Текст книги "Демистификация китайской экономики"

Лекция пятая
«Восточноазиатское чудо» и альтернативные стратегии развития

После образования КНР правительство нового государства стало реализовывать стратегию догоняющего развития с приоритетом тяжелой промышленности. Ее целью было создание в кратчайшие сроки капитало– и технологически емкой передовой промышленности, которая могла бы конкурировать с развитыми странами. Таким образом, Китай достаточно быстро превратился в сильное государство, которое в 1960-е провело испытание атомного оружия, а в 1970-е запустило на орбиту искусственный спутник. Эти победы стали прямым следствием приоритетного развития тяжелой промышленности, и первоначальная цель во многом была достигнута. Однако за это пришлось заплатить немалую цену, и самым тяжелым последствием стало то, что Китай достаточно долго не мог поднять уровень жизни своего населения. К концу 1970-х треть населения страны жила за чертой бедности.

После Второй мировой войны стратегию догоняющего развития избрали не только Китай и иные социалистические страны. Уже в 1940-1960-е целый ряд получивших после войны независимость несоциалистических государств – Индия, Египет, Индонезия и некоторые страны Латинской Америки – также пошли этим путем. Опыт развития экономик этих стран очень похож на опыт Китая – столь же неудачный. На первых этапах реализации стратегии догоняющего развития в указанных странах наблюдался стимулируемый инвестициями быстрый экономический рост, однако впоследствии он замедлялся, порождая кризисы.

Желание догнать развитые страны было вполне естественным, но ни одной из выбравших эту стратегию развивающихся стран так и не удалось достичь цели. В послевоенный период успеха достигла только Япония и «восточноазиатские тигры», чьи экономики получили название «восточноазиатского чуда». Средний доход на душу населения Японии в 1987 году достиг аналогичного показателя США; среди «восточноазиатских тигров» Сингапур пришел к аналогичным показателям в 1996 году; к началу 1990-х уровня в 80–90 % от среднего дохода на душу населения США удалось достичь также Гонконгу; к середине 1990-х к 50 % приблизился Тайвань, к 40 % – Южная Корея. Может ли их опыт стать «иным путем» для развивающихся стран? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо изучить причины их успешного развития.

В этой лекции мы проанализируем успешный опыт азиатских стран, представим теоретическое обоснование понятий «структура наделенности факторами производства» и «жизнеспособность предприятия». По результатам анализа мы постараемся установить взаимосвязь между стратегией сравнительных преимуществ и экономическим развитием.

Существующие объяснения «восточноазиатского чуда»

Одно из существующих в экономической науке объяснений «восточноазиатского чуда» связано с историко-культурным своеобразием Японии. В докапиталистической Европе существовало феодальное общество, состоявшее из множества малых государств, в основе экономики которых лежало мелкое натуральное хозяйство. После того как из Китая в Европу проник порох, эти маленькие объединения пали, и возникли крупные национальные государства. Согласно закону экономического развития Адама Смита, экономическое развитие наиболее зависимо от разделения труда – чем оно уже, тем выше уровень производительности. Однако разделение труда зависит от размера рынка – чем он больше, тем отчетливее проявляется и необходимость в разделении труда. Со сменой феодального общества национальными государствами рынки значительно расширились, а вслед за ними увеличились и степень разделения труда, и производительность, в результате чего появились излишки капитала. Именно по этой причине, по мнению некоторых ученых, зарождение капитализма и промышленная революция – явления европейские.

По мнению некоторых исследователей, Япония во многом схожа с Европой, невзирая на ее географическое положение. Несмотря на то, что до революции Мэйдзи в Японии существовал институт императорской власти, сама страна находилась под властью сёгуна[70]70
  Сегунат – государственный строй в Японии с 1192 по 1868 год. Несмотря на наличие императорского дома, страной управлял сегун, представитель самого сильного в Японии аристократического рода. Также сегун был, по сути, верховным главнокомандующим. Только после «революции Мэйдзи» сегунат был ликвидирован, а «верховным правителем» снова стал император.


[Закрыть] и более двух сотен влиятельных феодалов (так называемых даймё). Как и в Европе, здесь существовала наследственная аристократия со своими собственными владениями, где господствовало натуральное хозяйство, а единого национального рынка не было. После революции Мэйдзи Япония переняла у Запада конституционную монархию, а местная аристократия лишилась реальных рычагов власти, благодаря чему был сформирован единый национальный рынок. Эти процессы были идентичны происходившим в западном обществе.

Если такое объяснение справедливо, то прочие страны Восточные Азии не имеют никакой надежды на модернизацию. Например, Китай находился в состоянии феодального общества еще в период династии Западная Чжоу: страной правил князь Чжоу и несколько сотен местных вассальных князей чжухоу, но уже Цинь Шихуан объединил под своей властью всю страну, и впоследствии Китай стал большим единым государством. Феодальную аристократию заменила система административного деления территории империи на округа и уезды, которая просуществовала вплоть до Нового времени. Как мы можем заметить, единая экономика Китая после периода Западной Чжоу не имеет ничего общего с европейской и японской системами. Поэтому, если в основе разъяснения японских успехов лежат исторические причины, чтобы повторить этот успех, прочим странам Восточной Азии и другим развивающимся странам прежде необходимо воспроизвести феодальное общество с натуральным хозяйством, а затем снова создать единый рынок. Но экономика не знает обратного пути!

В 1970-е темпов развития, аналогичных японским, удалось достичь еще четырем странам Восточной Азии – Южной Корее, Сингапуру, Тайваню и Гонконгу. Они стали известны как «восточноазиатские тигры». Исторически эти страны шли по схожему с Китаем пути и отличались от Японии тем, что их экономики были едины. Но к 1970-м они стали известными на весь мир промышленными державами, которые на протяжении предшествующего десятилетия поддерживали быстрые темпы роста экономики, что позволило им значительно сократить разрыв в уровне дохода с развитыми странами. Успех «восточноазиатских тигров» показал, что объяснить успех Японии историко-культурными причинами не получится.

Однако вплоть до начала 1980-х из всех развивающихся стран только Япония и «восточноазиатские тигры» сумели реально сократить разрыв в экономике с развитыми странами. Несколько позднее было выдвинуто культурологическое объяснение «восточноазиатского чуда»: раз Япония и «восточноазиатские тигры» находились под большим влиянием конфуцианской философии, то некоторые ученые стали приписывать успехи модернизации экономики именно конфуцианству. Эта гипотеза возникла благодаря Максу Веберу, который полагал, что одной из главных причин зарождения капитализма в Европе стали такие черты протестантской этики, как трудолюбие, бережливость и тяга к капиталовложениям[71]71
  Точка зрения Макса Вебера по этому вопросу изложена в его работе «Протестантская этика и дух капитализма» (Weber, 1930). – Примеч. авт.


[Закрыть]. В конфуцианской же культуре кроме этих черт подчеркивалась значимость общественного порядка и уважения к власти. Уважение к власти способствует большему упрочнению общественного порядка, трудолюбию и бережливости, накоплению капитала и инвестированию – все это закладывает социально-экономический фундамент индустриализации.

Но если успехам экономик Японии и «восточноазиатских тигров» способствовало конфуцианское мировоззрение, то успехи Китая, который является родиной конфуцианства, должны были быть еще более значительными. Кроме того, Движение четвертого мая считало основополагающей причиной невозможности обновления Китая именно «людоедские нормы воспитания и морали» (то есть конфуцианство), поэтому конфуцианству была объявлена война. Стоит отметить, что такого взгляда на конфуцианство придерживались не только сторонники Движения четвертого мая: до того как Тайвань и Южная Корея достигли успехов на пути модернизации, представители элит многих государств Восточной Азии полагали, что причина отставания кроется именно в наследии великого философа древности. На протяжении Нового и Новейшего времени в конфуцианской идеологии произошло не так много изменений, поэтому ей нельзя разъяснить ни успехи, ни неудачи в экономическом развитии. И хотя конфуцианские корни сближают культуры Японии и «восточноазиатских тигров», они не могут объяснить успешность их модернизации.

Некоторые исследователи полагают, что успех Японии и «восточноазиатских тигров» – это прямое следствие Холодной войны, которая обеспечила этим странам благоприятные условия развития. После Второй мировой войны мир оказался разделен на два лагеря: капиталистический и социалистический. Япония и «восточноазиатские тигры» оказались в авангарде капиталистического мира, у самого края «железного занавеса» – между социалистическим и капиталистическим миром, благодаря чему США предоставляли этим странам и территориям экономическую, технологическую и сырьевую помощь. Например, в 1950-1960-е принятая Тайванем и Южной Кореей помощь от США позволила им накопить достаточный капитал для поддержания мира и стабильности, а также заложила фундамент для их последующего экономического взлета. Во-вторых, поскольку антикапиталистическая революция, как правило, порождается бедностью[72]72
  В совокупности с другими причинами, достаточными для зарождения революционных движений.


[Закрыть], в США полагали, что для окончательного присоединения к капиталистическому лагерю этим странам необходимо создать высокий уровень среднедушевого дохода. США не только обеспечивали финансовую помощь, но и передавали этим странам различные технологии. Например, успех тайваньской компании Formosa Plastics Group[73]73
  Formosa Plastics Group – один из самых успешных азиатских химических концернов. На сегодняшний день – пятый в мире по объемам производства. Был основан в 1954 году благодаря американскому займу в 798 000 долларов.


[Закрыть] стал возможен благодаря закупке технологий у США. В-третьих, американцы открыли для этих стран свой внутренний рынок, благодаря чему азиатские предприятия могли производить больше продукции на экспорт, получая валюту.

Это предположение объясняет успех Японии и «восточноазиатских тигров», но не объясняет неудачу Филиппин. Если поддержка США в ходе Холодной войны могла обеспечить бурный экономический рост, то экономика этой страны должна была бы находиться в несравненно лучшем состоянии. Поскольку крупнейшие военно-морские базы США располагались именно на Филиппинах, а само государство было в прошлом колонией Соединенных Штатов и получило независимость в 1950-е, США также оказывали ему и финансовую, и технологическую поддержку и не ограничивали для него свой внутренний рынок. Показав хороший экономический старт в 1960-е, Филиппины уступали в темпах роста только Японии, которая считалась «восходящей звездой» Юго-Восточной Азии, однако уже в 1970-е страна демонстрировала худшие показатели в восточноазиатском регионе и считалась одной из наиболее отсталых. Филиппины до сих пор относятся к наименее развитым странам Восточной Азии.

Благодаря негативному примеру Филиппин можно увидеть, что хотя Холодная война и сыграла немалую роль в развитии экономик стран Восточной Азии, этот фактор отнюдь не является решающим. Ведь в таком случае страны Латинской Америки должны были бы оказаться в куда более выгодном положении. Хотя они и не находились на передовой борьбы, но у них перед глазами был пример успешной социалистической революции на Кубе. Чтобы удержать страны Латинской Америки от влияния Кубы, США поддерживали их инвестициями, технологиями и рыночными преференциями, и во всех отношениях эта помощь была щедрей, чем странам Восточной Азии. Несмотря на это, после Второй мировой войны их экономики находились в непрерывном глубоком кризисе.

Некоторые экономисты выдвинули еще три гипотезы о причинах «восточноазиатского экономического чуда», которые, однако, рассматривают эту проблему достаточно однобоко.

Гипотеза о рыночной экономике была предложена экономистами Всемирного банка и Международного валютного фонда[74]74
  Эта точка зрения нашла отражение в докладе Всемирного банка «Восточноазиатское чудо: экономический рост и государственная политика» (The East Asian Miracle: Economic Growth and Public Policy); его китайский перевод был опубликован в 1995 году издательством «Чжунго цайчжэн цзинцзи чубаньшэ», а выходные данные издания на английском можно найти в списке использованной литературы к Лекции четвертой в конце книги. – Примеч. авт.


[Закрыть]. Эта группа ученых считала, что причина успеха восточноазиатских стран – в принятии рыночной экономики как основы. И действительно, в отличие от социалистических стран, которые пошли по пути плановой экономики, эти страны придерживались рыночной экономики, основанной на институте частной собственности, которая может обеспечить более эффективное распределение ресурсов за счет конкуренции, повышая эффективность производства и производственный энтузиазм. Благодаря более рациональному распределению ресурсов, высокой мотивации, совершенствовании технологий и управления можно добиться больших успехов на пути экономического развития. По мнению ученых, «восточноазиатское чудо» может быть объяснено созданием «разнообразных рыночных механизмов регулирования цен» – чтобы получить справедливую цену, необходимо было опираться только на рыночную конкуренцию. Всемирный банк и МВФ именно так объясняют успех «азиатских тигров».

Хотя восточноазиатские страны действительно приняли путь рыночной экономики, в основе которой лежала частная собственность, при детальном рассмотрении этой теории становится понятно, что она не в состоянии полностью объяснить успех их экономического развития, так как правительства этих стран сделали намного больше, чем простое «освобождение» рынка. Например, Министерство внешней торговли и промышленности (сейчас – Министерство экономики, торговли и промышленности) Японии активно регулировало производственную политику, используя ее для поддержки определенных отраслей. Методы министерства были очень похожи на механизмы плановой экономики. Например, для поддержки отраслей дешевым банковским кредитом оно сознательно удерживало низкий уровень процентной ставки, а также устанавливало заградительные барьеры для импорта, чтобы помочь отечественному производителю[75]75
  Стоит отметить, что руководители японских и южнокорейских предприятий и министерств зачастую не выполняли неолиберальных «рыночных» предписаний МВФ и Всемирного Банка. Тем не менее именно эти страны в наименьшей степени пострадали от разрушительных экономических рецессий 1980-1990-х годов.


[Закрыть]. За исключением Гонконга все «восточноазиатские тигры» достаточно активно вмешивались в работу рыночных механизмов. Но даже в Гонконге не существовало рыночной экономики в полном смысле этого слова: государство активно регулировало целый ряд отраслей – например, сектор недвижимости и финансов. В данной ситуации такая гипотеза объяснения успешного экономического развития стран Восточной Азии оказывается недостаточно убедительной.

Другая группа исследователей придерживается прямо противоположной точки зрения, полагая, что экономический успех стран Восточной Азии связан с тем, что правительство «умышленно искажало ценовые сигналы» и благодаря этому поддерживало определенные конкурентоспособные отрасли. Сторонниками этой теории являются Алиса Амсден, профессор политической экономии в Массачусетском технологическом институте, специализирующаяся на изучении экономик Южной Кореи, Японии и Тайваня, и Роберт Уэйд, британский экономист, специализирующийся на экономике Тайваня[76]76
  Работы этих исследователей можно найти в списке используемой литературы к Лекции пятой в конце книги. – Примеч. авт.


[Закрыть]. В своих исследованиях они провели детальный анализ механизмов «искажения ценовых сигналов» и поддержки развития определенных отраслей правительствами Южной Кореи, Японии и Тайваня и сделали вывод об основах экономического успеха стран Юго-Восточной Азии. Однако главный недостаток этой гипотезы заключается в том, что «искажение ценовых сигналов» для мобилизации капитала и поддержки стратегически важных отраслей применяли и социалистические, и несоциалистические страны (например, Китай, Индия и некоторые страны Латинской Америки). Но их действия не увенчались успехом, поэтому успешное экономическое развитие не может быть объяснено одним только вмешательством государства.

Третье разъяснение было предложено группой ученых, занимавшихся проблемами международной торговли. Они полагают, что успешное экономическое развитие государств Юго-Восточной Азии есть результат проводимой их правительствами экспортоориентированной политики[77]77
  Наиболее представительным сторонником этой теории является Энн Осборн Крюгер (Kruger, 1992). – Примеч. авт.


[Закрыть]. По их мнению, выход продукции этих стран на международный рынок стимулировал усовершенствование технологий и методов управления, ведь компаниям необходимо прочно закрепиться на рынке и конкурировать с продукцией других стран. Кроме того, экспортоориентированная политика подразумевает прочную и непрерывную связь с мировым сообществом, что способствует передаче новых технологий и управленческого опыта (не говоря уже о возможности получить стабильный приток иностранной валюты, которая может быть использована для закупки технологий и новейшего оборудования, что также способствует экономическому развитию). При поверхностном изучении государств Юго-Восточной Азии степень экстраверсии (ориентации, в данном случае экономической деятельности, на внешние связи) их экономик по сравнению с другими странами кажется относительно высокой, однако вопрос заключается в том, действительно ли это может считаться причиной их успеха. Если его причина в экстраверсии, то чем выше экспортоориентированность, тем лучше для экономики. Но благодаря субсидированию правительство может поддерживать уровень экспорта на необходимом ему уровне, и это вовсе не ведет к экономическому росту, как это было бы в случае с экстраверсией. Таким образом, экспортоориентированная экономика – скорее следствие экономического развития, а не его причина.

Рыночная экономика, правительственное вмешательство и экспортоориентированность экономики – три гипотезы, предложенные экономистами. Каждая из них привязана к одному из аспектов развития Японии и «восточноазиатских тигров», однако при более тщательном рассмотрении выясняется, что все они достаточно поверхностны и не называют истинной причины. Как слепой, ощупывая часть слона, пытается сделать вывод о слоне в целом, так и эти теории на основе лишь одного аспекта пытаются объяснить сложный феномен. Нельзя сказать, что какая-то из них полностью правдива или ошибочна, но гипотеза, которая могла бы дать исчерпывающее объяснение успешного экономического развития, должна включать самые разные аспекты, а не ограничиваться только одним.

Теория жизнеспособности и сравнительных преимуществ
Концепция и модель

Определение жизнеспособности. Прежде чем предложить новое объяснение, необходимо дать определение такому важному явлению, как жизнеспособность. Под жизнеспособностью в данном случае подразумевается способность предприятия, управляемого в штатном режиме и без вмешательства и поддержки извне, получать приемлемую прибыль на свободном, открытом и конкурентном рынке. При этом под свободой мы подразумеваем доступ к рынку; под открытостью – доступ к внутреннему и внешнему рынку; под конкуренцией – отсутствие на рынке монополии; под штатным управлением – отсутствие каких-либо проблем в управлении предприятием; а под приемлемой прибылью – прибыль, которая соответствует средней на рынке.

Определение жизнеспособности требуется для установления нормальных условий, чтобы лучше понимать, какое предприятие не может считаться нежизнеспособным. Так называемое нежизнеспособное предприятие не в состоянии добиться приемлемого уровня прибыли на свободном, открытом и конкурентном рынке в условиях штатного управления. Существование нежизнеспособного предприятия напрямую связано с поддержкой и защитой извне. Оно не может самостоятельно привлечь инвестиции, и даже если какой-то инвестор совершит ошибку и вложит в него средства, он в конце концов выведет их обратно. Поддерживает такое предприятие прежде всего государство. В этой лекции хотелось бы подчеркнуть, что одной из причин, по которой предприятие в штатном режиме управления может стать нежизнеспособным, является вмешательство государства в проводимую на предприятии технологическую, продуктовую или производственную политику, вследствие чего государство вынуждено оказывать ему поддержку и защиту.

Отбор технологий в экономике одного продукта. Возьмем элементарную экономическую модель, в которой существует лишь один продукт и лишь два производственных фактора – капитал и труд, позволяющие производить этот продукт. Изобразим производственную кривую (см. рисунок. 5.1), которая будет отражать процесс производства единицы продукта в соответствии с разными технологиями с разным соотношением двух этих факторов, и отметим на ней две точки – «А» и «В». Точка «А» будет соответствовать капиталоемкой технологии, а точка «В» – трудоемкой. В условиях открытого и конкурентного рынка выбор предприятием конкретной технологии будет зависеть от наклона линии одинаковых издержек на производство единицы продукта, отражающей соотношение стоимости капитала и труда. Если линия одинаковых издержек соответствует позиции «С», то наиболее предпочтительной технологией будет «В», поскольку она гарантирует наименьшие издержки при производстве из всех возможных вариантов. Если же будет избрана любая другая технология, например, «А», линия издержек сместится с тем же наклонов в позицию «С₁», и издержки окажутся выше. При одинаковых производственных мощностях наилучшей технологией будет та, которая гарантирует наименьшие издержки. Аналогичным образом, если линия соответствует позиции «D», то с данным углом наклона предпочтителен выбор технологии «А». Таким образом, выбор оптимальной технологии зависит от угла наклона линии одинаковых издержек, который определяется соотношением в стране капитала и рабочей силы, что и является структурой наделенности факторами производства. При равных затратах, если в этой структуре наблюдается относительное обилие рабочей силы и относительный недостаток капитала, то угол наклона будет ближе к позиции «С», а в обратном случае – к «D». Относительное обилие рабочей силы и относительный недостаток капитала характерны для развивающихся стран, а обратная ситуация – для развитых.

Рисунок 5.1. Соотношение стоимости факторов производства и продуктовый отбор

Однако многие полагают, что использование наиболее совершенной технологии всегда приводит к наилучшему результату – например, американский фермер производит в десять раз больше продуктов питания, чем китайский крестьянин. В действительности американский фермер в состоянии производить такой объем продукции только благодаря тому, что в США наблюдается относительное обилие капитала на число фермеров, и стоимость капитала относительно дешева, а рабочей силы – дорога, что вынудило американское сельское хозяйство использовать более капиталоемкие технологии. Именно в этом заключается наиболее экономичный и оптимальный выбор в существующей структуре наделенности факторами производства. Но люди продолжают считать, что технологический выбор в развитых странах является наиболее оптимальным, потому что применение наиболее совершенных технологий дает более высокие результаты. Как раз после оценки опыта успешной механизации в развитых странах в 1970-е в Китае был выдвинут лозунг «Развитие сельского хозяйства заключается в механизации». Однако в условиях полностью свободного и конкурентного рынка в таких странах, как Китай, обычно существует относительное обилие трудовых ресурсов и относительный недостаток капитала, что соответствует позиции «С» для линии одинаковых издержек, а значит, именно технологическая точка «В» будет соответствовать наименьшим издержкам и жизнеспособности предприятия, что позволит получать достаточную прибыль. Если роль государства в рыночных механизмах минимальна, то бизнес, чтобы сохранять жизнеспособность и получать прибыль, должен руководствоваться в выборе технологии структурой наделенности факторами производства. Но поскольку подавляющее число людей и государственные лидеры не составляют здесь исключения, считая, что технологический выбор развитых стран наиболее оптимален, в сельском хозяйстве собственной страны они стремятся использовать технологию точки «А», которая соответствует технологическому выбору США. На открытом и конкурентном рынке подобный выбор для предприятия показал бы его нежизнеспособность и невозможность получать прибыль, поскольку это противоречит структуре наделенности факторами производства в результате государственного вмешательства. Если такое предприятие хочет и дальше извлекать прибыль, оно должно опираться на поддержку государства.

Отбор продукта и технологии в экономике одного продукта.

Теперь мы можем расширить эту экономическую модель от выпуска одного продукта к целой отрасли. В международной торговле принято рассматривать каждый продукт как отдельную отрасль, но в действительности отрасль выпускает множество разных продуктов. Например, отрасль информационных технологий может быть разделена не только на многочисленные продукты, но и на целые производственные секторы. Некоторые из них специализируются на создании новых продуктов и технологий – например, IBM, Intel и др.; другие – на производстве чипов на базе продуктов и технологий, разработанных IBM, Intel и др. Такое производство обходится достаточно дорого – к примеру, линия по производству 8-дюймовых микрочипов (или интегральных микросхем) обходится в 1,3 млрд долларов, что составляет около 10 млрд юаней. Это очень капиталоемкое производство, но разработка IBM новой технологии обходится еще дороже – ежегодные расходы этой компании на собственные исследования и разработки составляют порядка 50 млрд долларов, а ежегодные расходы Intel – более 30 млрд. Отрасль же информационных технологий в Китае преимущественно занимает трудоемкую нишу сборки готовой продукции из комплектующих.

Рассмотрим это на примере отрасли. В ней есть множество видов продуктов – одни капиталоемкие, например, разработка новых продуктов и технологий, а другие – трудоемкие, например, производство и сборка готовой продукции. Предположим, что отрасль (допустим, информационные технологии) имеет несколько видов продуктов – I ₁, I ₂, I ₃. I ₁ подобен продукции IBM и Intel, это новая капиталоемкая продукция или технология. I₂ подобен производству чипов Taiwan Semiconductor, необходимые вложения капитала для его производства очень велики. I₃ представляет собой сборку, он достаточно капиталоемок, но спрос на рабочую силу также велик. Для каждого из трех продуктов нарисуем линию I_X(см. рисунок 5.2), представляющую выпуск разного количества продуктов по одной цене, а поскольку все они имеют разную стоимость производственных факторов, то обобщающая их линия одинаковой стоимости I будет представлять собой кривую, каждая точка которой символизирует технологию производства различных продуктов при одинаковой ценности. Производство конкретного продукта по-прежнему определяется условиями страны и отрасли, в которых должны производиться эти продукты. Если линия одинаковых издержек находится в позиции C₃, то следует производить продукт I₃, а если С₁ – I₁. В условиях открытого и конкурентного рынка предприятие самостоятельно выбирает продукцию, которую стоит производить, исходя из структуры наделенности факторами производства конкретной страны.

Рисунок 5.2. Соотношение стоимости факторов производства и продуктовый отбор в конкретной отрасли (ось Х – относительная стоимость капитала, ось Y – труда)

Тем не менее каждый раз, открывая газету, мы встречаем утверждение, что отрасль информационных технологий в Китае не заслуживает внимания. Хотя сейчас она третья в мире по величине после отраслей США и Японии, она не обладает собственными правами на интеллектуальную собственность и патентами. Интеллектуальная собственность представляет собой создание новых продуктов и технологий (продукцию I₃), и это создание сопряжено с исследованиями и разработками, подобными тем, что ведут такие компании, как IBM, Intel и др. Но нам следует понимать, что разрыв между линиями одинаковых издержек для этих компаний и китайских очень велик. Китайская компания, несущая подобные издержки, даже при очень хорошем управлении окажется нежизнеспособной и полностью зависимой от поддержки государства.

Рисунок 5.3. Соотношение стоимости факторов производства и отбор отрасли

(ось Х – относительная стоимость капитала, ось Y – труда)

Отбор продукта, технологии и отрасли в экономике одного товара. Теперь мы можем масштабировать эту экономическую модель на всю экономику. В экономике некой страны существуют отрасли I, J и K, которые отражены соответствующими кривыми (см. рисунок 5.3). В каждой из отраслей существует множество продуктов, которые могут быть произведены посредством множества технологий.

На рисунке 5.3 видно, что производство продуктов J₂ и К₁ характерно для развитых стран, поскольку отрасль K находятся в непосредственной близости от оси капитала, что говорит о ее капиталоемкости, а линия одинаковых издержек D отражает такую структуру наделенности факторами производства, в которой относительно высока стоимость труда, а капитал относительно дешевый. Развитая экономика, в которой капитал относительно дешев, а стоимость труда высока, обладает сравнительными преимуществами в производстве продуктов J₂ и К₁. Однако если линия одинаковых издержек находится в позиции C₁, что соответствует структуре наделенности факторами производства развивающихся стран, которые имеют сравнительные преимущества в трудоемком производстве, то экономике такой страны будет выгодно производить продукцию отрасли I и продукт J₁ отрасли J. Если же предприятие такой страны в условиях открытого и конкурентного рынка наладит выпуск продукта K₁, то оно окажется нежизнеспособным и не сможет выйти на достаточную прибыль, несмотря на все совершенство управленческих механизмов, а поскольку предприятие не сможет выйти на достаточную прибыль, оно не привлечет инвестиции. Даже если кто-то, руководствуясь ложными сведениями, вложит в это предприятие средства, оно не сможет выйти на приемлемый уровень прибыли несколько лет и в конечном счете разорится. В соответствии с идеями стратегии догоняющего развития если государство требует от предприятия сделать отраслевой или технологический выбор, который не согласуется со структурой наделенности факторами производства, такое предприятие окажется нежизнеспособным, и чтобы предотвратить его крах, государство должно будет взять его под опеку.

Жизнеспособность и сравнительные преимущества. Понятия жизнеспособности и сравнительных преимуществ тесно связаны, но затрагивают различные аспекты. Во-первых, жизнеспособность предприятия оценивается с точки зрения предполагаемой доходности, а сравнительные преимущества – с точки зрения конкурентоспособности продукции или отрасли на открытом конкурентном рынке. Одно сфокусировано на предприятии, а второе – на отрасли, но оба обуславливаются структурой наделенности факторами производства. Во-вторых, в соответствии со строгим определением понятия сравнительных преимуществ оно относится только к открытой экономике, в то время как жизнеспособность может быть отнесена и к открытой, и к закрытой. Предположим, что весь мир состоит только из двух стран, США и Китая, и две эти страны не торгуют друг с другом. По сравнению с Китаем в США сконцентрирован большой объем капитала и небольшое население, в Китае все наоборот. Граждане обеих стран должны для выживания обеспечивать себя пищей, но технология производства продуктов питания в этих странах будет разной. При относительно дешевом капитале и дорогой рабочей силе в США предприятия, чтобы сократить издержки на конкурентном рынке, будут стремиться замещать дорогой труд дешевым капиталом и избирать капиталоемкие технологии. По той же причине Китай будет избирать трудоемкие технологии. Поэтому понятие жизнеспособности остается справедливым и для закрытой экономики.