Текст книги "Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война"

Деревня находилась под организационным влиянием социал-революционеров. Они заполняли земства, влияли на губернского комиссара, их представители были в продовольственной управе, кооперативах и других организациях, связанных с деревней. Так, например, губернский совет крестьянских депутатов и земельный комитет после событий в Петрограде выпустили очень демагогическое воззвание к крестьянам. В воззвании этом с.-р. писали:

«Вам уже известно, что в Петрограде свершилось великое предательство и преступление: накануне созыва Учредительного собрания большевики арестовали Законную Революционную власть, вызвали братоубийственную бойню во многих русских городах и привели нашу родину на край гибели. Мало этого. За подписью известного вожака большевиков Ульянова-Ленина в настоящее время распространяется по городам и деревням гибельный призыв к немедленному, не дожидаясь Учредительного собрания, захвату частновладельческих земель. В настоящую трудную минуту Губернский совет крестьянских депутатов Таврической губернии и Таврический губернский земельный комитет всенародно заявляют и предостерегают, что если крестьяне последуют совету Ленина – погибнет надежда народа русского на землю и волю. Если дележ земли пойдет помимо Учредительного собрания без прочного и ясного закона, то начнется повсюду великая разруха, несогласие и всеобщая Гражданская война. Деревня пойдет на деревню войною, губерния на губернию, село на село. В этой кровавой междоусобице первой жертвой будет Учредительное собрание, которое неминуемо будет сорвано. Среди всеобщей анархии и резни начнутся захваты власти самозванцами и проходимцами, и в конце концов воцарится старый режим, который первым делом скрутит в бараний рог трудовой народ, крестьян и рабочих. И не видеть тогда гражданам земли русской ни Учредительного собрания, ни земли, ни воли. Товарищи крестьяне. Не поддавайтесь провокации большевиков. Крепко стойте за Учредительное собрание, боритесь с захватчиками законно-революционной власти. Главный Земельный комитет в Петрограде уже объявил незаконным распоряжение Ленина и призывает не приводить его в исполнение. Мы, защитники интересов трудового крестьянства, избранные самим народом, стоя на страже его блага, призываем население Таврической губернии к охране власти Учредительного собрания, которое разрешит земельный вопрос, согласно воле трудового крестьянства. Не поддавайтесь призывам большевиков, помните 1905 год, когда в погромах, пожарах и захватах погибла и свобода наша, и надежда получить землю».

Воззвание это не имело больших результатов, и после него уже крестьянами было, напр., взято имение Княжевича[55]55
  Княжевич – крупный помещик, незадолго до революции был губернатором Таврической губернии, предводитель дворянства.


[Закрыть]. Однако оно так или иначе способно было расстроить ряды, дезорганизовать крестьянскую массу. Если деревня была под организационным влиянием с.-р., то в профсоюзах господствовали нераздельно меньшевики, рабочие большевики вели работу в низовых ячейках профсоюзов, руководящая же головка была целиком в руках меньшевиков. При таком положении не будет являться неожиданным то, что после Октябрьского переворота в Петрограде и почти по всей России Крым продолжал оставаться вотчиной буржуазно-соглашательского блока. Массы, сочувствующие большевикам, разуверились в с.-р. и меньшевиках, но они еще находились в тенетах организационного влияния этих партий и без руководства не могли, понятно, выступить на борьбу за передачу власти советам. Это положение дало возможность губернскому комиссару уже 24 ноября послать в Петроград в адрес министра внутренних дел телеграмму: «Губернии порядок не нарушался. Законные власти на местах. Выборы Учредительное собрание состоялись». Созванный 1 ноября съезд профессиональных союзов Крыма заслушал доклад одного из видных местных меньшевиков о текущем моменте, причем, как сообщает корреспондент газеты «Крымский вестник», «это был самый интересный момент… В яркой речи оратор отметил этапы русской революции с первых весенних розовых дней ее до настоящих событий»[56]56
  Газета «Крымский вестник», 5 ноября, № 259/9244.


[Закрыть]. В результате обсуждения «яркой речи» съезд принял резолюцию, которая является не менее речи ярким доказательством предательства, соглашательства и продажности меньшевиков, вот она: «Первый Таврический губернский съезд профессиональных союзов и фабрично-заводских комитетов в настоящий грозный для революции и демократии час братоубийства и междоусобия признает единственным выходом из тяжелого политического положения России и единственным условием спасения народа и революции от гибели и разложения – создание нового Временного правительства, не правительства буржуазии и правительства большевиков, а правительства всей революционной демократии, основанного на соглашении всех социалистических партий. Старое правительство, созданное на основе коалиции представителей революционной демократии и имущих классов, ясно обнаружило свою неспособность разрешить основные задачи русской революции, – ускорить окончание войны и вывести страну из катастрофического хозяйственного состояния, своей политикой толкнуло массы в пучину анархии и Гражданской войны и не удовлетворило минимальных требований народных масс. Правительство большевиков, созданное путем братоубийства и Гражданской войны перед самыми выборами в Учредительное собрание, также не способно разрешить основные задачи революции, ибо основано на вражде и разногласии внутри самой демократии, не пользуется признанием всей революционной демократии, является правительством одной политической партии и может держаться только террором и насилием. Власть должна немедленно перейти к однородному демократическому правительству, основанному на соглашении всех социалистических партий; Гражданская война и кровопролитие должны быть немедленно прекращены, проклятая вражда внутри демократии должна быть окончена. Новое Временное правительство должно начать мирные переговоры и добиваться немедленного перемирия на всех фронтах, должно немедленно передать все частновладельческие земли в распоряжение земельных комитетов, должно обеспечить народу созыв Учредительного собрания на 28 ноября. Лозунгами революционной демократии в настоящий момент должны быть: полное объединение всей революционной демократии, немедленное прекращение братоубийственного междоусобия. Все на Учредительное собрание»[57]57
  Газета «Крымский вестник», 5 ноября, № 259/9244.


[Закрыть].

При обсуждении вопросов хозяйственного положения и задач профсоюзов второй уже вождь профсоюзный меньшевик упорно доказывал съезду, что к стачке, хотя она и является лучшей формой борьбы рабочих, нужно прибегать в крайнем случае, «чаще всего нужно прибегать к примирительным камерам». Продолжая доклад, он говорил: «В то время, когда грянет безработица, когда предстоит демобилизация нашей промышленности, не должно быть непродуманных выступлений и забастовок. Они могут оказаться гибельными для самих рабочих». Оратор предлагает «обратить внимание на обратный прием уволенных рабочих. Для правильной работы профессиональные союзы должны обладать крупными средствами, а в особенности губернские и областные советы. Пока в распоряжении этих советов не будет таких средств, исход борьбы рабочих за свое экономическое улучшение всегда будет под страхом сомнений». И на этом съезде удалось меньшевикам удержать влияние в своих руках, вернее, удалось с помощью собратий меньшевиков, приехавших в качестве делегатов из уезда, оставить в своих руках организационные центры профессионального движения в Крыму, направляя это движение в сторону поддержки буржуазии.

Несмотря на ряд ошибок, допущенных большевиками, и несмотря на то, что аппарат руководства включительно до советов находился в руках буржуазно-социалистического (соглашательского) блока, не считаясь с тем, что сила татарской буржуазии выросла и она способна была вступить в решительный бой, Октябрь в Крыму приближался, недалек был момент схватки между организованными большевиками отрядами, на стороне которых были симпатии масс, и организованными силами контрреволюции.

Октябрь пробивал дорогу в Крым, он уже стучался в двери. Приближался с каждым днем конец владычеству буржуазии, крах ее надежд на устройство России по типу западных капиталистических стран, где буржуа под красивыми фразами о свободе творит свое безобразнейшее дело эксплуатации трудящихся.

Массы рабочих и беднейшего крестьянства поняли в течение нескольких месяцев смысл буржуазной политики и отшатнулись от нее и ее прислужников.

Национально-татарское движение перед Октябрем. Прежде чем перейти к описанию октябрьских событий в Крыму, коснемся, хотя бы кратко, о татарском движении перед Октябрем. В октябре месяце, напуганные массовым выступлением татарского населения, требующего освобождения арестованного муфтия, губернские власти в телеграмме 31 июля № 4168 настойчиво просили военного министра ускорить отправку мусульманского батальона на фронт и задержать перевод в Крым эскадронов Крымского конного полка. Невыполнение этого требования, по заявлению губернского комиссара, «грозит неисчислимыми бедствиями». В это время произошел любопытный случай. Симферопольский совет в одном из заседаний обсуждал вопрос о возвращении из деревень татар, которые, по полученным сведениям, ушли из батальона. Предлагались разнообразные методы ловли «дезертиров», но как были удивлены деятели совета, когда им было доложено, что солдаты не только вернулись сами, но еще за собой привели несколько десятков уволенных раньше из армии. Солдаты не дезертирствовали, а уходили в деревни на праздник.

Все дело с арестом кончилось тем, что в ноябре судебный следователь, которому было поручено ведение дела об «измене» муфтия, представил материалы дознания к прекращению «за отсутствием состава преступления»[58]58
  Дело № 56, Крымцентроархив.


[Закрыть]. Неудавшуюся в июле попытку разбить татарское движение, не дать ему окрепнуть – в ноябре оставалось только стыдливо прекращать, ибо это было уже то время, когда единственной силой в Крыму, кроме большевиков, были татары. В июле и августе военное министерство вняло мольбам губернского комиссара. Эскадроны конного полка были задержаны в запасном полку в Новогеоргиевске, часть батальона ушла на фронт и там начальником дивизии, по мотивам отсутствия в батальоне офицерского состава, была расформирована в отдельные полки. В целях охраны от «неисчислимых бедствий» командующему Одесским военным округом было дано военным министерством приказание выслать в Симферополь сотню казаков[59]59
  Дело прокур. Симф. окр. суда № 56.


[Закрыть].

В сентябре в Симферополь приехал начальник Одесского военного округа для того, чтобы выяснить на месте возможность перевода татарских частей в Симферополь. Национальное движение к этому времени разрасталось, и требования о переводе военных частей становились с каждым днем все настойчивее и категоричнее, местные общественные организации со своей стороны не допускали мысли о том, чтобы татарский исполнительный комитет усилил свое влияние, опираясь на вооруженную силу пехотных и кавалерийских полков. Буржуазно-соглашательский блок был обеспокоен растущим недовольством против него в городе и деревне, почва под его ногами колебалась, усиление татар в это время представляло для него действительную угрозу. Но в то же время местные власти недостаточно учитывали к этому времени вторую угрозу, идущую со стороны быстро революционизирующегося флота и местных гарнизонов.

Татарский исполком заявлял о том, что мусульманские части будут являться единственной силой, которая будет способна бороться со всякими проявлениями анархии.

Заявление татар не убедило, однако, ни совет, ни другие общественные организации, но оно явилось весьма убедительным для верхов власти, которые не могли пойти на углубление конфликта с татарами в этот момент. Татары в своем стремлении к автономии были уже не одни. На состоявшемся 5–6 сентября съезде народов, стоящих на принципе федерализма, татары получили заверения Украины в том, что украинцы не претендуют на Крым, а, наоборот, будут содействовать его самостоятельности, ибо в Крыму есть «жизнеспособные силы». Украинцы поздравляли татар, заявляя: «Можете управлять Крымом как вам заблагорассудится». Такая политика Украины объяснялась, конечно, не искренним желанием окончательно отказаться от всяких притязаний на Крым. Наоборот, украинская буржуазия в период борьбы за свою самостоятельность желала укрепить свои силы, противопоставляя русской буржуазии не только себя, но и буржуазию других, ранее угнетенных национальностей. Проглотить Крым украинский буржуа сумел бы после, сейчас ему было важно, спекулируя на свободе самоопределения, увеличить силы, противодействующие Временному правительству.

Временному правительству пришлось считаться с таким положением, т. к. идти на конфликт – значит ослаблять свои силы, пойти на добрососедские, приветливые отношения с татарами – это значило получить некоторую реальную силу в борьбе с наступающим большевизмом, который, как видно выше, и в Крыму завоевал симпатии масс.

Татарский батальон, в результате приезда начальника штаба округа, был приведен в боевой вид, к нему прикомандировали офицеров «не мусульман, знакомых с бытом татар». Улучшено было снабжение батальона обмундированием.

В заключительном слове на совещании организаций, как сообщает «Голос татар», начальник штаба «дал понять, что… маршевые эскадроны полка, вероятно, будут переведены, скорей всего, в Бахчисарай, который более благоприятно отнесся к этому вопросу, нежели Симферополь»[60]60
  «Голос татар», № 9, 23 сентября 1917 г., стр. 3.


[Закрыть].

Татарская буржуазия получила наконец то, чего она с таким трудом с первых дней после Февраля добивалась. События помогли мусульманам укрепиться в момент развала власти и силы буржуазно-соглашательского блока. Обещания бороться с «анархией» татарская буржуазия выполнила вскоре после Октября, пока же она, собирая силы, занялась окончательным уничтожением влияния реакционных мулл, т. е. той части фанатиков, которая являлась выразителем и защитником остатков ханского феодализма, которая считала святотатством, поруганием ислама мероприятия, направленные к очистке путей для буржуазно-капиталистического развития. Мероприятия эти сводились к тому, чтобы уничтожить отжившие медресе, мектебе (низшие и средние мусульманские школы), декларировать свободу женщин и проч. Религиозный характер обучения, отсутствие в программах знаний, необходимых каждому живущему в современных условиях крымского хозяйства, увлечение арабизмом, непонятным и далеким современной молодежи, все подверглось изменению. Вместо религиозной школы, создавали светскую. Женщина признавалась равноправной и допускалась к участию в общественной жизни.

Реакционные муллы, выступавшие в союзе с русской буржуазией в деле ареста муфтия, потерпев неудачу, не успокоились, однако, и продолжали свою деятельность, привлекая к себе темные, отсталые силы татар. В первых числах сентября муллы явились к муфтию-председателю исполкома с требованием допустить организацию союза мусульманских ученых (улем) и разрешить им устройство публичного собрания для разрешения «жгучих вопросов татарско-общественной духовной жизни»[61]61
  Газета «Голос татар», статья А.Б., № 10.


[Закрыть]. Муллы предполагали воздействовать на религиозно настроенные массы татарского населения воскрешением былой торжественности религиозного богослужения; они вместе подробно разработали план своего собрания, которому должен предшествовать выход муфтия в белоснежных одеждах, окруженного духовенством. Перед собранием и выходом муфтия должна была состояться служба в мечети ханского дворца. Все было рассчитано на то, чтобы показать народу незыблемость законов Корана и обычаев предков. Но планы эти не удались. Муфтий пренебрежительно отверг приглашение участвовать в религиозном служении в мечети и в торжественном выходе, кроме того, он категорически запретил организацию союза, в задачу которого входило «устроение совершенно расшатанной татарской жизни, укрепление незыблемости основ ислама, ослабленного разными влияниями и течениями»[62]62
  Там же.


[Закрыть]. Муфтий заявил пришедшим к нему муллам, что, по его глубокому убеждению, ученых среди объединяемой ими группы нет, что профанации ученой организации он не допустит. Этот прием был довольно сильным ударом, кроме того, он являлся открытым разрывом с схоластикой, признанием того, что обычаи феодальной эпохи, сохранившиеся до сего времени, должны быть уничтожены, являясь также разрывом с мурзаками (помещиками), претендовавшими на известную долю в руководстве массами татарского населения.

Потерпев неудачу, успокоиться и бросить всякие попытки реакционеры, конечно, не могли. Они попытались снова привлечь на свою сторону массы населения и всех мулл. Было распространено воззвание, призывающее к поддержке организующегося союза ученых, а 24 сентября было созвано собрание мулл в Бахчисарае. Собрание привлекло весьма незначительное число мулл и еще меньше представителей населения. Исполнительный комитет, желая добить реакционеров, провел большую работу в татарских военных частях и среди общественных татарских организаций, результатом чего явилось категорическое ультимативное требование к собравшимся муллам со стороны этих организаций «немедленно разъехаться, не приступая к работам»[63]63
  Газета «Голос татар».


[Закрыть]. Собрание не состоялось. Реакционеры разъехались и временно открытую деятельность прекратили.

Татарский исполнительный комитет, являющийся выразителем чаяний буржуазно-националистических групп населения, не мог, конечно, обходить молчанием жгучих вопросов мелкой буржуазии, тем более что основная масса крестьянского населения при товарном хозяйстве была не чем иным, как ярко выраженной мелкой буржуазией, со всеми качествами, присущими этому слою. Задача заключалась в том, чтобы совместить в своих программных выступлениях и практической работе интересы этих групп. Недостаточно решительный курс на удовлетворение запросов мелкобуржуазного крестьянства привел к выделению внутри руководящей организации левой группы. Левые в своих программных положениях представляли такую группу, которая сочетала с.-р. лозунги с националистическими стремлениями татар. В рядах левых были представители мелкой городской буржуазии и сельской интеллигенции. Расхождение по отдельным частным вопросам в этот период не доходило, однако, до раскола. Общим для обеих групп была борьба с кадетами, сидящими у власти, и с большевиками. Массы татарского населения своими выступлениями, направленными на захват земельных, лесных участков, требованиями кончить войну, разрушающую хозяйство, толкали исполнительный комитет влево, но, с другой стороны, эти же массы не могли воспринять целиком лозунгов большевиков. Все эти противоречия нашли весьма яркое выражение в работах 2-го Крымско-татарского делегатского съезда, заседавшего 1–2 октября в Симферополе, и в решениях татарского совещания после октябрьской революции в Петрограде.

Делегатский съезд заслушал доклад о деятельности исполнительного комитета, при обсуждении которого было решено созвать в ноябре курултай (сейм). Перед курултаем была поставлена задача: решить вопрос о территориальной автономии Крыма и принять основные законы. Для подготовки к созыву курултая была создана комиссия. Кроме этого вопроса, съезд в течение целого дня занимался выборами кандидатов в Учредительное собрание. При обсуждении вопроса возникли противоречия. При общем единодушии в решении вопроса о том, что депутаты в Учредительном собрании должны отстаивать «эмблему татаризма – голубое знамя Чингиза»[64]64
  «Голос татар», № 11, 11 октября 1917 г.


[Закрыть], что Учредительное собрание для татар «хаят ве мемат меселеси»[65]65
  Там же.


[Закрыть] (вопрос жизни и смерти). Ораторы, выступавшие на съезде, различно подходили к вопросу о том, кто же должен быть депутатом. По мнению одного, это должен быть «татарин социалист-революционер», так как лишь такие закаленные люди могут быть истинными защитниками народных интересов[66]66
  Там же.


[Закрыть]. Другой считает, что нужно дать «цвет нашей многострадальной нации», которые могут «быть ее надеждой и оплотом[67]67
  Там же.


[Закрыть], третий предъявляет требования культурности и знания русского языка и наконец, четвертый высказывается за депутатов, которые должны быть «крымцами-патриотами»[68]68
  Там же.


[Закрыть]. Избранный депутатом Джафер Сейдамет кончил свое выступление заявлением: «Ваши слова дают мне опору и вселяют в меня веру в существование у моего народа национального самосознания и сильной воли, способной осуществить наши идеалы»[69]69
  Там же.


[Закрыть]. Съезд высказался за то, чтобы депутатом в Учредительное собрание был член татарской партии. Этим решением было, собственно, сказано все. Татарская партия в своей программе объединяет требования самого противоречивого характера она старается, затушевывая классовый характер общества, объединить различные социальные группы. Под националистическим знаменем этой партии стремятся объединить «коня и трепетную лань». Программа партии, проникнутая национализмом, представляет из себя невероятную смесь. Так, в одном из первых десяти пунктов декларируется свобода религиозных верований, а через пару страниц значится, что национальное управление из средств вакуфов должно улучшать материальное положение религиозных служителей. Кроме того, создается директорат по религиозным делам, который наряду с другими вопросами обязан заботиться о повышении квалификации религиозных служителей, улучшении арабских сочинений и… перл свободы религии… стремиться к тому, чтобы во всех национальных школах действительно преподавалось религиозное учение. Наряду с требованиями развития национальной культуры, учета бытовых особенностей вменяется в обязанность печатание книг на чисто турецком языке, т. е. таком, который массам понятен немного более арабского. В одном из пунктов содержится конфискация без выкупа ханских и захваченных земель, а через пункт после него новое положение об оставлении нетронутыми земель немелких хозяев, причем вакуфные земли остаются в распоряжении национальной власти и крестьянам сдаются в аренду. Наряду с независимостью суда признаются суды религиозные, которым предоставляются большие права. В части экономических требований партия эта ограничивается требованием своей крымской денежной системы, введения подоходного налога и, как того и нужно было ожидать от мелкой буржуазии, требованием уменьшения таможенных пошлин.

Вот представителям такой партии, мечтающей одновременно об объединении с турецким народом, т. е. турецкой буржуазией, объединении, которое даст возможность создать буржуазное государство, избавит от конкуренции и господствующего положения на рынке со стороны русской буржуазии, одним словом, буржуазным националистам поручил съезд защиту интересов татарского народа.

На съезде председатель мусульманского исполнительного комитета с гордостью заявлял о достижениях, давших исполкому реальную силу. Военные татарские части позволяли ему выступать достаточно смело, тем более что те, «кто возражал против возвращения Крымского полка в Крым, в настоящее время приветствуют и даже просят об этом»[70]70
  «Голос татар», № 11.


[Закрыть]. Момент, когда татары возьмут власть в свои руки и заставят буржуа и соглашателей заключать союз с ними, был недалек. Он наступил после получения известий об Октябре. Растерянность и беспочвенность комиссара, советов и городских самоуправлений была по душе татарской буржуазии, но ей, с другой стороны, не улыбалась перспектива остаться одинокой в борьбе с большевизмом. Чтобы обеспечить себя союзниками в борьбе, которую они предвидели и в Крыму, мусульманский исполком прежде всего связался со своими старыми друзьями-украинцами, а затем уже с другими группами, не допуская в этот период мысли о каком бы то ни было блоке с кадетами. Исполком, предполагая, что борьба будет неизбежна, знал, однако, и о том, что местные большевики прямо сейчас же вопроса о захвате власти не ставят, поэтому, чтобы не форсировать событий и иметь время на подготовку большего числа сил, в конфликт с большевиками в Крыму не вступал и даже в своей резолюции осудил петроградских большевиков, крымских же намерен был привлечь на свою сторону в борьбе с кадетами. Исполком понимал, что большевики последовательные враги кадетов, что они не пойдут на блок с буржуазией, а отсюда они, с точки зрения татарской буржуазии, с ее стремлениями оказывались более, чем меньшевики и с.-p., надежными. Расчеты, однако, не оправдались. Большевики выдвинули требования: а) о закрытии не социалистических газет, б) о немедленной реквизиции всех средств передвижения для использования их в целях агитации в уездах, в) о немедленном захвате почты, телеграфа, жел. – дор. станций и проч. Требования эти оказались «с некоторых точек зрения» неприемлемыми, такими, которых Мусульманский исполком не мог внести в программу.

После такого заявления представителей исполкома большевики покинули совещание, не желая участвовать в работах созданного татарами революционного штаба.

Совет рабочих и с. д. занял иную позицию. Он через своего представителя меньшевика заявил о желательности слияния губернского комитета спасения родины и революции с крымским революционным штабом, т. к. никаких расхождений во взглядах этих организаций на характер борьбы с «анархией и беспорядками» нет. Заявление было принято к сведению, ибо президиум считал себя да и все совещание неправомочным вносить изменения в решения чрезвычайного пленарного заседания мусульманского исполнительного комитета.

Пленарное заседание мусисполкома происходило несколько раньше совещания с большевиками и «революционными» организациями. Исполком на этом заседании принял пространную резолюцию, в которой дал следующую характеристику состояния страны:

«1. Страна во всех областях своей жизни доведена до крайних степеней расстройства. Прогрессивно растущее в массах населения и войск недовольство и возбуждение, вызываемые неопределенностью в вопросе об окончании войны, неимоверно увеличивающейся дороговизной и отсутствием предметов широкого потребления и продовольствия, местами уже доведшим население до голодовки, создали крайне напряженное и озлобленное настроение в массах.

Такое настроение, представляя благоприятную почву для всякого рода волнений и массовых выступлений, угрожает серьезными осложнениями, которые могут окончательно расстроить жизнь страны, сорвать в лучшем случае затормозить созыв Учредительного собрания и в результате даже погубить революцию и завоеванные народом свободы.

2. При таком положении страны разыгравшиеся в Петрограде кровавые события, парализовав силу существующей власти, открывают путь для анархии и Гражданской войны, размер и гибельные последствия которой теперь трудно предвидеть. Искры Петроградского пожара летят по всей стране, и кое-где они уже попали на горючий материал. Нужно отвлечь надвигающееся на государство бедствие, необходимо пресечь и предупредить распространение пожара. И возможно этого достигнуть только общими усилиями и солидарными действиями общественных, политических и национальных организаций, скорыми активными мерами, направленными к успокоению населения и поддержанию порядка. Но, увы, этой солидарности, к сожалению, нет. Печальная действительность показывает, что вместо сплочения сил происходит распыление их».

Дальше резолюция, отмечая контрреволюционность кадетов и то, что даже социалистические партии (меньшевики и с.-p.), находившие раньше возможным совместную работу с кадетами, теперь заявили о «невозможности солидарной революционной работы»[71]71
  «Голос татар».


[Закрыть] с ними, переходит к вопросу о роли кадетов в Крыму, где «вплелись в демократию кадеты и стараются не выпускать из своих рук руководительство местной политической и общественной жизнью»[72]72
  Там же.


[Закрыть]. Резолюция заканчивается указанием на неспособность кадетов справиться с надвинувшимися событиями и считает, что обстановка диктует принятие следующих мер:

«1. Создание исключительно из представителей революционно-демократических и социалистических организаций органа для поддержания порядка в крае и защиты революции от посягательства на нее.

В эту организацию кадеты, как элемент антиреволюционный, не должны входить.

2. Неотложное принятие общими силами революционных организаций диктуемых моментом мер.

Пока эти мероприятия успеют быть осуществлены общими силами, чрезвычайное собрание, идя навстречу желанию мусульманского населения, опасающегося возникновения беспорядков, и принимая во внимание царящее вокруг возбужденное настроение, способное вылиться в волнения и беспорядки, а также отсутствие серьезных предупреждающих мероприятий – постановило:

«1. Немедленно принять своими силами и имеющимися в распоряжении мусульманских организаций средствами меры к предупреждению, недопущению беспорядков и охране жизни и имущества населения без различия веры и национальностей.

2. Для осуществления этих мер создать особый револ. орган из представителей находящихся в Симферополе мусульманских, трех гражданских и двух военных организаций; орган этот может действовать до 15 ноября, пока успеют благоприятно пройти выборы в Учредительное собрание.

3. Орган этот может пополняться представителями революционных и национально-социалистических организаций, если они согласны идти в контакте с ним, не задерживая осуществления намеченных органом мероприятий.

4. Эти мероприятия касаются пока только Симферополя. Для охраны города привлекаются часть солдат мусульманского батальона в 100 человек и комплектованная из добровольцев гражданская милиция в 40 чел.

5. Организация зашиты порядка и в других городах Крыма будет зависеть от усмотрения уездных и городских мусульманских комитетов».

Это решение мусульманского исполкома было подтверждено совещанием 12 крымско-татарских демократических организаций. Совещание высказалось за предоставление мест в Крымском революционном штабе, организуемом после ухода из губернского ревкома татар, украинцев и матроса, почему то воплощавшего в себе представительство матросских организаций, мест другим революционным организациям по 2 чел. от каждой. Тут же были избраны представители в штаб от мусульманского комитета (И. Озенбашлы, А. Боданинский и А. Тален).

После неудавшейся попытки удалить вообще кадетов из губернского комитета мусульманский исполком предъявил требование об удалении губернского комиссара кадета Богданова с его поста, но и это не удалось не только в конце октября, а и 2 ноября, когда требование об удалении было предъявлено чрезвычайному земскому собранию. В ответ на требование татар удалить Богданова земское собрание выразило ему полное доверие. Татары решили не признавать власти губернского комиссара[73]73
  «Южные ведомости», 4 ноября.


[Закрыть] и 6 ноября предложили передать революционному штабу все дела комиссариата, а затем было объявлено о решении татар заменить губернского комиссара коллегией в составе 3 человек, двух из которых выделяют татары, а одного все остальные революционные организации.