Текст книги "Дингир"

Несмотря на свою злобу и нетерпение, Дмитрий, когда вошёл в это помещение и, зрительно не обнаружив там Мику – сразу замер. Её не было перед ним, а значит, она присутствовала везде и сразу. Парень был напуган и взбешён. Он медленно пошёл вперёд и начал тыкать оружием во все места, где может прятаться это исчадье ада. И на те места, которые не имели логической подоплёки; где невозможно было спрятаться: тумбочка, полметра на полметра, люстра и т. д.

Внутрь так же вошёл Михаил. Он предпочёл остаться у входа, и упёрся плечом в дверной проём, этим действием как бы показывая, что это его оборонительная точка, которая так же открывала очень выгодный обзор для стрельбы. Дмитрий вздрогнул от этого шума за спиной и обернулся с пистолетом наперевес. Но увидев знакомое лицо, он успевает не выстрелить. Наличие брата в тылу дало ему чувство безопасности, и он расслабился.

Но внезапно с правой стороны послышалось дребезжание, и небольшой круглый стол сдвинулся. Дмитрий вновь обострил свои рефлексы, и град из свинца посыпался на мебель, начав её ощипывать. Пепельница, бутылка с водкой, и даже плотные пачки с банкнотами были убиты по несколько раз.

Затишье…

Братья поочерёдно выполнили перезарядку оружия. И подготовившись; так же морально, Дмитрий стал медленно подходить к тому изрешечённому круглому столу, но целью его было: заглянуть за красный диван, что стоял рядом, так как существовала теория, что девушка прячется за ним…

Но вдруг послышался ещё один похожий звук, и впоследствии наблюдался сдвинутый стол. Это движение так же произошло левее от первого.

Последовал очередной град пуль. Этот стол даже получил повреждения в ножке, и в итоге он склонился набок, будто хромое животное. Однако бездушные снаряды продолжали атаковать дерево, как если бы они старались быстрей добить раненного.

– Дима перезарядись! – послышался совет от Михаила, стоящего позади. Но спустя всего одну секунду после сказанного, с его стороны послышался сильный вопль.

Дмитрий развернулся и застал Мику. Она держала топор, лезвие, которого было наклонено к полу; видимо удар уже произошёл.

Кисть Михаила, что держала пистолет, провисла и, отделившись от остальной части руки, упала на пол. Вскоре раненый и сам свалился вниз.

Тем не менее ему повезло, что Мика попросту не смогла его убить, так как того с разных сторон защищал дверной проём. Рука – единственное, что торчало из дверей и технически находилось в этом помещении. С ракурса Мики – это был единственный вариант для нападения. В качестве другой альтернативы она могла выпрыгнуть перед Михаилом и нанести ему смертельный удар, но скорее всего опытный стрелок просто выстрелил бы в открытую мишень на опережение, поэтому она и выбрала такой вариант.

Дмитрий открыл безудержный, мстительный огонь – это негативно сказалось на его меткости, и Мика вновь улизнула, спрятавшись где-то позади дивана.

– У тебя ведь больше не осталось патрон, так? – произнесла Мика. – И магазины ты все потратил.

– Дима, возьми у меня! – сквозь боль предложил Михаил.

– А, а!.. Я бы не советовала. Если ты развернёшься ко мне спиной, то я выбегу из укрытия и снесу тебе голову.

– Дима, она лжёт, у тебя ещё есть два выстрела! Дуй ко мне!.. Если бы ты не мог стрелять, то она сейчас не сидела бы в укрытии!

– О, какой сообразительный?! И это при рассечённом сухожилии и отрубленной кисти?.. – похвалила Мика. – Видимо кровь всё ещё циркулирует в твоей головушке… но это ненадолго.

– Вот сука, сука, сука! – дёргано изобразив подобие боевого клича, Дмитрий резко развернулся и побежал в сторону брата.

Мика, как и обещала: выпрыгнула из укрытия и побежала за своей жертвой. В её левой руке уже находился небольшой столик, который та использовала в качестве щита.

Неожиданно Дмитрий останавливается, затем разворачивается и стреляет в открытого врага. Однако для девушки это не было внезапностью и, предвидев подобное, она, не останавливая свой бег, сделала скачок вправо и обе пули смогли навредить только стене позади неё.

– Ну всё, сука! – злостно проговорил Дмитрий и выкинул пустой пистолет.

Вспыхнув в решимости, он выбежал ей навстречу, чтобы как следует протаранить своим плечом стол и вместе с тем хрупкое женское тело, что прячется за ним.

Но вдруг Мика резко остановилась, а затем та тихо и мелодично прохохотала.

Дмитрий продолжил бежать…

– Нет! Не надо Дима! – крикнул Михаил. – Остановись!

Когда Дмитрий пробил стол навылет, то за ним никого не было… И… прилетев откуда-то с левой стороны, тяжёлый кусок холодного металла впился в его шею.

Кровь, бурлящим тёплым бульоном устремилась вперёд, чтобы завладеть топором. Завладев, она жадно начала стекать и падать с его деревянной рукоятки на пол.

Выдернув топор из шеи Дмитрия, Мика развернула лезвие и сделала разворот против часовой стрелки. Далее со всего размаха эта острая утяжелённая часть инструмента ударила уже по задней части шеи: по шейным позвонкам. И голова отделилась от тела целиком.

– Дима! – рявкнул Михаил.

– Разлагайся с миром, – произнесла Мика. После она посмотрела на второго брата и добавила: – Что ж, а теперь твоя очередь. Я бы с тобой ещё повеселилась, но мне надо спешить, а то эти увальни скоро очнутся.

Быстро подойдя к Михаилу, она зарубила его топором…

– Фух!.. – в завершение издала Мика, смахнув пот и кровь со лба. – Ну, за работу!..

Начав напевать свою излюбленную песенку, она отправилась в сторону кухни…

Спустя пару секунд её пение прекратилось, и вскоре она задним ходом вернулась в то же помещение. Девушка постоянно смотрела куда-то по диагонали вверх. Глаза её выдавали смятение…

Прошло ещё несколько секунд, и в помещение вошёл один из Нексусов Пака.

– Ты же тот хрен с противогазом, который сумел одолеть моего любимого?.. Плохи-плохи мои дела!..

Мика напала первой: Она со всего размаха вонзила топор прямо в сердце чудовища.

И пауза…

После чего Нексус легонько шлёпнул ладью по её лицу и померк белый свет.

Немного ранее…

Пак сошёл на своей остановке, что находилась в шести километрах от города. Это была деревня. И судя по многочисленным возгласам и суете, там что-то происходило. Его оббегали люди, а в руках у них было импровизированное оружие: палки, инструменты труда и т. д. Но в большей степени: это были камни.

Немного пройдя вперёд, Пак понял, в каком именно направлении стекается весь этот люд и с улыбкой на лице он продолжил идти. Когда спины перестали быть зрительным заслоном, открылся вид на одного человека, что неуклюже шёл против течения. Но судя по ране на голове, его неуклюжая походка явно не была следствием чрезмерного употребления алкоголя.

– Насильник! Насильник! – кричали люди и кидались в него камнями.

– Ясно, так и знал, что это самосуд, – прокомментировал Пак. Далее он задал вопрос одному из местных агрессоров: – Кого он изнасиловал?

– Вон ту девушку! – резвым кивком указал тот. – Не помню, как её зовут!

– И ты готов убить насильника даже не зная имени той, за кого ты воспеваешь правосудие?

Ничего не ответив, этот праведный воин поднял камень и швырнул в цель. Снаряд попал ровно в челюсть и выбил её, однако она осталась в пределах головы благодаря коже и мышцам. Что-то болезненно промычав, насильник в полуобморочном состоянии пошёл куда-то правее: он был практически без сознания, поэтому его скромный по всем меркам отход являлся подобием избегания угрозы.

Ещё один камень прилетел, с другой стороны. Он оставил на голове уродливую гематому, а взъерошенный пучок волос ещё больше отмечал деформацию. Кровь не торопилась течь из этого места, однако показалось, что оттуда выпал кусочек мозга.

– Не я… Я, люди… вы тоже люди… – послышалось что-то более внятное из его бормотания.

В качестве ответа прилетел ещё камень, что заставил его замолчать. Походка стала почти падающей. Потом снова камень – его кинул ребёнок.

Кто-то из людей поднял камень побольше и с оскалом на зубах швырнул в насильника. Этот заряженный гневом снаряд попал точно в висок и успешно передал эту эмоцию. Приняв её, насильник в очередной раз почувствовал на своей ране чужую волю; эта воля несла в себе только один смысл: убить, пресечь его существование, завершить его жизнь. «Я для них не просто чужой, но также и моя жизнь для них чужая».

После такого удара у него не было возможности: отойти от угрозы, поскольку сила праведного камня вышибла все прочие направления, осталось только вниз. Человек упал.

Затем каменный град стал более интенсивным.

– Хмм! Вот оно! Правосудие в действии!.. – произнёс Пак, опять разговаривая с местным агрессором. – Возможно, с человечеством ещё можно что-то сделать… Самосуд – это конечно не суд, но когда коллективная агрессия соединяется со страхом и бьёт по конкретным элементам, то из этого тоже может получиться утопия с полным отсутствием преступности. Так как слова и действия будут за большинством. За людьми. Толпа – есть судья и правительство, а нечисть надо истребить… Эта ваша казнь напомнила мне один случай. Как-то раз мне тоже устроили засаду, только она какая-то уж слишком неадекватная была. В общем, захожу я в подъезд, и они давай меня гранатами закидывать, будто камнями… Хм, дебилы б*я.

Казнь продолжалась. Очередной ребёнок поднял булыжник, что было довольно необычно для его худощавого телосложения. Далее – тяжёлое и твёрдое с характерным звуком плюхнулось на мягкое. Ноги вздёрнулись, словно через них прошёл мощный электрический разряд. После продолжила дёргаться лишь одна нога, но менее интенсивно. Со временем и она затихла.

Примеру ребёнка последовали и взрослые. К телу подошёл бородатый мужик и «отлепил» булыжник от останков лица насильника. Среди этого месива прослеживался глазной белок; только это напоминало, то чем оно было ранее. И этот мужик с безумными глазами швырнул булыжник в это месиво. Ноги и руки вновь вздернулись, несмотря на то, что насильник уже был мёртв. Смертельная боль продолжала руководить телом, даже когда сам человек умер, словно эта покрывающая человеческое естество боль всякий раз воскрешала его на пару секунд.

Но казнь трупа продолжалась. Видимо люди излили ещё не всё своё внутреннее дерьмо. И дальнейшие действия, что были предприняты относительно этого, когда-то такого же человека, даже заставили Пака испытать некое чувство дискомфорта. Ему отрезали член и затолкали в рот. А некоторые «праведные мужи», начали глумиться над трупом и предпринимать против него агрессивные действия сексуального характера.

– Кажется, вы ребята слегка перегибаете палку, – немного упрекнул Пак. – Если в обществе появляется преступный элемент, то его надо просто устранить, холодно и наверняка. Но ведь это не значит, что и самим нужно сходить с ума… Правда, я сам так частенько делаю, хм-хм-хм…

Из-за мысли, что дело идёт к завершению Пак с улыбкой на лице начал непринуждённо осматривать окрестности. И он заметил ту девушку, из-за которой непосредственно и произошёл весь сыр-бор.

Она всё ещё стояла и смотрела на казнь этого трупа. Её глаза были дикими и из них, почти незаметно текли слёзы. Руки закрывали рот, и она вся дрожала…

Рассмотрев эту девушку ещё добрые тридцать секунд, улыбка Пака сошла на нет; медленно и безвозвратно…

Вскоре он плавно развернулся и ушёл. Сохраняя это абсолютно нейтральное выражение лица, он проследовал вплоть до автобусной остановки.

Без сдачи оплатив проезд, Пак откинул пальто и присел на заднее сиденье…

Секунд пятнадцать беспрерывного взгляда в пустоту. После чего он достал телефон и позвонил:

– Алё… Вилен?

– Да босс!

– В общем, есть такая цитата: «Первый человек, который бросил ругательство вместо камня, был творцом цивилизации». Что ж… пускай Фрейд поцелует меня в зад!.. Вилен, организуй точечный ядерный удар по деревне «Мядюлтен».

– Поняла! Какая мощность?

– Достаточно большая, чтобы стареть её в порошок.

– Принято, босс!

Следующая остановка, на которой сошёл Пак, была возле того ресторана, где братья Хуско должны были схватить Мику.

Но к своему удивлению, когда он подошёл ближе, то из дверей ресторана, предварительно уничтожив их крепким пинком, вышел Нексус. С его плеча, свисало женское тело в платье и с тёмно-красными волосами.

– А где Дима и Миша? – спросил он.

Нексус простоял молчаливым истуканом…

– Что это значит?! – вновь сказав, только в этот раз самому себе, Пак резвым шагом зашёл в ресторан.

Тишина…

Он пробыл внутри, наверное, минут пять…

Но вдруг раздался сильный крик и вскоре через окна, даже через стены ресторана начали вылетать люди. Это были те спящие бандиты…

Вопли чередовались с вылетающими телами. Симметрия иногда соблюдалась, а иногда тела вылетали аж по три штуки кряду и не были озвучены криком.

Так продолжалось до тех пор, пока в его радиусе не закончились «снаряды».

Когда он выходил из ресторана, то его шаг не был таким же торопливым, каким он был при вхождении. В большей степени ему всё же удалось разгрузиться.

– Так Шмарапех!.. – сказан он, подойдя к Нексусу. – Судя по следам, ты не участвовал в заварухе. Ты опоздал? Не успел прийти к ним на помощь?..

Тот ничего не ответил, так как не умел говорить. Дать ответ на руках он так же не смог…

– Знаешь, почему галлы были такими сильными и дисциплинированными? – продолжил Пак его отчитывать. – Потому что их жрецы придумали очень эффективный метод по мобилизации солдат. Перед каждым походом они приносили в жертву одного из своих. И знаешь кого именно?.. Того, кто самым последним являлся на сбор!.. Может, мне и тебя в жертву принести, а?.. Принёс бы, да толку от этого не будет! Вы Шмарапехи просто мастера убивать моего внутреннего перфекциониста! Сперва ты думаешь, что всё спланировал: Диму и Мишу задействовал, да и ещё тебя увальня прислал им в поддержку. А теперь они мертвы!

С последней фразой, позади него раздался неестественный гром… И там, на горизонте начал прорастать ядерный гриб…

Пак прислонился лицом к плечу Нексуса с противоположной стороны от Мики и заревел, при этом иногда постукивая кулаком по этой подушке:

– Да почему всё так? Когда ожидаешь хорошего исхода, то всегда происходит какой-то кошмар. Э-э-э-э-э!.. С вами, Нексусами, постоянно так, вы как космическая порнуха. Он дрочит, а затем кончает белым снарядом, который летит на высокой скорости. И девка должна на расстоянии в десять метров поймать эту кончу своим ртом. Если у неё не получится, то всё её лицо окажется в сперме. А я уже с ног до головы в ней вымазан!.. Когда хочешь кого-то подчинить, то нужно поочерёдно комбинировать наказание и награду. Но вас мне хочется только пиз**ть! Из-за тебя я просрал двух моих любимых учеников, э-э-э-э!.. Они должны были в судный день попасть на мой ковчег и прожить там ещё много-много лет, э-э-э-э!

Выговорившись, Пак отошёл от влажного плеча Нексуса и добавил, однако формат его слов резко сменил вектор: с обвинительного на самокритичный:

– Извини, ты ведь не виноват. Это всё война. Я же первый решил напасть, вот и получил по зубам. Эта девушка тоже не виновата… Я думаю, что Дима просто-напросто не дождался тебя и ринулся в бой… это в его духе… эх, Дима, Дима. Я думал, что у меня получилось направить твоего внутреннего разрушителя на убийство таких же разрушителей. Но я подвёл тебя… Надо будет выкопать труп твоего отца и обсосать его.

Пак положил руку на плечо Нексуса и тихо, с жалостью к самому себе, сказал:

– Давай, отнеси эту девушку на Архонт… А я скромно и опечаленно пойду туда, куда меня ноги приведут…

Эти ноги привели его в бордель. Пак разговаривал с сутенёршей…

– Нет-нет, я презираю только тех полных дам, которые из-за своей неразумности беспощадно поедают пищу, будто они бракованные механизмы. В основном человечество победило голод, но нездоровое желание: набивать себе брюхо не отступило, так как оно корнями прорастает из эволюции человека; от неандертальцев.

Сутенёрша слушала его с играющим и заинтересованным взглядом, который говорил: «А он интересный фрукт».

– У меня, конечно, был опыт с крупными дамами в постели, но скажем так… это был настоящий Ад. Она постоянно потела и воняла, будто на мне сидел здоровенный кусок сала, что бесконечно таял и таял. Было множество жировых складок, и казалось за них можно ухватиться, да ни хрена за них не ухватишься! Она была, словно гигантский сумоист, который обмазался в масле, чтобы соперник не смог его схватить. Всё вело к тому, что этот говорящий жир вот-вот сейчас полностью растает и не останется больше человека. После того секса она сбросила килограмм 10, отвечаю!

– Хм-хм-хм… – посмеялась сутенёрша. – Ясно, значит, полных дам мы исключаем. Но, к сожалению, другие девушки сейчас заняты.

– Тогда, что насчёт вас?.. – тихо спросив, соблазнительно подступил к ней Пак. – 5 миллионов пойдёт?..

– М-м-м-м… А вы не заразны?

– Ой, разве что всеми смертными грехами.

ГЛАВА 19. ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

Этот день начинался тихо. Раш вернулся из Польши и первым делом он вместе со Стриксом направился в ангар Юрия.

Наряженного в через-чур представительную одежу вампира, бандиты восприняли как обычного театрального актёра. Тем не менее, их подсознание хорошо чувствовало, что не стоит на него лишний раз пялиться. Эти люди просто расходились перед Рашем, боясь даже спросить о его новом госте.

Ещё Раш заметил, что у местных головорезов были очень странные выражения лиц. Это походило на страх и на что-то ещё.

Вдруг им преградил путь Серёга.

– Эй! – сказал он. – Юрий хочет с тобой поговорить. Иди за мной.

«Что он задумал на этот раз? – спросил Нибрас. – И странно, что Серёга ни разу тебя не оскорбил… Да и вообще, зачем тебе все эти заморочки?! Мы же достаточно сильны, чтобы никому не подчиняться! И у нас есть Стрикс! Этот Юрий уже достал раздавать нам приказы! Просто скажи: „нет“, а затем раскидай все их внутренности по канопам!»

«А ты разве не видишь, Нибрас?.. Что-то случилось… – ответил Раш. – Взгляни на всех этих бандитов. Они словно боятся моей реакции… Но вот, на что именно?»

Они зашли в кабинет Юрия. Серёга отошёл и закрыл за ними дверь; Раш отметил эту деталь.

– Что произошло, Юрий? – в лоб спросил он.

Юрий молча подвинул небольшую коробку на край стола;’ ближе к гостям. Она была открыта.

Раш подошёл и опустил туда взгляд.

Это был отрезанный палец. Женский палец…

– Мы нашли это возле главного входа в ангар, – сказал Юрий. – Там находилась записка со словами: «Посылка для Раша».

«Палец… и что? – задался Нибрас вопросом. – Чей же он?»

Не давая никаких разъяснений и не расспрашивая Юрия, Раш, в очень быстром шаге двинул к лифту. Он спустился на этаж, где была его подземная квартира. Войдя в неё, он торопливо прошёлся по комнатам, после чего замер…

«Вот чёрт! Пак забрал Мику!» – дошло до Нибраса.

Раш стоял в тишине; его взгляд был обращён в пол…

«Ну, теперь просьба: „успокоиться“, для тебя стала не выполнимой… Видимо, пора с этим покончить, да Раш?» – иронично произнёс Нибрас.

Раш ничего не ответил…

Вдруг он услышал чьё-то мычание, что доносилось из-за двери, ведущей в подвал. И следуя этому зову Раш спустился туда.

Он открывал эту дверь медленно, и та рисовала всё больше и больше деревянных крестов. Каждый из них был занят собственным человеческим телом.

Ошеломлённый таким количеством корма, он прошёлся вдоль множества деревянных рядов, будто те были колосьями в поле. У этих людей были завязаны глаза, но услышав чьи-то шаги, они оживились.

Впереди находилась ещё одна дверь и, открыв её, Раш застал точно такую же картину.

«Сколько же их здесь?!» – спросил такой же ошеломлённый Нибрас.

«Около, пятидесяти человек», – холодно ответил тот.

«Знаешь… Мика умеет удивлять… Она буквально дала нам средство, чтобы мы спасли её. Конечно, возможно это вышло случайно, но…»

«Нибрас… – прервал его Раш. – Пируй!.. Пируй всеми ими!..»

«Но я никогда не поглощал столько энергии за раз! Ты уверен, что всё будет в порядке?»

«Сейчас и узнаем. Давай, Нибрас».

Демон провёл поглощение, без какого-либо энтузиазма как это было ранее. Но когда приливающая сила наполнила каждую клеточку тела Раша, то ощущение этой строго-нейтральной эйфории вытеснило все остальные эмоции: сомнения, гнев, долг, смысл жизни и т. д.

«Что это за чувство такое?! Я будто всё ещё голоден!»

«Оно похоже на воронку. Мы стали энергетической чёрной дырой», – описал Раш свои ощущения, при этом осматривая раскрытую ладонь.

Вскоре его тело охватила чёрная аура, которой он пользовался раньше. Глаза так же приобрели фиолетовое свечение.

«Нибрас, я не хотел использовать Ауру. Сбавь обороты», – упрекнул Раш.

«Это не я, оно само! Сейчас я не делюсь с тобой демонической силой!»

Немного обдумав, Раш высказал своё предположение:

«Видимо часть твоей силы буквально стала моей собственной. Словно я запасной резервуар».

«И что теперь: пора навестить Шельму?»

«Да, но сначала нужно кое-что сделать здесь».

Он вернулся к Юрию.

Когда Раш вошёл в его кабинет, то все присутствующие там бандиты едва ли не вжались в стены от его нового облика. Особо сильно это работало с теми, на кого Раш случайно наводил свой светящийся фиолетовым огнём взор.

Этот облик так же оценил и Стрикс. Он поднял высоко подбородок и слегка улыбнулся.

– Я не мог не заметить резкий рост демонической силы, – сказал вампир. – Выходит, что за столь короткое время вы поглотили огромное количество человеческой скверны… Воистину: подобный рост пугает меня.

– Юрий… мне нужен список всех банд, с которыми ты воюешь, – заявил Раш.

– Понятно… – ответил тот. – Видимо ты уже решил действовать.

Юрий открыл дверцу в своём столе и достал оттуда что-то наподобие дневника. Затем он положил его на стол и сказал:

– На последней странице есть адреса. Там находятся их главные убежища.

Раш ознакомился с ними и запомнил каждый: их было около девяти. После чего он вернул дневник.

В ход пустилась длительная пауза…

Юрий что-то глубоко обдумывал, при этом постукивая указательным пальцем по столу, словно он ждал, когда Раш уйдет, но тот никуда не уходил…

И Юрий вдруг сказал:

– Полагаю, ты начнёшь с меня?

– Да.

– Ясно, тогда ты не против, если я немного выпью. Я знаю, что ты хочешь, как можно быстрей вернуть свою девушку и убить Пака, поэтому я быстро.

– Хорошо. Но умрёшь ты или нет, зависит от твоей человечности, а не от меня.

Юрий поднялся с кресла и достал из минибара бутылку с очень дорогим красным вином. Налив себе бокал он из него испил.

– Будешь? – предложил он Рашу выпить, и присел в кресло.

– Нет, спасибо.

В этой комнате находилось около шести крупных парней, и они переглядывались между собой, лишь отдалённо понимая, что здесь происходит. Было ясно только то, что босс готовится к смерти.

И двое бандитов, сквозь звериный страх навели оружие на затылок Раша.

– Убрали стволы! – рявкнул на них Юрий. – Я не давал вам никаких приказов!.. Так же, как и я, вы должны смириться с неизбежным! Каждому воздастся по его деяниям!

Те резко опустили пистолеты, и сделали они это так молниеносно, будто казалось, что недовольство босса пугало их сильнее, чем настоящий демон, стоящий перед ними.

– Вижу, ты не боишься смерти, – произнёс Раш. – Почему?

Сделав очередной глоток Крови Христа, Юрий ответил:

– Я вовсе не мученик, просто люди не в силах противостоять Богам. Таким образом, мы снимаем ответственность за свою смерть. Но, по крайней мере, человек должен отвечать за свою жизнь… Как я её прожил?.. Пускай Бог мне и ответит.

Допив бокал с вином, Юрий встал из-за стола и замер. Его взгляд не был похож на взгляд смертника, и в нём читалось даже некое требование…

Раш расценил это как – «всё». И далее он охватил своей поглощающей воронкой не только эту комнату, но и всё здание, что уходило глубоко под землю.

Суммарно он превратил в мумии около 160-ти человек. И 13-ти удалось остаться в живых, так как в них не было скверны.

В комнате, где находился Раш, выжил только Серёга…

– Как это вообще?! – удивлённо воскликнул тот. – И почему только я не сдох?!

– Считай, тебе повезло, – ответил Раш. – В тебе нет скверны, ты не конфликтный человек и не способен грешить из-за высокого уровня импатии к другим. Ты хорошо понимаешь, что причинять боль другим так же тяжело, как и страдать от неё. А то, что ты постоянно всех оскорбляешь – это всего лишь вспышки твоего внутреннего человека, который старается взять контроль… Но ты способен сопротивляться ему только в настоящий момент. Человеческая душа очень часто проваливает испытание временем.

Сказав это Раш и Стрикс ушли.

– Этот ваш диалог напомнил мне один случай, – сказал Стрикс. – Я, будучи ещё живым, удерживал одного человека, когда ему ампутировали руку. Он барахтался, бил меня другой рукой, царапался и кусался. И чувствуя каждую из этих незначительных ссадин у себя – я думал только об одном: «Ему сейчас больнее, чем мне. Ему сейчас больнее…»

– Сейчас это называют импатией. И я удивлен, что хищник вроде тебя, её сохранил.

– Это вопрос моего выживания, сударь. Но это вовсе не значит, что я не должен сочувствовать своей жертве.

Девять адресов. Раш посетил каждый из них. Ему уже не нужно было скрываться, так как теперь человечество попросту не было способно его остановить. Когда он «высосал» несколько мест – к делу подрядились и военные с полицией; Они стреляли, взрывали, даже травили, но Рашу и Стриксу это не наносило абсолютно никакого вреда; Те двое просто шли к цели напрямую. И к тому времени как Раш закончил все свои дела по девятому логову бандитов, то мумий уже насчитывалось около 450-ти. Несколько полицейских и военных так же пали жертвой этой чёрный дыры, но в гораздо меньших количествах, чем преступники.

– Власти пытаются остановить тех, кто искореняет преступность, – подметил Стрикс. – Не уж-то они и спасибо нам не скажут? – Далее он встал перед Рашем и добавил: – Пора и мне набраться сил. Поэтому я выпью всю их кровь в качестве подношения. И если честно, они меня уже немного напрягают; ходят попятам и вздохнуть нормально не дают.

– Не смей! – запретил Раш. – Если ты тронешь тех, кого не коснулась моя воронка, то я незамедлительно снесу тебе голову вампир.

– Но я же не могу испить кровь из тех мумий, – ответил Стрикс. Во время разговора, в них периодически стреляли. – Если вы хотите, чтобы я сражался в полную силу, то мне нужна кровь.

Раш слегка улыбнулся и сказал:

– Иди за мной.

Перед тем как отправиться за Рашем, Стрикс вновь посмотрел на толпу людей, что прячутся за машинами и постреливают из своих бесполезных мухобоек. А затем он поднял один из своих красивых мечей и ударил им по земле. И земля раскололась.

Те солдаты и офицеры, что находились рядом с этим разломом – в панике отбежали от него. И даже после этого, они продолжили бежать, дальше и дальше. А те, что остались на поле брани попросту перестали стрелять…

На лице вампира взыграла улыбка, а потом он произнёс:

– Вот она – блаженная тишина.

Путь их пролегал к хижине Шельмы, но по дороге Раш вдруг свернул в аптеку.

Когда туда вошли две эти персоны – продавцы шарахнулись от них как от ядовитых змей, которые были внезапно замечены под ногами.

– Не бойтесь нас, – сказал Раш. – Если вы всё ещё живы, то вам уже ничего не угрожает. – Однако от этих слов им не стало легче. Он это заметил и решил напрямую обратиться к их рефлексу продавца: – Мне нужны ампулы для инъекций железа. Дайте всё что есть.

Дрожащими руками девушка набрала целую охапку с этим препаратом. Пять коробок по десять ампул, которые были хорошо видны через прозрачную плёнку.

– Сколько с меня?

Девушка пугливо и резко покачала головой в знак отрицания.

– Если я вам не заплачу, то минус потом выпишут из вашей без того низкой зарплаты.

У Раша было полно мелочи в карманах, и он взял небольшую горстку вместе с бумажными купюрами. Развернув ладонь перед продавцом, он понял, что тамошние монеты потеряли свой внешний вид. Они были случайным образом сплющены воедино, когда Раш их загребал из кармана. Часть бумажных купюр стала заложником это смешения.

– Извините.

В следующий раз он достал только бумагу и расплатился. И так как девушка не назвала необходимые цифры, Раш оставил довольно крупные чаевые, после чего он забрал товар.

– Это то, о чём я думаю? – выйдя из аптеки, спросил Стрикс глядя на приобретённую покупку. Его тон был по-прежнему сдержанным и возвышенным, но его красные глаза смотрели на ампулы, будто ребёнок на конфеты.

– Да Стрикс, это именно тот тип железа, который течёт в крови человека. Угощайся.

Выхватив одну из коробок, вампир вскрыл её и быстро вылакал одну из ампул.

Ничего, не поняв, он повторил действие.

– Восхитительно! Эта жидкость намного вкуснее, чем кровь!

– Я рад, что тебе понравилось. Идём к Шельме.

По дороге к ведьме вампир испил все ампулы с железом. Голод был полностью утолён; хватило всего несколько сотен рублей, чтобы избежать кровавой расправы над теплокровными ягнятами.

Они вошли в хижину Шельмы, и та уже их встречала.

– Ну, привет… А кто это с тобой? – спросила она.

– Его зовут Стрикс. Он один из первых вампиров.

– Ого! – немного наклонив голову, она поспешила к этому уникальному гостю. – Ну-ка дайте я на вас посмотрю… Ой, прошу меня извинить. Я Шельма, ведьма.

– Очень приятно мисс Шельма, меня зовут Стрикс, – ответил вампир и поцеловал её руку. – Я всегда восхищался возможностями ведьм: легко управлять магией. В моём же случае: магия управляет мной. Поэтому я испытываю к вам подобным… зависть.

– Шельма ты знала, что мы придём? Откуда? – спросил Раш.

Ведьма подошла к столу, взяла пульт и включила большой телевизор. Там были новости, где показывали кадры, как Раш проводил своё шествие посреди города, высасывая жизни.

– Понятно, – холодно обронил Раш. – Когда начнём?

– Я уже почти всё подготовила для ритуала, осталось только притащить сюда мёртвого дракона. Он слишком тяжёлый для меня.

– Что ж, позвольте мне помочь с этим? – предложил джентльмен Стрикс.

– Конечно, буду очень благодарна.

– А кстати, я однажды встречал живого дракона!

– Что, правда?! Пожалуйста, расскажите об этом поподробней…

Найдя общую тему для разговора, они ушли в подвал за необходимым ингредиентом. Раш сел в кресло напротив стола, вокруг которого уже была начертана какая-то сложная на вид пентаграмма.

«Я понимаю Раш, что глупо спрашивать, но какой у тебя план? Ты просто ввалишься на Архонт, спасёшь Мику, и надерёшь один надоедливый седой зад, а если на твоём пути встанут враги, то ты непременно обратишь их бренные тела в неосязаемые Ба?»

«В целом да, но у этого плана есть ещё несколько дополнительных аспектов… И они увеличат нашу силу примерно в несколько сотен тысяч раз; возможно даже и в миллион».

«В миллион?! – опешил Нибрас. – Как?!»

«Увидишь…» – улыбнувшись, ответил Раш.