Текст книги "Дароград. Тысяча причин остаться"

Глава 14

Пройдя главную площадь Дарограда, Антон и Дима продолжили движение прямо по улице, заканчивающейся на перекрёстке, где им нужно было свернуть в направлении Нижнего квартала. Они успели пройти с полкилометра, когда к парадному входу здания Верховного Договора прибыло несколько экипажей. Из первого вышла Властелина Буянова в сопровождении главы городских стражей, она сразу же проследовала внутрь, а Орлов остался снаружи руководить разгрузкой крупногабаритных ящиков, которыми были забиты салоны экипажей под завязку. Мальчики торопливо шли вперёд по улице и были слишком поглощены предвкушением разгадки тайной комнаты в подвале, чтобы оглянуться и увидеть, что за суета развернулась на месте, которое они так вовремя покинули, не осознавая, как им повезло.

Ступая первопроходцами по нетронутому снежному покрову, друзья пробирались вперёд, оставляя позади себя следы, словно чередующиеся пунктиры на линии. На улице к середине ночи подморозило, о чём свидетельствовали озябшие конечности их рук и ног. Они ускорили шаг, приметив впереди нужный перекрёсток дорог, по одной из которых навстречу им мчался снегодвиж. Проскочив мимо ребят, человек, управляющий транспортом, затормозил посреди дороги и развернул его, бесшумно подкатив к ним. Мальчикам ничего не оставалось, как остановиться и вступить с незнакомцем в вынужденный разговор.

– Доброй ночи! – первым заговорил наездник снегодвижа, стянув в лица маску, укрывающую от порывов встречного ветра.

– Здравствуйте, – поприветствовал Дима, зная уже, к кому обращается, разглядев его лицо. – Не думал, что когда-нибудь встречу вас просто так, на улице, всё-таки вы знаменитость.

– Узнали меня? – настороженно спросил наездник. – Ну что ж, молодцы. К сожалению, мне нечего вам оставить на память, все подарки раздал фанатам нашей команды.

– Ничего, мы всё равно из стана «Лис», – парировал Дима, отказываясь что-либо принимать из рук человека. – Сочувствую вашему проигрышу, капитан. У «Волков» будет шанс попытать удачу в следующем году.

– Непременно, так и поступим, – процедил сквозь зубы наездник с нотками нарастающего раздражения и злобы в голосе. – А вы что здесь делаете? Ваше нахождение ночью на улице выглядит очень странным. Вам нужна помощь?

– Ну что вы! Всё в порядке, просто мы засиделись в гостях и возвращаемся домой. Не тратьте на нас своё время, Виталий, – Дима впервые за недолгий их разговор решил назвать Быстрова – капитана команды «Волки» – по имени, чтобы смягчить возникшую напряжённость между ними. – Думаю, что у вас найдутся дела поважнее, чем сопровождать двух незнакомых подростков.

– Не стоит скоропалительно отказываться от предложенной помощи, молодой человек! Мне будет спокойнее, если я буду знать, что вы находитесь в безопасности и тепле. Мой снегодвиж способен уместить нас троих и доставить вас до дома в считаные минуты. Ну же, не глупите – соглашайтесь, я всё равно не оставлю вас одних на улице ночью. Или мне передать вас стражам? – настаивал Быстров. – Где находится ваш дом?

Повисла пауза. Антон, не проронивший ещё ни одного слова за встречу с незнакомцем, посмотрел на Диму. Он знал, что его друг пытается найти способ избежать поездки с навязчивым попутчиком, которая может для них плохо кончиться. Антон бросил взгляд на наездника. Им оказался молодой парень старше них всего лишь лет на пять – восемь. Теперь ему были ясны причины иронии и сарказма, которые Дима позволил себе при общении с ним, – небольшая разница в возрасте и непрекращающееся соперничество между сторонниками команд по охотогону. На лице капитана «Волков» виднелась трёхдневная щетина, придавшая ему брутальности и возможности казаться чуть старше. Кончики длинных, слегка вьющихся тёмных волос свисали из-под новенького шлема, который, скорее всего, как догадался Антон, мог быть подарен ему после игры одной из поклонниц. С ответом Дима затянул, усилив подозрения Быстрова в том, что они что-то могут скрывать от него. «Нам всё равно от него просто так не отделаться. Пусть нас подбросит на своём драндулете в Нижний квартал и сэкономит нам время, раз он сам на этом настаивает. Но поедем не на площадь Начал, а к месту, к которому помог нам добраться налип. А там уйдём от него по тёмным улочкам на раз плюнуть. Надо рискнуть!» – думал про себя Антон, разглядывая переднее крыло снегодвижа, выполненное в форме волчьей морды с раскрытой пастью.

– Если вас не затруднит, – начал Антон, – довезите нас до середины улицы Трёх совпадений. Там будут ворота с коваными вензелями и тюльпаном по центру. Нам туда.

Оба – и Дима, и Быстров – посмотрели на Антона с таким удивлением, будто услышали из его уст какую-то абракадабру. Дима быстро разгадал, к чему клонит товарищ, вспомнив слова налипа о причине, по которой нельзя путать ворота с лилией с воротами с тюльпаном, подмигнул ему и утвердительно произнёс:

– Да, нам именно туда и нужно.

– Далековато от дома гуляете! – посетовал Быстров, выстраивая в голове путь и оценивая, сколько времени потратит на дорогу. – Вам повезло, что на пути вы встретили меня. До первых экипажей ещё несколько часов, пешком вам не дойти, не замёрзнув по пути. Садитесь!

Мальчики без пререканий последовали команде Быстрова и залезли на сиденье позади него. Снегодвиж действительно оказался вместительным и крепким по конструкции: именно на нём Виталий выступал на охотогоне и проделывал там трюки, лавируя между возникающими препятствиями. Гоночный байк плавно начал своё движение по заснеженной дороге и довольно быстро набрал обычный для таких типов снегодвижей темп. «Держитесь крепче!» – прокричал Быстров и нажатием правой педали привёл в действие задние ускорители. Два небольших круглых спила дерева с лихо закрученной спиралью по центру, закреплённых по бокам байка, опустились на поверхность дороги. От резко набранной скорости все трое на сиденье чуть подались назад, ещё крепче ухватившись за крепления. Снегодвиж понесло с такой мощью, что стало невозможно различать мелькающие перед глазами дома. Хоть как-то укрыться от усилившегося встречного ветра мальчики смогли за широкой спиной Быстрова. Дима периодически выглядывал из-за его плеча вперёд, чтобы посмотреть, как дорога покоряется мчавшемуся по ней байку, и представить, будто это он, а не Быстров, управляет им, отчего захватывало дух.

Как и пообещал им Быстров, на улице Трёх совпадений они оказались довольно скоро и двигались по ней уже с обычной скоростью, подняв ускорители с дороги. Будучи границей между Нижним кварталом и остальной частью Дарограда, внешний облик улицы сформировался под влиянием двух сред и сочетал в себе ухоженность милых пряничных домиков с заколоченными окнами наполовину опустевших квартир и, наоборот, тёплый свет уютных жилищ в домах с потрескавшимися стенами, державшимися исключительно на честном слове. Притормозив у арки, перекрытой воротами с коваными вензелями, в узорах которых по центру просматривались очертания цветка, ребята не спешили слезть с байка, а указали Быстрову на то, что нужные ворота находятся дальше, нужно проехать ещё триста метров.

Продвинувшись по дороге вперёд, Быстров действительно обнаружил ворота с позолоченным тюльпаном и нажал на тормоз. Снегодвиж в аккурат остановился напротив арки, проход под которой был освещён единственным фонарём, маятником покачивающимся из стороны в сторону из-за ветра. Тень от ворот легла на белую дорогу, повторив на ней рисунок симметричных створок. Ребята соскочили с сиденья снегодвижа и сразу же прошли к воротам. Уперевшись в балясины створок, Антон и Дима развернулись, встретившись с изучающим их взглядом Быстрова.

– Спасибо, что подбросили, – поблагодарил Антон. – Без вас мы добрались бы сюда ещё не скоро, замёрзли бы совсем.

– Отличный снегодвиж, Виталий! – оценил байк Дима. – Надеюсь, у меня будет покруче через несколько лет.

– Поторопитесь, вас, наверное, дома уже заждались, – ответил Быстров. – Возможно, свидимся ещё при других, более благоприятных обстоятельствах и поболтаем по-дружески. Ведь так?

– Конечно, – быстро согласился Антон. – Будем ждать такого случая. До свидания.

После произнесённых слов прощания все остались на своих местах: Быстров на байке, демонстративно сложив руки на груди, мальчики у ворот, спинами подпирая их створки. Все ждали – кто покинет это место первым. Но цели задержаться в центре улицы Трёх совпадений были у всех разные: Быстров хотел удостовериться, что малолетки доставлены им по назначению и не замышляют ничего такого, что показалось бы ему странным, а Дима с Антоном – убедиться, что капитана «Волков» где-то в городе ждут дела поважнее и он умчится, не узнав, куда на самом деле они спешат.

– Пошли, – прошептал Дима, видя, что ситуация заходит в тупик и Быстров уступать в возникшем негласном поединке не собирается.

Ребята приоткрыли створки ворот и тихо попятились спинами назад через проход арки, не сводя глаз с Быстрова. Оказавшись под светом фонаря, они широко ему улыбнулись, помахали на прощание рукой и таким же способом продолжили двигаться к выходу, скрывшись затем в темноте.

– Стойте, сопляки! – крикнул им вдогонку Быстров, придя в бешенство от того, что какие-то недоумки-подростки, во-первых, решили над ним – известным и уважаемым в Дарограде гонщиком – посмяться, а во-вторых, они, скорее всего, замешаны в делах, интерес к которым проявит городская стража.

Движимый желанием поймать и наказать наглецов, Быстров последовал за ними, мгновенно преодолев проход, ограниченный с обеих сторон воротами всё с тем же позолоченным тюльпаном. Каково же было его удивление, когда, добежав до вторых ворот арки, он обнаружил там свой стоящий на дороге байк. Он вышел из ворот и огляделся вокруг. «Не может быть! Это улица Трёх совпадений, которая осталась позади первых ворот. Как такое возможно?!» – криком исходил голос внутри него. Быстров снова залетел в арку и побежал по проходу обратно. Сквозь узор ворот проглядывалась всё та же улица Трёх совпадений, которая не отпускала своего пленника, притягивая к себе, словно магнит. Перебегая от одних ворот к другим, он снова и снова сквозь прозрачный рисунок створок видел одну и ту же не сменяющуюся картину: каменный серый дом смотрел на него заснеженными окнами, вдоль дома протянулось белое полотно дороги, где одиноко стоял оставленный им возле уличного фонаря гоночный байк. С криком, наполненным яростью и растущим безумием, Быстров с кулаками набросился на ворота, как на врага, из-за которого он оказался в ловушке иллюзий и упустил своих обидчиков. Разбив руки в кровь, в состоянии бессилия изменить что-либо в этой ситуации, Быстров вышел из ворот на улицу Трёх совпадений, сел на снегодвиж и бесславно покинул это место с чувством затаённой обиды и желанием отомстить двум подросткам.

– Вроде оторвались, – довольно произнёс Дима, поглядывая назад. – Значит, этот недоумок не сообразил повторить наш фокус и застрял там. Отличная история получается, нужно будет нашим рассказать по случаю. А ты ловко придумал использовать эти ворота, чтобы избежать его слежки! Скользкий тип этот Быстров.

– Да уж, главное на глаза ему не попадаться. Не везде такие ворота стоят, – ответил Антон, когда впереди показался знакомый им старый заброшенный дом. – Смотри. Путь свободен, никого нет.

Друзья, убедившись, что в округе, кроме них, нет ни одной живой души, зашли в подъезд дома. Антон включил фонарь на смартфоне, свет вновь показал им, какая удручающая обстановка царила внутри дома. По обледенелым ступеням они спустились в подвал и прямиком направились к двери с голосовой защитой.

– Чур, я первый, – напомнил Дима товарищу об их уговоре, кто и в каком порядке будет пробовать нектар голосовика.

– Не возражаю, – ответил тот. – Даже буду рад, если всё получится с первой попытки.

Дима достал из сумки пакет с девятью пузырьками с прозрачной жидкостью. Вытянул из него первый попавшийся пузырёк и замер, уставившись на прозрачный сосуд, плотно закрытый деревянной пробкой.

– Ты чего? – спросил Антон. – Передумал?

– Вот ещё! Мы же так и не обсудили, какие слова будем произносить, когда выпьем нектар. У меня столько вариантов, что голова сейчас разболится, не знаю, что и выбрать, – посетовал Дима.

– Я думаю, что слова здесь значения не имеют. Уху необходимо просто уловить знакомый голос. Поэтому можешь говорить что взбредёт в голову.

– Это я могу, мне не сложно, – усмехнулся Дима, без лишних слов откупорил пузырёк и проглотил его содержимое.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – выждав немного времени, чтобы нектар начал своё действие, спросил Антон.

– Только небольшое першение в горле, – твёрдым голосом незнакомого мужчины произнёс Дима, глаза которого от удивления стали гораздо больше.

Антон улыбнулся озадаченной физиономии друга и протянул ему руку, по которой Дима хлопнул в ответ. Они обрадовались тому, что нектар, несмотря на все сомнения, сработал и, возможно, они найдут в девяти экземплярах голос, способный открыть заветную дверь. Дима подошёл к двери и, приблизившись к встроенному в неё уху, произнёс: «Опять ты лезешь куда тебе не следовало». Мальчики замерли в ожидании, что будет происходить дальше. Но механизм голосового замка остался неподвижен, а дверь неприступна.

– Странно. Обычно мамины слова, на меня по крайней мере, действовали. Попробовать ещё раз? – спросил Дима и направил сильную струю воздуха, чтобы прочистить ухо от возможного засора.

– Бесполезно, это не тот голос, – констатировал Антон. – Теперь моя очередь.

Дима протянул пакет, и, пошарив в нём рукой, Антон вытянул случайный пузырёк. Выпив небольшое количество капель нектара, которое удалось слить с бутона цветка, юноша поперхнулся, почувствовав приторный вкус. В горле неприятно щекотало и появилось ощущение, что свой новый голос, который он услышит, явно ему не понравится.

– Давай, скажи что-нибудь, – призвал его к действию только что приобретённым голосом Дима.

– Может быть, лучше спеть? – ответил Антон, обращая эти слова к металлическому уху.

– Жесть какая! – отреагировал Дима на новый голос товарища. – Таким голосом только в загробном мире можно разговаривать. Интересно, кому он принадлежит?

Антон был согласен с каждым словом друга: до мурашек пронизывающий голос с хрипотцой, больше похожий на змеиное шипение, вырывался наружу, подавляя всё вокруг своим низким звучанием. Настолько он был каким-то нечеловеческим, что определить, мужской это голос или женский, было невозможно. Но и он не в силах оказался открыть дверь в тайную комнату подвала.

Откупоривая после каждой неудачной попытки новый флакончик с нектаром, друзья поочерёдно нашёптывали уху всякую белиберду, от произнесения которой разными голосами становилось только смешнее: так, женский голос Димы попросил прибавки к жалованию, Антон мужским голосом прошепелявил, что ему «очень шаль», нарвались они и на голос младенца, который мог изъясняться только плачем. После семи попыток, окончившихся ничем, в мешочке осталось по одному пузырьку для каждого из ребят. Наступил черед Антона пробовать свою последнюю порцию нектара голосовика. Привычным уже движением он выдернул из горлышка пузырька пробку из дерева и выпил сок цветка до последней капли. Сладко-приторный нектар обволок горло и теплом разошёлся по телу. Теперь Антон знал, что это верный признак преображения, а значит, он готов, чтобы от имени незнакомого ему человека его же голосом произнести любые пришедшие в голову слова: «Четверг не пропустит вперёд пятницу, особенно после длинной среды».

Сказано это было спокойным женским голосом, но с такой еле уловимой интонацией, будто был отдан приказ: «Четвергу оставаться на месте до особых распоряжений». Раздался щелчок, и в металлическом ухе приоткрылось отверстие, куда воздух со свистом залетал сильным потоком, словно его засасывало туда трубой пылесоса. Судя по звукам, где-то внутри двери сработали клапаны, перекрыв забор воздуха, который далее под давлением был пущен по направляющим, приведшим в действие остальной механизм дверного замка. Дверь отворилась тихо, без единого звука скрипа петель. Было очевидно, что прозвучавший голос мог принадлежать лишь одному человеку – Властелине Буяновой.

Дима положил в сумку последний невостребованный пузырёк с нектаром и рукой толкнул массивную дверь, которая плавно подалась налево, открывая им свободный проход внутрь. В чёрное пространство тайной комнаты Антон направил свет фонарика, выхватывая появляющиеся из тьмы, а затем снова исчезающие в ней предметы мебели, элементы украшений, рисунки на обоях и вещи, оставленные здесь предыдущими визитёрами.

– Да, здесь жить можно, – сказал Дима своим вернувшимся голосом, наблюдая за блуждающим по комнате пучком света. – Скромно, конечно, но комната обставлена со вкусом. Здесь даже как-то тепло, не замечаешь?

– Ага, хозяйка постаралась, – ответил Антон голосом Буяновой. – Странно, но её рабочий кабинет гораздо скромнее, чем здешняя обитель в подвале заброшенного дома. Может, здесь она позволяет себе расслабиться и побыть собой, позабыв обо всех правилах идеальной чистоты и порядка?

– Похоже на правду – отрывается по полной программе. Ты только посмотри на этот устроенный бардак в углу, – указал Дима в сторону деревянного стола, куда сразу же Антон направил свет.

– Давай… – начал было Антон, но затем прервался и прокашлялся, избавившись от голоса Властелины Буяновой, – давай для начала приведём это место в надлежащий вид и посмотрим, что ценного нам здесь оставили. Это просто раздолье для поиска улик.

С этими словами Антон положил смартфон на стол, чтобы фонарь смог освещать как можно больше пространства комнаты, и мальчики приступили к наведению порядка: разбросанные по полу листы бумаги были собраны и добавлены к лежавшей на столе стопке бумаг, маленькие инструменты уложены в специально отведённые для них углубления на панельной доске, а инструменты и приборы побольше помещены в ящик с ручкой для его переноски.

Закончив с уборкой и стоя за столом с упорядоченными на нём предметами, Антон и Дима принялись строить версии о том, что же могло произойти, когда здесь сегодня ночью побывала Буянова со своим приспешником Орловым. Предположив, что инструменты могли быть оставлены мастером, когда тот в спешке покидал своё скрытое ото всех рабочее место по причинам и способом, известным только ему, мальчики взялись за изучение бумаг. На одной из них содержались подробные сведения о размерах кисти руки с несколькими зарисовками её костей и комментариями, оставленными на полях почерком, отличающимся от того, которым была записана информация. Этот же почерк ребята встретили и на других листах бумаги с эскизами ювелирных украшений, но самое главное, на что они обратили внимание, – внизу страниц были начертаны инициалы Р. И. П.

– Ну и запросы у Буяновой, – сказал Дима, рассматривая эскизы ювелирных украшений. – Не знаю, как у вас в Екатеринбурге, но в Дарограде надевать такое украшение моветон. Что она будет с ним делать – ума не приложу. Ладно, это её дело.

– Тебе не кажется странным, что украшениями занимались не в ювелирной мастерской, а в этом жутковатом месте?

– Согласен, выглядит подозрительно. Скорее всего, многие отказались от выполнения её заказа. Буяновой пришлось брать инициативу в свои руки и организовать мастерскую прямо здесь.

– Возможно ли такое, что, раз никто не хотел быть связанным с изготовлением перстня и браслетов, они могут являться чем-то намного большим, чем просто украшения? – задал Антон сам собой напрашивающийся вопрос.

– Не сомневаюсь, она захочет похвастаться ими при первой же возможности, – ответил Дима. – Вот тогда-то мы и узнаем, для чего эти побрякушки ей.

– Скоро сядет батарея и фонарь погаснет, – произнёс Антон, глядя на красный мигающий индикатор. Он прекрасно осознавал, что до момента возвращения домой в Екатеринбург зарядить смартфон ему не удастся, и ни одна из всех невообразимых вещей в Дарограде не способна ему помочь в этом. От этой мысли становилось грустно, ведь в смартфоне остались семейные фотографии, как сейчас ему казалось, сделанные в его другой, прошлой жизни.

– Сейчас зажгу свечу, – успокоил его Дима. – Правда, её ненадолго хватит, но нам этого будет достаточно.

Пока его товарищ возился в поисках спичек в своей сумке, Антона не оставляло чувство, что инициалы Р. И. П. ему знакомы, но что они значат, вспомнить не мог: голова в третьем часу ночи уже туго соображала, да и от тепла в комнате его немного разморило – захотелось спать. Справа от Антона оплавленная свеча вспыхнула ярким пламенем как никогда вовремя – смартфон погас и остался лежать на столе вне досягаемости тёплого света, исходившего от неё. При новом свете Антон посмотрел на бумаги и заметил маленькую деталь, которую ранее они упустили из виду: в начале всех пометок, сделанных мелким почерком, была проставлена дата их записи. От возникшей идеи последовательно разложить бумаги в зависимости от указанных в комментариях дат юноша почувствовал прилив адреналина в крови, от чего желание спать мгновенно улетучилось. Ему захотелось узнать всю хронологию записей как можно скорее, чтобы разрозненные части соединить в единую цепь событий.

– Убери, пожалуйста, ящик с инструментами со стола, нам нужно будет место, – попросил Антон безучастно стоящего рядом товарища.

– Что ты задумал? – спросил Дима, хватая обеими руками ручку тяжёлого ящика, чтобы стащить его на пол.

– А вот что: ты называй мне дату, когда запись была сделана, а я буду раскладывать бумаги по порядку. Так мы узнаем, с чего всё началось и чем закончилось. Начнём! – сказал Антон и вручил другу в руки ворох бумаг.

На то, чтобы справиться с задачей – в хронологическом порядке разложить бумаги от первого до последнего листочка, – ушло немного времени. Перед мальчиками по центру стола находился результат их проделанной работы – наспех сложенная стопка бумаг, поверх которой лежал лист с заметками, датированными самым поздним числом.

– Итак, теперь мы знаем, что работать над бумагами человек в этой комнате начал с первого декабря, – подытожил Дима, – а закончил?

– Последняя запись датируется вчерашним числом – двадцать первым декабря, – подглядев её на самом нижнем листе в стопке, ответил Антон. – Он пробыл здесь целых три недели. Представляешь?

– Да, не позавидуешь его участи. Неужели этого бедолагу за двадцать один день так никто и не хватился? Не думаю, что в Дарограде такое возможно.

– Хотелось бы, Дима, в это верить. Человек пропал практически на целый месяц. Надеюсь, что он сейчас дома или хотя бы в безопасности.

– О! Вряд ли о его возвращении напишут в «Ожидаемых подробностях», не забывай, кто причастен ко всей этой истории.

– И то верно. Постой! – неожиданно выкрикнул Антон, от чего его товарищ вздрогнул и вопросительно уставился на него. – «Ожидаемые подробности»!

– Мы же уже это проходили, Антон, я ещё раз клянусь, что буду читать газету от корки до корки. Честное слово.

– Я не про это. Вечером после нашей первой прогулки по городу я прочёл в «Ожидаемых подробностях» заметку главного редактора о похищении главы гильдии ювелиров. Ты знаешь, как его зовут?

– Ну конечно, знаю – Рязанцев Игорь Павлович. А что?

– А вот что! – Антон взял верхний лист бумаги и поднёс его к лицу Димы, указывая на сокращённые инициалы Р. И. П. – Рязанцев Игорь Павлович. Это его почерком сделаны пометки на всех бумагах, это его удерживала взаперти Буянова и требовала дать ей желаемое в обмен на его свободу!

– Вот это да! – восхитился Дима догадке друга. – В голове не укладывается, как далеко люди готовы зайти, чтобы достичь своих целей. Рязанцев и Буянова – они же знакомы всю жизнь! Так не должно быть, это неправильно.

– Понимаю, о чём ты. Во всей этой истории меня радует, что ты оказался прав, дружище.

– Прав в чём?

– Его искали! Действительно, в Дарограде невозможно, чтобы человек остался с бедой один на один. Он всегда найдёт здесь помощь. Необходимо, чтобы Пелагея узнала всю правду о том, что её старый друг был похищен и заточён в подвале. Она очень за него беспокоится.

– Завтра с самого утра сходим к ней в лавку и всё расскажем. Или лучше сначала все наши подозрения и улики предоставить консулу, а потом заскочим к Пелагее? Как, думаешь, нам следует поступить?

С последним словом Димы свеча догорела и погасла, погрузив друзей в кромешную тьму.

– Утром решим, – проговорил Антон, – Здесь нам больше делать нечего. Забираем бумаги и возвращаемся в «Синюю птицу».

На ощупь собрав со стола бумаги – неоспоримые доказательства причастности второго заместителя консула и главы городских стражей к дерзкому похищению известного в Дарограде жителя и мастера, – друзья выбрались из заброшенного дома. На улице было по-прежнему тихо и морозно. Идти пешком до гостиницы предстояло достаточно далеко, силы были уже на исходе, поэтому мальчики решили, что направятся на площадь Начал, на первом же экипаже покинут Нижний квартал и быстро доберутся до дома.

И вот, когда на небе появились первые утренние просветы и в окнах дома напротив «Синей птицы» зажёгся свет, долгий и тяжёлый день Антона и Димы только заканчивался. Плюхнувшись в свои уютные мягкие кровати, они погрузились в сон под монотонный ход настенных часов.