Текст книги "Принцесса из одного места"

– Нам нужно немного поспать, поэтому придется вас связать, – сообщил Гари после того, как мы поели.

– Если вы еще раз свяжете мне руки, они отсохнут, – я сунула ему под нос распухшие запястья. – Привяжите нас к дереву, так мы никуда не денемся.

– Ее Высочество дело говорит, – ухмыльнулся Лондо, поднимаясь.

Привязав нас со Стичем, спина к спине, к стволу дерева, разбойники затоптали костер и легли спать.

– Альви, тебе не холодно? – тихо, чтобы не разбудить их, поинтересовался принц. – Ради бога, прости, я не сообразил отдать тебе камзол.

– Сейчас лето, тепло даже в лесу, – улыбнулась я. – Попытайся уснуть, а я пока подумаю, стоит ли попробовать сбежать или лучше спокойно ждать помощи.

Принц качнул головой.

– Я восхищаюсь такими людьми, как ты! Людьми, которые действуют, не задумываясь.

– Хочешь сказать, я сначала делаю, а потом думаю? – возмутилась я.

– О нет, конечно, нет! – по его тону было понятно, как он смущен. – Я имел в виду, что всегда мечтал быть таким же решительным, и восхищаюсь твоим мужеством.

– Один человек сказал мне, что я веду себя неподобающе для принцессы, – хихикнула я. – Если бы ты знал, как я не хочу быть принцессой!

– Это заметно, – хмыкнул Стич.

Я подняла голову и в просветах листвы увидела кармодонские звезды. Они светили не только надо мной. Они светили над тем, кого мне очень не хватало в эту минуту. Над Онтарио Ананаксом.

* * *

Спали похитители не более двух часов. Все это время я напряженно раздумывала над произошедшим, ища выход из сложившейся ситуации. И пришла к выводу, что нужно ждать помощи, поскольку с таким напарником, как Его Неверийское Высочество, каши не сваришь. Взять бандитов силой и численным превосходством мы не могли, а если бы сбежали – они нашли бы нас довольно быстро. Будь здесь Онтарио… Впрочем, будь со мной Онтарио в тот момент, когда на меня напали, не было бы и этого путешествия на украденных лошадках в глубину кармодонского леса.

Едва я, измученная мыслями, задремала, меня разбудили и закинули в седло. Гари не стал связывать мне руки, но сел позади, что доставляло немало неудобств, как физических, так и моральных.

Лондо так же усадил принца впереди себя, и разбойники погнали лошадей не галопом, но быстрой рысью. Я вполне их понимала – не стоило загонять коней в чащобе, где замену взять будет неоткуда.

Мы рысили все утро и весь день. И лишь когда солнце поднялось высоко, сделали небольшую передышку для того, чтобы посетить местную достопримечательность под названием «кустики», выпить воды и съесть по лепешке. После чего вновь двинулись в путь.

Всю дорогу я прислушивалась – не донесется ли грозный оклик или звуки погони? Но нет, кроме пения птиц, шума листвы и топота копыт, ничего не было слышно. Я не позволяла себе удариться в панику. Знала – отец сравняет с землей все, что будет стоять на пути между мной и им. Пустит по нашему следу всю кармодонскую армию! Вот только очень не хотелось бы пострадать в предстоящей битве… Я покосилась на неверийского принца. Не хотелось бы мне, чтобы и с ним что-нибудь случилось. И вовсе не из-за угрозы международного конфликта. Стич оказался искренним, хорошим человеком, и уже не раз доказывал это. Ну не охотник, да, не рыцарь, мускулатурой напоминающий тетушкин буфет для серебра. Зато камзол хотел отдать… Интересно, о чем он собирался мне поведать перед тем, как на нас напали?

Рука Гари, все это время лежащая на моей талии, вдруг поползла вверх.

– Черт возьми, не могу удержаться, Ваше Высочество, мне так хочется вас пощупать, – дыша в ухо, сообщил негодяй. – Ни разу не щупал принцесс!

Я едва не дернулась, но вспомнила слова папы: «Никогда не выказывай страх перед животными!» Так он учил меня на охоте. И был прав.

– У вас руки отсохнут или еще что поважнее, – равнодушно сказала я. – С тем, кто без разрешения щупает королевских особ, происходят всякие неприятности…

– Я слышал об этом! – воскликнул Стич. Покосившись на него, я увидела, как на его узких губах мелькнула и пропала усмешка. – Это древнее проклятье кармодонской династии.

Гари поспешно убрал руки, а потом и вовсе пересадил меня себе за спину, пробормотав что-то вроде «чур-чур».

Мы ехали до глубокой ночи. Кажется, я все-таки заснула, потому что, когда открыла глаза, обнаружила себя лежащей на плаще, расстеленном у костра, и укрытой камзолом принца. Пошевелилась, и стон сорвался с губ – у меня болело все, что могло болеть, и еще что-то, о чем я даже не подозревала. Отец был не прав, запретив мне ездить верхом в Самыйсоксе! Если бы я имела возможность кататься каждый день, тело сейчас так предательски меня бы не подвело.

– Есть будете? – спросил Гари, услышав мой стон. – На ужин каша с ягодами.

– Не… хочу… – прошептала я. От боли не было сил встать.

– Я помогу! – Его Высочество придвинулся ко мне, помог подняться и сесть. – Обопрись на меня, вот так… Нужно поесть и расходиться, вот и все. Вот я поел, и чувствую себя гораздо лучше. Ну, Альви, давай же!

Я мученически посмотрела на него, но протянутую Гари миску с кашей взяла и начала есть. Невозможно капризничать, когда тебя уговаривают, как ребенка. Хотя иногда так хочется!

После ужина мне разрешили пройтись вокруг костра и размять мышцы. Лондо неотступно следовал за мной. Сначала это нервировало, а потом я просто перестала обращать на него внимание и занялась модной в столице гимнастикой, которая носила название «Гибкий стан на все времена». Она включала в себя упражнения не только для шеи и спины, но и для рук и ног, которые я старалась выполнить на «отлично» и в непосредственной близости от длинного носа охранника. Когда мой каблук в очередной раз едва не впечатался в мерзкую рожу негодяя, он поспешил отойти, и теперь наблюдал за моими усилиями со стороны.

Затем разбойники привязали нас со Стичем к дереву, затоптали костер и легли спать.

Когда послышался их храп, я спросила принца:

– Как ты думаешь, куда нас везут?

– На север, – не задумываясь, ответил он. – Я слежу за солнцем и звездами, пытаюсь запомнить дорогу. Этот лес тянется от Самыйсокса далеко, до самых отрогов гор. Мы едем быстро, делаем мало остановок, а значит, еще пара дней пути, и мы их увидим – горы. Точнее, увидели бы, если бы могли забраться на холм или дерево.

– Жаль, здесь нет смиссы, – вздохнула я. – Уж она-то забралась бы куда угодно!

– Почему же нет? – в голосе Стича таилась улыбка. – Она следует за нами, но прячется так искусно, что разбойники ее не замечают. Я увидел ее случайно и то только потому, что люблю наблюдать за природой.

– Правда? – воскликнула я, но тут же понизила голос. – Ох, ты не представляешь, как меня обрадовал!

Честно говоря, с души просто камень свалился! Я вспомнила, как Кошке удалось бежать, и думала, что она в Самыйсоксе, в безопасности. Но слова младшего Ананакса о том, что смиссы никогда не бросают своих котят, совершенно вылетели из головы.

– Степные кошки очень умны, – проговорил принц. – Во дворце Его Величества Панча Первого их несколько десятков, уже много поколений они живут там. Королева Алара… моя мать, их просто обожает!

– Я ее понимаю, – кивнула я. – Стич, ты что-то хотел сказать мне перед тем, как на нас напали. Помнишь?

Последовала пауза. А затем принц пробормотал:

– Прости, Альви, но нет. Меня сильно ударили по голове – до сих пор в ушах шумит. Возможно, потом я вспомню…

– Возможно, – пробормотала я.

Почему-то я ждала подобного ответа. Его Высочество был слишком честен для того, чтобы выдавать постороннему чужие тайны. Даже если этот посторонний – наследная принцесса Кармодона.

– А как ты думаешь, – прошептала я, – Кошка сможет вывести нас назад, если мы все-таки решим сбежать?

Стич встрепенулся. Похоже, он уже задремал.

– А? Что? Смисса? Конечно, сможет. Они же как-то ориентируются в родных степях, ровных, как стол.

Я запрокинула голову и тяжело вздохнула. Листва здесь была такая густая, что звезд видно не было. А мне почему-то казалось важным их видеть.

Моей руки коснулось что-то шелковистое. Я едва не вскрикнула, но гладкий лоб смиссы боднул меня в висок, предупреждая вскрик. Бесшумно потоптавшись вокруг нас, Кошка исчезла в зарослях, будто ее и не было. А я улыбалась, глядя в темноту, в которой она исчезла. Я была не одна. Рядом были друг из далекой Неверии и Кошка. Разве этого мало?

* * *

Через четыре дня выматывающего пути по лесной чаще мы начали подниматься в горы. Когда мы перевалили очередной склон, глазам предстала порядком заросшая равнина с руинами какого-то грандиозного сооружения в центре.

– Внизу мы передохнем несколько дней, после чего отправимся дальше, – охотно пояснил Гари в ответ на мой вопрос. – Честно говоря, понятия не имею, что это за развалины.

– Это замок Норрофиндской династии! – восхищенно воскликнул Стич. – Я читал о нем. Норрофиндцы, или норры, как они сами себя называли, в незапамятные времена владели территориями, которые нынче принадлежат как Неверии, так и Кармодону. Столица Норрофинда располагалась на юго-восток отсюда, а здесь был построен один из семи королевских колоссальных дворцов. Они были великими правителями!

– От ваших великих правителей нынче остались одни воспоминания, – хмыкнул Лондо.

– И камни, – проворчал Гари.

Стич обиженно замолчал. А я, разглядывая развалины мощных стен, думала о том, что когда-нибудь Кармодон и его обитатели станут лишь сказкой для тех, кто захочет прочитать ее. Сказкой об одном месте, от которого остались только воспоминания и камни…

Гари дернул поводья коня, и мы принялись осторожно спускаться в долину, рассеченную рекой надвое. Замок расположился на правом берегу, но на левом тоже виднелись остатки каких-то сооружений. Больше всего они походили на сторожевую башню, соединенную мостом с другим берегом. Я попыталась представить себе, как это могло выглядеть сотни лет назад: четырехугольная башня из грубо обтесанных каменных блоков и ажурный мост через реку, ведущий к величественному донжону, на шпилях которого развевались золотые знамена с изображением дракона. Почему дракона? Сама не знаю, так мне захотелось. Учитель истории, наверняка, рассказывал и о норрофиндской династии, и о флагах, но древняя история никогда меня не прельщала, поэтому я всегда сбегала с занятий.

К обеду мы добрались до дворца норров. Пришлось спешиться – кони то и дело оскальзывались на крутых каменных обломках. Сейчас стало понятно, насколько время не пощадило замок. Сверху он казался более целым, но на самом деле сохранился лишь кусок стены высотой в три этажа, в арках которого свистел ветер.

– Мы здесь остановимся? – растерянно спросил принц.

– Нет, Ваше Высочество, – качнул головой Гари, – здесь только голый камень. Мы поднимемся выше по реке, перейдем ее вброд и вернемся к башне на том берегу. Там есть, где укрыться.

– Откуда вы знаете? – заинтересовалась я.

– Бывал здесь в далекой молодости.

– И что вы здесь делали? – не отставала я.

Гари покосился на меня, но я была настроена решительно, и он это понял.

– Один чудик нанял меня для охраны. Он что-то искал в этих развалинах, то ли карты какие-то, то ли свитки… Богатый был чудик, целую экспедицию снарядил.

– А почему чудик?

– Вот, банный лист… – пробормотал Лондо.

– Сам такой, – не поворачиваясь, отрезала я и, посмотрев на Гари, с нажимом переспросила:

– По-че-му?

– Потому что он бредил драконами и несметными сокровищами, – Гари подал мне руку, помогая перебраться через камень. – Конечно, никаких драконов, как и их сокровищ, тут уж тысячу лет как нету!

– И вы совсем ничего не нашли? – не сдержал любопытства Стич.

– Только какой-то мусор, – усмехнулся разбойник, – поэтому пришлось мне на обратном пути ограбить этого чудика и свалить на все четыре стороны.

– Фу! – скривился принц.

– Еще какое фу, – поддержала я.

– Ничего не фу, – неожиданно возмутился Лондо. – Скажите спасибо, что Гари того ученого хмыря в живых оставил. А мог бы и того… Правда, Гари?

– Правда, – кивнул тот. – Так что я поступил по-честному. Мне – кошелек, ему – жизнь.

Мы со Стичем переглянулись и промолчали.

Только к закату нам удалось преодолеть пространство, усыпанное разного размера каменными обломками, так был огромен замок. Оказавшись, наконец, на берегу реки, я с радостью умылась ледяной водой, бегущей с самых вершин гор.

– Какая вкусная вода, – Стич, стоя на коленях рядом со мной, подносил ко рту полные пригоршни и жадно пил. – Просто прелесть!

Он намочил голову, и его темные волосы упали на лоб привлекательными колечками.

– Увидь такое бабуля, пришлось бы тебе пить горькую настойку, – рассмеялась я. – Она помешана на современной медицине, а современная медицина считает, что все болезни от нервов, а те, которые не от нервов – от паразитов. Нас с отцом она поит этой настойкой раз в три месяца, и скрыться от ее карающей руки нет никакой возможности.

– Бабуля – это Ее Величество вдовствующая королева Миневра? – уточнил Стич. – Альви, умоляю, не рассказывай ей, что я пил эту воду! Я не выношу горькое!

Я лукаво улыбнулась.

– Я подумаю…

И вдруг увидела, как стою рядом с принцем в подвенечном платье, а бабушка рядом – держа на подносе бокалы с настойкой…

Осознание казалось громом, раздавшимся в небесах, чья молния ударила меня в самое темечко. Мне нельзя возвращаться в Тессу и не стоит ждать спасения из рук отца, ведь он сделает это только ради того, чтобы выдать меня замуж. Нужно бежать! Бежать и от разбойников, и от тех, кто попытается меня спасти!

Поднявшись на ноги, я посмотрела на горные вершины, отделяющие меня от Неверии. Сердце заныло. Мне нужна свобода от ненавистного брака, нужна как воздух… Вот только как же я брошу Его Высочество наедине с бандитами? Нужно срочно придумать, как его спасти! Клянусь, Стич вернется на родину в целости и сохранности, и моя совесть будет чиста. Я растворюсь в неверийских просторах, и иногда буду писать письма отцу и бабуле – чтобы знали, что со мной все в порядке.

– Кажется, будет гроза, – заметил Гари, посмотрев вверх – над горами повисли сизые цепочки туч, похожие на браслет на руке великана. – Надо поторопиться!

Брод через реку был неглубоким, но принц все равно умудрился поскользнуться и рухнуть в воду. Когда разбойники его вытащили, он был бледен и зубом на зуб не попадал.

– Ему нужно срочно обсохнуть, иначе он заболеет, – заметила я. – А вы знаете, как болеют особы королевской крови? Вам небо с овчинку покажется!

Бандиты испуганно переглянулись, посадили принца в седло и повели коней к виднеющимся вдали стенам башни. Я последовала за ними. Вот бы найти в развалинах какую-нибудь древнюю карту с проходом, ведущим сквозь горы прямо в Неверию. Это так облегчило бы задачу!

Между тем, тучи набухли дождем и выглядели угрожающе. Над вершинами гор зарницы бесновались в дикой пляске, а порывы ветра доносили до нас пока еще далекие раскаты грома. Все это приводило меня в восторг! Разглядывая ландшафты, которые ранее не были доступны, я впервые дышала полной грудью. Впору было задуматься, не сошла ли я с ума, радуясь тому, что оказалась так далеко от дома, в компании негодяев, которые вообще-то могли сделать со мной все, что угодно?

Мы вовремя добрались до башни, от которой сохранился первый этаж. Ведя лошадей в поводу, вошли в огромный дверной проем, вырубленный в камне для каких-то неведомых гигантов. И едва ступили за порог, как прямые струи дождя ударили в землю, будто в тугой барабан, издавая невообразимый шум.

На полу хлюпала вода. Кое-где она доставала до колен, мне пришлось повыше подтянуть сапоги. Стичу это и в голову не пришло – он и так был весь мокрый.

Гари запалил факел и повел нас вглубь коридора, от которого расходилось множество ответвлений. Внутри башня напоминала настоящий лабиринт.

Коридор окончился просторным помещением за решетчатой дверью, с небольшим окном на уровне земли. Возможно оттого, что у него был высокий порог и пол находился выше, чем пол коридора, здесь было относительно сухо, если не считать брызг дождя, залетающих в окошко.

– Прошу, Ваши Высочества! – провозгласил Гари.

Мы с принцем испуганно переглянулись.

– Сухое помещение в башне только одно, – мерзко ухмыляясь, пояснил разбойник. – Так что жить вам вместе. Думаю, вы найдете, чем заняться!

Мы с принцем переглянулись снова. Еще более испуганно.

Лондо отцепил от седла какой-то мешок и бросил к ногам Стича.

– Переоденьтесь, принц. Мы не можем допустить, чтобы наш пропуск в Неверию зачах от простуды. Если что – зовите, мы будем за углом.

Гари, посмеиваясь, достал из седельной сумки огромный замок, и защелкнул его на двери, превратив нашу «комнату» в тюремную камеру. Однако, подготовились ребятки!

Они ушли. Кони послушно потопали за ними. Разбойничий гогот стих за поворотом и остались только блеклый свет, льющийся из окна, шум дождя и мы.

– Тебе, и правда, надо переодеться, Стич, – сказала я, поднимая мешок.

Густо покраснев, принц вырвал его у меня и уставился в пол.

– Ты чего? – удивилась я. – Тебе разве не холодно?

– Х-холодно, – заикаясь от холода, пробормотал он. – Но я не могу сделать это при тебе!

– Это почему? – удивилась я. – Что я, голых му…

И до боли прикусила язык. Хоть я и не собираюсь замуж за это заморское чудо, знать о том, что голые мужчины для наследницы кармодонского престола не находятся в категории исчезающих видов, ему не стоит.

– Я отвернусь! – горячо заверила я. – И даже зажмурюсь. Идет?

– Идет, – буркнул он и отвернулся первым.

Подойдя к окошку, я с наслаждением подставила лицо брызгам дождя. Потом высунула в окно руки, нащупала наружный край камня, подпрыгнула и подтянулась. Пожалуй, я смогу вылезти! Голова и плечи точно пролезут, да и по… гм… корма должна пройти.

Открытие сильно повысило мне настроение, но вдруг я похолодела от ужаса. А что если смисса не смогла перебраться через реку и осталась на том берегу? Что если она, как и все кошки, не любит мочить лапы?

– Стич! – воскликнула я, поворачиваясь.

И едва успела увидеть белеющую в полумраке наследную неверийскую задницу, как Его Высочество прикрылся рубашкой и закричал:

– Ты же обещала не подсматривать!

Я отвернулась, закрыв лицо руками для верности.

– Ой, прости, прости, прости! Смиссы умеют плавать?

– Что?! – изумился он. – Альви, иногда я поражаюсь путям, которым следуют твои мысли!

– Ответь, это важно! – попросила я.

– Во дворце они с удовольствием купались в фонтанах и бассейнах, – сообщил принц. – Ты беспокоишься за Кошку?

– Тсс! – я невольно прижала палец к губам. – Ты оделся? Можно поворачиваться?

– Да.

Повернувшись, я увидела долговязого, длинноволосого крестьянского сынка. Боже, как одежда меняет людей! Может быть, мне тоже стоит переодеться во что-то попроще? Тогда я не буду походить на принцессу… А если обрежу волосы, вообще сойду за мальчишку!

– Почему ты так смотришь? – удивился Стич. – Рубашка немного маловата, да?

Рубашка худого Лондо действительно угрожающе натянулась на его плечах, а рукава были коротки.

– Сойдет, – улыбнулась я. – Главное – ты в сухой одежде. Теперь бы еще…

Я подошла к двери и завопила во весь голос:

– Эй, висельники, нам нужно теплое вино, чтобы согреться. У меня начинается насморк и болит горло! Уже! Дальше будет только хуже!

Стич на мгновенье прикрыл глаза ладонью, после чего принялся развешивать снятую одежду на камнях.

Вино нам принесли. Уж не знаю, как они его разогрели, но напиток был горячим и густо приправленным пряностями.

– Так приятно, когда о тебе кто-то заботится, – сказала я, принимая кружки через прутья дверной решетки. – Благодарю!

Лондо, принесший вино, неожиданно смутился, порозовел, как девушка, и ушел, ничего не ответив.

– А ужин будет? – ему в спину спросила я. – Я проголодалась.

И пусть молчание стало ответом, настроение у меня было превосходным.

Я заставила Стича выпить обе кружки и уложила спать, подложив под голову свой свернутый камзол.

Похоже, разбойникам все же удалось развести костер, потому что потянуло дымком, а вскоре Гари принес две миски с кашей.

– Завтра один из нас поохотится, – сообщил он, – побалуем вас жарким. А пока только это. Вы уж простите, Ваше Высочество, за скудость стола!

– Чего уж там, – махнула я, забирая миски.

Принца еле добудилась. Но горячее вино сделало свое дело – румянец вернулся на его щеки, и он больше не выглядел подмороженным. С удовольствием съел кашу и снова завалился спать. Лицо спящего было так безмятежно, что я какое-то время любовалась им, задумчиво поглощая варево. «Ешь, не торопясь, – всегда говорила бабуля, – в этот момент в голову приходят самые удачные мысли».

Я отдала пустые тарелки пришедшему за ними Гари, и сделала вид, что легла спать. Сна не было ни в одном глазу, потому что удачные, по словам бабушки, мысли уже набились в мою голову и даже начали формировать план. По крайней мере, первый этап, а именно, спасение Его Неверийского Высочества. Однако без второго этапа – моего собственного побега, первый не имел никакой ценности, ведь рядом со мной принцу ничего не угрожало. Следовательно, пора было приступить к рекогносцировке местности.

Довольно удачно выбравшись из окна и отделавшись лишь парой ссадин на запястьях, я глубоко вдохнула восхитительный ночной воздух. Смиссы не было ни слышно, ни видно, но я знала, что она обязательно меня разыщет. В тюремной камере царил полумрак, а здесь все заливал лунный свет, делающий мир невообразимо прекрасным. Он играл на гранях руин, на листве деревьев, заставлял сиять далекие горные вершины. Я еще раз с наслаждением вздохнула и отправилась осматриваться. Судя по остаткам наружных стен, это был небольшой внутренний двор, который переходил в другой – огромный. В нем стояли гигантские сооружения, больше всего походящие на корыта из камня, и я, как ни гадала, так и не придумала, для чего они могли использоваться. Несколько раз я спотыкалась о куски железных цепей. Они были такими древними, что рассыпались в прах под каблуками.

Обойдя башню по кругу, я нашла еще три выхода: один вел на берег реки и был наполовину забит илом, другой смотрел в лесную чащу, а третий находился на возвышении. Тут я задержалась.

Густой лес к башне не подходил, видимо, был изведен под корень в стародавние времена, но небольшая поросль все же поднялась и покачивалась на ночном ветру, словно в медленном танце. Она, к сожалению, закрывала окрестности, а мне бы очень хотелось на них посмотреть. И тут мой взгляд упал на мощное дерево, стоящее на границе леса и расчищенного пространства. Не задумываясь, я поспешила туда. Стич был прав, когда сказал: «Пара дней пути, и мы их увидим – горы. Точнее, увидели бы, если бы могли забраться на холм или дерево».

Я добиралась до дерева дольше, чем ожидала. Луна стояла высоко, когда я подпрыгнула и уцепившись за нижнюю ветку, принялась карабкаться вверх.

По стволу что-то заскребло. Сначала я испугалась, потом испугалась еще больше, потому что глянула вниз, а оттуда на меня глянули два светящихся зеленых фонаря. И только потом тихонько рассмеялась. Вот и Кошка! Пришла, чтобы составить мне компанию в лазании по дереву.

Надо сказать, смисса лучше ориентировалась в ветвях лесного исполина. Она быстро обогнала меня, и будто бы показывала, на какие ветки можно наступать, а на какие не стоит. Благодаря ей, я добралась почти до вершины безо всяких приключений, и замерла от восхищения, разглядывая открывшуюся глазам картину.

Останки замка на дальнем берегу были скрыты туманом, поднимающимся от холодных вод реки. Туман едва заметно светился, и огромные камни, которые то тут, то там выглядывали из-под него, как из-под одеяла, словно играли в прятки друг с другом и со мной.

Освобожденное от лесных зарослей пространство равномерно окружало башню, из чего я сделала вывод, что без магии тут не обошлось. Ведь годы превратили стены в стесанные клыки, сталь цепей – в прах, но не смогли заставить деревья вырасти в невидимых границах. Норры сделали это в защитных целях, дабы к башне не мог подобраться близко враг, или руководствовались какими-то другими причинами, сейчас установить было невозможно.

Отвернувшись от башни, я загляделась на горы. Где-то там, за перевалами, заваленными снегом и укрытыми туманами, скрывалась далекая Неверия, которую мне так хотелось увидеть. Но как достичь ее? Гари, признавшийся в том, что ему довелось путешествовать здесь в юности, явно знал дорогу на ту сторону. А я – нет.

Я смотрела на горы и кусала губы от ярости. По мою левую руку лежал Кармодон – родной дом, любящие родственники, привычный уклад, комфорт и… ненавистный брак с человеком, который меня не любит. По левую – загадочная, полная магии Неверия, куда дорога была мне закрыта природой. Я топнула ногой, позабыв, что стою на ветке, и чуть не навернулась с высоты. Уцепившись крепче, из упрямства топнула еще раз. Не бывать этому! Возможно, я не достигну Неверии, и буду блуждать по лесам, как заблудший дух, одичавшая, но не сломленная…

Что-то сбило меня с мысли. Я вновь повернулась к башне и ахнула. То ли я поменяла положение на дереве, то ли луна сдвинулась к горизонту, удлинив тени, но теперь я четко видела, что расчищенное от леса пространство вокруг башни было разбито на квадраты, подобно шахматной доске. Каждый квадрат очерчивали остатки мощных стен, и в каждом стояли те самые огромные желоба, один из которых я уже видела.

Ничего подобного вокруг замка не наблюдалось.

– И что это такое? – спросила я смиссу.

Она скорчила забавную мордочку и канула в темноту. Мелькнула поистрепавшаяся оранжевая лента… Вот оно! Как там сказала Аманда? «Эврика» или «эклектика»? Впрочем, не важно. Стич будет спасен!

Я спустилась и поспешила вернуться в башню. Дружный храп разбойников сотрясал стены, когда я ввинтилась в окно и бесшумно спрыгнула вниз. Его Высочество сладко спал, обняв мой камзол.

Камзол пришлось вытащить из цепких объятий и надеть, потому что рубашка после моих приключений запачкалась. Незачем висельникам размышлять, где же я так усвинячилась, если всю ночь спала за запертой дверью?

Сев у стены, я засмотрелась в окно. Луна, видимо, скрылась за лесом, потому что в камере стало совсем темно. Удивительно, но страха я не испытывала. Разбойники храпели дружно и радостно, рядом слышалось легкое дыхание неверийца, а где-то там, на свободе, бесшумно охотилась смисса, сверкая зелеными глазищами. Господи, у меня никогда не было таких насыщенных ночей! Гари не сказал, сколько времени мы проведем здесь, но явно не пару дней. Завтра я продолжу поиски – разведаю кратчайшую дорогу в горы или найду убежище, в котором спрячусь, и куда Кошка будет приносить мне добычу, ведь смиссы никогда не бросают своих котят!

Усталость брала свое. Мои веки тяжелели, но под ними вспыхивала квадратами, полными волшебного огня, странная разлинованная земля. И где-то на границе между сном и явью, почти провалившись во тьму, я вдруг услышала тихий голос, который, казалось, звал меня. Я пыталась приблизиться к нему, чтобы разобрать слова, а когда мне это удалось, поняла, что слово было всего одно. Голос повторял его много раз, словно заклинание, словно молитву: «Валентайн, Валентайн, Валентайн!»

* * *

Выражение серых глаз секретаря впервые на памяти Его Светлости можно было обозначить одним словом: «Ужас!»

– Ее В-высочество до сих пор н-не найдена! – заикаясь, произнес Вишенс.

Герцогу ничего не оставалось, как схватиться за голову. В другой ситуации он, может, и не стал бы проявлять так откровенно чувства при секретаре, но в этой…

Стоящий у окна Онтарио не пошевелился, но Ананакс видел, как закаменели широкие плечи сына под щегольским синим камзолом.

– Это не самая плохая новость, мой господин, – в голосе Вишенса звучало искреннее сочувствие, – сюда направляется господин Кевинс!

Его Светлость едва не застонал в голос.

Онтарио прикрыл распахнутое прежде окно, взглянул на секретаря с интересом и спросил:

– Один или с гвардейцами короля?

– Один.

– Встреть его со всем уважением, Рубио, – с трудом произнес герцог. – Ступай!

Секретарь поклонился и вышел.

– Солдат пока нет, – заметил Онтарио, – это внушает надежду.

– Наверняка у него указ о моем аресте, – пробормотал Ананакс и извлек из ящика стола запечатанный конверт. – Здесь завещание и инструкции по управлению поместьем и активами семьи, – он потряс конвертом с такой силой, будто тот мог как-то остановить поверенного короля, в эту минуту шествующего по замку с неумолимостью судьбы. – Если… когда меня арестуют, тебе нужно будет прочитать эти бумаги со всем тщанием. Пообещай мне!

– Прочитать? – в голосе Онтарио мелькнула ирония. – Обещаю.

– Ты же понимаешь, о чем я?.. – с мукой вопросил герцог и замолчал, потому что дверь распахнулась.

Секретарь, непрерывно кланяясь, впустил Кевинса, кинул на него еще один полный ужаса взгляд и плотно прикрыл створку.

– О, пожалуйста, присаживайтесь! – воскликнул герцог, вскакивая.

Кевинс немигающе уставился на Онтарио. Тот не отвел глаз, лишь легкая улыбка тронула его губы, когда он произнес:

– Я не уйду, у отца нет от меня секретов.

Пожав плечами, поверенный опустился в кресло и вперил взгляд в Его Светлость.

– Мы много раз прочесали город и окрестности, в поисках участвовали мои стражники, крестьяне и почти все городские жители, – поморщившись, сообщил Ананакс. – Но Ее Высочество Альвина и Его Высочество Стич пропали бесследно.

– Даже не знаю, какая пропажа хуже – для нашей родины, в общем, и для вас, в частности, – неприятным голосом проговорил Кевинс, – Однако Его Величество, зная свою дочь, предполагает, что та сбежала и более того, могла подбить на побег нашего неверийского гостя. С вашей точки зрения такое возможно?

– Конечно, возможно! – горячо уверил Ананакс. – Я потому и не стал беспокоиться первые сутки после их пропажи, что подумал так же. Летние ночи полны романтики, а ведь это – именно то, чего желал наш любимый король для своей дочери и ее жениха!

Онтарио хмыкнул.

– Лучшие королевские агенты уже на пути сюда, – коротко взглянув на него, сказал Кевинс. – Можете не сомневаться, они перероют все холмы и овраги, нырнут во все водоемы, опросят каждого человека на ваших землях! И молите бога, чтобы предположения о побеге Их Высочеств с романтическими целями оказались верными. Тогда вы хотя бы сохраните голову на плечах. В противном случае…

Кевинс не договорил. Поднялся, бросил еще один взгляд на Онтарио и ушел.

Герцог снова схватился за голову, словно боялся ее потерять.

– Я не верю, что она сбежала, отец, – подал голос младший Ананакс. – Ее Высочество Альвина испытывала к принцу исключительно дружеские чувства, так с какой стати ей устраивать любовный променад?

– Откуда ты знаешь? – рявкнул Его Светлость. – Принцесса – девушка совершенно непредсказуемая, а чувства, бывает, вспыхивают на пустом месте!