Текст книги "История шарлатанства"

К началу 1970-х годов стрихнин наконец-то стал выходить из моды, а публикации на страницах «Британского медицинского журнала» требовали полного запрета на его применение в медицине.

На сегодняшний день стрихнин действительно не используется в западной медицине – однако мочу спортсменов продолжают проверять на его присутствие. Спустя столетие после марафона Хикса стрихнин снова дал о себе знать в качестве допинга: в 2001 году индийская тяжелоатлетка была отстранена от соревнований на 6 месяцев после того, как в ее моче обнаружили этот яд. Спортсменке, которую звали Кунджарани Деви, пришлось также вернуть медаль, завоеванную на чемпионате Азии по тяжелой атлетике. Деви заявила, что просто пила слишком много кофе (что сомнительно). Без всякого научного обоснования она утверждала, что в этом напитке содержится небольшое количество стрихнина. Более вероятно, что Деви просто приняла большую дозу препарата рвотного ореха, который до сих пор является популярным в Индии гомеопатическим средством.

Однако нельзя сказать, что Деви совсем далека от истины. Хотя стрихниновый алкалоид и отсутствует в самом популярном утреннем напитке, в нем есть кофеин, а молекулы этих двух веществ в чем-то схожи. Оба блокируют функцию глицина – просто стрихнин намного, намного сильнее.

Поэтому, если вы хотите ощутить что-то вроде симптомов отравления стрихнином, но полегче, попробуйте выпить литр-другой крепкого кофе. Сердцебиение, усиление ощущений, подергивания мышц – вы можете насладиться тем же стимулирующим эффектом, что французский студент-медик XIX века или олимпийский марафонец начала XX века, только без ужасных судорог и мучительной смерти.

Но и от этого можно заработать серьезную аритмию и оказаться в реанимации, так что лучше ограничиться мысленным экспериментом.

Табак
Сигареты по рецепту, зубная паста с никотином и вдувание дыма в задницу

«Доктора предпочитают Camel всем другим маркам сигарет!»

«20 679 врачей назвали Lucky менее раздражающими!»

«Дайте вашему горлу отдохнуть, выкурите свежую сигаретку!»

Такими беспардонными заявлениями о благотворности разных сигарет для здоровья пестрела реклама в журналах середины XX века по всей Америке. Неудивительно, что в 1955 году курило больше половины всех мужчин страны. Врачи и сами были злостными курильщиками; 30 % врачей в ту пору сообщали, что курят не менее пачки сигарет в сутки.

Спустя два поколения в той же Америке количество курильщиков находится на историческом минимуме. Пять столетий люди считали, что табак укрепляет здоровье, однако за последние 60 лет в нашем отношении к этому продукту, вызывающему сильнейшую зависимость, наступили коренные перемены.

Но не будем заблуждаться: табак и по сей день остается самым смертоносным растением в истории человечества и ежегодно уносит свыше 6 миллионов жизней по всему миру. Сейчас мы знаем об этом, но очень долго, и даже в XX веке, табак считали лекарственным растением и ценили за его целебные свойства – как в Новом, так и в Старом Свете.

Шестьдесят видов табака (Nicotiana), растения родом из Америки, выращивались там тысячелетиями. Когда в XV веке на американский континент ступила нога испанских завоевателей, табак был широко распространен как в Северной, так и в Южной Америке и использовался в качестве ритуального растения, легкого наркотика и лекарственной травы.

Моряки из экипажа Колумба первыми увидели, как туземцы племени таино (нынешняя территория Кубы и Гаити) жгут факелы из табачных листьев, чтобы изгонять болезни, а также дезинфицировать дома и ритуальные места. Также европейцы видели, как таино нюхают большие количества высушенного табака, что приводит к быстрой потере сознания – возможно, местные лекари использовали этот метод для наркоза перед проведением трепанаций. Кстати, хотя о происхождении слова «табак» по сей день ведутся дискуссии, известно, что таино использовали очень похожее слово для обозначения то ли самих листьев, то ли трубки для их курения.

Впоследствии путешественники не раз наблюдали медицинское применение табака у народов Нового Света. В Мексике табак использовали при поносе, запоре, а также для смягчения кожи. Листья растения не только высушивали и курили, но также использовали местно для лечения ран и ожогов и принимали внутрь в виде порошка, чтобы откашлять слизь, скопившуюся в горле. В Калифорнии племена, обитавшие в пустынях, делали из измельченных листьев табака примочки для лечения воспалительных заболеваний (например, ревматизма) и кожных проблем вроде экземы. Курение листьев также считалось целебным при обычной простуде, особенно в сочетании с листьями шалфея. (Вот вам и прекрасная альтернатива «Фервексу».)

Открытие Америки взбудоражило европейских медиков, и многие из них буквально готовы были прыгать выше головы, чтобы открыть целебные свойства свалившихся на них новых растений. Табак оказался чемпионом среди этих растений Нового Света – доктора очень полюбили его и называли панацеей от всех болезней (которой он явно не был).

Испанский врач Николас Монардес в 70-е годы XVI века опубликовал популярную книгу о лекарственных растениях Нового Света. Был там и раздел, посвященный табаку. Подзаголовок книги, «Радостные вести из Нового Света», многое говорит о восторженных чувствах, охвативших ученых после открытия новых растений. Монардес был уверен, что табак лечит до 20 разных болезней, включая рак, – и сейчас мы смотрим на это с горькой иронией, ибо ежечасно только в США от рака легких, вызванного курением, умирает 17 человек.

Повивальная бабка из племени пауни применяет табак для родовспоможения

Другим ранним поборником табака был французский посланник при португальском дворе Жан Нико, чье имя навсегда вошло в анналы, став корнем слова «никотин». На самом деле никотин – лишь одно из 4000 химических веществ, образующихся при горении листьев табака, но при этом самое гнусное. Ведь именно оно стимулирует мозг и нервную систему курильщика, вызывая зависимость.

Нико приехал в Лиссабон в 1559 году и быстро узнал о табаке. Будучи от природы любопытным, с исследовательской жилкой, Нико очень заинтересовался медицинскими возможностями растения, а также первыми экспериментами португальских коллег с ним. Дипломат и начинающий врач решил поэкспериментировать сам: он сделал мазь из табака, нашел местного жителя с опухолью и убедил его втирать эту мазь в больное место (мнение самого пациента на сей счет осталось неизвестным). Мазь подействовала, и Нико почувствовал, что находится на верном пути.

Будучи уверенным, что табак – панацея от всех болезней, Нико собрал несколько растений и триумфально вернулся во Францию, где в то время правила королева Екатерина Медичи. В 1561 году Нико продемонстрировал ей листья табака и рассказал, как их следует измельчать и вдыхать через нос для облегчения головной боли. Медичи, страдавшая от ужасных головных болей (возможно, побочный эффект от отравления всех своих недругов), последовала совету Нико. Нюхательный табак оказался эффективен – и Екатерина стала ярой поклонницей нового растения, а вслед за ней и весь французский двор.

Поскольку французы в XVI веке (как и в XXI веке) были законодателями мод, нюхание табака вошло в повседневную практику при большинстве королевских дворов Европы. В конце 1500-х годов было невозможно представить себе светскую тусовку, где вам не предложат понюшку табаку. А со временем увлечение табаком распространилось на все слои общества. Добившись славы и денег, Нико вышел в отставку, поселился в провинции и посвятил себя новой страсти – составлению одного из первых словарей французского языка.

Чудесная жизнь табака обыкновенного

В 1773 году шведский ботаник Карл Линней назвал род одомашненного табака Nicotiana в честь Нико, популяризировавшего растение в Европе. Сомнительная честь с тех пор, как стали понятны негативные стороны табака.

Хотя Екатерина Медичи и пела табаку дифирамбы, взгляды на это растение были неоднозначны, и с первых дней его появления в Европе появились скептики. Одним из самых известных кайфоломов оказался высокопоставленный зануда король Яков I Английский, который в 1604 году назвал курение табака «омерзительным». Он прозорливо считал табак «вредным для мозга и губительным для легких».

Мнение Якова I постепенно приобретало сторонников, и в XVII–XVIII веках табак уже не считался средством от всех болезней. Однако врачи по-прежнему рекомендовали табачный дым при некоторых проблемах со здоровьем: так, в медицинской книге «Primitive Physick», популярной с середины XVIII до середины XIX века, он считается средством для облегчения болей в ухе. У вас болит ухо? Не беда. Просите приятеля раскурить трубку и выдохнуть дым вам в ухо. Ради интереса можете предложить так сделать коллеге на ближайшем перекуре и понаблюдать за реакцией.

Ухо – не единственное естественное отверстие, которое с нетерпением ждало дозы табачного дыма. В английском языке есть идиома «вдувать дым в чью-то задницу». Когда вы узнаете, откуда она взялась, ваша жизнь уже никогда не будет прежней. Дело в том, что вдувание дыма в задний проход было официально применявшимся методом реанимационной помощи в XVIII веке. Метод был столь популярен, что наборы для постановки табачно-дымовых клизм широко продавались и имелись во многих домах. Действительно, к экстремальной ситуации лучше подготовиться заранее – а что может быть предусмотрительней, чем иметь табачную клизму в своей аптечке первой помощи?

Необычные девайсы были особенно популярны в XVIII веке, поскольку британское медицинское сообщество считало их полезными для вполне конкретной цели – первой помощи при утоплении. В те годы в Темзе так часто тонули люди, что сознательные граждане всерьез озаботились их спасением. Было создано даже «Общество оказания немедленной помощи утопающим и утонувшим», члены которого патрулировали опасные места на берегу Темзы с наборами для табачных клизм и выискивали потенциальных жертв. Если они видели тонущего, то вытаскивали его из воды, снимали всю одежду, клали несчастного на живот, вставляли ему в задний проход трубку, после чего зажигали табак и начинали раздувать меха.

Набор для табачной клизмы. Залог безопасности в вашем доме

Бобер, выдыхай!

Кстати, эти меха были лишь позднейшим добавлением к клизменному набору, а до их появления вдувать воздух приходилось самому спасателю. Надеюсь, ему хотя бы не приходилось вдыхать из трубки. Результаты такой реанимации не только малоприятны, но и потенциально опасны: например, если у утопленника случайно оказывалась холера, можно было невзначай всосать в себя бактерии и впоследствии погибнуть. И это, возможно, самая глупая и неприятная смерть из всех, описанных на страницах этой книги.

Медицинское обоснование этих странных манипуляций казалось вполне понятным докторам Уильяму Хоузу и Томасу Когану, основателям спасательной команды на Темзе. Они полагали, что вдувание дыма в тело пострадавшего решает две задачи: согревает несчастного и стимулирует его собственное дыхание.

Разумеется, ни то, ни то не работало – именно поэтому в современном английском фраза «вдувать дым в чью-то задницу» означает «делать неискренние комплименты». Совершенно бессмысленная и абсурдная мера. Следует, однако, отметить, что спасатели получали доступ к весьма интимной части незнакомого человека; это было необычным для эпохи, когда даже обнаженные лодыжки казались не вполне приличными, и, возможно, отчасти объясняло популярность «Общества спасения».

Если вдувание дыма в задний проход не оживляло утонувшего, реаниматоры приступали к куда более традиционному и действенному методу – искусственному дыханию. Медицинское сообщество, однако, косо смотрело на дыхание «рот в рот», считая его «вульгарным» – действительно, то ли дело табачная клизма. Поэтому для вдувания воздуха в рот реанимируемого использовались меха. Кстати, повитухи того времени были лучше знакомы с предметом и уже активно пользовались дыханием «рот в рот» при спасении новорожденных. К счастью, медицинское сообщество со временем прислушалось к ним и в конце концов прекратило считать этот способ реанимации неприличным, что впоследствии спасло немало человеческих жизней.

Пусть табачные клизмы и не были разумной мерой, но применение табака для обеззараживания кажется логичным. Еще члены экспедиции Колумба обратили внимание на то, что индейцы таино окуривают табаком дома заболевших членов племени. Впоследствии репутация табака как дезинфицирующего средства приплыла в Европу вместе с самим растением.

При вспышке чумы в Лондоне в 1665 году школьников буквально наставляли курить в классах, чтобы не допустить проникновения болезни. Это было, пожалуй, единственным преимуществом жизни в Лондоне в ту пору: не надо прогуливать уроки, если тянет подымить.

Примерно то же самое было в 1882 году во время эпидемии оспы в Болтоне: всем обитателям некоего работного дома выдали табак, чтобы не пустить заразу в помещение.

Иногда ученые исследовали возможности табака на ниве дезинфекции. В 1889 году в «Британском медицинском журнале» вышла статья анонимного автора, доказывавшего, что пиридин, содержащийся в табачном дыме, убивает микроорганизмы и тем самым снижает у курильщиков риск развития таких инфекций, как дифтерия и тиф. В 1913 году уже в «Ланцете» появилась работа, продемонстрировавшая, что пиридин в табачном дыме убивает холерные вибрионы.

Однако в обеих статьях отмечалось, что негативные эффекты табакокурения превосходят его возможные плюсы. Поэтому дальнейшие исследования табака как обеззараживающего средства были, по сути, прекращены.

В XIX веке медицинское применение табака, казалось бы, начало сходить на нет. В 1811 году английский ученый Бен Броди доказал вред никотина для сердца. Имидж табака испортился еще сильнее, когда после выделения чистого алкалоида никотина в 1828 году исследования показали его негативное влияние на головной мозг и всю нервную систему.

В начале XX века люди серьезно озаботились информацией о вреде сигарет. Табачная промышленность, осознав это, попыталась развеять страх потребителей при помощи авторитета врачей. Доктора, курившие не реже остальных, видели: несмотря на исследования, говорящие о вреде курения, далеко не все курильщики заболевают. Поэтому найти врачей, готовых прославлять табачные компании и взамен получать любое количество сигарет для личного пользования, оказалось не так сложно.

Начиная с успешной акции Американской табачной компании, прошедшей под лозунгом «Lucky Strike меньше раздражают горло», врачи с рекламой сигарет стали регулярно появляться на страницах цветных журналов. В 1930-х годах Филип Моррис, ворвавшийся на рынок, смог сделать своей фирме имя на мощной пиар-кампании – дескать, «группа врачей» доказала, что его сигареты позволяют ослабить или даже полностью убрать раздражение носа и глотки, вызванное курением. Этого удачного шага оказалось достаточно, чтобы сделать «Филип Моррис» одним из ведущих брендов на рынке.

Доктора предпочитают Camel всем другим маркам сигарет!

Вершиной тренда «доктор с сигаретой» стала кампания R. J. Reynolds Tobacco Company, строившаяся на слогане «Доктора предпочитают Camel всем другим маркам сигарет». Утверждение было основано на якобы «независимом исследовании», проводившемся с 1946 по 1952 год. Как выяснилось позже, исследование вела компания William Esty Co., подконтрольная R. J. Reynolds, а врачей спрашивали о любимом бренде сигарет после того, как они бесплатно получали несколько блоков Camel.

ЗУБНАЯ ПАСТА С ТАБАКОМ

Некоторые американские индейцы смешивали измельченный табак с известью или мелом, получая в результате что-то вроде зубной пасты. Они полагали, что такая паста отбеливает зубы – эффект, странный для нынешних потребителей, у которых курение или жевание табака часто приводит к формированию налета на зубах.

Зубные пасты с табаком и сейчас существуют на рынках южноазиатских стран. Так, паста Creamy Snuff, которую производит компания IPCO, мало того что обладает ярким названием («Сливочная понюшка» – сравните с «Колгейтом»), так еще и содержит гвоздичное масло, глицерин, мяту, ментол, камфору и, разумеется, табак. Паста особенно популярна среди женщин в Южной Азии, и некоторые используют ее 8–10 раз в сутки, чтобы она, как рекомендует производитель, «задерживалась во рту». Кстати, табак – не самый неудачный компонент зубной пасты на страницах этой книги; вспомните главу про радий и радон.

Но эта кампания оказалась последней. Поскольку исследований о вреде табачного дыма становилось все больше и больше, в конце концов табак был с позором изгнан из медицинского мира. Врачи переключились с применения табака на борьбу с ним и его последствиями – раком, эмфиземой, заболеваниями сердца, астмой, диабетом и многими другими.

Однако и сегодня табак курят во всем мире – курят для удовольствия. Хотя мы прекрасно знаем и уже десятки лет отовсюду слышим про вред табака, сигареты до сих пор курит 1,3 миллиарда человек, а мировой табачный рынок зарабатывает в год баснословные деньги – 300 миллиардов долларов. Так что врачам приходится всерьез биться с болезнями, вызванными курением, а не изучать возможные положительные стороны табака.

К счастью для нынешних туристов, прогуливающихся по берегам Темзы, табачные клизмы уже вышли из моды и не используются при реанимации тонущих. Полагаю, всем нам спокойнее знать, что в кустах нас не ждет спасатель, готовый в случае чего вдуть дым между наших ягодиц.

Кокаин
Веселые эксперименты, Зигмунд Фрейд, зубные капли с кокаином, вино Мариани и умирающий президент

Прошла неделя с того дня, когда Роберт Эдвард Ли капитулировал перед Хайремом Улиссом Грантом. И тогда на реке Чаттахучи на границе Алабамы и Джорджии состоялась одна из последних битв Гражданской войны в США. В жизни бывают чертовски нелепые моменты – например, когда тебя заставляют участвовать в сражении после того, как война фактически окончена. Однако из-за косяков в передаче военной корреспонденции битва за Коламбус случилась спустя неделю после того, как генерал Ли в здании суда Аппоматтокса подписал акт капитуляции.

Во время атаки кавалерии 34-летний лейтенант армии конфедератов Джон Пембертон чуть не погиб. Он был ранен саблей в грудь, но выжил, к счастью для себя и будущих поклонников своей газировки.

Залечив рану, Пембертон, как и многие его товарищи по несчастью с обеих воевавших сторон, остался зависимым от морфина. Однако, в отличие от других ветеранов, Пембертон до войны был фармацевтом, поэтому имел доступ к многочисленным лекарствам и целебным травам, с которыми можно было поэкспериментировать. В результате этих экспериментов появилось множество патентованных лекарств – «Растительный бальзам для крови», «Таблетки Трипекс для печени», «Cироп из купальницы от кашля» и краска для волос «Индейская принцесса». А после выздоровления Пембертон решил изобрести и запатентовать новое обезболивающее вместо морфина. Что-нибудь полегче опиатов.

Пембертон начал с того, что выделил кокаин из листьев коки – древнего растения, популярного в Южной Америке и незадолго до того прославившегося во Франции как стимулятор и средство от всех хворей в составе особого вина (об этом чуть ниже). Вскоре Пембертон создал американский аналог французского вина на основе коки, алкогольный напиток с кокаином, и начал продавать его в Атланте. Новая шипучка называлась «Кока-Кола».

Вверху: Подполковник Джон Пембертон и его борода

Внизу: Невинный кустик коки, отличное украшение для вашего палисадника

Кокаин, или кокс, – один из самых популярных уличных наркотиков в сегодняшнем мире; применяется в качестве стимулятора с 3000 года до н. э. Его получают из растения Erythroxylum coca, произрастающего в Андах (Южная Америка). Выглядит оно обыкновенно и даже заурядно – просто один из многих кустиков. Однако этот невзрачный кустик, который был бы уместен в каком-нибудь скромном садике, принес невероятные богатства и разрушил бесчисленное количество жизней.

Инки в Перу часто жевали листья коки из-за их стимулирующего эффекта. Впрочем, после прихода конкистадоров в XVI веке это было запрещено испанской католической церковью.

Однако план конкистадоров работал неважно. Листья коки оставались популярными, и в конце концов испанское колониальное правительство вынуждено было признать поражение. По словам одного конкистадора (1539):

«Коку, листву деревца, похожего на сумах, произрастающий в нашей Кастилии, индейцы всегда держат во рту; они говорят, что она поддерживает их и так освежает, что даже в палящую жару они не чуют зноя; цена ее здесь сравнима с ценой золота, составляя большую часть десятины».

Жевание коки было местным явлением. В итоге испанцы решили: «Да наплевать». И сами начали забавляться заветными листьями. Также они додумались брать с их продаж налоги и регулировать применение – вот вам цивилизованный способ контроля за наркотиками.

По возвращении конкистадоры привезли листья коки в Европу, но из-за интереса к золоту и серебру, от которых ломились корабли завоевателей, растение никто особо не заметил. Проблема была еще и в том, что стоило одному листку коки промокнуть, как живо сгнивала вся партия. Это сильно усложняло морскую транспортировку. Так что прошло некоторое время, пока европейцы по достоинству оценили веселые южноамериканские листочки.

В начале XIX века выделение алкалоидов стало популярным среди ученых, и было бы странно, если бы оно обошло листья коки. В 1859 году способный немецкий студент Альберт Ниман, находившийся в поисках темы для диссертации, получил в свои руки большое количество коки и начал работу по выделению активного вещества. Ему удалось не только получить кокаин, а с ним и ученую степень, но и стать первым и последним специалистом, получившим степень за создание наркотика. К слову, после выделения кокаина 26-летний доктор начал эксперименты с этиленом и двухлористой серой, в результате чего получил горчичный газ (иприт) и сам же от него погиб.

В том же самом году, когда Ниман выделил кокаин, итальянский врач Паоло Мантегацца, путешествуя по Перу, буквально влюбился в листья коки и охотно стал подопытным кроликом в экспериментах по варьированию их дозировки. Не боясь крайностей, Мантегацца подробно описал свои ощущения при приеме небольших, умеренных, больших и гигантских количеств коки. Он рассказал про снижение чувства голода и всплеск энергии при приеме небольших и умеренных доз. Находясь же под кайфом от огромных доз, он записал:

«Я смеялся над жалкими смертными, приговоренными к жизни в долине скорби, в то время как я, подхваченный крыльями двух листьев коки, пролетал через 77 438 миров, каждый из которых был еще роскошнее предыдущего… Бог несправедливо лишил человека возможности сохранить эту радость на всю жизнь. Я бы лучше прожил 10 лет, употребляя коку, чем 100 000 (и сколько угодно нулей!) лет без нее».

Такой энтузиазм, которым был наполнен трактат Мантегаццы «О гигиенических и медицинских достоинствах коки», не остался незамеченным европейцами. И правда: энергия, смелость и решительность, которые давал кокаин, актуальны для многих профессий.

Неудивительно, что кокаин получил невероятную популярность среди интеллектуалов, артистов, писателей и всех тех, кому для работы было нужно как следует шевелить мозгами. Наиболее известным из сторонников кокаина как стимулятора был в XIX веке Зигмунд Фрейд, который сам крепко подсел на него на третьем-четвертом десятке жизни. В 1895 году он писал коллеге после «кокаинизации левой ноздри»: «В последние несколько дней я чувствовал себя невероятно хорошо, как будто все забыто <…> мне было настолько хорошо, как будто вокруг меня не бывало решительно ничего плохого». Фрейд завязал к сорока годам и лишь потом написал свои основные работы в области психоанализа, которые его и прославили. Но исследователи и по сей день спорят, какое влияние оказало увлечение Фрейда кокаином на его гениальные идеи.