Текст книги "Весенний скандал"

Лилиан знала, что если попросит мужа прекратить эту дружбу, ради нее он это сделает, но она слишком любила его, чтобы выдвигать такие требования. Сент-Винсент полезен для Маркуса. С его живым умом и восприимчивостью он помогает Маркусу нести тяготы жизни. Маркус, один из самых влиятельных людей в Англии, очень нуждался в людях, которые воспринимали его не слишком серьезно.

С другой стороны, к чести Сент-Винсента надо сказать, он был хорошим мужем для Эви. Он буквально боготворил ее. Никто никогда бы не подумал, что они составят пару. Она, застенчивая, не пользующаяся особым вниманием мужчин девушка, и Сент-Винсент, бессердечный повеса. И все-таки они были исключительно привязаны друг к другу.

Самоуверенный и утонченный Сент-Винсент обладал такой красотой, что дух захватывало. Но одного слова Эви было достаточно, чтобы он бросался исполнять ее желание. Хотя их взаимоотношения были спокойнее и не такие демонстративные, как у Хантов или Уэстклифов, в этой паре чувствовался скрытый накал страстей.

И пока Эви счастлива, Лилиан будет радушной к Сент-Винсенту.

– Терсо, – повторила Лилиан, подозрительно переводя взгляд с Сент-Винсента на мужа. – Это звучит не по-английски.

Мужчины переглянулись, и Маркус спокойно ответил:

– Это в Шотландии, дорогая.

– Лландриндон шотландец? – прищурилась Лилиан. – Но у него нет акцента.

– Он с детства учился в английских пансионах, а потом в Оксфорде, – сказал Сент-Винсент.

– Гм… – Познания Лилиан о географии Шотландии были довольно скудны, и она никогда не слышала о Терсо. – И где это Терсо находится? Прямо у границы?

Уэстклиф старался не встречаться с женой глазами.

– Немного севернее. Неподалеку от Оркнейских островов.

– На самом севере? – Лилиан не верила своим ушам. Ей понадобилось немало усилий, чтобы удержаться от гневного шепота. – Тогда почему бы нам не сослать Дейзи в Сибирь? Наверное, там теплее! Боже правый, да как вам обоим этот Лландриндон в голову пришел? Нашли кандидатуру!

– Я посчитал нужным включить его в список претендентов, – возразил Сент-Винсент. – У него три поместья и безукоризненная родословная. Всякий раз, когда он приходит в клуб, моя выручка увеличивается на пятьсот фунтов.

– Значит, он мот, – мрачно высказалась Лилиан.

– Это делает его еще более подходящим для Дейзи, – сказал Сент-Винсент. – Когда-нибудь ему понадобятся деньги вашей семьи.

– Меня не волнует, насколько он подходящий. Я хочу, чтобы моя сестра осталась здесь. Как часто я буду видеться с Дейзи, если она уедет в эту чертову Шотландию?

– Это значительно ближе, чем Северная Америка, – прозаичным тоном напомнил Уэстклиф.

Лилиан повернулась к Эви в надежде найти союзника:

– Эви, скажи что-нибудь!

– Совершенно не важно, откуда лорд Лландриндон. – Эви отцепила темную прядь Лилиан, запутавшуюся в серьге. – Дейзи за него не выйдет.

– Почему ты так думаешь? – настороженно спросила Лилиан.

– О… это просто предчувствие, – улыбнулась Эви.

Желая как можно скорее закончить игру и вернуться к недочитанному роману, Дейзи быстро усвоила правила игры. Первый игрок бросает белый шар, который называется джек, к дальнему краю площадки, но так, чтобы он не выкатился с лужайки. Задача остальных игроков заключается в том, чтобы бросить три деревянных шара как можно ближе к джеку.

Трудность заключалась в том, что деревянный шар не был идеальной сферой. С одной стороны он был сточен и никогда не катился по прямой. Дейзи быстро научилась обходить эту трудность, целясь чуть левее или правее. Она торопилась поскорее закончить игру и вернуться к Гонории и призраку.

Поскольку женщин и мужчин было поровну, игроки разделились на команды по двое. Дейзи оказалась в паре с Лландриндоном, который был опытным игроком.

– Вы делаете большие успехи, мисс Боумен! – воскликнул лорд Лландриндон. – Неужели вы раньше не играли?

– Никогда, – весело ответила Дейзи. Подняв деревянный шар, она повернула его плоской стороной вправо. – Это все ваши инструкции, милорд.

Сделав два шага вперед к линии броска, Дейзи размахнулась и ловко пустила шар по траве. Сбив с пути шар противника, он остановился в двух дюймах от джека. Дейзи и Лландриндон выиграли раунд.

– Отлично сделано, – сказал мистер Рикетт, протирая очки. Надев их, он улыбнулся Дейзи. – Вы так грациозно двигаетесь, мисс Боумен. Это свидетельство вашего мастерства.

– Это не имеет к мастерству никакого отношения, – сдержанно ответила Дейзи. – Просто новичкам всегда везет.

Леди Миранда, стройная блондинка с фигурой фарфоровой статуэтки, озабоченно рассматривала свои изящные руки.

– Я ноготь сломала, – объявила она.

– Позвольте проводить вас к креслу, – тут же пришел на помощь Рикетт.

Он сказал это с такой заботой, словно барышня сломала не ноготь, а руку, и парочка тут же удалилась с площадки.

Дейзи уныло размышляла, что надо было умышленно проиграть и тогда бы не пришлось играть следующий раунд. Но это нечестно, когда один из членов команды нарочно сдает игру. А лорд Лландриндон, кажется, искренне рад их успеху.

– Теперь посмотрим, с кем мы встретимся в финале, – сказал Лландриндон.

Они наблюдали за двумя командами. Мистер Свифт и мисс Лейтон сражались с мистером Мардлингом и мисс Хиггинсон. Мистер Мардлинг не отличался стабильностью: за блестящими ударами следовали неудачные. Его партнерша мисс Хиггинсон была более последовательна. Кассандра Лейтон оказалась безнадежной неудачницей, и этот факт ее очень забавлял. Весь матч она смеялась и хихикала, что нисколько не раздражало Мэтью Свифта.

Свифт был агрессивным и расчетливым игроком. Он тщательно обдумывал каждый бросок и не делал лишних движений. Дейзи заметила, что он без всякого сожаления сбивает с пути шары других игроков или сдвигает джек, осложняя задачу противника.

– Трудный соперник, – тихо сказал Дейзи Лландриндон, блеснув глазами. – Как вы думаете, мы сможем его одолеть?

Дейзи вдруг забыла о недочитанном романе. Перспектива игры против Мэтью Свифта наполняла ее волнующим предвкушением.

– Сомневаюсь. Но мы сделаем все, что сможем.

– Сделаем, – одобрительно улыбнулся Лландриндон.

Свифт и мисс Лейтон выиграли партию, их соперники с добродушными возгласами покинули площадку.

Финалисты, собрав шары, вернулись к стартовой линии. У каждой команды было по четыре шара: по два удара на игрока.

Когда Дейзи повернулась к Мэтью Свифту, он взглянул на нее впервые с ее появления на площадке. От его взгляда, прямого и вызывающего, у нее сердце гулко застучало в груди и кровь вскипела в жилах. Взъерошенные волосы падали ему на лоб, на позолоченной загаром коже выступила испарина.

– Бросим монету, кто начнет первый, – предложил лорд Лландриндон.

Кивнув, Свифт отвел взгляд от Дейзи.

Кассандра Лейтон пискнула от радости, когда они с Мэтью выиграли право первого удара. Свифт мастерски уложил джек почти на самом краю площадки.

Мисс Лейтон, взяв шар, почти прижала его к груди. Дейзи подозревала, что это умышленная уловка, чтобы привлечь внимание к своим пышным формам.

– Посоветуйте мне, мистер Свифт. – Кассандра беспомощно взглянула на партнера из-под изогнутых ресниц. – Мне повернуть шар плоской стороной вправо или влево?

Свифт, подойдя, повернул шар в ее руках. Мисс Лейтон просто сияла от его внимания. Он тихо что-то советовал, указывая на более выгодную сторону, а мисс Лейтон наклонилась ближе, так что их головы почти соприкасались. Раздражение стиснуло Дейзи грудь, сдавило горло, закручивая мышцы в штопор.

Наконец Свифт отошел. Мисс Лейтон, сделав несколько грациозных шагов, бросила шар. Но замах был слабым, и шар, вихляясь из стороны в сторону, остановился в середине площадки. Игра значительно осложнилась. Кому-то придется потратить свой удар на то, чтобы сдвинуть шар Кассандры в сторону.

– Тьфу, – едва слышно пробормотала Дейзи.

А мисс Лейтон разразилась веселым смехом.

– Боже мой, я, кажется, все испортила?!

– Вовсе нет, – охотно ответил Свифт. – Без трудностей игра теряет привлекательность.

Дейзи сердито задавалась вопросом, почему он так мил с мисс Лейтон. Она думала, что подобных мужчин глупые женщины не привлекают.

– Ваш ход, – напомнил лорд Лландриндон, подавая Дейзи шар.

Глядя на белеющий вдали джек, она рисовала в воображении траекторию своего шара. Три шага, быстрый взмах руки, и шар покатился вперед. Удачно миновав шар мисс Лейтон, он остановился точно перед джеком.

– Великолепно! – воскликнул Лландриндон под аплодисменты зрителей.

Дейзи украдкой взглянула на Мэтью Свифта. Он наблюдал за ней со слабой улыбкой, его взгляд, казалось, пронизывал ее до костей. Время остановилось. Редко мужчины на нее так смотрели. Правду сказать, почти никогда.

– Вы сделали это намеренно, – тихо спросил Свифт, – или это случайная удача?

– Намеренно, – ответила Дейзи.

– Сомневаюсь.

– Почему? – ощетинилась она.

– Потому что ни один новичок не может рассчитать такой удар.

– Вы ставите под сомнение мою честность, мистер Свифт? – Не дожидаясь его ответа, Дейзи обратилась к сестре, наблюдавшей за игрой вместе с остальными зрителями: – Лилиан, скажи, я раньше играла в шары?

– Никогда!

Дейзи, повернувшись к Свифту, с вызовом взглянула на него.

– Чтобы сделать такой удар, нужно учесть сопротивление травы, рассчитать требуемый угол броска, чтобы компенсировать асимметрию шара, определить точку, в которой его траектория изменится. И подумать о встречном ветре. Для всего этого нужен опыт.

– Вы так играете? – беспечно спросила Дейзи. – А я просто представляю себе траекторию шара и бросаю его.

– Удача и интуиция? – с превосходством взглянул на нее Свифт. – На этом вы не сможете выиграть.

Дейзи в ответ скрестила на груди руки и отошла.

– Ваш ход.

Свифт поднял шар. Поворачивая его в руке, он подошел к линии броска и осмотрел площадку. Несмотря на досаду, Дейзи, наблюдая за ним, почувствовала прилив удовольствия. Обдумывая свои ощущения, она задавалась вопросом: как вышло, что он оказывает на нее такое убийственное физическое воздействие? Его вид, движения приводили ее в трепет.

Свифт сильным броском пустил шар по площадке. Он полетел по траве, точно повторяя удар Дейзи. Выбив ее шар с площадки, он занял место перед джеком.

– Он сбросил мой шар в канаву, – запротестовала Дейзи. – Это разрешается?

– Да, – подтвердил лорд Лландриндон. – Несколько жестоко, но совершенно допустимо. Теперь у нас мертвый шар.

– Мой шар мертвый? – возмутилась Дейзи.

Свифт безжалостно посмотрел на хмурую соперницу.

– Никогда не наноси врагу малую рану.

– Только вы можете цитировать Макиавелли во время игры, – сквозь зубы бросила она.

– Простите, – вежливо сказал лорд Лландриндон, – но сейчас мой ход.

Видя, что на него не обращают внимания, пожав плечами, он пошел к стартовой линии. Его шар, покачиваясь, прокатился по траве и остановился за джеком.

– Я всегда играю, чтобы выиграть, – сказал Свифт Дейзи.

– Боже мой! – с раздражением воскликнула она. – Вы говорите точь-в-точь как мой отец. Вы не допускаете возможности, что люди играют просто для удовольствия? Чтобы приятно провести время? Или все нужно сводить к борьбе не на жизнь, а на смерть?

– Если не собираетесь выигрывать, играть бессмысленно.

Заметив, что совершенно лишилась внимания Свифта, Кассандра Лейтон решила вмешаться:

– Кажется, теперь мой ход, мистер Свифт. Вы не выберете для меня шар? Будьте любезны.

Свифт, не посмотрев на нее, уступил ее просьбе, его взгляд не отрывался от сердитого личика Дейзи.

– Этот, – бесцеремонно ответил он, – сунув шар в руки мисс Лейтон.

– Может быть, вы посоветуете мне… – начала она, но умолкла, поскольку Свифт и Дейзи продолжали препираться.

– Отлично, мистер Свифт, – холодно сказала Дейзи. – Если вы не можете радоваться игре, не превратив ее в войну, вы получите войну. Будем играть на счет.

Дейзи не знала, то ли она двинулась вперед, то ли он шагнул ей навстречу, но они неожиданно оказались друг против друга.

– Вы не сможете обыграть меня, – тихо сказал Свифт, наклонившись к ней. – Вы новичок и к тому же женщина. Будет нечестно, если я не дам вам фору.

– У вас в команде мисс Лейтон, – резко прошептала Дейзи. – По моему мнению, это достаточная фора. Или вы намекаете, что женщины не могут играть столь же хорошо, как мужчины?

– Да. Со всей прямотой скажу – не могут.

К гневу Дейзи добавилось яростное желание вбить Свифта в землю.

– Война, – объявила она, возвращаясь к игровой площадке.

Спустя годы эту игру станут называть самым яростным сражением из всех, что разыгрывались на лужайке в Стоуни-Кросс-Парке. Счет дошел до тридцати очков, до пятидесяти, потом Дейзи сбилась. Противники обдумывали каждый бросок так, словно от этого зависела судьба нации. И главным образом стремились сбросить чужой шар в канаву.

– Мертвый шар! – радостно кричала Дейзи, когда шар Свифта, качаясь, валился вниз.

– Позвольте напомнить вам, мисс Боумен, – сказал Свифт, – что суть игры не в том, чтобы выбить меня с поля. Вам нужно бросить свой шар как можно ближе к джеку.

– Черта лысого это выйдет, если вы сбиваете их! – выпалила Дейзи и тут же услышала изумленный вздох мисс Лейтон.

Дейзи действительно сейчас сама на себя не походила. Она никогда не ругалась, но в нынешних обстоятельствах невозможно сохранить холодную голову.

– Я перестану сбивать ваши шары, – предложил Свифт, – если вы так же поступите с моими.

Дейзи лишь полсекунды думала над его предложением. Но к несчастью, сбрасывать его шары в канаву – это такое удовольствие.

– Нет. Даже за всю китайскую пеньку, мистер Свифт.

– Очень хорошо.

Бросив потертый шар, Свифт так закрутил его, что когда он столкнулся с шаром Дейзи, раздался оглушительный стук.

Дейзи раскрыв рот смотрела, как половинки ее шара плюхнулись в канаву.

– Вы его разбили! – подскочила она к Свифту, сжав кулаки. – Вы пропускаете ход, злодей. Теперь очередь мисс Лейтон.

– О нет, – неуверенно отозвалась мисс Лейтон. – Я совсем не возражаю уступить свой шар мистеру Свифту. Его мастерство настолько выше моего… – Она замолчала, сообразив, что ее никто не слушает.

– Ваш ход, – сказал Свифт лорду Лландриндону, которому, похоже, не нравилась яростная игра.

– Ну уж нет! – Дейзи выхватила шар из рук Лландриндона. – Он сбивать ваши шары не станет. Он джентльмен, а я – нет.

– Да, – согласился Свифт. – Вы определенно не джентльмен.

Подскочив к линии, Дейзи изо всех сил бросила шар. Прокатившись по траве, он стукнул шар Свифта. Тот, покачавшись, свалился в канаву. Дейзи мстительно взглянула на Свифта, он ответил насмешливым кивком.

– Ваши успехи просто исключительны, мисс Боумен, – заметил лорд Лландриндон. – Никогда не видел, чтобы новички так играли. Как вам удается каждый раз так точно бросать?

– Где велико желание, трудностей не бывает, – ответила она и увидела, как в улыбке дрогнули губы Свифта, когда он узнал афоризм Макиавелли.

Игра продолжалась. Вечерело. Дейзи заметила, как они постепенно лишились лорда Лландриндона, мисс Лейтон и зрителей. Ясно было, что и лорд Уэстклиф с удовольствием вернулся бы в дом, но Дейзи и Свифт выбрали его в арбитры. Только его суждениям они оба доверяли.

Прошел час, другой. Игра так захватила участников, что они забыли о голоде, жажде и усталости. В какой-то момент, Дейзи не могла точно сказать когда, их соперничество сменилось сдержанной оценкой мастерства друг друга: когда Свифт хвалил ее за мастерский бросок или когда она ловила себя на том, что с радостью наблюдает его молчаливый расчет; как он, прищурившись, склоняет голову набок… Она была очарована. Моменты, когда реальная жизнь волновала Дейзи гораздо больше вымышленной, крайне редки. Сейчас был один из них.

– Дети! – иронически окликнул их Уэстклиф. Дейзи и Свифт недоумевая посмотрели на него. – Боюсь, для меня это уже слишком. Вы можете продолжать играть, а уж меня отпустите.

– А кто будет арбитром? – запротестовала Дейзи.

– Поскольку уже полчаса никто не следит за счетом, – сухо заметил граф, – моя миссия излишня.

– Нет, мы следим, – спорила Дейзи. – Какой счет? – повернулась она к Свифту.

– Не знаю.

Когда взгляды их встретились, Дейзи едва удержалась, чтобы не фыркнуть от внезапно охватившего ее смущения.

Глаза Свифта весело блеснули.

– Думаю, вы победили, – сказал он.

– Не нужно мне вашего снисхождения, – ответила Дейзи. – Вы впереди. Я переживу поражение. Это часть игры.

– Я и не думал проявлять снисхождение. Мы шли очко в очко по крайней мере… – Свифт вытащил из жилетного кармана часы, – …два часа.

– А это означает, что вы, по всей вероятности, сохранили прежнее лидерство.

– Но вы его сократили после третьего раунда.

– Это еще что такое?! – раздался возмущенный голос Лилиан.

Она пошла домой вздремнуть и, вернувшись, увидела, что Свифт и сестра все еще сражаются на площадке.

– Вы весь день шипели друг на друга, как два кота, а теперь выясняете, кто победил! Если не положить этому конец, вы до полуночи будете пререкаться. Дейзи, ты вся в пыли, а на голове у тебя не прическа, а воронье гнездо. Отправляйся в дом и приведи себя в порядок. Сейчас же.

– Не нужно кричать, – мягко сказала Дейзи и пошла за сестрой.

Оглянувшись, она посмотрела на Мэтью Свифта… дружелюбнее, чем когда-либо, и ускорила шаг.

Свифт начал собирать деревянные шары.

– Оставьте, – сказал Уэстклиф. – Слуги наведут порядок. Лучше подготовьтесь к ужину, который будет приблизительно через час.

Бросив шары, Мэтью пошел к дому с Уэстклифом и смотрел на хрупкую, похожую на сильфиду Дейзи, пока она не скрылась из виду.

Уэстклиф не пропустил зачарованного взгляда Свифта.

– У вас уникальный подход к ухаживанию, – заметил он. – Я бы не додумался победить Дейзи в игре, чтобы вызвать у нее интерес. Но похоже, уловка сработала.

Мэтью пристально смотрел себе под ноги. Его ответ прозвучал спокойно и беззаботно:

– Я не ухаживаю за мисс Боумен.

– Тогда я неверно истолковал вашу явную страсть к игре.

– Признаюсь, я нахожу мисс Боумен занятной, но это не означает, что я хочу жениться на ней.

– Сестры Боумен в этом отношении довольно опасны. Когда одна из них привлекает ваше внимание, вам известно лишь, что она самое задорное и запальчивое создание, какое вы только встречали. Постепенно вы понимаете, что она буквально сводит вас с ума, и с нетерпением ждете очередной встречи с ней. Это похоже на неизлечимую болезнь, которая незаметно захватывает весь организм. Вас охватит страстное желание. Все женщины покажутся бесцветными и скучными. Вы не сможете перестать думать…

– Не понимаю, о чем вы говорите, – побледнев, перебил его Мэтью.

Он не собирался уступать и умирать от неизлечимой болезни. У человека в жизни есть выбор. Не важно, что думает Уэстклиф, это всего лишь физическое влечение. Отвратительное, мощное, выворачивающее нутро, доводящее до безумия вожделение, но… с ним можно справиться усилием воли.

– Коли так, ладно, – сказал Уэстклиф. Но похоже, убедить его не удалось.

Глава 6

Глядя в стоявшее на туалетном столике зеркало, Мэтью тщательно завязывал накрахмаленный вечерний галстук, укладывая его замысловатыми складками. Он проголодался, но от мысли, что придется присутствовать на долгом официальном ужине в большом зале, ему делалось неловко. У Мэтью было такое чувство, будто он идет по натянутой на большой высоте проволоке. Один неверный шаг, и он погибнет.

Не надо было принимать вызов Дейзи и часами играть в эти чертовы шары.

А все оттого, что Дейзи прелестна, а во время игры ее внимание было приковано исключительно к нему. Против такого искушения не устоишь. Дейзи – самая вспыльчивая, задорная и непредсказуемая женщина из всех, что ему доводилось встречать. В этом миниатюрном создании мирно уживались грозы и радуги.

Черт побери, как же он хотел уложить ее в постель. Мэтью изумляло, что Лландриндон и другие мужчины способны оставаться в обществе Дейзи здравомыслящими и рассудительными.

Пора взять ситуацию под контроль. Он намерен сделать все необходимое, чтоб подтолкнуть Дейзи к Лландриндону. По сравнению с другими холостяками шотландский лорд – превосходный вариант. У этой пары будет спокойная, размеренная жизнь. И хотя временами Лландриндон, как и большинство праздных людей, станет сбиваться с пути истинного, Дейзи будет слишком занята семьей и книгами, чтобы заметить это. А если и заметит, то научится закрывать на это глаза и найдет прибежище в грезах.

А Лландриндон так никогда и не оценит, какой невероятный подарок сделала ему судьба.

В дурном настроении Мэтью спустился вниз и присоединился к толпе элегантных гостей, собравшихся в ожидании званого ужина. Мужчины в строгих черных костюмах и белых сорочках служили контрастным фоном для прекрасных дам в изысканных туалетах, отделанных вышивкой, бисером и кружевом.

– Свифт, – дружески окликнул Мэтью Томас Боумен, – идите сюда. Я хочу, чтобы вы объяснили этим парням последние калькуляции.

На взгляд Боумена, для обсуждения деловых вопросов неподходящего места и времени просто не существовало. Мэтью послушно подошел к группе мужчин, собравшихся в углу, и изложил взгляды своего шефа.

Одним из талантов Мэтью была способность держать в голове огромное количество чисел. Он любил цифры, их стройную систему, законы, которым они подчиняются. В мире цифр сложное можно свести к простому. В отличие от жизни в математике всегда есть решение, точное и ясное.

Но, говоря о бизнесе, Мэтью краем глаза заметил Дейзи, стоявшую рядом с сестрой и подругами, и у него захватило дух.

На Дейзи было желтое платье, туго стянутое в талии. Низко открытый атласный корсаж, украшенный рюшами, поднимал маленькую, чудесной формы грудь. Замысловатое переплетение желтых атласных лент на плечах удерживало корсаж, не позволяя ему сползти. Черные волосы подняты вверх, несколько локонов спиралями опускаются на шею и плечи. Дейзи выглядела хрупкой и прелестной, как чудесные сахарные куколки на торте, которые никто не отваживался съесть.

Мэтью хотелось потянуть за корсаж, чтобы атласные ленты, скользнув вниз, сковали движения ее рук, мешая сопротивляться. Он хотел провести губами по ее нежной светлой коже, найти розовый бутон соска, заставить ее задрожать…

– Вы действительно думаете, что можно занять все ниши рынка? – вернул Мэтью к реальности голос мистера Мардлинга. – Ведь мы обсуждаем низшие классы. А всем известно, что независимо от национальности эти люди не любят мыться.

Мэтью взглянул на высокого холеного джентльмена. Его белокурые волосы блестели в ярком свете канделябров. Прежде чем ответить, Мэтью напомнил себе, что в вопросе скорее всего не было злобы. Привилегированные классы часто искренне заблуждаются относительно бедняков, если вообще их замечают.

– Расчеты показывают, – спокойно ответил Мэтью, – что как только мыло будет производиться в массовых количествах, его цена станет доступной, и объем продаж вырастет на десять процентов в год. Люди всех классов хотят быть чистыми, мистер Мардлинг. Проблема в том, что мыло высокого качества всегда было предметом роскоши и, значит, далеко не всем доступно.

– Массовое производство, – наморщив лоб, рассуждал Мардлинг. – Есть в этой фразе что-то спорное… Похоже, это поможет низшим классам подражать высшим.

Оглядев компанию мужчин, Мэтью заметил, что лысина Боумена покраснела. Это дурной знак. Уэстклиф хранил молчание, безразлично глядя перед собой.

– Именно так, мистер Мардлинг, – мрачно сказал Мэтью. – Массовое производство мыла и одежды даст беднякам возможность жить по тем же стандартам, что и многим из нас.

– Но как тогда определить, кто есть кто? – не унимался Мардлинг.

– Я вас не понимаю, – вопросительно посмотрел на него Мэтью.

В дискуссию вмешался Лландриндон.

– Кажется, я догадался, о чем говорит Мардлинг, – сказал он. – Как отличить продавщицу от состоятельной дамы, если они обе чистые и похоже одеты? И если джентльмен не может по виду понять, кто перед ним, то как ему себя вести?

Ошеломленный снобизмом вопроса, Мэтью тщательно обдумывал ответ.

– Я всегда считал, что к женщинам нужно относиться с уважением независимо от их положения.

– Хорошо сказано, – резко вставил Уэстклиф, когда Лландриндон открыл рот, чтобы возразить.

С графом обычно никто не спорил, но Мардлинг стоял на своем:

– Уэстклиф, вы не видите вреда в том, чтобы поощрять бедняков замахиваться выше? В том, чтобы позволить им думать, что между ними и нами нет никакой разницы?

– Я считаю вредным, – спокойно сказал Уэстклиф, – что людям, которые стремятся стать лучше, препятствуют из страха потерять сознание превосходства.

После этих слов граф понравился Мэтью еще больше, чем прежде.

Мысль о гипотетической продавщице, видимо, не давала Лландриндону покоя, и он обратился к Мардлингу:

– Не беспокойтесь, Мардлинг, джентльмен всегда заметит улику, которая выдаст истинное положение женщины. У леди голосок нежный и мелодичный, а продавщица разговаривает резким, скрипучим тоном с вульгарным акцентом.

– Конечно, – с облегчением согласился Мардлинг. Передернув плечами, он добавил: – Разряженная продавщица, говорящая на кокни… это как изящные ухоженные ноготки рядом с грубой черепицей.

– Да, – со смехом сказал Лландриндон. – Или как простая маргаритка, воткнутая в букет роз.

Замечание, конечно, было неумышленным. Когда Лландриндон сообразил, что ненароком оскорбил дочь Боумена, а вернее, ее имя, повисла неловкая тишина.

– Маргаритка – чудесный цветок, – нарушил тишину Мэтью, – прелестный своей свежестью и простотой. Я всегда думал, что она прекрасно смотрится в любом букете.

– Да-да, действительно. Совершенно верно, – послышались со всех сторон торопливые возгласы.

Лорд Уэстклиф с одобрением посмотрел на Мэтью.

Было ли так запланировано с самого начала или изменения в расстановку внесли в последний момент, но Мэтью за большим обеденным столом оказался рядом с Уэстклифом, слева от хозяина дома. На лицах многих гостей отразилось изумление, когда они заметили, что почетное место отдано ничем не примечательному молодому человеку.

Скрывая собственное удивление, Мэтью увидел, что Боумен, сияя, смотрит на него с отцовской гордостью… Лилиан бросила на мужа такой взгляд, от которого у не столь мужественного человека ужас сковал бы сердце.

После небогатого событиями ужина гости разбились на группы. Некоторые мужчины отправились на террасу выкурить сигару и выпить портвейна, дамы пожелали чаю, остальные собрались в гостиной поболтать и затеяли игры.

Мэтью направился было на террасу, но кто-то легко тронул его за плечо. Оглянувшись, он увидел озорные глаза Кассандры Лейтон. Она была игривым созданием, главным ее достоинством было умение привлекать к себе внимание.

– Мистер Свифт, – сказала Кассандра, – я настаиваю, чтобы вы присоединились к нам. Я не позволю вам отказаться. Мы с леди Мирандой задумали несколько игр, которые, я уверена, вы найдете весьма занимательными. – Кассандра лукаво подмигнула. – Понимаете, мы затеяли интригу.

– Интригу? – опасливо повторил Мэтью.

– Да, – игриво хихикнула мисс Лейтон. – Мы решили сегодня вечером немного пошалить.

Мэтью не любил салонные игры. Они требовали легкомыслия, которым он никогда не обладал. Болеее того, широко известно, что в снисходительной атмосфере британского общества фантами в таких играх часто служили почти скандальные выходки. У Мэтью было врожденное отвращение к скандалам. И если он решится на участие в скандале, то для этого потребуется очень веская причина. А не глупая салонная игра.

Не успев ответить, Мэтью краем глаза заметил желтую вспышку: Дейзи под руку с лордом Лландриндоном направилась в гостиную.

Логическая часть его ума напомнила Мэтью, что если Дейзи намерена дать себе волю в предосудительных выходках с Лландриндоном, это ее личное дело. Но другая, более примитивная часть сознания властно заставила его ноги двигаться.

– Чудесно, – колокольчиком прозвучал голос Кассандры. – Мы замечательно повеселимся. – Она подхватила Мэтью под руку.

Для него стало неприятным открытием, что первобытное вожделение взяло верх над его телом. Нахмурившись, Мэтью пошел в гостиную с мисс Лейтон, которая без умолку щебетала всякую чепуху.

Собравшаяся в гостиной молодежь болтала и смеялась. Царила атмосфера предвкушения чего-то необычного, предчувствия, что им придется принять участие в озорстве и шалостях.

Стоя у порога, Мэтью тут же нашел взглядом Дейзи. Она сидела у камина. Лорд Лландриндон прислонился к подлокотнику ее кресла.

– Сначала будет игра «Животные», – с улыбкой объявила леди Миранда. Подождав, пока стихнет смех, она продолжила: – Для тех, кому неизвестны правила, повторю их. Они очень просты. Каждая леди выбирает себе партнера. Джентльмену поручается изобразить какое-нибудь животное: собаку, осла и так далее. Дамы выходят из комнаты с завязанными глазами, а когда вернутся, то должны попытаться найти своего партнера, не снимая повязки. Джентльмен должен помогать своей даме, подражая крику выбранного животного. Та леди, которая найдет своего партнера последней, должна заплатить фант.

Мэтью застонал про себя. Он ненавидел игры, основной целью которых было выставить участников болванами. Дурацкое положение, добровольное или нет, не доставляло ему удовольствия, и он всячески избегал подобных ситуаций.

Взглянув на Дейзи, он заметил, что она в отличие от остальных дам не смеется. Вид у нее был решительный. Для нее участие в этой глупой игре – попытка быть такой, как все, и не отличаться от окружавших ее пустоголовых куколок. Черт возьми! Неудивительно, что она не пользуется успехом у кавалеров, если от мечтающих о замужестве девушек требуется такое глупое поведение.

– Вы будете моим партнером, мистер Свифт! – воскликнула мисс Лейтон.

– Почту за честь, – вежливо ответил Мэтью, и Кассандра рассмеялась, словно он сказал нечто чрезвычайно остроумное.

Мэтью никогда не встречал женщины, которая смеялась беспрерывно. Он начинал опасаться, что если Кассандра не успокоится, с ней сделается припадок.

Шляпа с заданиями пошла по кругу. Вытащив бумажку, Мэтью развернул ее.

– Корова, – с каменным лицом прочитал он, и мисс Лейтон снова хихикнула.

Чувствуя себя круглым идиотом, Мэтью отошел в сторону.

Леди, завязав глаза, потянулись к двери. Мужчины рассредоточились по комнате, фыркая от смеха и заранее предвкушая забавные столкновения с дамами.

Потом тут и там послышались пробы голоса:

– Ку-ка-ре-ку!

– Мяу-у-у!

– Тр-тр-тр!

Вслед за этим раздались взрывы смеха. Когда дамы с завязанными глазами вернулись в комнату, гостиная огласилась криками животных. Все это походило на небольшой зоопарк. Дамы пытались найти партнеров, натыкаясь на кричащих и фыркающих мужчин.

Мэтью молил Бога, чтобы Уэстклиф, Хант или, хуже того, Боумен не увидели его за этим занятием. Мэтью этого не переживет.