Текст книги "Другая сторона медали. Современная история допинга"

Тем не менее понятие «допинг» в его современном понимании разумно будет использовать, говоря о нашем времени. На это существуют две причины. Во-первых, мысль о том, что участникам соревнований следует запретить употребление стимулирующих средств, появилась сравнительно недавно. В греческих Олимпиадах, проводившихся в 100-х годах до нашей эры и позднее, нарушение спортивных правил строго наказывалось, а вот употребление стимулирующих препаратов нарушением не считалось. Оно по-прежнему допускалось и в конце XIX века, в эпоху развития современного спорта – в то время эксперименты с различными продуктами питания, лекарственными средствами и другими веществами считались неотъемлемой особенностью спорта, а вовсе не формой жульничества[34]34
  Первая глава книги Performance enhancing substances in sports and exercise посвящена ранней истории допинга: Bahrke Michael S., Yesalis Charles E. Performance enhancing substances in sports and exercise. Human Kinetics, 2002.


[Закрыть].

Есть и вторая причина, по которой не имеет смысла рассуждать о случаях употребления допинга, имевших место до конца ХХ века. Дело в том, что в те времена доступные методы и средства давали, в целом, относительно слабый эффект. Впрочем, люди нашли способы его усилить, но об этом я расскажу в следующих главах. Благодаря развитию химии и фармакологии специалисты научились выделять активные природные вещества и изготавливать их концентраты намного лучше, чем прежде. Таким образом у человечества появились эффективные обезболивающие препараты и высококонцентрированные стимулирующие средства. Кроме того, было освоено производство искусственных аналогов природных физиологически активных веществ, например гормонов, так что их стало несложно купить в любых количествах. В результате этого, например, диабетики с инсулиновой недостаточностью получили возможность использовать синтетический инсулин. Однако среди спортсменов тоже нашлись те, кому захотелось воспользоваться этими научными достижениями. В начале ХХ века факторы, ограничивающие возможности спортсмена и влияющие на них, уже были достаточно хорошо изучены. Стало ясно, что некоторые механизмы приспособления, срабатывающие во время тренировок и приводящие к увеличению мышечной силы и укреплению выносливости, зависят именно от гормонов. Теперь, когда на службе у человека были технологии, позволяющие воспроизводить эти вещества и повышать с их помощью уровень гормонов в организме, можно было усилить эффект от тренировки, манипулируя адаптационными механизмами человеческого организма. Это давало возможность улучшить результаты, однако могло вызывать вредные побочные эффекты. Большинство гормонов регулируют не один процесс, а чаще всего сразу несколько, и прием гормонов в больших количествах производил как моментальные, так и долгосрочные побочные эффекты, которые порой оказывали крайне неблагоприятное влияние на здоровье спортсменов.

Именно последствия для здоровья и стали сперва важнейшей причиной запрета на использование допинга, однако со временем, когда стало ясно, насколько велик потенциал допинга, появились и другие причины сохранить этот запрет. Многие полагали, что на соревнованиях оценивается исключительно спортивный результат, а никак не навыки использования медицинских препаратов и стратегий, направленных на улучшение эффекта тренировок или возможностей спортсмена. Из этих соображений допинг запретили – сперва запрет касался лишь его использования во время соревнований, но позже распространился отчасти и на его применение во время тренировок.

После Второй мировой войны количество лекарственных средств резко выросло, а так как многие из них могли использоваться в качестве допинга, то и список запрещенных препаратов становился все длиннее и длиннее. Список препаратов, считающихся допингом, который в период между Первой и Второй мировой войнами состоял из нескольких названий, включает сейчас 12 групп запрещенных веществ, в каждую из которых входит бесчисленное множество препаратов и биологически активных веществ. В некоторые группы входят стимулирующие средства, гормоны и бета-блокаторы (препараты, уменьшающие частоту сердечных сокращений), но помимо них в список входят также отдельные запрещенные методы – например, переливание крови и подделка анализов. Развитие современного допинга привело также к появлению, наряду со списком запрещенных препаратов, множества законов и норм, обеспечивающих соблюдение правил. Примером может служить согласие спортсмена на проведение незапланированных допинг-тестов. В последнее время требования, касающиеся допинга, распространяются также на тренеров и административный персонал, которые тоже могут понести наказание за содействие в употреблении допинга, заключающееся в перевозке, приобретении и распространении допинга среди спортсменов.

Действующее законодательство, разработанное для того, чтобы запретить определенный препарат или метод, учитывает как первичную причину запрета допинга, то есть аспект, связанный со здоровьем, так и более современную точку зрения, согласно которой допинг не только опасен, но и представляет собой вид мошенничества. По этой причине, согласно современным правилам, существует три критерия запрета метода или препарата, два из которых являются обязательными. Первый – это вред для здоровья, второй – влияние на возможности спортсмена, а третий заключается в том, что допинг противоречит «спортивным ценностям». Таким образом, препарату вовсе не обязательно находиться в списке запрещенных веществ – если он вреден для здоровья и противоречит спортивным ценностям, этого уже будет вполне достаточно. Например, такой аргумент фигурирует в запрете на употребление марихуаны. Впрочем, данные критерии остаются предметом споров, во многом потому, что они неоднозначны, в особенности понятие «спортивные ценности».

Тем не менее система контроля над употреблением допинга сталкивается и с более серьезными сложностями, возникшими в результате прогресса в сфере медицины и физиологии. Дело в том, что препараты, считающиеся допингом, дают спортсменам, которые прежде не могли войти в высшую лигу, возможность избавиться от болезни и выступать наравне с другими участниками. Но где гарантия, что препараты будут предназначаться только больным спортсменом, и каким образом предотвратить чрезмерное воздействие препарата на организм больного? Например, прием кортизона, без сомнения, поможет велосипедисту с воспаленной раной, однако такое же назначение кортизона приведет к тому, что между этапами «Тур де Франс» этот велосипедист будет восстанавливать силы быстрее, чем все остальные. Как узнать, что лечение не превратилось в ширму для приема допинга?

Решением стало формирование внушительного бюрократического аппарата, по правилам которого спортсмены могут запрашивать разрешения на использование определенного лекарственного средства, изначально запрещенного. Такой запрос рассматривается экспертной комиссией, в состав которой входят трое врачей, и в случае удовлетворения запроса спортсмен получает разрешение. Тем не менее критерии оценки необычайно строгие: препарат разрешается только при наличии диагноза, поставленного в соответствии с четкими правилами; необходимо доказать, что другие средства не оказывают желаемого эффекта на здоровье спортсмена; употребление препарата не должно напрямую влиять на улучшение спортивных результатов. Такой подход подтверждает современное отношение к допингу и справедливости в спортивных соревнованиях – оценивая спортивные результаты, мы хотим исключить влияние допинга и аналогичных препаратов. Мы не желаем, чтобы такие препараты влияли на победу и проигрыш и побуждали спортсмена рисковать собственным здоровьем.

Великий парадокс

Итак, главное в спорте – вовсе не прийти первым к цели. Для нас важно, каким образом спортсмен достигает ее и какие предпосылки для этого у него имеются. Оценивая характеристики, которые Лоланд называет «неравенством спортивных возможностей», мы хотим увидеть спорт, в котором победитель и проигравший определяются приложенными во время соревнований и тренировок усилиями, а не деньгами, технологией или везением.

Однако если проанализировать технический инструментарий, целью которого является обеспечить равенство в спорте, то замечаешь несколько откровенных парадоксов. Дело в том, что мы стремимся сгладить вовсе не все различия во внешних условиях и внутренних факторах. В некоторых видах спорта существуют весовые категории, между тем по росту спортсмены на группы не делятся, хотя в прыжках в высоту, волейболе и баскетболе этот фактор является определяющим. Если бы мы действительно стремились к полному равенству в спорте, то в горнолыжных видах спорта нам следовало бы ввести не только ограничения на длину, вес и высоту хвоста лыж – в этом случае все спортсмены должны были бы выступать на лыжах одной и той же модели. Похожий аргумент распространяется и на беговые лыжи: разумно было бы выдавать каждому игроку лыжи, смазанные машинным способом. Тогда мы сэкономили бы миллионы на оборудовании для вакс-кабин и проектах по исследованию смазочных материалов и ограничились бы лишь оценкой выступления каждого спортсмена.

Однако такие парадоксы прекрасно уживаются со спортивными нормами, возможно, именно потому, что они лишь подогревают интерес, ведь даже лучшие лыжники время от времени ошибаются и перебарщивают со смазкой. Как раз это произошло с норвежской командой во время Олимпиады в Сочи. По качеству лыж белорусские лыжники, чей бюджет на лыжную смазку можно сравнить с бюджетом норвежской любительской команды, значительно опередили норвежцев, которые потратили на подготовку много миллионов и два года. К тому же мы знаем удивительные случаи, когда низкорослые прыгуны в высоту – например, Стефан Хольм – становились золотыми призерами Олимпиад, а невысокий игрок в баскетбол – Магси Богз ростом всего 1,6 метра – обыгрывает противников на полметра выше, да еще и в 16 подряд матчах НБА. Лучшие горнолыжники действительно катаются на лучших лыжах самых передовых производителей, однако они едва ли могли похвастаться подобными лыжами, когда выходили на старт впервые. Лучшего снаряжения они удостаиваются намного позже и благодаря уже полученным спортивным результатам, во многом потому, что производители снаряжения стараются вкладывать немалые средства в развитие спорта.

Эти спортивные нормы, как правило, соблюдаются, хотя в качестве исключения можно вспомнить жульничество с костюмами прыгунов с трамплина и установку на велосипеды скрытых моторов. Соблюдаются эти правила по вполне очевидным причинам: обойти их не так-то просто. Обмануть весы во время взвешивания перед боксерским матчем затруднительно, свой собственный диск, на полкило легче, на Олимпиаду не пронесешь, а мотор в велосипедную раму спрятать тоже нелегко, хотя и возможно. Другая и, вероятно, такая же важная причина заключается в том, что система правил в значительной степени распространяется на весь спорт.

Принципы, регулирующие внешние и индивидуальные различия, легли также и в основу запрета допинга. Исход спортивного соревнования должны определять не фармакологи или врачи, а воля каждого спортсмена и усилия, приложенные им во время тренировок и выступления. Поэтому уже на протяжении ста лет существуют запрещающие допинг правила, целью которых является не допустить до победы того, кто решился на наиболее смелые эксперименты с собственной физиологией.

Однако такие правила, в отличие от всех остальных, соблюдать намного сложнее. Какова же причина этого? Из-за чего принять эти правила бывает настолько трудно? Чтобы дать ответ на эти вопросы, необходимо совершить путешествие в недалекое прошлое и проанализировать употребление допинга в современном спорте.

Когда допинг стал смертельным
1950–1970

«Том, ну ты чего! Все, хватит!» – механик Гарри Холл принялся расшнуровывать гонщику кроссовки. Тот по-прежнему сидел на велосипеде, привалившись к скале возле дороги. Тринадцатый этап гонки «Тур де Франс» был в самом разгаре, и участники начали подъем на знаменитую гору Мон-Ванту в Провансе. Дышал Том Симпсон тяжело, и Холл похлопал непобедимого капитана британской команды по спине: «Все, дальше не поедешь». Холл и директор команды Алек Тэйлор видели, что последние несколько метров велосипед Симпсона шел зигзагом, и боялись, что он съедет с трассы и свалится с осыпи в пропасть. Холл выскочил из машины и подбежал к гонщику, но Симпсон сдаваться не желал. «Нет, нет, нет! Подсади меня! Я хочу продолжать. Подсади меня на велосипед!» Вскоре подоспел и Тэйлор. «Он говорит, что дальше поедет», – сказал Холл. «Ну что ж, – ответил директор, – если Том говорит, что поедет, то пускай едет».

Для Тома Симпсона гонка этого года была решающей. Он уже неоднократно участвовал в «Тур де Франс», однако никогда не выигрывал ни на одном из этапов, а в желтой майке победителя ему удалось покрасоваться лишь один день, но с тех пор прошло уже больше четырех лет. Несколько раз он отказывался от участия в гонке из-за болезней и травм. Например, годом ранее ему помешали травмы, полученные во время падения на перевале Галибье. Симпсон, без сомнения, был отличным велогонщиком, а в 1966 году стал победителем чемпионата мира, и тем не менее в том, что у него хватит сил выиграть на «Тур де Франс», многие сомневались. Из-за этого Симпсону никак не удавалось заключить более выгодный договор и увеличить таким образом свои доходы, а так как профессия велогонщика приносит прибыль лишь на протяжении довольно ограниченного времени, у тридцатилетнего Симпсона были все основания для беспокойства.

Симпсон понимал, что команда у него недостаточно сильная и что им едва ли удастся победить на многих этапах, но он разработал собственный план, который должен был привести его к успеху. Будучи исключительно хорошим спринтером, британский гонщик полагал, что должен держаться от лидера гонки на расстоянии, которое сможет преодолеть, самое большее, за три минуты, и тогда на последнем – спринтерском – этапе – сможет нагнать лидера и выиграть гонку. Для выполнения этого плана необходимо было сперва преодолеть некоторые из наиболее сложных подъемов, и Симпсон заранее решил, что сможет сэкономить несколько драгоценных минут на перевале Галибье, при подъеме на Мон-Ванту и на Центральном массиве.

Тем не менее план не сработал. Уже во время первого подъема из-за сильной боли в животе и диареи Симпсон значительно отстал от лидеров гонки. Проехав седьмым два следующих плоских этапа, Симпсон добрался до подножья Мон-Ванту. Этот день был одним из самых жарких за всю гонку. Желудочная инфекция усугубила обезвоживание организма, неизбежно происходящее во время гонок, подобных «Тур де Франс», а Симпсон без поддержки других членов команды начал важнейший и наиболее сложный подъем в своей жизни.

Двигаясь к горе, Гарри Холл немного удивился, увидев, как Симпсон выбегает из маленького деревянного домика у начала склона. В руках у Симпсона была бутылка, и Холл решил, что гонщик просто ходил налить воды. В те времена участникам гонки запрещалось брать воду в машинах сопровождения, и велосипедисты нередко слезали с велосипеда и наполняли бутылки водой из фонтанов или ручьев. И тем не менее Гарри показалось это странным.

«Уже лучше!» – сказал Алек Тэйлор Холлу после того, как они подсадили Симпсона в седло и подтолкнули велосипед. Гонщик ехал прямо, педали крутил ровно, и сидевшие в машине сопровождения уже решили было, что он доберется до вершины. Вот только сердце гонщика готово было остановиться, но об этом они пока не знали.

Во время подъема на Мон-Ванту Том Симпсон страдал от желудочной инфекции, обезвоживания и перегрева. Большинство на его месте уже лежали бы в больнице, а он продолжал крутить педали, и все это – благодаря смеси алкоголя, налитого в бутылку вместо питьевой воды, с необычайно большой дозой амфетаминов.

Проехав еще пятьсот метров, Холл с Тэйлором увидели, что Симпсон опять идет зигзагом, выскочили из машины и подбежали к капитану как раз в тот момент, когда он упал замертво. Холл попробовал оттащить Симпсона от велосипеда, но не смог разжать пальцы гонщика, мертвой хваткой сжимавшие руль[35]35
  Описание последних минут жизни Тома Симпсона приведено в соответствии со следующей книгой: Fotheringham, William. Put me Back on my bike. In Search of Tom Simpson. Yellow Jersey Press London, 2007.


[Закрыть].

•••

В десятилетия, последовавшие за Второй мировой войной, роль спорта в большинстве развитых стран становилась все более важной. Росла популярность возрожденных в XIX веке Олимпийских игр, а благодаря прямым радио– и телетрансляциям болельщики получили возможность следить за соревнованиями, сидя за столом на кухне или в кресле в гостиной, находясь при этом в любой точке земного шара. Однако значение спорта могло меняться, и зависело это во многом от правительств.

В Норвегии власти оценивали спорт, руководствуясь его благотворным влиянием на здоровье, и поэтому спорт превратился в важный общественно-политический инструмент. Физическая активность стала частью программы по укреплению здоровья нации еще в период между мировыми войнами, однако после Второй мировой войны альянс власти со спортом получил формальное воплощение. Учредив Норвежское спортлото, Ассоциация спорта и власти страны заключили общественный договор, в котором государство обеспечивало финансирование, а спорт предоставлял населению, у представителей которого появилось больше свободного времени, возможность проводить это время с пользой для здоровья. В послевоенное время профессиональный спорт не вызывал у политиков особого энтузиазма, но считался отдушиной для людей в это непростое время. То, что Норвегия провела Олимпийские игры в Осло в 1952 году, спустя всего несколько лет после окончания войны, – прекрасное доказательство того, какой символикой норвежские власти наделяли спорт в период, когда средств у государства было негусто[36]36
  Slagstad, Rune. Sporten. En idehistorisk studie. Pax 2010.


[Закрыть].

Хотя в Норвегии и остальных скандинавских государствах спорту отводилась важная общественно-политическая функция, в некоторых других странах мира дело обстояло иначе. Власти США и СССР тоже относились к спорту со всей серьезностью, но думали они при этом не только о здоровье нации. Спорт здесь представлял собой важную арену, на которой демонстрировалось превосходство режима, а также физическая сила и жизнелюбие нации. Наиболее очевидно это стало в 1970–1980 годах, но общая тенденция наметилась уже в первых пяти послевоенных десятилетия.

Одновременно с этой тенденцией в западных странах возросло значение коммерческого спорта. Футбол и велоспорт становились все более популярными в Европе, а бейсбол и американский футбол – в США, в частности, благодаря появлению телевизионных спортивных каналов для болельщиков и фанатов. В отношении велоспорта такой вехой стал 1948 год, когда состоялась первая телетрансляция «Тур де Франс». В результате ценность победы в спортивных соревнованиях возросла как никогда прежде – возможно, не для самих спортсменов, некоторые из которых никогда не стремились занять призовые места, а для всех остальных. В 1950-х и 1960-х годах спортивные результаты приобрели важность не только для тех, кто готов был встать к стартовой черте, но также и для спонсоров, болельщиков, групп поддержки и даже правительств. Эта тенденция привела к улучшению условий договора для профессиональных спортсменов, формированию более научного подхода к тренировкам и соревнованиям и стремительному развитию профессионального спорта. Но у медали имелась и обратная сторона: случаи употребления опасных и запрещенных препаратов с целью улучшить спортивные результаты существенно участились.

Смерть Симпсона – один из многих подобных случаев, произошедших в 1960-х вследствие приема стимулирующих препаратов. Она, можно сказать, ознаменовала окончание двадцатилетнего периода, на протяжении которого употребление подобных препаратов в профессиональном спорте международного уровня становилось делом все более и более привычным. Смерть Симпсона положила начало эпохе, которая продолжается и по сей день, эпохе, в которой профессиональный спорт во многом зависит от употребления допинга. Мотивы, по которым спортсмены прибегают к допингу, бывают различными, методы и препараты тоже меняются, однако последние семьдесят лет доказали, что основные характеристики остаются неизменными, причем касается это как использования допинга, так и попыток это использование запретить.

Стимулирующие препараты: начало

Первые случаи применения допинга в спорте относятся вовсе не к послевоенному времени, хотя именно в этот период возросло значение допинга и участились случаи его использования. Существуют описания различных средств, помогавших улучшить спортивные результаты участникам Олимпийских игр, состоявшихся в Греции в 600 году до нашей эры. Диеты, в которых в пищу разрешалось употреблять исключительно сушеный инжир, придающий силу напиток из ослиных копыт, галлюциногенные грибы, – вот некоторые из попыток повлиять на собственный организм и получить таким образом преимущество во время соревнований[37]37
  Mottram, David R. Drugs in Sport. Routeledge 2006, 29.


[Закрыть]. Во времена Античности попытки жульничества на Олимпийских играх резко пресекались, а разоблаченные неудачники не просто изгонялись из общества – для всеобщего устрашения их имена высекали на стоявшей при входе на стадион статуе Зевса. Помимо унижения, мошенники несли и финансовое наказание: их заставляли платить за это увековечивание из собственного кармана. Правда, диеты и препараты, влияющие на спортивные результаты, жульничеством не считались, а имена, высеченные на статуях Зевса, чаще всего принадлежали атлетам, пытавшимся подкупить противников, начинавшим бег раньше общего старта, а во время соревнований по борьбе применявшим такие запрещенные приемы, как удары в пах или укусы[38]38
  Интервью с профессором археологии Патриком Хантом на ресурсе Smithsonian.com. Shavin, Naomi. «The Ancient History of Cheating in the Olympics». 3.8.2016. Источник: http://www.smithsonianmag.com/history/ancient-history-cheating-olympics-180960003/.


[Закрыть].

Однако долгой тысячелетней историей может похвастаться не только сама идея улучшить спортивные результаты при помощи допинга. Некоторые препараты, которые впоследствии легли в основу лекарств и допинга, тоже появились несколько тысяч лет назад. Еще за 2000 лет до нашей эры китайские врачи рекомендовали лечить кашель и простуду препаратом под названием «ма хуанг», то есть вытяжкой из хвойника китайского, который, как известно сейчас, содержит алкалоид эфедрин. В 300 году до нашей эры индийский врачеватель Сутрута рекомендовал употреблять в пищу тестикулы животных, которые якобы придают мужества и жизненной силы. Известно, в частности, что перед важными битвами гунны тоже ели тестикулы животных[39]39
  Hemmersbach, Peter. Thieme, Detlef. Doping in Sports. Springer Forlag 2010, 2.


[Закрыть].

В более позднюю эпоху, а точнее в XIX веке, тренеры и спортсмены начали экспериментировать со стимуляторами центральной нервной системы. В то время запрета на допинг не существовало, и об употреблении допинга умалчивали в первую очередь для того, чтобы не раскрывать, какие препараты вернее всего приводят к победе. Чаще всего речь шла о смеси таких веществ, как кофеин, алкоголь, кокаин, стрихнин и нитроглицерин, а их употребление было наиболее распространено в плавании, легкой атлетике и велоспорте. Особой популярностью пользовались длительные соревнования, а общая продолжительность велогонки или гонки на сверхмарафонские дистанции могла составлять до шести суток. Участников подобных соревнований ждало как физическое, так и моральное истощение, и порой поиски препаратов, которые могли бы облегчить тяготы во время гонки, приводили к роковому для спортсменов результату[40]40
  Dimeo, Paul. A History of drug use in sport 1876–1976. Beyond good and evil. Routledge 2007, 9.


[Закрыть].

Среди первых спортсменов, о чьем употреблении допинга нам известно, – велогонщик Артур Линтон, экспериментировавший с смесями природных средств, наркотических веществ и стимулирующих препаратов. Линтон был одним из первых профессиональных британских велогонщиков, а в 1894 году, после особенно удачного сезона, завоевал титул «Чемпион мира в велоспорте». Известно также, что на соревнования он всегда брал с собой маленькую черную бутылочку, в которой, по словам зрителей, содержался «волшебный напиток». Стоило спортсмену отхлебнуть из бутылочки – и от усталости не оставалось и следа. Если же верить сложившемуся намного позже мифу, из-за этого напитка Линтон стал первым спортсменом, поплатившимся жизнью за злоупотребление допингом. Рассказывали, что Линтон скончался вследствие передозировки препарата под названием «триметил». Препарат, который якобы убил Линтона, представлял собой смесь кофеина и эфира – в те времена это вещество в газообразной форме использовалось для наркоза во время хирургических операций. На самом деле Линтон прожил после своей мнимой смерти еще много лет, однако миф о его смерти оказался весьма живучим, и его часто вспоминают, когда речь заходит о применении допинга в современном спорте[41]41
  Ibid, 8.


[Закрыть].

Более известна другая история, едва не закончившаяся трагически, она приключилась с марафонцем Томасом Хиксом, чуть не умершим после выступления на Олимпийских играх в Сент-Луисе (США) в 1904 году. Во время сложного марафона, маршрут которого проходил по пыльным, усыпанным гравием дорогам, тренер несколько раз давал Хиксу выпить смесь бренди с сырым яйцом и делал инъекцию одного миллиграмма стрихнина. Хикс пришел к финишу вторым и потерял сознание, едва успев пересечь финишную черту. Позже его соперника Фредрика Лорца, пришедшего первым, поймали на мошенничестве: выяснилось, что более 17 километров Лорц проехал на машине своего тренера, и поэтому золотым медалистом стал Хикс. Впрочем, для Хикса эта золотая медаль стала последним спортивным достижением. После соревнований напуганный Хикс, которому победа едва не стоила жизни, покинул спорт[42]42
  Rosen, Daniel. A History of Performance enhancement in Sports from the 19th Century to Today. Praeger, London, 2008, 8–9.


[Закрыть].

Несмотря на печальный пример Хикса и понимание того, что доза, обеспечивающая победу, может оказаться смертельной, многие врачи продолжали исследовать влияние стрихнина на спортивные результаты. Стрихнин – алкалоид, выделяемый из семян рвотного ореха, один из наиболее сильных препаратов, знакомых врачам того времени. Отдельные врачи и спортсмены отказались от его употребления лишь в 1908 году, когда обстоятельные научные изыскания доказали, что в действительности употребление стрихнина ухудшает возможности спортсмена. Постепенно стрихнин перестали использовать в качестве лекарства, а впоследствии начали применять как крысиный яд. И тем не менее среди убийц-отравителей и спортсменов он еще долго оставался излюбленным средством. Вероятнее всего, в качестве допинга стрихнин использовался даже в 1960-х годах, а последний допинговый скандал, в котором спортсмен обвинялся в употреблении стрихнина, произошел в 2016 году – тогда этот препарат употреблялся для того, чтобы заглушить боль и заставить организм работать.

Кокаин – еще одно вещество, завоевавшее в то время немалую популярность среди спортсменов, врачей и простых обывателей. Давно известно, что уроженцы Мексики, Перу и Боливии, чтобы заглушить голод, избавиться от истощения и боязни высоты, жевали листья южноамериканского растения Erythroxylon coca. Европейские ученые и спортсмены посчитали, что такие качества могут оказаться очень полезными, но жевать листья коки, подобно южноамериканским индейцам, казалось непрактичным как спортсменам, так и пациентам. Поэтому слава к этому стимулирующему препарату пришла лишь в конце XIX века, когда ученые освоили процесс выделения чистого кокаина[43]43
  Bahrke Michael S., Yesalis Charles E. Performance enhancing substances in sports and exercise. Human Kinetics, 2002, 279.


[Закрыть].

Физиологический эффект, оказываемый кокаином на человеческий организм, до конца не изучен: обосновать исследования о воздействии кокаина довольно сложно с этической точки зрения. Важнейший эффект, доказанный в результате исследований, проведенных на животных, заключается в том, что кокаин высвобождает дофамин и препятствует его обратному захвату в синапсе (место контакта между нейронами или между нейроном и мышечной клеткой). Дофамин представляет собой сигнальную молекулу; вырабатывается он, в частности, при получении человеком положительного опыта и является важной частью системы вознаграждения мозга. Как правило, после получения положительного опыта дофамин возвращается в пресинаптический (расположенный перед синапсом) нейрон, но в результате блокировки этого процесса кокаином ощущение счастья длится дольше. Помимо этого, кокаин влияет на выделение гормонов стресса, что приводит к учащению пульса и повышению артериального давления крови. Появляется ощущение прилива энергии. Одним из ученых, положительно отзывавшихся об эффекте, оказываемом кокаином, был Зигмунд Фрейд. Он опубликовал ряд статей, в которых утверждал, что кокаином можно вылечить все, от рака до астмы, и, проведя ряд экспериментов на самом себе, заявил, что это вещество улучшает физические возможности человека. Продажа содержащих кокаин препаратов почти не контролировалась, но, несмотря на это, среди спортсменов того времени кокаин так и не стал излюбленным стимулятором. Возможно, этого не произошло из-за зависимости, вызываемой кокаином, и потребности увеличивать дозу для сохранения эффекта. Как показывают более современные исследования, хотя южноамериканские индейцы и считали, будто листья коки придают силы, употребление кокаина в концентрированном виде не приводит к улучшению спортивных результатов в большинстве видов спорта. Кокаин не увеличивает мышечную силу и не влияет на выносливость. Он, бесспорно, может повысить болевой порог и придать ощущение прилива энергии, но способен ли в результате этого спортсмен быстрее бежать или крутить педали, в высшей степени маловероятно[44]44
  Mottram, David R. Drugs in Sport. Routeledge 2006, 76–82.


[Закрыть].

Еще одно вещество, тоже воздействующее на центральную нервную систему, но значительно слабее, – кофеин, который научились выделять еще в начале XIX века. Однако впервые синтезирован он был в 1895 году немецким ученым Германом Эмилем Фишером и с того времени начал широко применяться в фармацевтике. Кофеин, как и кокаин, быстро завоевал популярность и часто использовался в сочетании с кокаином, стрихнином и другими веществами. Насколько эффект, оказываемый кофеином, влияет на спортивные результаты, на настоящий момент не выяснено. По этой причине в начале 2000-х кофеин был исключен из списка препаратов, считающихся допингом. По сравнению с кокаином кофеин оказывает значительно более слабый эффект на центральную нервную систему и, подобно кокаину, не оказывает воздействия на мышечную силу и выносливость, однако позже было установлено, что кофеин в сочетании с эфедрином способствует снижению веса. Тем не менее своей первоначальной популярностью кофеин едва ли обязан этому качеству: повышенное внимание к весу спортсмены, участвующие в циклических видах спорта, начали проявлять лишь сравнительно недавно[45]45
  Ibid, 83–95.


[Закрыть]. Тем не менее исследование, проведенное в 2014 году Норвежской академией спорта, доказало, что в лыжном беге на короткие дистанции кофеин действительно может улучшать спортивные результаты, то есть, вероятнее всего, стимулирующий эффект кофеина сильнее, чем принято считать[46]46
  Stadheim, Hans Kristian., Spencer, Matthew., Olsen, Raymon., Jensen, Jørgen. Caffeine and Performance over Consecutive Days of Simulated Competition. «Medicine & Science in Sports & Exercise». 2014, 46; 9, 1787–1796.


[Закрыть].

Рубеж XIX и ХХ веков ознаменован крупными научными открытиями в области медицины, химии и фармакологии. Спорт также двигался вперед семимильными шагами, но насколько часто спортсмены этой эпохи экспериментировали с различными препаратами, растениями и лекарственными средствами, судить сложно. Другой вопрос – в какой степени допинг тех времен действительно улучшал или ухудшал спортивные результаты. В разрозненных и бессистемных описаниях тех времен, когда знаний в области фармакологии и физиологии сильно недоставало, говорится о средствах, применявшихся для улучшения спортивных результатов, но оказывавших на деле обратный эффект. Лучший пример такого рода – алкоголь, и, хотя отдельные ученые в то время понимали, что даже незначительные дозы алкоголя отрицательно сказываются на спортивных возможностях, в целом алкоголь широко применялся как стимулятор выносливости. Другие известные средства – например, сырое яйцо, которое вливали в рот марафонцам во время соревнования, тоже едва ли оказывали значительный эффект, а некоторые препараты, в частности стрихнин, представляли прямую угрозу жизни.