Текст книги "7Я. Игра"

– Уробороса тебе не преодолеть, Аретас. Он слишком огромен даже для твоего могущества Бога, – заверил Цефей огненного человека.

– Кто вы такие? Зачем вам все это? – вдруг спросил он, взглянув на отца.

– Что ты имеешь в виду? – не понял атлант.

– Я видел там много зданий, в которых вы держите каких-то странных живых существ и еще других, похожих на меня разного роста и с разным цветом кожи! Что здесь происходит?

– Твое любопытство когда-нибудь погубит тебя, Аретас. Здесь происходит то, что должно происходить по воле Поляриса. И ты должен быть ему благодарен, иначе тебя и не было бы вовсе в этом мире.

Цефей всегда разговаривал с созданными им разумными существами, в меру утаивая некоторую правду, которую тем было знать необязательно, либо вообще запрещено. Таковы были нерушимые правила для стабильного и равновесного существования всех разумных.

Аретас нахмурился, хотя его взгляд выражал искреннее непонимание. Словно утаивание правды было для него абсолютно бессмысленным занятием.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, но вижу по вашему взгляду, что представляете власть в этом прекрасном месте, поэтому хочу вам кое-что рассказать, – Аретас перевел дух и продолжил. – Я и моя жена Афродита просто появились из ниоткуда непонятно где! Все что мы помнили – только наши имена и что мы должны создать жизнь там, где находимся. Это было просто что-то вроде зова для продолжения нашего существования. Поначалу мы даже друг друга не знали, но потом полюбили и создали семью. И если я, правда, разговариваю со своим создателем, то хочу сказать спасибо за жену и моих прекрасных детей, но это еще не все…

– Ты еще можешь все исправить, Аретас! Поставь точку и возвращайся домой! Мы готовы дать тебе еще один последний шанс на мирное урегулирование того, что ты натворил, – вставил Цефей.

– Я бы мог, но…, простите, но я не могу жить в постоянной лжи. Я не могу солгать и вам. Просто потому что… что-то не позволяет мне этого сделать, понимаете?

Сириус видел искренность в глазах человека в красном, он говорил чистую правду и хотел открыться отцу полностью.

Цефей ждал, последние слова заставили его молчать. Если сам атлант был ограничен правилами в своей искренности, то таковую в других разумных существах он ценил и уважал, потому что отсутствие определенного порока приближает человека на шаг ближе к своему творцу.

– Я никогда не перестану искать. А вернувшись домой, расскажу жене и детям, что видел здесь и там, на севере. Про того громадного змея, который разделяет этот мир с соседним. Про вас и ваши лаборатории, в которых вы создаете этих ужасных монстров, – он махнул головой в сторону рогатого демона. – И последнее. Я разработаю способ уничтожить того змея, чтобы рассказать живым существам по ту сторону пропасти о ваших экспериментах над ними, – закончил Аретас и вызывающе взглянул на главного атланта.

Сириус был шокирован откровениями первого человека, ведь некоторые принципы, установленные атлантами для поддержания мирового баланса, нарушать строго запрещалось. Большинство разумных понимали это и проживали жизнь в установленных рамках без каких-либо препятствий своему существованию. Однако иногда появлялись такие как этот человек в красном, пытаясь доказать свою правоту, утверждая, что жить в обмане неправильно. Но атланты считали, что в противном случае всему мироустройству придет конец. Поэтому, обычно, таких как Аретас просто стирали из материального существования и отправляли его душу либо на очищение, либо на воссоединение с Полярисом.

Как же поступит с ним отец?

– Я ценю твою искренность, Аретас. Но, к сожалению, этими словами ты подписал себе приговор.

– Вы не убьете меня. Я нужен вам для создания жизни в Войлюбии. Кроме меня и Афродиты там нет первых людей.

– Об этом можешь не беспокоиться. Очень скоро ты и твоя жена будете навечно заключены в светила, которые вращаются над вашими головами в Войлюбии. Оттуда вы сможете беспрепятственно создавать себе подобных. Однако это решение было принято еще до того, что ты натворил. Сейчас же я готов был тебя отпустить, взяв обещание, что эта выходка была последней. Но после твоих слов это просто невозможно!

На лице Аретаса отразился ужас.

– Какое заключение? О чем вы говорите? А как же наши дети?

– У вас есть взрослые наследники, которые смогут позаботиться о младших. А затем помогут обустроиться новым людям. Тебе же прямо сейчас сотрут память о твоих похождениях, и ты вернешься домой. На еще один поход у тебя просто не хватит времени.

– С памятью делайте, что хотите! Но прошу вас, не забирайте нас с женой у детей! Оставьте хотя бы Афродиту. Ведь она же не виновата!

– В том, что произошло до вашего появления в Войлюбии, виноваты абсолютно все первые люди, и Афродита не исключение.

– Но скажите хотя бы, что мы сделали! Ведь я же сказал вам правду!

Сириус видел, что отец колебался, потому что обычно не церемонился с людьми в связи с порочностью их душ. Но искренность Аретаса поразила его, и он не мог не ответить тем же. Впервые Цефей нарушил правила и поделился частью правды, обычно доступной только для атлантов.

– Вы полностью уничтожили нашу первую экспериментальную лабораторию! Поэтому наказание абсолютно справедливое. Ваши способности будет ограничивать внутренняя оболочка вашего светила, питаемая Полярисом. Ваши дети смогут навещать вас, когда захотят, а вы в вашем новом доме сможете создавать все, что только душе угодно. Поэтому для наказания это громко сказано!

Цефей взглянул на рогатого.

– У него было при себе оружие? – спросил он.

В руках у демона появился длинный меч, объятый пламенем.

– Только эта железка, Господин, – пробасил он.

Сириус посмотрел на меч, и его тело неожиданно сотряслось. От головы до пят словно прошла невидимая волна, заставившая его содрогнуться и упасть на мягкий каменный пол. Его взгляд оставался прикованным к мечу, вызывая в голове невиданные прежде образы. Одновременно с этим тело продолжало сотрясаться, будто от эпилепсии.

Цефей забыл о существовании Бога Войны и в панике подбежал к сыну.

– Сириус! Что с тобой, сынок?

Аретас не стал ждать, пока главный атлант вновь вспомнит о нем. Он повернулся к демону и коснулся своего меча, предварительно выстрелив из руки какой-то красной энергией в глаза рогатому. Тот зажмурился, но меч держал крепко. Да так, что огненный человек никак не мог выхватить свое оружие обратно.

Буквально через пару секунд демон открыл глаза, и Аретас увидел злобный синий огонь, сочившийся из них. Рогатый схватил человека в красном за горло и сильно сжал. Тот начал задыхаться, при этом его лицо начало словно прибавлять в возрасте, а щетина покрылась сединой. Тогда у Аретаса в руке появился небольшой кинжал, который он вогнал демону в левый глаз. Тот вскрикнул и отпустил одновременно меч и Бога Войны.

Аретас, постаревший до возраста зрелого человека, нарисовал что-то в воздухе, а в следующую секунду исчез.

Цефей тем временем уже не пытался привести сына в чувства, а просто наблюдал за его дикими конвульсиями.

С улицы в Храм забежали пара зеленых атлантов. Увидев сотрясающегося мальчика, они посмотрели на главного атланта.

– Господин! Вам нужен врач?

– Нет, позовите мою жену и брата, – спокойно сказал Цефей, сидя на полу.

Зеленые удалились и через несколько минут вернулись с запрошенными гостями.

Бетель, увидев сына, которого придерживал на руках муж, кинулась к ним и присела рядом, обняв сына. Антарес подошел ближе и сел на корточки.

– Это то, о чем я думаю, брат? – спросил он.

– Сириус, расскажи матери и дяде, что ты видел, – сказал Цефей.

Сириус открыл глаза. Зрачки в них полностью отсутствовали, а белки светились голубоватым свечением, как и череп.

– Я видел беловолосую девушку и меч в огне. Потом видел страшные разрушения в Атлантиде от магии этого меча. Все это как-то связано с этой девушкой и произойдет спустя восемьсот лет. Этот ужас повторится вновь, но приведет к более масштабным разрушениям, отец…, почему я ничего не вижу, пап, ведь мои глаза открыты!?

– О чем он говорит? И что у него с глазами, Цеф? – с ужасом спросила Бетель.

– Пророк Йециры мертв, Бетель, теперь Сириус занял его место, и это его первое предсказание…, а мальчик так мечтал создавать новые формы жизни. Как жаль, что он ослеп навсегда…

открой глаза

Я открыл глаза и сделал резкий толчок вперед, пытаясь встать. Ударился обо что-то твердое и вновь шмякнулся вниз, на этот раз повредив затылок.

Я ничего не видел и был в панике! Какой пророк? Вы что, серьезно? Я не хочу быть никаким пророком! Моя мечта – создавать новые формы жизни и больше ничего!

Я вновь попытался встать. На этот раз беспрепятственно. Аккуратно присел, а затем встал и побрел куда-то вперед. Перед глазами была только тьма. Я ничего не видел.

– Отец! – закричал я. – Мам! Дядя!

Куда они все подевались? Вокруг была только тишина. Я словно был нигде, но, тем не менее, ощущал свое тело, стоящее где-то на твердом полу. Я выставил руки перед собой и побрел вперед, пытаясь идти на ощупь. Вскоре я ощутил ладонью стену и стал перебирать правее. Наткнулся на дверь. Ручка двери, а ниже торчало что-то металлическое. Я потянул это на себя и почувствовал сопротивление, тогда повернул вправо, и дверь открылась!

Я вышел через дверной проем и последовал вперед. Здесь были какие-то узкие коридоры. Слишком замкнутое пространство! Да где же я?

Я испугался еще больше и решил побежать. Эхо моих шагов в гнетущей тишине вызывало только ужас. Один раз я повернул налево, затем два раза направо. Мне встречались еще десятки дверей, но все они были закрыты. Я пытался открыть и неистово стучал в каждую из них, но никто не открывал.

И когда я совсем отчаялся, из моих глаз потекли слезы. Я сполз вниз у одной из дверей, автоматически продолжая барабанить по ней. Я знал, что здесь нет никого – только я один. Я потерял всякую надежду.

Меня замуровали. Видимо, от пророков толку чуть. Или их напугало мое предсказание, и они решили кинуть меня в подземелье, вроде той подземной лаборатории отца. Подумав об этом, я испугался еще больше. Сердце чуть ли не выпрыгивало из груди. Я представил, что, возможно, прямо сейчас рядом со мной стоят те ужасные демоны и готовятся выпотрошить меня, разорвать на куски.

Я лег на бок, обнял колени и рыдал, что есть сил.

Прошло какое-то время, я немного успокоился.

Вдруг сзади послышался скрип открываемой двери. Я задохнулся на миг от ужаса. Мое тело автоматически подорвалось и ринулось в противоположную сторону. Я вновь ударился затылком о стену, присел и облокотился о стену, вытянув руки вперед. Я понял, что мне конец. Но все же, я хотел жить.

– Отец! Ну зачем ты так со мной!? Что я сделал? Ведь не я же выбирал, кем мне быть! Я просто хотел создать новую жизнь!

Я полностью выбился из сил и тихо заплакал.

– Генри!

Услышал я радостный крик, переходящий в плач. Затем почувствовал теплые руки на своем лице. Они были такими родными и такими теплыми. Я почувствовал бесконечную любовь этого человека ко мне и обнял его.

По запаху духов и длинным волосам я понял, что это была женщина. И что она любит меня, как мама.

Мама?

– Генри, неужели это и, правда, ты? Где ты был все это время? – сквозь плач спросила она, крепко обнимая меня.

– Мама? Это ты? – неуверенно спросил я.

– Да, сынок. Это я. Все хорошо.

Она нежно гладила меня по спине. Это меня успокоило, и мы разъединили свои объятия.

– Генри, скажи мне, пожалуйста, где ты был все это время? Мы с Таней искали тебя по всему убежищу, но никак не могли найти! Джеймс помог нам открыть твою игровую комнату, но и она была пуста! Мы уж подумали, что ты…

– Кто такой Генри? И те другие люди? Ты не моя мама! Кто ты? Отойдите от меня!!!

Страх заполнил все мое нутро. Дрожь пробежала по телу и меня вновь начало трясти, как тогда в Храме. Эта странная женщина схватила меня и стала легонько шлепать по щекам.

– Генри, очнись! Открой глаза, Генри! ОТКРОЙ ГЛАЗА!

И я открыл!

разбор полетов

Передо мной на полу сидела мама.

– Ну как ты, Генри? Как ты себя чувствуешь? – беспокойно спросила она.

– Что происходит? Почему я здесь? Мы же были в игре! – с непониманием произнес я.

– О чем ты, Генри? Сейчас глубокая ночь! А тебя не было с нами целую неделю! Где ты был?

– Что!? Неделю? Но я… мы же…

И тогда перед моими глазами пронеслись воспоминания прошедшей недели. Недели моего существования, но только не здесь, а в теле мальчика по имени Сириус.

Я оказался там, казалось бы, совершенно случайно. Сначала мы играли в «Династию». Там мы, как и планировали, отправились к Барьеру, чтобы опередить Сару-Скарлет, которая тоже направлялась туда, но с другой стороны, и тем самым спасти ее, не дав столкнутся с огромным змеем. Но произошло непредвиденное…

Дело в том, что еще до убежища я познакомился с красивой девушкой по имени Таня. Я сразу почувствовал в ней родного человека, и мы подружились. Попав сюда, после произошедшего с моей сестрой, я был разбит, но Таня продолжала меня поддерживать, в то время как мама считала виноватым в той ситуации. Тогда я углубился в игру, стал искать поддержку там, увидел Сару и на подсознательном уровне почувствовал к ней особое притяжение. Оказалось, что Сара была скином моей мамы, который сделал специально для нее мой отец. Я не узнал ее сразу, потому что персонаж Сары все же немного отличался от мамы по некоторым признакам. Я думал, что влюбился в чародейку, а в это же время здесь в убежище вдруг помирился с мамой. И понял, что моя любовь к Саре оказалась следствием недостатка материнской поддержки и любви в реальном мире.

И тогда Сара перестала меня интересовать, и я понял, кого я любил все это время на самом деле. Это была Таня, которая испытывала ко мне чувства с самого первого дня, а я этого не замечал. Я признался ей в любви, и она стала одной из самых близких для меня людей.

А потом в игре, играя за Ангела, мой персонаж увидел Таниту, за которую играла Таня, и у него произошло узнавание ее за счет моей памяти. Он узнал в ней родного человека, как я когда-то, и тут он видит ее смерть от зеркала Афродиты. Оказалось, что смерть была ненастоящей, но это каким-то странным образом отпечаталось на моей памяти, и я испугался. Возле игровой комнаты Тани я поклялся, что никогда не дам ее в обиду и всегда буду ее защищать.

Вернувшись в игровой мир, я увидел, что Ангел опасался неудачи, но при помощи брата смог объясниться в любви Таните. В игре Ангел повторил мою клятву и пообещал ценой своей жизни не допустить смерти морской девы. Однако судьба повернулась против нас…

Во время нападения чертей я со стороны Ангела попросил Алаю-маму присмотреть за Таней в игре, потому что хотел дойти до Барьера вместе с ней, ну а для Ангела исчезновение морской девы было равносильно ее потере навсегда. Но мама, естественно при первой же возможности, полетела спасать меня, что привело к похищению Тани какими-то смертоносными демонами.

В тот момент я разделил с Ангелом его гнев относительно гиперзаботы Алаи по отношению к нему, ведь в реальном мире мама относилась ко мне абсолютно также. Но с появлением Тани в моей жизни я перестал нуждаться в ее опеке, плюс у меня была обида на нее за измену отцу с управляющим Джендриксом. Все это выплеснулось в один миг, и я позволил Ангелу свободу действий, подпитывая его гнев. Я решил и вовсе пойти на поиски Тани один, мне противело присутствие мамы в образе Алаи, а Оскар просто попал под горячую руку. Но когда я миновал прозрачную стену, случилось что-то неожиданное…

Я оказался в теле мальчика по имени Сириус. Причем я мог только наблюдать за ним, иногда подбрасывая различные мысли. В итоге я прожил в удивительном мире Атлантиды около недели и очнулся только сейчас, считая себе слепым, как тот мальчик, но на деле мне нужно было просто открыть глаза. Возможно, это был какой-то побочный эффект, связанный с моим длительным пребыванием… Точно! Это была гибернационная камера! Ведь, очнувшись, я тут же стукнулся головой обо что-то твердое при попытке встать! Но как, черт возьми, я туда попал?

– Генри! Ты слышишь меня?

Мама вновь трясла меня за плечи.

Я встал, схватил ее за руку и потащил за собой. Она стала вырываться.

– А ну-ка сейчас же объясни мне, что ты вытворяешь!? – строго спросила она.

Я обернулся и увидел, что все это время она была в ночной сорочке. Потом вспомнил, что была глубокая ночь. Но это не могло ждать. Я должен был проверить прямо сейчас.

– Оденься, пожалуйста, мне нужно тебе кое-что показать. Это срочно, – сказал я.

Она не стала спорить, а когда оделась, я отвел ее в комнату с гибернационной камерой, которую показал мне Турик и в которой я, видимо, провалялся всю прошлую неделю.

– Что это за место? – ахнула мама.

– Не знаю как, но именно здесь я проторчал все то время, пока вы меня искали.

Она нахмурилась. Я понимал, что мои слова звучали для нее очень глупо. Будто бы я от кого-то прятался.

– Генри, может ты уже, наконец, объяснишь? Я как мать, должна знать, почему мой сын целую неделю отсиживался в этом чулане.

– Этот чулан очень ценная находка. Вон там камера.

Я показал рукой.

– А вот здесь дисковод для просмотра записей игры. Ты же знала, что наша игра записывается?

Почему-то мне казалось, что она знает, но естественно отрицательно покачала головой.

Мама направилась в сторону гибернационной камеры.

– Я все еще не понимаю. Даже если ты смотрел записи игры, то почему не предупредил меня или Таню? И чем ты питался все это время?

– Дело в том, что я сам не знаю, как здесь оказался. Помню только, как в игре ушел искать Таниту один, а потом переключился на просмотр чьей-то игры…, это был необычный мир. Он назывался Атлантидой. Но потом я увидел Аретаса и понял, что это наша игра, только персонаж находится где-то далеко от Войлюбии, где-то за Барьером…

– Аретас был за Барьером?

– Да, он как-то смог его преодолеть. В Атлантиде он все разрушил, но его остановил Уроборос, а потом он скрылся, и я проснулся здесь…, осталось только разузнать, что за диски я…

Я открыл дисковод блока и обнаружил, что там пусто. Ни одного диска!

– Что там, Генри? Почему ты молчишь?

– Тут пусто! Дисков нет! Но я очнулся в этой гибернационной камере и точно помню всю прошлую неделю!

– Может диски кто-нибудь забрал? Хотя навряд ли кто-то знал об этой комнате кроме тебя.

И тут я осознал, в чем дело.

Конечно, Турик знал! Вот поганец! Неужели он замешан в этом моем просмотре дисков об Атлантиде? Но один он не смог бы меня дотащить сюда, да и игровую комнату открыть невозможно. Хотя мама буквально несколько минут назад говорила, что Джендрикс как-то смог это сделать. Так, значит, Джендрикс с сыном притащили меня сюда из игровой комнаты? Звучит бредово, но пока это единственное объяснение.

– А что ты там говорил про Аретаса? Ведь он же заключен на Марсе! И кстати, где вообще находится эта Атлантида? – спросила мама.

– Я же говорил – за Барьером. И диски – это запись прошлых игровых событий. Мы не можем управлять там персонажем, однако существует возможность обмена мыслями с ним и тем самым можно влиять на его решения. Я видел события прошлого и думаю, это был тот самый поход Аретаса к Уроборосу, о котором рассказывала Афродита. Бог Войны уничтожил много домов в Атлантиде, но во время разговора с главным атлантом был на удивление очень искренним и пообещал, что обязательно найдет способ уничтожить Уробороса. А после этого смог ретироваться. Как мы знаем, способ он нашел…, и еще кое-что…

Я хотел рассказать о демонах и пророчестве, но почему-то не стал.

Пошарив в карманах, я достал диски Скарлет.

– Наша Скарли в игре по-настоящему, поэтому запись ведется абсолютно также. Ты можешь использовать эту камеру, чтобы с ней поговорить.

У мамы отвисла челюсть в немом удивлении.

– Ты серьезно? Но где ты их взял? – спросила она.

– У нее в палате под кроватью. Я уже пытался с ней поговорить там, во время просмотра. Но, видимо, в смерти моего прошлого персонажа она увидела и мою смерть тоже, поэтому и не реагирует на мой голос. Ты – другое дело. Она может услышать.

Мама на радостях обняла меня.

– Спасибо, Генри!

– Не за что. Мы обязаны до нее достучаться любыми способами.

– А ты много просмотрел? С ней все в порядке?

– Просмотрел немного. Остановился в лесу сразу за королевством. Но у нее есть три опытных бойца, которые защищают ее ценой своей жизни. Да и она сама не промах. Это же Сара! Все сложности начнутся на подступах к Уроборосу…, кстати, а что тут происходило, пока меня не было? Как Таня?

Она вздрогнула, когда я задал последний вопрос. Мне это совсем не понравилось.

– Что случилось? Где она!? – настороженно спросил я.

– Генри, тебе лучше присесть.

– Что с Таней?

– Ее больше нет…, – прошептала она.

От этих слов у меня немного закружилась голова. Я оперся о стену рядом со мной и устоял на ногах, пытаясь осознать услышанное, но пока что верить в это я отказывался наотрез.

– Хватит нести чушь! Она у себя в комнате, и завтра мы вместе приступаем к игре.

По-моему, на какое-то время мой разум начал сходить с ума, и я сам не понимал, что говорю. Я четко услышал ее слова, но отказывался верить, что это вообще возможно здесь, в убежище. Ведь здесь безопасно! Разве не так?

Мама продолжила говорить:

– Когда ты не пришел на следующее утро в столовую, мы с Таней забеспокоились и сразу после завтрака отправились искать тебя. В комнате тебя не было, а игровая комната, как ты знаешь, всегда закрыта для посторонних.

На протяжении дня мы обыскивали все убежище, побывали на всех трех уровнях. Я подключила Джеймса, и он помог нам искать в жилых помещениях других обитателей убежища. Потом он связался с кем-то по телефону. Там ему сообщили особый код от двери твоей игровой комнаты. Но и она была пуста…

Мы не знали, что делать дальше. Вернувшись в игру, я со своей стороны попыталась убедить Оскара ускорить преследование и нагнать Ангела с целью поговорить, но ему каждый раз удавалось от нас ускользать. Тогда я подумала, что, возможно, здесь есть какая-то потайная комната, и ты продолжаешь играть за Ангела…

Таня и вовсе перестала играть, потому что там ее ждали те ужасные демоны. Однажды она зашла в игру, но оказалось, что те монстры постоянно останавливаются по пути и издеваются над ней. Поэтому игру она забросила, и механизм перестал выдавать ей еду. Ее родители и я, конечно же, делились с ней, но у нее вечно не было аппетита…, она сильно похудела и стала часто запираться у себя в комнате, а вчера вечером…

Я поднял голову. ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ?

– Ее родители нашли ее мертвой в своей комнате. Она лежала на кровати с изрезанными венами и твоей фотографией на груди…

Я не мог больше это слушать и просто вышел из комнаты. Я категорически отказывался верить ее словам и направился в сторону жилого блока, чтобы убедиться…

пустота

Я просто шел в комнату Тани, стараясь ни о чем не думать. Но все равно, что-то внутри меня шептало – нужно готовиться к худшему, «ее больше нет».

Нет, она есть, и я прямо сейчас увижу ее.

Подойдя вплотную к комнате, я постучал. Тишина. Мое сердце забилось чаще. Потом я вспомнил, что сейчас ночь и взглянул на часы. Пять семнадцать утра. Я знал, что еще рано, но продолжил барабанить в дверь.

Через несколько минут я услышал шаги. Она идет открывать дверь! Она жива! Я так и знал, что мать снова врет мне! Таня не могла сделать того, что она рассказала. Сейчас Таня откроет дверь, и я с радостью обниму и расцелую ее! И вот на этот раз точно никогда не отпущу!

Дверь открылась. Освещение в комнате озарило мою радостную улыбку, которая тут же погасла, потому что передо мной стоял тот самый синеглазый рогатый демон из Атлантиды!

Я испугался и попятился назад, а потом споткнулся и больно ударился головой. На мгновение мое сознание помутнилось, а когда я открыл глаза, демона уже рядом не было. Тем не менее, дверь оставалась распахнутой, устрашающе приглашая меня в темное нутро комнаты.

Я встал и осторожно направился внутрь, оглядываясь по сторонам. Гнетущая тишина давила на меня со всех сторон. В комнате было абсолютно темно, хоть глаз выколи. Однако мое зрение быстро привыкло к этому сумраку, и я заметил темный силуэт на кровати со знакомыми прямыми волосами, сплетенными в две длинные косы.

Мое сердце забилось чаще, и я в ускоренном темпе нащупал выключатель на стене, озаряя комнату ярким светом.

Повернувшись к кровати, я увидел Таню. Она полулежала на кровати и улыбалась мне.

– Привет, Генри. Жаль, что ты не уберег меня.

После этих слов из пустоты вдруг вновь возник тот демон, но уже с клинками, выходящими из рук. Он перерезал Тане горло, хлынула кровь, а этот жуткий монстр страшно рассмеялся, продолжая резать ее своими клинками, так что за несколько секунд вся комната обагрилась кровью.

Страх захватил все мое нутро. Я понимал, что сейчас нахожусь вне игры, поэтому не смогу противостоять демону. Со все еще помутненным сознанием я захлопнул дверь с другой стороны, чтобы просто не видеть этот ужас.

Сидя по ту сторону двери, я запоздало понимал, что это было что-то вроде галлюцинации-видения, которую подкинул мне мой разум, чтобы доказать – теперь Таня мертва навсегда. Это произошло не в игре, не в видении личности, и это был вовсе не дубль. Теперь уже ее не вернуть, никогда…

***

Я не чувствовал ничего. Внутри меня была только пустота, которая заставляла меня идти вперед к Джендриксу. Турик не мог поступить так со мной. Ему незачем было тащить меня в эту камеру, потому что мы с ним были друзьями, и он часто помогал мне. А вот Джендрикс мог. Он хотел заполучить маму, а я был для него помехой, поэтому он положил меня в гибернацию, чтобы раз и навсегда избавиться от меня.

Я зашел в лифт и поднялся на верхний уровень. Его кабинет был сразу напротив.

Я вышел из лифта и выбил дверь его кабинета. Мне было плевать, я был готов убить этого ублюдка. Он соблазнил маму – замужнюю женщину, усыпил меня на неделю, и это привело к гибели Тани. Она была частью моей души, и эту пустоту уже ничто не сможет заполнить.

Кабинет был пуст. Видимо, эта сволочь спит где-то неподалеку.

Я присел на стул рядом со столом и стал ждать.

Я ждал час, второй. За это время я успел устроить в его берлоге настоящий беспорядок, разорвав бумаги и сломав стол. Потом я швырял книги в стены, а когда устал – упал на кучу бумаг на полу.

Чтобы не заснуть, я присел на полу лицом к выходу, облокотившись на письменный стол, разломанный пополам, и продолжил ждать…

Сквозь сон я услышал приближающиеся шаги. Потом включился свет и я увидел…

– ТУРИК!?