Текст книги "Третья мировая война. Можно ли ее остановить?"

Ультраправые представляют себя спасителями «традиционной Европы». Вновь кажется, что только надежно отгородившись от чужих бед, можно зажить счастливо. Система, которая создалась после второй мировой и которая должна предупреждать возникновение опасных ситуаций, не работает.

Современные ультраправые политики твердят, что они не наследники Адольфа Гитлера и Бенито Муссолини, что они вовсе не нацисты и не фашисты, что они уважают демократию и не любят насилие. Сами они уголовных преступлений не совершают, только речи произносят. Но разве не эти респектабельные политики воспитывают в молодежи ненависть к «другим» и «чужим»? Не они ли натравливают общество на иностранцев? И разве эти благообразные и респектабельные члены парламента, идеологи крайне правых, издатели подстрекательской националистической литературы не должны нести ответственность за тех, кто претворяет их слова в дела? Они выпустили на свободу страшных монстров. Опираясь на свою «чистопородность», разжигают ненависть ко всем тем, кто не подходит под установленные ими стандарты.

Мир возвращается на привычный путьяростного национализма, который в XX веке дважды приводил к страшным войнам.

11 апреля отмечается как Международный день освобождения узников нацистских концлагерей. Вечером 11 апреля 1945 года два американских танка подошли к Бухенвальду. Восставшие узники разоружили охранников и открыли ворота лагеря.

Бухенвальд был первым освобожденным концлагерем, где немцы, отступая, не успели уничтожить следы своих преступлений. 16 апреля американцы заставили жителей соседнего города Веймара побывать в лагере и посмотреть, что там творилось, в чем они соучаствовали. По всему миру распространились фотографии узников, горы трупов, содранной с людей кожи, отрезанные и мумифицированные головы узников…

Мир ужаснулся. И победители, и побежденные повторяли:

– Мы даже не могли себе это представить!

Они просто не хотели знать. Отстранялись. Закрывали глаза. Не желали признавать реальность. И позволили всему этому свершиться.

Нацистская Германия не просто проиграла войну, а потерпела страшную катастрофу. В майские дни 1945 года Германия представляла собой груду развалин. Казалось, что это государство прекратило свое существование. И, как крысы, заползали в щели пособники нацистов – предатели собственного народа.

Разгром третьего рейха был крахом идеологии, основанной на расовой теории. Вместе с убежденными нацистами в пламени войны горели и те, кто сам не участвовал в преступлениях режима, однако же позволил ему существовать. И тогда казалось: нацистские идеи больше не расцветут на европейском континенте.

Тогда, после войны, мир поклялся: никогда больше!

Клятва нарушена.

Антифашистская прививка перестала действовать. Иммунитет от неонацистских идей утрачен. Рефлекс, оставленными старыми антифашистскими временами, – не иметь дело с крайне правыми, утрачен. Никогда еще национализм не был таким сильным и никогда еще он не пользовался столь страстной поддержкой! На европейском континенте появилось новое поколение интеллектуалов, которых не смущает, что они в одной партии с неофашистами. Это наглые и изощренные демагоги.

Едва ли они сами верят в то, что говорят. Эта риторика нужна им для того, чтобы показать, что сердце у них справа.

Мы видим возрождение нацизма. Связь современного неонацизма с гитлеровским фашизмом очевидна. Знание истории позволяет увидеть, к чему ведет нежелание сознавать пугающую реальность. Неонацисты занимают места в парламентах, возглавляют муниципалитеты. Завтра станут руководить правительствами. И кто-то думает, что их поведение будет сильно отличаться от поведения их коричневых предшественников?

Сегодня люди бравируют своим антисемитизмом, тянут руки в нацистском приветствии. Это не только люмпены, футбольные фанаты и завсегдатаи пивных. Немецкие журналисты, проведя расследование, установили, что после объединения Германии в 1990 году неонацисты и ультраправые убили не менее 169 человек, вдвое больше, чем гласит статистика спецслужб ФРГ.

И за оружие берутся не только в Германии.

Джеймс Нолан Мейсон присоединился к американской нацистской партии, когда ему было всего четырнадцать лет. Его несколько раз сажали, сидел и за нападение на группу темнокожих, и за растление несовершеннолетних.

Он написал книгу «Осада» – вместе с Чарлзом Мэйсоном, предводителем банды, которая зверски убила пять человек, в том числе актрису Шарон Тейт, беременную жену известного кинорежиссера Романа Полански.

Чарлза Мэнсона приговорили к смертной казни. Заменили на пожизненное заключение, поскольку Верховный Суд штата Калифорния отменил закон о смертной казни. Сидя в тюрьме, он основал неонацистскую группу. Написанная ими книга – призыв к созданию сети децентрализованных террористических ячеек, которые поведут войну против «системы».

Авторы долго ждали, не откликнется ли кто на их призыв. И дождались. Нацистская группа, которая именует себя «Атомной дивизией», намерена соединить усилия неонацистов всего мира.

Они говорят:

– Мы не понимаем самодовольства наших родителей. Разве они не понимают, что все преступления в стране совершают черные? В результате наше поколение терпит неудачу. Западная цивилизация обречена.

Они вешают на дома гигантские свастики и символику СС. Феномен, который кажется непонятным: «обычные» мальчики из обычных городов в относительно благоприятных экономических условиях внезапно становятся неонацистами. За последние несколько лет 600-процентный рост последователей национально-социалистических движений.

Члены группы обнаружили книгу Джеймса Мейсона и пришли в восторг от его безумных идей. «Единственный выход для национально-социалистических революционеров, – объясняет Мейсон, – это уйти в подполье и начать свою собственную вооруженную борьбу против государства».

«Осада» – обязательное чтение начинающего неонациста.

Члены группы обзавелись оружием и готовы пустить его в ход. Они готовятся к грядущей «расовой войне» и тренируются в «лагерях ненависти». Учат их профессиональные военные, которые разделяют те же взгляды. Или вступают в национальную гвардию, чтобы пройти военную подготовку.

Члены группы уже совершили несколько убийств. Лидер группы Брэндон Рассел был арестован. Полиция обнаружила в его гараже огнестрельное оружие, боеприпасы и все необходимое для изготовления бомб. Рассел поведал своим соратникам, что собирается взрывать линии электропередач, синагоги и атомную электростанцию в Майами.

Это не группа интернет-троллей, которые развлекаются, сидя за компьютером.

Они восхищаются такими убийцами, как расист и неонацист Тимоти Маквей, устроивший взрыв в Оклахома-сити, когда погибли сто шестьдесят восемь человек, в том числе девятнадцать маленьких детей, как расист Дилан Руф, который расстреливал прихожан в африканской методистской епископальной церкви города Чарлстоуна и убил девять человек, как норвежский неонацист Андерс Брейвик, организовавший взрыв в центре Осло и расстрел в молодежном лагере, в результате чего погибло в общей сложности семьдесят семь человек.

Тогда Брейвик, именовавший себя современным крестоносцем, казался безумцем, сумасшедшим одиночкой. Манифест, который он распространил, прежде чем приступить к убийствам, был направлен против иммиграции и мультикультурализма, навязываемого политическим истеблишментом. Теперь Брейвик не кажется таким уж одиноким. По всей Скандинавии, Европе и даже в Соединенных Штатах ультраправая, антииммигрантская политика на подъеме.

Способны ли европейские структуры выдержать этот штурм? Политики-центристы терпят поражение на выборах по всему континенту. Йенс Столтенберг, премьер-министр Норвегии во время резни Брейвика, утратил власть в 2013 году. В 2014-м он стал генеральным секретарем НАТО, которое так не нравится ультраправым.

Генерал Майкл Хэйден, недавний директор ЦРУ, который по долгу службы видел, как исламистские джихадисты и ультраправые боевики устроили восстание против глобализации, напомнил, что если европейские страны изначально были моноэтническими государствами, то Соединенные Штаты, напротив, строились людьми разных национальностей:

– Если же мы отвергаем те идеи, на которых были основаны Соединенные Штаты, и вместо этого принимаем лозунг «крови и почвы», то последствия для нашего общества могут быть самыми разрушительными.

Кому-то кажется, что ненависть ультраправых нацелена только на мигрантов из исламских стран. Это ошибка.

Субботним утром 27 октября 2018 года одиннадцать человек, в том числе 97-летняя женщина, были убиты, а шестеро, в том числе четверо полицейских, ранены в синагоге города Питтсбурга, штат Пенсильвания. Ворвавшийся во время богослужения преступник, вооруженный винтовкой и тремя пистолетами, стрелял во всех без разбора с криками:

– Все евреи должны умереть!

Всоциальных сетях 46-летний Роберт Бауэрсугрожал благотворительной организации «Еврейское общество помощи иммигрантам»: «Они привозят захватчиков в страну, чтобы убить наших людей. Я не могу спокойно сидеть и смотреть на то, как убивают мой народ». Он был ранен в перестрелке с полицией, и его повезли в больницу. Когда его доставили в отделение скорой помощи, он продолжал кричать:

– Я хочу убить всех евреев!

Он не знал, что бригада, которая занялась спасением его жизни, состояла из евреев.

– Мы здесь для того, чтобы заботиться о больных людях, – сказал потом журналистам руководитель больницы Джеффри Коэн, который ходит в ту же синагогу, где субботним утром были убиты одиннадцать человек. – Мы не спрашиваем больных, кто они. Мы не спрашиваем у них, есть ли страховка? Мы здесь для того, чтобы позаботиться о всех, кто нуждается в нашей помощи.

Слова доктора Коэна о том, как к убийце отнеслись люди, которых он ненавидит, – зримая демонстрация человечности, свидетельство того, что есть нечто более важное, чем деление мира на «своих» и «чужих».

После операции главный врач пришел в палату проверить состояние своего нового пациента, поинтересовался у Роберта Бауэрса, не больно ли ему. Тот ответил, что он в порядке. И мрачно спросил:

– А вы-то кто?

– Я доктор Коэн, главный врач этой больницы, – ответил руководитель клиники и ушел.

Резкие выражения доктор Джеффри Коэн приберег для тех политиков и идеологов, которые разжигают злобный национализм и антисемитизм:

– Слова много значат. И если слова приводят к тому, что люди начинают убивать, это чудовищно.

Расстрел в синагоге – не единственное преступление такого рода.

В Канзасе белый американец кричит: «Убирайся из моей страны!» и стреляет в индуса. В Нью-Йорке другой белый мужчина, уверенный в том, что белую расу разрушают межрасовые браки, наносит смертельный удар ножом афроамериканцу. Белый мужчина, пытавшийся вломиться в церковь близ Луисвилля, штат Кентукки, застрелил двух пожилых афроамериканцев. Охраннику, пытавшемуся его остановить, обиженно бросил: «Белые не убивают белых».

Число преступлений на почве ненависти растет.

Президент Дональд Трамп заявил:

– Зловещая антисемитская атака – нападение на каждого из нас. Мы должны стоять плечом к плечу с нашими братьями и сестрами – евреями, чтобы победить антисемитизм и преодолеть силы ненависти.

Но президента называют трубадуром поколения сердитых белых мужчин и обвиняют в том, что в его демагогии звучат националистические мотивы, что он сам подогревает ненависть к этническим и религиозным меньшинствам, и эта риторика словно оправдывает насилие со стороны расистов и антисемитов.

В какой степени идеологи виновны в терроре?

Накачавшиеся пивом группы молодых белых американцев часто вечерами охотились на темнокожих или на гомосексуалистов. Но в основном они хотели показать, какие они крутые.

Все изменилось после серии страшных терактов 11 сентября 2001 года, когда радикальные исламисты из «Аль-Каиды»* убили почти три тысячи человек. За год в Соединенных Штатах в двадцать раз увечилось число нападений на мусульман и арабов.

После того, как Массачусетс в 2004 году стал первым штатом, где разрешили однополые браки, число нападений на гомосексуалистов увеличилось в десять раз.

Экономический кризис 2008 года совпал с избранием первого темнокожего президента. Оставшиеся без работы белые американцы включали телевизор – и смотрели плохие новости, и лица, которые они там видели, были уже не такие белые, как раньше…

Когда Обама обосновался в Белом доме, группа сотрудников ФБР информировала нового министра внутренней безопасности Джанет Наполитано о том, что экономический кризис в сочетании с избранием первого темнокожего президента создает благоприятные условия для распространения неонацистских настроений. И обратили внимание министра на то, что наиболее восприимчивы к такой пропаганде ветераны военных действий, отслужившие в Ираке и Афганистане. Но спецслужбы продолжали игнорировать растущую опасность крайне правого экстремизма.

Для президента Дональда Трампа масштабная атака на «чужих» была последним средством укрепить позиции республиканской партии накануне выборов в конгресс в ноябре 2018 года. Трамп отправил на границу с Мексикой войска с приказом не пускать в страну «мигрантов с Ближнего Востока», хотя речь шла о выходцах из Латинской Америки. Его единомышленники рассказывали о том, что войска сдерживают зараженных различными болезнями мигрантов, которых засылают в Америку опасные либералы.

Во времена ку-клукс-клана белые расисты ощущали свое превосходство. Сейчас они считают, что потерпели историческое поражение. Они ощущают себя беззащитной жертвой в мультикультурном мире мигрантов и межрасовых браков.

Все это основано на представлении о том, что есть «полноценные» и «неполноценные» расы. Разницу определяет генетика или культура. «Неполноценные» опасны. И звучат патетические речи:

– Чужие портят нашу кровь и разрушают нашу культуру. Или мы защитим себя, или погибнем!

Ультраправые боевики с 2002 по 2017 год убили втрое больше людей, чем джихадисты. Статистика опровергает разговоры о том, что все террористы – иностранцы, а именно это утверждение администрация Трампа использует для борьбы с иммиграцией.

– ФБР знает, сколько происходит ограблений банков, – говорят бывшие агенты бюро, – но не знает, сколько правых экстремистов нападают на людей, сколько ранено и убито. Немногие американцы открыто поддерживают радикальных исламистов. Но есть миллионы расистов, антисемитов, ксенофобов, которые высказываются в социальных сетях. Даже если ФБР попытается следить за этими ненавистническими речами, у бюро не хватит ресурсов.

Еще один кумир молодых американских боевиков-осужденный убийца Теодор Казински, более известный как Унабомбер, который рассылал бомбы по почте. Они с ним переписываются и просят советов. Они обмениваются книгами, в которых сказано, что Адольф Гитлер – реинкарнация Иисуса Христа. «Атомная дивизия» намерена сплотить склонных к насилию молодых нацистов-фанатиков.

Еще недавно экстремисты ощущали себя одиночками. Теперь, включив компьютер, они оказываются в кругу единомышленников. И возникает упоительное ощущение, что их много. Им остается только воплотить свою ненависть к окружающему миру в дела.

В тридцатые годы XX столетия другим нацистам это удалось, хотя и тогда опасность была видна невооруженным глазом. Так почему не удалось спастись от мировой войны?

После первой мировой. Неудачная попытка предупредить вторую

Победители в Первой мировой войне жаждали безопасности и гарантий от нового кровопролития. Они понимали: ненужная война была порождена национализмом масс и страстью истеблишмента к власти. Тогда возникла идея прочного европейского союза, который избавит континент от войны.

Страны Антанты, победившие в первой мировой, создали Лигу Наций. Это была предшественница ООН, но с меньшими правами и полномочиями. 10-я статья устава предусматривала оказание коллективной военной помощи стране, ставшей жертвой агрессии. Европейцы осознали: это единственный способ предупредить новую войну.

3 февраля 1918 года открылось первое совещание Лиги. В нее вступили сорок четыре государства. Президент США Вудро Вильсон пытался создать новый мировой порядок и механизмы противодействия агрессии. Но когда настало время Соединенным Штатам практически помочь послевоенной Европе, конгресс потребовал от президента проводить политику невмешательства. Сенаторов больше всего возмутила статья 10-я Устава Лиги Наций. Сенат отказался ратифицировать Устав Лиги. Таковы были настроения американских политиков-изоляционистов. Европейцы остались одни со своими проблемами.

Соединенные Штаты подписали обязательство поддержать Францию в случае нападения, но сенат не ратифицировал и этот документ. Стремительное самоустранение Америки от европейских дел, пожалуй, только приблизило вторую мировую.

Президент Вудро Вильсон считал, что рухнуло дело всей его жизни. Он не испытывал ненависти к сенаторам-республиканцам, только сожаление:

– Я могу совершенно точно предсказать, что при жизни следующего поколения разразится новая мировая война.

Лига Наций приступила к работе в январе 1920 года в Женеве. Ассамблея, когда собирались все страны-участницы, проходила каждый сентябрь. В промежутках работал Совет Лиги Наций и действовал генеральный секретарь. В Совет входили четыре постоянных члена – Англия, Франция, Италия и Япония – и четыре непостоянных, которых выбрала Ассамблея. Советский Союз вступил в 1934 году и получил право на постоянное место в Совете Лиги.

Лига помогла Финляндии и Швеции решить пограничный спор. Убедила Грецию и Югославию не вводить войска в новое государство – Албанию. Уговорила в 1925 году Грецию вывести войска из Болгарии и даже выплатить Софии компенсацию за нанесенный ущерб. Решила пограничный конфликт между Турцией и Ираком из-за Мосула. В 1934 году отправила миротворческие силы в буферную зону между Колумбией и Перу.

Убийство террористами югославского короля Александра I и французского министра иностранных дел Луи Барту в Марселе в октябре 1934 года обсуждалось Советом Лиги Наций, все государства призвали помогать друг другу в борьбе с терроризмом, и было признано желательным заключить соответствующую международную конвенцию.

Но решение крупных проблем оказалось Лиге Наций не под силу. Она не смогла остановить масштабную японскую агрессию против Китая и итальянскую – против Эфиопии. Нацистская Германия сама демонстративно вышла из Лиги. Советский Союз в декабре 1940 года исключили за войну против Финляндии…

Когда после первой мировой рухнули три империи – Германская, Российская и Австро-Венгерская, народы Восточной Европы обрели самостоятельность, и появились новые государства. Но проведенные на политической карте континента границы никого не устраивали. Это породило злобу и ненависть к соседям.

Как же сохранить мир?

Француз Жан Монне предложил налаживать отношения путем тесного экономического сотрудничества еще на мирной конференции в 1919 году. На следующий год его изберут заместителем генерального секретаря Лиги Наций, но немногие пожелают к нему прислушаться.

Австрийский граф Рихард Николаус фон Куденхове-Калерги в 1923 году опубликовал книгу «Пан-Европа». Он основал Пан-европейский союз. Его поддержали великие – физик Альберт Эйнштейн, психоаналитик Зигмунд Фрейд, писатель Томас Манн, но лишь немногие политики – француз Аристид Бриан, будущий премьер-министр, и немец Конрад Аденауэр, который станет первым канцлером ФРГ уже после второй мировой.

Еще в роли министра иностранных дел Франции Аристид Бриан выдвинул идею европейской федерации в сентябре 1929 года, за десять лет до второй мировой. Министр иностранных дел Германии Густав Штреземан предложил единую европейскую валюту. Но Штреземан скоропостижно скончался. Начался экономический кризис, который похоронил под собой и эту идею.

29 октября 1929 года кризис разразился в главном финансовом центре Соединенных Штатов, а, может быть, и всего мира, – на Уолл-стрит. Обвалилась нью-йоркская фондовая биржа. Это было началом экономической катастрофы, которая ударила по всему миру и, возможно, привела ко Второй мировой войне.

Один крупный американский журналист вспоминал: «Я вырос, твердо веря, что биржа – это кухня дьявола… Потому что «черная пятница» разнесла наш мир в пух и прах. Вся страна провалилась в преисподнюю. Закрывались банки. Все, сказал я себе, все пошло к черту. США кончились».

Котировки акций обвалились 24 октября и продолжали падать месяц. Причем накануне, казалось, ничто не предвещало краха. Курс акций неостановимо рос. Покупка акций казалась делом надежным и выгодным. Люди занимали деньги и скупали акции. И банки скупали акции – на те деньги, которые принесли им вкладчики. А потом всё рухнуло. Все стали стремительно избавляться от акций, и они буквально на глазах превращались в ничего не стоящие бумаги. Множество людей разорилось.

В 1929 году президентом Соединенных Штатов был Герберт Гувер, которого именовали «великим инженером». Он был доволен десятилетием экономических успехов, он в роли министра торговли, а затем президента вместе с титанами бизнеса немало сделал для создания научно обоснованной системы управления и налаживания массового производства. Открывались новые заводы, выпускались автомобили, распространялись радиосети, и даже появилось первое экспериментальное телевещание, героем одной из трансляций стал сам президент Гувер.

И вдруг акции на Уолл-стрит упали. 24 декабря 1929 года вечером президент отправился отмечать Рождество. В это время в комнате его секретаря искра вылетела из печки, и начался пожар. Когда овальный кабинет полыхал, Гувер кричал в полном отчаянии:

– Спасите мои досье!

Сотрудники секретной службы, которые призваны охранять главу государства, вытаскивали папки из овального кабинета и вообще все, что могли вынести из огня. К одиннадцати вечера овальный кабинет лежал в руинах, очень скоро такая же судьба постигла президентство Гувера.

В 1930 году экономика США оказалась в тяжелейшем кризисе. С 1930 по 1933 год национальный доход страны упал вдвое. В 1932 году 273 тысячи семейств, оставшиеся без средств к существованию, были изгнаны из своих домов. Герберт Гувер не смог справиться с кризисом и стал самым ненавидимым человеком в Америке. В последний год его президентства тринадцать миллионов сидели без работы, миллион американцев остались без жилья. Вспыхивали настоящие голодные бунты, потому что кончились деньги у благотворительных организаций, которые открывали бесплатные столовые. В двадцати трех штатах закрылись банки.

Мировой кризис 1929 года оказал огромное влияние на умонастроения американцев, которые и десятилетия спустя не могли забыть эту катастрофу.

«Нигде я не видел такой нищеты, как в Луизиане, – вспоминал корреспондент информационного агентства ЮПИ Гаррисон Солсбери. – Жалкие хлопковые участки, грязный хлопок, нагруженный на прогибающиеся от тяжести повозки. Мулы тащили повозки с хлопком и сидящими на нем белыми или черными фермерами-арендаторами, которые везли на фабрики выращенное ими за год. Везли без малейшей надежды получить за хлопок деньги, а просто, чтобы занести в конторские книги – выплачена часть долга за полученные год назад сало и овсянку. Дороги были просто даром свыше. Эти люди могли сотни лет провести в болоте, не имея возможности отойти от своей лачуги».

Вот, как тогда жили многие американцы. И они искали ответ на вопрос, кто виновен в их бедственном положении.

После первой мировой вырос поток мигрантов со всего мира, устремившихся в казавшуюся благополучной Америку. Мигранты считались причиной всех несчастий – даже в годы экономического подъема.

– Америка должна оставаться американской, – сказал президент Кальвин Кулидж в 1924 году, подписав закон, который положил конец самой большой волне иммиграции в истории США.

Новый закон использовал популярную в то время евгенику, чтобы ограничить въезд в страну тех, кого правительство считало «социально неадекватными» – в основном речь шла об итальянцах и евреях из Восточной Европы. А ведь это время стремительного экономического роста, когда нужны были рабочие руки. Что же говорить о настроениях кризисных лет…

В расистскую организацию Ку-клукс-клан, которая пыталась помешать созданию многорасовой Америки, в конце двадцатых входило больше четырех миллионов человек, пять процентов взрослого населения.

Отец Чарлз Кофлин, католический священник из Детройта, во время «великой депрессии» стал очень популярен благодаря своим воскресным радиопроповедям и возглавил огромное национальное движение. Отец Кофлин внушал своей пастве, что простых американцев угнетают банки, Уолл-стрит и евреи.

– Мы дожили до того, что современные Шейлоки стали жирными и богатыми, – возмущался отец Кофлин, – что их хвалят и обожествляют.

Священник говорил, что выбирая между коммунизмом и фашизмом, он выбирает фашизм. На митинге в Нью-Йорке, где послушать его собралось двадцать тысяч человек, отец Кофлин призвал своих сторонников работать над «восстановлением Америки для американцев».

Отцы-основатели Соединенных Штатов сделали все, чтобы уберечь страну от потрясений. Независимая судебная система, гарантии личных прав человека и сложная выборная система не позволяют эмоциям толпы определять политику страны. Тем не менее и Америкой не раз пытались завладеть демагоги, готовые нарушить любые моральные и политические нормы, требующие уничтожить внутреннего врага.

Самая яркая и характерная история – это судьба Хью Лонга, губернатора штата Луизиана, а затем сенатора, нацелившегося на Белый дом. Он оседлал ненависть обедневших американцев к элите, к богачам, к тем, кто преуспевал и во время кризиса.

«Я предсказал великую депрессию 1929 года, и я предсказал все ее последствия, – писал Хью Лонг в своей автобиографии. – Богатство в руках немногих. Люди ничего не покупают, потому что им не на что покупать. Корпорации ничего не могут продать, потому что некому продавать. Вот почему, когда один процент населения имеет все, а остальные девяносто девять процентов не имеют практически ничего, даже долги не могут заплатить, вот в такой ситуации кризис 1929 года был неизбежен…»

Он поносил крупнейших олигархов Америки – Морганов, Меллонов и Рокфеллеров, предлагая перераспределить их капиталы. В родных местах он был настоящим диктатором. Провел в законодательные органы штата своих сторонников. Смещал всех, кто выступал против него, – окружных чиновников, судей, мэров. Ни один оппозиционер не имел возможности быть избранным на сколько-нибудь значимую должность.

«Он был ближе всего к превращению в диктатора за всю историю Соединенных Штатов, – считает один из крупнейших американских политологов. – Он не гнушался преступных методов и использовал силу против своих противников. Он провозгласил популистский лозунг: «Каждый человек – король». Но в реальности в его царстве только один человек носил корону, и этим человеком был сам Хью Лонг».

Хью Лонг мог радикально изменить политику Соединенных Штатов. И он нажил себе больше врагов, чем кто бы то ни было. Самым влиятельным среди его политических противников был президент Франклин Делано Рузвельт, который по-настоящему боялся Хью Лонга.

Рузвельт боялся не только Лонга, но и руководившего фашистским движением «Серебряный легион Америки» Уильяма Дадли Пелли, поклонника Гитлера и антисемита. «Серебряных рубашек» насчитывалось в те послекризис-ные годы двадцать тысяч, серьезная сила.

Сенатор Хью Лонг твердо обещал выставить свою кандидатуру на президентских выборах 1936 года против Франклина Рузвельта. Лонг объявил об этом в августе 1935 года. И месяца не прошло, как он был мертв. Если бы Лонга не застрелили, он почти наверняка победил бы на выборах Рузвельта и стал следующим главой Соединенных Штатов…

Когда Франклин Делано Рузвельт стал президентом, Америка была в беде. Безработные бродили по улицам, дети и женщины продавали на улицах все, что могли: карандаши, яблоки, старую одежду. Темы разговоров: кризис, тоска, самоубийства, революция. Цены на продовольствие упали, фермеры жгли урожай, забивали скот. Банки, пользуясь закладными, забирали дома и фермы. На свалках вспыхивали драки за объедки и одежду. Два миллиона человек бродили по стране в поисках работы.

В отличие от своего предшественника Гувера президент Франклин Делано Рузвельт предпочел вмешаться в экономические дела, чтобы избежать худшего. За восемь лет он предпринял целый ряд мер, чтобы перезапустить экономический механизм. Создал систему регулирования, которая помогает ограничивать риск экономического кризиса: открытость финансовых рынков, защита вкладчиков от махинаций, банковские гарантии вкладчикам…

Администрация общественных работ предоставила рабочие места четырем миллионам человек. В начале 1936-го биржевой курс и промышленное производство удвоились в сравнении с 1932 годом. Но до 1939 года без работы сидели девять миллионов человек.

Кризис больно ударил и по Германии. Американские банки возвращали свои деньги из Европы и отказывались от предоставления Германии кредитов. Через несколько месяцев немецкое правительство рухнуло. Зима оказалась тяжелой для немцев, невероятно выросла безработица, и люди откликались на призывы уличных демагогов.

Инфляция за одну ночь делала богачами ловких спекулянтов, но на одного разбогатевшего приходились сотни и тысячи разоренных. Рядом с веселящейся молодежью – разочарованное и выброшенное на обочину старшее поколение, раненые и искалеченные в первой мировой, нищие и озлобленные люди, которые не понимают, почему они проиграли войну. Они побеждали в одной битве за другой, а потом внезапно все рухнуло. Их просто предали, решат они. Германию победил внутренний враг, объединившийся с врагом внешним.

До 1928 года немецкие рабочие хранили верность социал-демократам и коммунистам. Средний класс побаивался нацистов за их социалистические лозунги. Численность гитлеровской партии не превышала семидесяти пяти тысяч человек. Семь депутатов в рейхстаге не имели никакого значения. А вот в конце 1929 года численность нацистской партии начинает стремительно расти.

Жестокий экономический кризис, разразившийся в Германии, стал для Гитлера подарком судьбы. В стране царила безысходность. Казалось, Германия никогда не оправится. Самоубийства, падение рождаемости, ощущение полного краха… Все политики наперебой пытались успокоить немцев. Гитлер, напротив, говорил о том, что страну постигла катастрофа и призывал свергнуть существующий строй и построить новую Германию.

Ничто не предопределено. Второй мировой войны никто не хотел, кроме Адольфа Гитлера, который в 1933 году возглавил германское правительство и втравил собственную страну в кровавую бойню. Так ведь и его приход к власти вовсе не был предопределен. В иную историческую эпоху о нем бы никто и не узнал. Но он расцвел в эпоху, когда возник спрос на талантливого и беззастенчивого демагога.