Текст книги "Ок-но"

16. План действий

Несколько забегая вперед, скажу, что судьба биолога Милна, к которому Рассвел теперь питал искреннее уважение, была профессору небезразлична. Поэтому он о ней помнил. И сделал для себя некоторые выводы, не забыв при этом посоветоваться с адвокатом. Алистер убедил Рассвела не рассказывать никому о злосчастном алеф-измерении до тех пор, пока мы не выясним, кто и зачем убил Милна.

Кастен или Стахов? Безумным желанием отомстить или холодным расчетом руководствовался убийца? Почему убийца не воспользовался кораблем, чтобы покинуть станцию? Кто-то ему помешал? Эти вопросы рисковали остаться без ответа, потому что на следующий день Шеф вдруг сообразил, что труд биологов, моделировавших поведение вируса, кто-то должен оплачивать, а аванс, выданный нам ФСО, был уже полностью истрачен.

– Яна, – сказал он, теребя в руках вместо проволочки портмоне, – позвони клиентам, скажи, что расследование требует дополнительных расходов.

– Отчаянный шаг, – буркнула себе под нос Яна.

Через пятнадцать минут она вернулась в кабинет Шеф, уселась на краешек вельветового кресла. Шеф смотрел на ее, судорожно вспоминая, с каким заданием он ее посылал. Его смутило Янино поведение: она с молчаливой сосредоточенностью изучала содержимое своего портмоне.

– Эээ… – протянул он и попытался пощелкать пальцами, но вышло так, словно он улавливал разлетевшиеся по воздуху слова, – Яна!

Девушка похлопала ресницами: «Чу, я здесь не одна!»

– Плохи наши дела, – сказала она, найдя глазами Шефа.

Тот схватился за сердце:

– Губернатор пронюхал, что мы установили…

– Нет, все гораздо хуже. ФСО сказало, что задание аннулировано. В наших услугах они больше нуждаются.

– Яна, ты когда-нибудь доведешь меня до инфаркта, – вздохнув с облегчением, ответил Шеф. – Хватит с меня одного Ильинского…

Замечу, что с этим утверждением я абсолютно согласен. Второго себя я бы в Отделе не вынес.

– …ФСО решило выплатить страховку?

– Не знаю, но еще они сказали, что полиция нас переплюнула.

– Ты звонила Виттенгеру?

– Мне кажется, будет лучше, если вы сами…

– Ты права, – согласился Шеф и, путаясь в кнопках, стал набирать номер Виттенгера.

Яна демонстративно заткнула уши и зажмурилась.

– …кретины безмозглые! – услышала она, когда на мгновение вернула себе слух. Потом последовал хлопок по клавиатуре и все стихло. Яна приоткрыла глаза.

– Полиция арестовала Сведенова, – сообщил Шеф и больше не проронил ни слова. Поэтому подробности ареста нам с Яной пришлось добывать самим.

А произошло вот что. Проследив серийный номер «Ижевска», полиция смогла установить, что последним владельцем бластера был Сведенов. Виттенгер не сознается, но мне почему-то кажется, что номер отследила Галактическая Полиция, а не фаонская, поскольку бластер был приобретен Сведеновым в начале этого года на Хармасе. На Хармасе в отношении торговли оружием порядки более либеральные, чем у нас, и фаонской полиции пришлось бы год рыть грунт на планетах всех Секторов, прежде чем они отыскали бы все концы. Галактическая Полиция уложилась в две недели. Квартиру Сведенова обыскали от мусоросборника до электрораспределительного щита. Нашли батареи к бластеру и чехол со следами оружейной смазки. Экспертиза установила идентичность смазки на чехле и смазки на орудии убийства.

На допросе Сведенов стоял на том, что на день убийства у него алиби. Убийство произошло восемнадцатого апреля, он же с четвертого по двадцать третье апреля безвылазно просидел на Хармасе. Его хармасские заказчики отказались от нескольких картин, поэтому у него ушло почти три недели чтобы распихать весь товар. Полиция потребовала дать отчет по каждому дню пребывания на планете. Затруднение вышло лишь с девятнадцатым апреля. Накануне Сведенов вернулся в гостиницу после очередной встречи с клиентом, прямиком прошел к себе в номер, выпил что-то из гостиничного минибара и лег спать. Проснулся в одиннадцатом часу вечера следующего дня, пропустив тем самым две важные встречи. Отчет за остальные дни выглядел убедительно. Виттенгер переписал имена клиентов и послал запрос в полицию Хармаса, чтобы те подтвердили или, что более желательно, опровергли алиби Сведенова. Его же пока арестовали за незаконное хранение оружия. Главный аргумент защиты состоит в том, что невозможно доказать, что Мак-Магга убили именно из того бластера, который был найден в правительственной ложе. Арест защита считает абсолютно незаконным, поскольку с точки зрения следствия получается так, будто Сведенов хранил бластер в правительственной ложе Мьюзик-Холла, что, разумеется, абсурдно.

Сведенов не отрицает, что бластер он приобрел для браконьерской охоты на фаолу – фаонского пещерного медведя. Однако он отрицает, что убил из него хотя бы шнырька. Он вообще ни разу не выезжал на охоту. Останков убитых фаол в квартире Сведенова не нашли, а промасленный чехол тянул максимум на штраф. В отношении Сведенова штраф составил бы три стоимости позднего варианта «Венеры за туалетом».

Письмо от Мак-Магга, найденное в почте Сведенова, защита отвергла как фальшивку. В этом письме Мак-Магг фактически признается в свершении кражи и, кроме того, спрашивает, когда Сведенов получит деньги. В письме чувствуется обеспокоенность: не собирается ли Сведенов надуть Великого Мак-Магга? О других подельщиках Мак-Магг хранит вполне объяснимое молчание. По совету адвоката Сведенов отказался сотрудничать с полицией, но Виттенгер считает, что без допинга он долго не продержится.

Не сговариваясь со мной, Сведенов выложил Виттенгеру мою версию его странного поведения на Терминале Хармаса: он боялся, что употребление наркотиков во время перелета для него плохо кончится; чтобы избавиться от соблазна, сдал шкатулку с капсулами на хранение, застраховал практически на автопилоте, на второй день полета не выдержал ломки и потребовал вернуть шкатулку. Ее не вернули, и он едва не свихнулся, дожидаясь посадки на Хармасе. Лишь предвкушение страховых миллионов помогло ему не наложить на себя руки. А если его сейчас же выпустят, он покончит с собой прямо в камере. Виттенгер не на шутку перепугался и отправил Сведенова в лазарет при Департаменте Тяжких Преступлений.

Экс-хакер-медвежатник Гуго-Великан вторично побывал в Отделе и вторично заверил Шефа в том, что даже Великому Мак-Маггу не по силам вскрыть сейф на «Монблане» так, чтобы не оставить никаких следов взлома. Кажется, на этот раз Шеф поверил ему значительно меньше. Прямо из Отдела Гуго отправился на допрос в полицию – у подъезда Редакции его сцапал помощник Виттенгера, капитан Ньютроп. После трехчасового допроса Гуго отпустили под подписку о невыезде. Привязаться к нему нельзя было даже за неправильную парковку.

– Ну и подлец твой Зейдлиц! – выговаривала мне Яна. – А ты его защищал – благородный, мол, офицер, не выкинул меня в открытый космос, отправил домой целиком, а не по частям!

– За правосудие, попранное на моей территории, Зейдлиц заплатит, – вторил ей Шеф.

Я молчал в тряпочку. Только Ларсон рискнул возразить:

– Но ведь бластер действительно принадлежит Сведенову!

– Ларсон, – обратился к нему Шеф по фамилии, и это уже само по себе о чем-то говорило. – Ты завтра же… нет, месяц назад ты станешь владельцем склада контрабандного оружия.

– Не надо мне склада, – отверг подарок Ларсон. – У меня сейчас нет надежного покупателя. А Сведенов, между прочим, признался, что «Ижевск» принадлежит ему.

– Его пытали! – накинулась на эксперта Яна. – Держали без лекарств, а он болен! Вон, подержи-ка ты Федра сутки без шоколадных тянучек, он тебе в чем угодно признается!

– Кроме мокрухи и адюльтера, – уточнил я. – Конечно, если не давать тянучек вообще, то…

– Кто первый заткнется, тому ничего не будет! – взревел Шеф и швырнул в меня обрывками проволоки.

Мгновенно воцарилась тишина. Кто выиграл, я не знаю. Шеф с удивлением разглядывал пустые ладони.

– Вон в том шкафчике, – у Яны откуда-то взялась смелость указать Шефу, куда она спрятала моток проволоки.

Шеф махнул рукой, мол, возьми сама и отрежь как обычно. На словах он прибавил:

– Свяжись с адвокатом Сведенова. Скажи, что за половину страховки мы их клиента вытащим.

Храбрая девушка нашла в себе силы возразить:

– Шеф, вы клялись, что на своей территории попранное правосудие вы восстанавливаете бесплатно. – И видя, что отступать уже поздно, она приготовилась сомкнуть ножницы в трех сантиметрах от конца проволоки. Ларсон этого жеста не понял, но я ему потом объяснил. «Ну все-таки не два», – заметил он педантично.

– Было дело, – признал Шеф. – Но все же нехорошо ловить босса на слове, – добавил он, когда получил привычные двадцать восемь сантиметров медной проволоки (ни с извилинами, ни с чем другим не связанные).

– Что сказать биологам? – спросил Ларсон.

– А есть результаты?

– Пока предварительные. Они пришли к выводу, что, в отличие от природного левозакрученного вируса, его правозакрученное отражение способно вызвать смертельную интоксикацию организма.

– Хорошо, пускай продолжают моделировать за наш счет. Счет мы потом предъявим Зейдлицу.

– На каком основании? – удивился эксперт. – Какова наша конечная цель – вот чего я не понимаю!

– Утереть Зейдлицу нос, – обозначил я конечную цель расследования.

– Восстановить справедливость, – дополнила Яна, на что Шеф заметил:

– Это одно и тоже.

– Да я не против, – под нажимом общественного мнения, смягчился Ларсон. – Особенно в отношении справедливости. Однако, было бы полезно как-то конкретизировать нашу задачу.

– Для этого, – подхватил Шеф, – предлагаю нарисовать нечто вроде общей картины, а связи между ее отдельными частями нарисуются сами по ходу дела. Итак, катастрофа на «Телемаке». Сменивший ориентацию вирус заражает экипаж. Милн находит причину – то есть смену пространственной ориентации после попадания в росток алеф-измерения. Астронавт Икс его убивает и похоже, что именно за это открытие. Убежать со станции астронавту Икс не удается. Вероятно, ему помешал астронавт Игрек. Все они погибли. Профессор Рассвел бьется над загадкой, которую ему загадал Милн. Файл, который мог бы ему подсказать разгадку, а мог бы и не подсказать – теперь это установить невозможно, поскольку загадка разгадана – фальсифицирован его бывшим учеником Дином Мартином…

– Ой, Шеф, можно в этом месте подробнее, – перебила Яна.

– Всему свое время, – подражая Шефу, ответил Ларсон.

– Полагаю, время пришло, – провозгласил Шеф, с недовольством зыркнув на Ларсона. – Мне с самого начала показалось нелепым, что молодой и амбициозный Дин Мартин опустился до банального воровства, чтобы помочь своему не менее амбициозному наставнику. Ради Рассвела он украл какой-то там файл! И даже не важно – какой именно. Родители идут на преступления ради детей, но не наоборот. Нет, файл был нужен самому Мартину. Он планировал скопировать его и вернуть на место. Но Джулия Чэпмэн неожиданно возвращается за свой стол, мешая Мартину вернуть кристаллозапись в кабинет Нибелинмуса. Нибелинмус обвиняет в краже мисс Чэпмэн. Но мисс Чэпмэн знакома с Рассвелом и непременно расскажет ему о краже. А Рассвел, конечно же, заподозрит Мартина, поскольку они уже не раз строили планы, как добраться до секретов Нибелинмуса. Кого Рассвел станет выгораживать? Проворовавшегося Мартина или невинную мисс Чэпмэн? Как вообще поведет себя Рассвел? Мартин этого не знал и поэтому предпочел подстраховаться самым простым способом, а именно: до того как Чэпмэн пожаловалась Рассвелу, он переслал профессору украденный файл и сказал, что пошел на кражу ради него, своего любимого учителя. Что оставалось делать Рассвелу? Только одно – нанять для мисс Чэпмэн самого лучшего адвоката, который, по счастливой случайности, оказался его другом. Адвокаты не расследую краж, они, по мнению Рассвела, защищают невиновных. Следовательно, Гордон Алистер спасет девушку не находя настоящего преступника. Тем более, что преступление, в сущности, ничтожно и не стоит того, чтобы начинать настоящее расследование. Но расследование все-таки началось. На Терминале Хармаса Федр потребовал у Мартина украденный файл. Тебе, Федр, ничего не стоило проявить в отношении Мартина большую настойчивость, однако, принимая во внимание раннее время, угрозу высылки и всевозможные отвлекающие факторы, наподобие стюардесс и роботов-уборщиков, я сокращу свои упреки до простого пожелания впредь думать не только над своими действиями, но и над действиями контрагента. Мартин не позволил Федру снять копию с файла, объяснив свой отказ тем, что файла у него попросту нет – он его стер, опасаясь проверки со стороны ГП или ДАГАРа. Взамен, он посоветовал обратиться с аналогичной просьбой к профессору Рассвелу. Что же это получается? Как мы только что убедились, Мартин похитил файл для себя. Похитил – и теперь вдруг стер. Может быть он выучил его наизусть? Или файл не представлял из себя ничего важного? Ничего подобного! Мартин, безусловно, хранил копию файла к проекту «ОК-НО» – настоящую копию, не фальсифицированную. А фальсифицированную он отдал Рассвелу, потому-то и посоветовал Федру обратиться за файлом к профессору. Это единственное логическое объяснение действиям Мартина, и других объяснений я не вижу. Думаю, потому что их нет. Возражения?

Я поднял руку.

– Ну?

– Я бы хотел вернуться к тому месту, где вы, принимая во внимание мое слабоумие, не стали слишком строго меня журить…

– Возражение принято. Еще?

Аудитория молчала. Я понуро свесил голову.

– Ну если возражений нет, – сказал Шеф, – перейдем к исчезнувшей шкатулке и убийству Мак-Магга. Связь между этими событиями весьма не очевидна. Мак-Магг летел тем же рейсом и его видели рядом с отсеком, где находятся сейфы. Больше никакой связи не просматривается, если, сразу же оговорюсь, смотреть на события извне. Вообще, мне кажется, что у дела Мак-Магга есть как бы две стороны. Первая – простая и очевидная – пришлась очень кстати нашей полиции. Вторая, скрытая сторона, известна только Зейдлицу и, разумеется, убийце. Справедливо ли будет предположить, что наличие этих двух сторон было заранее предусмотрено убийцей? Полагаю, что да. Убийца не случайно позаимствовал бластер у Сведенова. Создается впечатление, что убийца нарочно дал возможность ДАГАРу выдать убийство за выяснение отношений между членами одной банды. То есть позаимствованный у Сведенова бластер предназначался, так сказать, для общественности. Для ДАГАРа предназначалось что-то другое, на что ДАГАР поначалу купился, но потом словно передумал и вернул дело полиции Фаона, воспользовавшись упомянутой мною первой, внешней стороной этого дела. Версия о причастности Мак-Магга к махинации со страховкой понадобилась ДАГАРу, чтобы скрыть собственный просчет, но снабдил их этой версией ни кто иной как убийца. Возникает вопрос, а был ли просчет ДАГАРа запланирован убийцей? На своем ответе я не настаиваю, но все же считаю его верным. Вот мой ответ: возвращение дела Мак-Магга на доследование стало следствием промаха убийцы – промаха в буквальном смысле слова. Пояснения нужны?

Неужели он хотел обойтись без них!

– О, да! – прочувственно сказала Яна.

Мы с Ларсоном промолчали.

– Ну раз вы все так настаиваете, – проговорил Шеф как бы с иронией, – то я подчиняюсь. Итак, есть события о которых мы знаем точно, а именно: ДАГАР забирает тело Мак-Магга, ДАГАР исследует переднюю часть мозга Мак-Магга, ДАГАР возвращает тело Мак-Магга, причем, как утверждают Хью и Остер, возвращает все без остатка. До того как ДАГАР пошел на попятную, я уже успел предположить, что убийца, стреляя в затылочную часть головы Магга, думал, что стреляет ему в лоб. Получается, убийца ошибся. Но и ДАГАР ничего не нашел в передней части мозга, иначе не вернул бы Мак-Магга или вернул бы, но не полностью. Какой же вывод напрашивается? А вот какой: убийца хотел заставить ДАГАР принять Мак-Магга за кого-то другого, но ДАГАР, проведя исследования, смысл которых мне непонятен, обнаружил обман. Вернее, попытку обмана. Поэтому они предоставили возможность отличится инспектору Виттенгеру. Выражаясь общими словами, убийце удался первый уровень фальсификации улик, но не удался второй… Федр, что ты там рисуешь?

В блокнотике я рисовал схему, названную Шефом в самом начале объяснения «общей картиной». Но я все же назвал бы свой рисунок схемой. «Телемак», Рассвел, Мартин, сейф в «Монблане» и убитый Мак-Магг были представлены прямоугольниками, размеры которых зависели только от длины соответствующих наименований. Я незаметно перелистнул страницу и показал Шефу набросок, сделанный с двухъярусного водяного смесителя в доме Рассвела. Рассказывая Шефу и всем остальным о посещении Рассвела, я забыл упомянуть смеситель. Шеф выпучил глаза, потом, быстро сообразив, открыл последнюю страницу, указал на ошибку в схеме и вернул блокнот.

– Почему остальные ничего не записывают? – спросил он строго.

Ларсон вытащил из кармана халата диктофон. Опасная шутка – уж лучше бы он нарисовал на Шефа шарж. За запись Шефа на диктофон (о видео я вообще молчу) можно дорого поплатиться.

– Да он выключен был! – воскликнул Ларсон, но Шеф уже отправил диктофон к себе в стол.

– У меня феноменальная память, – сказала Яна, вжимаясь в кресло. – Но в ящик стола я не помещусь.

– Для робота Макса подыскали другое место, – вставил я.

– Молодец, Яночка, – улыбнулся ей Шеф улыбкой сытого удава. – В нашем деле хорошая память – вещь незаменимая.

Яна осторожно отцепилась от подлокотника. Опасность миновала.

– Итак, какие будут мнения? Хью, если скажешь что-нибудь умное, верну диктофон.

– Только ради диктофона, – громко сглотнув обиду, произнес Ларсон, – замечу, что вы ни слова ни сказали о проекте «ОК-НО». Вероятно, вы ничего не сказали об «ОК-НО», потому что сказать о нем нам нечего. И я не вижу никакого способа проникнуть в тайну этого проекта. В этом плане, наше знание значительно уступает знанию Зейдлица и всего ДАГАРа в целом. Вместе с тем, существует кое-что, в чем мы осведомлены лучше Зейдлица. Я имею в виду станцию «Телемак-Пи». Зейдлиц, в силу каких-то причин, не уделил ей внимания. С другой стороны, в деле «Телемака» и в деле «Монблан» плюс Мак-Магг есть две общие черты. И там и там имела место макроскопическая гравитационная аномалия. И там и там произошло убийство. Зейдлиц вцепился в «Монблан», поэтому я могу сделать вывод, что знай он об истинной причине заражения на «Телемаке», он бы не оставил дело «Телемака» без внимания. Однако, он проморгал «Телемак». Следовательно, нам нужно подбираться к проекту «ОК-НО» со стороны «Телемака». Если мы выясним во-первых личность убийцы и, во-вторых, его мотивы, то мы получим преимущество над Зейдлицем. Ну а потом мы сможем решить, как этим преимуществом воспользоваться. У меня всё. – И Ларсон протянул руку за диктофоном.

Шеф залез в стол и достал другой диктофон.

– Держи пока этот. Свой получишь, когда я проверю запись.

Ларсон предложение отверг.

– Подожду, – гордо произнес он.

– Ну как знаешь. На самом деле в том что ты сказал, есть определенный смысл. К сожалению, от «Телемака» и от его экипажа ничего не осталось. Не совсем ясно, с чего начинать расследование… Впрочем, если мы допускаем, что убийца Милна – не маньяк-одиночка, то у него должны были остаться связи. Можно проверить всех, с кем он контактировал до командировки на «Телемак». Расследование растянется на месяцы, не говоря уж о расходах.

– Есть более дешевый способ, – вмешался я. – Надо надавить на Мартина. Его наверняка вот-вот допустят ко всем ДАГАРским тайнам. У нас против него достаточно улик, чтобы заставить его заговорить. Даже если придется ему заплатить, все равно выйдет дешевле полета на Ундину.

– Нет, – отрезал Шеф. – Только не Мартин. Нельзя опираться на информацию, полученную от человека, чьи цели нам неизвестны. Прошу понять, что досадить ДАГАРу – не самоцель. В конце концов мы должны будем прийти к сотрудничеству. К равноправному сотрудничеству, я имею в виду, а не к тому сотрудничеству, когда ДАГАР подкидывает нам липовые улики, а мы ими пользуемся невзирая ни на что. Безусловно, мы обязаны уделить Мартину самое пристальное внимание, но прямой шантаж в данном случае отпадает. Он подправил файл для Рассвела, придумает что-нибудь и для нас. Кроме того, не исключено, что ДАГАР негласно за ним следит. Вспомни, какое внимание ДАГАР уделил тебе на Земле – и только потому, что ты познакомился с мисс Чэпмэн. А если попадемся вместе с Мартином, все труды пойдут прахом. Нет, пусть думают, что мы потеряли всякий интерес к гравитационным аномалиям.

– Что ж, – вздохнул я, – пойду собирать вещи. До Ундины путь не близкий. Кто закажет билеты?

Яна вопросительно посмотрела на Шефа.

– Пока не надо, – сказал он ей. – Надо основательно подготовиться. Дождаться результатов моделирования. Выяснить, не скрывает ли Виттенгер от нас еще какие-нибудь улики. В общем, много, что еще предстоит выяснить… Но собирать вещи я тебе не запрещаю…

– К слову, о моделировании левостороннего вируса Пака, – вмешался Ларсон. – Я поручил биологам вычислить инкубационный период. Это поможет нам уточнить, когда и где произошла гравитационная аномалия, изменившая вирус. Станция движется вместе со звездой, детекторы алеф-измерения так же не стоят на месте, их взаимное расположение могло измениться со временем, плюс к этому надо учесть движение галактики в целом, поэтому на настоящий момент мы не знаем, в зоне действия каких детекторов возникла аномалия. Были ли там детекторы вообще? Возможно, пользуясь методом Яны, нам удастся определить истинное распределение детекторов в Секторе Улисса. Я не силен в эстетике электронных таблиц, но…

– Но я тебе помогу, – прервав его, пообещала Яна.

– Спасибо… эээ… – Ларсон забыл что еще хотел сказать. – Короче говоря, будем работать.

Слова «будем работать» Шефу понравились больше всего.