в борьбу за очки на трассе! Свидание с моей девушкой. Которое, конечно же, не закончилось так, как он сказал мне.

Но тогда как? Очень интересно. И от одной этой мысли кровь закипала и колотила в виски, как чертов беспощадный боец ММА.

– К черту соревнования! – Сказал я легко. Взял ее за руку и немного притянул к себе. По вмиг округлившимся глазам понял, что эту черту они вчера не переходили. Девушка была заметно удивлена моим напором, но хотя бы не вырывалась. Здесь точно можно было не волноваться: мой тюфяк-братец не стал бы лезть с поцелуями на первом свидании. Кишка тонка. А, значит, у меня были все шансы. – Мне… очень хотелось встретиться с тобой.

Прошептал это ей в лицо и осторожно сжал девичью кисть, словно заверяя свои слова тактильной печатью. Между нами больше не осталось ни единого свободного сантиметра пространства, мы стояли посреди площади, плотно прижавшись друг к другу, и я мог даже чувствовать, как сильно бьется в груди ее растерянное и всполошившееся сердце.

Прежде чем сказать хоть слово, она облизнула губы и глубоко вдохнула. Впилась своими темными глазами в мои глаза и несколько раз хлопнула пушистыми черными ресницами.

– Я…

Я ее напугал. Точно напугал.

И мне вдруг стало страшно, что все испорчено.

– Прости, – улыбнулся и закусил нижнюю губу.

С ужасом обнаружил свою левую руку на ее талии. Вот отчего она в секунду превратилась в само напряжение! Болван! С глупым смешком опустил руку вниз и отошел на шаг назад.

– Прости! – Тряхнул головой. – Ужасно рад тебя видеть, даже руки живут своей жизнью.

Несколько раз ошалело моргнув, она медленно произнесла:

– Прощаю…

Но глаз от моей левой кисти не отвела. Будто побаивалась, что снова могу прихватить ее и подтянуть к себе.

– Больше не буду. – Заверил. – Честно.

Девушка улыбнулась. Осторожно, но уголки ее губ все же немного приподнялись вверх. Неприязни в глазах не было. Она просто смотрела теперь на мою правую ладонь, продолжавшую держать ее за руку.

Нет, теперь точно не отпущу. Мне как воздух нужен сейчас ее чистый запах, ее тепло и легкая волнительная дрожь, передающаяся через кожу электрическими импульсами.

– Так… – Я сглотнул, как только ее взгляд устремился на мое лицо. – Куда ты собиралась? Может, тебе нужно домой? Я могу тебя отвезти. А если нет… то с удовольствием прогулялся бы с тобой…

Странный жар поднялся от шеи к ушам, а затем резко ударил в лицо. Неужели, я краснею? Вот дурак…

– Не знаю. – Она смущенно пожала плечами. – Можно и прогуляться.

А я тут же отметил, что ей очень идет это простенькое коричневое платье. Наверное, она из семьи со скромным достатком. Удивительно, что вчера мне это совсем не бросилось в глаза. А теперь… теперь захотелось сделать все, чтобы впредь у этой девушки (моей девушки!) было все только самое лучшее.

Самые дорогие платья, туфли, духи. Самый лучший отдых. Самые красивые украшения. Самые…

Снова посмотрел на упругие ленты ее волос и замер. Они завивались на концах и слегка пушились на ветру. И вновь отметил про себя, что косметика бы только испортила эту красоту. Никаких салонов и хирургических процедур, никаких нарисованных бровей, дутых губ и прочей лабуды, которыми «украшают» себя подобные Нинке гламурные новогодние елки. Только чистота, нежный бархат кожи и свежий запах… корицы, хлеба, булочек? Черт, точно – она же сказала, что работает в кафе.

– Ну, тогда пойдем. – Усмехнулась Юлиана, заметив, что я немного «завис».

– Пойдем. – Согласился я.

– А, кстати. – Она вдруг выдернула руку и принялась шарить по несуществующим карманам. – Ой, забыла, что переоделась.

Смущенно улыбнулась и полезла в рюкзачок. Сняла его с плеч, открыла и запустила внутрь руку.

– Это не то. Не то. Так. – Достала целую охапку желтых бумажных квадратиков, перехваченных большой скрепкой. – Ой, это твои записки, таскаю их с собой зачем-то… – Густо покраснела и спрятала взгляд. Сунула их обратно. – Сейчас. Не то. Не то.

Вот уж точно не то. Совсем не то, что я ожидал увидеть.

Зато сразу все стало ясно, как белый день. Девушка из кафе. Девушка из кафе. Он еще так глупо улыбался, когда я пытался вытянуть из него, куда он пошел.

Та самая девушка…

Вот почему.

Он знал, что я не отступлю. Не важно, кто кому должен. Не важно, кто ее первым встретил. Я не отступаю никогда. И он это знал.

Думал, что может просто спрятать от меня мою девушку?

– Вот! – Радостно воскликнула она, выудив из рюкзака конверт. – Хотела тебе сказать, что они ге-ни-альны! Особенно та, что с лужей, рябью и мостовой. Давай, покажу, которая.

Чуть не выронив из рук рюкзак, девушка вовремя подхватила его. Я машинально тоже вцепился в его лямку.

– Спасибо, – пробормотала она, зардевшись.

Подхватила, застегнула и перекинула рюкзак за спину.

Я стоял, тупо уставившись на злосчастный конверт. Но уже через несколько секунд, открыв его, знал, что внутри лежат доказательства.

Доказательства чего? Предательства моего брата. Моего лучшего друга с самого рождения. Да что там, мы с ним встретились еще раньше – в утробе матери. Но даже это не помешало ему поступить со мной подобным образом.

Два десятка черно-белых карточек. Тучи, дождь, серые здания. Лужи, брызги, ручейки на дороге, еще какая-то фигня. И она. Счастливая, смеющаяся и мокрая. Растерянная, испуганная и снова счастливая. Сияющая.

И мне захотелось придушить его только за то, что он видел ее такой. И за то, что скрыл это от меня.

– Вот эта – моя любимая! – Довольно сообщила она, указывая пальцем на последнее фото, изображающее какую-то непонятную ерунду из воды и отражений высоток.

– И моя. – Сказал я тихо, едва сдерживая рвущийся наружу гнев.

И тут же невольно смягчился, когда ее подбородок мягко коснулся моего предплечья. Ей действительно нравились эти снимки. Воспользовавшись моментом невольной близости, начал перебирать фотографии снова. Тасовал, как карты, только медленно и совсем не глядя. А сам в этот момент осторожно вдыхал запах ее волос.

Илье повезло – мести не будет.

Я просто сделаю выводы.

И больше никому Ее не отдам.

Никому.

Нана

Могла бы поклясться, что он изменился со вчерашнего дня. Исчезли почти юношеские неловкость и робость, волосы приобрели аккуратный вид и смотрелись излишне прилизанными, точно он готовился к встрече со мной достаточно основательно.

Нет, точно – приоделся, поработал над внешним видом и осанкой. Держался теперь гордо, уверенно и даже временами казалось, что самодовольно. Да и взгляд изменился: вчера парень лихорадочно отворачивался, стоило нам только встретиться глазами, а сегодня смотрел прямо в лицо, без стеснения и будто изучал меня.

И запах туалетной воды показался мне новым. Я прильнула к его плечу, разглядывая фото, и ощутила легкое головокружение. Мне нравилось, каким разным он может быть. Нравилось, что я оказалась важнее, чем его дела. Нравилось, что этот парень ждал, искал и теперь совершенно очевидно рад был меня видеть.

Вполне возможно, из этого могло выйти что-то настоящее. Вот только как Кирилл отнесется к тому, что я беглянка? Когда-нибудь ведь ему предстоит узнать об этом? Так?

Как он отреагирует? Как, вообще, примет тот факт, что я живу на чердаке? И стоит ли ему доверить эту тайну?

Похоже, Кирилла не беспокоил мой внешний вид. А различия между нами очень бросались в глаза: он – красавец, в модных дорогущих джинсах, фирменной футболке, с элитными часами на руке, а я, по сути, – оборванка… Вот только не золушка, и переживать, что недостойна принца, не буду. Не нравится – свободен. Строить из себя кого-то тоже не стану, соответствовать чьему-то уровню – сто раз подумаю.

– Держи. – Передал мне фотографии парень. Едва я успела убрать их в рюкзак и застегнуть молнию, как он схватил и потянул меня за руку. – Пойдем, у меня родился план, нам нужно поспешить.

Мы двинулись по площади в сторону стоянки.

– Интересно, какой? – Произнесла я, задыхаясь от волнения, когда тепло его ладони заставило сильнее биться мое сердце.

Ускорила шаг.

– Не скажу. Сама увидишь. – Кирилл посмотрел на меня хитро и подмигнул.

Надо же, каким решительным он сегодня был. А его улыбка со вчерашнего дня приобрела еще и нотки дерзости.

Мне стало страшно и трепетно одновременно. Он – парень, а значит, дружба с ним может стать первым шагом в по-настоящему взрослую жизнь. Мне трудно довериться людям, тяжело быть собой, но Кирилл… онпроизводил впечатление человека надежного, а его обаяние способно было вмиг развеять все самые большие сомнения.

– Пришли. – Мой спутник вдруг замедлил шаг на стоянке.

Я огляделась. Помнится, вчера он обещал прокатить меня на мотоцикле, но среди десятков разноцветных авто не наблюдалось ни одного двухколесного средства передвижения. Где-то звонко щелкнула сигнализация, и, обернувшись на звук, я заметила, как одна из машин ярко моргнула фарами. Большой белый внедорожник со значком… кажется, «тойота». Да, верно, эта самая марка.

– Прошу. – Кирилл подвел меня к автомобилю и открыл дверцу пассажирского сидения.

– О… – У меня на секунду даже дар речи пропал. – Ты ж вроде говорил, что у тебя мотоцикл.

– Мотоцикл… – Произнес как-то растерянно мой спутник и галантно подал руку, помогая сесть в салон. – Да. Мотоцикл тоже был, но на нем сейчас брат ездит.

– У тебя есть брат? – Спросила, глазами пытаясь отыскать ремень безопасности.

– Ага. Младший. – Кивнул он, затем плавно и беззвучно прикрыл дверцу.

Обогнул машину и сел на водительское сидение.

– Машина, мотоцикл… – У меня с трудом укладывалось в голове, ведь он был еще очень молод для такой роскоши. – А еще тот, на котором ты соревнуешься. Кроссовый, правильно говорю?

– Да. – Кирилл завел двигатель.

– Так получается, ты – богатенький буратино?

Он рассмеялся.

– Нет. Вовсе нет. – Повернулся ко мне. – Но только пока.

– Хм. – Я поспешила отвернуться, его взгляд меня изрядно смущал. – А тут уютно. – Погладила кожу, которой было обшито сидение. – Красиво.

– Это папин старенький «прадик», он совсем недорого стоит, поверь. Планирую купить себе что-толучше в ближайшее время. – Он включил музыку. – Тебе не холодно?

– Нет. – Замотала головой. По мне мурашки ползли от нереальности происходящего. – Расскажи о своей семье. – Попросила я, когда автомобиль выехал на оживленную улицу.

Мне было уютно, но хотелось больше узнать о человеке, который, удивляя каждую новую секунду, вез меня сейчас в неизвестном направлении.

– Семья… – Он заметно напрягся. – Мама умерла. Давно.

– Прости…

– У отца новая жена, и скоро родится ребенок. Сомневаюсь, что у него будет время на них, потому что главное в его жизни – бизнес, а теперь еще и выборы. Он баллотируется в депутаты. – Кирилл пожал плечами. – А мы с братом живем вдвоем. Вот сегодня переехали в съемную квартиру ближе к учебе.

– Ты учишься? На кого?

Нахмурил брови.

– Это связано с финансами. Да ерунда, короче. Тебе будет не интересно, и я там редко появляюсь. Расскажи лучше о себе, о своей семье. Где ты живешь?

Дыхание перехватило.

– Пока не могу сказать… – Заерзала на сидении.

Кирилл повернулся и широко улыбнулся мне:

– Большой-большой секрет?

Смутилась:

– Вроде того.

И уставилась на дорогу. Мне нравилось, как он вел машину, уверенно, расслабленно, но все же было немного боязно – меня никто еще так лихо не катал, с визгом входя в повороты и опасно обгоняя машины по встречке.

– Я понял. Тебе нужно время.

Я радостно закивала и вцепилась ногтями в ремень безопасности.

– Что? – Вдруг спросил парень. – Слишком быстро? Боишься? – И сразу снизил скорость. – Прости, Юлик, заговорился. Ты, значит, у меня осторожная, да?

Мне захотелось спрятаться от этого наглого и прямого «ты у меня».

– Окей, – продолжил Кирилл, – давай тогда поиграем в «10 нравится и нет». Так будет проще. Может, хоть что-то из тебя вытяну.

– Давай. А это как?

Машина опять резко вырулила из поворота. Кто-то справа засигналил. Парень поспешил показать недовольному неприличный жест.

– Назови десять вещей или занятий, которые тебе нравятся. – Как ни в чем не бывало, продолжил он.

Что тут думать?

– Танец.

– Что? – Посмотрел на меня удивленно.

– Танец. Мне нравится танцевать. – Об этом я еще не рассказывала никому.

– Хм-м. – Загадочно протянул он и снова мне подмигнул. – Интересно…

И с ним самим тоже было интересно и весело.

Я совершенно потерялась во времени и пространстве. Через полчаса мы остановились у какого-то маленького магазина. Смеясь до слез, пробежались по нему. Закидывали в тележку разные продукты и, похоже, даже не смотрели какие именно. Затем Кирилл прокатил и меня в этой самой тележке. Когда он расплачивался на кассе, продавец смотрела на нас волком, а мы продолжали хохотать и толкать друг друга.

Странно, но вся неловкость меж нами испарилась довольно быстро. Стоило только начать тогда эту дурацкую игру, как мы уже болтали без умолку и не могли остановиться ни на секунду. С Кириллом было легко, да он и сам был как глоток свежего воздуха в череде испытаний, которые мне посылала жизнь.

– Выбирай. – Громко сказал он и взмахнул руками.

Мы стояли на берегу реки, на самом краю деревянного пирса, вдоль которого были пришвартованы катера и яхты всех мыслимых форм и размеров. Теплое вечернее солнце играло бликами в воде и заставляло меня растерянно щуриться.

Внутри все клокотало. Моя любимая водная стихия. Пусть не море, путь не тот запах, но баюканье волн и их тихий шум – они все те же.

Приятно защемило сердце. Вот зачем он покупал еду – хотел прокатить меня, отправиться в небольшое путешествие, побыть вдвоем… Да это же настоящее свидание…

– Выбирай… что? – Смутилась я.

Кирилл крепче сжал мою ладонь.

– Выбирай любую, на какой хочешь пойти по реке. А я договорюсь.

– Правда? – Спросила очарованно.

– Да. Совершенно любую. Все для тебя.