Текст книги "Третья мировая война. Можно ли ее остановить?"

Леонид Млечин
Третья мировая война. Можно ли ее остановить?

От автора
Гитлер возвращается?

Роман под названием «Он вернулся» бросается в глаза в витринах немецких книжных магазинов. На обложке белого фолианта впечатляющая графика: вошедшая в историю прическа и буквы названия расположены идеальным прямоугольником, словно маленькие усики. Лицо знакомо каждому, и потому ясно, о ком идет речь в названии книги «Он вернулся» – это Адольф Гитлер. Сюжет книги немецкого автора Тимура Вермеса – пробуждение фюрера в Берлине в наше время.

Конечно, это не политический анализ и не роман-предсказание, книга сатирическая. Но возвращение Гитлера – очевидная метафора происходящего на наших глазах. Что-то такое витает в воздухе! Роман полгода возглавлял список бестселлеров в Германии, он переведен на сорок три языка и разошелся общим тиражом в три с лишним миллиона экземпляров.

Автор популярной книги живет в Мюнхене, городе, где некогда обосновался его герой и где зародился национальный социализм. Нацисты пышно именовали Мюнхен «столицей движения». После войны столица Баварии превратилась в гостеприимный город, где рады любым гостям. Но сейчас и здесь полыхают злобные и перерастающие в настоящие стычки политические дебаты относительно мигрантов, либерализма, демократии, нацистского прошлого и выбора пути.

На вопрос журналистов, чувствует ли автор, что его книга стала предвестьем того подъема ультраправых, националистических настроений, которые наблюдаются ныне в Германии, он печально отвечает, что обвинения, которые в его романе Адольф Гитлер бросает канцлеру Германии Ангеле Меркель, можно услышать сегодня на любой демонстрации.

Итак, Гитлер действительно вернулся?

– Не сам Гитлер, – уточняет автор. – Но люди, которые говорят его словами.

Ультраправые популисты и неонацисты на подъеме.

Кто такие популисты? Те, кто уверен, что народ един в своих чаяниях и стремлениях. И эту единую волю надо реализовать. Но мешает правящий истеблишмент, который утверждает, будто у разных слоев общества существуют различные интересы, и все следует учитывать.

Атмосфера сгущается. Настроения меняются. Речи звучат все более агрессивные. Вчерашние табу не действуют. Если ничто не изменится, их сегодняшние вожди завтра покажутся либералами. Германия перемещается вправо? А вместе с ней вся Европа? И не только Европа. И уже Генеральный секретарь ООН проводит параллель с тридцатыми годами XX столетия, которые привели ко Второй мировой войне.

В государственном аппарате США существует комиссия по изучению политической нестабильности. Она должна предсказывать, в каких странах в ближайшем будущем вспыхнут беспорядки. Ее материалы никогда не предавались гласности, и неизвестно, использует ли само правительство ее выводы.

Такие исследования основаны на компьютерных программах. И требуют обработки и осмысления огромного объема данных – от военных бюджетов до лексики газетных статей. Нет, конечно, волшебного хрустального шара, взглянув на который, узнаешь наше будущее. И все-таки попытки выяснить, что нас ждет, предпринимаются вновь и вновь.

Австралийские ученые уверяют, что разработали математическую модель, которая способна предсказать геноцид, уничтожение целых народов. Они исходят из того, что есть факторы, предвещающие геноцид – политические убийства, военные перевороты. Высокий уровень детской смертности – важный индикатор беспорядков, потому что свидетельствует о том, что государственные институты не работают.

Швейцарский социолог, изучив газетные заголовки за целое столетие, уверен, что способен предсказать, когда разразится новая война.

Войны редко возникают из ничего. Злобные речи, агрессивная лексика, воинственные лозунги, язык ненависти – самое надежное предвестье грядущих бед.

Часть первая

Волки за дверью, или Контрреволюция ультраправых

Теперь ясна главная причина победы в ноябре 2016 года новичка в политике Дональда Трампа, которого поначалу и всерьез не принимали. На тех президентских выборах все решала не партийная принадлежность кандидатов, не ситуация в экономике, не положение Америки в мире, ее успехи или неудачи, а вопросы, которые, как многим казалось, давно решены.

Расовая, этническая и религиозная принадлежность – вот, что в основном определяло выбор избирателей. В первую очередь это имело значение для белых американцев, которых разделили не партийные пристрастия, а, скорее, уровень образования и базовые представления о жизни.

Образованные и успешные предпочли кандидата от демократической партии Хилари Клинтон. Менее образованные, менее сведущие в происходящем, менее уверенные в себе и своих силах отдали голос Дональду Трампу.

Дело не в том, что экономические вопросы вовсе не имели значения для избирателей. Но ключевым оказался расовый аспект. Многие белые исходят из того, что некоторые группы населения – темнокожие и цветные – незаслуженно процветают и богатеют за счет оказываемых им предпочтений и льгот, а белые американцы беднеют и прозябают.

Трамп угадал эти настроения и сделал их центральным пунктом своей предвыборной кампании. Так что на выборах решался не только вопрос, станет ли Трамп хозяином Белого дома. Выборы выявили, как говорят ученые, кризис идентичности: острые разногласия относительно того, какой Америка стала и какой она должна быть.

Немалое число американцев всегда подозревали, что прежний президент Барак Хусейн Обама – скрытый мусульманин, ведь его отец и отчим исповедовали ислам. Христианские фундаменталисты полагали, что те же религиозные убеждения прививались и самому Бараку. Они были более чем встревожены, потому что радикальный политический исламизм воспринимается как главный враг Америки. Не избрали ли они президентом тайного ненавистника всего американского?

«Когда я впервые выставил свою кандидатуру в конгресс, – вспоминал Обама, – то делал то, что делают все кандидаты-новички. Разговаривал со всеми, кто был готов меня выслушать. Я посещал собрания в церкви, заходил в парикмахерские и салоны красоты. Если двое стояли на перекрестке, я переходил улицу, чтобы вручить им свою предвыборную программу. И почти все задавали мне один и тот же вопрос: «Откуда у вас такое странное имя?»

В 2000 году Обама проиграл выборы в конгресс США. Следующая возможность баллотироваться представилась через год. Но после терактов 11 сентября 2001 года умелый политтехнолог, на услуги которого Обама рассчитывал, сочувственно сказал ему:

– Ты же понимаешь, что ситуация изменилась.

Он показал на газету, первую полосу которой украшала фотография Осамы бен Ладена, создателя террористической организации «Аль-Каида»*:

– С именем Барак Обама у тебя никаких шансов. Тебе не повезло. А менять имя уже поздно. Если бы только начинал свою карьеру, придумали бы тебе псевдоним…

Обама годами отрицал свою принадлежность к исламу. Объяснял, что его дед, родившийся в Кении, действительно исповедовал ислам, но его отец уже не интересовался религией. По словам сына, Обама-старший стал атеистом и считал религию предрассудком. Отчим президента Соединенных Штатов – индонезиец – тоже был весьма практичным человеком и не считал религию чем-то полезным в жизни.

По словам Обамы, сам он пришел к религии уже взрослым, когда оценил «силу афро-американской религиозной традиции для социальных перемен в нашей жизни». Его крестили в Чикаго. Барак Обама принадлежит к протестантской церкви. Однако двенадцать процентов американцев, как показал опрос общественного мнения, все равно считают, что Обама скрывает свою принадлежность к исламу…

Темнокожие мужчины составляют 6 % населения страны и 40 % от числа убитых. Настоящая эпидемия убийств молодых темнокожих! И как правило, преступления остаются нераскрытыми. С одной стороны, родственники не хотят расследования, понимая, что свидетели сами могут быть убиты. С другой, полиция не проявляет рвения, расследуя эти убийства. Им не хватает автомобилей, чтобы выехать на место преступления, компьютеров, чтобы сделать необходимые запросы, диктофонов, чтобы записывать показания свидетелей, папок, чтобы складывать бумаги… Поэтому большинство убийц знают, что их просто не станут искать.

Американцы с темным цветом кожи сделали все, чтобы Обама дважды побеждал на выборах. Для них его избрание стало триумфом, долгожданным вознаграждением за годы рабства и расовой сегрегации. А для немалого числа белых американцев годы его президентства стали временем болезненных размышлений о том, почему же они оказались на обочине жизни?

Вот что интересно: Барак Обама и его непримиримый противник – кандидат в вице-президенты от республиканской партии Сара Пэйлин, в ту пору губернатор штата Аляска, практически ровесники. Но между ними непреодолимая пропасть.

Импульсивная и задиристая Сара Пэйлин – протестантская фундаменталистка. Выступая, она говорит собравшимся: я такая же, как вы.

– Я из маленького городка, – повторяет Сара, – из тех городков, где людям достается самая тяжелая работа. Это они кормят нас, трудятся на заводах и служат в армии. Они любят нашу страну и в хорошие времена, и в плохие, они всегда гордятся Америкой.

Это не совсем так. Америка – уже целое столетие не страна маленьких городков. Работают и сражаются на войне жители больших городов и пригородов, а избыток продовольствия – заслуга мощных аграрных корпораций. Но Сара Пэйлин олицетворяет американский миф, ее появление в политике – ностальгия по старым временам.

Жизнь изменилась. Появилось то, что прежде было немыслимым: широко распространились противозачаточные средства, легализованы аборты, многого добились феминистки и сторонники однополой любви, привычные семьи с двумя родителями разного пола – не единственная форма устройства общей жизни… Немалая часть американцев, особенно старшего возраста, не в состоянии с этим смириться. Они все еще живут в стране, где миф важнее реальности.

Барак Обама – чужой в той Америке маленьких городков, которую представляет Сара Пэйлин. Обама – олицетворение новой жизни, в которой люди не работают руками и не идут утром на заводскую проходную. В современной Америке процветают те, кто работает головой. Обама – городской человек. За его спиной нет мифа, важного для многих американцев. Он принадлежит к новой Америке, которую сами американцы еще пытаются понять. Это страна с куда большими возможностями, чем та старая Америка.

Его сторонники восторженно говорили, что сам факт избрания Барака Обамы сдвинет горы, изменит мнение всего мира об Америке, перевернет страницу в расовой истории Соединенных Штатов, противостояние людей с разным цветом кожи останется в прошлом. Но маятник пошел в иную сторону. И президентом стал Дональд Трамп.

Победа ультраправого политика Жаира Болсонаро на президентских выборах в Бразилии – еще одно зримое свидетельство глобального подъема правых националистов, которые захватывают высшие должности в Америке, Восточной Европе, Азии… Болсонаро, бывший десантник, ушедший в отставку в звании капитана, намерен избавить Бразилию от либеральной демократии. Поклонник военной диктатуры, он говорил, что единственная ошибка хунты в том, что она не всех своих врагов убила.

– Видимо, бразильцы забыли, что значит жить, когда тебя держат на мушке, – с горечью заметил один бразильский журналист, отца которого убили в годы военной диктатуры, а мать отправили в лагерь.

Жаир Болсонаро долго пребывал на политической обочине, отличаясь лишь зажигательно-презрительными речами о женщинах, национальных и сексуальных меньшинствах. Он привлек избирателей, обещав покончить с ужасающей коррупцией и разгулом преступности. Он поклялся расправиться с жестокими уличными бандами, которые держат в руках торговлю наркотиками, разрешив полиции расстреливать преступников на месте. А бразильская полиция и так убивает пять тысяч человек в год…

Бразилия всегда была страной «этнической демократии», здесь никого не интересовал цвет кожи. Жаир Болсонаро создал и эту проблему. Он высокомерно заявил, что его дети никогда не женятся на темнокожих. Болсонаро – еще и сторонник экономического эгоизма, ему не нравятся масштабные китайские инвестиции:

– Мы никому не отдадим нашу территорию.

Проголосовали за него те, кто разочаровался во всех политических партиях и в политиках, которые давно на сцене: «Даже если он немного сумасшедший, кто-то должен все изменить». Бразильцы верят в спасителя, в героя. Они видят героя в Жаире Болсонаро. Верят, что он найдет простые ответы на все сложные вопросы. Он обещал изменить школьные программы в пользу традиционных ценностей. Его поклонники писали на стенах: «Конституция – нет, Библия – да!»

Болсонаро обрушил биржевые котировки, заявив, что он в принципе против приватизации и что нефтяная отрасль должна принадлежать государству. И новый президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор обещал национализировать нефтяную отрасль – свидетельство растущего ресурсного национализма.

Точно так же во многих европейских странах бушуют национальные страсти. Вновь и вновь срабатывают архаичные механизмы «свой – чужой». Разочарованные и неудовлетворенные голосуют за популистов, демагогов, сторонников жесткой руки. Еще недавно неонацисты и ультраправые только в своем кругу ощущали себя сильными и мужественными и сбивались в стаи. Теперь они угрожающе заметны. Расцвет ультраправых – симптом меняющихся настроений.

Контрреволюция шагает по Европе! Контрреволюция крайне правых, националистов, популистов и неонацистов. Они намерены не только побеждать на выборах, завоевывать места в парламентах, становиться министрами, премьерами и президентами, а еще и изменить образ жизни и мыслей сограждан. И пересмотреть все, чего достигла единая Европа после 1945 года.

Ключевой лозунг послевоенной Европы – равенство! Те, кто лишен богатства и власти, должны обрести те же права, что и сильные мира сего.

Новые националисты, восставшие в XXI веке, отстаивают обратный принцип: формальное равноправие не отменяет того очевидного фанта, что коренные народы имеют большие права, чем приезжие.

В послевоенные десятилетия европейцы отстаивали права меньшинств – этнических, религиозных, сексуальных. Популярный лозунг: «Мы все – меньшинства!»

А сегодня националисты сражаются за права большинства. Национал-популисты берут власть, обещая руководствоваться интересами большинства. Меньшинство? Пусть само о себе заботится. Споры о мигрантах, заполонивших Европу, – вожделенный повод для того, чтобы определить, кто имеет право здесь жить, провести черту между «коренными» и «пришлыми». Пришлые – лишние!

После Второй мировой войны, ужаснувшись содеянному, европейцы признавали собственные грехи и старались извлечь уроки из трагического прошлого. Вот почему канцлер Западной Германии Вилли Бранд опустился на колени перед памятником жертвам варшавского гетто.

Сегодня лидеры националистов заняты приукрашиванием истории. Националистические партии жаждут власти, чтобы изменить минувшее – сделать его славным и героическим. Развитие экономики, система социального обеспечения, налоги и пенсии – это их мало волнует. Главное – правильное восприятие прошлого и воспитание детей: они должны восхищаться своими генами и своей историей.

Программа развития ООН назвала пятерку стран с самым высоким уровнем жизни – это Норвегия, Швейцария, Австрия, Ирландия и ФРГ. Россия в этом списке на сорок девятой позиции – после Аргентины и Омана.

Место в списке определяется с учетом валового внутреннего продукта на душу населения, ожидаемой продолжительности жизни, уровня здравоохранения и образования. Первая пятерка – это страны с либеральным политическим устройством, разделяющие базовые европейские ценности. Но и в этих государствах правые на подъеме!

Настроения на европейском континенте переменились. Самой заметной в европейской политической жизни силой становятся новые правые, новые националисты, национал-популисты. Они обосновались в серой зоне между неофашистами и традиционными правыми.

Широкое распространение по всему европейскому континенту ультраправых настроений и пугающее количество людей, готовых голосовать за эти идеи, – новая угроза. Два десятилетия назад началось возрождение неонацизма в виде скинхедов, изначально вызывавших насмешки.

Маргинальное течение становится мейнстримом, как выражаются политики. Лагерь антисемитов и ксенофобов укрепился за счет видных политиков, которые требуют закрыть границы и выкинуть из страны чужих.

В Европе появилось то, чего не было на протяжении всех послевоенных десятилетий: новые правые. Это не бритоголовые, не нацисты с улицы, не шайка малограмотной и обозленной на весь свет шпаны со свастикой на рукаве. Это благопристойные интеллектуалы, разделяющие те же идеи. От фашистов они сами открещиваются, назвать их просто консерваторами – язык не поворачивается.

Быть правым ныне модно, хотя еще недавно в Европе это считалось непристойным, недостойным порядочного человека. Видимо, уровень брезгливости сильно понизился. На наших глазах подрастает новая национальноправая Европа, умная, образованная, циничная и не связанная прошлым.

Новые правые обещают расправиться с коррупцией, отстранить от власти надоевшие всем старые партии и избавить европейцев от пугающей их волны иммигрантов из Азии и Африки, да и из Восточной Европы – носителей чуждой культуры, религии, традиций и привычек.

Растущая популярность националистов и правых радикалов заставляет и другие партии сдвигаться в этом направлении. Видя успех этих лозунгов, их перенимают. Меняется уже в целом политический пейзаж, меняется духовный климат.

В какой-то момент вообще показалось, что с либерально-демократическими идеями в Европе покончено. Один из лидеров французского Национального фронта торжествовал:

– Их мир рушится, наш создается!

Ультраправые популисты были уверены, что вот-вот похоронят либерализм и демократию, мультикультурализм и глобализацию. Марион Марешаль Ле Пен, внучка основателя Национального фронта, стала депутатом национального собрания Франции. У нее ощущение торжества ультраправых идей:

– Некоторые события сломали важный психологический барьер. Англия показала, что можно выйти из Европейского союза. А победа Трампа показала, что мы способны победить несмотря ни на что.

Казалось, что с европейской идеей покончено. А вот и не угадали.

Националисты проиграли выборы в Нидерландах. Правые популисты дважды терпят поражение во Франции, и президентом страны стал молодой политик Эмманюэль Макрон, который ясно обозначил свою позицию: «Национализм – это предательство патриотизма». Лидер либерально-демократической партии Великобритании Тим Фаррон выразился так:

– Благодаря победе Макрона крайне правые волки остались за дверью.

Результаты выборов в Англии и Франции остановили популистскую волну. Но это скорее лишь передышка.

Ультраправых и националистов объединяет ненависть к современной либеральной цивилизации, то есть к тому, что создавалось Европой со времен Возрождения и Просвещения.

Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет сформулировал эти настроения так:

«Многие вновь затосковали по стаду. И страстно вверяются тому, что сохранилось в них овечьего. Им хотелось бы двигаться по жизни плотным гуртом, загривок к загривку, в одном направлении. Оттого-то европейские народы блуждают в поисках пастуха и волкодава. Не в том ли источник и сегодняшней ненависти к либерализму? Ведь либерализм – не столько политика, сколько взгляд на жизнь. Это убежденная вера в то, что у каждого – своя кровная, без права передачи, судьба и каждый волен сделать ее достойной».

В отличие от своих предшественников они образованны и изощренны. Ультрасовременная терминология скрывает старые идеи. Но звучат и откровенно фашистские лозунги, еще недавно немыслимые на европейском пространстве. Расцветает национализм «крови и почвы». Политики твердят:

– Чужие дети не сохранят нашу цивилизацию.

Англичанин Найджел Фараж возглавляет партию независимости Соединенного королевства, членов которой премьер-министр страны назвал «скрытыми расистами», а один из министров – брезгливо! – «клоунами».

Найджел Фараж – инициатор выхода Англии из Европейского союза. Он призывал англичан «подняться с колен» и жить самостоятельно, не подчиняясь ЕС:

– Скажем «нет» иммиграции и европейским бюрократам, которые взялись нами управлять!

Он доказывал, что мигранты нужны только богатым: это дешевые шоферы, садовники и няни, а для миллионов простых англичан приезжие – катастрофа.

Как водится, партийные лозунги предназначены для других, а не для себя. Главный борец против иностранцев был пойман на том, что оформил жену-немку на казенную зарплату… Один из его соратников, депутат Европейского парламента, вынужден был уйти из партии после того, как обозвал всех женщин «шлюхами». Другой член партии отличился, заявив, что наводнения – кара божья за легализацию однополых браков. Сам глава партии произвел сильное впечатление на англичан, сказав в интервью, что восхищается президентом Путиным.

Независимая партия Соединенного королевства объединила не только консерваторов, но и традиционно левых рабочих, которые в прежние времена поддерживали лейбористов. Экономика страны вышла из кризиса, но ощущение неуверенности и неопределенности не покидает англичан. На всеобщих выборах партия собрала лишь 3 % голосов. Британцы не доверят «клоунам» судьбу государства.

Но партийная демагогия повлияла на общественное мнение. Прежние правительства открыли страну для рабочих из Восточной Европы. Давление правых заставило британское правительство обещать ограничить иммиграцию, сократить социальные выплаты новоприбывшим и провести референдум относительно выхода из Европейского союза. И референдум принес победу тем, кто желал выхода Англии из ЕС. «Клоуны» взяли верх.

Когда привычные институты не справляются со своими обязанностями, когда людей охватывает чувство неуверенности и страха, даже самые демократические государства подпадают под влияние популистов и демагогов. За последние два десятилетия число голосующих за откровенных популистов увеличилось втрое.

В Италии летом 2018 года победу на парламентских выборах одержали две партии – популистская «Движение 5 звезд» и праворадикальная «Северная Лига».

Умберто Босси, лидер итальянской партии «Северная Лига», человек со ксенофобскими взглядами, ненавидит всех чужаков и иностранцев. Его партия требует запретить африканцам, азиатам и арабам переселяться в Италию. Представитель партии, поклонник Бенито Муссолини и неофашист по взглядам, взялся претворять партийные лозунги в дела. Он открыл огонь по людям с темным цветом кожи и ранил шестерых африканцев.

Победители сформировали правительство. Самая популярная фигура нового кабинета – федеральный секретарь «Лиги» Маттео Сальвини, получивший портфель министра внутренних дел. Он поклялся вообще не пускать в Италию иностранцев.

Сальвини распорядился провести перепись цыган в стране. Обещал изгнать всех неитальянских цыган и добавил:

– К сожалению, нам придется оставить итальянских цыган.

Даже в нынешнюю эпоху расистское заявление министра внутренних дел, который позволил себе делить сограждан по этническому признаку, произвело шокирующее впечатление. Но он от своих слов не отказался.

Выступая на конференции, организованной Европейским союзом, Маттео Сальвини пренебрежительно заявил, что его стране не нужны мигранты:

– Возможно, у Люксембурга есть такая потребность, а Италии необходимо помочь нашим детям завести своих детей, а не заменять рабами детей, которых у нас нет.

Министр внутренних дел Люксембурга Жан Ассельборн не выдержал и напомнил коллеге из Рима, что в прежние времена именно люксембуржцы принимали отчаянно нуждавшихся в работе итальянцев:

– К нам приезжали как мигранты десятки и десятки тысяч итальянцев, которые работали у нас, чтобы у вас в Италии им было на что кормить детей.

Министром труда и экономического развития Италии стал лидер «Движения 5 звезд» Луиджи Ди Майо. Он гневно заявил, что страна ежегодно отдает в бюджет Европейского союза двадцать миллиардов евро! Но выяснилось, что в 2017 году Италия перечислила в бюджет ЕС всего три с небольшим миллиарда евро.

На парламентских выборах в Швеции осенью 2018 года большого успеха добилась партия «Шведские демократы». Название не должно вводить в заблуждение. Встревоженный премьер-министр страны Стефан Лёвен напоминает о «расистских и национально-социалистических корнях» этой партии. Первым партийным казначеем был Густав Экстром, служивший когда-то в СС, а первым председателем партии – Андерс Кластром, активный участник откровенно неонацистской «Северной имперской партии»…

Страна приняла множество мигрантов, в том числе с Ближнего Востока. Далеко не все прижились. Несколько сотен человек присоединились к боевым отрядам джихадистов. И ультраправая партия «Шведские демократы» выступает против общеевропейского сотрудничества, требует никого в страну не пускать и проводить политику «культурного национализма»: нам чужих не нужно.

Швеция входила в число стран, принявших наибольшую долю беженцев, спасавшихся от войны и терроризма в Сирии, Афганистане и Ираке. Почти пятая часть населения – иностранцы. Они вносят свой вклад в экономику страны, они платят налоги. Население стареет, скоро рабочих рук будет не хватать. Если изгнать мигрантов, кто будет работать?

В экономическом плане Швеция добилась завидных результатов за последнее десятилетие. Высокие темпы экономического роста, низкая безработица, страна стабильно входит в число самых конкурентоспособных и инновационных. Но и в «раю» есть проблемы. Политические реформы правоцентристского правительства привели к увеличению неравенства между верхними и нижними слоями, к падению качества социальных услуг. Это недовольство подрывает современное государство всеобщего благоденствия, которое зависит от готовности граждан платить налоги, чтобы помочь согражданам, которых они, возможно, никогда не видели.

«Шведские демократы» обвинили во всех трудностях мигрантов. И привлекли на свою сторону малообеспеченных и малообразованных, тех, кто привык, что государство всеобщего благосостояния защищает их от безработицы и других неприятностей. Они говорят просто: мигрантов слишком много, преступность растет, Швеция в опасности. «Шведские демократы» хотят «предложить» родившимся за границей «вернуться домой».

Эти лозунги обеспечивают поддержку избирателей. Рано или поздно ультраправые доберутся до власти и в Скандинавии.

А те, кто голосовал против этой партии, считают что Швеция – все еще либеральная демократия, которая отстаивает право на убежище в единой Европе. И что нет никаких непримиримых различий между культурами, и все люди равны. А сто лет назад сами шведы были мигрантами. Миллион шведов отправился тогда в Соединенные Штаты, и в основном они очень неплохо устроились.

И сейчас Европа вовсе не погрузилась в хаос и беспорядок. В Германии, которая приняла с 2015 года сотни тысяч беженцев и мигрантов, официальная статистика свидетельствует: преступность в 2017 году упала на десять процентов в сравнении с предыдущим годом, несмотря на заявления ультраправых политиков об обратном.

Устройство беженцев и мигрантов – бремя для казны. Но в долгосрочной перспективе они будут полезны для страны. В Швеции приезжие уже помогают экономике. «Беженцы и иммигранты прибыли в нужное время», – отмечают шведские экономисты. Но на митингах они не выступают.

В новую правую принимают не только с неофашистским прошлым. Разрушение левого движения привело растерявшихся леваков на правый фланг. Немало полумарк-систских догматиков легко перешли от леворадикального интернационализма к праворадикальному национализму. По всей Европе оказавшиеся в идеологическом одиночестве бывшие левые радикалы тянутся к теоретикам новой правой, которые предлагают себя в качестве интеллектуальной альтернативы тем, кто оказался без духовного пастыря. Все чаще слышен призыв:

– Левые и правые, националисты и коммунисты, соединяйтесь в борьбе против общего врага – либеральной капиталистической системы!

Былые смертельные противники обещают идти по третьему пути, отказавшись от интернационализма и либерализма. Ультраправые разделились на тех, кто довольствуется совсем уж примитивными идеями, и тех, кто предпочитает более изощренную пищу.

Первых – с весьма скромным интеллектуальным багажом и повышенной возбудимостью – устраивает старая и надежная идея всемирного еврейского заговора. Более образованная и ловкая публика говорит о «культурной колонизации европейского континента Соединенными Штатами, о разрушении культурной идентичности, о мире, в котором ничто уже не имеет своей ценности, но у всего есть своя цена».

Борьба развернулась и на политической, и на культурной арене. Новые правые и новые националисты представляют себя защитниками подлинной, народной культуры и потому требуют избавить свой народ от чуждых влияний, вообще от инородцев и покончить с тем, что они называют доминированием либералов в сфере культуры:

– Идеи, которые они проповедуют, противоречат моральным и национальным принципам нашего общества!

Призывают сменить репертуар оркестров и кинотеатров, почистить школьные и публичные библиотеки. Цель – запретить американские фильмы и иную «чуждую» культурную продукцию:

– Запад экспортирует свои ценности, объявляя их универсальными. Но нелепо утверждать превосходство западной цивилизации. Ее исторический путь был прискорбным, ее сегодняшнее духовное состояние плачевно. Нам нужно национальное искусство, созданное своими для своих.

По мнению новых правых, Европа стала объектом культурной колонизации. Американцы навязывают Европе наднациональное государство, мировое правительство, чтобы тем самым лишить народы их идентичности. Инструмент этой колонизации – Европейский союз, экономическая и политическая интеграция. Европейцы, доказывают новые правые, должны отвергнуть интеграцию и вернуться к своим корням.

Народ рассматривается как единый организм, объединяемый коллективной особостью, которая имеет не поддающиеся рациональному познанию культурные корни и особую почву. В нацистской Германии эта метафизическая субстанция именовалась народным духом. Чужеродные – в культурно-этническом отношении – элементы, считают новые правые, должны быть исключены из народного организма. Национальную культуру следует предохранять от чуждых элементов, не допускать смешения культур…

Конечно, политические симпатии европейцев постоянно меняются. Скажем, два десятилетия назад правые вышли из доверия у избирателя, были деморализованы и пребывали в прострации. На политических горизонтах Европы редко можно было встретить подлинно консервативную душу… Неонацистами просто брезговали. Возможно, наступит момент, когда симпатии избирателей вновь вернутся к левым. Если только посеянные ультраправыми семена ненависти не приведут к войне и диктатуре.