Текст книги "Приключения Никтошки"

Глава тридцать первая. ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ

Еще когда он жил на коровьей ферме, Никтошка рассказал Вруше о своем полете на дирижабле. А Вруша, который врал всем, кроме своего брата, пересказал Правдюше. А от Правдюши уже узнал Всезнайка.

– Слушай, Никтошка, ты что, правда летел с нами на дирижабле? – спросил Всезнайка, когда он случайно встретился с Никтошкой в лесу. Ученый собирал там тлей, которые нужны были ему для опытов с божьими коровками. – Ты что, правда сидел в мешке с песком?

– Правда, – ответил Никтошка.

– И тебя выкинул Быстролётик?

– Может, и он. Я в мешке был…

– И ты остался жив благодаря тому, что у тебя был Растяпин парашют, на котором ты спал, потому что принял его за подушку?

Никтошка снова кивнул.

– Слушай, а зачем ты всё это сделал?

Никтошка долго молчал. Знайка тем временем снимал с листа бузины тлей, сдувал с каждой пыль и аккуратно складывал животных в пластиковую коробку.

– Так зачем же? – не отставал ученый.

– Хотел на дирижабле полететь, – ответил наконец Никтошка.

– Так что же ты ко мне не подошёл?

– Думал, не возьмете. Я ведь не помогал.

– Глупости какие! Мы бы тебя обязательно взяли, даже разговора нет. И как это я не заметил, что тебя с нами нет, ума не приложу!

Никтошка пожал плечами. Он тоже не мог приложить ума, как можно было его не заметить.

– А почему ж ты не помогал? – спросил Всезнайка.

– А я не знал, что вы летите. Меня не было на собрании.

– Разве тебя не было?

– Не было, – помотал головой Никтошка.

– И как это я не заметил, что тебя нет, – повторил Всезнайка. Он подул на зеленую тлю и повертел ей из стороны в сторону. – Интересный экземпляр! Все с голубыми глазами, а эта – с оранжевыми. Мутация!

Ученый сунул животное в коробку и повернулся к Никтошке:

– Вот что! Больше никогда так не делай, понял?

Никтошка кивнул.

– А если мы в следующий раз ракету изобретем и полетим в ней на Марс? Ты что же, в пустой топливный бак залезешь, а какой-нибудь Растяпа или Быстролётик тебя в открытый космос выбросит?

Никтошка сделал испуганные глаза.

– В общем так! Обещай мне. В следующий раз что бы ни было – сразу ко мне, понял?

– Понял, – сказал Никтошка.

Но больше никто о Никтошкином полете в мешке не узнал, потому что Всезнайка никому не рассказал, а потом забыл. А Правдюша с Врушей тоже никому не рассказали – они были заняты коровами, а потом тоже забыли. И Никтошка был очень рад, что почти никто не узнал, а те, кто узнали, забыли. Потому что он всё любил делать тайно.

– А что, Вилка, – говорил он потом своему мысленному другу, – если они полетят на Марс, мы, и правда, можем спрятаться в топливном баке.

– В пустом, – уточнил Вилка.

– Ну да, в пустом, конечно. Запасемся едой и всем необходимым. Возьмем туда с собой маленький реактивный двигатель. А если нас какой-нибудь выкинет – Растяпа – то будем по космосу путешествовать сами.

– Правильно! – одобрил Вилка. – Нам и без них хорошо, и никто нам не нужен.

– Вдруг откроем какую-нибудь планету? – предположил Никтошка. – Волшебную…

А Вруша, несмотря ни на что, все-таки остался Никтошкиным другом. И что поделать, временами он продолжал врать и обманывать. Но если кто-то думает, что обманщик Вруша – действительно такой бессовестный негодяй, то спешу уверить читательниц и читателей, что это далеко не так. Вруша врал и обманывал не потому, что он был негодяй, а потому, что стоит бедняге не пообманывать или не поврать всего полдня – как ему страшно плохо становится. Пятки потеют, локти зудят, уши чешутся изнутри – в самой глубине, так что не достанешь, да и вообще всё чешется, словно весь день проходил в чесучевом костюме. Вруша был не таким уж плохим и, конечно же, понимал, что врать – плохо. Он очень хотел бы исправиться, но никак не мог! Но прошло немного времени, и Вруша совершенно изменился. Он буквально стал другим людишкой. Кому-то это может показаться удивительным, другим – нет. Но вот как это случилось.

Глава тридцать вторая. КАК ВЫЛЕЧИЛИ ВРУШУ

Мы помним, что доктор Шприц выписал Вруше таблетки от вранья, которые назывались правдин. Но таблетки эти не помогли несчастному справиться с его недугом. Излечил вруна ученый Всезнайка. Это произошло уже весной, когда Вруша и Правдюша приехали в Цветоград за полосатой картошкой. Вернее, за семенами полосатой сладкой картошки, чтобы посадить их у себя на ферме. Раньше такая картошка была людишкам неведома, и ее только недавно завез из дальней страны какой-то малянец-путешественник.

– Доктор, – попросил фермер Шприца, – выпиши мне, пожалуйста, побольше этого правдина. А то раньше мне одной таблетки на несколько дней хватало, а сейчас два раза в день приходится принимать.

– Значит, у тебя зависимость, голубчик.

– Да нет, совсем нет. Просто как приму таблеточку – мне сразу хорошо становится, и я чувствую, что я уже не врун. И так на душе делается приятно… А потом через некоторое время чувствую, что уже я снова врун. И на душе словно кошки скребут. Приходится чаще принимать.

– Это и есть зависимость. Зависишь ты от таблеток.

– Так что же делать? У тебя, что ли, таблеток больше нет?

– Не годится все время на таблетках сидеть, – вмешался Всезнайка. – Этак ты совсем перестанешь быть людишкой. Станешь психом каким-то. Ну-ка, дайте мне подумать…

– Что же тут думать? – перебил Шприц. – Медицина в таком случае говорит, что надо увеличить дозу. Я тебе приготовлю такие таблетки, которых тебе на два дня будет хватать.

– А что если он и к ним привыкнет и снова станет их по два раза в день есть?

– Ну… тогда на уколы перейдем.

– На уколы? – ужаснулся Вруша.

– Да ты не пугайся! Многие людишки боятся уколов, но если к ним привыкнуть – ничего страшного в этом нет.

– Не хочу никаких уколов, – прошептал Вруша, побледнев.

«Надо бы ему имя сменить, – подумал Всезнайка, глядя на несчастного близнеца. – Только вот на что?»

– Я брата твоего научу тебе уколы ставить, – сказал Шприц. – Это только поначалу больно, а потом привыкаешь – даже чувствовать не будешь. Раз – и укололся, словно комарик укусил.

– Комарик?…

– Вот что, – сказал наконец Всезнайка. – Не нужны никакие уколы, и таблетки тоже не нужны. С сегодняшнего дня ты больше не будешь врать.

– Как это? – рассмеялся Вруша. Ему вдруг стало очень весело, и он даже снова порозовел. – Быть такого не может, чтоб я не врал – или я не Вруша!

– С этого дня ты не Вруша. Ты… Матрос.

– Кто?

– Тебя теперь зовут Матрос. Понял?

– Пп… понял. Только почему Матрос?

– Как почему? Иди – полюбуйся на себя в зеркало!

Вруша подошел к зеркалу, висевшему в прихожей. И правда, он был похож на матроса. Брюки-клёш, тельняшка полосатая, бескозырка на голове, а на руке наколка – якорь и круглая надпись вокруг: «Муууууууууу».

– И брата твоего придется переименовать. Это всё потому ты врал, что тебя Врушей звали. Конечно! Брат – Правдюша, он говорит всегда правду, что же тебе остается? Ведь вы и так близнецы, нельзя же вам еще и называться одинаково! А раз ты назывался наоборот, то и делал, как назывался. Он всегда правду – ты всегда ложь. Теперь ты будешь Матрос.

– А брат как же? Так и останется Правдюшей?

– Нет. Брата тоже переименуем. Нечего ему тебя своей правдой смущать.

– Как же его назвать? – спросил Шприц.

– Назовем его Пионер.

– А что это такое – Пионер?

– Пионер? Да вот, читал я как-то в одной книжке, что есть такая страна, где живут пионеры. Кто они такие – я не совсем понял, в книжке об этом не говорилось. Там было только написано, что все они хорошие и всегда поступают хорошо. Ведь твой брат хорошо поступает?

– Ну еще бы. Лучше некуда. Это я все время вру, он-то всегда одну правду режет – всем пример!

– Ну вот и хорошо. Пусть твой брат вместо Правдюши будет Пионером.

– Матрос и Пионер, – сказал доктор. – А неплохо звучит!

– Да, неплохо, – согласился музыкант Рояль, разучивавший в это время на флейте какой-то марш. – Матрос и Пионер, Матрос и Пионер, Пионер и Матрос. Даже немного музыкально.

– И что же… я теперь и без таблеток врать никогда не буду?

– Конечно! Посуди сам: другие людишки, кого не зовут Вруша – разве врут?

– Кажется, нет.

– Ну вот видишь! Разве Матрос может все время врать?

– Ну… иногда каждый из нас может слегка приврать, – заметил доктор Шприц.

– Это понятно! Иногда, как наш бывший Вруша выражается, закинуть вралинку – каждый может. Но с тех пор, как он стал Матросом, а его брат – Пионером, постоянная потребность к вранью у него исчезла. Ведь правда, Матрос?

– Что??

При слове «правда» бывший Вруша так и подскочил на стуле. В голове его всегда рождался целый рой вралинок, стоило кому-нибудь потребовать от него правду.

– Скажи нам по-честному. Тебе врать хочется?

– По-честному? – удивился новоявленный Матрос.

– Ну конечно, по-честному. Теперь-то ты не обязан врать, потому что тебя уже так не зовут.

Вруша-Матрос немного подумал.

– А знаете что? Не хочется. По-честному!

Всезнайкин метод подействовал. Это было просто чудо какое-то! Вруша перестал врать. Правдюша, правда, слегка поупрямился, прежде чем согласился стать Пионером. Но когда доктор Шприц обвинил его в наплевательском отношении к брату, застыдился и перечить не стал. И с тех пор Вруша больше не врал. И вралинок не подпускал.

Брат его, став Пионером, тоже изменился.

– А что, очень даже неплохо быть Пионером, – повторял он. – Очень неплохо.

Отпала надобность говорить всегда «одну только правду и ничего, кроме правды», и временами бывший Правдюша даже что-нибудь присочинял. От перемены имени у него развилось чувство юмора, и он стал над всеми подшучивать и прикалываться. Только людишкам трудно было произносить это длинное слово Пионер, и они вскоре стали звать Правдюшу просто Пионом.