Текст книги "Сага о Валькирии. Княгиня Рогнеда"

Глава 4 Тревоги и волнения

Ярополк объявил о пире, хотя в тот момент прозвучало это нелепо и странно, да так, что даже многие из тех, кто оставались ему верны, были удивлены такому повороту.

– Чего смотрите, – рассердился он, – возможно, это последние мои дни в Киеве. Так пусть он запомнит нас светлыми и беззаботными.

Конечно, никто из его приближенных не посмел бы его ослушаться, но и рвения особенного никто не проявлял. А потом было нагромождение дурацких примет. Сначала псы выли, чуть ли ни в каждом киевском дворе, и люди шарахались между ними, словно желая понять, что такое жуткое могло случиться? Потом все приглашенные к княжескому двору говорили о каких-то голосах, о том, как сами собой падали кубки, вино в них разливалось, словно кровь на дорогих коврах, и им заранее становилось дурно. Как сновали до смерти перепуганные слуги. А великий князь и в пятый, и в десятый раз старался делать вид, что ничего не происходит и требовал, чтобы Баян спел им снова про появление Рюрика и про славные Олеговы походы.

Старик пел до хрипоты, путая слова своих песен, и как-то испуганно взирал на то, что происходило вокруг.

Жрица не выдержала первая и на глазах у всех закружилась в танце. Как страшен был этот ее танец, исполняемы не на возвышении храма, а на узенькой площадке. Она мелькала в языках пламени, и какие-то жуткие изгибы его заставляли варягов хмуриться и все чаще тянулись их руки к кубкам. Наконец она не выдержала и отошла куда-то в сторону. И, прислонившись к стене, медленно сползла по ней прочь. Никто не помог ей подняться с мягкого ковра, пока князь не приказал слугам унести ее в покои.

В глубине души Ярополк страшно жалел, что затеял все это, но из упрямства или какого-то странного азарта и духа противоречия, он никак не мог остановиться. Наконец, когда все были уже изрядно пьяны и почти ничего не соображали, он медленно поднялся, держа кубок в красивых своих пальцах, и заговорил он тихо, но проникновенно и ярко звучали его слова.

– Завтра нам всем придется с братом моим столкнуться. Сам Чернобог вселился в душу его, потому и творит он такие бесчинства. Кто мог предположить, что самый доблестный из нас, Рогволод от рук его падет. Ему нужен Киев, он с рождение бредил столицей нашей, и боюсь, что на этот раз он его и получит. Но мне хотелось бы, чтобы вы охраняли наш город до конца, потому что, когда он захватит его, никому не поздоровится. Он хитер и коварен, и напрасно вы надеетесь силой или лестью расположения его сыскать, не бывать этому, никогда не бывать, – задумчиво повторял великий князь. Мне придется перед отцами нашими и дедами в Сварге ответ держать. Но я хочу поведать им о том, что мы держались до конца.

Он немного помолчал, а потом до дна выпил свой кубок и отшвырнул его в сторону. Странная тишина воцарилась в гридне княжеской. Все понимали, что тут происходит, но никто не решился и слова молвить.

№№№№№№

Глядя на полыхавший костер, Рогнеда думала о тех воинах, которые оставались с Ярополком. Отец отправил в Киев лучших из лучших. Если бы князь смог поднять их тогда, они оттеснили бы Владимира от Киева, и показали бы ему, что об этом городе не стоит и мечтать. Она нашла бы способ, как пробраться к Ярополку и остаться с ним до конца. Он не смог бы так просто от нее отказаться. И у нее в душе было бы какое-то утешение из-за всего, что было сделано. Пусть великий князь слаб, она уже сознавала это, хотя не хотела с таким поворотом мириться, но она будет с ним, и все переменится. И никто не скажет ей о том, что она связала свою жизнь с тем, кто убил всех ее близких, и только похоть и жажда мести может связывать их.

Но в те минуты она забывала о том, что носит под сердцем его ребенка, и он уже создает прочную связь с тем к кому она ничего кроме ярости и ненависти не испытывает.

– Дай мне травы, ты знаешь какой, я не хочу, чтобы он появился на свет, – резко повернулась Рогнеда к старухе.

Та не скрывала своего волнения и испуга.

– Младенец не виноват ни в чем, князь хитер, он сразу догадается о том, что произошло, что с нами тогда будет? – спрашивала у нее старуха, но ничего на это не ответила ей Рогнеда

– С нами ничего более горького и страшного уже не случится, – заверила ее Рогнеда.

Но она больше не говорила о траве, потому что и сама боялась уйти внезапно, пока отец еще не отомщен. Она не может сказать им там, в другой реальности, что ничего не успела сделать ради того, чтобы легче стало жить в этом мире. И все, о чем было совсем недавно сказано, в тот момент показалось дурным сном. Она больше не принадлежала самой себе. А в настоящем сне та другая, веселая и самоуверенная смотрела на нее из своего далека и спрашивала: «Как случилось такое, отчего ты не смогла удержаться, почему все они пытают тебя, и кто все это сможет понять. Рогнеда постаралась забыть сон и не хотела думать о том, что было и чего невозможно было вернуть.

Старуха тоже молчала. Она перебирала в памяти то, что ей было известно. Она думала, прежде всего, о Медее, но понимала, что ничто не избавит ее от страданий. Нет в Рогнеде этой легкой отваги и желания выйти сухой из воды. А человек, в душе которого живет трагедия, способен только все иные трагедии к себе притягивать. Она не знала, что и как будет на этот раз.

Глава 5 У древлян

Владимир решил заглянуть к древлянам. Там не так давно произошла страшная трагедия. И хотя он не особенно верил в то, что Ярополк был к ней причастен. Но ему необходимо было доказательство того, что это он расправился с Олегом, и в дальнейшем не перед чем не остановится.

Древляне, все еще перепуганные теми кровавыми событиями, взирали на младшего из сыновей князя Святослава и на дружину его почти с ужасом и никак не могли скрыть его. И долго пришлось князю объяснять им, что не собирается никого карать и ничего не будет против них предпринимать. А пришел он только для того, чтобы от них самих услышать, что же случилось.

– Если брат мой повинен в трагедии этой, то он должен ответ держать.

Как не наивны были древляне, но и они понимали, что от них требуется, только никак понять не могли, какое зло будет меньшим, на чем им остановиться стоит.

Никто не верил тому, что он хочет восстановить справедливость, о похождениях его в Полоцке было известно уже всем в этом мире. Не ускользнуло это подозрение от князя Владимира, и тогда он на ходу решился пойти на новую хитрость.

– Может, и меня вы злодеем считаете? – спрашивал князь, обводя всех тяжелым своим взглядом.

Воеводы и бояре древлян молчали, не в силах ни одного слова произнести. Однообразный гул ничего не мог выражать, но, принимая его за согласие, Владимир обиженно воскликнул:

– А разве не зрите вы, что со мной дочь Рогволода и воины его вместе со мной идут. Мне необходим этот поход. Справедливость там восстановлена, все виновные наказаны, хотелось, чтобы и тут случилось то же самое, – вздохнул он облегченно.

И тогда они заговорили и о воеводе киевском, пришедшем узнать, что с сыном его стало, и о князе Олеге, которого они мертвым нашли через какое-то время.

– Поперек горла Ярополку наш князь встал, – подал голос кто-то из самых храбрых воинов, вот и не захотел он его тут терпеть, потому и лишились мы князя своего.

– Я сам с Ярополка спрошу за это, – пообещал им Владимир, а вам нечего бояться. Вот и Рогнеда со мной идет.

Из слов его следовало, что сделал он для Полоцка доброе дело, когда пошел в поход против него. Недолго постоял он около кургана, в котором захоронен был брат его, и не мог не думать и не гадать князь Владимир о том, что случилось тогда тут.

– Скажи-ка мне, мил брат, кто и почему убил тебя, кому захотелось земель древлянских, кто за спиной Ярополка стоит? Не так страшен сам князь, как тот, кто за ним прячется да свои темные планы обдумывает.

И впервые за все время Владимир почувствовал опасность, которая могла таиться в Киеве. И первая из них – Рогволода воины, их не удастся убедить в том, что он делал доброе дело для их князя. И еще кто-то, осуществивший убийство князя Олега. Он отказывал напрочь в такой прыти своему брату Ярополку. Он должен быть благодарен этому человеку, избавившему его от самого неприятного дела. Но если они не побоялись расправиться с Олегом, то ему тем более надо остерегаться этой странной, неведомой силы. Того было трудно в чем-то обвинить, ничего он не успел совершить, а вот сам Владимир – другое дело. Его трудно оправдать любому здравомыслящему созданию.

Курган упирался своей вершиной в небеса, и Владимир почувствовал, что тайна не раскроется ему до тех пор, пока он не столкнется с Ярополком, с теми, кто рядом с великим князем. Но впервые он мог руководствоваться благородными мотивами – месть за гибель брата. Это его вдохновляло и толкало на новые подвиги.

№№№№№№№№

Видя, что после похода на Полоцк ничего не закончилось, наоборот, главное только начинается, Перун призадумался. Кажется, Локи после похорон Рогволода исчез, поблизости его нигде не было видно. Он снова может чувствовать себя на своих землях полным хозяином.

Владимир больше не может рассчитывать на безоговорочную его поддержку и удача должна с этой минуты от него отвернуться, потому что был он Громовержцу вовсе не симпатичен. Только ведь и великим князь ничем не лучше этого. Перуну совсем непонятны были мотивы всех его действий. Из-за слабостей и капризов его самозванец скоро изменит привычный ход событий. И хотя пока забавно и интересно было за всем наблюдать, но Перун вовсе не был уверен в том, что он сможет вовремя остановиться, когда все не будет загублено окончательно.

Бес появился перед ним и предстал во всей свой красе невиданной:

– Скажи-ка мне, зачем он к древлянам отправился, если на Киев идти собирался? – стал пытать его Перун

– Ему оправдание для вероломства нужно. Он станет мстить за гибель брата, до которого на самом деле не было ему никакого дела, если разобраться, – самовольно произнес тот.

– Но разве тот, кто хочет владеть миром, задумывается над какими-то оправданиями?

– Про всех сказать не могу, но Владимир не отъявленный злодей, он пока только стремится к этому всей своей мелкой и завистливой душонкой.

Перун молча смотрел на своего собеседника. Что хочет сказать этот тип? То, что тот станет самым большим негодяем из всех князей, которые были и будут. В это трудно было поверить, хоть уже и теперь он натворил немало бед.

№№№№№№

Ярополк от наушников своих узнал о том, что Владимир находится на землях древлян, и удивился еще больше. Он смутно догадывался, какая нечистая сила понесла его туда. Долго думал он о чем-то своем, а потом призвал Блуда. Выслушав речь его, хитрец-воевода пристально на него взглянул:

– Он хочет хорошим казаться и узнать, как погиб Олег.

– Не понимаю, что это изменить может.

Блуд изучал своего властелина. На самом ли деле тот не понимает этого или только притворяется? Нет, не похоже. Но тактика эта до него пока не доходила.

– Готовясь стать великим князем, Владимир не хочет, чтобы его в вероломстве кто-то обвинил, а если станет ясно, что он за брата своего мстит, тогда иначе все выглядеть будет, – подтвердил он, понимая, что несмышлен его подопечный, хотя и взрослым кажется.

Ярополк страшно побледнел. Он догадывался, что эта трагедия еще о себе напомнит ни один раз, но никогда не смог бы подумать о том, что трагедия повернется к нему такой стороной, это казалось неправдоподобным. Он все больше убеждался в том, что весь мир был настроен против него.

Глава 6 Продолжить путь

Оставив озабоченных древлян, прихватит небольшой отряд, Владимир пошел прямо к Киеву. Рогнеда всю дорогу чувствовала себя скверно. И совсем близка к смерти была она в те дни. Но старуха с травами и отварами неотступно следовала за ней. Когда боль немного отступала, и она могла взглянуть на белый свет, то удивилась тому, что она все еще жива, и окружающий мир оставался прежним.

Какой странной, бесконечной и горестной оказалась для нее дорога в Киев. Она знала от старухи о том, что, похваляясь своими победами, Владимир уверял их в том, что сам Рогволод призвал его туда, а уж для дочери его он вообще сделал все, что только мог.

– Подлец, – прошептала она, едва переводя дыхание и почувствовала вдруг, что почва покачнулась и уходит у нее из-под ног. И тупые приступы боли заставили ее лишиться чувств.

Но она собралась с силами, потому что облик отца появился снова перед нею.

№№№№№

Рогнеда металась в бреду в палатке перед Киевскими воротами, когда Владимир, узнавший о том, что ей совсем худо, в ярости велел своей дружине остановиться, она, словно специально хотела задержать его. Он вовсе не хотел позволять Ярополку передохнуть и подготовиться к встрече. Так он успеет выйти к нему навстречу с дружиной своей. Но и о ребенке, и о женщине, которая станет княгиней, он никак не мог забыть и отмахнуться от них не мог.

Владимир вошел в палатку. Старуха сидела с кувшином в руках в углу. Княжна лежала на постели и казалась мертвой. Она о чем-то быстро и неразборчиво шептала, но он не мог понять, то именно она говорила в те минуты.

– Что с нею? – спросил он у старухи как можно спокойнее.

– Плохо ей совсем, простудилась и ослабла она.

Капли пота застыли на лбу Рогнеды и заставили убедиться князя в том, что она его не обманывает. Это открытие рассердило его еще больше. Еще не хватало, чтобы она померла по дороге. Потому он и потребовал у старухи.

– Сколько тебе надо времени на то, чтобы она излучилась?

– До рассвета нельзя трогаться в путь, если ты хочешь потерять, -в голосе ее звучала не только твердость, но и угроза.

– До рассвета, – повторил князь, еще раз взглянув на нее, покидая палатку.

Ему вовсе не хотелось терять ее, но казалось, что бесценное время исчезало бесследно, и он никогда не сможет наверстать упущенного.

Старуха смотрела ему в след, пытаясь угадать, что таится в душе его. Чувства человеческие порой обретают причудливые очертания. Вот и на этот раз случилось именно так. Вряд ли Святослав стал бы возиться с хворавшей женщиной, кто бы она ни была, и менять из-за нее свои планы. Княжна отвергла его, и все-таки Владимир возится с ней. И неважно, какие чувства заставляют его так поступать. Но если он способен приостановиться, и на время отказаться от главной своей забавы– похода на Киев, то и для Рогнеды еще не все потеряно. Она не сомневалась в этом в те минуты. Он боится потерять ту, которая отвергла его и любит его брата. Даже после всего, что между ними, и ее беременность не изменила ее отношения к нему, старуха видела все это прекрасно, но он чертовски упрям, и рано или поздно добьется своего. Она могла сбежать от него много раз, укрыться, спрятаться где-то, но она так и не сделала этого. Но она остается рядом, и хотя в душе ее полыхает пламя месте, но кто знает, на чем строится любовь. Хотя даже Медея любила своего Язона больше, в самом начале. Хотя и там постарались богини, и было это только чародейство.

Ненависть всегда ходит рядом с любовью, хотя она не думает об этом и не хочет верить чужому опыту, ну что же, рано или поздно сама в том убедится.

Старуха знала, что княжна не умрет сейчас, не увидев Киева и Ярополка, Она не умрет, хотя это было бы для нее не худшим выходом. Чем дольше она проживет в этом мире, тем больше горестей и разочарований ждут ее, потому смерть для нее была бы благом, но всегда ли мы получаем то, что нам хочется? И первая половина ее жизни, в которую она и сама со временем перестанет верить, станет только отсветом прекрасного огня, вечно далекого и ускользающего.

№№№№№

Рогнеда очнулась к утру. Ей помогли настои старухи т страстное желание увидеть Киев. Но в своем бреду она увидела всадника, и знала, что к ней приближался сам Святослав. Он остановился перед нею, посмотрел на нее печально, словно просил прощение за то, что ушел так рано и подарил ей такой мир, и оставил и сыновей своих и ее в таком жутком водовороте событий. Он и ему не всегда был по силам, а что говорить об этих юных и вовсе не воинственных созданиях.

– Я не могу тебе ничем помочь, дорогая, – кажется, говорил он из своего далека, – все это так далеко от меня, так недоступно, что вам придется вами со всем этим разбираться и жить. Но так все запуталось, так много людей вовлечены в то, что происходит вокруг.

И такая жалость и нежность проснулись в ее душе, что она сама стала утешать его, и говорить о том, что рано или поздно все образуется. И так хотелось верить в то, что их прекрасное прошлое вернулось, и ничего страшного с ними не случилось и случиться не может. И в этом мире еще можно жить спокойно.

№№№№№№

Старуха дремала рядом с нею. Она поднялась и вышла на воздух, не понимая, где она и что с ней происходит. Она была почти уверенна в том, что Святослав где-то рядом находится, И на самом деле рядом с нею пронзительно заржал конь, но когда она повернула голову, то увидела, что восседает на коне князь Владимир. Она невольно вздрогнула и отшатнулась от него. Пробуждение оказалось таким тяжелым.

Дрожь пробежала по всему телу. Сон оставался только грустной и красивой грезой.

– Я испугал тебя? – удивился князь, – я рад, что ты очнулась и можно двигаться в путь.

Ничего на это не ответила ему Рогнеда, только отпустив глаза, отправилась она назад в палатку. Она точно знала, что Святослава больше нет, и никогда не будет, нет, и не будет ее отца, зато Владимир, как вездесущий бес все время будет появляться рядом и пугать ее, и напоминать ей о том, о чем так хочется поскорее позабыть и не вспоминать никогда больше. Чаще всего она ощущала себя бессильной перед ним. Оставалось только жалеть о том, что болезнь оставила ее, и она больше ничего не чувствовала, кроме горечи и разочарования.

Владимир ясно видел, что она расстроена и испугана, и понимал, что это связанно не только с болезнью ее, но и с ним самим. Она что-то говорила о Святославе, может, обращалась к нему за помощью, словно растерзанный старик мог ей и на самом деле помочь. Но он упрямо думал о том, что все изменится, она будет вести себя иначе со временем. Он простил ей обидные вещи, и она должна простить его.

Но он понимал, что никогда не получит от нее главного – любви, участия, понимания, это было невозможно, как бы он не мечтал о подобном. Но для того, чтобы она стала его женой, нужно убрать Ярополка, он должен избавиться от него как можно скорее.

Глава 7 В пути

Ярополк напрасно рассчитывал на то, что совесть или что-то иное проснулось в душе Владимира, и он опомнился и остановился. Постояв немного, повернет назад к своему Новгороду, чтобы довольствоваться тем, что он заполучил уже и не вмешиваться в дела Великого князя. Вести были в последнее время самыми неутешительными. Ему объявили о том, что князь снова поднял своих воинов, но не в сторону Новгорода, а двигается с дружиной к Киеву. Самые щедрые жертвы были принесены Перуну, и оставалось только молиться и надеяться на чудо. Многие из воинов рвались к нему, и спрашивали они все время, почему не выступают, не идут навстречу к вероломному князю. Нечего было ответить на это Ярополку. Да и как могут они, привыкшие только за меч хвататься, как могут понять его в такие минуты?

№№№№№

А тем временем в Сварге княгиня Ольга, недавно здесь оказавшаяся и немного уже освоившаяся в довольно скучном мире, где больше не текло время и ничего не могло происходить, подошла к сыну своему Святославу.

– Скажи мне, о, сын мой, что там происходит? Отчего все так перепуталось в мире нашем? Разве не предупреждала я тебя о том, что нужно было Владимира убрать вовсе, кто меньше всех имеет, всегда хочет получить все, что ему не может принадлежать.

Ничего на это не ответил Святослав. Он понимал, что это только начало. Потом все еще хуже будет.

– Но ты ведь все время с ними была, – наконец заговорил он, – отчего тогда всех порядков не установила?

– Устала я. За свой долгий век столько всего мне пережить пришлось, что отдохнуть немного захотелось. Вот и отстранилась я оттого, что там творилось в то время.

Бессилие – это они переживали оба на этот раз. Странно померк мир. Наказание, видно и состояло в том, чтобы увидеть этот мир своими глазами, то, что сделано было, все ошибки, и все промахи особенно хорошо с высоты этой были заметны.

Перед ними появился Олег, он знал о том, что случилось, что волновало отца и бабку его.

– Скажи, ведомо ли тебе, что происходило там потом, после нашего ухода? – спросила у него Ольга, потому что Святослав продолжал угрюмо молчать.

– Виноват ли был Ярополк в гибели твоей? Ведь именно это и развязало Владимиру руки.

– Не ведал ни о чем Ярополк, – услышали они в ответ – сын его воеводы многого хотел, по приказу отца своего хотел он со мной разделаться, а потом получить и земли мои во владения. Но я сильнее его оказался и расправился с ним без особого труда, разве мог такое пережить старый варяг? Вот и отправил он убийц, разве трудно было ему мальца обморочить? Ярополк легко убедился в том, что я его враг, и решил он после этого против меня действовать, да воевода его непреклонен был. Вот и подстерегли меня в лесной чаще его люди. И убедили они его в том, что ради него все это они делают. Вот и пошло– поехало все. Целую бурю раздули они.

У Ярополка Киев был, у меня земля древлян, у Владимира Новгород, но знал он, что долго там не продержится, разве есть в мире более своенравный народ, чем новгородцы. О том же в свое время и Олег Вещий думал когда, оставив Новгород, в Киев он пошел, а ему так хотелось быть похожим на знаменитого варяга, все хитрости его хорошо он знал. Но если Олегу убивать пришлось только собратьев своих, то почему и брата родного не убрать с дороги? Так все само собой и решилось.

Святослав понимал, что сын его утешить немного хочет, оправдать как-то. Но это сделать было трудно, он чувствовал свою вину и утешаться не собирался.

№№№№№№

О многом задумался Олег в те времена. Ему так много было дано на земле, ничто не обещало никаких бурь страшных. Он мог жить на земле долго и счастливо, так почему же вдруг все так обернулось для него? Они не смогли бы обойтись без варягов, немощны и не воинственны оставались славяне. Но варяги, привыкшие к вольности, интригам, и смутам, бросили их в страшный этот костер. Все самое скверное и темное обнаружилось в душах их в то время. Заполучив что-то хочется большего, трудно только завоеванным довольствоваться. На пути к завоеваниям все смести можно, и с родным братом разделаться, твердя о том, что если бы не ты его, то он тебя прикончил бы. И снова вспомнил он, как выскочил черный всадник из лесной чащи. А потом случилось все так стремительно. Он не узнал кто это, да и не хотел особенно знать. Зато понимал другое – ему не уйти от возмездия. И настал тот роковой час, когда за власть, за то, что рожден был князем, придется рассчитываться.

Но снова пережив тот кошмар, Олег с радостью подумал о том, что в те несколько минут боги его избавили от дальнейших испытаний, от бессмысленной борьбы, от сражений с родными братьями и страхов, которые навалились на него со всех сторон. Вот и отцу с бабкой его почти не в чем упрекнуть. Это было слабым, но все-таки утешением.

Он стал жертвой, и перед предками своими мог как-то оправдаться. А сколько еще придется пережить каждому, кто оставался на земле, сколько грехов на душу взять, за сколько скверных поступков оправдываться. И он представил себе того бедного и несчастного, кто из них выживет, и будет считать себя победителем. Не хотелось ему переживать всего этого. За такой победой всегда кроется что-то зловещее. И даже трудно ждать, какой кошмар здесь ждет того победителя.

Олег вспомнил о танцовщице-гречанке, с которой в последнее время развлекался его брат. Он жалел о том, что в его жизни не было такой восхитительной женщины. На земле он об усладах не думал, откладывал все это на потом, был уверен, что недостатка в том не будет. Но все для любви поздно оказалось. Он по-настоящему не знал женщин и никогда уже не узнает. Странным все это было и таким далеким. Но и Ярополку с ней придется проститься в ближайшее время, и без нее только и останется ему тосковать. Оба они из-за женщин из кожи лезут вон, и пытаются друг другу что-то доказать. Он же спокоен. Но это показалось ему таким печальным. Он знал, что лучше пережить страшное разочарование, но знать страсти и женские ласки, чем оставаться неуязвимым и ничего не узнать. Вот и бабка загадочно улыбается, когда вспоминает византийского императора. Он проиграл и оказался только жертвой. Но с Олегом все решено. Лучшие его качества не успели раскрыться. Оставалось только ждать развязки, в которой ему можно было оставаться только зрителем.