Текст книги "Семь сестер. Сестра жемчуга"

– С Новым годом, мисс Макбрайд! С новым счастьем, Китти… Кэт… Да, имя Кэт подходит вам больше. Вы похожи на такую грациозную кошечку. И такая же легкая на подъем, сообразительная… гораздо умнее, чем показались мне с самого начала. Думаю, большинство людей даже не подозревают о том, насколько вы умны. Словом, вы – самый настоящий воитель, и вам не страшны любые опасности.

– Вы так считаете? – Голова у Китти все еще кружилась, и она изо всех сил пыталась обрести равновесие. Но вот она глянула на Драммонда. – А вы не пьяны случаем?

– Тише! Прошу вас! Ни слова больше, мисс Китти-Кэт. Возможно, я и в самом деле немного навеселе. Но люди утверждают, что я само очарование, когда нахожусь под мухой. Кстати, хочу вам кое-что сказать.

– Что же именно вы хотите сказать мне?

– Наверняка вы знаете, что в доме полным ходом идут разговоры и разрабатываются всяческие планы касательно того, чтобы вы вошли в нашу семью уже на постоянной основе.

– Но я…

– Не притворяйтесь! И не делайте вид, что вы этого не знаете. Ведь это же очевидно всем! И все видят, что Эндрю без памяти влюблен в вас. Я собственными ушами слышал, как эту тему обсуждали мои родители. Отец – целиком «за». Мама, по каким-то непонятным, думаю, сугубо женским причинам, настроена менее решительно. Но поскольку в этом доме решающее слово всегда за отцом, то не сомневаюсь, официальное предложение руки и сердца не заставит себя долго ждать.

– Уверяю вас, я ни о чем таком и не помышляла.

– Тогда здесь одно из двух. Либо вы само воплощение скромности и чистоты, либо гораздо глупее, чем я думал о вас. Естественно, Эндрю, как старший брат, имеет все права первородства. Но прежде чем вы примете окончательное решение, я бы тоже хотел поучаствовать в этом соревновании. Швырнуть, так сказать, свою шляпу в кольцо. А для начала скажу вот что. Как женщина, как представительница слабого пола, вы обладаете целым набором качеств, которые меня восхищают. И потому…

Впервые за все время знакомства с Драммондом Китти увидела в его глазах смятение.

– Дело в том…

Внезапно он заключил ее в объятия и крепко поцеловал в губы. Наверное, потому, что это стало для нее полнейшей неожиданностью, Китти не отшатнулась от него. А может, почувствовала удовольствие от самого поцелуя. Потому что все тело ее вдруг стало таять, словно кусок сливочного масла, которое оставили нечаянно на жарком австралийском солнце.

– Ну вот! – выдохнул наконец Драммонд, отпуская ее от себя. Потом наклонился и прошептал ей на ухо: – Запомни: мой брат может обеспечить тебе спокойную и безопасную жизнь. Зато со мной твоя жизнь будет полна приключений и впечатлений. А потому поклянись мне, что не станешь торопиться с принятием окончательного решения, пока я не вернусь из Европы. Ну, а прямо сейчас я отправляюсь в наш с тобой кабачок «Эдинбургский замок». Буду праздновать там с друзьями встречу Нового года до самого утра. Доброй вам ночи, мисс Макбрайд.

Прощальный взмах рукой, и Драммонд возвращается в дом, оставляя ее одну на веранде. А через какое-то время Китти услышала цокот копыт и звук отъезжающей повозки. Китти машинально провела пальцами по губам. И замерла в сладостной истоме, вспоминая каждую секунду того удовольствия, которое доставил ей Драммонд своим поцелуем.

Утром следующего дня Китти не увидела Драммонда. Он отправился ни свет ни заря в порт, чтобы лично проследить за тем, как идет погрузка их с отцом багажа на борт парохода. Китти вручила письма домой Стефану Мерсеру, который любезно пообещал ей отправить письма почтой, как только они с сыном достигнут берегов Европы.

– Впрочем, – добавил Стефан, весело подмигнув, – может статься, что я лично доставлю ваши письма адресатам. До свидания, моя милая. – Он нежно расцеловал Китти в обе щеки. Все домочадцы проводили мистера Мерсера до крыльца, наблюдая за тем, как он садится в карету.

За завтраком в столовой были только Китти и Эндрю. Миссис Мак Кромби попросила подать ей завтрак в комнату, а Эдит отправилась в порт, чтобы проводить мужа и сына в плавание и пожелать им доброго пути. Наслушавшись вчерашних разговоров, Китти чувствовала себя не совсем уютно наедине с Эндрю. Кажется, и его терзали сходные чувства: он явно был не в своей тарелке.

– Мисс Макбрайд, – начал он нерешительно.

– Пожалуйста, Эндрю. Мы же договорились, что вы будете звать меня просто Китти.

– Ах да! Конечно! Китти, вы катаетесь верхом?

– Катаюсь. Вернее, каталась. Я обучалась верховой езде еще в детстве, когда навещала летом дедушку и бабушку в Дамфрисшире. Некоторые пони были совсем необузданными… Привыкли носиться по болотным пустошам. Так что часто сбрасывали меня со спины на землю. А почему вы спрашиваете?

– Я вот тут подумал. Быстрый галоп – лучшее средство для того, чтобы прочистить мозги. У нас есть бунгало неподалеку, в горах. Эти горы у нас тут называют холмами Аделаиды. В имении есть небольшая конюшня. Как смотрите, если мы с вами наведаемся туда прямо сегодня? Там и воздух чище и прохладнее. Думаю, вам там понравится. Кстати, мама разрешила мне выступить в качестве вашего провожатого в этой поездке. Что скажете?

Двумя часами позже они уже прибыли на место. Китти предполагала увидеть небольшой семейный домик, а потому была сражена наповал, когда в долине пред ней предстало бунгало семейства Мерсер. Самый настоящий дворец, только одноэтажный, раскинувшийся посреди пышной зелени садов и опоясанный со всех сторон верандами. Она сделала разворот на триста шестьдесят градусов: бесконечные зеленые холмы стелились и убегали вдаль до самого горизонта. Пейзаж в чем-то напомнил ей знаменитые шотландские пустоши.

– Как красиво! – восхитилась она совершенно искренне.

– Рад, что вам здесь нравится. А сейчас, если позволите, я покажу вам наши конюшни.

Спустя полчаса они отправились на верховую прогулку. Они спустились вниз, в долину, и неспешно потрусили вперед по равнине. Но вот Китти пустила лошадь легким галопом. Эндрю тоже прибавил скорость. Китти огляделась по сторонам и весело рассмеялась, громко, во весь голос: какое же это наслаждение – почувствовать прохладную струю воздуха на своей щеке и снова окунуться в мир буйной зелени, объявшей их со всех сторон.

Когда они вернулись после прогулки в бунгало, на веранде уже был накрыт легкий обед для двоих.

– Как вкусно пахнет и выглядит так аппетитно! – воскликнула Китти, все еще тяжело дыша после интенсивных физических упражнений. Она плюхнулась на стул и без промедления схватила кусок свежего хлеба, еще теплого, только-только из печки.

– А вот и лимонный ликер, если желаете, – тут же предложил Эндрю.

– И кто же нам все это приготовил?

– Экономка. Она постоянно живет в доме. Круглый год.

– И это несмотря на то, что, по вашим словам, вы бываете в бунгало крайне редко?

– Да. Мой отец – очень богатый человек. Я тоже в один прекрасный день намереваюсь стать богатым.

– Уверена, так оно и будет, – обронила Китти после короткой паузы.

– Само собой, – заторопился Эндрю исправить собственный промах, – богатство для меня – не самоцель. Однако здесь, в Австралии, деньги решают очень многое.

– Деньги везде решают многое, но я, со своей стороны, убеждена в том, что счастье, обычное человеческое счастье, не купишь ни за какие деньги.

– Абсолютно согласен с вами, Китти. Как говорится, целиком и полностью. Семья и… любовь – это действительно самое главное в жизни.

Остаток трапезы прошел в полном молчании. Китти просто наслаждалась окружающей природой, стараясь не думать о том, каковы были на самом деле побудительные мотивы Эндрю, пригласившего ее в эту поездку.

– Китти, – первым нарушил затянувшееся молчание Эндрю. – Наверное, вы догадываетесь, почему я привез вас сюда?

– Чтобы познакомить меня со здешними красотами? – спросила Китти, чувствуя фальшь собственных слов.

– И это тоже… отчасти… Но, наверное, для вас совсем не стало сюрпризом, что я… по-настоящему увлекся вами за последние десять дней.

– О, думаю, знай вы меня чуть подольше, вы бы уже начали уставать от меня. Честное слово, Эндрю!

– Сильно сомневаюсь в этом. Просто вы, как обычно, скромничаете. Я имел пространную беседу со своей тетушкой. Она знает вас с детства, и у нее не нашлось ни единого плохого слова в ваш адрес. По ее словам, да я и сам это вижу, вы – само совершенство. Я уже поставил в известность и отца, и мать о своих дальнейших намерениях… Мои родители выразили согласие…

Эндрю поднялся со стула и неожиданно опустился на одно колено перед Китти:

– Катерина Макбрайд, имею честь просить вас стать моей женой.

– Господи! – воскликнула Китти после некоторой паузы, которую, она надеялась, Эндрю не истолкует как ее нежелание продолжать разговор. – Для меня ваше предложение стало полнейшей неожиданностью. Я и подумать не могла…

– Все потому, что вы, Китти, такая, как вы есть… Скромная до крайности. Девушка… фактически молодая женщина, которая совершенно не отдает себе отчета в своей красоте… И в своем богатом внутреннем мире… Да, вы прекрасны, Китти. И я влюбился в вас с первого же взгляда. И с самой первой минуты, как увидел вас, захотел, чтобы вы стали моей женой.

– Неужели правда?

– Правда. Должен признаться, я вовсе не романтик по натуре. Но… – Эндрю вдруг покраснел. – Но мои чувства к вам можно описать именно так: любовь с первого взгляда. И потом. – Он издал короткий смешок. – Знаете, меня так поразила ваша непосредственная реакция на то, что в Бруме имеются следы динозавров. Помнится, вы пришли в такой восторг. А ведь большинство девушек и понятия не имеют, кто они такие, эти динозавры. А уже интересоваться их следами… Вот тогда я и понял, что вы подходите мне по всем статьям. Так что скажете?

Китти взглянула на Эндрю, все еще стоявшего перед ней на коленях. Какое у него красивое лицо, подумала она и, подняв голову, перевела взгляд на прекрасный ландшафт вокруг. Красивое, богатое имение, которое Эндрю наверняка унаследует в один прекрасный день. Потом мысли непроизвольно перекочевали в Лейт. Она вспомнила отца, который на словах обожал свою старшую дочь. Но, как только понял, что она в курсе его мерзких делишек, тотчас же услал ее на другой конец света.

– Я…

И вдруг услужливая память явила ей образ Драммонда. Целый вихрь воспоминаний, связанных с ним. Как он постоянно подсмеивался над ней. Обращался порой как с фарфоровой куклой, разговаривал свысока, все так… Но ведь смеялась же она над его шуточками, смеялась, даже помимо своей воли. А уж если вспомнить его поцелуй… всего лишь каких-то несколько часов тому назад…

Вопрос лишь в том, что Драммонд пробуждает в ее душе. Худшее или лучшее? Как бы то ни было, а в его обществе она действительно становилась совсем другим человеком.

– Пожалуйста, Китти… Я все понимаю. Для вас мое предложение стало неожиданностью. Ведь мы познакомились с вами совсем недавно, – заговорил Эндрю, нарушив повисшее молчание. – Однако где-то в конце февраля – начале марта мне нужно возвращаться в Брум. По словам мамы, времени на подготовку к свадьбе остается очень мало. Я, конечно, не тороплю вас с ответом, но все же хотел бы…

Эндрю сконфуженно умолк. Какой он славный, растроганно подумала Китти. Светлой души человек.

– Можно мне немного времени, чтобы подумать? Я ведь планировала вернуться домой, в Шотландию, к своей семье. А ваше предложение означает… что мне нужно будет остаться здесь. До конца своих дней. Рядом с вами.

– Дорогая моя Китти, я понимаю вас, как никто! Пожалуйста, берите столько времени, сколько посчитаете нужным. Тетя Флоренс рассказывала мне, какая у вас дружная семья. Я вполне отдаю себе отчет, сколь многим вы пожертвуете, если согласитесь выйти за меня замуж. Не говоря уже о том, что ближайшие несколько лет вам придется прожить в Бруме.

– В том самом городе, который так не по душе вашей матери.

– Почему-то я уверен, что вам он понравится. А со временем вы даже полюбите Брум. К тому же город сильно изменился с тех пор, как мама была там в последний раз. Брум сегодня процветает. Что ни день, в его порт прибывают суда со всего мира, доставляют самые разнообразные товары, в том числе предметы роскоши и дорогие вещи, включая всякие раритеты, вызывающие самое настоящее изумление. Конечно, тамошнее общество еще не устоялось, это правда, – был вынужден признать Эндрю. – Многие нормы общежития там не соблюдаются до сих пор. Но мне кажется, вы примете Брум всем сердцем и душой, полюбите его с той же силой, с какой моя мать его возненавидела. Потому что у вас благородная душа и потому что вы выступаете за равенство. А сейчас я, пожалуй, поднимусь с колена, пока мой коленный сустав не развалился на части. – Эндрю поднялся с пола, потом взял Китти за обе руки. – Так сколько времени вам потребуется?

– Несколько дней.

– Согласен. Что ж, оставляю вас наедине с вашими мыслями. Право выбора за вами. – Он нежно расцеловал обе ее руки.

Последующие три дня Китти провела в неустанных размышлениях, советуясь сама с собой, с красавцем длиннохвостым попугаем, важно разгуливающим по саду, и конечно, с Богом. Внятного ответа на свои сомнения она так и не получила ни от кого. О, как же ей недоставало сейчас мамы! Мама, ее мудрая, все понимающая мама… Уж она бы посоветовала что-то дельное, руководствуясь исключительно своей любовью к дочери и ее благом… Желая своей Китти наилучшего будущего.

Вопрос лишь в том, что именно означает это наилучшее будущее, уныло размышляла Китти, меряя шагами свою спальню. Конечно, она прекрасно понимала, что Адель изо всех сил постаралась бы убедить свою старшую дочь воспользоваться таким шансом: выйти замуж за красивого молодого человека из респектабельной и богатой семьи. Никакого сравнения с той убогой жизнью, которую они влачили в Лейте.

Но вот само замужество… Хотя Китти и знала, что, как только ей исполнится восемнадцать лет, вопрос о замужестве тут же встанет ребром, ведь это так естественно для любой девушки в ее возрасте, но почему-то ей самой замужество всегда казалось делом далекого будущего. И вот внезапно это будущее заявило о себе уже сегодня. Снова и снова она спрашивала себя: а нужно ли было полюбить своего будущего мужа с той самой минуты, как увидела его впервые? Или все же брак предполагает более прагматичный подход? Особенно учитывая ее ситуацию… Сорвут ее с веточки, как поспевший плод, и она перестанет быть незамужней молодой женщиной, к тому же очень бедной молодой женщиной, и пополнит собой ряды замужних матрон, обеспечив таким образом свое будущее до конца дней. Скорее всего, супружеская любовь будет развиваться постепенно, по мере того как они с Эндрю станут жить вместе, обзаведутся собственным домом и детьми. То есть станут настоящей семьей.

Китти была абсолютно уверена в том, что семейству Мерсер хорошо известны все обстоятельства и те условия, в которых живет ее семья. Китти понимала, что не такая уж она и «находка» для их старшего сына. Вполне возможно, они мечтали о более достойной и завидной партии для него. Однако здесь не Эдинбург. Здесь Австралия. И любой, кто вступил на эту пыльную красную землю, включая и ее саму, волен писать свою жизнь с чистого листа и быть тем, кем ему или ей хочется быть.

А какое будущее ждет Китти в Шотландии? Если сильно повезет, то выйдет замуж за Ангуса, станет женой приходского священника и будет влачить такое же унылое нищенское существование, каким были первые восемнадцать лет ее жизни. А может быть, еще хуже.

Несмотря на то что Драммонд соблазнял ее разговорами о жизни, полной приключений, Китти тем не менее вполне отдавала себе отчет, что, выйдя замуж за его брата и отправившись вместе с ним на север Австралии через весь этот обширный континент, она встретит не меньше приключений и испытаний.

Но все же, все же… Она снова вспомнила, какая сладостная истома охватила все ее тело, когда Драммонд поцеловал ее. Вот и Эндрю… Он ведь тоже взял ее руку, поцеловал, и это было даже приятно, но…

Наконец, полностью обессилев от бесконечных внутренних препирательств, Китти решилась пойти и поговорить с миссис Мак Кромби. При всех издержках ее характера миссис Мак Кромби, как ни крути, была здесь, в Австралии, самым близким человеком для Китти.

Она подобрала удобный момент, когда Эдит отлучилась в город с ответными визитами к своим знакомым. За чаем Китти излила душу своей благодетельнице, и та внимательнейшим образом выслушала ее.

– Что ж, – проронила миссис Мак Кромби, слегка нахмурившись и окинув Китти взглядом, в котором не было ни тени осуждения или одобрения. – Как ты знаешь, я ожидала такого развития событий. Естественно, моя милая, я переживаю за тебя и вполне понимаю твое состояние. Обе мы отдаем себе отчет, что от того, какое ты сейчас примешь решение, зависит вся твоя будущая жизнь.

– Да, это так.

– Ты сильно скучаешь по Эдинбургу?

– Я очень скучаю по своим близким.

– То есть сам город для тебя не так уж и важен?

– Когда здесь устанавливается этот солнцепек, то я, конечно, скучаю по нашему прохладному климату. Но то, что я уже успела увидеть в Австралии, мне понравилось. Это страна величайших возможностей, и здесь с тобой может произойти все что угодно.

– Вот именно, что угодно! То есть в равной степени и хорошее, и плохое, – тут же возразила миссис Мак Кромби. – Что ж, моя юная леди, повторю еще раз все то, что я сказала тебе накануне Нового года. В Австралии ты расцвела буквально на глазах. Иными словами, не приходится сомневаться в том, что Австралия тебе подходит, а ты подходишь ей.

– Я действительно чувствую себя здесь более свободной, – с некоторой робостью призналась Китти.

– Однако если ты согласишься стать женой Эндрю, то это означает, что в ближайшей перспективе ты не увидишь своих близких, что ты обрекаешь себя на разлуку с ними на долгие и долгие годы. Хотя, конечно, замужество одновременно означает и то, что у тебя появится собственная семья. Таков естественный ход событий, независимо от того, происходят они в Австралии или в Эдинбурге. В любом случае со вступлением в брак жизнь всякой женщины кардинально меняется. Ну а что же сам Эндрю? Он тебе нравится?

– Очень нравится. Он такой умный, добрый, внимательный. А из того, что он рассказывал мне о себе, – еще и очень трудолюбивый.

– О да! Все так! – подтвердила миссис Мак Кромби. – Но знаешь, глядя со стороны, скажу вот что. В том, что он сын и наследник очень богатого отца, есть и свои минусы. Всю свою жизнь Эндрю должен будет доказывать и самому себе, и Стефану, что он тоже может стать таким же преуспевающим бизнесменом, как и его отец. Вот, скажем, над Драммондом, по воле судьбы появившимся на свет вторым, такой груз ответственности уже не довлеет. Можно сказать, он – запасной игрок. А тут – наследник трона, не больше и не меньше. – Миссис Мак Кромби издала короткий смешок. – Кстати, Китти, хочу спросить у тебя. Драммонд… имел с тобой разговор перед отплытием в Европу?

– Да, – честно призналась Китти, решив не кривить душой перед миссис Мак Кромби и сказать все как есть.

– Я так и думала! Он же с тебя глаз не сводил с того самого момента, как увидел тебя впервые. И все эти глупые его выходки… подшучивание… Все это выглядело так по-детски… любой ценой старался завоевать твое внимание. И что же ты ему ответила?

– Я… ничего… Он ушел, и больше мы с ним не виделись.

– Как трогательно! Не стану поучать тебя или, тем более, выступать в защиту того или иного моего племянника, но скажу так. Китти, дорогая моя, когда молодая леди решает для себя вопрос, за кого ей выйти замуж, то прежде всего она ждет от претендента на свою руку и сердце совсем иного, чем все то, о чем ей мечталось в девичьих грезах. То есть я хочу сказать, что самое важное для нее – это надежный и безопасный тыл. Особенно если речь идет о такой стране, как Австралия. Да, твой спутник по жизни должен быть надежным человеком, на которого можно будет всецело положиться в любой ситуации. Человек, которого ты искренне уважаешь. И, опережая твой вопрос, скажу: да, любовь к такому человеку неизбежно появится, и она будет лишь возрастать. Хотя у меня нет и тени сомнения, что Эндрю уже любит тебя, и любит по-настоящему.

– Спасибо, миссис Мак Кромби. Спасибо за ваши мудрые слова и наставления. Я подумаю над всем, что вы мне только что сказали. Но принимать решение придется быстро, потому что у нас так мало времени в запасе.

– Рада была тебе помочь, Китти. Ты – славная девушка. Не открою большой тайны, если скажу, что буду только рада породниться с тобой уже официально. Но решение тебе действительно придется принимать самостоятельно. И помни, Эндрю предлагает тебе не только свою любовь, но и совершенно новую жизнь. И ты уж вольна распорядиться этой новой жизнью по своему усмотрению.

Ближе к вечеру Китти увидела в окно Эндрю, возвращающегося домой на рессорной повозке, впряженной в пони. Китти поспешно спустилась в холл. Хотела встретить Эндрю прямо у дверей и тут же сообщить ему о своем решении, пока не передумала.

– Эндрю, можно мне поговорить с вами?

Он впился в нее долгим изучающим взглядом, словно хотел прочитать ответ по выражению ее лица и глаз.

– Конечно. Но давайте пройдем в гостиную.

От Китти не ускользнуло, как напряженно держится Эндрю. Но вот они вошли в комнату и сели.

– Эндрю, простите меня за то, что я попросила у вас немного времени на обдумывание вашего предложения. Вы же понимаете, какое судьбоносное решение я должна принять. Но, к счастью, я уже все решила. Для меня большая честь стать вашей женой. Разумеется, если на наш брак даст согласие мой отец. – Китти замолчала, чувствуя, что для продолжения ей не хватает воздуха. Потом взглянула на Эндрю и подумала, что выглядит он совсем не таким счастливым, как мог бы быть.

– Эндрю, вы что, передумали?

– Я? Нет, конечно… Но вы… вы абсолютно уверены?

– Да, я абсолютно уверена.

– И на вас никто не оказывал никакого давления при принятии этого решения?

– Нет, никто! – выпалила Китти, а он впился в нее долгим изучающим взглядом, словно хотел понять те причины, которые побудили ее ответить согласием.

– Я… Видите ли, я был почти уверен в том, что вы ответите мне отказом. Возможно, у вас есть кто-то еще. И я…

– Клянусь вам, у меня никого нет.

– Ну, тогда… что ж…

Китти увидела, как мгновенно прояснилось лицо Эндрю.

– Боже Всемилостивый! Ваше согласие стать моей женой сделало меня счастливейшим из смертных! Я немедленно напишу вашему батюшке, попрошу у него согласия на наш брак… Но вы не возражаете, если я отправлю ему не письмо, а телеграмму? Вы же знаете, как долго идут письма отсюда, а для нас время очень важно. Такую же телеграмму я отправлю и своему отцу. Попрошу его, чтобы он лично наведался к вашим родителям, когда прибудет в Европу. – Эндрю лихорадочно ронял слова, возбужденно расхаживая по гостиной. – Очень надеюсь, что ваш отец ответит согласием и вверит свою дочь моим дальнейшим заботам. Ведь он же наверняка наслышан от тети о нашем семействе. – Эндрю остановился и взял Китти за руки. – Клянусь вам, Катерина Макбрайд, что буду любить вас вечно и до конца своих дней буду стараться делать для вас все только лучшее, все, что только возможно.

Китти молча кивнула в ответ и закрыла глаза, когда Эндрю запечатлел легкий поцелуй на ее губах.

Спустя два дня Эндрю показал Китти телеграмму, полученную от ее отца.

ЭНДРЮ ТОЧКА СЧАСТЛИВ ДАТЬ СВОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ НА ВАШ БРАК С МОЕЙ ДОЧЕРЬЮ ТОЧКА БОЛЬШОЙ ЛЮБВИ ВАМ И КАТЕРИНЕ МАМА И ЕЕ СЕСТРЫ ШЛЮТ ВАМ ОБОИМ СВОИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ ТОЧКА РАЛЬФ ТОЧКА

– Последний барьер взят! – ликующе воскликнул Эндрю. – Теперь о предстоящей свадьбе можно уже объявить публично и начать подготовку к самому торжеству. Как вы понимаете, само мероприятие может получиться не таким грандиозным, как могло бы быть, с учетом ограничений по времени. Но мама знает в Аделаиде всех, и она сумеет подергать за нужные ниточки, чтобы организовать все должным образом. Во всяком случае, позаботиться о том, чтобы у вас было красивое подвенечное платье.

– Если честно, Эндрю, то все эти мелочи не так уж и важны для меня.

– Для вас, возможно, и не важны. Но предстоящая свадьба очень важна для моей матери. Что ж, уже сегодня вечером мы объявим ей и тете Флоренс о том, что согласие на наш брак получено.

Китти молча кивнула в ответ, потом повернулась и побрела к себе наверх, чувствуя, что еще немного, и слезы сами собой брызнут из ее глаз. В спальне она упала ничком на кровать и разрыдалась. Она всегда подозревала, что отец мечтал избавиться от нее навсегда, и только что получила вещественное доказательство того, что не ошиблась в своих подозрениях.

Утром в день свадьбы Китти стояла перед высоким зеркалом и разглядывала себя в подвенечном наряде. Эдит и правда пустила в ход все свои связи и подергала за нужные ниточки. Вот и подвенечное платье Китти как у самой настоящей принцессы. Туго затянутая талия, высокий ворот-стойка, буквально упирающийся в копну каштановых кудрей, которые Агнес предусмотрительно собрала и уложила на самой макушке. Дорогие алансонские кружева ручной работы расшиты сотнями мелких жемчужинок, которые переливаются и играют всеми красками при малейшем движении.

– Вы такая красивая, мисс Китти. Глядя на вас, мне хочется плакать… – промолвила Агнес, сосредоточенно расправляя тюлевую фату на плечах.

– Доброе утро, Китти.

Китти увидела в зеркале Эдит, вошедшую в комнату. Эдит сделала несколько шагов и встала у Китти за спиной.

– Доброе утро.

– Ну разве она не картинка, мэм? – шмыгая носом, воскликнула Агнес.

– Действительно хороша, – промолвила в ответ Эдит несколько напряженно, как будто каждое слово давалось ей с большим трудом. – Пожалуйста, оставь нас на несколько минут. Мне надо перекинуться с Китти парой слов наедине.

– Сию минуту, мэм.

Агнес поспешно выскочила из комнаты.

– Вот зашла, чтобы пожелать тебе, Китти, счастья в будущей семейной жизни. – Эдит обозрела свою будущую невестку со всех сторон, проверяя, все ли безупречно в ее наряде.

– Спасибо.

– Когда-то в молодости я была знакома с твоим отцом. Мы познакомились с ним на одном балу в Высокогорье. Мне показалось, что он искренне увлекся мной. Почти так же, как я им… Ну, ты же не хуже меня знаешь, как твой отец умеет очаровывать людей, если захочет.

Китти почувствовала, как встрепенулось в груди сердце и забилось сильнее. Она молчала, понимая, что Эдит еще не закончила свой монолог.

– Но, конечно, я ошибалась. Как выяснилось, он умеет быть не только обворожительным дамским угодником, но и самым настоящим аферистом, таким грязным искателем приключений. Мерзавцем, которому доставляло удовольствие совращать женщин, а потом, добившись от них того, чего хотел, с легкостью бросать их и переключаться на новую жертву. Короче, и меня он тоже использовал. Как говорят в таких случаях, поматросил и бросил. Не стану вдаваться в детали. Скажу лишь одно. Он не только разбил мне сердце, но и почти разрушил мою репутацию. Я… одним словом, если бы в тот момент в моей жизни не появился Стефан, приехавший из Австралии, с которым я случайно познакомилась в Лондоне, а он, разумеется, и понятия не имел о той «дурной славе», какую я приобрела у себя дома, то можно было бы с уверенностью утверждать, что все мое будущее лежит в руинах.

«Дыши глубже», – мысленно приказала себе Китти, чувствуя, что ее бросает то в жар, то в холод от всего услышанного. Она снова испытала потрясение, и одновременно ей было невыразимо стыдно.

– Уверяю тебя, все это чистая правда. Теперь, надеюсь, тебе понятно, почему я совсем даже не обрадовалась, когда сестра известила меня в своем письме, что ты будешь сопровождать ее в Австралию. И мне придется принять тебя у себя дома. Конечно, все это дела уже давно минувших дней, тайна за семью печатями. Да и моя дорогая сестра понятия не имеет, что сотворил со мной обожаемый ею Ральф. А сейчас вот… – Эдит подошла ближе и встала лицом к лицу. – Ты, его дочь, выходишь замуж за моего старшего сына. И отныне мы будем связаны с тобой уже родственными узами. Какая ирония судьбы! Думаю, твоему отцу это тоже покажется злой шуткой рока.

Китти молча уставилась в пол, машинально разглядывая волны белого кружева, струящегося вокруг ее ножек, обутых в элегантные туфельки.

– Зачем вы рассказали мне все это? – наконец выдавила она из себя.

– Затем, что сегодня ты станешь полноправным членом нашей семьи, и я не хочу, чтобы между нами оставались какие-то секреты. И вот еще что! Хочу предупредить тебя заранее. Если ты когда-нибудь посмеешь обидеть моего сына так, как в свое время меня обидел твой отец, я отыщу тебя даже на дне морском. Отыщу и уничтожу. Тебе понятно?

– Да.

– Что ж, вот все, что я хотела сказать тебе. Всем сердцем надеюсь, что ты пошла в мать. По словам сестры, она очень славная, милая женщина. И стоически сносит все невзгоды, выпавшие на ее долю. Ведь, оглядываясь в прошлое, сегодня я понимаю, что Бог меня миловал и я счастливо избежала ее нелегкой участи. Уверена, на долю твоей матери выпало в браке с этим человеком не меньше страданий, чем когда-то испытала я. Подумать только! Он священник! Уму непостижимо! – Эдит издала хриплый смешок. Но, увидев, какое отчаяние отразилось на лице Китти, тотчас же взяла себя в руки. – Впредь, Китти, мы никогда более не будем затрагивать эту тему в наших с тобой разговорах. – Эдит слегка подалась вперед и запечатлела мимолетные поцелуи на обеих щеках невесты. – Выглядишь потрясающе красиво, милая. Добро пожаловать в семью Мерсер.