Текст книги "Путь Дракона. Вызов"

Брун и шаманы закрутили головами, но дракона, конечно же, не увидели. Повелитель вопросительно посмотрел на шамана, тот кивнул головой в ту сторону, где стоял Ральха, невидимый для всех кроме меня и старого шамана.

– Ральха, извини, что отвлекаю, но я хотел бы уточнить, что все это значит, – направленно подумал я.

– Это значит, что ты – защитник, пока миры на грани гибели, твой долг защищать их, – туманно объяснил дракон.

– От чего защищать? – мне его недоговоренности не нравились, но, к сожалению, у меня не было возможности выяснить все прямо сейчас.

– От гибели. – Ральха спокойно смотрел на меня сверху вниз, мне же почему-то совсем не хотелось становиться суперменом.

– А что будет потом? Я исчезну? – мне казалось, что я уже знаю ответ на мой вопрос, но Ральха неожиданно рассмеялся и отрицательно покачал головой. – Конечно, нет. Давай обсудим этот вопрос, когда выполним наше основное предназначение.

Шаман тем временем отвел Бруна в сторону и тихо сказал: – Брун, мы не будем заканчивать ритуал, чтобы не помешать дракону воссоединиться с человеком. Я предполагаю, что верховные шаманы Дрейд готовили избранных к тому, что дракону придется воссоединяться самостоятельно, без помощи магии и внесли в заклинание дополнительный вектор. Продолжив ритуал, мы можем все испортить. Мы не будем давать Нику снадобья, во-первых, в этом нет необходимости, а во– вторых, я опасаюсь, что мы, опять-таки, можем навредить его дракону.

– Ты уверен? – спросил Брун.

– Да, – твердо сказал шаман, – мы, конечно, некоторое время понаблюдаем за перерожденным, но только для того, чтобы помочь человеку привыкнуть ко второй ипостаси, дракону же наша помощь не требуется.

– Он с ним справится? – с оттенком сомнения уточнил Брун.

– Я уверен, что они всегда смогут договориться. – Шаман хитро улыбнулся и подошел ко мне.

– Молодой человек, прошу лечь на стол, мне так будет удобнее. – Он поддернул рукава, а я растянулся на столе. В этот раз меня не стали ни пристегивать, ни петь заклинания. Шаман взмахнул руками и между его ладонями засветился пульсирующий сгусток пламени. Он растер его в руках и провел огненными перчатками по моему телу, к своему удивлению жара не было, наоборот, тело пронзил холод, а над магическими рисунками воскурился легкий дымок. Знаки исчезали на глазах, и вскоре от нательной живописи не осталось и следа.

– Что он делает? – поинтересовался я у Ральхи.

– Прекращает ритуал, – дракон заглянул через плечо шамана. – Как и обещал.

– Ральха, а я смогу с тобой разговаривать только, когда медитирую? – шаман прикрыл глаза, что-то шепча себе под нос, а я использовал последние минуты незаконченного ритуала, чтобы поговорить с драконом.

Ральха улыбнулся. – А ты хочешь общаться со мной всегда, даже когда проводишь время с Эсмириль?

Я смущенно заерзал, не подумав, что Ральха может стать третьим лишним в наших свиданиях с Эс.

– Не беспокойся, Ник, если тебе понадобится какая-нибудь информация или моя помощь, просто займись медитацией. – Шаман отошел от стола. Ральха проводил его взглядом. – Кстати, ты нашел очень удачное место для этого занятия, там проходят несколько геомагических каналов.

– Мне это место тоже нравится, оно меня умиротворяет, – согласился я, вспомнив свой любимый выступ и прекрасный вид на горы.

– Именно это я и имел в виду. Ник, пора заканчивать наше общение, невежливо заставлять ждать короля и восьмерых верховных шаманов. – Я открыл глаза и увидел напряженные лица первых лиц Дрэклау, Ральха растворился в дымке.

Сев на камне, я почувствовал неловкость и машинально одернул набедренную повязку.

– Длорт Ник, поздравляю, – улыбнулся старый шаман. – Вы стали Драконом. Хоть у других этот процесс происходит несколько иначе, но ведь главное конечный результат.

– Спасибо. Я хотел бы немного поговорить об этом. И еще я очень хочу есть, – признался я. Обычно мой организм мог терпеть голод, но сейчас у меня было ощущение, что если я не съем хоть что-нибудь, то упаду в голодный обморок.

– Конечно, Ник, я немедля распоряжусь. Альм малистэр, предлагаю продолжить разговор в моем кабинете, – предложил Брун.

– Так и сделаем, Повелитель. – Альм малистэр Шарт склонил голову и обратился к самому молодому шаману: – Клиор, прикажи отнести свитки в библиотеку, а ритуальные принадлежности оставить в моем кабинете. – Клиор кивнул головой и, молча, отправился выполнять поручения.

Мы вернулись в замок и просидели в кабинете Повелителя полдня, за это время слуги три раза приносили блюда с мясом, Брун и шаман с умилением смотрели, как я сметаю еду. Впрочем, уделять все свое время мясу мне не позволили, потому что у шамана и Бруна вопросов ко мне было не меньше, чем у меня к ним, особенно у шамана. Он дотошно расспрашивал меня о моей человеческой жизни, детстве, родителях, его интересовали мои увлечения, знакомства, как я встретил Драконов, как искал Драка и Эсмириль, когда увидел своего дракона и начал с ним общаться. Все мои ответы шаман тщательно конспектировал, покрывая меленькими пиктограммами уже пятый свиток. Я устал отвечать на его бесконечные «как?», «когда?» и «где?» и желал, чтобы допрос поскорее закончился, и меня отпустили восвояси. А еще мне до ужаса хотелось посмотреть на свою спину. Наконец, я не выдержал и, подгадав момент, когда старый шаман был занят конспектированием, вежливо обратился к Бруну: – Повелитель, прошу простить меня, но мне бы очень хотелось посмотреть на своего дракона. – Брун понятливо улыбнулся, а шаман на мгновение оторвался от свитка, чтобы тут же застрочить на нем с удвоенной скоростью.

– Сарр, проводи длорта Ника к зеркалу. – Сарр сделал приглашающий жест и повел меня в спальню Бруна, приблизившись к большому шкафу, он распахнул дверцу, на внутренней части которой обнаружилось зеркало. Я, выворачивая голову, закружился вокруг своей оси. Дракон был такой же, как Ральха, только в миниатюре, но в отличие от драконов Тули мой был расположен справа налево, его голова лежала на моем правом плече, а длиннющий хвост обвивал левую ногу почти до щиколотки.

– Почему он лежит справа налево? – спросил я – У всех драконы расположены наоборот, – шаман и Брун тоже пришли полюбоваться моим драконом и теперь, улыбаясь, наблюдали за моими попытками уподобиться сове и повернуть голову на сто восемьдесят градусов.

– Потому что вы из клана Дрейд, эта одна из ваших отличительных особенностей, как разноцветные глаза и полоса на спине в драконьей ипостаси, – пояснил шаман. – Брун, я до сих пор не могу поверить, что дожил до этого дня! Передо мной стоит настоящий живой Дрейд! Разве это не чудо?

– Чудо, – мрачным тоном согласился Брун. – Если бы не обстоятельства, сопутствующие его появлению.

– Не стоит делать поспешных выводов, – возразил шаман, не отводя от меня взгляда, – один из Дрейд с нами и это значит, что у нас есть шанс. – Я настороженно прислушивался к разговору, впрочем, мало что понимая из сказанного.

– Пожалуйста, расскажите мне про клан Дрейд, – я отвернулся от зеркала, решив, что дракон на моей спине никуда не денется, а вот у альм малистэра может не оказаться достаточно времени для долгих разговоров.

– Тогда давайте сядем и наполним наши кубки, рассказ будет длинным. – Мы вернулись к столу, Сарр разлил по кубкам вино и удалился, а мы приготовились слушать рассказ шамана о легендарном клане. Альм малистэр отпил глоток вина и начал повествование.

– Пожалуй, начать мне придется с небольшой исторической справки. Клан Дрейд существовал около трех тысяч лет назад в эпоху Лихолетья, а его официальным основателем считается Турнхольм Жестокий, хотя есть мнение, что клан начал свое существование за несколько поколений до него. Кто бы ни был основателем, Дрейд правили этим миром чуть более семисот лет и прославились в веках, как в хорошем, так и в плохом смыслах. Их жестокость к врагам и щедрость к друзьям вошла в легенды. Повелители и шаманы клана Дрейд воспеты в сагах, но были среди них и безумцы, кровавые деяния которых до сих пор вызывают трепет ужаса. Сейчас уже невозможно определить, что в этих песнях правда, а что вымысел, потому что клан погиб, родовое гнездо Дрейд было разрушено, а с ним утрачены практически все летописи. – Шаман задумчиво посмотрел на свой кубок, отставил его и щелкнул пальцами, в его руке появилась старая, прокуренная трубка.

– Внук Турнхольма, Хайвен Дрейд, решил расширить свои владения и развязал войну с многочисленным тогда племенем оланков за выход к Стальному морю. Война длилась десять лет, и закончилась полным уничтожением оланков и присоединением их земель к землям Дрейд. – Шаман чуть повернул голову в сторону и шевельнул губами. Через секунду открылась дверь, и в проеме показался Сарр с большим свертком в руках. Он приблизился и, отодвинув бокалы, расстелил перед нами карту современного Дрэклау и сопредельных государств, напомнив мне уроки географии с Геланом. Вопреки опасениям моего наставника, кое-что я все же запомнил. В настоящее время Дрэклау занимал значительную часть самого большого континента второго мира и граничил с тремя большими и десятком маленьких государств. Самыми большими восточными соседями были Воллара и княжества Суль, Парса и Киат. Северная граница омывалась океаном, с запада соседями Драконов были семаххийцы, лейкандиры, несколько калифатов фалларов и горная страна Гримма, а на юге граница проходила по водоразделу реки Суон, впадающей в Мглистое море, и разделяющая южную степь на две примерно равные части между Драконами и степняками-кочевниками. Основные военные конфликты в современном Дрэклау происходили как раз в степных районах с воинственными кочевниками. Южнее кочевий начинались пустынные районы, где проходили караванные пути эранов и сеимов, которые везли свои товары еще дальше на юг. Мало-помалу, Драконы отхватывали у кочевников куски территории, а они в свою очередь теснили пустынников и двигались на восток и на запад, время от времени совершая набеги то на инкаров, то на калифаты, то на Озерные города. С запада набеги сдерживались бравыми вояками Семаххского Доминиона, который формально подчинялся Дрэклау, но фактически был самостоятельным государством с собственной валютой, армией и советом старейшин. Инкары при поддержке Драконов отражали набеги на Воллару, а Озерные города вполне успешно оборонялись от степняков самостоятельно. Южная часть материка кочевников не привлекала, потому что их табуны и стада вряд ли перенесли бы многодневное путешествие по пустыне без воды и пищи.

– Вот здесь были земли Дрейд до войны в Приречье. – Шаман очертил пальцем круг примерно в четверть территории страны к северо-западу от Шерданна. – А уже через столетие вся эта территория, – палец шамана очертил кривую, захватив добрую четверть материка, – стала принадлежать Драконам. Я с уважением посмотрел на военные достижения далеких предков Ральхи. – К сожалению, единая страна существовала только на карте, в реальности территория Дрэклау была поделена на множество уделов со своими собственными порядками и законами, в каждом из которых в меру своего разумения правил представитель какого-нибудь клана, лишь формально подчиняясь Повелителю Драконов. Во времена Дрейд на этой территории проживали около двухсот крупных драконьих кланов, больше половины которых вели затяжные междоусобные войны, были обременены клятвами кровной мести и застарелой враждой. Сильные кланы втягивали в свои распри кланы поменьше, от бесконечных военных походов страдали земледельцы и скотоводы, жители городов не успевали отстраивать заново свои дома, продовольствие стоило дорого, и большая часть населения голодала. Редкий Дракон доживал в те дни до старости, погибая или в многочисленных сражениях или на поединках во имя мести. Брат мстил за брата, отец убивал за сына, сын бросал вызов за отца, кровь лилась рекой, а честь ценилась куда дороже жизни. Редкий год в кланах обходился без похорон, дети оставались сиротам, жены – вдовами и некому было их защитить. Бесконечная резня не способствовала порядку и процветанию, не говоря уже о создании сильного государства. Молодые Драконы гибли сотнями, доходя в своих представлениях о чести до крайней степени идиотизма. В те времена косой взгляд или неуместная шутка могла расцениваться как оскорбление, за которым следовал вызов на смертный бой. Соседи, видя, что Драконы погружаются в пучину взаимной ненависти и вражды, тоже не сидели, сложа руки, и начали захватывать земли кланов.

Клевтин Малый, праправнук Хайвена и сын Дранга Гордого, решил создать сильное государство, объединив все драконьи кланы. Поставив перед собой грандиозную задачу, он первым делом постарался примирить кланы. Воспитанный в лучших традициях кровной мести, он принял непростое для него решение – объявил о замирении, ввел запрет на поединки до смерти и предложил кланам принять вассальную присягу и стать частью нового государства, что сулило военные и политические выгоды. Предложение вызвало широкий резонанс, кланы разделились на две партии: ярых сторонников и непримиримых противников. Обескровленные малые кланы начали сплачиваться вокруг могущественных Дрейд, но большие кланы не восприняли предложение Клевтина всерьез, их полностью устраивало сложившееся положение вещей и возможность безнаказанно грабить и убивать своих менее сильных соседей.

Клевтин созвал Большой Тинг, где были озвучены условия вассалитета, приняты присяги и принесены клятвы, сам Дрейд от имени клана и лично от себя предложил мир пяти своим кровным недругам, но в ответ получил лишь оскорбления. Молодые Драконы кланов Прейст, Клуд, Нинкай, Бройн и Вэрг публично оскорбили Клевтина вместе со всеми присутствующими и покинули Большой Тинг, не дожидаясь его окончания. Молодой и горячий Клевтин, собрав в кулак всю свою волю, обуздал гнев, подавил желание прикончить на месте наглецов, призвал кланы проявить благоразумие, не поддаваться на провокацию и завершить начатое. Многие Драконы последовали мудрому совету молодого Повелителя, но некоторые кланы, все же, воздержались от клятв. Клевтин не стал настаивать и отпустил всех с миром, но запомнил тех, кто без раздумий встал под его стяг, и тех, кто выказал сомнения, а особенно тех, кто осмелился оскорбить его. Через три декады, как и было условлено, все верные кланы прислали Клевтину свитки, подтверждающие их клятвы, а через луну у молодого Повелителя Драконов нашлось время, чтобы примерно наказать зарвавшихся нахалов, которые осмелились публично оскорбить его. За луну он остудил сердце, тщательно спланировал свои действия, и приступил к реализации плана. Первым делом Клевтин объявил, что все кланы, которые не принесли вассальную клятву, объявляются вне закона и в подтверждение серьезности сказанного, он и его побратимы показательно напали на замки нескольких кланов, убив мужчин и взяв женщин и детей в заложники. Оставшуюся бесхозной землю Повелитель поделил между своими верными соратниками, после чего вернулся в Дрейд Сул, и стал ждать тех, ради кого он и затеял этот спектакль. Драконы, впечатлившись размахом военной операции, ее последствиями, и жестокостью к проигравшим, правильно поняли намек и смиренно предстали перед Клевтином, моля принять их под свою руку и не лишать жизни и имущества. Дрейд соблаговолил выслушать все просьбы, но принимать присягу не спешил, отложив принятие решения. Спустя луну Клевтин собрал всех, кто желал стать его вассалом, и объявил, что он примет их присягу, но на особых условиях – четверть их владений отойдет Дрейд, они будут платить так называемый «поклонный» налог», а один из сыновей от каждого клана в обязательном порядке станет тилом[6]6
  Попадая в незнакомый клан, мальчик фактически становился заложником, в отличии от тилов, отцы которых являлись побратимами и дети часто подолгу жили то в одном замке, то в другом.


[Закрыть] в клане, на который укажет Повелитель. С тех пор драконьи кланы стали делиться на высших и низших вассалов, иметь разные права и обязанности. Кстати сказать, это разделение существует до сих пор, потомки низших вассалов не имеют права носить титул «йарл», а именуются «гейт» и платят особую подать, называемую «гейтовым лейсом[7]7
  Лейс – самая крупная монета в денежном обращении Дрэклау, состоит из сплава драгоценных металлов, содержит не менее 3 % эльфийского серебра. В лейсе 1000 лурдов и 100 цинтов.


[Закрыть]»

Разобравшись с внутренними делами и ослабив своим бездействием бдительность опальных кланов, Клевтин начал воплощать в жизнь финальную часть своего плана. Надо сказать, что молодой Повелитель виртуозно сыграл на слабостях опальных кланов, члены которых уже забыли к тому времени о незначительном с их точки зрения инциденте на Большом Тинге и привычно погрузились в локальные войны с соседями и друг с другом. Дрейд намеренно распространил несколько провокационных слухов, окончательно рассоривших Прейстов и Клудов, которые, заключив союз друг с другом, могли нарушить планы Повелителя. Большая часть воинов Нинкаев и Бройнов были рассеяны по границам своих владений, отражая набеги агрессивных соседей. И лишь Вэрги проявили какое-то подобие бдительности, не упустив из виду, что все их соседи приняли вассальную присягу и на их стягах появился огненный дракон, символ клана Дрейд, а степняки атакуют только земли Нинкаев и Бройнов, обходя стороной более доступные и менее охраняемые владения других кланов. Клевтин тем временем виртуозно спланировал и провел серию атак на родовые гнезда опальных кланов, захватив в плен своих обидчиков и членов их семей. Месть Дрейд была ужасна, всех своих обидчиков он приговорил к казни под названием «Семь Смертей»[8]8
  Казнь «Семь Смертей» считается самым жестоким видом наказания с применением магии. Некоторые источники считают, что этот вид казни был придуман Дрейд, после падения клана практически не использовался. Приговоренного казнят семью различными способами, магически воскрешая после каждого вида казни. В современном Дрэклау этот вид казни запрещен как неоправданно жестокий.


[Закрыть]. Их отцов казнили без права предания огню после смерти, дабы преподать другим Драконам урок, что сыновей надо воспитывать в традициях уважения к членам правящей династии и соблюдения этикета. Казни были публичные и произвели на кланы неизгладимое впечатление своей жестокостью и невозможностью принять достойное посмертие[9]9
  По традиции Драконов сущность непогребенного в огне попадала в Вечное Ничто и не могла возродиться в потомках. Потеря сущности считалась самым страшным несчастьем, так как прерывала связь между поколениями, а род считался ущербным. «Чтоб тебе лежать в земле после смерти» считается у Драконов одним из самых страшных проклятий.


[Закрыть]. Женщинам кланов шаманы заперли чрева и раздали в качестве наложниц победителям. Все пять кланов были уничтожены. Наведя относительный порядок во внутренних делах, Клевтин провел несколько земельных реформ, поделил земли опальных кланов между своими верными соратниками и стал готовиться к осуществлению мечты всей своей жизни – созданию собственного государства. Через пять лет на Большом Тинге было объявлено об основании государства Дрэклау. В ту пору территория страны была вполовину меньше, чем сейчас, – шаман показал на карте границы Дрэклау во времена Дрейд, – и не было военного флота, что категорически не устраивало амбициозного Клевтина. Ему не давали покоя легенды о богатстве жителей Островного Архипелага и пиратов Закатной гавани, он желал быть хозяином не только земли, но и моря. Клевтин начал расширять границы на север и строить верфи на Стальном Море. – Шаман указал пальцем на самую западную оконечность Дрэклау. – Здесь были заложены порты Икарам и Пунта, они стали форпостами Драконов и положили начало морской экспансии. К сожалению, Клевтин не дожил до этого момента, он отправился в поход на север, попал в засаду, в результате которой его отряд отбился от основного войска, был ранен в бою и умер от заражения крови.

– А где был его шаман? – с удивлением спросил Брун.

– К несчастью, его шаман был убит в том же бою, другого шамана поблизости не оказалось. Отряду Клевтина пришлось добираться до основного лагеря пять суток, а когда они сгрузили неподвижное тело Повелителя в палатке шамана, Клевтина было уже не спасти. Его старший сын взошел на трон и продолжил дело отца. Террек правил Дрэклау почти пятьдесят лет и стал достойной сменой своему героическому отцу, но уделял больше внимания не захвату новых территорий, а наведению порядка в уже имеющихся. При нем началась эпоха слияния политической и магической власти, расцвет искусств, строительство городов и развитие ремесел. Драконы начали активно развивать торговлю с другими мирами. Террек разделил Дрэклау на семнадцать уделов и назначил в каждом из них наместника из числа своих братьев и побратимов. В годы его правления были основаны три самые крупные магические школы, куда отбирались магически одаренные мальчики, которые после окончания учебы проходили несколько ступеней посвящения и становились адептами ордена Драггон [10]10
  Орден Драггон существовал и до правления Террека Дрейд, но был крайне малочисленным, занимался исключительно вопросами магии и не принимал практически никакого участия в управлении государством. Впоследствии превратился в могущественную организацию, играющую одну из основополагающих ролей в распространении культа Драггон, развитии магической науки и усилении военной, политической и межмировой мощи Драконов


[Закрыть], который как раз в это время набирал политический, экономический и магический вес в мирах. – Шаман замолчал, раскуривая набитую, но забытую трубку.

– Впечатлен вашими познаниями в истории, альм малистэр, – уважительно произнес Брун, а шаман хитро улыбнулся.

– Когда я был юным адептом и проходил обучение в школе ордена Драггона в Истархе, моим любимым немагическим предметом, была история. Мне даже довелось написать несколько научных работ об истории возникновения Дрэклау и эпохе Рассвета, – пояснил старик. – К сожалению, мой магический дар был слишком велик и мне не позволили отвлекаться от моего основного предназначения. После прохождения первой ступени посвящения, из-за недостатка времени мне пришлось отказаться от изучения древних манускриптов, но это не умерило моего интереса к истории. Даже сейчас я с большим удовольствием изучаю древние пергаменты и артефакты, буде таковые попадают мне в руки. – Шаман обратил свой взор на меня – А вы, юноша, любите историю?

Я вспомнил наши с Геланом мучения на уроках географии и истории и покачал головой. – К сожалению, мне эта наука не по зубам, я лучше разбираюсь в механике. Механика это наука, изучающая …

– Я знаю, что такое механика! – перебил меня шаман. – Или вы, длорт Ник, полагали, что в нашем мире такой науки не существует?

– Ну… – протянул я, – у вас же магическая цивилизация…

– Надо отдать должное Гелану, – шаман повернулся к Бруну, – по-видимому, он старался впихнуть в своего нерадивого ученика максимальное количество информации, но не преуспел.

– Не судите его строго, альм малистэр, за такое короткое время узнать все о наших мирах невозможно, – заступился за меня Брун, а я обиженно засопел. – Гелан уделял очень много времени физической подготовке, иногда в ущерб всему остальному.

– Воины! – процедил шаман и окинул меня надменным взглядом. – Вам лишь бы мечом махать, невежды! – Мне стало до того стыдно от собственной никчемности, что я был готов провалиться сквозь пол, но неожиданно услышал смешок Бруна.

– Шарт, прекрати! Парень сейчас со стыда сгорит! – я украдкой посмотрел на альм малистэра, вопреки моим ожиданиям, он улыбался.

– Юноша, вы правы в том, что наша цивилизация магическая, но количество магов по сравнению со всем остальным населением сравнительно невелико. В наших мирах механика гораздо менее развита, чем магия, но она существует, так же, как и талантливые механики, – наставительно произнес шаман. – На чем мы остановились? – он потерял интерес к механике и переключился на любимую им историю.

– На правлении Террека Дрейд, – любезно напомнил Брун.

– Да, Террек! – задумчиво повторил шаман. – Я могу долго рассказывать о времени его правления, а также о деяниях его потомков, но, к сожалению, это займет слишком много времени, которого у нас сейчас нет, и поэтому я перейду к закату эпохи Дрейд, который случился примерно полторы тысячи лет назад.

К своему удивлению, я почувствовал сожаление, мне очень хотелось услышать историю клана целиком, ощутить свою сопричастность к их деяниям, создать их образы в своем воображении, поразиться их щедрости и ужаснуться жестокости, радоваться вместе с ними победам и горевать о поражениях. Мне снова удалось испытать странное чувство обретения настоящей семьи.

– Сарр, вина! – вагар Бруна возник за спиной шамана и аккуратно налил в его кубок вино зеленоватого цвета. – Прежде, чем приступать к рассказу о гибели Дрейд, я не могу не рассказать о событиях, которые изменили историю всех миров и в которых Правители Дрэклау приняли самое непосредственное участие. Я расскажу о том, как Дрейд обрели бессмертие. – Шаман опустил веки, словно размышляя, стоит ли рассказывать мне о заклятии Дрейд или просто размышлял, с чего лучше начать повествование.

– Во времена правления Хальвина Дрейд, примерно в пять тысяч шестьсот восемьдесят втором году от Единения, в нашем мире случилось несколько событий, которые сильно повлияли на историю миров. Во-первых, в результате удара магической иглы наше измерение было атаковано извне существами из темного мира. Они владели магией, были разумны и, судя по всему, их задача состояла в поиске возможностей открытия портала из их мира в наш. К сожалению, о пришельцах сохранились отрывочные сведения, но некоторые события, предшествующие их появлению и то, что последовало потом, подробно описано в эльфийских, орхонских и драконьих летописях. Неизвестно, как бы развивалась история миров, если бы в ее ход не вмешались Драконы с заклятием и Дрейд. – Я не понимал, о чем говорит шаман, но не решался задавать вопросы, надеясь, что альм малистэр все расскажет сам.

– Во-вторых, во время правления Хальвина в ордене Драггон наметился раскол, фактически разделив его на несколько течений, каждое из которых претендовало на официальный статус и заявляло об истинности своего учения, объявляя всех остальных еретиками. Начало войны шаманов было вопросом времени, потому что внутренние противоречия достигали той стадии, когда правоту можно доказать только с помощью оружия или боевой магии.

– Игры разума, – проворчал Брун, – только такие умники, как вы, шаманы, способны затеять войну из-за вещей понятных считанным единицам!

– История знала настолько ничтожные причины для объявления войн, что о них было стыдно упомянуть в летописях! – сухо отозвался шаман. – Но если зреть в корень в основе любой войны лежит жажда власти, каков бы ни был официальный повод. – Брун буркнул что-то неразборчивое и отпил вина.

– В-третьих, эльфы сделали большую ошибку магического характера, в результате чего чуть не лишились собственного мира. – Альм малистэр внимательно посмотрел на меня: – Очевидно, вы, длорт Ник, ничего не поняли из сказанного мною, не так ли? Я покаянно покачал головой. – По-видимому, у вас и вашего наставника не хватило времени, чтобы до такой степени углубиться в историю, и потому вы ничего не знаете ни о Противостоянии, ни о предшествующем ему Черном Море, ни о последующих нескольких десятилетиях?

Я снова покачал головой, шаман вздохнул, отпил вина и принялся рассказывать.

– В нашем мире в то время наблюдался относительный порядок, больших войн не было, кланы жили мирно, урожаи были хорошие, последствия Черного Мора почти забылись, воины от скуки задирали друг друга, впрочем, ограничиваясь словесными перепалками или боями до первой крови. Удивительно спокойное время и это не могло не настораживать. Как затишье перед бурей.

*************************************************

Через столько лет Хальвин снова ощутил уже знакомую тревогу и гнетущее чувство беспокойства, требующее немедленных действий, как тогда, перед эпидемией Черного Мора. Тогда он не понимал причин своего состояния, не знал, что ему делать, и натворил много глупостей: поссорился с Бейлем из клана Антар, попытался отвоевать у шигоннов Черную Пустошь, чтоб ее демоны драли, ввязался в войну, в которой погибли Хран и Гаспелиэль, глупо и бессмысленно, ушли за грань двое его друзей. В их смерти не было вины Хальвина, в тот день его даже не было с ними рядом, но их гибель до сих пор не давала его совести покоя и тяжелым грузом лежала на сердце. После погребения было боевое безумие, когда он разорил и сжег с десяток поселений шигоннов, прорываясь к Урраку, где прятался их вождь, чтобы отомстить за убийство друзей. После взятия Уррака был пьяный угар, когда он пытался заглушить вином тоску, рвущую сердце на части, уход в горы и попытка стать драконом. Те несколько лун он жил, как в бреду, ему казалось, что его терзания никогда не закончатся. Его нынешнее состояние казалось ему сумасшествием, какой-то странной и нелепой болезнью, от которой нет лекарства. Он громоздил ошибку на ошибку, понимал, что все делает неправильно, и ничего не мог с собой поделать.

Альм малистэр Тиркел, который отправился в Запретный Храм незадолго до того, как Хальвин сошел с ума, вернувшись в Дрейд Сул, был неприятно удивлен новостями о событиях, которые произошли в его отсутствие. На рассвете следующего дня шаман снова отправился в путь. Никто в замке не знал, где искать Хальвина, но Тиркел не нуждался в указаниях, он точно знал, где он найдет пропавшего Повелителя. Три портала перенесли шамана в ближайшую к Суальским горам точку выхода. Тиркел не раз бывал в этих местах и знал, что в предгорьях, в трех днях пути от конечной точки его маршрута стояла деревня, где можно было разжиться куацлем, провизией, доброй кваррой и новостями. Деревня стояла на месте, но ворота были заперты, не смотря на то, что было еще совсем светло. «Странно» – подумал шаман – «раньше они были более гостеприимны!». Он стукнул кулаком в створку пару раз и крикнул – Бейль, открывай, старый пройдоха! Ты мне задолжал четверть бочонка свежей кварры, и если не откроешь ворота, буду считать тебя жмотом и негодяем!

Через некоторое время ворота раскрылись, явив Тиркелу Бейля собственной пузатой, краснорожей персоной.

– Добренького утречка вам! Вы уж, ваше шаманство, не серчайте! Не признали мы вас сразу! Да и не от вас запирались. Неспокойно у нас тут последнее время, – пробасил он смущенно. Бейль, возвышаясь над Тиркелом на целую голову и, будучи на пять стоунов тяжелее шамана, выглядел в смущении забавно. – Вы заходите, заходите, – засуетился Бейль, – и кварру вашу я уж давно приготовил, самую лучшую, из орсы этовошнего года, как вы любите, на сушчих почках. Вот только оказии не было отправить ее в Дрейд Сул.

Тиркел улыбнулся и вошел в ворота. Всю дорогу до трактира Бейль пытался умильно заглядывать шаману в глаза и нахваливал кварру.

В трактире Бейль усадил его за стол около окна и теперь суетился, накрывая на стол и подавая снедь в таком количестве, что можно было накормить с десяток Драконов. Крепкие девки бегали из кухни в зал, выставляя на стол мясо, запеченную рыбу, пироги и лепешки, пахту и растопленное масло, сладкие вертушки и фрукты. Бейль сам с кряхтением спустился в винный погреб и принес кувшин с молодым вином.

– Бейль, сядь! – приказал Тиркел. Трактирщик тяжело опустился на жалобно скрипнувшую под его весом лавку и смущенно посмотрел на шамана. – Как он?

– Да, стало быть, уже третья луна пошла, как сосед наш, – Бейль мотнул головой в сторону гор, – в пещерке поселился. Я ему, как уговорились мы тогда с вами, раз в осьмицу припасы всякие отправлял, мясо там, винца, сыра да хлеба, когда фруктов, да пахты. Все исправно, как договорились, у меня все записано. – Шаман сделал знак рукой, подтверждая, что верит трактирщику на слово. – Да уж больно он беспокойный в этот раз.

Тиркел снова кивнул головой, готовясь выслушать главные новости.