Текст книги "Одаренная девочка и так себе каникулы"

– Но и убить не можешь, – без обиняков подытожила русалка.

– Ну физически-то могу, конечно. Любого из вас – или всех разом, не важно, – кивнул Александр Витольдович. – Но подобное сударыня не простит тем более. Итого я связан по рукам и ногам и поставлен в абсолютно невыгодное положение: вы наломали дров, а отдуваться мне.

Дима замахал руками:

– Так, давай без драмы на ровном месте: на мой взгляд, ничего страшного не случилось. Ну попросим мы пообщаться, даже если не захочет – ок, поняли, приняли, на ус намотали, расходимся. В чем проблема? Просто пусть сама это скажет – не можем же мы повернуть назад, даже не попытавшись. Ты-то сам небось на все вопросы отмалчиваться обязан – опять же, из-за своей опекунской роли?

Пень вновь устремил глаза в потолок, словно внимательно там за чем-то следил:

– Откажет, говорите? В этом и проблема. У меня есть и обязательства, и желания; попытки соблюсти между ними баланс вовсе не делают жизнь легче. Пандора в разы младше, но в аналогичной ситуации: ей придется либо идти на сделку с совестью, либо наперекор собственным обещаниям. А я, как ее опекун, должен ограждать юную леди от подобных двусмысленностей, а вовсе не подсыпать проблем. Сударыня еще даже не перестала от меня шарахаться, а тут вы.

Внезапно Кирилл снова подал голос:

– Ты уж прости, конечно, княжич, но она случаем не твоя ли… – Он сделал какие-то странные пассы руками, словно что-то связал и затянул. Старьевщик сдержанно кивнул, и богатырь в бегах присвистнул: – Вот уж и вправду как-то мы чертовски не вовремя завалились. Хотя, если по-честному, не ожидал. Она ж еще школьница! Самому-то не стыдно?

– Дети имеют неоспоримый талант взрослеть, – чуть ли не сквозь зубы прошипел Александр Витольдович, разливая чай по чашкам, – а настоящий мужчина, по моему мнению, не переломится оказать всю посильную поддержку дорогому ему человеку вне зависимости от наличия между ними плотских отношений. И я был бы крайне, – это слово он выделил, почти прорычав, – признателен вам, если подобными предположениями вы в этом доме впредь делиться не будете. Я понятно изъясняюсь?

Бляблин хмыкнул:

– Хочешь сказать, что весь этот цирк затеян исключительно «на вырост»?

– И никак иначе, – сухо отбрил старьевщик, ставя перед Кириллом чашку.

– Бред. Ты помрешь раньше.

– Это я уже слышал. Возможно, даже от кого-то из ваших предков, которых, замечу, пережил.

– Вот да. Жизнь твоя определенно подзатянулась, того и гляди оборвется. Хочешь сказать, что будешь спокойно ждать в такой ситуации? Меня терзают смутные сомнения. Ты ж полузверь. Инстинкт самосохранения и все такое.

– Я сам хозяин своих инстинктов и своей судьбы.

– Вы ничего не хотите объяснить? – вмешался, не вытерпев, Богдан Иванович.

Бляблин и Пень синхронно ответили «нет» и уставились каждый в свой угол, но вдруг дверь на кухню, до этого открывавшаяся и закрывавшаяся абсолютно беззвучно, заскрипела, словно пытаясь предупредить хозяина. Леший в испуге глянул наверх, непонимающе покрутил головой, перевел взгляд обратно на дверь, сглотнул и мрачно подытожил:

– Видит Лес, я вам это припомню…

Дора проснулась от странного жжения в груди и жужжания, словно над ухом мурчала смесь котика и надоедливого комара. По привычке первым делом схватилась за телефон – и обомлела: судя по выскакивающим уведомлениям и уверенным четырем палочкам в углу экрана, сотовый оператор каким-то образом нашел дорогу к избушке ее нелюдимого опекуна. Однако жужжание не унималось, даже когда поток оповещений прекратился. Еще ее не покидало чувство, будто где-то происходило важное, но девочка категорически не понимала что. Посидев немного в кровати, выглянула на улицу – ночь, все как обычно. Попыталась лечь, но жужжание не проходило, а жжение в глубине груди только усилилось. Может, это изжога? Снова нащупав телефон, она уверенно ввела «методы борьбы с изжогой» и, трезво оценив обстановку, добавила – «в домашних условиях»: шансы на наличие у Александра Витольдовича аптечки с современными лекарствами она полагала отрицательными, а пить очередной отвар не пойми из чего под охи и переживания не хотела категорически. Ага, поможет теплая вода и полежать на левом боку. Твердо решив довериться мнению ноунеймов из интернета, лишь бы не беспокоить опекуна, Пандора нащупала тапочки и целеустремленно, но стараясь не шуметь, побрела в сторону кухни. Способность избушки гасить для окружающих любые нежеланные звуки ее скорее настораживала: предположим, это и вправду спасло бы от лишнего скрипа половиц под пухлыми енотьими лапками, но вероятность случайно наткнуться на бесшумно подошедшего Пня и перепугаться до чертиков сводила всю пользу на нет. Да и вообще, было в концепции этих чар нечто крайне подозрительное. Зачем старьевщику абсолютно тихий дом, где источник звука регулируется лишь его желанием?

Из-под кухонной двери выбивалась полоска света, но странным это Пандора не сочла – наверное, Репа посуду моет, ну или сам опекун, раз спать не может, решил чаи погонять. Потянула ручку на себя, но что-то мешало. Дернула пару раз, посмотрела вниз и встретилась глазами с Репейником, отчаянно вжавшимся в дверь и растопырившим лапки-стопперы. Девочка сильно удивилась, но дернула снова. Дверь чуть поддалась, и енот, бросив безуспешные попытки этому воспрепятствовать, запрыгал вокруг, всячески показывая, мол, на кухню нельзя.

– Слушай, мне только воды налить – и всё. Даже если он там в одних трусах – подумаешь, экая невидаль! – С этими словами Дора все-таки открыла дверь и сильно пожалела. – Да вы издеваетесь?!

На нее уставилось пять пар глаз. Опекун очень нервно улыбался и косил на стол, где сидели странный джентльмен с моноклем – вероятно, друг Александра Витольдовича, – а еще тетя Таня, Димка и отец. Тот самый набор родственничков, с которым точно ни при каких условиях нельзя было пересекаться. Все вместе, полным составом, в ее доме. И недели со смерти матери не прошло.

Рыжий комбинатор нервно кашлянул:

– Эм, утро доброе. Видите ли, у нас возникло некоторое недоразумение… Я клялся защищать вас, что бы ни случилось и кто бы за вами ни пришел. В клятве не было мелкого шрифта или исключений, а также выходных дней и перерыва на обед. Но вот пояснений, что делать в подобной ситуации, боюсь, там тоже не содержалось.

– Вы. Точно. Издеваетесь.

Пандора медленно осела на подставленный расторопным енотом табурет и в полном офигевании продолжила изучать лица гостей, покуда в голове блуждала одна-единственная мысль: мама бы очень долго смеялась, узнав, что ее дочь перепутала внутренний голос с изжогой.

Глава 4. Ева Нина и другие открытия

– А почему ты зовешь ее Королевой?

– Морковка, помнишь, дедушка учил тебя играть в шахматы? На мой взгляд, наша мама – ну вылитая королева из шахмат.

– Штука, с которой на доске лучше не сталкиваться, потому что она творит полную Ева Нину?

– Ага. Только давай постараемся при маме дедушку не цитировать…

Из списка детских вопросов Пандоры, на которые ее отец хотя бы попытался ответить

Первое, что врезалось Кириллу в сознание, – девочка не была напугана. Удивлена – определенно, возмущена – до крайности, но страха не читалось совсем. А вот княжич, напротив, замер в нерешительности с примесью ужаса, хотя откуда подобной эмоции взяться посреди ярко освещенной кухни, да еще и по отношению к такой несуразице? И огромные косы, и розово-волнисто-воздушное нечто, напоминающее плод брачного союза парашюта и гардероба Барби-принцессы, и пушистые тапочки с ушками – все в гостье казалось чрезмерным, словно кто-то умышленно включил рубильник «безобидность» на максимум. Учитывая, где они находились и кто девочку оберегал, установить личность костюмера получилось быстро. Специально маскирует? Беглый богатырь попытался представить Пандору в чем угодно другом – да хотя бы просто в школьной форме советских времен, – но получалась какая-то Уэнздей Аддамс. Может, вся эта театральщина и не зря. Хотя да, на фоне столь инфантильного образа намеки Кирилла на плотский интерес звучали особенно вопиюще, и обиду Пня богатырь осознал теперь в полной мере.

Девочка таращилась на них во все глаза, взрослые отвечали тем же и молчали. Княжич мялся, переводя взгляд с подопечной на незваных гостей, и Пандора наконец заговорила:

– Александр Витольдович, давайте прямо. Я, конечно, возмущена до глубины души, но понимаю: без бабули Безы тут не обошлось и вряд ли она вступила с вами в сговор. Разбираться придется вместе. Можете дать хоть какую-то вводную? Обычаи, правила?

Старьевщик кивнул и, налив и протянув подопечной чашку чая, пояснил:

– Вопрос хороший. Я – сказ, подчиняюсь сказочным паттернам: напои, накорми, спать уложи – и далее по списку. Незваные гости жаждут ответов или хотя бы намеков, я – готов предоставить оные преимущественно в завуалированной форме. Вы, конечно, меньше скованы ограничениями, однако технически это чудесное рандеву свершилось в моем доме со всеми вытекающими.

– То есть у вас тоже слабое представление, как выкручиваться?

– Именно. Будем импровизировать?

Пандора кивнула, взяла чашку, с подозрением принюхалась и с сомнением уставилась на опекуна. Тот замахал руками:

– Натуральный отвар, никаких побочных эффектов, кроме бодрости, полезной в столь раннее время.

– И все ингредиенты известны человечеству и используются повсеместно?

Леший чуть смутился:

– Ну, трети так две, полагаю, должны были встречаться. Как мне кажется. Насчет использования не уверен.

Теперь и Кирилл с собратьями по поездке начали с тревогой косить в чашки. Александр Витольдович закатил глаза:

– Давайте обойдемся без атмосферы повального недоверия. Ну не травлю я гостей, не травлю!

– Конечно не травите, – кивнула девочка, по-прежнему вглядываясь в чаинки. – Вот только на прошлых посиделках чуть более узким составом додумались меня усыпить. Так, к слову.

– Сударыня, все пьют одну заварку: сами посмотрите, ни намека на сон!

Пандора незамедлительно оценила присутствующих:

– Ага. Леший, богатырь, принимавший черт знает какие отвары, русалка с… со спецификой, еще один богатырь и…

– Вампир, – вежливо подсказал Богдан Иванович.

– Вампир. Ну да, конечно, прямо образчики типичного метаболизма.

– А ты-то кто такая будешь? – прямо спросила Татьяна.

Девочка покачала головой:

– Я – три дня как учащаяся СУНЦ АСИМ. Для получения этого статуса пришлось подписать кучу документов, среди которых – обязательство соблюдать правила интерната. В частности – не разглашать самостоятельно информацию о том, к какому виду принадлежу, а вы, полагаю, спрашиваете именно о нем.

– Я уже говорил, что у тебя подозрительно удобная биография? – подал голос ДТП, а русалка хмыкнула:

– Тем не менее этот ответ тоже кое-что значит. Только начало лета, а ты уже со студенческим и подпиской о неразглашении? Судя по тому, насколько все продумано, – тебя явно прятала Марго.

– Если уж мы беремся обобщать, раз вы в компании вампира, то это явно… стоп. Это же не?.. – Пандора поспешно перевела взгляд с мужчины в пенсне на старьевщика. Тот обреченно представил гостя:

– Русопольских Богдан Иванович, последние пару столетий – бессменный патриарх мужского прайда вампиров.

– На самом деле у меня к вам только один личный вопрос, – мягко вставил бизнесмен под не совсем вежливое девичье «Елы-палы», – в остальном я скорее за компанию с дамой.

– Тогда с вас давайте и начнем, – смирилась Пандора, определенно пребывавшая в замешательстве.

– Спасибо. Не сочтите за грубость, но с какой целью вы сблизились с моим сыном?

– С кем?..

– С Ганбатой, – без тени заминки пояснил явно привыкший уточнять патриарх, и лицо Пандоры вытянулось.

– А-а-а… О? – прозвучало в ответ. Девочка определенно скорее пыталась погасить все возникшие мысли, чем их выразить.

– Да, полагаю, не всегда с первого взгляда можно догадаться о нашем родстве, – понимающе закивал вампир. – Но, учитывая специфику организации, к которой вы принадлежите, я счел ваш поступок обдуманным.

– Вообще ни разу. Совсем, – покачала головой Дора. – Как раз учитывая специфику организации, знай я, кто он такой, – юркнула б в ближайшие кусты и перетаскала все коробки мира самостоятельно.

– Почему? – нахмурился Богдан Иванович.

Пандора таки отпила чаю.

– Вот мы и подошли к причине, по которой я не понимаю, как с вами разговаривать: концепция только одного вопроса всегда с треском проваливалась, когда дело доходило до Семьи. А любые, даже личные дела все равно к ней в итоге и ведут.

– Ну, тут ты права, – согласился Кирилл. – Про Семью, а особенно Королеву, мы чертовски хотим послушать.

– А что предлагаете взамен?

Гости переглянулись, и девочка уточнила:

– Может, я чего-то не знаю, но вроде обычно это так и работает: услуга за услугу, все дела. Не буду же я с бухты-барахты рассказывать вам про секретную организацию, основываясь только на манипуляциях древнего камня с дорожным трафиком?

– Мало доехать, нужно заплатить, – кивнул Александр Витольдович. – Логично – и в рамках сказочных законов.

Пандора снова отпила и выжидательно уставилась на взрослых – мяч оказался на их стороне. Кириллу предложить было откровенно нечего – ну не ее же собственный чемодан, если их догадки верны? – а потому он честно ждал, пока придумают остальные. Первым предсказуемо включился патриарх:

– Поскольку вы теперь знаете, кто я, то понимаете – предложить мы можем деньги. И больше, чем вы способны представить.

– Ну, во-первых, благодаря Королеве Семья тоже не бедствовала, и воображение у меня хорошее, – протянула Дора. – А во-вторых, делать-то я с ними что буду?

– В каком смысле? – не понял Богдан Иванович.

– В прямом. Живу на опушке леса, никуда отсюда не денусь как минимум до совершеннолетия, которого, кстати, еще не достигла. Доставка – на своих двоих, ближайший ТЦ – на чужой машине по ухабам, из развлечений – образовательный процесс во всем своем многообразии. Можно, конечно, временно передать все богатства моему опекуну, но, – задумчиво оглядев Пня, продолжила девочка, – подозреваю, он принимает не переводом на карту, а по старинке: золотом в сундуках.

– Ваши подозрения не лишены оснований, – кивнул леший. – Но, скорее, все-таки не принимаю. Стараюсь держаться от материальных благ подальше, если можно так выразиться.

– Итого, спасибо большое, но деньгами делу не поможешь. По крайней мере, тут.

– Так, давай сперва приценимся, – попытался выиграть время Кирилл. – А ты вообще много знаешь?

– Достаточно, чтобы мне не причиняли вреда, – ответила Пандора с интонациями, показавшимися богатырю словно родными.

– И прям готова все нам вывалить, если подберем подходящий дар на обмен? – с подозрением протянул Димка, но внезапно скосил глаза вниз: оказывается, уже какое-то время Лохматыч активно тянул его за штанину. Домовенок снова пребывал не в своей тарелке и быстро-быстро затараторил, словно надеясь поскорее закончить и исчезнуть с глаз присутствующих:

– Не серчай, но вроде как давеча сам сказал: мол, ежели чего очевидного не заметишь, дай знать, вот я и чисто дабы уточнение внести и не тратить понапрасну ваших сокровищ…

– Можно прямо к делу, без вступлений. Я помню, что сам просил тебя вмешиваться, – прервал поток словоизлияний ДТП.

Видимо, Лохматычу это было непривычно, поскольку он, кося глазом сразу во все стороны, очень аккуратно продолжил:

– Так вы это… Окститесь. Она ж с Чернобровкой шашни водила, неужто думаете, что та ей свой кинжал сунула за красивые глаза и милое дело? Небось надоумила своей науке.

– Какой науке? – насторожилась Татьяна.

– Говорить правды с три короба, да так, чтоб каждый правду эту вертел как ему вздумается и приложить ее было б некуда! – выпалил домовенок. – Что я, породу эту не знаю? Ответит чин чинарем, от и до, по пунктикам, да ничегошеньки дельного вы все равно не получите! Говорю ж, плавали, знаем.

– А откуда?

Вопрос Кирилла явно несколько сбил гонор с Лохматыча, и богатырю пришлось повторить:

– Откуда знаешь?

– Следил я за Чернобровкой, – потупился домовенок. – Думал, заговор от водки снять смогу, если пойму, как она его мне в голову вложила, вот и поглядывал куда не стоило да слушал, чего велено не было. И ежели шо и уразумел, то две вещи. Первая – с ней и подобными лучше не связываться!

– А вторая? – продолжал гнуть свое Бляблин, явно надеясь на чудо.

– А вторая, – печально вздохнул Лохматыч, – что ходить мне трезвенником.

На кухне вновь повисла задумчивая тишина, и домовенок, воспользовавшись моментом, ненавязчиво исчез. Пригубив еще чаю, Пандора подытожила:

– В главном он прав: я могу обещать ответы, но не готова гарантировать, что они будут удобными.

– И в кого ты такая коза?.. – задумчиво протянул Кирилл и получил локтем в бок от сына. Потом внезапно спохватился: – Стоп, если мелкий Королеву подслушивал, нам всего-то и надо, что его расспросить и…

– Под монастырь меня подвести решил? – заорал из-под табуретки Лохматыч. – Нет уж, дудки. Одного раза хватило, больше я на ойлюли не подписываюсь! Ежели даже бугай твой закадычный не решился правду-матку рубить, меня тем более крайним не сделаешь!

– Какой еще… – начал было Бляблин и чуть не подскочил на месте. – Максимка?! Этот пацифизм ходячий тоже с Семьей спутался? А как морду держал, вот подлец…

– Без комментариев, – демонстративно продолжая пить чай, ответила девочка.

Тут не выдержала уже Татьяна:

– Может, у вас, парней, запросы и высокие: мол, подавай все пароли-явки на блюдечке с голубой каемочкой, но, по мне, хоть какие-то ответы лучше, чем вообще никаких. Согласны?

– Конечно, вы правы. Только предложить-то нам нечего… – начал было патриарх, однако русалка его перебила, вперив в Пандору тяжелый взгляд:

– Сварить тебе кофе?

Малолетняя представительница тайной организации выжидательно уставилась на нее. Татьяна продолжила:

– Можно не ломать комедию – не буду спрашивать, откуда ты знаешь. Мой вопрос проще – кофе хочешь?

Девочка отвела глаза и, внимательно изучив содержимое своей чашки и пару раз цокнув языком, кивнула:

– С собой, пожалуйста. Александр Витольдович, у вас не найдется термоса?

– Сию секунду, – явно надеясь услужить, отозвался старьевщик и, распахнув одну из дверец многочисленных кухонных шкафчиков, принялся там активно что-то переставлять. – Поскольку я ваш опекун, то не могу не обеспокоиться условиями оферты: безлимитные знания в обмен на один термос кофе? Не прогадаете?

Пандора задумалась:

– Провозглашаю свое право не отвечать на часть вопросов без объяснения причин. Согласны?

«Ишь ты, “провозглашаю”, – подумал Кирилл, – ну точно коза». Однако делать было нечего, и незваные гости кивнули полным составом, после чего девочка обратилась уже к опекуну:

– Но если ваш термос окажется размером с ведро – против не буду.

– Такого, положим, нет, однако старые добрые два литра нашлись, – отрапортовал Пень, с гордостью поставив на стол образчик китайской промышленности с голубыми боками и пестрыми цветами во всю колбу. – Татьяна, какие зерна вы предпочитаете? А турку?

– Не парься, – русалка бодро открутила крышку термоса, схватила со стола вазу с цветами, выкинула их прямо на пол, после чего перелила воду во внутреннюю колбу и, оценив на глаз объем получившегося, добавила содержимое своей и патриаршей чашек. Присвистнула, закрутила обратно крышку и протянула Пандоре. – Принимай товар.

Воцарившуюся на кухне гробовую тишину можно было отправлять в палату мер и весов как эталон культурного шока. Под поскрипывание алюминия девочка снова открыла термос и заглянула внутрь. Вопреки всем логическим выводам из происходившего буквально минуту назад по кухне поплыл явный кофейный аромат.

– Ага, ваш. Не ошибешься, – скривилась Пандора, чуть пригубив содержимое.

– Если вы его каждый раз так готовите, это многое объясняет, – протянул патриарх, на лице которого читалось желание понять произошедшее, а вовсе не стремление разрядить обстановку.

– Как бы я его ни готовила, получится все равно мой кофе, – пожала плечами Татьяна, – но обычно стараюсь не отходить от технологической карты, если тебя это беспокоит. – И вновь повернулась к девочке. – Ты свое получила, теперь наша очередь.

– Ага. И у меня тоже есть аналог технологической карты, по которому мы и пойдем.

Она встала с табуретки, предварительно поглубже задвинув под нее термос, закатала правый рукав до локтя и выдала:

– Перво-наперво вы должны убедиться, что вообще имеете дело с представителем Семьи. Кто готов?

– А в чем это заключается? – с подозрением уточнил Кирилл.

– Нужно пожать друг другу руки чуть выше запястья, – менторским тоном начала объяснять Пандора. – Если я окажусь простым человеком с улицы, вы не почувствуете ровным счетом ничего. А вот члена Семьи узнаете сразу.

– Как именно? – немедленно встрял ДТП.

– Просто узнаете. Описать сложно, сымитировать – невозможно. Хотите попробовать?

Вместо ответа Дмитрий сразу протянул руку. Девочка продолжала:

– Соответственно, точно так же члены Семьи подтверждают свой статус. Сжал чужое запястье – представился.

– Ага, и поэтому вы можете щеголять в глухих мотоциклетных шлемах: знать напарника в лицо вовсе не обязательно?

– Именно. Но в шлемах, как вы выразились, «щеголяют» только достаточно сильные и подходящие для работы на местах оперативники. Обычным членам Семьи прятать лицо смысла нет – как нет смысла и светить своей принадлежностью. Особое рукопожатие доступно всем, но пользуются им лишь при необходимости.

– Поэтому оно на вашей эмблеме?

– У нас нет эмблемы, – покачала головой Пандора.

– Но на улицах постоянно рисуют четыре руки, которые держат друг друга за запястья… – недоуменно пояснил богатырь.

– На заборе тоже написано, а там дрова, – парировала девочка. – Видимо, кому-то запомнилось, вот и рисуют. Ну или в напоминание девиза – «ближе, чем ты думаешь». Готовы?

– Угу.

ДТП протянул руку, и они с Пандорой одновременно обхватили друг друга чуть повыше запястья. Внешне ничего не изменилось, но лицо богатыря вытянулось:

– Вот это ни фига себе. Стоп, похожее уже один раз было! Меня точно так же схватил один подозреваемый – и включились спецэффекты.

– А почему тогда мы его и не расспросим? – снова подал голос Кирилл, уже тысячу раз пожалевший об их затее.

– Без вариантов – он сразу окаменел, – отбрил Димка и уставился на свою руку. – А можно еще раз?

– Да, не проблема, – недоуменно ответила девочка. Запястьепожатие повторилось, и морда у ДТП стала ну один в один как в детстве, когда изучал сладкий подарок от Деда Мороза на Новый год. – Блин, круто. Реально фиг объяснишь, но и вправду сразу понятно…

– Давай тогда и меня? – не выдержал Бляблин.

Пандора пожала плечами, приблизилась и провела ту же манипуляцию. Димка оказался прав: спецэффекты пошли мощные, богатыря словно пронзило острейшее чувство дежавю с примесью абсолютного знания. Здесь и сейчас перед ним стояла девочка из Семьи, и это было оглушительно очевидно. Русалка с вампиром тоже выразили желание попробовать, и, пока Пандора демонстрировала и им, ДТП никак не унимался:

– Но тогда вас переловить проще простого получается. Всего лишь заставить всех вот так вот подержаться и…

– Ну мы ж не идиоты, – хмыкнула девочка. – Если член Семьи хочет представиться – будет эффект. Хочет остаться неузнанным – не будет. Это все равно что назвать свое имя или не называть, личный выбор.

– Хм. Логично, – кивнул патриарх. – А можно узнать, как вы добились такого эффекта?

– Узнать вообще можно, конкретно вам – нельзя. Итак, все убедились, что я из Семьи, переходим к следующему пункту?

– Давай, – кивнула Татьяна.

– Отлично. Тогда возьмите друг друга точно так же за запястья. Лолу можно не брать, вы с ней и без этого связаны, – добавила Пандора специально для Димы, – чтобы у нас получилась цепочка.

– Зачем? – настороженно уточнила русалка.

– Рассказывать про себя Семья разрешает только на своей территории, туда-то мы сейчас и отправимся, – пояснила девочка. – Не волнуйтесь, кроме присутствующих может появиться разве что моя подруга – по протоколу это положено для подстраховки. Но время сейчас позднее, так что вряд ли.

– Мы точно хотим не пойми каким образом переться неизвестно куда неизвестно к кому в компании неизвестно чего? – обреченно уточнил Бляблин, с сожалением ощущая себя самым разумным из присутствующих.

Пень развел руками:

– Решение за вами. Если передумали – пожалуйста, отмойте термос.

Татьяна подбоченилась:

– С нами пусть и отдающий ванильностью, но взрослый вампир, я тоже не лыком шита. Да и вас чему-то да должны были учить. Нет?

– Мы премся непонятно куда и не знаем, сможем ли самостоятельно покинуть то место, – продолжал гнуть свое Кирилл.

– Мы гости Александра Витольдовича… – нахмурился патриарх.

– Вот только от нас требуется покинуть его кров, – напомнил богатырь.

– Бать, если тебя это успокоит – я не чувствую угрозы, – вмешался ДТП. – А возжелай эта парочка нас кокнуть – явно могли бы обойтись и без театральных действий.

– Ну не знаю, – протянул Кирилл, – вдруг местный хозяин просто не любит кровь с досок отмывать?

– Не люблю, – согласился, совершенно не успокаивая, леший. – Но ваш сын абсолютно прав – это все равно было бы проще, чем подобное перемещение в пространстве. Уговор есть уговор, моя подопечная выдвинула свои условия, принимать их или нет – ваше дело.

– Хрен с вами, – сдался под напором остальных Бляблин. – Но если нас там поубивают, как котят, помирать будете под мои осуждающие взгляды.

– На том и порешили, – кивнул вампир, и присутствующие изобразили сказку о репке: Димка взялся за Кирилла, тот за русалку, она за патриарха, патриарх за Пня, а леший – за Пандору. – Что теперь?

– Теперь немного тряхнет, но укачать не должно, – бодро ответила девочка и замкнула круг, обхватив запястье ДТП.

И в ту же секунду под удивленный вздох енота кухня опустела.

Пандора не наврала: тряхнуть – тряхнуло, но не укачало. Димка вовсю пялился на место, в котором они оказались, и потому далеко не сразу опомнился и отпустил руку отца. Они стояли посреди… зала? Ну или чего-то, где были пол, два ряда колонн и возвышение, к которому вела длинная красная ковровая дорожка. На возвышении виднелось нечто среднее между троном и креслом, сбоку от него – ростовое зеркало, словно парившее в пространстве. Вместо стен – ночь до горизонта, вместо источника света – квинтэссенция Млечного Пути над головой. Чем бы это место ни было, но с концепцией архитектуры оно определенно не имело даже шапочного знакомства.

Пандора тоже не сразу отпустила запястье богатыря. Спохватившись, набрала воздуха, но ничего сказать не успела.

– А это еще кто? – раздался голос русалки, и, обернувшись, ДТП увидел, как та тычет пальцем в Лолу.

– Вы что, ее видите? – опешил богатырь.

– Ее сейчас все видят, – пояснила Пандора. – Татьяна, это помощница вашего знакомого. Мы находимся на стыке нашего мира и Леса – по сути, в таком же мировом пузырике, как и наш, только пустом и маленьком, поэтому некоторые физико-магические законы отличаются. К примеру, не работает невидимость, и это очень облегчает общение, если вы понимаете, о чем я.

– Огласите весь список, пожалуйста, – мгновенно среагировал Кирилл, тут же бросившийся рассматривать Спящую Красавицу. Лола повышенное внимание не оценила и юркнула за спину Димки.

– Весь точно не хочу, мы тогда тут долго проторчим. Пожалуй, самое главное вам понравится: здесь нельзя умереть.

– Это как? – опешил Бляблин.

– Понятия не имею как. Но нельзя. Пару раз нас это выручало, – пожала плечами Пандора. – Но будем честными, открытие вышло скорее случайным – и очень своевременным. В том числе и поэтому любое общение лучше вести здесь. Только… давайте туда отойдем, – она махнула рукой на возвышение с троном, – а то непривычно стоять посреди ничего.

Вопреки ожиданиям Димы, девочка не уселась на единственное кресло, а встала слева от него чуть поодаль, сцепив руки перед собой. Пень, в свою очередь, замер у зеркала, вытянувшись по стойке смирно и всем видом изображая примерного дворецкого, каковым отродясь не был. Татьяна нахмурилась:

– А зеркало тут для чего? Тоже какое-то особенное?

– Нет, обычное икеевское. Завели по просьбе Королевы.

– Прическу поправлять? – ляпнул Кирилл и второй раз в жизни получил от Лолы подзатыльник.

– Принимать решения, – отбрила Пандора без дальнейших пояснений.

– То есть все-таки магическое? – гнул свое Бляблин. – Обычное-то как в этом поможет?

– На самом деле – легко, – внезапно вмешалась русалка. – Я бы даже сказала, до пугающего просто – если ты хочешь заглянуть в глаза самому себе. Или кому-то, как две капли воды на тебя похожему. Я иногда тоже так делаю.

На какое-то время воцарилась тишина, и младший богатырь попытался представить себе, как властная женщина сидит на этом троне в мире, где нельзя умереть, и ищет одобрения у собственного отражения, которое заменяло ей сестру. Злобная владычица упорно не вырисовывалась.

– Если тут нельзя умереть, почему Марго просто не осталась здесь? – отстраненно спросила Татьяна, глядя в зеркало.

– Потому что не хотела просто быть, – пожала плечами девочка. – В этом мире не зародилась жизнь, поэтому в нем нет и связанных с ней мелочей вроде сна, голода и прочих забавных привычек. Удобно для проведения совещаний, отвратительно для пребывания хотя бы на минуту дольше необходимого.

В представлении Димы, когда альтернативой выступала собственная кончина, отсутствие голода можно было бы и потерпеть, но русалку ответ каким-то образом удовлетворил.

– Теперь вы можете объяснить, почему Семья старалась держаться от вампиров подальше? – напомнил о себе патриарх.

– Королева ничего не делала только с одной целью, и у этого запрета тоже есть целый ворох причин, – продолжала девочка, все так же держа руки строго перед собой, а спину прямо. – Если сузить его до двух главных, то, во-первых, мужской прайд в вашем лице постоянно вился вокруг ее сестры и, упомяни вы пару-тройку странных происшествий, та вполне могла догадаться, кто за ними стоит, а Королева не хотела втягивать в сомнительные предприятия Татьяну. А во-вторых, полагала, что, начни она вас «трогать», камня на камне не оставила бы. Очень не любила слепое самопожертвование, которого требуют тирания и деспотизм. Кажется, это личное.

Патриарх кивнул, словно тоже удовлетворился ответом, и Дима вообще перестал улавливать смысл происходящего. Тирания и деспотизм – это у дружно жужжащих в своих фирмах вампиров-то? О чем Пандора говорит – и почему ее понимают только ее собеседники? Богатырю тоже хотелось наконец расставить все точки над i, но, глядя на старательно следившую за осанкой девочку, спросил он совершенно неожиданное даже для самого себя: