Текст книги "Выстрелить первым..."

Мое оружие – «спенсер», два кольта и двенадцатидюймовый охотничий нож, который я постоянно носил с собой. Немного, но все же… Некоторые из людей Барлоу имели по пять-шесть кольтов – оружие всегда должно находиться под рукой, а перезаряжать револьверы довольно сложно.

Служа в армии, я видел, что многие имеют по несколько револьверов – за поясом, в кобуре, у седла. Дингус – конокрад, прислуживавший Уиверу, носил четыре или пять револьверов. Неприятный парень – припухшие красные глаза и нервный тик, он все время хлопал глазами, как сова в сильный град. Говорят, теперь он стал преступником. Настоящее его имя – Джесси Джеймс.

На коней мы сели около полудня. Люди Барлоу к этому времени уже пообедали и сейчас отдыхали. Подъехав к лагерю, я натянул поводья.

Где-то впереди в кустах закричала женщина и громко засмеялся мужчина. Кто-то заорал, чтоб они заткнулись.

Перед нами был корраль с лошадьми, два костра на которых готовилась пища, рядом в тени лениво развалились бандиты. Они с интересом наблюдали за тем, как в центре поляны какой-то парень одной рукой держал за запястье молоденькую девушку, в другой сжимал кнут.

– Только попробуй еще раз от меня убежать! Я тебя так отделаю, что век будешь помнить. Люблю хорошо избитых и послушных женщин.

Вместо четырнадцати человек, о которых сообщил наш разведчик, в лагере было около тридцати. Несколько лошадей все еще в мыле – значит, несколько бандитов только вернулись.

– Их довольно много, – беззаботно заметил Лонгли, – но мы же за этим сюда и ехали, верно?

– Делаем по одному выстрелу, – сказал я, – и врываемся в лагерь. Постарайтесь не промахнуться. От нас до лагеря – ярдов пятьдесят, попасть нетрудно. Похоже, все они люди Барлоу, поэтому не церемоньтесь.

Чуть тронув каблуками коня, я повел его шагом. В лесу ни звука, если не считать смеха на поляне и громкого голоса человека с кнутом. Каждый шаг моего коня поднимал облачко пыли. Жарища усиливалась. По щеке катился ручеек пота, я вытер руку о джинсы. Где-то вдали, нарушив тишину леса, закричала ворона. Скрипя седлами, мы вытянулись в цепь по краю поляны. Нас была горстка по сравнению с отрядом бандитов, но мы рвались в драку, добавьте еще такую штуку, как внезапность.

Наша цепь приблизилась к поляне настолько, что бандиты могли нас запросто увидеть, однако все они смотрели на парня с кнутом и девчонку.

Я направил револьвер в грудь человека, который как раз отвел руку для удара.

– Поехали, – скомандовал я негромко и выстрелил.

Звук моего голоса утонул в грохоте залпа.

Один бандит, очевидно, почувствовавший наше приближение, высунулся из-за ствола дерева, но тут же свалился, сраженный пулями. Как снопы свалились еще несколько бандитов. Парень с кнутом отпустил руку девушки и рухнул лицом в пыль. Мы пришпорили лошадей и ворвались на поляну двумя группами – по четыре человека, стреляя направо и налево.

Бандиты разбегались кто куда. Какой-то храбрец потянулся за ружьем, но тут же схлопотал пулю в голову. Лонгли, наклонившись в седле, выхватил из костра горящую ветку и зашвырнул ее на крышу шалаша, шалаш вспыхнул как факел.

Мы скакали по поляне, выискивая бандитов, но тех уже и след простыл.

Боб Ли посадил в седло девушку, которую собирались высечь, и поскакал прочь подальше от лагеря. Мэтт Кирби распахнул ворота корраля и выгнал оттуда лошадей. С опушки прозвучал выстрел, ему ответили из кустов; шатаясь, появился человек, сделав два шага, он грохнулся лицом на землю, перевернулся, уставившись на солнце невидящими глазами.

А в следующий миг мы уже мчались галопом, оставив за собой разгромленный лагерь Барлоу. На поляне полыхал огонь, скот и лошадей, которых удалось собрать, мы гнали перед собой по тропе. Неожиданно из зарослей с криками о помощи выбежала еще одна девушка. Оказалось, ее здесь держали пленницей, и теперь она воспользовалась случаем, чтобы убежать. Биккерстаф поймал для нее свободную лошадь, и всадница вспрыгнула на нее с ловкостью, свидетельствующей о том, что ей не впервой скакать без седла.

Выбравшись из леса, к ночи мы направились к границе Луизианы. Девушка обнаружила в стаде три коровы и коня, принадлежавшие ее отцу, – мы отдали ей животных. Перебравшись через ручей, мы поехали по дороге к Форт-Уорту и корралю, где оставили свой скот.

Девушка со своими тремя коровами и конем повернула к дому. Но вдруг остановилась.

– За кого мне благодарить Господа? – спросила она бесхитростно.

– Вот это Боб Ли, – ответил я, – а меня зовут Каллен Бейкер. – Потом я назвал своих друзей. Девушка внимательно смотрела на нас.

– Говорили, что Каллен Бейкер хуже Сэма Барлоу.

– Не верьте, – ответил Билл Лонгли. – Каллен честный парень, но нам не дают покоя мешочники и солдаты. Именно Каллен привел нас сюда, чтобы проучить Барлоу. Пусть не суется к северу от озера Кэндо.

– Спасибо, – сказала она, – мне очень повезло, что я встретила вас. Я всем буду рассказывать, что меня спасли вы.

– Отправляйтесь домой, – проговорил я, – либо стройте себе новый дом, если старого уже нет. Все будет хорошо.

Мы погнали стадо в Форт-Уорту, часть скота по дороге продали. Весь путь занял у нас несколько дней, мы ехали медленно, выбирая безлюдные тропы. Весть о налете на лагерь Барлоу обогнала вас. В Форте-Уорте шли разговоры, что Каллен Бейкер с пятьюдесятью всадниками наголову разбил банду Барлоу, и большинству населения это известие нравилось. Если бы они знали, что нас всего восемь. Главное – ни один не получил ни единой царапины.

В лагере на поляне мы провели меньше трех минут, помогло главное оружие – внезапность. Впервые на банду Барлоу напали, обнаружили ее местонахождение.

Но банду мы не уничтожили. Убили не больше семи человек и ранили столько же. Зато Барлоу потерял много припасов – одежды, одеял и оружия, а также мы увели с собой скот и лошадей.

– А здесь, должно быть, живет тысяча людей, – ахнул Бак Тинни при виде Форт-Уорта, размерами которого он был потрясен. До этого ему не приходилось бывать в больших городах.

– Есть места и покрупнее, – сказал его брат Джо. – К примеру Новый Орлеан. Или Натчез.

Мы сняли комнаты в отеле, помылись, побрились и даже постриглись. Въезжали в город словно шайка оборванцев, а теперь приобрели вполне приличный вид.

Сам Форт-Уорт стоял на утесе и был огорожен деревянным частоколом, однако дом внутри пустовал. Деревянное здание продовольственного склада забрали себе гражданские, а близлежащие дома окружали сотни палаток, навесов и фургонов. В городе были кузница, магазин, салун, конюшня и множество мелких лавчонок. На площади перед зданием суда стояло несколько фургонов, груженных тюками и хлопком.

Мы остановились на углу у скобяной лавки Хейвена и огляделись. Пока братья Тинни заинтересованно разглядывали прохожих, Билл Лонгли подошел к витрине бакалейной лавки Бейтмена.

– Давайте встретимся вечером в отеле, – предложил я. – Если все будет хорошо, можем там остаться, в противном случае смоемся.

По другую сторону площади стоял человек, показавшийся мне знакомым. Вообще-то мы избегали встречаться с теми, кто нас мог узнать. С другой стороны, при таком скоплении народа – попробуй сделать это. Меня в городе знали мало. Боб Ли да и любой другой из нашего отряда известен куда больше. Но увидев нас вместе, могли сделать свои выводы.

Мы с Бобом перешли на другую сторону улицы, чтобы зайти в салун и пропустить по стаканчику.

– Надо бы найти хорошую еду и купить новую одежду, – сказал я.

Действительно, моя одежда совсем истрепалась. А за скот мы получили неплохие деньги – почему бы не сделать покупки. А кроме того, в новом костюме сложнее узнать – в приличном виде – по крайней мере здесь – меня никто не видел.

– Тебе когда-нибудь хотелось на Запад? – вдруг спросил Я Боба.

– Здесь моя семья, – помолчав, ответил Боб. – У нас вражда с Пикоками, один Бог знает, когда она кончится. Да, мне хотелось бы уехать на Запад или в Мексику.

– Я, наверное, приятель, все же уеду.

– Ты человек одинокий. Что тебе?

– Да, у меня нет ничего, кроме дурной репутации.

– Поэтому ты и отправился за скотом? Чтобы получить деньги и уехать на Запад?

Боб не дождался ответа – в этот момент я как раз поднял стакан и, глянув вдоль стойки, увидел Джона Тауэра. Тот уставился на меня.

Я стоял левым боком к бару, левая кобура висела под стойкой, а в правой руке я держал стаканчик с виски.

Тауэр направился к нам, Боб Ли, заметив выражение моего лица, понял, что нам грозят неприятности.

– Стой спокойно, – прошептал я. – Этот человек работает на Лейси Петрейн.

– Раньше он работал на Белсера.

Тауэр был одет в аккуратный черный костюм из добротной шерсти, гладко выбрит, над губой тоненькая полоска усов.

– Развлекаетесь? – спросил он.

– Присматриваемся, – ответил я. – Хотим купить магазин готовой одежды.

К нам присоединился Билл Лонгли.

– Или открыть похоронное агентство, – добавил он. – У нас тут вообще куча дел.

Джон Тауэр бросил заинтересованный взгляд на Лонгли.

– Я смогу подбросить вам работу, только не стоит на меня наезжать, парни, я не ищу неприятностей.

– Мы, собственно, тоже, – сказал я миролюбиво.

– По городу ходят слухи, будто парень по имени Каллен Бейкер разгромил логово Барлоу. Ты не представляешь, насколько лучше люди стали отзываться о Каллене Бейкере. Еще пара таких операций, и ты можешь баллотироваться в губернаторы. – Джон поставил свой стакан на стойку. – Между прочим, миссис Петрейн в городе и хочет с тобой поговорить.

– Попозже.

В салун вошли Мэтт Кирби и братья Тинни.

– Здесь Дад Батлер, – прошептал Мэтт Кирби, – с ним четверо или пятеро.

Я вспомнил Батлера. Да, это он стоял на другой стороне улицы. Батлер один из тех мальчишек, которые дразнили меня у мельницы много лет назад, а сейчас, судя по слухам, он прислуживает Сэму Барлоу. В детстве был такой увалень, грязный и придурковатый, повзрослев, похоже, ни капли не изменился.

– Я с ним справлюсь.

– Батлер меня знает, – сказал Боб Ли. – Он работает на семью Пикоков.

Потом мы зашли в ателье, а вышли оттуда другими людьми – парни в черных суконных костюмах.

Когда рассчитывались, вошел Тауэр.

– Хорошо бы тебе сейчас поговорить с миссис Петрейн, – сказал он. – Она ведь просила тебя зайти.

– Осторожней, – шепнул мне Лонгли, – это может быть западня.

– Не нуждаюсь в такого рода штучках, – ответил Тауэр, – я привык честно решать свои проблемы.

И я пошел к Лейси.

Лейси Петрейн сидела в маленьком кафе, расположенном на главной площади. Хозяйка его – пожилая вдова и ее незамужняя сестра готовили обеды для обеспеченных путешественников. Лейси сперва не узнала меня в новом костюме.

– Вы настоящий джентльмен, мистер Бейкер. Вам следует все время так одеваться, – произнесла она, поправив прическу.

– Вы хотели меня видеть?

– Я хотела купить вашу землю – всю.

Я сел и положил шляпу на соседний стул. Вот так предложение! Все мои воспоминания были связаны с этой частью Техаса. На этой земле оставили след мои родители, на ней я работал вместе с отцом.

– Она не продается, – коротко сказал я.

– Каллен, – наклонилась ко мне Лейси, – до меня долетел аромат ее дорогих духов, – я понимаю вас, но здесь у вас нет будущего. Я все понимаю, ведь мы во многом похожи. Для вас единственная возможность остаться в живых – это уехать.

Кажется, это правда, как ни горько ее слышать. Я и сам это знал. Мешочники уйдут, Чэнс Торн останется. Он оправдается, придумав какую-нибудь историю, а с его семейными связями это раз плюнуть.

Кто замолвит хоть слово за меня? Останутся ли в живых Боб Ли, Биккерстаф или другие мои друзья?

– Поверьте, Каллен, это сражение вам не выиграть. Я не один раз пыталась начать все сначала, но не могла убежать от своей репутации. Вы можете уехать на Запад, вас там никто не знает.

– Наверное, вы правы.

– Вы пугаете их, Каллен, они за вами охотятся и постараются убить.

Я допил кофе, положил на стол деньги и встал. Так захотелось вдохнуть глоток свежего воздуха.

– Поговорим позже, – сказал я, – тем не менее спасибо за предложение.

– Смотрите, не опоздайте с ответом, – предупредила Лейси.

Отвернувшись от столика, я посмотрел в окошко на улицу. Если в городе Дад Батлер, то и Боб Ли тоже в опасности, ему не следует ходить в одиночку.

– Каллен, – тихо окликнула меня Лейси, – если вы думаете о Кейти Торн, – то напрасно. Она скоро выходит замуж.

Хорошо, что я повернулся к ней спиной. Кейти выходит замуж? Это невозможно. Она мне сказала бы… Она бы… Но с какой стати?

– Я об этом не слыхал.

– Они знакомы давно, Каллен, еще до того, как вы вернулись. Странно, что вы об этом не знаете.

– Кто он?

– Том Уоррен, учитель. Он начал ухаживать за Кейти около года назад, по-моему, в его семье есть какие-то дальние родственники тети Флоренс. – Лейси подошла сзади, пока я смотрел на улицу. – Можете не продавать мне землю, но умоляю, уезжайте отсюда.

– Почему это вас так беспокоит?

Вопрос застал ее врасплох, но по глазам я увидел, что она и сама этого не знает. Мы стояли друг против друга, и я вдруг понял, что раньше не встречал такую красивую женщину. Я почувствовал, что, если сейчас обниму ее, она не будет сопротивляться, нисколько, даже наоборот. В этот час мы были в кафе одни.

– Я должен идти, – сказал я, чувствуя себя последним дураком. С какой стати у меня появились подобные мысли?

Лейси положила руку мне на плечо.

– Приходите ко мне почаще, Каллен. Пожалуйста.

– Само собой, Лейси, я буду заходить.

Револьвер торчал у меня за ремнем под полой пиджака. Выйдя на крыльцо, я огляделся, но не заметил ничего подозрительного.

Площадь была забита фургонами, дело шло к вечеру, и скоро город начнет пустеть. Вдруг я почувствовал острое желание выбраться отсюда – ускакать, скрыться. Я должен посидеть у походного костра, посидеть и как следует подумать. У меня не было причин огорчаться по поводу замужества Кейти. Кто она мне?

Мне казалось, что я внимательно осмотрел площадь. Каждый фургон, каждую дверь, каждый уголок, где можно спрятаться. И вот – за спиной прозвучал голос Дада Батлера:

– Я убью тебя, Каллен!

Я понял, что Батлер стоит с револьвером наготове и выстрелит, как только я обернусь.

Я действовал инстинктивно. Для меня в мире существовал только этот голос и моя сноровка – результат упорных тренировок, и прежде чем Батлер произнес последнее слово, – я уже стрелял.

Дад приподнялся на носках, пошатываясь, сделал шаг вперед и упал. Он умер, прежде чем коснулся земли. Дад не ощутил ничего, кроме кинжального пламени выстрела и смертельного удара в сердце.

Как из-под земли появились Ли, Лонгли, братья Тинни с оружием наготове; они окружили меня, просматривая улицу. Кирби, сидя верхом, вел в поводу лошадей. Около одного из фургонов, груженного хлопком, стоял со «спенсером» Джек Инглиш, а дальше, прикрывая другую сторону, – Биккерстаф с винтовкой «генри» 44-го калибра.

Подошел высокий человек с седыми усами. Наклонившись над трупом Дада Батлера, он убежденно произнес:

– Это был честный поединок, но я никогда не видел, чтобы стреляли так быстро.

Стали собираться зеваки. Какой-то мужчина долго изучал меня, наконец что-то пробурчал, кажется, назвал мое имя: «Каллен».

– Никакой это не Каллен, – ухмыльнулся ему в лицо Лонгли. – Это наш босс, скотовод с побережья Мексиканского залива.

Мэтт Кирби натянул поводья, остановившись над телом Батлера.

– Да ведь это один из банды Сэма Барлоу! Клянусь, его зовут Дад Батлер!

Мы вскочили на лошадей. После замечания Кирби никто не осмелился выступить вперед и заявить, что он друг убитого. Кому охота быть причастным к преступлениям Барлоу.

Быстро выехав из города, мы направились по дороге, идущей на запад; затем свернули на тропу, которая должна скрыть наши следы – ведь по ней гоняли скот. Потом свернули на юг и чуть погодя – на восток, держась низин, стараясь никому не попадаться на глаза. Погони мы не ждали, но надо соблюдать осторожность.

Несколько миль, которые мы проехали по воде, окончательно скрыли следы. Мы разбили лагерь у небольшого ручья, впадающего в реку Тринити. После полуночи начали укладываться. Стягивая сапоги, Лонгли сказал:

– Тот старик прав. Я тоже не видел, чтобы револьвер выхватывали так быстро.

На утесе, на другой стороне реки, пронзительно тявкал на луну шакал, в листве тополей мягко шелестел ветерок.

Вынув из кармана трубку, я закурил. Настроение было паршивое. Боб Ли свернул самокрутку – этой штуке он научился у мексиканцев.

– Может быть, ты и прав, Каллен. Наверное, нам всем следует податься на Запад.

Глава 5

На рассвете проснувшись от холода я выбрался из-под одеял. Меня не оставляло желание все бросить и бежать. Раскопав серый пепел костра, я нашел несколько оранжевых угольков, набросал на них сухих листьев, добавил веточек.

Зачем я вообще вернулся? Я неплохо жил на Западе и свалял дурака, возвратившись сюда, где меня ненавидели.

Поздно вечером в наш лагерь забрел незнакомец, и хотя никто его не знал, мы не стали его прогонять. Незнакомец оказался кладезем новостей – таким же, как оставшаяся не у дел фермерша. Незнакомец рассказал, что в Маршалл прибыл полк солдат, одна рота этого полка должна расквартироваться в Джефферсоне, другая – в Кларксвилле. Это были не зеленые, необстрелянные юнцы, которых присылали к нам до сих пор, а закаленные ветераны прошедшей войны, настоящие воины. Чэнс Торн, по словам незнакомца, вместе с группой северян обыскивал болота – искал Каллена Бейкера.

Когда я поставил воду для кофе, я уже знал, что делать.

Я поеду в Блекторн.

Кирби увидев, что я бреюсь, заявил:

– Парень обычно наводит лоск, когда едет на свидание к Девушке.

– Меня ждут дела, – сказал я ему, – по дороге остановлюсь в Блекторне.

– Они будут ждать тебя Калл, учти. – Кирби помолчал. – Хочешь, я отвлеку их? Мы примерно одного роста и сложения, цвет волос у нас тоже одинаковый. Говорят, со спины нас не отличишь. Я бы мог помочь тебе…

– Какой смысл в том, что ты по ошибке получишь за меня пулю. Я справлюсь сам.

– Мы будем в Элбоу, – сказал Боб Ли. – Приезжай туда.

Не больно-то сладко сознавать, что каждую минуту можешь влипнуть в историю, ведь все, чего я хотел, – это спокойствие. Набивая седельные сумки, я размышлял над этим, понимая, что направляюсь прямо в лапы к тем, кто на меня охотится.

Было уже поздно, когда я подъехал к Блекторну. Поставив своего мула в сарай под огромной вистерией, я заметил, что возле дома привязана лошадь. Черт побери! Я надеялся застать Кейти одну.

Заглянув в окно, я увидел в комнате незнакомого молодого человека. Я догадался, что это Томас Уоррен, тот самый учитель, который, как уверила меня Лейси, хочет жениться на Кейти. Меня охватило раздражение, хотя причин для него я найти не мог; я же не претендую на Кейти!

Приятно удивило меня теплое приветствие тети Фло, я не знал, как меня здесь встретят, а улыбка Кейти вообще подняла мое настроение.

– Каллен! Вот кого мы ждали меньше всего! Мы слышали, что тебя разыскивает армия. – Кейти повернулась к молодому человеку. – Это Томас Уоррен, он учитель в нашей школе.

– Рад познакомиться, – сказал я и протянул руку.

У Уоррена был револьвер, вероятно «паттерсон»-кольт. Он сделал вид, что не заметил мою руку.

– Не могу сказать того же. Если вы уважаете миссис Торн, вы тотчас же должны уйти.

– Прекрати, Том! – Лицо Кейти выражало досаду. – Каллен мой друг, очень хороший друг.

– Это для меня сюрприз, – пренебрежительно протянул Уоррен. – Не могу понять, как леди с таким воспитанием может выносить присутствие этого… этого…

Не обращая на него внимания, я обратился к Кейти:

– Рад вас видеть, Кейти, очень рад.

И я действительно был рад. Она одобрительно смотрела на мой новый костюм, который мне шел. Впрочем, любая одежда пошла бы мне больше тех обносков, что были на мне до сих пор.

– Вас не отличить от настоящего джентльмена-южанина, – сказала Кейти. – Вы ли это?

Тетя Фло, для которой голодный человек был находкой и предлогом похозяйничать на кухне, сразу принялась за дело. Уоррен стоял в стороне, с кислой миной. Любому другому человеку, в любом другом месте я бы почитал кое-что из Библии, чтобы преподать урок хорошего воспитания, но я находился в доме Кейти и был ее гостем… а этот Уоррен, кажется, ее жених.

– Вы подумали, – прервал нас Уоррен, что может случиться, если появятся солдаты?

Кейти повернулась к нему.

– Знайте, что Каллен Бейкер был желанным гостем, когда этот дом принадлежал дяде Уиллу, и он навсегда останется тут желанным гостем. Мне жаль, Том, что вам не нравится мое отношение к Каллену. Но если вы не возражаете против присутствия мистера Бейкера, мы были бы рады, если бы вы остались с нами.

Уоррен побледнел, и на мгновение мне показалось, что он уйдет. Но он плюхнулся на ближайший стул.

Кейти спросила меня о Форт-Уорте, значит, она слышала о Даде Батлере.

– Не удивительно, – тихо произнесла она, – Дад всегда был жестоким и противным мальчишкой.

Уоррен изумленно посмотрел на нее.

– Мистер Уоррен, – объяснила Кейти, – приехал из Новой Англии note 4Note4
  Новая Англия – район на Северо-Востоке США, включающий штаты Коннектикут, Мэн, Массачусетс, Нью-Хэмпшир, Род-Айленд и Вермонт.


[Закрыть]. По-моему, он считает нас в некоторой степени варварами.

– Только не вас! – торопливо ответил Уоррен. – Только не вас!

– Это все еще граница освоенных территорий, – сказал я, – а в свое время даже в Новой Англии без оружия не ходили в церковь.

– Как вы можете сравнивать! Там были индейцы.

– Дикари не только индейцы.

– Вряд ли есть основания для параллелей! – Тон Уоррена был вызывающим. – Отбивать нападения краснокожих не то же самое, что убивать белых людей среди бела дня.

– Однажды Уилл Торн рассказал мне о пуританах, которые решили отправиться в Балтимору и расправиться там с людьми только потому, что те любили музыку, танцы и вечеринки. Для меня это звучит дикостью.

Уоррен встал.

– Пожалуй, мне пора идти, – сказал он, – не думал, что у вас будут гости.

Когда он ушел, мы какое-то время сидели молча, и я не знал с чего начать разговор. Если Кейти хочет выйти за него замуж, это ее личное дело, но Уоррен ей не пара. И дело не в том, что я ему не понравился; в Уоррене угадывалось нечто порочное, как угадывается это в плохой лошади, но что могло быть порочного в школьном учителе? Может быть, меня отталкивала его самоуверенность, доходящая до фанатизма, а фанатики – опасные люди.

Но кто я такой, чтобы указывать ей? Кейти по-доброму отнеслась ко мне, когда я был одинок. Я смотрел, как на ее щеках играют тени от пламени свечей и неожиданно понял: я люблю ее.

Что такой парень, как я, может знать о любви? Ничто не могло подсказать мне, но я чувствовал сейчас то, чего никогда не чувствовал ни к кому на свете.

– Ваша кукуруза созрела, – сказала вдруг Кейти, – пора собирать урожай.

– Я собираюсь уезжать из Техаса, – произнес я.

– На самом деле?

– Да.

– Когда, Каллен? Когда?

– Скоро… На днях.

– Каллен, я… Вы не имеете представления, как я на это надеялась!

– Хотите от меня избавиться?

Она положила свою руку на мою.

– Вы знаете, что это не так. Просто здесь у вас нет ни единого шанса, а где-то еще вы сможете начать жизнь заново, сможете стать человеком.

– Все, что у меня есть, находится здесь, – упрямо сказал я. – Если я уеду, меня не ждет ничего хорошего.

– Каллен, вы молодой, сильный, умный. Вы сможете получить все, что захотите.

Глядя на нее, я подумал, что есть то, чего я не получу, как бы сильно ни желал.

Я встал, разозлившись на себя и на свою судьбу. Но Кейти была права, здесь меня не ждет ничего хорошего, и чем раньше я уеду, тем лучше.

– Я должен идти.

– Подождите.

Кейти задула свечку, открыла дверь, и мы вышли в темноту. С болот легкий ветерок доносил запах сырой земли, опавших листьев и разлагающегося дерева. Воздух был напоен сладким ароматом цветов и прохладой тихой, затененной воды. Во мне вдруг вспыхнул гнев, и я понял: пусть она выходит за него замуж, но я должен сказать то, что чувствую.

– Кейти, – промолвил я, – вы…

Они вышли из темноты так тихо, что я не успел среагировать. Их было двенадцать человек с винтовками наготове. Единственной мыслью было: «Если я шевельнусь, может пострадать Кейти».

– Не двигайся, Каллен. На сей раз ты в наших руках. – Я узнал голос Чэнса Торна. Он вышел вперед и стоял в лунном свете – высокий, стройный и красивый. – Теперь, Каллен Бейкер, тебе не избежать виселицы.

Кто-то подошел ко мне сзади и вытащил кольты. Кейти оставалась рядом со мной, она подняла голову и, глядя мне в глаза, прошептала:

– Что, Каллен? Что вы хотели сказать мне?

– Глупости, – сказал я. – Ничего особенного. Совсем ничего особенного.

Как может человек, которого должны повесить, думать о таких вещах? А Чэнс Торн на этот раз не даст мне сбежать, я даже не удивлюсь, если они повесят меня на дороге, не доезжая до Джефферсона.

– Иди в дом, Кейти, – приказал Чэнс. – Если что-нибудь случится, я не хочу, чтобы ты это видела.

– Я останусь.

Из-за дома появился Берт, бывший раб. Он вернулся, не сумев найти работу.

– Берт, оседлай пожалуйста, мою лошадь, – тихо попросила Кейти.

– Я тебе не позволю, – сердито сказал Чэнс. – Ты можешь попасть под пули.

Кейти улыбнулась.

– Именно поэтому я еду. Я хочу убедиться, что арестованный в добром здравии доберется до тюрьмы.

Чэнс заколебался, не зная, как остановить ее. Я знал, что он хочет повесить меня, и понимал, что между веревкой и мной стоит только Кейти.

Однако я выжидал, может быть, мне повезет. Но малейшее неверное движение обернется для меня залпом из винтовок.

– Все в порядке, – сказал я Кейти, – ничего не случится.

Джоэл Риз с издевкой захохотал.

– Не будь так уверен. Веревку я уже приготовил.

Здесь были люди, которые меня боялись и из-за этого страха ненавидели. Если они напьются, то станут слишком безрассудными. Кейти могла оказаться в опасности. Но любая толпа состоит из трусов, и подлости совершаются под влиянием толпы. Ведь дураки не хотят выделяться.

Поэтому я и рассмеялся, хотя мне не было смешно. Но я знал: надо что-то сделать сейчас, потом будет поздно, сейчас, пока они слишком возбуждены, чтобы испытывать страх.

– Ты приготовил веревку, Джоэл?

– А ты хорошо видишь в темноте?

Сейчас я завладел их вниманием, если доберусь до Бостона или Джефферсона живым, тогда мне повезет.

– Думаете, я здесь один? Мои ребята в лесу, из темноты наблюдают за вами. Если со мной что-то случится, я не дам за вашу жизнь и гроша.

– Ты врешь! – взревел Джоэл Риз. – Ты врешь, будь ты проклят!

Но в его голосе звучал страх.

Мы выехали, я верхом на муле, которого нашел Риз, – сапоги привязаны к стременам. По обе стороны от меня ехали охранники. Трое разведывали путь впереди, трое сзади, остальные разъехались по сторонам с ружьями наизготовку.

Мои слова произвели-таки впечатление, они были испуганы до дрожи в коленках. Один раз, когда в лесу хрустнула ветка, даже подскочили, приподняв винтовки.

– Нет смысла драться, – сказал я. – Когда мои друзья захотят взять вас, они возьмут. Сейчас вы живы только потому, что они видят – вы меня не тронули. Если же со мной что-то случится – до города не доедете живыми.

– Заткнись! – рявкнул Риз. – Когда мы доберемся до города, с тобой поговорят по-другому.

К нему наклонился кряжистый человек, ехавший справа.

– Я помогу тянуть веревку, на которой тебя будут вешать, Бейкер! Эту веревку оценят в приличную сумму. Ее можно потом разрезать на четырехдюймовые куски и продавать: как же, на ней повесили самого Каллена Бейкера! Я смогу пить на эти денежки целый месяц!

В глубине темного леса заухала сова, и я понял, что пугал врагов не напрасно, потому что это была не сова, а Билл Лонгли! Впереди закричала еще одна, а потом крики послышались и сзади, и по обеим сторонам дороги.

Риз грубо выругался, однако в его голосе явственно слышался страх. Всадники сбились в кучу – боялись оказаться пойманными.

– Лучше отпустите меня по-хорошему, – сказал я. – Если вдруг я упаду с мула, вам не уйти живыми.

У ребят не было возможности сразу выручить меня – по численности противник превосходил их втрое, в стычке мог погибнуть и я. Мы все ехали какой-то сплошной темной кучей. А в городе меня ждала тюрьма.

Чэнс подвел меня к двери тюрьмы.

– Ну вот, теперь все, Каллен, а потом мы переловим всех остальных.

– Никогда.

– Мы их уже подманили. Остается только привести солдат из других городов и окружить твоих головорезов. Затем мы сомкнем кольцо вокруг них и уничтожим за милую душу. – Я промолчал, а Чэнс добавил: – У нас есть информаторы. Боб Ли умрет сразу же, как появится дома, а с ним и Лонгли.

– Вам повезло, что вы поймали меня, – сказал я. – А с ними вам не совладать.

Торн засмеялся:

– Нам донесли, что ты был у Кейти. Хотя донес и не наш информатор.

Из окна был виден покрытый травой пустырь, если смотреть сбоку, можно было заметить офис судьи Тома Блейна, старого друга Кейти.

Было жарко и тихо. Тихая ночь, лишь несколько горящих окон освещали темную улицу; мягкий ветерок шелестел листьями вяза. Время от времени кто-то проходил под окнами, и тогда шаги цокали по деревянному тротуару.

Приподнявшись, я схватился за оконную решетку и потряс ее. Ни один человек, не считая одного немца в шахтах Колорадо, не мог поднять вес больше, чем я. Взявшись обеими руками за прутья решетки, я попытался выдрать их.

Прутья держались в камне намертво. Я постарался дернуть их посильнее – напрасно. Ну, я особо на это и не надеялся. Камера была квадратная, футов десять на десять, и я постарался найти в ней какую-нибудь слабинку. Дверь, ведущая в коридор, казалась самым слабым местом, но я не хотел испытывать ее на прочность, опасаясь разбудить охранников. Мне показалось, что стальные прутья были вделаны лишь в деревянную раму двери – если это так, я выну и прутья и раму, и все остальное.

Кто-то донес на меня. Кто? Кейти? Невозможно. А если учитель Уоррен? Но он так переживал, если вдруг в дом Кейти нагрянут солдаты. У него просто не хватило бы духу.

У меня осталось одно оружие – «дерринджер».

Когда у меня отобрали кольты и винтовку, они не взяли охотничий нож и «дерринджер». В этих краях «дерринджеры» были практически неизвестны. Или известны как дамское оружие, хотя в пулях 44-го калибра нет ничего женственного.

Человек, принесший еду, одетый в синий солдатский мундир, высокий, сутулый и неуклюжий с большим кадыком поинтересовался:

– Это ты, Каллен Бейкер?

– Я Бейкер.

– Они собираются тебя повесить.

– Когда?

– Может, завтра. Откуда мне знать. – Охранник задумчиво на меня посмотрел. – Ты женат?

– Нет, мне не повезло. После себя я оставлю лишь мула и урожай кукурузы.

Он несколько раз удивленно моргнул.

– Урожай кукурузы? Так ведь говорят, что ты преступник.

– Это первый урожай, который я сам посеял. Раньше я помогал отцу, но он умер, когда я уехал на Запад. Хороший урожай, только жаль, что не смогу им распорядиться, как захочу.