Текст книги "Огма Конкордия. Свобода или смерть"

– Мы могли бы тренироваться спокойнее, но, если ты хочешь быть готовым к смотру, придется сохранить темп.

Айрик кивнул, соглашаясь, ведь прекрасно понимал свое отставание. Тренер, который не встретил сопротивления, своим методикам, неожиданно достал из сумки красивый меч. Он дал его ученику и тот ощутил прекрасный баланс и легкость незаточенного клинка. Осмотрев надежную гарду и богатый пустотелый эфес из позолоченной стали, Айрик протянул меч обратно, на что учитель покачал головой.

– Меня наградили им в надежде на будущее, которого больше нет. Теперь он твой… Его легкость поможет тебе в бою. Заточи его, когда окончишь обучение.

– Зачем тебе это?

– Когда-то меня спас один человек, которого я сильно подставил. Он не только рискнул ради меня жизнью, но и заставил рисковать других. «Братство – это единственное, что отличает нас от имперских солдат» – сказал он тогда. С тех пор я поклялся, что верну ему этот долг… Тренировать тебя – это самое малое, что я могу сделать.

Айрик кивнул головой, хоть и не понимал, как это связано с ним. Простившись с новым учителем, он вернул учебный меч на место и побрел домой в одиночестве. В глубине души, однако, он уже не ощущал себя таковым. В кои-то веке у него появился товарищ, пусть немного странный, но готовый безвозмездно тратить на него силы. «Это и есть настоящая дружба» – подумал Айрик, и улыбка расплылась по бледному лицу.

***

Всю последующую неделю он упорно готовился к предстоящему воинскому смотру. Айрик быстро постигал азы ратного боя, постепенно меняя свое представление о нем. Чем больше он узнавал, тем больше понимал на сколько из него плохой боец. Все чем он занимался до этого было блуждание во тьме, по сравнению с нынешними тренировками, ведь простое наблюдение за другими не могло показать всех важных нюансов.

Последняя тренировка состоялась за день до смотра. Мастер сказал, что перед ней ему нужно лишь отработать технику в щадящем режиме и постараться дать отдохнуть натруженным мускулам. Айрик послушался совета, дабы накопить силы, и целый день не брал в руки клинок, орудуя им только мысленно. Каждый свободный миг он прокручивал у себя в голове технику боя. Отсутствие опыта делало его уязвимым, поэтому холодный разум должен был стать его козырем. Он не будет делать поспешных атак, а попытается победить на ошибках соперника. Поможет ли ему эта стратегия покажет лишь завтрашний бой, а пока Айрик собирался двигаться, не сходя с намеченного пути.

Утро долгожданного дня не смогло застать врасплох уже пробудившегося Айрика. Тот соскочил с постели еще до восхода, умылся и перешел на кухню. Как следует наевшись, за три часа до боя, он надеялся получить максимум сил, не чувствуя тяжести в животе. После этого он планировал покинуть дом, пока спящая мать не завалила его вопросами.

Своим ранним появлением в зале для занятий Айрик никого не удивил. Большинство учеников уже прибыли и давно готовились к испытаниям. Разогревание тела, растяжка и другие привычные процедуры выполнялись ими с некой небрежностью лишь для вида. После пяти минут бесполезной, по их мнению, возни, они переходили к работе с клинком. Мастеров, естественно, рядом не было, что оговаривалось в правилах. Посторонние вообще не допускались до самого начала воинского смотра.

Айрик, не желающий упускать важные части подготовки, принялся долго разминаться без оружия. Когда по всему телу разлился приятный жар, он сделал растяжку и взял свой новый меч, к которому уже успел привыкнуть. Легкое лезвие клинка было идеально сбалансировано с полым эфесом, делая его проворным оружием. Таким мечем можно было махать не уставая, либо уйти в защиту, удерживая его на весу продолжительное время. Скорость клинка была следствием легкости и позволяла безнаказанно контратаковать серией ударов взамен на один. Несомненно, этот меч давал большое преимущество в бою, и чтобы он без него делал? Был, однако, и другой, гораздо более значимый фактор – настрой с которым он шел на поединок. Впервые он был положительным, предвещая большие перемены в жизни. Возможно еще не все было потеряно, и Айрик мог стать нормальным человеком.

Через час после того как он пересек порог ратуши в зал вошел Мастер Матиас. Он приказал всем участвующим построится и разрешил запустить собравшихся у дверей родственников. Свою мать Айрик намеренно не предупредил об участии, так что ее среди них не было. Зато он заметил в толпе своего учителя Петро, который пришел оценить свои труды.

Люди, прибывшие поддержать своих, выстроились за натянутым перед строем участников ограждением. Они громко разговаривали, смеялись и радовались за тех, кто сегодня столкнется в бою. Лишь половина получит досрочную аттестацию от мастеров города, когда как остальные уйдут ни с чем. Айрик надеялся победить отнюдь не ради награды в виде никчемного почета толпы, а ради времени, которое он сможет провести с пользой для себя. Слишком много он делал ради короны, что платит взамен лишь ложью, от которой народ Аиргарда чувствует себя неполноценным. Для мимолетных целей самозванцы готовы разрушить тысячелетний уклад и переписать всю историю, так почему он не имеет права хоть немного принадлежать самому себе? Если он хотел осуществить мечты, то должен переиграть врага по его же правилам.

Мастер Матиас провозгласил о начале смотра и скромный оркестр в углу заиграл торжественный марш. Под команды Казимира они стали шагать по залу и выполнять разные строевые команды. Долго первая часть представления не продлилась, и уже через минуту они снова стояли перед зрителями.

– Разомкнуть ряды! – скомандовал на этот раз Казимир.

Две шеренги участников турнира разошлись по сторонам и встали в шахматном порядке. После, под команды Матиаса, юные ратники обнажили клинки для демонстрации владения техникой боя. Они выполняли разные удары в воздух, переход в защиту и другие приемы, которым их научили здесь. Однако все это представление было лишь прелюдией к главному событию – учебному бою. Несмотря на то, что каждый из них умеет красиво махать клинком, лишь половина получит досрочную аттестацию.

Закончив представление, будущие воины снова выстроились в две шеренги, и мастера стали зачитывать список. Сердце Айрика в этот момент обливалось кровью в ожидании своего череда, несмотря на то, что каждый из присутствующих был силен по-своему. И на что он вообще надеялся, когда шел на турнир?

– Айрик Гудриксен и Фредек Ярвинен, – произнес Матиас.

Услышав свое имя Айрик покинул место, которое занимал в уже разошедшемся строю и сформировал пару с оппонентом. К глубокому сожалению по пути он встретился взглядом с мастером Казимиром. Блаженная улыбка старшего Ярвинена донесла до Айрика то, что его сын не спроста оказался с ним в паре. Чувство ненависти не заставило себя долго ждать и стало распирать его изнутри. И направлено оно было не на хитреца, что пристроил свое чадо к якобы самому слабому противнику, а к главе школы. Куда вообще смотрит Мастер Матиас? До какой степени прогнила вся эта система, где каждый занимался всем что душе угодно. Предприимчивый Казимир подтасовал результаты жребия, а Матиас делал вид как будто, так и должно быть. Небось и у остальных рыльца в пушку. Далеко ходить не нужно – молодой сын Матиаса работал мастером вместо того чтобы воевать за Империю.

– К оружию! – рявкнул Казимир.

Айрик закрыл глаза и постарался успокоится, ведь впереди бой, к которому он готовился полтора месяца. Все его мастерство было направлено на то, чтобы выйти победителем, а теперь он морщит нос как капризная принцесса. Самокритика быстро позволила юному бойцу взять над собой контроль, и цепкая рука крепко обхватила рукоять оружия.

– К бою!

Айрик открыл глаза и вдруг вспомнил, что забыл оголить клинок по команде. Волна неистового жара неожиданно прокатилась по телу и замедлила все происходящее. Он увидел, как остальные пары скрестили клинки в бою и как его оппонент занес над ним оружие. Резким движением Айрик потянул свой меч, и тот медленно пополз вверх вместе с ножнами. Удар противника пришелся на полураскрытый клинок и был сдержан двойным хватом. После этого Айрик развел руки в стороны, окончательно высвобождая лезвие, и ушел в сторону. Когда он обернулся Ярвинен уже был готов к новой атаке. Впрочем, взгляд его уже не был таким уверенным, после того как Айрик защитился, не доставая клинка. Со стороны это похоже смотрелось очень эффектно, но не более. С трудом преодолев искушение взглянуть на Казимира Айрик увернулся от нового выпада рассвирепевшего противника. Эта атака была проверочной, и не ощущая сопротивления Ярвинен снова бросился в бой, выставив вперед ногу. Похоже он совсем не воспринимал Айрика всерьез и планировал победить быстро, раз так рисковал защитой. Или это была ловкая ловушка? Как бы то ни было Айрик не стал упускать возможность и подсек конечность, опрокинув противника на бок. Не ожидав такой удачи, он промедлил, упустив возможность нанести добивающий удар, и враг снова вскочил. Боевой дух ему, однако, уже было не поднять. Фредеку казалось, что слабак играет с ним как с щенком, валяя по земле и совсем не атакуя. А тот финт с ножнами вообще обескуражил его, заставив паниковать.

Бой большинства пар уже был окончен и теперь все внимание было приковано к явному фавориту, который не мог победить знаменитого салагу. Несколько провалившихся атак заставили Ярвинена думать, и он ушел в защиту. Айрик же вообще не понимал, что происходит, мотая головой словно искал поддержки со стороны. Противника такое поведение совсем взбесило, и он бросился с кошачьим криком на ненавистного изгоя. Два клинка ударились друг о друга, издавая звон. Гарда остановила скользящий удар от чего лезвие повело в сторону. Айрик изо всех сил попытался направить острие на противника и стоило вражескому мечу слететь, превосходный клинок врезался в его шею.

– Стоп! – указал Матиас на них.

Сердце Айрика бешено колотилось в груди, и осознание победы приходило постепенно. Неужели он одолел заносчивого сынишку Ярвинена, который так долго отравлял его жизнь? Вместо радости пришел страх, ведь ему так просто этого не простят. Наставник был злопамятен и мстителен, и этот бой он воспримет как личное оскорбление. В этом Айрик был прав, ведь реакцию Казимира долго ждать не пришлось.

– Глупый щенок! – кричал он, подбегая к ним. – Что ты творишь?

Айрик сразу понял, что мастер хочет оспорить итоги поединка, просто еще не придумал причину. Сейчас он сделает ставку на какие-нибудь заметные только ему нарушения, выгораживая своего сына или обвинит Айрика в жульничестве. Толпа зрителей, склонная доверять профессионалам, легко поведется на этот дешевый трюк и Айрик быстро лишиться своей победы. Остальные мастера – друзья Казимира, как всегда закроют на это глаза.

– Нельзя бить по голове! – выдал мастер.

Услышав отца, Фредек быстро сместил руку вверх с шеи на голову и изобразил страдающее выражение на лице. Некоторые зрители, однако, стали кричать, что удар пришелся на шею, особенно выделился Петро. Тогда мастер Казимир, чтобы ни у кого не осталось сомнений, стал дальше разоблачать мошеннический бой.

– А кто дал тебе право носить такой меч! – радостно произнес мастер, найдя триумфальное оправдание, и вознес подаренный Айрику клинок над головой.

По залу прокатились неодобрительные возгласы, как будто неуставные мечи были под запретом. Хотя это уже было не важно, ведь мастеру удалось склонить чашу весов в свою сторону. Меч Айрика действительно выделялся, и тот факт, что позолота никак не помогает в сражении, никто даже не воспринял всерьез. Не смотря на общее признание своей правоты, мастер не стал на этом останавливаться.

– Кто вообще учил тебя так сражаться, конюх с подворотни?

По залу прокатился смех тех, кто видел Айрика вместе с Петро. Теперь все подумают, что он идиот, который предпочел настоящему мастеру какого-то пропойцу с подворотни.

– И что это за стойка такая? – возмутился мастер. – Нога должна быть вынесена вперед!

Айрик шагнул навстречу и получил ожидаемую подсечку. Как бы он не выставил ногу, его падение было уже предопределено. Мастеру хотелось свалить его с ног, чтобы показать какой он слабак, который не может победить честно.

– Не так! – заорал он, облокотившись на клинок Айрика, от чего тот выпятился дугой.

Похоже Казимир намеренно пытался сломать меч, чтобы вбить последний гвоздь в крышку гроба достоинства Айрика. Проигравший победитель, высмеянный перед толпой, да еще и лишившийся ценного оружия – ниже упасть было нельзя.

– Не ломайте мой меч! – выкрикнул Айрик, в надежде на то, что после предупреждения уничтожение меча уже не будет смотреться случайностью.

– Я тебе его об голову сломаю!

Позади раздалась тяжелая поступь бронированных сапог. Некто вышел из толпы, и чтобы не перешагивать ограждение, просто повалил один из держащих ленту столбиков. Услышав это Казимир обернулся и от возмущения проглотил слова негодования. Величественная фигура, облепленная подтаявшим утренним снегом, предстала перед истеричным инструктором, который загородил Айрику обзор. Никто из присутствующих не осмелился остановить гостя, нарушившего периметр зала, беспомощно наблюдая за его действиями.

Айрик замер на полу в нерешительности, наблюдая как ноги мастера дрожат от страха. Казимир, почувствовав для себя угрозу, предпринял безрассудную попытку нападения, взмахнув быстрым клинком, что был у него в руке. Лезвие промчалось вверх с прицелом в голову незнакомца, но ударилось о пластинчатые наручни и вылетело из руки нападавшего. После этого прибывший схватил мастера за грудки и заехал ему в лицо лысой головой.

– А – а, стража! – закричал Казимир, падая на пол, но хлынувшая из носа кровь заставила его замолчать.

Убрав с пути неудачливого инструктора, великан подошел к сидящему подростку и поставил его на ноги. Радости Айрика не было предела.

– Вацлав! – крикнул он, обняв своего дядю.

– Здорова солдат, вижу ты тут не справляешься без меня.

– Так и есть, – сказал Айрик и сразу же поник.

Мысль о том, что теперь будет, казалась ужасной. Вацлав любил делать до того, как подумает, так что Айрику придется самому разбираться с последствиями. Сам великан, однако, думал по другом и увидев, как племянник пригорюнился, решил разредить обстановку.

– Давай покинем это дрянное место!

Айрик кивнул и двинулся к ограждению, под взоры десятков блестящих глаз. Лишь один Петро вынырнул из толпы и встретил его у ограждения.

– Проводи его брат, – сказал Вацлав так, как будто знал Петро сто лет. – А я наведу тут порядок.

Петро кивнул Вацлаву и взял из его рук быстрый меч, а за тем повел Айрика к дверям. Последнее что он увидел, выходя из ратуши, как Вацлав поднимает за шиворот мастера Казимира.

Глава 3. Великий Музей

Легкий ветер блуждал среди горного перевала, борясь с лучами осеннего Солнца. Не смотря на его попытки, дневного тепла было достаточно для того, чтобы Айрик распахнул свой плащ. Кристальный посох в руке сразу же отозвался потоком невидимого тепла.

– Красиво… – протянул Вацлав, сидевший в дальнем конце открытой повозки.

Не смотря на позднюю осень, которая оголила деревья и заморозила цветы, пейзаж был хорош по-своему и привлекал взгляд своими красотами. Вот пожелтевшая трава стелиться вдоль дороги, украшенная красными листьями, а вот раскорячились пучками ветвистые кусты. Прозрачные ручьи, светло-серый камень и далекие горы усиливали их вид в качестве фона. Глядя на них становилось понятно, что некрасивого времени года не бывает и каждое обладает своими уникальными тонами.

А какой здесь был воздух! Просто прелесть, освежающая голову и очищающая легкие от городской пыли. Эфемерная среда была таковой только в горах, причем чем выше, тем сильнее. Ходили легенды, что на самых высоких вершинах люди задыхались блаженством и уже не возвращались обратно. Оно и понятно, ведь обретшим благодать, прошлая жизнь покажется страданием.

Насладившись климатом горной долины, Айрик решил завязать разговор с дядей. Вацлав проезжал этот путь множество раз, поэтому успел заскучать в молчаливой поездке. Он знал множество историй, которые часто вырывались из лысой головы, по просьбам других. Одна из них интересовала Айрика особенно сильно, и он решил, что дядя с радостью поделиться ей со своим племянником…

***

Ратибор оперся на камень и встал перед Вацлавом с растерянным видом. Никогда еще солдаты не видели своего командира в таком состоянии. Он всегда казался им несгибаемым человеком, знающим выход из любой ситуации. Он вел их в смертельный бой, делил все тяготы службы наравне с ними и никогда не позволял большего, чем остальные. Он – равный им во всем и в то же время выше всех на голову. Звание гвардейца фактически делало его человеком другого сорта, что был ближе к элите, чем к простолюдинам. Иногда Вацлав думал, что он вообще не человек в привычном понимании, а нечто большее. Сущность, которая лишилась мирских недостатков и получила божественную силу из горного источника, став гвардейцем. Теперь все было по-другому…

– Я всех подвел, – чуть слышно прошептал стоящий, словно самому себе.

Вацлав долго всматривался в бесцветные глаза, прежде чем сказать хоть что-нибудь. Сомнения терзали его изнутри, ведь он знал, что бездумная жажда, овладевшая командующим, приведет их к краху. Наконец, он набрался сил, чтобы признаться самому себе в несущественности своих обид. В конце концов все это уже не важно…

– Еще нет, – покачал головой Вацлав. – Веди нас.

– Ты прощаешь меня?

Вацлав склонил голову в знак согласия, не в силах ответить словами. Мысль о том, что их славная братия пала в битве, разбившись о стены проклятого города, казалась ужасной. Особенно после того, как они прошли этот путь все вместе, сплотившись вокруг единой цели.

Решив, что не время горевать, Вацлав обнял товарища и повел его к остальным. На пути, однако, у них оказался человек, явно не желающий мириться с безнаказанностью начальника. Такие действия могли разрушить то немногое, что у них осталось, и старшина уверенно оттолкнул стоящего в сторону.

– Тебе не уйти от расплаты, осквернитель, – сказал Петро в ответ на толчок.

– Ты мозгами запутался?

– Владыка Глубин не прощает такого!

Агрессивный голос, дублированный низким гулом, пронесся по влажным тоннелям, отражаясь о каждое препятствие. Нарастающий звук не на шутку перепугал всех, как и спятивший товарищ. Бойцы сгруппировались вокруг лидеров, ожидая нападения чего-то ужасного. Оцепенение потеряло силу лишь после того, как Ратибор вышел вперед и повернулся к людям.

– Отсюда должен быть выход!

Отряд во граве с Ратибором рванул в подгорный зал, опасаясь обвала. Земля под ногами не переставала дрожать, осложняя им передвижение по скользким камням, утопленным в грунтовой воде. Ее уровень стремительно нарастал и уже задевал их колени, рискуя поглотить полностью. Нечто огромное шевелилось где-то в глубине горы, от чего беспокойная влага бурлила, вырываясь из омутов кипящими фонтанами. Благо коварные ловушки теперь было видно, и бойцы обходили их стороной.

– Бросайте снаряжение! – крикнул Вацлав, и остальные скинули с себя расстегнутые латы и разгрузочные пояса.

Потеря лишнего груза возымела существенный эффект и неповоротливый отряд, обрел большую маневренность. Петлять между колоннами и бездонными провалами, однако, легче не стало, ведь уровень воды был уже им по пояс. Решив, что другой возможности не будет, Ратибор повел бойцов к подъему, ведущему на другие уровни каменной паутины. Несколько бойцов успели взбежать по нему до того, как вся прибывающая вода хлынула обратно. Убегающий поток подхватил двоих не успевших солдат и стал уносить их за собой. Одному из них Вацлав успел подать спасительную секиру, которая уберегла его от смертельных воронок, затягивающих всю воду. Нечто невообразимое вынырнуло из широкого омута и устремилось наверх.

– Ты ее не выбросил?! – удивился спасшийся боец, карабкаясь за остальными.

– Ну должен же кто-то остаться при оружии.

– Что это?! – перервал их диалог Ратибор.

Длинная белесая туша тянулась из омута, заставляя оставшуюся в пещерах воду убывать вглубь. Червь, чьи размеры превышали любое понятие об огромном, обвивал хаотичные конструкции, желая остановиться и прилечь на них. Неизвестно, преследовал ли он блуждающих путников или же жил бездумной жизнью, подчиняющейся инстинктам. Одно было ясно наверняка: стремительно иссякающая вода не на шутку его беспокоила. Все, кто оказались здесь, рискуют быть съеденными свирепой зверюгой.

Впрочем, самое страшное ожидало их впереди. Напасть которая подрывала волю к борьбе была не исполинской нечистью, а обычным человеком. Безумный Петро вышагивал по дну обезвоженного зала и взывал к спрятавшимся во тьме собратьям.

– Вам не уйти глупцы… – вырывался расщепленный глас из груди сумасшедшего. – Я не ограничен во времени.

Словно тряпичная кукла, бывший товарищ двигался в неестественной для человека манере, совершая бессмысленные повороты головой и волоча выпрямленные в коленях ноги. Теперь его тело и уста принадлежали кому-то другому в чьих силах было овладеть чужим разумом. Рано или поздно он заметит братьев и сообщит о них своему кукловоду.

– Я могу подстрелить его, – предложил Ефим, снимая с себя лук, тетива которого была пропущена через грудь.

– Нет, – однозначно ответил Вацлав. – Он не понимает, что говорит.

– Убьем его и один из нас придет на замену, – согласился с ним Ратибор. – Просто покинем это место.

– Мы покинем его только вместе с ним!

Противоречия в отряде раскололи его на две части. Половина руководствовалась зовом братской совести, а другая хладным разумом. Их и так осталось слишком мало, а теперь они могли и вовсе сгинуть в этих пещерах. Как бы то ни было, кто-то все равно должен был добраться до Аиргарда и рассказать о случившимся. Неведение сейчас как никогда опасно для страны.

– Гест и Алов отправятся на форпост и подождут нас, – предложил Вацлав. – Братство – это единственное, что отличает нас от имперских солдат.

Эти слова повисли в воздухе пока Ратибор не согласился с ними. Воины не должны изменять своим принципам в угоду трусости и выгоды. После благословения Гвардейца бывший кузнец и лучник двинулись к выходу с целью предупредить Аиргард о предательстве союзников. В любом случае до дома они доберутся не скоро.

Подождав пока гонцы уйдут на безопасное расстояние, члены отряда решили действовать дабы отвлечь внимание обращенного безумца. План был прост: схватить помешанного до того, как он их увидит. В роли охотника решено было выступить Вацлаву, который отдал свое двуручное оружие старшему, ибо он был единственный, кто облачен в броню и умеет с ним обращаться. Чтобы не подставлять остальных Вацлав решил пойти один.

Спустившись вниз, отряд притаился среди многочисленных колонн, что поддерживали верхние уровни. Лишь Ефим остался на месте, высматривая мишень и координируя действия остальных. Вацлав под надежным прикрытием союзников вышел вперед, волнуясь за жизнь Петро. Если у него не получиться схватить его, то Ефиму придется стрелять.

Мрачные тоннели были заполнен палитрой звуков, которые маскировали шаги охотника также, как и его жертвы. Задача осложнялась и тем, что Петро достаточно было увидеть товарища, чтобы убить его и умереть самому. Впрочем, в темноте это было не так-то просто.

За очередным поворотом Вацлав заметил лежащую фигуру. Любопытство заставило его поторопиться и выбежать прямо к своей «жертве». Безумец стоял не далеко от трупа, который привлек внимание старшины, и от услышанного стал лихорадочно вертеть головой.

– Спаси меня, спаси меня… – бормотал он в пол голоса. – Я больше никого не обижу, я искупил свои грехи…

Понимая, что эти слова могут оказаться ловушкой, Вацлав стал подкрадываться, не теряя бдительности. Еще немного времени, и он огрел товарища грубой ладонью. Подхватив потерявшего сознание союзника, Вацлав, что есть сил крикнул об удачи остальным и бросился к выходу. Петро был не маленьким, так что нести его удовольствие не из легких, но Старшина достойно справлялся.

Между тем по залу раздался оглушительный звук движения каменной породы. Нечто огромное скользило по тоннелям к месту похищения своего единственного связного. Белесый червь, что владел этим местом, не хотел так легко расставаться со своей жертвой, пытаясь догнать бегущего Вацлава.

Союзники тем временем выбрались к единственному выходу наружу и, немедля на пороге, рванули наверх. Лишь один Ратибор дождался пока Вацлав достигнет тоннеля.

Путь на поверхность оказался короче, чем он думал, но Владыка Глубин уже наползал на пятки уходящим бойцам. Предприняв попытку остановить его у самого выхода, Ратибор развернулся с секирой, вложив весь свой великий вес в неистовый удар. Словно вихрь стальное лезвие со свистом разрезало воздух и врезалось во врага, расколовшись на тысячи кусков словно хрупкий хрусталь. В меру закаленный металл своей непредсказуемостью подвел своего хозяина, которого выбросило из тоннеля. Червь разорвал горный проход и высунулся наружу под яркие лучи южного Солнца. Кто бы мог подумать, что неуязвимая тварь боится его как огня. Яркие лучи ошпарили белую кожу, заставив ее дымиться и покрываться ужасными язвами. Издав сумасшедший визжащий крик, от которого задрожали горы, тварь заползла обратно, скрывшись в глубинах горы.

***

– Потрясающе! – восхитился Айрик историей, в которую сложно было поверить.

Путь уже подходил к концу и из-за холмов стали видны пики древнего города, стоящего здесь больше тысячи лет. Айрик решил выпытать все до того, как повозка остановиться у ближайшей конюшни и не позволял Вацлаву замолкать ни на секунду.

– А Ратибор выжил?

– Выжил, но э-э… помер уже.

– А когда вы вернулись, вас чествовали как героев?

Вацлав задумался над простым вопросом. Он был бесхитростным человеком и было видно, что дядя пытается фильтровать свою речь. В такие времена нужно было знать, что можно рассказывать ребенку, а что нет.

– По правде сказать, когда мы вернулись, наша армия уже капитулировала и до ветеранов никому не было дела.

Говоря это, дядя чесал затылок – жест означающий, что он пытается скрыть свое отношение к сказанному. Парень был не глуп и понял все без объяснений Вацлава, особенно ту часть, где дядя лишается всех почестей с легкой руки узурпатора. Просто о некоторых вещах лучше не говорить вслух, если не хочешь, чтоб у тебя появились проблемы. Даже судьба Ратибора – высокопоставленного гвардейца, преданного княжескому престолу, прослеживалась в общих чертах в следствии скомканного ответа.

Видя, как племянник задумался над судьбой Аиргарда, Вацлав решил убедить его, что не все так плохо. Он положил руку, которая постарела за суровую жизнь, но осталась все такой же крепкой, Айрику на плечо и с опаской произнес слова, веселеющие надежду.

– Не все еще потеряно, – шептал он. – Когда будем в городе я покажу.

Айрик закивал в ответ, улыбаясь и посматривая на извозчика, что, похоже, совсем не обращал на них внимания. Уши, однако, у таких людей были, что надо, ведь слухи могли принести приличный доход. Сколько он привозил и увозил, сколько слышал – знание нынче в цене, а особенно сплетни и заговоры. Вот и приходится всякий раз вертеть головой, убеждаясь в том, что никто не следит и не подслушивает.

Небольшие фермы и пустые пашни населяли долину города высоких пик и каменных площадей. Окруженный равнинами и величественными горами за ними, Аиргард возвышался над морской гладью, что омывала его, с одной стороны. Отсюда, на фоне стального неба, град казался парящим над землей или утопающим в бескрайнем море. Летающие скаты кружили над ним, гнездясь на самых высоких крышах и башнях соборов. Лишь зимой они улетали в горы, чтобы впасть в долгую спячку, а затем возвращались в новогоднюю весну. Должно быть единственный город, где их можно было увидеть, чем-то привлекал величественных созданий, как и людей со всего света.

Повозка подъехала к загородной конюшне и остановилась за каменной оградой. Пока Вацлав торговался с извозчиком, Айрик спрыгнул на землю, ощущая странное чувство в ногах, отвыкших ходить за целый день. Интересно, можно ли таким образом совсем разучиться ходить? Наверное нет, ведь пострадавшие солдаты месяцами лежат на кушетках залечивая свои раны и как-то снова встают на ноги.

Вацлав расплатился с конюхом за дорогу и побрел вместе с Айриком к городу.

– Какой у нас план?

– Доберемся до таверны, а там посмотрим.

– Я думал у тебя есть дом.

– Был, но мне пришлось им пожертвовать.

Небо над долиной было затянуто дымкой серого цвета. Вниз на путников падали тяжелые хлопья мокрого снега. До Аиргарда все еще оставалось приличное расстояние, и когда они добрались до каменных брусчаток городских улиц, на небе уже вовсю полыхал огненный закат. По мере того как догорали багровые угли облаков, оставленных Солнцем, по городу загорались кристальные фонари. Они отлично освещали влажные улицы старого города, по которым бродили толпы иноземцев с широкими лицами. Где-то среди них затерялись городские патрули, призванные сторожить внутренний порядок.

Вскоре путники подошли к массивной двери городской таверны, располагавшейся в Старом квартале Дворцового района. Вацлав взялся за медное кольцо и потянул его на себя, открывая дверь. Айрик остановился в открытом проходе не решаясь войти.

– Ну чего встал, все заведение выстудишь, – возмутилась хозяйка за барной стойкой.

Опомнившись, Айрик вбежал внутрь и прикрыл за собой дверь.

– Вацлав, помоги бедолаге.

Дядя послушно вернулся к проходу и потянул кольцо всем весом, пока щель окончательно не исчезла. Наведя порядок у входа, он встал к стойке и разговорился с женщиной.

Айрик тем временем прошел в обеденный зал, задыхаясь от царящего в нем зловония. С десяток пьянчуг заседали в нем, лакая дешевое спиртное и громко ругаясь между собой. Некоторые из них завалились прямо на лавках похрапывая во сне, а один даже бредил в пьяном угаре. Эти завсегдатаи, однако, были милыми цветочками по сравнению с мочившимися мимо нужника типами, что не уважали ни себя ни других. То, как они себя вели, свидетельствовало лишь о том, как низко пал простой люд Аиргарда.

– Эй молокосос, принеси нам еще! – крикнул один из забулдыг, вошедшему Айрику.

Тот от страха проглотил все, что хотел сказать, однако ничего нести не собирался. Да где это видано, чтобы ученик царской школы бегал алкоголикам за бодягой? Вместо этого Айрик присел на ближайшую к выходу, холодную, а потому и свободную, скамью. Изобразив заинтересованный вид, он уставился в матовое окно, в надежде, что от него отстанут. Впрочем, поведение книжного мальца с посохом показалась остальным чересчур наглым.