Текст книги "Дамана Госаи чарита. Собрание сочинений, том 13"

По гороскопу выходило, что Дамане предстояло мучиться с Мара-Ишей всю оставшуюся жизнь вплоть до скоропостижного принятия санньясы. Помолвку расторгли, а Дамана, не успев даже толком попрощаться, ретировался в родной Према-пур.

Сейчас Госаи жизнерадостно шагал по дороге и вспоминал те давние события с мудрой улыбкой на устах.

– Просто тогда я еще не был просветленным! – сказал Дамана навозным лепешкам. – И не понимал, что в этом мире нет хорошего или плохого, нет счастья или страданий, а просто игры ума. Не было никакого смысла бежать от страданий, которые якобы несла мне Мара-Иша, потому что эти страдания лишь в гороскопе и в уме того, кто готов их воспринимать. Честно говоря, я всегда считал эти астрологические вычисления шарлатанством и ерундой. А вот то, что моя любимая Шеша хочет вторую жену – не ерунда. И то, что Мара-Иша меня любит – тоже не ерунда! Гороскопы – ерунда, мои страдания – ерунда. Тем более сейчас, когда я понимаю, что к чему в этом мире, и милостью Вишну обрел просветление!

Дамана вдруг подумал, что такого объяснения будет недостаточно родителям Мара-Иши.

– Ну, тут же есть еще один момент, – продолжал размышлять Госаи вслух. – Теперь ведь у меня уже есть одна жена, поэтому предсказания того, первого гороскопа давно не действительны, так как при расчете сейчас надо принимать во внимание положение планет и в гороскопе Шеши. Так что… Хм!

Дамане вдруг пришло в голову, что, скорее всего, Мара-Иша давно уже замужем.

«М-да, о самом простом, как всегда, и не подумал, – загрустил он, но тут же приободрился. – Ничего страшного. Если не замужем, то это будет знаком, а если нет, ну, спрошу у ее родителей, есть ли кто в их деревне на выданье, да и женюсь. Какая, в принципе, разница? Я же Шеше ищу жену, не себе…»

Дамана Госаи вздохнул и ускорил шаг. Вскоре он вошел в пределы деревни, атмосфера которой тут же наградила путешественника изрядным тумаком ностальгии.

Первым, кого Дамана увидел, была Мара-Иша Дэви, которая стирала одежду на берегу Ганги.

– Привет! – сказал Дамана, подойдя. – Как дела?

Мара-Иша ошалело посмотрела на неожиданно возникшего перед ней путника.

– Ты, я гляжу, до сих пор не замужем? – сказал Дамана, так и не дождавшись ответного «привет». Он внимательно оглядел девушку и не нашел ни точки на лбу, ни синдура в проборе – главных признаков замужества. – А почему?

– Так ведь я же только одного человека люблю, – наконец снова обрела дар речи Мара-Иша и вернулась к стирке. – Так что – не судьба!

– Бедненькая, – посочувствовал Дамана и даже немного расстроился, потому что, видимо, его затея с женитьбой накрылась медным тазом. Но Госаи стало интересно, кто же избранник девушки. – И кто этот несчастный, что отказался от прекрасного цветка по имени Мара-Иша?

– Люди зовут его Дамана Госаи, – спокойно ответила Мара-Иша. – Но мне кажется, что никакой он не Госаи…

Мара-Иша замолчала, закончив про себя: «…а самый настоящий тормоз!» Произнести вслух подобные слова ей не позволили проблески ведического воспитания.

– Ой, да это же я! – удивился и обрадовался Дамана. – Хочешь, я тебя замуж возьму?

– Ну, возьми! – откликнулась Мара-Иша и даже прекратила работу, уставившись на собеседника, пытаясь определить серьезность его намерений.

– Беру! – обрадовался Дамана и ухватил девушку за руку. – Пойдем домой поскорее, может, еще к ужину успеем!

– Эй! – заупиралась Мара-Иша. – А как же благословение родителей?!

– Ах, да! – Дамана недовольно поморщился. Ему не хотелось встречаться с Шанти-Ханти, которая, может быть, и была хорошей ведической женщиной, но в ее присутствии Дамана почему-то всегда себя чувствовал не в своей тарелке. – Пойдем, что ли, попросим благословения.

Они быстро дошли до дома, где жила семья Мара-Иши.

– Привет, – сказал Дамана Госаи, едва завидев Шанти-Ханти, которая в саду собирала цветы для домашних Божеств.

– Ого, кого я вижу! – опешила Шанти-Ханти. – Наш дорогой Дамана собственной персоной! Ну, проходите, пожалуйста, будьте как дома…

– Да ладно, я не надолго, – ответил Дамана. – Я вот тут дочку вашу замуж беру, вы не против?

– Опаньки! – прищурилась Шанти-Ханти. – Опять?

– Ага, – усердно закивал Дамана. – Ну, мы пошли?

– Стоп, так дела не делаются, надо по крайней мере отца спросить! – Шанти-Ханти сложила ладони рупором и крикнула: – Эй, Тривидхакаман, дорогой, тут к нашей дочурке жених приперся!

– Кто? – раздался из дома приглушенный вопрос. Тривидхакаман играл в кости и ему было лень отрываться от увлекательного дела на какого-то очередного идиота.

– Дамана Госаи! – крикнула Шанти-Ханти.

– Что, опять?! – раздался возмущенный голос, а потом неясное бурчание что-то вроде: «Блин, достал уже всех этот придурошный брахман…»

Тем не менее, вскоре Тривидхакаман появился во дворе.

– Привет, Дамана! – сказал он. – Что, значит, хочешь нашу красавицу в жены?

– Ну, что-то вроде этого, – послушно кивнул Дамана.

– А как же гороскоп?..

– Да ну его к Ямарадже! – отмахнулся Госаи. – С того времени уж многое изменилось!

– И то правда, – согласился Тривидхакаман. – Ну что, малышка, отдаем нашу ягодку этому… э-э-э… брахману?

Дамана огляделся, но так и не увидел ни «малышки», ни «ягодки».

– Почему бы и не отдать? – пожала плечами почти двухметровая Шанти-Ханти. – Брахман – это же круто! Наша дочурка с ним здорово продвинется, так что следующее рождение будет если и не в духовном мире, то все равно очень высоко.

– Может быть, – хмыкнул Тривидхакаман. – Только, боюсь, с этим брахманом следующее рождение у нашей Мара-Иши наступит слишком быстро… Впрочем, я «за». А то она уже всех достала тоже…

– Кто? – не понял Дамана, предположительно поглядывая на Шанти-Ханти.

– Да ягодка наша, дочурка любимая! – буркнул Тривидхакаман. – Два года только и делает, что бродит по дому и ноет: «Где мой Дамана?! Где мой любимый брахманчик?! Вот попался бы он мне, приби… приголубила бы, заобнимала бы всего, желательно до смерти…» Вот так ходит и ноет, и ноет. Достала уже всех конкретно. В кости мне играть мешает… В общем, забирай! Только учти, приданого не дам!

– Почему это?! – возмутилась Мара-Иша.

– Да потому что… – начал было жмотиться Тривидхакаман.

– Да мне и не надо! – перебил обоих Дамана.

– Хоть одно преимущество сплавления дочерей брахманам! – удовлетворенно крякнул Тривидхакаман. – Ладно, ее сари да украшения можешь забрать…

– Да не надо! – добродушно улыбнулся Дамана. – У моей Шеши целых два или три сари есть, она поделится!

– А это еще кто? – подозрительно спросила Шанти-Ханти.

– Да жена моя любимая, Шеша Дэви.

– Слушай, ты хоть в жизни когда-нибудь работал? – вопросительно сверкнула глазами Шанти-Ханти.

– Нет, конечно, – пожал плечами Даман. – Я же брахман. Да и зачем?

– Хм, и как ты собираешься двух жен содержать?

– А я и не собираюсь. Кто я такой, чтобы кого-то содержать? Бог всех содержит! Так что, какая разница: одну жену не содержать или две?

– Логично, однако… – задумалась Шанти-Ханти. – Ладно, с брахманом спорить дело дохлое. Забирай наше чудо и будь счастлив!

– Спасибо, буду! – откликнулся Дамана.

– Ну что, дочка, пойдешь, что ли, замуж? – строго спросил Тривидхакаман.

– Любовь, как осиная стая – полюбишь и Даману Госаи! – продекламировала Мара-Иша смягченную версию известной поговорки. – Пойду!

– Ну, тогда вот держи благословение от любимых родителей! Счастья тебе! Хотя какое, к Ямарадже, счастье с этим чудиком? Ну да надежда умирает последней! Так что – счастья! Слушайся мужа и старшую жену, не ругайся, поддерживай в доме порядок, не забывай, то ты сейчас брахманка, так что есть будешь не каждый день… Впрочем, тебе это на пользу. Хоть похудеешь на десяток килограмм!.. – Тривидхакаман и Шанти-Ханти еще долго благословляли в таком духе молодоженов, которые в лучах готовившегося к заходу солнца уходили вдаль.

К вечеру Дамана Госаи и Мара-Иша Дэви вернулись в Према-пур.

Шеша Дэви и Шашишекхар весь день не находили себе места, бродя по дому, который без хозяина словно совсем опустел.

Под вечер они просто сидели во дворе и смотрели на дорогу. Наконец, появилась фигура со знакомой походкой.

– Ну, слава Богу! – сразу ожила Шеша. – По крайней мере, жив!

– А кто это с ним? – мрачно спросил Шашишекхар, который так и не избавился от нехороших предчувствий.

– Сейчас узнаем! – жизнерадостно откликнулась Шеша. – Какая-то девушка. Может, просто просили проводить?..

Через минуту Дамана и Мара-Иша вошли во двор дома.

– Привет! – улыбнулся Госаи, а потом хитро подмигнул Шеше. – Ну что, готова к сюрпризу?!

– Главный сюрприз, что мой Прабху вернулся живой и здоровый! – сказала Шеша и посмотрела на смущенную девушку, которая стояла рядом с Даманой и, судя по всему, не знала, куда спрятаться. – А это кто?

– А это сюрприз и есть! – радостно воскликнул Дамана Госаи. – Это Мара-Иша Дэви – моя новая жена!..

Пару минут Шеша Дэви стояла и хватала ртом воздух, стараясь выловить из него нужные слова. Подходящие случаю, но без индийского мата.

– Господи, за что?! – вдруг раздался дикий вопль Шашишекхара, который перебил (наверное, к счастью) уже было словесно оформившуюся мысль Шеши. Издав еще пару нечленораздельных воплей, Шашишекхар исчез в доме, громко хлопнув за собой дверью.

– Наверное, не успел днем дочитать джапу? – сочувственно спросил Дамана.

– Наверное… Прабху будет ужинать? – сквозь зубы процедила Шеша. – Все готово. Только вот я не рассчитывала на двоих…

– Я не голодна… – Мара-Иша осторожно выглянула из-за плеча Даманы. – Да и вообще, мне сказали, что в доме брахманов едят не каждый день, а мне это полезно для моей фигуры…

– У меня все равно аппетита нет после такого замечательного сюрприза! – ответила Шеша. – Так что пожалуйте на скромный брахманский ужин: самосы, сабджи, пури, рис, кокосовое чатни, лаймовый напиток да сладости разные…

– Да, пойдемте, дорогие жены, ужинать, а то я порядком проголодался со всей этой беготней! Беспокойств столько! Так что, дорогая Шеша, больше я за женами не ходок, даже и не проси!

– Не буду, – мрачно пообещала Шеша, исчезнув в доме, при этом тоже почему-то громко хлопнув дверью.

Солнце село, и Дамана Госаи, немного постояв с молодой женой под Луной, пошел ужинать.

В доме Госаи было три комнаты. В одной он жил сам, во второй – Шеша, а в третьей, на чердаке, – Шашишекхар. Обычно первая комната ночью пустовала, так как Дамана предпочитал спать рядом с Шешей, а первую комнату использовал днем для разных духовных упражнений вроде молитв и послеобеденной дремы. Теперь она пригодилась для молодой жены. После сытного ужина Шеша и Мара-Иша разошлись по своим комнатам, а Дамана остался в столовой – помедитировать после еды.

«Странно, что за ужином не было Шашишекхара, – подумал он. – Наверное, действительно, много кругов джапы осталось, так как обычно парень поесть не дурак!»

Наконец Дамана решил, что уже поздно и пора спать. Он сделал омовение и пошел в комнату к Шеше. Залез под одеяло, обнял жену и только собрался заснуть, как получил нежный, но ощутимый удар локтем под ребра.

– Ты чего разлегся?! – тихо зашипела Шеша Дэви.

– А чего? – спросонья откликнулся Дамана. – Я спать хочу!

– Вот и иди к новой жене! – уже громче сказала Шеша. – Завел, видите ли, целый гарем! Давай, давай, нечего к первой жене клеиться, раз ее не хватало!

– Да ты чего? – не понял Дамана и попытался крепче прижаться к Шеше. – Ты же сама сказала, что тебе помощь по хозяйству нужна!

Шеша неясно выругалась и стала спихивать мужа с кровати.

– Давай, давай! Иди к молодой жене, а то она расстро-о-оится, будет плакать!

Шеше наконец удалось отцепиться от Даманы и тот оказался на полу.

– Ну, ладно… – сказал он. – Пожалуй, ты права…

Дамана подтянул гамчу и пошел в комнату к Мара-Ише.

«Все-таки прав оказался Веда-Параяна! – размышлял он по пути. – Хорошо иметь две жены. Если одна не в настроении, всегда можно ко второй уйти!»

Но дверь в первую комнату оказалась заперта изнутри.

Дамана вежливо постучал:

– Ягодка, это я!

– Кто «я»? – раздался из-за двери не слишком приветливый голос Мара-Иши.

– Твой муж, Дамана Госаи…

– А, это тот липовый брахман, который не может удовлетвориться одной женой? Что-то мне не слишком хочется его видеть и обнимать. Пусть-ка он отправляется к первой жене! Всю жизнь я мечтала о хорошей семье, любящем муже и своем хозяйстве, а сейчас по чьей-то милости оказалась на вторых ролях! Да еще с человеком, которого любила долгие годы, только о нем и думала, а он! Нет уж! Иди-ка, дорогой брахман, к Шеше!

Дамана не очень понимал, что Мара-Иша лепечет из-за двери. Было ясно только одно – его почему-то не пускают поспать и здесь.

Госаи на всякий случай еще раз постучал, но в ответ услышал только неясное бурчанье.

Дамана пожал плечами и полез на чердак.

Шашишекхар услышал стук в дверь и сразу понял, что это гуруджи.

«Не пущу! – подумал Шашишекхар. – Считайте, что я сплю и ничего не слышу!»

В дверь снова постучали.

– Шашишекхар, ты спишь? – раздался тихий голос Даманы.

«Сплю! – подумал Шашишекхар. – И не открою! Это же надо, родному ученику такую подлянку устроить! Я от одной Шеши не знал куда деваться! Никакой жизни от этой его сварливой женщины! Так нет, гуруджи додумался еще одну жену взять! Сейчас мне точно – кранты! Да ладно бы гуруджи нормальных жен заводил, а то ведь находит где-то таких, что ни приведи Господи Вишну! Одни имена чего стоят! Первая – Шеша, что значит – „змея“, а другая так вообще Мара-Иша – „хозяйка смерти“! Кошмар!.. Не пущу!»

– Шашишекхар, меня никто не пускает… – снова постучал Дамана.

«И я не пущу… – уже менее решительно подумал ученик. – Хотя, как я себя веду?! Нехорошо! Ведь он мой гуру, как ни как! Ладно, еще раз постучит, сделаю вид, что проснулся…»

– Спит, как убитый! Умаялся за день, бедняга… – негромко констатировал Дамана. – Ладно, не буду мешать…

Он спустился с лестницы, ведущей на чердак, и задумался: «Что же мне теперь делать?»

И вдруг ему в голову пришла замечательная мысль!

– Пойду-ка я в храм! – решил он. – Проведу ночь в молитве и медитации! Здорово!

Дамана завернулся в шерстной чадар и пошел в храм. Не прошло и пяти минут, как Госаи оказался в алтарной комнате. Даже ночью она была освещена лампадками на топленом масле.

Дамана сложил под себя чадар, уселся в позе лотоса и уже собрался погрузиться в медитацию, как услышал тихий голос:

– Дамана, это ты?..

– Я, Господи! – обрадовался Госаи. – А чего это Ты решил со мной сегодня заговорить?

– Да какой, к Ямараджу, Господи?! – снова раздался голос. – Это же я, Веда-Параяна!

Тут из-за ближайшей колонны появилась человеческая фигура, которая в тусклом свете лампадок вскоре действительно превратилась в старого друга Даманы.

Веда-Параяна сел напротив Даманы и многозначительно вздохнул:

– Вижу, ты все-таки послушался моего совета и завел вторую жену?

– Да, а как ты догадался? – удивился Дамана.

– Да так… – уклончиво ответил Параяна.

– Кстати, что ты тут делаешь? – спросил Госаи.

– Я тут, почитай, каждую ночь провожу с тех пор, как женился второй раз… – вздохнул Веда.

– Почему?

– А ты еще не понял? Когда я прихожу к новой жене, она ругается и гонит меня, говоря, что не хочет быть на подхвате. А когда иду к первой, та бранится и прогоняет, говоря, что не хочет служить мужу, которому ее одной не достаточно… Так и приходится мне каждую ночь проводить в храме, а не в теплой постели с женой…

– Так ведь ты мне сам рассказывал, какое это счастье – две жены! – расстроился за друга Дамана. – Помнишь? Про цветы и так далее. Про два разных аромата, характеры, темпераменты…

– Говорил… – потупился Веда-Параяна. – Понимаешь, мне очень скучно здесь по ночам, и я хотел, чтобы со мной был друг…

– Понятно, – улыбнулся Дамана.

– Теперь ты тоже часто будешь ночевать здесь, – продолжал Параяна. – И мы сможем очень хорошо проводить время за игрой в кости и в беседах. Даже книги священные иногда можем почитать, если хочешь. Я, вон, принес сегодня одну…

– Дай-ка посмотреть! – заинтересовался Дамана Госаи.

– А еще, – вдохновился Веда-Параяна, – можно санньясу принять! Точно, давай, а?! Пошлем этих жен куда подальше и пойдем с монашеским посохом по городам и весям нашей необъятной индийской родины!

– Нет, я не могу послать моих жен куда подальше, – серьезно ответил Дамана. – Они меня любят…

– Да не смеши! – сухо рассмеялся Веда-Параяна. – Женщины и любовь совершенно несовместимые понятия. Это даже не я сказал, а священное писание. Вот, смотри!..

Параяна ожесточенно залистал увесистую книгу, пока не нашел нужную страницу и не стал по слогам читать санскритский стих:

– На хи кашчит прийах стринам…

– Да, известный стих… – прервал Дамана друга и легко, на ходу перевел санскрит на деревенское наречие: – «Женщины никого не любят. Они только разыгрывают любовь к мужчинам, заботясь только о себе. Вся их любовь – лишь ради личной выгоды, и ради нее они готовы обречь на страдания и смерть даже собственного мужа, сына или брата…»

– Ты знаешь и этот стих? – в который раз удивился познаниям друга Веда-Параяна.

– Да, это священный «Бхагаватам», Песнь шестая, глава восемнадцатая, стих сорок второй… – не глядя в книгу, ответил Дамана.

– Так как же ты можешь спорить со священным писанием и утверждать, что твои жены тебя любят! Оставь их, и давай примем санньясу, станем монахами…

– Я не могу их оставить, потому что они меня любят… – упрямо повторил Дамана. – И я не спорю со священной книгой. Просто она была написана, когда моих жен еще не было на свете, и она их не учла…

– Да ты наивен, как ребенок! – рассмеялся Веда-Параяна.

– Кроме того, нельзя принимать отречение для того, чтобы избавиться от чего-то или кого-то. Это ложно. Настоящее отречение происходит внутри. Только внутри. Посох и одежда монаха – ничего не значащая формальность…

– Только проповедей мне на ночь глядя не надо! – рассердился Параяна. – Если твои жены так тебя любят, то почему они тебя выгнали?

– Потому что они меня любят…

– Да ты вообще ничего в женщинах не понимаешь!

– А что в них понимать? – пожал плечами Дамана. – Я давно усвоил простую истину. Все взаимоотношения с женщинами можно свести к двум действиям: по головке гладить, да по попке шлепать. Либо наоборот. В зависимости от ситуации… И вся мудрость обращения с женщинами состоит в том, чтобы не перепутать, когда надо шлепать, а когда гладить! И какое место… Беда лишь в том, что сам я всю жизнь это путал, и когда надо было погладить по головке, шлепал, а когда надо было дать подзатыльник, пытался погладить по попке… Но, несмотря на это, они меня любят!

– Послушай, дорогой друг! – ехидно начал Веда-Параяна. – Когда любят, не выгоняют. А они тебя выгнали. Хочешь, объясню почему? – И Параяна, не дожидаясь согласия, начал объяснять:

– Шеша Дэви тебя прогнала, потому что приревновала к новой жене…

– Нет, – перебил Дамана. – Она отправила меня к Мара-Ише, чтобы та не чувствовала себя покинутой и несчастной…

– Мара-Иша? – переспросил Параяна. – Ну и имечко! Эта не та, на которой ты хотел… Впрочем, не важно. А эта твоя новая жена, Мара-Иша, прогнала тебя, потому что не хотела быть второй…

– Нет, – опять не согласился Дамана. – Она боялась, что Шеша обидится и будет страдать, поэтому и отправила меня к ней…

– Да ты дурак, Дамана. И, по-моему, безнадежный, – вздохнул Веда-Параяна. – Ну и иди к своим любимым женам! Скоро рассвет…

– Да, пора… – согласился Дамана. – Я по ним уже соскучился. Надо прийти домой пораньше, чтобы никто не заметил, что меня не было дома и что мне пришлось ночевать на улице…

– Иди, иди, подкаблучник! – уязвлено подначивал Веда-Параяна.

– Они меня любят… – тихо повторил Дамана, а потом почти неслышно, словно обращаясь не к Параяне, а прямо к Богу, сказал: – Это в моей груди камень, который не умеет любить. И я об одном лишь молю, чтобы их любовь когда-нибудь пробудила ее и во мне…

Под звездным небом, в преддверии восхода, Дамана Госаи зашагал из храма домой. Ему было грустно оттого, что сам он никого не любит, но Дамана все равно убеждал себя, что счастлив. Потому что верил, что, по крайней мере, его подопечные счастливы.

– А как же иначе? – говорил Дамана звездам и Луне. – Шеша Дэви радуется, что ее муж наслаждается с новой красавицей-женой. Она очень любит, когда мне хорошо и жизни не пожалеет ради этого. Мара-Иша Дэви счастлива, думая, что я с Шешей, и та не страдает от разлуки с любимым мужем. И тем более счастлив Шашишекхар, которому больше не придется помогать Шеше по хозяйству, и он сможет спокойно заниматься духовной практикой…

Дамана Госаи вдруг остановился посреди дороги, взглянул на окрасившийся красным горизонт и спросил его:

– Почему же мне так тоскливо на сердце?..

ноябрь 2004