Текст книги "Неандертальский мальчик в школе и дома"

МОЙ ЧЕРЕД!

В такой критической ситуации на следующий день я участвую в состязании по Прыжкам через Бурный Поток.

Разумеется, чтобы прыгать через Бурный Поток, нужно иметь поток полноводный, а это у нас бывает весной, во время таяния снегов. Соревнования в самом деле устраиваются на реке, которая низвергается с гор; путь ей преграждают скалы, она бурлит и пенится, ходит ходуном, с грохотом взламывая льдины.

– Давай, сынок. Твой черед! – кричит папа Большая Рука, пытаясь перекрыть скрежет сталкивающихся, разбивающихся льдин.

– Миленький, не ударь в грязь лицом, – говорит мама Тигра, осыпая меня поцелуями. – Я тебе приготовила шубу на смену. Упадешь в воду – сразу беги сюда, еще холодно, не хватало, чтобы ты простудился.

– Да, мама, – отвечаю я. – Но простуда – самое меньшее, что может случиться со мной среди этих льдин.

Тем временем судья заново оглашает правила состязания.

– Разберите шесты. Отборочный прыжок будет происходить здесь: в этом месте ширина бурного потока, от берега до берега, составляет пять человек, уложенных друг за другом. Преодолевший первое испытание перейдет в долину для второго прыжка, который производится в месте, где ширина реки – восемь человек. Наконец, если кто-то изловчится перепрыгнуть на противоположный берег, мы проведем финальное испытание – еще ниже, там, где берега отстоят друг от друга на десять человек.

– Брр… – ежится Медвежонок рядом со мной. – У меня ни за что не получится…

– Не говори заранее, – утешает его Молния, – ведь на тренировках мы прекрасно справлялись.

– Тренировки совсем другое дело, – замечаю я. – Есть разница – падаешь ты в сухую канаву или валишься прямо в этот ад…

Дедушка Пузан, массажист, втирает нам в мускулы жир мамонта и, пользуясь случаем, дает последние наставления:

– Не втыкайте шест слишком далеко, иначе не сможете подняться. Внимательно следите за движением льдин, выбирайте подходящий момент для разбега, а главное – помните: если вы победите, будет большая пирушка.

Тем временем судья заканчивает излагать правила: – Соревнование засчитывается, даже если вы не сразу достигнете противоположного берега. Можно прыгать с льдины на льдину, но в таком случае с каждым лишним прыжком снимаются очки.

Потом проводится жеребьевка, и вдоль потока расставляются рыбаки, которым поручено выуживать шестами тех, кто упадет в воду.

Наконец все готово, и соревнование начинается.

Некоторые спортсмены сразу падают в реку, другие преодолевают испытание. Среди последних – Мячик, который на тренировках показывал лучшие результаты.

Настала очередь Молнии. И он перепрыгнул без труда.

Потом Медвежонок достигает противоположного берега с большим запасом. Теперь мой черед.

Ноги дрожат, сердце колотится в груди. Беру разбег и, добежав до берега, изо всех сил втыкаю шест в середину потока. Закрыв глаза, взмываю вверх; кажется, я лечу бесконечно долго. Ушей моих достигает рев толпы.

Что сейчас будет?

Я упаду в воду?

То-то отличусь я, да еще на глазах у папочки, который вопит во всю глотку!

Шест наклоняется, я разжимаю руки и валюсь в траву; мои болельщики испускают вопль облегчения, который достигает небес.

Человек двадцать преодолели первое испытание; теперь мы переходим в долину, где река становится шире. Восемь человек – порядочная ширина; на тренировках я так далеко никогда не прыгал.

Первые же прыжки показывают, что из второго тура вылетят многие.

ПЛЮХ! ПЛЮХ! ПЛЮХ!

Один за другим прыгуны падают в воду. Очередь Молнии: течение затягивает его, относит далеко.

Бедному Медвежонку тоже не везет. Напрасно пытается он удержаться на льдине: нога скользит, он погружается, потом показывается на поверхности. Рыбаки вылавливают его ниже по течению, промокшего насквозь, удрученного. У Мячика дела идут не лучше.

Снова мой черед, но я и кремня не поставил бы на свою удачу. Уж если у Молнии не получилось – что тут говорить…

Я совершенно уверен в провале и даже не волнуюсь: что бы там ни было, а я свое дело сделал. И тем не менее каким-то чудом шест застревает между двух камней, и я взлетаю высоко-высоко. Почти не отдавая себе отчета, оказываюсь на другом берегу, и все мое племя рукоплещет мне.

Дяденька Бобер поднимает меня, показывает всем, как трофей; бабушка Жердь пускается в пляс с Беззубым Лосем, который пронзительно кричит:

– Бваво, Неандевтавьчик. Покави им фсем, покави!

Дедушка Пузан издалека машет мне рукой и улыбается. Наверное, мечтает о бизоне, которым наградят победителя!

Второй тур оканчивается с умопомрачительным результатом. Испытание прошли только двое: я и Крепкая Нога, чемпион Северных Буйволов…

Мы спускаемся еще ниже в долину, где расстояние между берегами составляет десять человек. Огромное пространство, которое одним прыжком преодолеть трудно.

Умник подходит ко мне.

– Ты должен применить хитрость, – шепчет он.

– Да, – бурчу я угрюмо. – Самое хитрое будет сразу пойти и взять запасные шкуры. Ясное дело, что я окажусь в воде.

– Совсем не обязательно, – стоит на своем мой друг. – Приглядись хорошенько: русло здесь шире, но течение не такое сильное…

– Что ты этим хочешь сказать?

– Что ты не должен даже и пытаться перепрыгнуть на другой берег.

– Выйти из состязания?

– Да нет же. Я хочу сказать, что ты не должен пытаться достичь другого берега одним прыжком. Все равно не получится.

– Спасибо на добром слове.

– У твоего противника тоже ничего не выйдет, будь уверен.

– И что же делать?

– Не торопись, подожди, пока мимо поплывет большая, крепкая льдина; еще лучше – несколько. Постарайся приземлиться на одну из них. Конечно, с тебя снимут очки, но поскольку твой противник, скорее всего, нырнет, ты все равно победишь.

Благодарю Умника за совет, хотя и сомневаюсь, чтобы такая тактика привела к успеху.

Нам выдают другие шесты, длиннее прежних. Крепкая Нога прыгает первым.

ПЛЮХ!

Вот он отплевывается в холодной, пенящейся воде, и в довершение всех несчастий шест падает ему прямо на голову. Мое племя ведет себя неспортивно – все ликуют. Северные Буйволы в ярости.

Мой черед. Я решаю последовать совету Умника.

Пытаюсь сосредоточиться, отвлечься от болельщиков, которые криками подгоняют меня. По рядам противника проходит ропот: они, наверное, думают, что я струсил. Время проходит, и я замечаю, что среди моих сторонников тоже зародились сомнения. Но я не спешу прыгать, а терпеливо жду подходящего момента.

Наконец различаю у противоположного берега плывущие одна за другой четыре большие льдины, едва выступающие над водою.

Стараюсь поточней рассчитать время, разбегаюсь и прыгаю.

Изумленные зрители ахают: всем понятно, что с такого разгона противоположного берега мне не достичь.

На середине потока отрываюсь от шеста и, помогая себе руками и ногами, пытаюсь прыгнуть в нужном направлении.

ШЛЕП!

Едва коснувшись льдины, скольжу, цепляюсь за края.

Повезло! Своим прыжком я прибил мою льдину к соседней. Рывком выпрямляюсь, перебираюсь на нее, потом, собрав все силы, прыгаю еще раз, на третью льдину, которая неспешно проплывает вблизи противоположного берега.

Загребая руками, доплываю до цели и спокойно схожу на землю под аплодисменты и поздравления.

Болельщики обступают меня плотным кольцом.

– Молодец!

– Наконец-то победа!

– Ура, ура!

Подходит дедушка Пузан, пинками и тычками разгоняет толпу.

– Так вы ему все кости переломаете! Состязания еще не закончились, он еще участвует в матче Большого мяча! Прочь! Отойдите! – Потом, обняв меня, шепчет на ухо: – Пойдем, милый мой, заберем бизона.

Положив приз на ледник, спешим к месту следующего состязания, одного из самых сложных и волнующих: Приласкай медведя!

У колоды, где происходит запись участников, разворачивается оживленная дискуссия. Свисток не в форме, и Кротик хочет заменить его.

– Прошу тебя, Кротик, не делай этого. Это слишком опасно! – умоляет Молния.

– О-ох! Ничего страшного. Я умею обращаться с медвежатами.

– Но это ведь не медвежонок! Это – зверь высотой с дерево!

– Я справлюсь, я справлюсь. Кстати, а где медведь? Я его не вижу.

– Там, внизу.

– Где – внизу?

Там, видишь? Он привязан…

– Тем более нечего бояться.

– Сейчас нечего, но скоро его отпустят. Не записывайся, Кротик, прошу тебя!

– Как ты думаешь, должен я хоть в каком-нибудь соревновании принять участие? Прыжки через Бурный Поток вы мне запретили, потому что я не умею плавать; Метание дубинки не для меня, потому что это состязание для девочек; Катание на бревне слишком опасно… Если так и дальше пойдет, какой вклад я внесу в победу моего племени, ты мне можешь сказать? Одним словом, если вы в самом деле мои друзья, вы должны меня считать таким же, как все, и позволить мне выступить.

Мы понимаем, что настаивать бесполезно, и Кротик все-таки записывается.

С трепетом наблюдаем мы за подготовкой к состязанию, которое требует огромной храбрости, невозмутимости, ловкости, а главное, умения обращаться с животными.

Наша чемпионка, разумеется, Березка: у нее с животными необыкновенный контакт. Я, однако, ей не завидую – у медведя, которого выбрали для состязания, вид довольно зловещий.

Зверь, наверное, бесится оттого, что несколько лун назад, воспользовавшись тем, что он впал в зимнюю спячку, охотники моего племени захватили его, связали кожами и приволокли в стойбище.

Сейчас он окончательно проснулся и пребывает не в лучшем настроении!

Соревнование начинается.

Зверя выпускают в загон, а зрители, держась на почтительном расстоянии, следят за его передвижениями и неистово вопят.

Участники этого состязания вольны действовать как им угодно: они могут ждать, пока медведь сам подойдет к ним, либо стараться приручить его, задобрить – так или иначе, в случае опасности никто не мешает им перепрыгнуть через ограду.

Выигрывает тот, кто, по единодушному мнению судей, ближе всех подойдет к медведю, дотронется до него или даже приласкает.

Разумеется, те, кто участвует в подобном соревновании, понимают, что подвергаются смертельной опасности, и принимают всякие меры предосторожности. Для нашей команды Умник выдумал потрясающую вещь: обвязал участников кусками коры так, что получился панцирь, закрывающий все тело, включая и ноги. Для головы он предпочел традиционную защиту: тесно переплетенные ивовые прутья, образующие что-то вроде шлема.

Вот юные воины выходят на площадку и осторожно приближаются к чудищу.

Медведь тут же кидается на них, и ребята пускаются наутек. Зверь даже кого-то задел, но, к счастью, все поднялись и укрылись в безопасном месте.

Теперь Березка идет вперед, напевая песенку.

Какая она смелая, эта девочка! Медведь поворачивается, замечает ее. С ужасным ревом бьет себя лапами в грудь и бегом бежит ей навстречу. Я закрываю глаза.

Ропот толпы стих, на площадке установилась непонятная тишина. Открываю глаза, вижу, как Березка протягивает руки к медведю, который остановился на расстоянии нескольких шагов. Зрители хлопают в ладоши.

Но… что там такое творится?

Какой-то растяпа, завернутый в шкуры и кору, входит в загон и в несколько прыжков настигает судью. Хватает его, прижимает к себе, поглаживает и поднимает руки к небу в знак победы.

Все хохочут.

Подбегает Молния.

– Нет, Кротик! Это не медведь. Это судья. Медведь там…

– Там – это где?

– Рядом с Березкой.

– Ага, вижу, и тетушка Бурундучиха с ними…

Не успевает Молния что-либо возразить, как Кротик уже в самом центре поля.

– Остановись, Кротик! – умоляет Березка.

– Зачем это мне останавливаться?

– Затем, что медведь прямо перед тобой!

– Сначала поговорю с тетушкой Бурундучихой…

– Да при чем тут тетушка Бурундучиха? – едва успевает прошептать Березка.

– Р-р-р!!!

– Что с тобой, тетушка? Голова болит?

– Гр-р-р-р! Эй! Чего хочет этот ледниковый мальчишка? Почему не боится меня, как все остальные? Думаю, я достаточно разъяренный Медведь!

– Какая ты сегодня странная, тетушка. Почему не берешь меня на руки, как всегда?

– Гр-р-р-р! Во-первых, насколько мне известно, я вовсе не твоя тетушка, а во-вторых, не могу же я взять тебя на руки при таком скоплении народа. Надо же мне сохранять свое досто… Эй… ты что делаешь? Нет уж, стой где стоишь! Мне совсем не хочется тебя покалечить.

В смятении мы глядим, как Кротик. подпрыгнув, прижимается к груди медведя.

– Здравствуй, тетушка. Почему ты не приласкаешь меня перед состязанием? Знаешь, тетушка, я должен подойти к страшному медведю!

Вот именно… Гр-р-р… Слезай сейчас же и подойди ко мне как следует!

– Наклонись, тетушка, я тебя поцелую.

– Гр-р-р… нет… перестань… так нельзя…

– Ох, тетушка, почему ты сегодня такая нервная… Зрители взирают на эту сцену в полном оцепенении, их словно сковало льдом (что нередко происходит на нашем Вурмском леднике!). Да, иногда случалось, что какому-нибудь ловкому участнику состязания удавалось приласкать медведя, слегка коснуться его рукой – но кто бы мог подумать, что найдется смельчак, способный медведя поцеловать!

Теперь медведь (уже очевидно, что это медведица с ярко выраженным материнским инстинктом) больше не рычит, потому что сверток из шкур, который она прижимает к груди, ей напоминает ее медвежонка.

Инстинктивно она склоняет морду и облизывает его.

– Эй! Что ты делаешь, тетушка Бурундучиха? Перестань! С ума ты, что ли, сошла? – Но медведица упорно продолжает свое дело.

Кротика объявляют победителем и, согласно правилам, открывают загон и освобождают медведицу.

Та уходит, направляясь к своей берлоге, расположенной за рекой; но ей вовсе не хочется бросать симпатичного детеныша, которого она сжимает в лапах; она его лижет и лижет, пока…

Пока Кротик, которого утомили бурные ласки тетушки Бурундучихи, не решает удрать. Улучив момент, он прыгает на землю и бежит к нам.

Вот он подходит: доспехи из коры содраны, болтаются кое-как; ивовый шлем сбился набок, волосы и бородка липкие от слюны.

– Какая странная сегодня тетушка Бурундучиха… – бормочет он. – Кстати, а где медведь?

Невозможно объяснить Кротику, что произошло.

Мы несем ему десять веночков из жимолости, которые полагаются победителю, а он на нас смотрит в полнейшем изумлении.

КРОТИК ПРОТИВ ВСЕХ

К концу третьего дня, после моей блистательной победы и еще более невероятного успеха Кротика, мы сравнялись по очкам с Северными Буйволами; таким образом, все должен решить долгожданный матч Большого мяча, единственное командное состязание на Весенних Играх.

Это состязание имеет очень древние корни. Полная Луна утверждает, будто оно олицетворяет собой борьбу стихий за власть над миром.

Грустные Медведи, разумеется, защищают Луну; Северные Буйволы сражаются за Солнце; Бурундуки с

Ледяных Гор – за Звезды; Олени с Великих Равнин – за Радугу.

Наши шубы уже перемазаны бело-голубой глиной; шубы Северных Буйволов – красной; Бурундуки покрасили свои меха охрой, а Олени использовали все цвета Радуги, какие только могли найти в природе.

Матч Большого мяча проводится согласно строгим правилам.

В каждой команде по двадцать игроков. Один, вооруженный дубинкой, защищает хижину-базу. Мяч деревянный, крепко обвязанный шкурами; бить по нему можно и ногами, и руками. Цель игры – забросить мяч в хижины, которые защищают команды противника, и разрушить их. Задача трудная, особенно если иметь в виду, что крайний защитник, у которого дубинка, может бить ею не только по мячу, но и по нападающему тоже.

Во время матча Большого мяча болельщики вопят оглушительно. Зрители толпятся у изгороди, ограничивающей игровое поле, и переживают за свои команды.

– Ну же, Попрыгунья! Атакуй! – вопит дядюшка Пенек.

– Давай-давай, Мячик, ты вучше фсех! – шамкает Беззубый Лось.

– Молния, покажи им, кто мы такие! – орет тетушка Бурундучиха.

Дедушка Пузан выводит нас на разминку, потом усаживает перед собой и дает тонкие тактические наставления:

– Ребята, крушите их, давите, стирайте в порошок! Если приблизятся к нашей хижине-базе – сбивайте с ног. И помните: эффективнее всего бить по мячу коленом. Бейте издалека: приближаться к вратарю опасно… Не таскайте мяч под мышкой, быстро передавайте соседу. Блошка и Попрыгунья, девчонки проворные, могут обойти противника и принести нам победу, вместе с Молнией, разумеется.

На защиту хижины-базы встанет Рысь, у нее потрясающий глазомер, и к тому же она хорошо владеет дубинкой. Перед ней мы поставим Моржа и Буйволенка. В трудные моменты передавайте мяч Неандертальчику, он отлично чувствует игру…

Я раздуваюсь от гордости, но радуюсь недолго, потому что арбитр уже вызывает нас на поле!

Команды занимают места, игра начинается.

Сначала мы изучаем противника. С первых же ударов обнаруживаю, что проклятый мяч ужасно твердый. Он, конечно, обтянут шкурами, но внутри-то деревянный!

Морж забывает о наставлениях дедушки Пузана: хватает мяч руками, и в ту же минуту с десяток противников обрушиваются на него, сбивают с ног.

Бросаюсь на помощь, потому что момент опасный; но, к счастью, Рысь начеку – размахивая дубинкой, она спасает положение.

– Гляди, Неандертальчик, – шепчет Молния, – защита Оленей ослаблена…

Едва получив мяч, делаю вид, будто бегу к хижине Буйволов; потом, добежав до вратаря, резко останавливаюсь и передаю мяч назад, Молнии.

Наш чемпион стрелой летит к воротам Оленей, передает мяч Блошке, которая обходит защитников, мельтеша у них под ногами; вратарь выходит из ворот, тщетно пытаясь достать дубинкой мою маленькую подружку, которая мечется взад-вперед, порхает как бабочка.

Когда выясняется, что у Блошки больше нет мяча, уже слишком поздно: великолепным прыжком Молния врывается в хижину, заваливая ее.

Наши болельщики неистовствуют, болельщики Оленей с Великих Равнин молчат, понурив головы.

Большой мяч – жесткая игра!

Многие выбывают из строя: Мячик повредил плечо; Морж вынужден покинуть поле после того, как он ударил по мячу головой; Свисток отведал дубинки вратаря Буйволов; у Уголька синяк под глазом; Буйволенок разбился, падая…

У меня ужасно болит большой палец, но я, стиснув зубы, не требую замены.

Общий вопль зрителей пробуждает меня к реальности: сокрушительные действия команды Солнца привели к поражению команды Звезд – да, Буйволы в самом деле опасны, с ними шутки плохи!

В игре объявлен перерыв, и мы бежим к дедушке Пузану за теми же тонкими тактическими наставлениями.

– Ребята, крушите их, давите, стирайте в порошок! Если приблизятся к нашей хижине-базе – сбивайте с ног. И помните: эффективнее всего бить по мячу коленом!

К сожалению, многочисленные травмы вынуждают нашего тренера ввести в игру запасных игроков – ну ладно, Березка, ну ладно, Неандерталочка, но когда он объявляет, что и Кротик будет играть, мы хватаемся за голову!

Сейчас, когда на поле остались только две команды, игра становится не только более жесткой, но и более изматывающей. Неандерталочка завладевает мячом, но противник ставит ей подножку. Я бросаюсь туда, чтобы поквитаться, и хватаю злополучного игрока за бороду.

Начинается яростная схватка, в которой участвуют все игроки обеих команд, включая вратарей. Ничего уже нельзя разобрать – только тела извиваются, ноги отпускают пипки, руки хватают, тянут, рвут…

Никто больше не думает о мяче, который остался за пределами свалки.

– Гляди-ка! Мяч! – удивляется Кротик и ищет судью, чтобы спросить, можно ли продолжать игру. Не найдя его (бедняга оказался под дерущимися, которых пытался разнять), берет мяч под мышку и спокойно направляется к хижине-базе Солнца.

Напрасно болельщики Буйволов пытаются предупредить свою команду о надвигающейся опасности: игроки слишком заняты дракой, чтобы внимать голосу разума.

Кротик беспрепятственно входит в хижину, кладет мяч и выходит; его встречают оглушительные аплодисменты наших болельщиков, которые высыпают на поле.

Свершилось!

Как бы то ни было, но необычайные действия Кротика принесли нам десять веночков из жимолости и победу на Весенних Играх.

Нам до сих пор не верится: после стольких попыток Грустные Медведи все же побили Северных Буйволов.

Главный Судья возлагает на наш Тотем-Луну огромный венок из жимолости, а болельщики поднимают вокруг нас неописуемый шум.

Сотни рук поднимают нас, несут в триумфальном шествии; некоторые старейшины, охваченные восторгом, решают в недобрый час понести на руках и тренера тоже. Поднимают его, проносят несколько метров, а потом падают на землю; дедушка Пузан валится сверху и заливается счастливым смехом.

Но ликование длится недолго, потому что приближается событие, которое завершает Игры: все, кто занял три первых места в каждом состязании, должны подвергнуться самому трудному, самому опасному, самому ужасному испытанию – Убеги от тигра!

Не за веночки мы боремся в этом состязании: на карту поставлена наша честь, а главное, мы рискуем своей шкурой! Испытание, именуемое Убеги от тигра, проводится в узком скалистом ущелье, которое упирается в Бурный Поток.

В узкой расщелине зрителей, разумеется, нет; они расположились в безопасности, усыпав оба гребня. Народ начал прибывать с полудня, собралась невероятная толпа, свободного места не найти, даже за кремни лучшего качества!

Чуть ниже бранится дедушка Пузан, потому что ночью из хижины-ледника исчезли все призы, которые мы завоевали в состязаниях: четыре бизона и две козочки.

Остался один костлявый тетерев.

Угрожающе размахивая дубинкой-журналом, наш энергичный учитель и тренер отправляется на поиски таинственных похитителей.

Тем временем перед началом состязания мамы, папы, тетушки, дядюшки, друзья и родные не устают давать советы. У многих на глазах слезы.

– Радость моя, постарайся не отрываться от группы, – наставляет меня мама Тигра.

– Не отставай, всегда будь в толпе, – вторит ей бабушка Жердь.

– Всегда будь впереди: тигр, скорее всего, набросится на отстающих… – рассуждает дядюшка Пенек.

– Если прибежишь последним к Бурному Потоку, не пытайся прыгать, сразу бросайся в воду!

– Так и сделаю, тетушка Бурундучиха, – отдуваюсь я.

– И присмотри, пожалуйста, за Кротиком.

– Будь спокойна, тетушка. Мы с Молнией о нем позаботимся.

– Ну хватит, хватит! Оставьте их в покое. Моим ребятам надо сосредоточиться. И потом, они отлично знают, что им делать, – гремит дедушка Пузан, который вернулся к месту состязаний после безуспешных поисков пропавшей добычи.

Он оттирает в сторону болельщиков и заверяет нас:

– Мы разработали тактику, которая не может провалиться.

– Не лучше ли снять Кротика с состязаний? – предлагает Молния.

– Если бы это было возможно, – вздыхает учитель. – Попробуй-ка убеди его. С тех пор как он выиграл два состязания, с ним сладу нет. Считает себя непревзойденным чемпионом. Его-то и предстоит опекать, Буйволенок, Березка и Вонючка, если повезет, смогут справиться сами.

– А Щеголек? – спрашиваю я.

– Судьи присудили ему третье место, так что и он будет участвовать. Но о нем я не беспокоюсь: он, конечно, задавала, но когда речь заходит о том, чтобы уносить ноги, с ним никто не сравнится…

– Сдается мне, что особой опасности не будет, – шепчет Умник, улыбаясь.

– Ах так? – вспыхивает Щеголек, сам не свой от страха. – Если ты так уверен, почему бы тебе не поменяться со мной местами?

– Поставьте Кротика в середину и, когда тигр приблизится, отрывайтесь но одному от группы, уводите зверя в сторону, – советует дяденька Бобер.

– А что, если тигр кого-то из нас догонит?

– Нет, не догонит: в опасный момент кто-то другой отвлечет его внимание. Два-три таких фокуса измотают зверя…

– А мы останемся свежими, словно капли росы, да? – прерывает его Щеголек.

– Да сколько раз нужно повторять нам, чтобы вы не волновались! – подмигивает Умник.

– Он просто спятил… – сердится Молния.

Мы присоединяемся к прочим участникам и, убедившись, что на берегу Бурного Потока остались воткнутыми наши шесты, начинаем подъем по ущелью.

Через какое-то время останавливаемся под входом в пещеру.

Судья поднимает руку, и по этому сигналу на соседних холмах раздается оглушительный шум.

Болельщики лупят дубинками по выдолбленным стволам, вопят во все горло, потрясают кожаными мешочками, полными камней: таким образом они вынуждают тигра покинуть пещеру.

– Р-р-р-р! Каждый год одно и то же! – рычит папа Тигр, выглядывая из пещеры.

– Гр-р-р! И всегда в это время года, если ты заметил, дорогой, – отмечает супруга.

– В этой долине нет никакой личной жизни. Если подобный кавардак будет продолжаться, я поменяю укрытие…

– Да нет же, нет, надо хранить спокойствие. К вечеру вес закончится, как всегда.

Я с места не тронусь. Я вчера так наелся…

– Кому ты говоришь… на неделю впрок…

– Странно, однако: столько мяса перед самым нашим носом.

– Бабушка видела ледникового мальчика. Говорит, ему было ужасно трудно тащить все это мясо в гору.

– Р-р-р-р-р… зачем это ему понадобилось?

– Гр-р-р-р-р… пойди пойми этих ледниковых людей…

– Ты послушай только, какой трезвон подняли!

– Конец света!

– Радость моя, боюсь, если ты не выйдешь, они не уймутся до вечера.

– У-ууу… Гр-р-р-р! Выйди, сынок, покажись. Может, они успокоятся, – упрашивает бабушка Тигра.

– У меня брюхо вот-вот треснет. Пошевелиться трудно…

– Говорила тебе: не ешь всех бизонов!

– Выйди, умоляю! – не отстает бабушка.

– Ну ладно. Только небольшая пробежка, чтобы лапы размять. Не собираюсь я есть этих ледниковых детей. От одной мысли все внутри переворачивается. – Папа Тигр лениво встает, потягивается и является во всей красе у входа в пещеру.

– Пасть раскрой, милый. Это всегда производит впечатление, – советует бабушка Тигра. – И еще покажи когти. Это необходимо.

Папа Тигр повинуется, вдобавок издает самое ужасное рычание, какое кто-либо когда-либо слышал.

Публика цепенеет. Судья бежит.

Участники состязания трясутся от страха.

– ДРРДРРДРР…

Оборачиваюсь на странный звук и обнаруживаю, что это стучат зубы Щеголька.

– Внимание: тигр сейчас прыгнет! – вопит Молния. Мы готовимся.

– Бегите! – кричит судья в тот самый момент, как зверь отрывается от земли.

ПЛЮХ!

Папа Тигр падает на брюхо; ему, наверное, ужасно больно: перед тем как броситься в погоню, он поднимает морду к небу и жалобно рычит.

– Гррр… вот так тюфяк! – замечает бабушка Тигра из пещеры.

Эта незадача позволяет нам, по крайней мере, добиться порядочного преимущества.

Среди зрителей наши ставки растут, ставки на тигра падают. Рука Загребущая, который цинично поставил на тигра кучу кремней, кусает губы.

– М-м-м… не будем торопиться, это еще не конец! – намечает дяденька Бобер: уж он-то в повадках зверей разбирается. Мамы страшно переживают, им хочется увидеть вечером целыми и невредимыми своих маленьких героев.

Кротик, которого тащим мы с Молнией, пыхтит и отдувается. Ему не догнать остальных, и тигр сокращает дистанцию.

Когда между зверем и нами остается каких-нибудь сто шагов, Молния кричит:

– Мой черед!

И начинает карабкаться по склону. Папа Тигр не знает, на что решиться, и замедляет бег, чтобы поразмыслить спокойно.

– О нет… р-р-р-р-р… не заставляй меня лезть наверх, малыш! Знаю, обычай требует, чтобы я гнался за последним из стаи, но сегодня мне наверх не взобраться. Так что, уж извини, но я побегу за твоими друзьями.

Краем глаза замечаю, что тигр снова пускается бежать вниз по ущелью.

– Хорошенький совет нам дал дяденька Бобер… – бормочу я.

К счастью, рядом оказывается Буйволенок. Видя, что Кротик выбился из сил, он водружает его к себе на спину и бежит дальше. Буйволенок не самый проворный, зато очень сильный; кажется, он даже не ощущает лишнего веса.

Тигр приближается, но и Бурный Поток уже недалеко. Мы слышим, как шумит вода, как ликует публика; некоторые участники уже перепрыгивают на другой берег.

Вот и последний поворот.

Преодолев его, выбегаем на берег; Буйволенок тут же опрокидывает Кротика в реку и сам бросается в ледяную воду. Я готов последовать за ним, но вдруг вижу, что Молния отстал и зверь преграждает ему дорогу.

Замечаю, что тигр совершенно вымотался и тяжело дышит, высунув язык.

– Давай беги, он совсем без сил! – кричу я.

– Что-то не хочется рисковать, – отвечает Молния. – Лучше я снова взберусь наверх.

– Не надо! – кричу я. В гору он бегает быстрее тебя…

Но Молния не слушает, уже карабкается на скалы. Тигр в отчаянии наблюдает за ним:

– Р-р-р-р! Ты совсем спятил, если думаешь, что я полезу туда за тобой. Знаешь, что я скажу тебе, коротышка: вернусь-ка я к себе в пещеру да вздремну от души. Зайди через пару недель, когда я проголодаюсь. Тогда и поговорим…

И, испустив специально для зрителей еще один устрашающий рык, лениво удаляется в конец ущелья.

Болельщики ликуют, а Молния слезает со скал и присоединяется ко мне.

Мы беремся за шесты и исполняем безукоризненный Прыжок через Бурный Поток.

Когда восторги поутихли, наверху, среди зрителей, разгорается ссора.

Рука Загребущая не хочет отдавать проигрыш: утверждает, будто состязание проводилось не так, как всегда.

– С этим тигром что-то не так, – возмущается он. – Состязание подстроено!

– Сейчас я тебе такую взбучку подстрою, что не обрадуешься, – громыхает дедушка Пузан, хватая его за шкирку. – Живо выкладывай все, что проиграл. Этот тигр, скорее всего, просто объелся, и…

При этих словах страшное подозрение закрадывается в его голову.

– Похоже, этот паскудник слопал моих бизонов и моих козочек! – вопит он.

– Лучше твоих бизонов, чем моего сыночка! – решительно заявляет моя мамочка, сияя от счастья.

Умник, улыбаясь, глядит на нас.