Текст книги "Тайна семьи Мешет"

Глава 8. История Стефана Мешета

В тишине комнаты разливался негромкий голос Мадлен Мешет. Голос слегка дрожал и нёс с собой противоречивые чувства, начиная от нежности заканчивая страхом.

– Стефан пугал всех нас с самого раннего детства. Он самый младший в семье. Мне тридцать три. Я на три года старше него и всё видела своими глазами. А началось всё, когда ему исполнилось восемь лет. Как-то раз вечером он пришёл к отцу и попросил прощения. Отец посчитал, что Стефан напроказничал и хотел понять, что именно тот сделал. Однако так и не смог добиться внятного ответа. Весь вечер и всю ночь Стефан заливался слезами. А утром стоял и долго смотрел вслед машине, на которой уехал отец. Мы ничего не понимали до самого вечера, когда пришла весть о смерти отца. Его застрелили прямо в банке, во время ограбления.

Я не раз пыталась добиться от Стефана объяснения, но только однажды он мне ответил. Он сказал так: «Я знал, что отец умрёт и мог помешать. Но тогда все вы умерли бы. Мне пришлось выбирать. И придётся ещё раз, когда настанет мой час, потому что я следующий после отца». Тогда он впервые заговорил о своей смерти. Не знаю, какими способностями его наделил Господь, но Стефан всегда и всё знал. И, наверное, поэтому всё время оставался один. Люди его боялись. Стефан мог с лёгкостью предсказать погоду. Он говорил о многих событиях, которые впоследствии сбывались. Уже во время учёбы в колледже к нему приезжали какие-то люди в военной одежде. Раз они даже забрали Стефана с собой, но потом вернули обратно. На наши вопросы он только и ответил: «Я слишком часто ошибался, хотя знал заранее, о чём они меня спросят». Возможно, по этой причине Стефан вёл себя в колледже, как и любой обычный студент. Он не хотел привлекать к себе внимания. Несколько лет прошли в относительном спокойствии. Мы все начали понемногу успокаиваться. Мы надеялись, что Стефан стал таким же, как и мы. Он закончил колледж и поступил в университет. Тогда же у него завязались отношения с одной девушкой. Они полюбили друг друга. Мы все были уверены в том, что они поженятся. Однако Стефан неожиданно разорвал отношения со своей невестой. Я очень хорошо помню этот вечер. Она стояла на пороге, горько плакала и повторяла одни и те же слова: «Почему, Стефан? Почему ты бросаешь меня? В чём я провинилась перед тобой?». Эта картина выглядела настолько тягостно, что мы все встали на защиту несчастной девушки и стали укорять Стефана в бездушии. Он долго молчал, но мы видели, что им овладевает ярость. И вот тогда впервые случилось то, что все последующие годы заставляло нас всех ненавидеть Стефана. Вы даже представить себя не можете, как сильно преобразился Стефан в тот вечер. Это было что-то жуткое. Всё лицо искажено, а глаза смотрят с такой злобой, что и по сей день я чувствую животный страх, вспоминая этот взгляд. А потом он громко закричал: «Что вы знаете, что? Она умрёт вместе с нашим ребёнком, если мы поженимся. Этот дом проклят. Мы все прокляты. Я каждый день вижу тень смерти рядом с каждым из вас. Между смертью и вами стою только я. Меня не будет в живых – вы все и года не проживёте». Эти слова он повторил ещё раз, правда, более спокойно. Но об этом потом. С того дня никто из нас больше не заговаривал со Стефаном. И он и сам не пытался с нами поговорить. По ночам из его комнаты стали раздаваться странные голоса, словно с ним кто-то ещё был. Он проводил какие-то ритуалы, рыскал по всему свету в поисках каких-то книг. Долго мы не смогли выдерживать весь этот кошмар. В один из дней, мы все заперлись в комнате у мамы и стали обсуждать поведение Стефана. Вывод был очевиден. Он должен был уехать из дома. Мы приняли решение изгнать Стефана. С этой целью мы и отправились в его комнату. Но брата не застали. На столе лежала записка с текстом: «Я всё понимаю и прощаю». Он и сейчас опередил нас во всём. С отъездом Стефана мы надеялись обрести спокойствие, но всё оказалось с точностью наоборот. Никто из нас не мог заснуть без того, чтобы не увидеть кошмаров. И ночью и днём в доме раздавались странные звуки, а порой даже отчётливые голоса. Люди, которые служили у нас, попросту сбежали. Мы сами уже подумывали продать дом. Оставаться там уже становилось невмоготу. Все наши сомнения разрешились за несколько дней до смерти Стефана. В то вечер мы как обычно сели ужинать всей семьёй. Прибор Стефана всегда стоял на столе. Несмотря на неприязнь ко всему, что он олицетворял, мы всегда его ждали. И в тот вечер он пришёл. Стефан выглядел очень печально и вскоре мы поняли, по какой причине. В тот вечер он не притронулся к еде, но очень много говорил, и я запомнила почти каждое его слово. А начал он с извинений.

«Простите, – сказал Стефан, – в тот день я всех вас напугал. Почему я это сделал? Мной владела злость. Вы не можете понимать причину этой злости, потому что не видите того, что вижу я. Мне всегда приходилось сдерживать свои чувства, с самой смерти отца, но в тот день терпение моё иссякло. Именно тогда я понял, что не смогу остановить тот ужас, который ждёт меня уже очень скоро. Прошу вас выслушать меня, выслушать очень и очень внимательно. Речь идёт уже не о моей жизни, она почти завершена. Мне неведомо, когда я умру и как, но это будет очень скоро. Я ещё и ещё раз хочу повторить свои слова. Можете мне не верить сейчас, но вспомните о них, когда меня не будет среди вас. Все эти годы я защищал вас всеми своими силами. Защищал от смерти. Наша семья проклята. Мы все прокляты. Я не знаю, как и почему, но смерть нас преследует, идёт по пятам. Меня она уже настигла. А когда меня не будет, никто не сможет вас защитить. Вы все умрёте в течение одного года, а возможно даже быстрее. У меня есть дневник, в котором я записывал все свои мысли и видения. Дневник надёжно спрятан, ибо сейчас он лишь усилит ваши страхи. Моя жизнь пугает вас, но душа поможет понять истину. И помните, надежда спастись будет только в одном случае…если мой голос будет услышан после смерти. Как вы узнаете, что он услышан? Вы получите весточку от меня и поймёте, что я веду борьбу с тем, кто пытается вас уничтожить. Вы должны немедленно отозваться на эту весточку и сделать всё, что скажет человек, который подал её, ибо через него с вами буду разговаривать я.

Глава 9. Двойник

Из здания полиции Майкл отправился прямиком в свой офис. Он уже два дня толком не работал, и потому пришлось задержаться дольше обычного. Весь день до самого вечера он принимал пациентов, беседовал с ними, давал советы, но думал только о личности Томаса Мешета. И чем больше он о нём думал тем сложнее ему представлялся понять этого человека.

Рассказ Мадлен Мешет оставил у него двоякое впечатление. С одной стороны она вроде бы рассказала о своём брате, но с другой…ему показались её слова слишком незначительными по сравнению с той личностью которая вырисовывалась перед ним шаг за шагом. Либо она что-то скрывает, – думал он провожая к двери молодую женщину по имени Элизабет Мейн, – либо не знала своего брата. «Ритуалы, голоса» – достойны экстрасенса средней руки, но не Стефана Мешета.

Он закрыл за ней дверь, так толком и не осмыслив, о какой проблеме вела речь женщина, и почему недовольна своей жизнью. Гонсалес, Мешет, Мадлен, вокруг этих людей крутились его мысли. Итак, Мешет. Как он управляет Гонсалесом? С помощью чего?

– Деньги!

– Деньги? – Майкл с недоумением уставился на свою секретаршу, Анжелину. Судя по её виду, она собиралась идти домой. Он посмотрел на часы и не поверил своим глазам. Девять вечера. Так поздно он никогда ещё не оставался.

– Деньги? Какие деньги?

– Шеф, – выразительно указывая на календарь, ответила Анжелина, – с вами случилось то, в чём так часто вы упрекаете меня.

– О чём это ты? – Майкл недоумённо приподнял брови, а следом попытался сообразить, о чём именно идёт речь. Спустя мгновение он с досадой воскликнул. – Конечно. Зарплата. Как я мог забыть?

Майкл достал из ящика своего стола конверт и передал его секретарше.

– Клиенты жаловались. Говорили, что вы их не слушаете. Имейте это в виду, – сказала на прощание Анжелина.

– Ещё бы им не жаловаться, я даже не помню, кто приходил, – пробормотал Майкл, когда дверь за Анжелиной закрылась. Помедлив, он достал телефон и набрал номер Николь.

– Я уже дома, – раздался в трубке её голос.

– Дневник? – Майкл сразу спросил о том, что волновало его больше всего.

– Нашли. Там где и говорил Гонсалес. Только это не дневник, а самая настоящая книга. Толстая книга с рисунками. Рисовал, по всей видимости, сам Мешет.

Майкл затаив дыхание слушал Николь.

– Могу я её посмотреть?

– Она со мной. Знала, что тебе она нужна, по этой причине и украла её.

– Что значит «украла»?

– Мадлен Мешет категорически отказалась отдавать дневник брата. Она хотела сразу его забрать, но я сказала, что должна быть проведена экспертиза. В общем, у нас есть три дня. Потом книгу придётся отдать.

– А Агнес Мешет не возражала?

– Нет. Она согласилась. Из-за этого они с дочерью едва не поссорились.

– Кстати, где они сейчас?

– Сейчас в гостинице. А днём были в гостях у Гонсалеса. О чём разговаривали, не имею понятия. Они даже Федрика выставили из комнаты. Провели там несколько часов.

– А узнать нельзя, о чём шёл разговор?

– Майкл, может, мы дома поговорим?

Услышав раздражённые нотки, Майкл выключил телефон и стал быстро одеваться. Он так торопился, что забыл взять с собой свой блокнот. Спустя четверть часа он уже парковал автомобиль рядом с машиной Николь. Забыв закрыть двери, он буквально выскочил из машины и побежал к дому.

С той же поспешностью он влетел в дом, бросил пиджак на диван и побежал в свой кабинет. Николь по обыкновению сидела в кресле с бутылкой пива. Завидев Майкла, она съязвила:

– Когда же ты ко мне прибежишь с таким нетерпением?

Майкл не ответил. Его взгляд был устремлён в сторону стола. Николь была права, когда говорила о книге. Размеры дневника впечатляли. Майкл поцеловал Николь и тут же поспешил к столу. Николь же с улыбкой наблюдала за его поведением. Она знала его увлечение всякими оккультными обрядами и понимала, какую ценность представляет для него этот дневник.

– Написано рукой, – Майкл наклонился над дневником и стал пристально рассматривать все детали обложки. Она выглядела очень необычно, и он сразу это увидел. – Бумага покрыта серым веществом. И уже на ней выведены эти символы. – Он осторожно дотронулся рукой до лицевой части, затем поднял дневник и внимательно осмотрел со всех сторон. Действительно, дневник или книга, которую он держал, имела сероватый оттенок. Ничего такого, что можно увидеть в повседневной жизни. Во всяком случае, внешне. Лицевая и задняя часть выглядели совершенно одинаково. Сплошной серый цвет, на котором нанесён ровный ряд странных символов лишь отдалённо напоминающих буквы. Майкл осторожно положил дневник Мешета обратно на стол.

– Что это за значки? – с любопытством поинтересовалась Николь, поглядывая в сторону символов.

– Один из ритуалов используемый в чёрной магии, – уверенно ответил Майкл, – я не раз видел такое. У них нет смысла, в обычном смысле. Колдуны выводят эти значки так, как получается и, преследуя определённую цель. Возможно, сам Мешет объяснит значение этих знаков. Но для этого надо открыть дневник.

Он потянулся к дневнику, но его рука так и осталась висеть в воздухе.

– Ну уж нет, – поддавшись вперёд воскликнула Николь, – ты потом обо всём на свете забудешь. Сначала анализ. Твой анализ «дела Гонсалеса». Кстати, дело уже закрыли.

– По мне так всё ясно, – Майкл бросил нетерпеливый взгляд в сторону дневника, – повторяется история Келахана. Только в несколько иной форме. Мы имеем людей, которым грозит смерть. Имеем Мешета, который хочет их спасти. И Гонсалеса, через которого действует Мешет. Ситуация будет развиваться вплоть до логического конца. А логическим концом можно считать – либо смерть родственников Мешета, либо выявление и уничтожение той самой угрозы, которая может их убить. Как будут развиваться события предположить трудно, но они получат продолжение. И очень скоро. Мешет говорил о сроке в один год или даже менее. В течение всего этого времени всё начнётся и всё завершится.

– Значит, время есть?

– Времени нет! – отрезал Майкл. – Всё может произойти уже завтра в течение одной доли секунды. Мы не можем предугадать, как и что произойдёт. И на твоём месте я бы дал этим людям совет. Пусть сидят дома и никуда не выходят. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не поймём от чего предостерегает их сам Мешет.

– А мы поймём? – с надеждой спросила Николь.

– Если ты дашь мне прочитать этот дневник!

Николь подняла обе руки, показывая, что у неё больше нет вопросов. Майкл поблагодарил её кивком головы и открыв дневник бросил взгляд на первую страницу.

– Чёрт! – Майкл издал душераздирающий крик, и резко отскочив назад, ударился спиной о книжный шкаф. Удар был настолько силён, что сверху на него посыпались десятки книг. Прижавшись к книгам, Майкл с ужасом смотрел в сторону дневника. На лице у него показались капли пота.

Не сводя с Майкла ошеломлённого взгляда, Николь поднялась и подошла к столу. Первый взгляд на дневник, и она не удержалась от изумлённого возгласа.

– Вот что тебя напугало! Да этот человек как две капли похож на тебя. Я бы даже сказала что это именно ты.

Николь с огромным интересом рассматривала портрет. Он занимал всю первую страницу. Никаких надписей. Только портрет. Или очень старая фотография. Точно понять было нельзя. На фотографии или портрете был изображён…Майкл на фоне какого-то города. Такие города существовали лет сто, может быть, двести назад. Майкл стоял на маленьком мосту и улыбался. Он был коротко пострижен, одет в костюм. Край костюма откинут. Виден жилет. Часы с золотой цепочкой с левой стороны. В правой руке он сжимает трость, а в левой держит шляпу. Неподалеку стоит женщина в белом платье. У неё смешная шляпка с перьями. И ещё зонтик, который она почему-то держит над шляпкой.

– Если эта фотография настоящая… даже не знаю что и думать. Я отдам её на экспертизу, пусть проверят. – Николь оторвалась от созерцания фотографии и посмотрела на Майкла. – В любом случае это не повод бояться, – на последнем слове она сделала ударение.

Майкл достал платок и вытер с лица пот. Руки слегка дрожали, когда он это делал. Понемногу он приходил в себя после пережитого. Ужас в глазах исчез, но появился страх. И этот страх внушал ему дневник Мешета.

– Перестань Майкл. Это всего лишь бумага.

– Ты не понимаешь Николь, – не без труда выдавил из себя Майкл, – Мешет знал, что именно я прочитаю дневник. Он и со мной связывает какие-то надежды. Возможно…даже хочет меня использовать.

– Ты будешь читать или мне отвезти дневник в полицию? – с вызовом поинтересовалась Николь. – У тебя пять минут на ответ. – Она вернулась спокойно в кресло и занялась пивом, делая вид, будто совсем не ждёт ответ Майкла.

– Он не оставил мне выбора. Я должен его узнать, должен понять.

Майкл глубоко вздохнул, а затем с решительным видом сел за стол и открыл дневник. В глаза бросился мелкий, но красивый почерк с лёгким наклоном влево. Первые же строки вызвали у обоих глубочайшее потрясение.

Глава 10. Дневник Стефана Мешета

– Если ты чувствуешь смятение и виной тому фотография – значит, ты тот, кого я искал. В моих видениях я вижу именно тебя читающим мой дневник первым. Он и предназначен только для тебя. Моей семье он не нужен, ибо всегда останется для них клочком бумаги.

– Что представляет из себя мой дневник? – продолжал не без трепета читать Майкл, время от времени ловя на себе взгляды, Николь, которыми она его ободряла и придавала уверенности. Оттого голос Майкла крепчал всё сильнее и сильнее. – Это труд многих лет. В нём описана вся моя жизнь. Всё что я видел и чувствовал. Но прежде, несколько слов о человеке, чья фотография помещена в начало журнала. Впервые, я увидел её в колледже, когда искал нужные мне книги. Меня никогда не покидало чувство, что есть или были другие люди, которые сражались с двуликими призраками. И этот человек являлся примером такой борьбы. Великий сыщик и великий психолог забытый всеми. Его имя, Первезий Соколов. Он жил в России, в девятнадцатом веке. Он как никто другой мог находить этих страшных созданий. Самое важное в борьбе с двуликими призраками – это опередить, нанести удар первым. Иначе неминуемая смерть. И он это умел делать как никто другой. Несколько лет я по крупицам собирал всю информацию об этом человеке. Не для себя, а для тех, кто усомниться в реальности моего рассказа. Сотни историй одна ужаснее другой. Всё хранится в моей библиотеке. Но не только бумаги меня связывают с этим человеком. Как-то раз ночью, я услышал его голос. Он назвал меня по имени и сказал, что вернулся снова для того чтобы продолжить борьбу с двуликими призраками. Но самое время рассказать, как всё началось и почему это началось.

– Уж не тебя ли он имеет в виду? – рассмеялась было Николь, но заметив напряжение в глазах Майкла, ответила извиняющим взглядом и приложила палец к губам.

Майкл снова наклонился над дневником. Мгновением позже раздался шелест. Он перевернул страницу и продолжил читать дневник.

– Всё началось, когда мне исполнилось восемь лет, в день моего рожденья. Я помню этот день в мельчайших подробностях. Родители пригласили много гостей, накрыли огромный стол, куча подарков и завистливые взгляды моего брата Аштара, сестёр – Мадлен и Софи. Они всегда завидовали мне, потому что я был самый младший и мне оказывали больше всего внимания из детей. Так уж случилось, что это истина предстала передо мной в самом неприглядном свете именно в тот самый день. Праздник уже начался, когда мы побежали на нашу скалу запускать воздушного змея. Я бегал и смеялся не понимая и не видя того ужаса который меня ждал. И несла её с собой, Мадлен. Именно она предложила новую игру. Мы все должны были пройти по краю скалы. Все согласились. Мы раз за разом проходили по краю бездны, за которой обитала смерть. Я смеялся, бросая ей вызов. Глупец! Над кем я смеялся? Она уже раскрыла мне свои объятия. И в эти объятия толкнула меня…Мадлен. Когда я проходил по краю скалы, именно она толкнула меня в пропасть. Я не видел, кто это сделал, но знаю, что это была именно она. Падая, я услышал два испуганных крика и лишь одно жестокое молчание.

Не знаю, можно ли назвать везением то, что происходило потом. Я сумел зацепиться руками за выступ. Потом руки соскользнули, я начал падать, но снова сумел ухватиться за что-то острое и порезал руки. Кровь потекла прямо мне на лицо. Я рыдал, кричал, умолял о помощи, но все трое убежали, оставив меня умирать.

Руки снова соскользнули. Я падал, снова цеплялся, рыдал, истекая кровью. И это повторялось раз за разом. Потом всё закончилось. Я почувствовал лёгкость, а вслед за ним услышал глухой удар. Мгновенно наступил мрак. И так же быстро этот мрак рассеялся. Я поднялся. В небе снова сияло солнце, а под ногами лежал песок и…моё тело. Я увидел себя лежавшего на песке с закрытыми глазами. Всё тело было в крови. От одежды почти ничего не осталось. И вот тогда, я впервые увидел двуликого призрака. Постараюсь описать это ужасное существо как можно подробнее. Вначале я увидел девушку с длинными волосами и очень яркими голубыми глазами. Идеальное тело прикрытое лишь прозрачным платьем. Я хорошо запомнил это платье. Белое и очень длинное с такими…необычными узорами в виде согнутых прутьев. Когда она двигалась, прутья оживали, превращаясь в нечто похожее на «цветы». И эти «цветы» обвивались вокруг всего её тела. Обувь у девушки отсутствовала. Но даже без обуви девушка производила неизгладимое впечатление своей божественной красотой. Я её принял за ангела и не мог отвести глаз. Не мог, до той поры, пока она не повернулась ко мне спиной. И тогда я увидел самое мерзкое существо, какое только можно себе представить. Это была древняя старуха с совершенно чёрными глазами. Вместо одежды – рванные лохмотья. Грязные или чёрные ступни сплошь покрыты ярко-красными венами. Вены вздулись настолько, что отчётливо видно как в них пульсирует кровь. Кожа на теле полопалась и была покрыта глубокими язвами. Каждая такая ранка буквально кишела червями. От этих червей исходила страшная вонь, и звук, напоминающий приглушённый свист. Седые волосы служили гнездом для маленьких, но отвратительных змей. Эти змеи копошились в её голове, время от времени издавая ужасное шипенье.

Одно существо с двумя лицами и двумя телами. Смысл всего этого я понял, когда оно приблизилось к моему телу. Вначале, это была печальная девушка. Она стояла с поникшей головой и…издавала шёпот. Вначале он звучал грустно, но постепенно интонация стала меняться и превратилась в некий поток заклинаний. Заклинаний – настолько ужасных, что я закрыл уши руками, закрыл глаза…лишь бы не слышать их. А затем… возникла старуха. Старуха наклонилась, и эти мерзкие черви начали выбираться из её ран и падать на мою грудь. Я видел, как они вгрызаются в мою кожу. А потом…услышал душераздирающий плач. Этот плач издавала…моя душа.

– Прочь! – закричал я, и изо всех сил ударил старуху ногой. А потом стал стряхивать всех червей с моего тела. Старуха отлетела назад, но тут же поднялась и издавая злобное шипение бросилось на меня. Я снова ударил. Она опять упала. Но на этот раз нападать не стала, а издала леденящий душу вой. У меня появилось чувство, что вскоре появятся такие же существа как эта старуха. Мне нужна была помощь, очень нужна… и я начал звать маму. Мой взгляд устремился сквозь пространство, к дому. Уже через мгновение я нашёл её. Мама разговаривала с отцом. Я закричал: – Мама мне плохо. Скорей, найди меня, скорей.

Я увидел, как она вздрогнула и стала беспокойно оглядываться по сторонам. Затем спросила отца обо мне. И тогда я понял, что она меня слышит, но не понимает этого. Я снова её позвал. Потом ещё раз. Я звал всё сильнее и сильнее, пока она не схватилась за голову и не закричала на весь дом: «Мой сын в беде, я чувствую это».

Потом она побежала. За ней побежали другие. Я подсказывал ей путь. Показывал куда идти. Они бежали ко мне, а в это время рядом со старухой стали появляться ещё такие же существа. Но мне уже не было страшно. Я почувствовал свою силу и знал, что могу дать отпор. Всё остальное превратилось в сплошную борьбу. Они пытались приблизиться к телу, а я их отгонял. Когда появились родители, они исчезли. Меня отвезли в больницу. И хотя врачи только и делали что повторяли: «Этот мальчик не выживет», я знал, что на сей раз сумел одержать верх над смертью.

Майкл закрыл дневник и несколько раз глубоко вздохнул. Николь совсем притихла. Она не сводила взгляда с Майкла, ожидая, что он скажет.

– Мне нужно выпить! – только и услышала она.