Электронная библиотека » Максим Кустов » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 22 ноября 2013, 17:31


Автор книги: Максим Кустов


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Интересно было бы узнать, всерьез ли автор «Ледокола» верил в принципиальную возможность победоносного июльского наступления Красной армии или просто своими словами пересказывал очень популярное до войны, но впоследствии напрочь забытое творение Николая Шпанова «Первый удар. Повесть о будущей войне»? Уж очень по духу резуновское и шпановское творения напоминают друг друга:

«Летный состав вражеских частей, подвергшихся атаке, проявил упорство.

Офицеры бросались к машинам, невзирая на разрывы бомб и пулеметный огонь штурмовиков. Они вытаскивали самолеты из горящих ангаров. Истребители совершали разбег по изрытому воронками полю навстречу непроглядной стене дымовой завесы и непрерывным блескам разрывов. Многие тут же опрокидывались в воронках, другие подлетали, вскинутые разрывом бомб, и падали грудой горящих обломков. Сквозь муть дымовой завесы там и сям были видны пылающие истребители, пораженные зажигательными пулями. И всетаки некоторым офицерам удалось взлететь. С мужеством слепого отчаяния и злобы, не соблюдая уже никакого плана, вне строя, они вступали в одиночный бой с советскими самолетами… Настоятельная необходимость экономии горючего диктовалась катастрофическим, с военной точки зрения, положением Германии в отношении нефти. Германии нужно было во время войны иметь 18 миллионов тонн жидкого горючего в год… Доклад начальника воздушных сил был немногословен. Вкратце он сводился к тому, что советская авиация, оберегая Красную армию от ударов германской авиации, содействовала продвижению Красной армии через границу и ее атакам против пограничных укреплений противника. В районе севернее Ленинграда разыгрался ряд крупных воздушных боев с авиацией противника, безуспешно пытавшегося бомбардировать город Ленина. В тот момент, когда начальник ВВС перешел к докладу о трех глубоких рейдах, порученных авиации главным командованием, в кабинет вошел дежурный штаба и передал шифровку:

«Вторая конная армия командарма первого ранга Голутвенко не смогла выполнить приказ о захвате прорвавшейся к Койдонову и Негорелое 3-й германской моторизованной дивизии. Дивизия оказала жестокое сопротивление, пытаясь пробиться на соединение со своими войсками. Принуждение дивизии к сдаче замедлило бы наступление 2-й конармии. Командарм вынужден был уничтожить почти всю живую силу моторизованной дивизии».

– И хорошо сделал, – сказал маршал…

К этому времени обстановка на земле складывалась следующим образом: группа прорыва командарма второго ранга Михальчука, о которой ночью говорил Главком, атаковала фронт Шверера, в свою очередь готовившегося к прорыву. Шверер не успел осуществить свой план из-за того, что его танковый корпус и мотоциклетные пулеметчики были заперты красной авиацией в дефиле, служившем им накануне укрытием. Они не могли вырваться в поле и развернуться для боя. Шверер остался с одной моторизованной пехотой и с легкой «артиллерией прорыва». Теперь, когда Михальчук бросился на группу Шверера, сминая ее своими бронетанковыми фалангами, генералу оказалось нечем защищаться. Красная авиация продолжала держать его мехчасти взаперти.

В штаб Шверера пришли тревожные вести. Передовые части группы смяты ударом Михальчука. Лишенная помощи бронесил, пехота начала отход. Пока еще он носит спокойный, планомерный характер, но если пехоте не будет немедленно оказана решительная поддержка… Лишенные оперативного руководства и поддержки бронесил, части ударной группы Шверера отходили. У них на хребте, не давая времени опомниться, двигались танки Михальчука. Скоро отступление немцев на этом участке превратилось в бегство. В прорыв устремились красная конница и моторизованная пехота…

Вода еще журчала на улицах Нюрнберга, пламя бушевало в кварталах военных заводов, когда подпольные организации Народного фронта взяли на себя руководство восстанием. В бараках лагерей сколачивались отряды восстания. Коммунисты, католики, социал-демократы, члены Народного фронта, все, кому дорога была свобода Германии, превратились в солдат почти двухсоттысячной армии восставших.

Первым оружием этой армии была ненависть. Каждым нервом своим, каждой клеткой мозга ее солдаты ненавидели фашизм. Их не нужно было уговаривать идти в бой. Каждый из них отлично знал: поражение не сулит ничего, кроме морального издевательства, телесных пыток и топора палача.

Недостатка в дисциплинированности не было. Тюремный режим создал железную спайку, священное братство угнетенных и обездоленных. Коммунистические вожаки получили отличный боевой материал. Двенадцать тысяч членов коммунистического подполья нюрнбергских заводовтюрем, воспитанные в боевых традициях партии Эрнста Тельмана, составили стальной костяк рабочих когорт. Раздался уверенный, не скрываемый больше призыв:

– Вооружайтесь!

Руки, привыкшие к труду, обращали в оружие каждый обломок железа, каждый гвоздь, каждый кирпич. Это нужно было для того, чтобы войти в город, с боя взять заготовленные теми же руками запасы винтовок, пулеметов, патронов.

Все это в изобилии имелось на складах заводов, где работали заключенные. Этим арсеналом нужно было овладеть.

Люди были готовы к тому, чтобы голыми руками драться с вооруженной до зубов сворой штурмовиков и охранников, чтобы разоружать отряды полиции, с камнями и молотками выступить против пулеметов и броневиков…

Руководители рабочих формировали отряды. Среди массы заключенных были десятки тысяч старых солдат, были тысячи ветеранов прошлой войны. Они знали, каким концом, стреляют пушки, они не спасовали бы и перед необходимостью управлять броневиками…

Косых примостился в одной из комнат штаба, чтобы просмотреть сводки о действиях Красной армии за вчерашний день и истекшую ночь. Он видел, что результаты их собственного рейда уже отмечены сводкой. Тут же он с волнением прочел лаконическое, но четкое описание другого рейда, совершенного одним из бомбардировочных соединений советской авиации. Это был налет на окрестности Магдебурга, где немцы сосредоточили грандиозные запасы горючего, накопленные в течение нескольких лет подготовки к войне. Бронированные подземные хранилища не спасли драгоценные запасы. Пожар, охвативший эту топливную базу германской армии, был так велик, что жители поспешно покидали местность только потому, что не было возможности дышать от гнетущего жара…»[58]58
  Шпанов Н. Н. Первый удар. Повесть о будущей войне. – М.: Б.И, 1939.


[Закрыть]

Не правда ли, временами очень трудно отличить описание победоносного наступления Красной армии одного военного фантаста от другого?

Разница, пожалуй, заключается лишь в двух деталях: Шпанов описывает наступление августа 1939 года, а Резун июля 1941 года, Шпанов описывает восстание германского пролетариата, а Резун обходится без оного. В остальном – сходство просто поразительное…

Глава четвертая
«Малая земля» – история большого подвига

Для нынешнего молодого поколения словосочетание «Малая земля» почти ничего не говорит. А в семидесятые-восьмидесятые годы прошедшего столетия не было в Советском Союзе человека, не слыхавшего о Малой земле. Школьники писали сочинения, газеты, журналы и телевидение сообщали все новые и новые подробности боев, происходивших в 1943 году в Новороссийске. Именем Цезаря Куникова, командира отряда морских десантников, захватившего плацдарм под Новороссийском, называли кинотеатры и школы, корабли и пионерские отряды. Одновременно, как это часто бывало в советской истории, сверхусилия пропагандистского аппарата по популяризации этого эпизода войны дали результат, прямо противоположный задуманному. Как говорится, заставь дурака Богу молиться…

«А Леню вы там не встречали?»

В общественном сознании словосочетание «Малая земля» быстро приобрело анекдотическое наполнение. Появился и фирменные «малоземельские» анекдоты:

«Сталин звонит Жукову и спрашивает: где вы с Рокоссовским собираетесь наступать? Жуков отвечает – вот дозвонимся на Малую землю полковнику Брежневу, посоветуемся с ним, тогда и решим».

«Пока я защищал Малую землю, ты отсиживался в Сталинграде». «Что такое Великая Отечественная война? – Локальный эпизод сражения на Малой Земле».

«Карпов дисквалифицирован в матче с Корчным. У него обнаружили допинг: в правом кармане – „Малая земля“, в левом – „Возрождение“.

Уже в 1982 году, в разгар конфликта Англии и Аргентины, родился новый анекдот:

«Маргарет Тэтчер позвонила Рональду Рейгану: “Подскажи, что мне делать с Фолклендами? – А ты позвони Брежневу. Он специалист по Малым землям”.

Дело доходило до того, что ветераны сражения за Новороссийск иногда стеснялись сказать, где именно они воевали. Очень уж не хотелось нарваться на издевательский вопрос типа: «А Леню вы там не встречали»? Бои на Малой земле в народе стали восприниматься как совершенно незначительные, едва ли не выдуманные.

Повышенное внимание советской пропаганды к этому эпизоду войны объяснить было нетрудно – Генеральный секретарь ЦК КПСС, в 1943 году полковник, Леонид Ильич Брежнев действительно был начальником политуправления 18-й армии, части которой вслед за морскими пехотинцами высадились на действительно маленький участок побережья – меньше тридцати квадратных километров.

И эта высадка морских пехотинцев была одной из наиболее грамотных, профессионально подготовленных операций советских вооруженных сил в годы войны, проведенных с самыми минимальными потерями.

Разгром основного десанта

Вообще-то главный удар наносился в районе Южной Озерейки, на расстоянии приблизительно тридцати километров от будущей Малой земли:

«2 февраля 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам Черноморской группы во взаимодействии с кораблями Черноморского флота нанести удар по новороссийской группировке противника, освободить Новороссийск и затем овладеть Таманским полуостровом. Исходя из указаний Ставки, командование Закавказского фронта разработало план совместного удара Черноморской группы войск и Черноморского флота по новороссийской группировке немецко-фашистских захватчиков.

Под ударами Северо-Кавказского фронта и Черноморской группы войск Закавказского фронта противник отходил на Таманский полуостров, удержание которого в своих руках приобретало для немецко-фашистского командования в данной обстановке особенно большое значение. Находясь на полуострове, соединения врага могли угрожать тылам наших войск и обеспечивать оборону Крыма. Поэтому в январе и феврале гитлеровцы начали спешно создавать на Таманском полуострове и особенно под Новороссийском новые мощные оборонительные рубежи и совершенствовать старые. Опасаясь высадки десанта, они усиленно укрепляли район Новороссийска, долину реки Озерейка и Мысхако. В районе Озерейки и Мысхако ими были установлены береговые артиллерийские батареи из орудий калибром от 105 до 152 мм, минометные батареи, пулеметные точки и большое число прожекторов. Артиллерийские и минометные батареи, расположенные на обратных окатах возвышенностей, имели заранее пристрелянные рубежи по урезу воды. Глубина обороны противника в районе Новороссийска достигала 5–6 км. Здесь находилось до трех пехотных, одна горнострелковая и одна кавалерийская дивизии и подразделения саперов; три пехотные дивизии составляли резерв. Гитлеровское командование значительно активизировало морские перевозки на коммуникациях Керченский полуостров – Таманский полуостров. Действиями авиации, подводных лодок и торпедных катеров оно стремилось нарушить сообщения нашего флота вдоль Кавказского побережья.

Таким образом, обстановка на суше, море и в воздухе (в Крыму и на Кавказе противник теперь имел не более 300 самолетов всех типов) благоприятствовала проведению успешной операции по разгрому новороссийской группировки врага. Замысел операции предусматривал наступление Черноморской группы войск в направлении перевал Маркотх – перевал Неберджаевский. С выходом наших частей на этот рубеж Черноморский флот должен был высадить десант в районе Южная Озерейка. Последующим встречным ударом десанта и соединений Черноморской группы предстояло окружить и разгромить противника и овладеть Новороссийском.

Чтобы дезориентировать гитлеровцев в отношении направления главного удара и создать видимость высадки десанта на широком фронте, замысел операции предусматривал высадку основных сил десанта в районе Южная Озерейка, вспомогательного десанта – в районе Станичка и демонстрацию высадки в районах Анапы, Благовещенска, мыса Железный Рог. Кроме того, в районе Васильевка – Глебовка должен был высадиться воздушный десант с задачей уничтожения штабов, линий связи и мостов.

Основные силы десанта при поддержке авиации и корабельной артиллерии должны были наступать из района Южной Озерейки на Новороссийск, вспомогательному десанту при поддержке авиации и артиллерии Новороссийской военно-морской базы надлежало оттянуть на себя и сковать резервы противника в районе Станички. В случае если основные силы десанта не удастся высадить в районе Южной Озерейки, их следовало высадить в районе Станички.

В десант в основном были выделены части морской пехоты (255-я и 83-я бригады и Отдельный батальон морской пехоты Новороссийской военно-морской базы) и сухопутные части из состава Черноморской группы войск (165-я стрелковая бригада, Отдельный авиадесантный полк, отдельный пулеметный батальон, 563-й танковый батальон, 29-й истребительный противотанковый артиллерийский полк). Для высадки десанта штаб Черноморского флота выделил более 70 кораблей, которые входили в состав названных ниже отрядов. В отряд прикрытия, выполнявший фактически роль отряда кораблей артиллерийской поддержки, входили крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», лидер «Харьков», эскадренные миноносцы «Беспощадный» и «Сообразительный». Задачей отряда являлось обеспечение высадки главных сил десанта предварительной артиллерийской подготовкой участка высадки. Командовал отрядом вице-адмирал Л. А. Владимирский. Кроме кораблей, к артиллерийской поддержке десанта была привлечена также артиллерия Новороссийской военно-морской базы.

Отряд кораблей артиллерийской поддержки (канонерские лодки «Красная Грузия», «Красный Аджаристан» и «Красная Абхазия», эскадренные миноносцы «Незаможник» и «Железняков», четыре сторожевых катера) должен был доставить к месту высадки и высадить на берег первый эшелон, а затем поддерживать его действия артиллерийским огнем.

Отряд транспортов и высадочных средств (5 тральщиков, транспорт, 12 сторожевых катеров, 3 несамоходных болиндера, 3 буксира и 14 различных катеров, ботов и баркасов) имел задачу доставить и высадить последующие эшелоны десанта. Для высадки вспомогательного десанта был создан специальный отряд высадочных средств из семи сторожевых катеров и двух торпедных катеров.

Кроме того, были созданы две отдельные группы кораблей (первая – эскадренный миноносец «Бойкий» и четыре сторожевых катера, вторая – четыре торпедных катера) для обстрела объектов противника в районе Анапа – Благовещенская и демонстрации высадки десанта в районе Варваровка – долина реки Сукко (первая группа) и для демонстрации высадки десанта в районе мыса Железный Рог (вторая группа).

Высадкой десантов руководил командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, которому подчинялись командир отряда прикрытия вице-адмирал Л. А. Владимирский, командир высадки контр-адмирал С. Е. Басистый, командир Новороссийской военно-морской базы контр-адмирал Г. Н. Холостяков, командующий военно-воздушными силами генерал-майор В. В. Ермаченков и командир десанта полковник Д. Гордеев. Командир демонстративного десанта майор Ц. Л. Куников был подчинен командиру Новороссийской военно-морской базы.

Для авиационной поддержки было выделено около 170 самолетов, в том числе 137 самолетов морской авиации.

Высадка основного и вспомогательного десантов, а также действия демонстративных групп должны были начаться одновременно в 1 час 00 минут 4 февраля 1943 года.

В процессе подготовки к операции части Черноморской группы войск произвели перегруппировку сил, с тем чтобы в конце января 1943 года начать наступление на Новороссийск. Силы и средства, выделенные в десант, готовились в основном в Геленджике и Туапсе. Десантники тренировались в посадке на корабли и высадке с них на берег, изучали систему обороны противника в районах высадки.

Высадка в районе Южной Озерейки наших разведывательных групп (таких групп было высажено одиннадцать, а еще одиннадцать групп высадиться из-за сильного противодействия противника не смогли), наблюдение за участком высадки с подводной лодки и с воздуха, а также средствами артиллерийской инструментальной разведки насторожили гитлеровцев, и они стали усиленно укреплять эти участки, сосредоточивать здесь свои войска и боевую технику.

В период подготовки к высадке десанта Военный совет Черноморского флота выпустил обращение к личному составу флота с призывом с честью выполнить поставленные перед ним боевые задачи. Это обращение было доведено до каждого участника операции. На кораблях и в десантных частях прошли митинги и собрания. На них черноморцы клялись Родине выполнить свой долг до конца. Вот что заявил личный состав сторожевого катера «СКА-0141»:

«Клянемся тебе, любимая Родина, что будем беспощадно, не жалея сил и жизни, громить гитлеровскую мразь. Мы горды высоким доверием, которое оказала нам Родина, – участвовать в освобождении наших Черноморских портов. Мы приложим все силы для победы, не жалея ни крови, ни молодой жизни. Ураганом огня сметем коричневую чуму с родной земли, и солнце свободы вновь взойдет над освобожденной священной русской землей».

«Волю свою, силы свои и кровь свою каплю за каплей мы отдадим за жизнь и счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина, за тебя, наша родная Коммунистическая партия. Нашим законом есть и будет движение только вперед», – поклялись перед выходом в море бойцы десанта.

1 февраля 1943 года войска левого фланга Черноморской группы начали наступление на Новороссийск. Однако прорвать вражескую оборону они не смогли и на указанные в плане операции рубежи не вышли. Чтобы обеспечить прорыв обороны противника в районе Новороссийска, командующий Закавказским фронтом приказал командующему Черноморским флотом высадить не позднее 2 часов 4 февраля морской десант в районах Южная Озерейка и Станичка, не ожидая выхода сухопутных частей на перевал Маркотх.

Приняв к 19 часам 40 минутам 3 февраля на борт десантников, корабли вышли из Геленджика и направились к Южной Озерейке. В море корабли с десантом охраняли миноносцы и сторожевые катера. Из-за сильного ветра и волнения основной десант не прибыл в назначенное время к району высадки, тогда как вспомогательный десант и группы демонстрации высадки заняли исходное положение своевременно (по плану).

В 0 часов 45 минут 4 февраля, в соответствии с планом, авиация начала наносить бомбовые удары по Южной Озерейке, Глебовке, Васильевке, Станичке и Анапе. Одновременно было сброшено 57 парашютистов в районе Глебовка – Васильевка для взрыва мостов, разрушения связи и нарушения движения на дорогах. В последующем авиация в течение дня произвела 246 самолето-вылетов для поддержки десанта.

В 1 час 00 минут началась демонстрация высадки десанта в районе Анапы, Благовещенской и мыса Железный Рог. Прибывшие сюда корабли обстреливали берег, ставили дымовые завесы, сбрасывали сигнальные патроны, выпускали ракеты, а потом отходили в назначенный им район. У Анапы действовал эскадренный миноносец «Бойкий». Во время обстрела им берега во втором котельном отделении лопнули в котле трубы. Чтобы не сорвать выполнения задачи, командир отделения коммунист Мак и комсомольцы Потапов и Дятлов решили на ходу устранить повреждение. Надев на себя асбестовые костюмы и дыша через шланги, которые котельные машинисты все время обливали водой, смельчаки в течение двух с лишним часов проработали в котле при температуре 150° и на ходу исправили котел.

Отряд прикрытия, прибывший в район высадки из Батуми, в 2 часа 31 минуту открыл огонь по берегу, выпустив более 2 тысяч снарядов. Но, ввиду того что стрельба велась по площади без корректировки, эффективность ее была низкой и оборона противника подавлена не была. Поэтому, когда в 3 часа 35 минут началась высадка, гитлеровцы открыли по десантникам сильный огонь из пулеметов, минометов и орудий, расположенных на обратных окатах холмов и в складках местности.

Ряд катеров, с которых высаживался передовой отряд, получил попадания мин и снарядов. Однако катерники сумели прорваться к берегу и высадить 200 десантников.

Отличился при этом личный состав сторожевого катера «СКА-0141». Этот катер был встречен у берега ураганным огнем. Вражеская мина разбила рубку, убила командира катера, его помощника, радиста и несколько бойцов. Тогда командование катером принял боцман коммунист Яковлев. Вскоре от взрыва мины загорелись ящики с реактивными снарядами. Пожар грозил гибелью катера и всего личного состава. К полыхавшим ящикам бросились старший краснофлотец Морозов и секретарь комсомольской организации старшина 1-й статьи Завадский и быстро потушили огонь. Десантники были высажены на берег, и катер возвратился в базу.

Около 4 часов подошли к Южной Озерейке буксиры с несамоходными болиндерами и другие высадочные средства с десантом. От прямых попаданий нескольких вражеских мин и снарядов загорелись болиндер № 2 и его буксир «Геленджик», а через некоторое время болиндер № 4 и буксир «Алупка». Такая же участь постигла и подошедшие в 5 часов 50 минут болиндер № 6 и его буксир «СП-19». Командир отряда высадки, маневрировавший на эскадренном миноносце «Незаможник» у самого берега и обстреливавший огневые точки противника, пытался отвлечь их огонь на себя. Но гитлеровцы вели огонь только по кораблям десанта. Командиры канонерских лодок, на которые были погружены подразделения десанта и техника, после неоднократных безрезультатных попыток подойти к берегу вынуждены были из-за сильного огня противника отказаться от высадки десанта в районе Южная Озерейка. Командир дивизиона канонерских лодок капитан 1 ранга Бутаков решил высадить десант в районе горы Абрау. Две канонерские лодки подошли к берегу и без потерь произвели высадку, однако командиру отряда высадки об этом доложено не было. Видя, что сопротивление противника не ослабло и каждая попытка подойти к берегу встречает сильное противодействие врага, что начинается рассвет и что высаженные части, с которыми он с первых минут боя потерял связь, оказались не в состоянии обеспечить высадку основных сил десанта, командир высадки в 6 часов 20 минут начал отход в Геленджик. В районе высадки были потеряны сторожевой катер, три болиндера, два сейнера, буксир и три баркаса.

Всего в Южную Озерейку было высажено 1450 человек и 10 танков. Не выдержав натиска этого отряда, гитлеровцы начали отходить. Преследуя их, десантники ворвались в Южную Озерейку и продолжили наступление на Глебовку, к южной окраине которой им удалось пробиться 5 февраля. Продвинуться дальше вследствие усилившегося сопротивления противника, больших потерь и недостатка боеприпасов отряд не смог, и ему пришлось перейти к обороне. В течение 5–7 февраля, находясь в окружении и не имея связи с командованием, десантники вели бой с превосходящими силами противника, а затем, когда подошли к концу боеприпасы, они группами прорвались из окружения и вышли частично в район Станички и частично в район озера Абрау. Группа в 25 человек, пробившаяся в район Абрау, была вместе с парашютным десантом снята нашими кораблями.

Основными причинами неудачи высадки десанта в районе Южная Озерейка явились:

– отсутствие на Черноморском флоте быстроходных специальных десантных средств, способных обеспечить высадку десантных войск с техникой; командование операцией по существу делало ставку на три несамоходных болиндера, которые после выгрузки с них около тысячи десантников и 20 танков должны были использоваться в качестве причалов для высадки остальных частей десанта;

– преждевременное раскрытие замысла операции врагу путем высадки большого числа разведгрупп в одном и том же районе;

– неоднократность начала и растянутость по времени действий обеспечивающих сил и самой высадки, в результате чего не удалось добиться внезапности высадки, распыления сил обороны противника, дезориентации его в отношении направления главного удара и создания видимости высадки большого десанта на широком фронте;

– слабая артиллерийская подготовка района высадки, осуществляемая кораблями, из-за чего оборона противника оказалась не подавленной;

– плохая организация управления силами в операции, о чем свидетельствуют: потеря связи с высаженным десантом, отсутствие донесения командира дивизиона канонерских лодок об успешной высадке десанта в районе горы Абрау, задержка с высадкой основного десанта в районе Станички и другие факты;

– неуспех наступления войск левого фланга Черноморской группы, малочисленность демонстративного десанта (800 человек), что позволило противнику сосредоточить все свои силы для борьбы с десантом в районе Южной Озерейки»[59]59
  Кирин И. Д. Черноморский флот в битве за Кавказ. – М.: Воениздат, 1958. С. 151–160.


[Закрыть]
.

Главный – Южноозерейковский – десант закончился кровавой неудачей.

Отвлекающий удар становится главным

А вот вспомогательный десант в Новороссийске удался полностью. Позже Леонид Брежнев так опишет происшедшее: «В географическом смысле Малая земля не существует. Чтобы понять дальнейшее, надо ясно представить себе этот каменистый клочок суши, прижатый к воде. Протяженность его по фронту была шесть километров, глубина – всего четыре с половиной километра, и эту землю во что бы то ни стало мы должны были удержать.

Как появился плацдарм? Новороссийск расположен на берегах Цемесской бухты, которая глубоко врезается в горы. Там два цементных завода – «Пролетарий» и «Октябрь». С одной стороны были мы, а с другой – немцы. К началу 1943 года левый берег весь был у противника, с высот он контролировал движение нашего флота, и надо было этого преимущества его лишить. Вот и родилась мысль: давайте попробуем высадить десант и захватить предместье Новороссийска. Это не только надежнее прикрывало бы бухту от проникновения врага в ее воды, но и облегчило бы нам все последующие бои»[60]60
  Брежнев Л. И. Воспоминания. – М.: Политиздат, 1982.


[Закрыть]
.

Чем же можно объяснить успех новороссийского десанта? Традиционным бесстрашием морской пехоты? Но одного этого было мало. При всем мужестве пехотинцев в тельняшках не один советский морской десант утонул в крови. Трагедия южноозерейковского десанта отнюдь не была исключением.

Вот как профессор Рудольф Иванов описал то, что происходило в 1941 году с морскими десантниками Балтийского флота: «Высадка десантов на Ленинградском фронте была активизирована. Морской пехоты для обеспечения многочисленных вылазок в расположение противника было явно недостаточно, и новоиспеченными десантниками стали моряки с кораблей разных специальностей, словом, все те, кто обеспечивал жизнедеятельность сложнейших корабельных механизмов. Справедливости ради заметим, что специалисты кораблей, обученные в учебных отрядах, конечно, имели какое-то, порой смутное, представление об устройстве пистолетов и автоматов, пулеметов и даже гранат, но они никак не могли быть профессиональными десантниками. Десантники не только обязаны блестяще владеть многими видами оружия и быть физически здоровыми, но и уметь противостоять противнику в рукопашной схватке. Зачем, скажем, стрелять из автомата корабельному артиллеристу, когда он в бронированной башне обеспечивает стрельбу главного калибра линкора, где диаметр снаряда – до 406 мм. У корабельного радиста, чтобы передать за минуту полторы сотни знаков „морзянки“, пальцы должны быть не хуже, чем у профессионального пианиста, а вот пользоваться саперной лопатой он не обучен. Итак, в трагические дни защиты Ленинграда, опоясанные пулеметными лентами, с автоматами в руках, согретые полосатыми тельняшками, в бой на суше лихо ринулись моряки с кораблей. Они были беспредельно преданы Отчизне, и храбрости им было не занимать, но, что там греха таить, такие непрофессионалы быстро погибали с криками „За Родину! За Сталина!“[61]61
  Иванов Р. …Они не сдавались в плен, предпочитая смерть // Независимое военное обозрение. 11.03.2005.


[Закрыть]
.

Но на Малую землю высаживались десантники, подготовленные всерьез. Позже Брежнев напишет: «Думается, что десант на Малую землю и бои на ней могут служить образцом военного искусства. Мы тщательно подбирали людей, специально готовили их. На Тонком мысу в Геленджике тренировали штурмовые группы, учили их прыгать в воду с пулеметами, взбираться по скалам, бросать гранаты из неудобных положений. Бойцы освоили все виды трофейного оружия, научились метать ножи и бить прикладами, перевязывать раны и останавливать кровь. Запоминали условные сигналы, наловчились с завязанными глазами заряжать диски автоматов, по звуку выстрелов определять, откуда ведется огонь. Без этой выучки дерзкий десант и особенно самая первая ночная схватка были немыслимы – все предстояло делать в темноте, на ощупь.

В первую группу, названную отрядом особого назначения, брали только добровольцев. И только таких, кто уже проявил героизм. Командиром десанта назначили майора Ц. Л. Куникова. На этого умного и сильного человека я обратил внимание еще в предыдущих сражениях, когда он командовал батальоном морской пехоты. Заместителем по политчасти шел старший лейтенант Н. В. Старшинов, а начальником штаба – майор Ф. Е. Котанов, тоже хорошо показавшие себя в боевых делах. Все трое получили впоследствии звание Героя Советского Союза. Куников – посмертно (он был смертельно ранен 12 февраля 1943 года), а Старшинов и Котанов – в боях, которые были уже после Малой земли.

При формировании отряда им предоставили право отбирать людей из любых частей Новороссийской военно-морской базы. Право, конечно, исключительное, но продиктованное необходимостью. Мы понимали, что в таком десанте слишком велика роль буквально каждого бойца. Так собрано было пять штурмовых групп, объединенных в отряд численностью в 250 человек. В тяжелейшем испытании им предстояло быть впереди, и они выполнили свой долг.

В 1974 году в Новороссийском музее я обратил внимание на примечательный документ. Это был рапорт старшего лейтенанта В. А. Ботылева, высадившегося на плацдарме в ту же ночь, что и Куников. Он писал: «Доношу, что в первой штурмовой группе убитых – 1 человек, раненых – 7 человек. Из них кандидатов ВКП (б) убитых – 1 человек, кандидатов ВКП (б) раненых – 4 человека, комсомольцев раненых – 2 человека, беспартийных раненых – 1 человек. Первая боевая задача, поставленная командованием, выполнена. Политико-моральное состояние группы высокое»[62]62
  Брежнев Л. И. Воспоминания. – М.: Политиздат, 1982.


[Закрыть]
.

Ну о том, какое отношение начальник политотдела 18-й армии полковник Брежнев имел к подготовке первого десанта и как понимать фразу «мы тщательно подбирали людей, специально готовили их», – разговор особый. Кто это «мы»? Политотдел 18-й армии?


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации