Текст книги "Демистификация китайской экономики"

Между Китаем 1952 года и Советским Союзом 1929-го много общего – две бедные и отсталые аграрные страны, которые взяли курс на индустриализацию. Есть три основных особенности процесса создания тяжелой промышленности. Во-первых, требуется длительный период строительства. Создание промышленного комплекса может потребовать пять и даже десять лет, в то время как легкая промышленность позволяет наладить производство и получить прибыль уже в первый год инвестиций. Таким образом, по сравнению с легкой промышленностью, первые доходы появятся значительно позже. Во-вторых, бедность и отсталость развивающихся стран вынуждают импортировать оборудование для своей тяжелой промышленности из-за рубежа. В-третьих, развитие тяжелой промышленности единовременно требует очень больших вложений: проекты стоимостью в миллиарды и даже десятки миллиардов – не редкость, в то время как первоначальные инвестиции в миллионы и десятки миллионов для легкой промышленности уже считаются довольно серьезными.

Три характерные особенности имеет и экономика аграрной страны. Во-первых, у нее практически не бывает товарных излишков. Главная производственная база таких стран находится в сельской местности, большая часть населения – крестьяне, а основной сектор производственной деятельности – сельское хозяйство. Большая часть продукции потребляется в пищу самими крестьянами, некоторая часть уходит на корм скоту и семенной фонд, а излишек крайне невелик. Некоторые излишки попадают на рынок, но они не в состоянии принести достаточно средств для накопления капитала, что приводит к большой стоимости его аккумуляции. Процентные ставки во всех развивающихся странах достаточно высоки: месячная ставка по ссуде может достигать 2–3 %, и это нельзя назвать ростовщичеством. Ростовщическая ставка в древние времена составляла 5 % и могла доходить даже до 10 %, поэтому ставка в 2–3 % может считаться нормальной. Во-вторых, малый излишек влечет за собой очень небольшие валютные поступления от экспорта, в результате чего курс валют сохраняется на достаточно высоком уровне. В-третьих, децентрализация средств значительно усложняет возможность их мобилизации. Имеющиеся небольшие излишки распылены в аграрных странах именно в сельской местности на значительной территории, что, соответственно, усложняет консолидацию и дальнейшее инвестирование капитала. А поскольку доходы крестьянства невелики, даже несмотря на надежность банков и возможность получать проценты по вкладам, жители не готовы размещать свои средства на депозитах, поэтому число банков в сельской местности очень невелико. Чтобы положить или снять несколько десятков юаней, им необходимо пройти десятки километров до ближайшего банка – даже незначительные каждодневные траты на соевый соус, уксус или спички будут отнимать время на эти переходы, поэтому даже безопасность собственных средств не может покрыть возникающие в связи с этим операционные издержки. Именно поэтому крестьяне предпочитают хранить собственные средства «под матрасом». И это отнюдь не специ фическое китайское поведение, крестьяне из других стран поступают аналогичным образом. Читая лекции за рубежом, я узнал, что там крестьяне предпочитают носить свои сбережения в носках. Но вне зависимости от причин, пока деньги не находятся в банке, страна неминуемо будет сталкиваться с трудностью мобилизации капитала.

Три отмеченные особенности создания тяжелой промышленности вместе с тремя особенностями экономики бедной и отсталой аграрной страны говорят о невозможности индустриализации с длительным периодом строительства, зависимостью от иностранного оборудования и потребностями в колоссальных единовременных капиталовложениях. При нормальных обстоятельствах, если ежемесячная ставка кредитования частных лиц составляет 2,5 %, годовая ставка окажется порядка 30 %. Если на возведение промышленного объекта потребуется десятилетие, а годовая процентная ставка будет 30 %, то ближе к концу для его погашения потребуется выплатить сумму, в 13,7 раз превышающую его первоначальную стоимость, – проекты с такой высокой рентабельностью трудно сыскать во всем мире. Кроме того, для возведения объектов тяжелой промышленности требуется оборудование, которым страна не располагает, следовательно, оно должно быть завезено из-за рубежа. Дефицит иностранной валюты и ее высокая стоимость, как и высокая процентная ставка, только увеличивают стоимость объектов тяжелой промышленности. Из тех крох, что рассредоточены в сельскохозяйственном секторе, практически невозможно собрать необходимые сотни миллионов и миллиардов первоначальных инвестиций.

Избранный в 1929 году Советским Союзом под руководством Сталина курс на приоритетное развитие тяжелой промышленности совпадает с тем, что Китай избрал для себя под руководством КПК в 1949 году. Трудности, с которыми столкнулись обе страны, и пути их разрешения тоже во многом схожи. Плановая экономика, к которой Советский Союз обратился после 1929 года, стала эффективным способом создания комплекса тяжелой промышленности в аграрной стране в короткие сроки, и находившийся в схожей экономической ситуации Китай выбрал аналогичную стратегию приоритетного развития тяжелой промышленности. Именно поэтому следование опыту СССР можно назвать таким же прагматичным решением Мао Цзэдуна, как и предложенная им в годы революционной борьбы стратегия «окружения города деревней».

Лекция четвертая
Догоняющая стратегия развития и традиционная экономическая система

После Опиумных войн Китай быстро приходил в упадок, превращаясь из могущественной и благоденствующей страны в бедную и угнетаемую. С началом Нового времени для многих принципиальных и достойных граждан страны идеалом и целью стало возвращение прежнего могущества, чему посвятили немало изысканий. С образованием Китайской Народной Республики в 1949 году перед лидерами нового государства встал вопрос выбора пути экономического развития и методов управления, которые помогли бы быстрее всего восстановить могущество и богатство Китая. Однако отправная точка экономического развития Китая находилась чрезвычайно «низко», поэтому чтобы «в один шаг» преодолеть отставание и из отсталой аграрной страны стать передовой индустриальной державой, осуществив мечты о величии и независимости, китайское руководство сделало ставку на развитие тяжелой промышленности. Для традиционной экономической системы такой выбор был вполне логически оправдан.

В этой лекции анализируется стратегия приоритетного развития тяжелой промышленности и формирования традиционной экономической системы, изучается скрытая экономическая логика традиционных институтов. Затем на основе этого анализа рассматриваются причины сельскохозяйственного кризиса 1959–1961 года, а также бегло освещаются результаты и его влияние на экономическое развитие Китая вплоть до 1978 года.

Стратегия приоритетного развития тяжелой промышленности и традиционная экономическая система

В предыдущей лекции я предложил одно из возможных объяснений причин, по которым после основания КНР Мао Цзэдун сделал ставку на советский опыт приоритетного развития тяжелой промышленности. В 1949 году Новый Китай находился почти в тех же условиях, что и СССР 1929 года. Поставив перед собой цель быстрого создания тяжелой промышленности и оборонно-промышленного комплекса, обогащения страны и укрепления армии, Советский Союз тем не менее оставался аграрной страной. Таким образом, с учетом схожих целей и условий перенять опыт Советского Союза по быстрой индустриализации с приоритетом тяжелой промышленности было прагматичным решением. Но для осуществления этого подхода развивающаяся страна не могла опереться на силы рынка. Как отмечалось в предыдущих лекциях, будучи весьма капиталоемкой отраслью, тяжелая промышленность имеет три характерные особенности: длительный период строительства, необходимость импорта технологий и оборудования из-за рубежа, поскольку они не могут быть произведены внутри страны, и значительный объем единовременных инвестиций, который может достигать сотен миллионов и даже миллиардов юаней. В большинстве же развивающихся стран преобладает сельское хозяйство, их остаточные фонды невелики, что подразумевает очень низкий уровень накопления основных фондов и необычайно высокую стоимость капитала, незначительное количество доступной для экспорта продукции и недостаток валютных средств. Вследствие этого наблюдаются высокая стоимость валют и высокий уровень децентрализации производства, это значительно усложняет мобилизацию средств.

Сопоставив эти особенности, можно увидеть, что существует серьезное противоречие между условиями, необходимыми для создания комплекса тяжелой промышленности, и реалиями развивающихся стран. Во-первых, продолжительный период создания такого комплекса не оставляет возможности погашать чрезмерно высокие банковские проценты. Во-вторых, дефицит валюты и ее высокая стоимость обуславливают очень высокую стоимость импорта оборудования. И наконец, небольшие излишки сельскохозяйственного производства не позволяют мобилизовать достаточно внутренних средств для развития тяжелой промышленности. Первостепенной задачей развивающихся стран – вне зависимости от того, капиталистические ли они или социалистические – становится поиск административных рычагов, способных принудить банки к удержанию процентной ставки ниже реального рыночного уровня. Одновременно с этим, чтобы удовлетворить спрос капиталоемкой промышленности в импортируемом оборудовании, государству необходимо решить проблему дефицита валютных средств и их высокой стоимости – искусственно завысить стоимость национальной валюты по отношению к иностранной. Для мобилизации средств необходимо поддерживать высокий уровень рентабельности уже существующих предприятий, чтобы использовать эти средства в дальнейшем. Чтобы увеличить прибыль предприятий, государство может пойти двумя путями: либо обеспечить предприятиям монополию на рынке, что позволит им устанавливать собственную цену на производимые продукты и стать более высокодоходными; либо искусственно занизить стоимость производственных факторов – капитала, сырья, рабочей силы и других. Низкий же уровень заработной платы неминуемо приводит к необходимости снизить стоимость продуктов и услуг, связанных с обеспечением жизни: продуктов питания, жилья, транспорта и прочих. Причина, по которой мы наблюдаем низкую процентную ставку в государствах плановой экономики, заключается в том, что внутренняя логика такой экономики предполагает переоценку национальной валюты и сдерживание цен на ресурсы, рабочую силу и товары первой необходимости. Стратегия приоритетного развития капиталоемких отраслей в несоциалистических странах подразумевает сниженную процентную ставку и искусственную уценку иностранных валют. Результативность прочих мер зависит от возможностей административного управления каждой отдельной страны, например, в разных странах Латинской Америки в разной степени искусственно занижалась стоимость сырьевой продукции.

Вмешательство в систему ценообразования влечет за собой неминуемые макроэкономические деформации, которые влияют на каждое отдельное предприятие искажением ценовых сигналов; последние также нарушают рыночный баланс. Снижение стоимости капитала делает его привлекательным не только для тяжелой, но и для легкой промышленности и сельского хозяйства, что ведет к увеличению на него спроса. При этом снижение процентной ставки уменьшает привлекательность сбережения, что ведет к уменьшению количества самого банковского капитала. Как результат, спрос очень быстро превосходит предложение. Тот же механизм срабатывает и с иностранной валютой: при переоцененной национальной валюте расходы на импорт оборудования и другой продукции сокращаются, но возникает «избыточный» импорт, что вновь приводит к недостатку валютных средств. В то же время экспорт, как основной источник доходов в иностранной валюте, в условиях переоцененной национальной валюты резко сокращается, поскольку экспортная цена вырастает, что приводит к уменьшению объемов валютных поступлений. Совокупность всех этих процессов создает ситуацию, при которой спрос на иностранную валюту значительно превышает предложение, вызывая валютный дефицит. Те же механизмы могут привести к разрыву между спросом и предложением на товары первой необходимости, вызванному искаженными ценовыми сигналами.

Изучающий социалистическую экономику венгерский экономист Янош Корнаи[63]63
  Януш Корнаи (р. 1928) – венгерский экономист.


[Закрыть] называет плановую экономику социалистических государств «экономикой дефицита»[64]64
  См.: Янош Корнаи. «Экономика дефицита». Китайское издание вышло в издательстве «Цзинцзи кэсюэ чубаньшэ» в 1986 году. – Примеч. авт.


[Закрыть]. Корнаи полагает, что дефицит – это специфическая черта социалистической экономики, однако я считаю, что причиной дефицита служит как раз искажение цен. Сдерживание цены какого-либо производственного фактора неминуемо ведет к тому, что спрос на него возрастает и начинает превышать существующее предложение, а это обязательно приводит к дефициту. Во времена Второй мировой войны две капиталистические страны – Британия и США – ввели карточную систему распределения продуктов. Для торможения роста цен было необходимо серьезно понизить цены на товары первой необходимости: это привело к превышению спроса на них над предложением. Чтобы обеспечить каждого гражданина необходимым минимумом, продажа продуктов первой необходимости жестко регламентировалась, и даже глава государства не мог купить продовольствия сверх ограниченной нормы. Очевидно, что подобного рода дефицит никак не связан с социализмом. Распределение ресурсов с помощью административной системы, а не рыночных механизмов, ведет к исчезновению рыночной конкуренции.

Дефицитом можно назвать результат занижения стоимости, которое ведет к тому, что спрос на капитал, иностранную валюту и сырье превышает текущее предложение. Чтобы гарантировать размещение этих производственных факторов в приоритетной отрасли промышленности, государство не может полагаться лишь на рыночные механизмы распределения ресурсов. В этих условиях необходима государственная программа, которая бы включала порядок приоритетности для каждой из отраслей и для каждой из намеченных экономических задач. Но одной такой программы недостаточно, для ее реализации необходима выработка административных механизмов распределения производственных факторов в соответствии с принятой программой. Система искажения цен и нормирования ресурсов помогает государству не только участвовать в приоритетных отраслях развития, но и поддерживать их высокий уровень рентабельности. До начала политики реформ и открытости уровень экономического развития одного из ключевых регионов тяжелой промышленности – северо-восточная провинция Ляонин – был одним из ведущих в стране. Это связано с тем, что для продукции тяжелой промышленности устанавливались достаточно высокие цены, а цена на производственные факторы искусственно сдерживалась, поэтому финансовые поступления были одними из самых высоких в стране.

Для реализации программы приоритетного развития тяжелой промышленности на микроуровне необходимы нерыночные управленческие механизмы. Чтобы излишки аккумулировались в тяжелой промышленности, необходимо жестко контролировать их. Если предположить, что некоторые из предприятий тяжелой промышленности были бы частными, излишки оказались бы под контролем капиталистов, которые перераспределяли бы их в легкую промышленность. Это обусловлено тем, что последняя более рентабельна и позволяет быстрее получать прибыль. Во-первых, она требует куда меньших вложений, нежели тяжелая, и оборот средств происходит быстрее. Во-вторых, в условиях повсеместного дефицита плановой экономики существует нехватка товаров легкой промышленности, поэтому произведенную продукцию можно продавать по рыночным ценам, которые превосходят государственные и обеспечивают скорую и большую прибыль. Именно поэтому и нельзя было допустить, чтобы эти предприятия оказались в частных руках. Только обеспечив непосредственный контроль государства, можно было гарантировать необходимый уровень распределения и контроля за излишками. Например, в период господства идеологической концепции «новой демократии» социалистическое строительство сразу после создания КНР стало «золотым веком» развития предприятий с государственным капиталом, потому что китайские капиталисты оказались под защитой от притеснения со стороны правительств и капиталистов держав «первого калибра». Однако всего за несколько лет такие предприятия оказались национализированы. Все вновь созданные предприятия, конечно, зависели от государственных инвестиций. Но если бы уже существующие находились под контролем частных лиц, то излишки могли бы распределяться не только в отрасли приоритетного развития. Чтобы предотвратить это и гарантировать полный контроль государства над излишками, было необходимо полностью ликвидировать частные предприятия, национализировав их.

При этом государству был нужен не только прямой контроль над распределением излишков, но и возможность вмешиваться в управление предприятиями: директора и управляющие государственных предприятий управлять сами не могли. Например, в СССР главной движущей силой восстаний становились именно дирекции и рабочие крупных городских предприятий – на них могла положиться коммунистическая партия. Тем не менее после 1929 года дирекция и управляющие предприятий были лишены свободы самостоятельных решений. Это произошло потому, что в условиях искажения цен предприятия тяжелой промышленности монополизировали рынок, а сдерживание цен на производственные факторы позволяло им получать высокую прибыль. Кроме того, в условиях отсутствия конкуренции было затруднительно определить надлежащий уровень прибыли. Если бы у руководства рентабельных предприятий сохранилась автономия решений (например, в установлении уровня заработной платы и благосостояния рабочих), существовал бы риск того, что они, злоупотребив служебным положением, нанесут ущерб общественным интересам ради личной выгоды. Поскольку предприятия тяжелой промышленности получали дотации от государства, стоимость их продукции удерживалась на очень низком уровне, и даже при очень низкой цене производственных факторов неминуемо должны были образовываться убытки. Но без конкуренции невозможно оценить и потери. Независимый управляющий мог преувеличить размер убытков, и это невозможно было проверить. Таким образом, дирекция и управляющие государственных предприятий могли использовать независимость для незаконного присвоения государственных средств, растрачивая инвестиционные фонды страны. Чтобы управление излишками оставалось в твердых руках государства, городские предприятия должны быть национализированы, а их управляющие – лишены свободы принимать независимые решения. Во времена плановой экономики управление государственных предприятий шутливо характеризовали как «люди, финансы и ресурс, производство, снабжение и продажа». Слово «люди» означает, что руководство предприятия не могло решать, кто и в каком количестве работает на производстве; «финансы» – что предприятия были полностью зависимы в вопросах использования прибыли, вся прибыль оказывалась в управлении государства, которое ассигновало средства на необходимые расходы; «ресурсы» – что руководство не могло принимать самостоятельных решений об активах и инвестициях. Слово «производство» означало, что предприятие не могло самостоятельно определять тип выпускаемой продукции, а «снабжение» – что оно не могло принимать самостоятельных решений об источниках производственных факторов. Наконец, слово «продажа» свидетельствует о невозможности для предприятия самостоятельно выбирать покупателя продукции. Свобода руководителей государственных предприятий в принятии решений была практически полностью ограничена.

Описанное выше объясняет основную причину формирования «триединой» системы, характерной для Китая и многих других развивающихся стран: искажения ценового сигнала, административное распределение ресурсов и отчуждение права на самостоятельность управления. Если не понимать логику этой системы, может показаться, что она иррациональна. Однако если отчетливо видеть все предпосылки, то для максимальной мобилизации ресурсов и средств на приоритетное развитие тяжелой промышленности в таких ограниченных условиях подобного рода «триединая» система, с точки зрения государства, – лучшая из возможных институциональных систем.

«Триединая система» сложилась в условиях плановой экономики как ответ на скудные фонды сельскохозяйственного производства и необходимость приоритетного развития тяжелой промышленности. Она повлияла не только на город: с 1952 года в сельской местности сложилась многоаспектная система, которая до сих пор оказывает влияние на сельскую экономику. В ее основе лежат четыре подсистемы, а именно: государственная монополия на закупки и сбыт, коллективизация, продовольственная самодостаточность регионов и разделение города и деревни.