Текст книги "Забавная Библия"

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ. ЕЩЁ И ЕЩЁ «ПРОРОКИ» И ИХ «ЧУДЕСА».

Иезекииль вместе с Исаией. Иеремией и Даниилом есть один из наиболее почитаемых и в иудействе и в христианстве «пророков». Свои пророчества он сочинял на берегу никому не известной реки Ховар, находясь в качестве пленного в Вавилонии. Если Даниил – грубый враль, то Иезекииль производит впечатление просто сумасшедшего.

Его книга, состоящая из 48 глав, есть сплошной бессвязный бред. Он рассказывает, например, что видел (наяву!) животных, имеющих человеческое тело, по четыре крыла, телячьи ноги, по четыре лица – человечье, бычье, львиное и орлиное; они имели огненный вид; они суетились и все время двигались. Рядом с ними бегали колеса необыкновенной высоты, наполненные глазами. Это описание уже дает некоторое представление о психическом состоянии автора.

Сей «пророк» повествует о том, что он сделал по приказу божию. Однажды он съел книгу, в которой были написаны жалобы и проклятия. Некоторое время спустя он пролежал 390 дней на левом боку во искупление грехов царства израильского, а затем 40 дней на правом боку – во искупление грехов царства иудейского. Кроме того, во все время этого добровольного искупления чужой вины Иезекииль ел за завтраком бутерброды… с человеческим калом. Сам всемилосердный господь бог лично предписал ему эту диету:

«Ешь, гак ячменные лепешки, и пеки их… на человеческом кале» (Иезекииль, глава 4, стих 12).

Нужно сказать, что такая диета скоро надоела пророку, и тогда бог согласился внести некоторое разнообразие в его меню:

«И сказал он мне: вот, я дозволяю тебе, вместо человеческого кала, коровий помет, и на нем приготовляй хлеб твой» (стих 15).

В другой раз, находясь в некоем доме и желая выйти из него, Иезекииль, вместо того чтобы пойти через дверь, как все люди, ещё раз вспомнил о прегрешениях израиля и иуды и во искупление их сделал дырку в стене и просунул через нее свое платье и свои припасы (Иезекииль глава 12, стих 7). В главе 37 Иезекииль рассказывает, что, гуляя однажды по полю, усеянному иссохшими костями, он обратился к ним с речью, отчего они ожили.

В Книге Иезекииля есть одно место, вызвавшее особенное возмущение критиков и поставившее в наибольшие затруднения богословов. Это басенка о двух сестрах – Оголе и Оголиве. Порицая недостаток веры у евреев, Иезекииль заставляет бога высказываться в гнусных, похабных выражениях:

«Когда же она явно предалась блудодеяниям своим и открыла наготу свою, тогда и от нее отвратилась душа моя, как отвратилась душа моя от сестры её, И она умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть – плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов» (Иезекииль глава 23, стихи 18-20).

Вот ещё бесстыдные сравнения, которые можно найти в Библии и которые, по словам богословов, имеют аллегорический смысл! Что за насмешка! Чтобы сказать, что царство израильское и царство иудейское не были достаточно благочестивы, нужно ли было прибегать к таким свинским сравнениям?

Другой пророк, наслаждающийся порнографией, – это Осия. Описывая свои переговоры с богом, он дополняет их также достаточно отталкивающими подробностями. Этот Осия, родом самаритянин, принял культ еврейского бога. Библия указывает на него как на пример послушания и повиновения богу. Но какие же странные приказы давал ему бог!

«Начало слова господня к Осии. И сказал господь Осии: иди, возьми себе жену блудницу и детей блуда» (Осия, глава 1, стих 2).

Этим божьим распоряжением наш бедняк оправдывает свой брак с женщиной дурного поведения. Если верить пророку, бог впоследствии приказал ему спать с женой одного из его друзей, при условии, однако, если она уже обманывала своего мужа:

«И сказал мне господь: иди ещё, и полюби женщину, любимую мужем, но прелюбодействующую, подобно тому, как любит господь сынов израилевых, а они обращаются к другим богам и любят виноградные лепешки их. И приобрел я её себе за пятнадцать серебренников и за хомер ячменя и полхомера ячменя и сказал ей: много дней оставайся у меня; не блуди, и не будь с другим; так же и я буду для тебя» (Осия, глава 3, стихи 1-3).

Какое иное можно вывести заключение из разглагольствований этого рода, столь многочисленных в Библии, если не то, что «народ божий» состоял из развратников и заматерелых пьяниц, не отступавших ни перед какой гнусностью, если мы только поверим следующим словам пророка Иоиля:

«Пробудитесь, пьяницы, и плачьте и рыдайте, все пьющие вино, о виноградном соке, ибо он отнят от уст ваших!» (Иоиль, глава 1, стих 5).

Книга Есфири написана, вероятно, также для того, чтобы залечить раны национального самолюбия евреев. Согласно этой книге, царь Артаксеркс давал многолюдное пиршество, продолжавшееся 180 дней (глава 1, стих 4). По окончании празднества царь устроил ещё одно пиршество, продолжавшееся семь дней и предназначенное для всего населения города (стих 5). И вот на седьмой день народного пира царь, будучи в особенно хорошем настроении под влиянием выпитого вина, приказал своим евнухам привести «царицу Астинь пред лице царя в венце царском для того, чтобы показать народам и князьям красоту её; потому что она была очень красива» (стих 11).

Но царица отказалась прийти, ибо показывать народу красоту, при добрых библейских нравах, конечно, значило всенародно обнажиться, а это, по-видимому, не соблазняло скромную красавицу. Рассвирепевший от гнева царь дал царице развод, а её корона была обещана самой красивой девственнице, которая понравится царю.

Под охраной Гегая, главного евнуха, в царский дворец согнали громадное число девушек. Каждая из них должна была провести одну пробную ночь в постели его величества.

И вот начинается!

«Был в Сузах, городе престольном, один иудеянин, имя его Мардохей… И был он воспитателем Гадассы, – она же Есфирь… Девица эта была красива станом и пригожа лицем… Когда объявлено было повеление царя и указ его, и когда собраны были многие девицы в престольный город Сузы под надзор Гегая, тогда взята была и Есфирь в царский дом под надзор Гегая, стража жен. И понравилась эта девица глазам его и приобрела у него благоволение, и он Поспешил выдать ей притиранья и все, назначенное на часть её, и приставить к ней семь девиц, достойных быть при ней, из дома царского; и переместил её и девиц её в лучшее отделение женского дома. Не сказала Есфирь ни о народе своем, ни о родстве своем, потому что Мардохей дал ей приказание, чтобы она, не сказывала. И всякий день Мардохей приходил ко двору женского дома, чтобы наведываться о здоровье Есфири и о том, что делается с нею… Взята была Есфирь к царю Артаксерксу, в царский дом его, в десятом месяце… в седьмой год его царствования. И полюбил царь Есфирь более всех жен, и она приобрела его благоволение и благорасположение более всех девиц; и он возложил царский венец на голову её и сделал её царицею на место Астинь» (Есфирь, глава 2, стихи 5-17).

Спустя некоторое время премьер-министром царя стал некий Аман. Этот Аман был человек весьма гордый и хотел, чтобы все пред ним преклонялись. Один только Мардохей посмел не выполнить этого требования. Тогда рассвирепевший министр испросил у царя приказ об истреблении всех евреев. Несмотря на всю гибкость ума и все свои политические способности, приведшие его к столь высокому государственному посту, Аман не нашел никакого другого способа сломить гордыню Мардохея. Но когда приказ об истреблении всех евреев отправляли уже в разные области страны, Мардохей успел предупредить Есфирь, и эта последняя отправилась к царю. Артаксеркс. очарованный её прелестью, спросил, чего она желает, галантно предложив ей хотя бы и половину царства (глава 5, стих 3). Есфирь пригласила царя обедать, а также и Амана.

Обед состоялся, и Артаксеркс. весьма заинтригованный, за десертом снова предложил ей полцарства. Есфирь отклонила предложение, но попросила своего царственного супруга ещё раз прийти обедать к ней на следующий день, и опять-таки вместе с Аманом. Этот последний был настолько горд вниманием царицы, что похвастался даже перед своей женой и всеми своими друзьями. Но так как независимость Мардохея мучила его больше, чем когда бы то ни было, он приказал воздвигнуть на всякий случай виселицу вышиной в пятьдесят локтей (26 метров!) и в мыслях своих посвятил эту грандиозную постройку ненавистному еврею, о родстве которого с царицей он все ещё ничего и не подозревал.

Между тем Артаксеркс, которому почему-то не спалось в эту ночь, приказал, для развлечения, читать ему вслух анналы его царствования. Он имел, таким образом, случай вспомнить, что двое из его евнухов, Гавафа и Фарра, составили заговор с целью убить его, но что их преступные намерения были раскрыты некиим Мардохеем.

Значит, Мардохей спас царскую жизнь. Это случилось довольно давно. Царь спросил, как был вознагражден Мардохей.

Ему ответили, что он не получил никакой награды. Поэтому на другой день, когда Аман явился к своему властелину, тот спросил его, как надо поступить с человеком, которого царь хотел бы почтить совершенно исключительным образом. Аман, полагая, что дело касается его, ответил: на этого человека надо надеть царские одежды, посадить на коня, вывести на городскую площадь и возглашать: вот человек, которого царь хочет почтить в своем царстве. Тогда царь велел Аману найти Мардохея и выполнить этот церемониал. Аман был вынужден подчиниться, конечно, как всякий понимает, против своей воли (глава 6).

Вечером царица Есфирь давала свой второй обед в честь царя и царедворца, но министр уже не был так весел, как накануне. В третий раз царь предложил Есфири все, что она пожелает, хотя бы даже половину царства. Но царица попросила пощады людям её племени. Артаксеркс, который, женясь на Есфири, не интересовался её происхождением, был весьма изумлен. И когда царица объяснила ему, что один враг её народа задумал всеобщее истребление его и что именно потому она и молила о царской милости, Артаксеркс, ничего не понимая, воскликнул: «Где тот, который отважился в сердце своем сделать так?»

Есфирь ответила: «Враг и неприятель этот – злобный Аман!»

Смутился Аман, впал в ярость царь, а вошедший евнух сообщил, что высокая виселица, воздвигнутая по приказу министра, была предназначена для Мардохея.

Развязка: Артаксеркс приказал повесить Амана на изготовленной уже виселице; царский приказ был немедленно выполнен, и премьер-министром был, конечно, назначен не кто иной, как – вы сами понимаете – Мардохей!

С согласия царя Есфирь и Мардохей объявили, что евреи, истребление которых было назначено Аманом на тринадцатый день месяца адара, получают право в этот день, равно как и на следующий, убивать всякого, кто дурно с ними обращался с самого начала их пленения.

«И избивали иудеи всех врагов своих» (Есфирь, глава 9, стих 5).

Таким образом, было убито 800 человек в Сузах и 75 000 в остальных городах царства. На пятнадцатый день месяца адара евреи повсюду шумно пировали. Есфирь издала приказ о том, чтобы память этих событий евреи отмечали ежегодно. Это и есть праздник «пурим», соблюдаемый верующими евреями: один день поста – в память тревог и молитв Есфири и два дня веселья – в память несостоявшегося избиения евреев.

Такова сказка, из которой жрецы сделали священную историю, которой надо верить, несмотря на её вопиющее неправдоподобие. Священная легенда, кстати сказать, всегда начинается с какого-нибудь безобразия: если царица Астинь была отвержена за то, что не хотела показаться голой перед подданными Артаксеркса, надо думать, что прекрасная Есфирь, становясь в очередь кандидаток в заместительницы Астини, соглашалась исполнить этот приказ царя. Критики говорят, что никогда ни турецкий султан, ни марокканский бей, ни персидский шах, ни великий могол, ни китайский богдыхан не приняли бы в свой гарем ни одной девушки без того, чтобы не было известно её происхождение. Нет даже ни одного кровного коня в стойлах таких господ, происхождение которого не было бы точно известно смотрителю конюшни.

Каким же образом Артаксеркс не был осведомлен о племени, семье и религии девушки, на которой он женился и которую торжественно провозгласил царицей?

Что касается этого Амана, который хочет истребить целый народ только потому, что какой-то там Мардохей отказывается падать перед ним ниц, в то время как остальные евреи не отказывают ему ни в каких почестях, то нужно признать, что никогда и ни в чью голову не западало такое смешное и вместе с тем такое ужасное безумие.

С другой стороны, если допустить, что Есфирь стала царицей и носила корону, скрывая свое еврейское происхождение, то слава этого возвышения значительно умаляется, ибо это случайное возвышение ничего не дает национальному самолюбию.

Не видно также, каким образом Артаксеркс мог считать Амана виновным в желании умертвить его дорогую Есфирь, как еврейку, раз никто не знает, что она принадлежит к этой расе. Наконец, отвратительная жестокость сладостной Есфири делает сказку не только смешной, но и возмутительной.

«Мы знаем, – говорит Вольтер, – что сказка об Есфири имеет одну соблазнительную сторону: пленница, ставшая царицей и спасающая от смерти своих соплеменников, – это хороший сюжет для романа или трагедии. Но как этот сюжет испорчен противоречиями и нелепостями, переполняющими его!

Как он запятнан варварством Есфири, столь противоречащим природе её пола и простой житейской правдоподобности!»

С Ездрой и Неемией мы приближаемся к освобождению избранного богом народа.

Согласно фантастической библейской хронологии, горестное положение евреев было смягчено во время царствования Ассуира, будто бы отца Дария. (Не забудем, что Дарий был сыном персидского владетеля Гистаспа, никогда нигде не царствовавшего.) Евреям в плену должно было быть хорошо также и во времена царствования Дария, назначившего своим первым министром еврея Даниила, подобно тому как Ассуир (Артаксеркс) назначил Мардохея. Однако Библия, как мы видели в Книге Даниила, помещает царствование Кира после царствования Дария. В Книге Ездры за Киром следует Ассуир, затем Артаксеркс, а затем вновь Дарий. Этот порядок наследования соответствует истории не больше, чем другие библейские указания.

Кроме всего этого, Ездра и Неемия, два пророка, на которых опирается церковь для приведения точных обстоятельств возвращения евреев в Иерусалим, противоречат друг другу. Ездра говорит, что Кир в первый же год своего царствования разрешил сынам израилевым свободно возвращаться в Иудею и в специальном эдикте объявил, что бог велел ему отстроить иерусалимский храм. Евреи возвращаются на свою родину под предводительством Зоровавеля. Постройка была прервана во время царствования Ассуира и Артаксеркса вследствие противодействия разных других народов, которые во время отсутствия евреев поселились в их стране. Наконец, с воцарением Дария вражда эта прекратилась, и храм был закончен на шестой год царствования Дария.

Неемия же говорит, что не Кир, а Артаксеркс в двадцатый год своего пребывания на престоле разрешил евреям возвратиться в Иерусалим и воздвигнуть город из развалин, причем Зоровавель был во главе освобожденного народа. Препятствия, чинимые пришельцами, расселившимися на «земле обетованной», были победоносно преодолены евреями, работавшими с лопатой в одной руке и мечом в другой. Наконец,

«священный» автор повествует о путешествии, которое он совершил в Вавилон в эпоху, когда заканчивалась постройка храма, в тридцать второй год царствования Артаксеркса.

Но Ездра утверждает, что Неемия сопровождал Зоровавеля во время возвращения в Иудею при царе Кире и говорит, что было ещё и второе возвращение, при Артаксерксе, но в седьмой год его царствования, а не в двадцатый. Он прибавляет также, что именно он, Ездра, на сей раз вел своих соплеменников. Попробуйте установить правду и выпутать её из сети вопиющих противоречий!

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЁРТАЯ. ИЖЕ ВО СВЯТЫХ ОТЦЫ – МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ ИОВ И ИОНА.

После книг Ездры, Неемии и Есфири в Библии следует Книга Иова, рассказывающая историю, дата которой нигде не указана. Заключается она в следующем: в земле Уц (?) жил некий несметно богатый и очень богобоязненный человек.

«Был день, когда пришли сыны божии предстать пред господа; между ними пришел и сатана. И сказал господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана господу и сказал: я ходил по земле и обошел её. И сказал господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана господу:…простри руку твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он тебя?» (Иов, глава 1, стихи 6-9. 11).

Бог не захотел самолично причинять никакого зла своему верному слуге, но сатане позволил преследовать его сколько влезет. «Ты можешь делать с ним, что хочешь, только не лишай его жизни», – дружески сказал бог сатане, на небесном языке, конечно. Тогда господин сатана взял старика Иова, что называется, «в работу».

Началось с того, что арабы-кочевники угнали у Иова его рогатый скот и ослиц.

Затем молния убила его овец, равно как и пастухов. Халдеи угнали его верблюдов и изрубили мечами погонщиков. Наконец, яростный ветер из пустыни разрушил его дом, в котором находилось семеро его сыновей и трое дочерей: все они погибли под развалинами.

Иов узнал все эти новости сразу одну за другой. Но так как у него был хороший характер, то он стал на колени и воскликнул только:

«Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, господь и взял…

Да будет имя господне благословенно!» (стих 21).

Больше ничего не сделал этот крепкий старик. Но и сатана не считал себя побежденным. Очень скоро несчастный Иов обнаружил на своем теле гнойные язвы, распространившиеся с головы до ног. Сидя на куче навоза, он осколками разбитого горшка снимает гной, текущий из его открытых ран. Жена ругает его. Но Иов возражает ей мудро:

«Неужели доброе мы будем принимать от бога, а злого не будем принимать?» (Иов, глава 2, стих 10).

И вдруг Иов разразился яростными жалобами на свою жестокую судьбу. Он проклинает день своего рождения:

«Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: „зачался человек“« (Иов, глава 3, стих 3).

Громкими криками он призывает смерть. Эти жалобы изложены в двадцати шести стихах третьей главы. Но так как они противоречат основному сюжету книги, то руководства по «священной истории» обыкновенно пропускают их. Действительно, достаточно было бы, чтобы книга на них и остановилась. Сатана, державший своего рода пари с богом, оказался бы в выигрыше, как только Иов потерял терпение.

Тогда Елифаз, Вилдад и Софар начинают увещевать Иова. Они напоминают ему, что невзгоды падают только на злых. Иов призывает бога в свидетели своей невиновности и клянется, что страдает незаслуженно. Этот разговор между Иовом и его друзьями занимает… двадцать девять глав. И вдруг в главе 32 появляется новый собеседник – Елиуй. более молодой, чем все остальные. Он вмешивается не для того, чтобы сказать, что Иов заслужил все строгие кары небесные, но исключительно чтобы заметить ему, что он обнаружил слишком много гордыни, вопия о своей невиновности, ибо, говорит он, ни один смертный не может постичь божьих суждений и не может оставаться совершенно чистым в его глазах.

Затем бог сам является в вихре и, осудив слова молодого Елиуя, напоминает о некоторых чудесах, достаточно доказавших его могущество. Тогда Иов признает, что вышел из пределов, которые должны были ему поставить его слабость и его невежество, и бог, удовлетворенный его покорностью, излечивает его от язв и возвращает ему в двойном количестве все утраченное. Бог приводит в свидетельство своего могущества двух необыкновенных животных – бегемота и левиафана, фантастическое описание которых занимает две страницы. О сатане больше нет никакой речи.

Последняя – 42 глава сообщает, что у Иова ещё раз родилось семь сыновей и трое дочерей и что он прожил 140 лет после этих тяжелых испытаний. Ясно, что Книга Иова не представляет животрепещущего интереса. Критики отмечают в ней одну странность: сатана шатается по небу, между добрыми ангелами, как у себя дома, запросто бьется об заклад с господом богом, что вовлечет простака Иова в тяжелый грех богохульства, когда тот впадет в глубокое несчастье. А бог принимает пари в надежде, что его верный слуга будет терпелив до конца. Выходит, таким образом, что бог не совсем твердо знает будущее и даже ошибается в своих предвидениях, ибо в конце концов пари выиграл сатана: Иов действительно изменил своей терпеливой вере. Обратимся теперь к Книге пророка Ионы. Иона был родом из Галилеи. Его жизнь относят к эпохе израильского царя Иеровоама второго.

Следовательно, он родился в окружении еретиков. В один прекрасный день он получил от бога приказание пойти проповедовать в Ниневию. Иона был единственный пророк, получивший миссию такого рода. На каком языке он проповедовал, спрашивает Вольтер, попутно замечая, что от родины Ионы до Ниневии было расстояние в шестьсот с лишним километров. Иона не предвидел особенного успеха своих проповедей. Вместо того чтобы пойти в Ниневию, он двинулся в противоположную сторону, спустился в Иоппию, морской город, и сел на корабль, отправляющийся в Фарсис.

На море разразилась свирепая буря. Как это ни странно, но буря усыпила Иону.

Матросы в панике стали выбрасывать весь груз в воду, однако корабль, хотя и облегченный, качался на волнах пуще прежнего. Тогда капитан разбудил Иону и потребовал, чтобы он попросил своего бога утишить стихию. Иона этого не сделал.

Море волновалось все больше и больше. Тогда матросы стали бросать жребий, чтобы определить, кто из находящихся на корабле является виновником бедствия – Жребий пал на Иону, и его выбросили в море. Буря прекратилась в то же мгновение.

Непокорный пророк хлебнул соленой воды. И вот «кит», пришедший из южных областей Атлантики полюбопытствовать, что делается у берегов Средиземного моря, открыл пасть и проглотил его.

Этого Иона не ожидал. Но так как сделать ничего нельзя было, то он решил терпеливо выжидать событий в своем странном новом помещении. Библия говорит, что Иона три дня и три ночи квартировал в животе кита и изливал длинные хвалебные песни богу. Последний, в конце концов, желал только проучить пророка. Увидев, что Иона покаялся, бог приказал фантастической рыбе эвакуировать Иону обратно.

Кит повиновался. И вот Иона снова на суше. Ещё и сейчас показывают место, где кит выплюнул пророка. Впрочем, богословы не знают твердо, был ли Иона изрыгнут, или же кит эвакуировал его со стороны хвоста.

Неверующие критики говорят, что этот рассказ есть подражание греческим легендам.

Гомер в своей двадцатой книге рассказывает о морском чудовище, набросившемся на Геркулеса. Геркулес провел три дня и три ночи в его чреве, питаясь печенью, которую он себе поджаривал, а через три дня сам победоносно вырвался из своей необычной тюрьмы. Эта сказка о Геркулесе ничуть не хуже сказки об Ионе.

В языческой мифологии есть также история об Арионе, который, будучи брошен в море матросами, был спасён дельфином, дотащившим его на спине до Лесбоса. Но это приключение бледнеет перед приключениями Ионы и Геркулеса.

По возвращении из внутренностей кита Иона отправился в Ниневию и от имени бога предсказал жителям близкое разрушение города. Библия говорит, что, гуляя по улицам, он кричал: «Ещё сорок дней и Ниневия будет разрушена». Эти простые слова имели замечательные последствия: жители тотчас же уверовали в еврейского бога, объявили пост и все поголовно надели вретища, не исключая и самого царя. Этот последний издал также приказ о великом посте не только для людей, но и для скота:

«Чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили, и чтобы покрыты были вретищем люди и скот и крепко вопияли к богу, и чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих» (Иона, глава 3, стих 7).

Так как все жители обратились в истинную веру, бог умилился, и предсказание Ионы на сей раз не сбылось.

«И увидел бог дела их, что они обратились от злого пути своего, и пожалел бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел» (Иона, глава 3, стих 10).

Ниневия была разрушена и обращена в развалины лишь много времени спустя.

Оскорбленный мыслью, что население могло посчитать его простым болтуном после того, как не сбылось его пророчество, Иона ушел из Ниневии и удалился в пустыню.

Стояла невыносимая жара, а кругом не было ни кустика.

«И произрастил господь бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению. И устроил бог так, что на другой день при появлении зари червь подточил растение, и оно засохло. Когда же взошло солнце, навел бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы так, что он изнемог и просил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить. И сказал бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти. Тогда сказал господь: ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало. Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?» (Иона, глава 4, стихи 6-11).

Этой божественной остротой кончается Книга Ионы. Конец жалкий, ибо, в конце концов, чудо с кустиком ничто рядом с китовьим чудом, сентенция же весьма мало соответствует зверски кровожадной линии, которую последовательно проводят библейские авторы.