Текст книги "Секс в океане или Тайна зарождения жизни"

2. Замани партнера в сети: соль искусства соблазнения

ПРИЧУДЫ СЕКСОМОРЬЯ: ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, ЧТО…

Моча в море может служить мощным приворотным зельем.

Самцы некоторых рыб симулируют отцовство, чтобы записать на свой счет побольше оплодотворенной икры.

Каракатицы очень убедительны в роли травести.

У некоторых рыб чем мельче самец, тем крупнее у него яйца.

МЕЛОДИИ И РИТМЫ СЕКСОМОРЬЯ:

1. “Let’s Get It On” – Marvin Gaye.

2. “Love Potion #9” – The Clovers (written by Jerry Leiber and Mike Stoller).

3. “It’s Business Time” – Flight of the Conchords.

4. “Lola” – The Kinks.

……………………………………………………………………………………………

Она приглядывалась к нему уже много дней. Вот он выходит из своего шикарного дома по делам, а вот возвращается – крупный, крепкий, сильный, явно пользующийся веским авторитетом среди местных. Ей всегда нравились такие вот четкие и конкретные, от природы крутые пацаны. Ну а вчера она в него, в натуре, реально втюрилась.

Добил ее источаемый им запах. Как раз подул легкий морской бриз, когда она ненароком гуляла поблизости, и такой мужественностью повеяло от него, что голова просто пошла кру΄гом. Он как раз у себя на крыльце качал мускулы – и до чего же рельефно они смотрелись под переливчатыми каплями пота, выступавшего на упругой коже. Ну и дурманящий запах, конечно же… «Он, и только он!» – твердо решила она тогда.

Определившись с выбором, на следующее же утро она проскользнула через двор прямо к его крыльцу и позвонила в дверь. Заявляться к нему прямо так, без предварительной договоренности, было делом рискованным. Ведь парень этот был известен своей вспыльчивостью (в лучшем случае), а многие поговаривали, что он еще и склонен к грубому насилию. Но она была готова ко всему и на всё. Едва дверь начала приотворяться, она выпустила струю мочи прямо ему на порог – и сломя голову убежала прочь. Еще пара-тройка дней с таким началом – и он будет всецело и безраздельно принадлежать ей и только ей одной, и она это знала лучше, чем кто бы то ни было.

……………………………………………………………………………………………

В то время как у нашего биологического вида «золотой дождь» особой популярностью не пользуется и считается сексуальным извращением, в мире животных в целом, и в подводном царстве в частности, тактика мочеиспускания с целью привлечения половых партнеров – явление весьма распространенное, а сама моча играет при этом роль приворотного зелья. Подобного рода соблазнение экзотическими ароматами – лишь один из богатого арсенала тактических приемов, применяемых обитателями моря для приманивания особей противоположного пола. Как у нас есть всяческие, скажем так, косметические средства и прочие примочки типа накладных ресниц, знойно-мексиканских вихляний бедрами на танцполе и т. п., так и у подводной фауны найдется чем тряхнуть, чтобы выбрать подходящее сочетание стратегий соблазнения во всем диапазоне от слащавой обходительности до скандальной стервозности. У некоторых видов доходит до полного бурлеска: ради привлечения внимания потенциального партнера самки готовы не только танцевать канкан, но и устраивать стриптиз вплоть до линьки. У других же видов принято приманивать особей противоположного пола, подчеркивая свой высокий статус: возводить в своих водах несравненные особняки или устраивать там изысканные балетно-оперные спектакли. Есть, однако, еще и такие, кто попросту бросает начатое было дело своей жизни на полпути и, скажем, присоединяется к гарему самок, которых сам собрал, будучи еще недавно завидным самцом. Всякое бывает, и что только не затрагивает тонко настроенных струн души обитателей моря… Однако тут важно не забывать, что мы с вами всё-таки принадлежим к одному биологическому виду, а морские жители – к великому множеству самых разнообразных, потому и всевозможных способов соблазнения и приманивания у них невероятно много – но! – даже на глубине каждый вид придерживается какого-то одного подхода к выстраиванию отношений между полами.

То есть если мы пронаблюдали за процессом ухаживания на примере нескольких особей и выявили у них общие аспекты поведения, можно быть уверенными, что те же правила распространяются и на остальных представителей вида. Иными словами, самцу трески не приходится гадать, чем ему очаровывать приглянувшуюся самку – букетом цветов или парой браслетов, условно говоря: все самки трески предпочитают одно и то же и возбуждаются от одного и того же. Хорошие новости для брачующихся: не нужно учить массу ритуальных танцев соблазнения, достаточно отточить искусство исполнения одного-единственного; гнездо всякий раз обустраивается одинаково; над идеальным рецептом ароматной мочи опять же мудрить не приходится, он не меняется из поколения в поколение. Вот только, полагаясь всецело на единственную технику соблазнения, биологические виды ставят себя под угрозу исчезновения в том случае, если она по каким-либо причинам даст массовый сбой. Если вдруг человек своей деятельностью создаст препятствия для привычного флирта и ухаживаний, у вида не будет запасного варианта брачных ритуалов. Или, если вдруг разом переведутся все лучшие исполнители брачных танцев (скажем, всех их переловят на продажу аквариумистам), то у плохих танцоров всё равно не будет шансов обольстить самку, а никаких альтернативных вариантов ухаживания типа «романтического ужина при свечах» природой не предусмотрено. Завершив поиск потенциального партнера или партнерши, особи нужно закрепить успех посредством обольщения, а это целое искусство, от которого также зависит продолжение рода, что делает обитателей моря весьма уязвимыми.

МАНЯЩИЙ АРОМАТ СОБЛАЗНА

Секс у омаров начинается, как и у людей, с приглашения им заняться, типа «ну что ж, давай», как пел Марвин Гэй[12]12
  Марвин Гэй (англ. Marvin Pentz Gaye, 1939–1984) – американский певец, аранжировщик и музыкант-мультиинструменталист, классик современного ритм-энд-блюза.


[Закрыть] в Let’s Get It On, вот только вместо соблазняющих песен приглашением служит мочеиспускание в лицо любимым. И самцы, и самки омара полагаются на забористый запах своей урины, сразу задающий должное настроение, а с началом совокупления отпугивающий потенциальных соперников до завершения затеянного парой раков акта. Всякий, кому доводилось нечаянно хлебнуть носом морской воды в полосе прибоя, вправе усомниться, что в ее запахе можно найти что-то приятное. Но дело в том, что омары обоняют отнюдь не носом, а меньшей по размеру из двух пар усиков – так называемыми антеннулами.

Если омар быстро подергивает антеннулами, значит, он обнюхивается в поисках запаховых следов пищи, хищников или других омаров. Когда самка американского омара (он же североатлантический) отправляется обхаживать самца – у этого вида «дамы» соблазняют «кавалеров», – она вынюхивает антеннулами дорогу к избраннику, которого затем очаровывает неотразимым ароматом.

Американские омары – и самки, и самцы, – многое могли бы нам рассказать о том, как они изъясняются друг с другом при помощи мочи, вот только мы их запахового языка не поймем. Самцы устраивают настоящие дуэли на моче за право занять самые заветные и укромные места под камнями и в расселинах подводных скал – такие, где будет удобно поместиться на пару с самкой для изысканного совокупления. Стычка начинается с перестрелки струями на расстоянии, а затем переходит в подводный контактный бой без правил в исполнении этих тяжеловесов. Будучи одним из крупнейших современных видов членистоногих, американские омары весят до 20 килограммов и сражаются за место под камнем беспощадно: колотят друг друга, сцепляются клешнями, оттяпывают друг другу ноги и антенны… Когда Майк Тайсон на ринге откусил Эвандеру Холифилду часть уха, он как раз продемонстрировал всему миру стиль омара в боксе.

Вот только в мире омаров до матча-реванша дело доходит крайне редко, а если и доходит, то далеко не сразу. Профессор Бостонского университета Елле Атема экспериментально доказал, что омары обладают памятью на запахи⁵¹⁵² и избегают повторной встречи с обидчиком, от которого понесли поражение, как минимум неделю. Омар-победитель, напротив, с каждым поединком обретает дополнительную уверенность в себе, и победный дух всё больше сквозит в запахе его мочи.

Мало того, что омары-победители начинают мочиться обильнее, они еще и приправляют свои выделения фирменным запахом, который служит своего рода удостоверением силы, обескураживающим потенциальных соперников и отбивающим у них желание ввязываться в борьбу. Состав этой ароматической добавки доктор Атема пока что определить не может, но он убежден, что моча омара не только несет информацию о его личности, являясь уникальным идентификатором, но и становится сертификатом статуса у доминантных самцов, запахом объясняя всем прочим: «Я очень крут! Уноси отсюда ноги, покуда я твой рачий зад не надрал!» И этот же «дух уверенности в себе», вероятно, служит мощным средством привлечения самок.

Поскольку самку влечет к самым агрессивным самцам, вопрос, как самой не получить увечий при спаривании, для нее актуален. Крупные омары мужского пола в период половой охоты превращаются в чистых зверей. Типичное поведение самца часто включает ночные набеги на логова омаров-соседей, включая самок. При заходе на атаку крупный агрессивно настроенный самец выстреливает струей мочи в проем входной двери и выжидает. Через считанные минуты омар-жилец (если ему или ей дорога жизнь) благоразумно уступает свое логово наехавшему на него крутому парню, и тот беспрепятственно проникает, пятясь задом, в захваченное жилище. Однако дольше нескольких минут бандит на новом месте обычно не задерживается, а отправляется дальше – показывать другим соседям по «району», кто тут хозяин.

Такова вкратце тактика ведения омаром гибридной войны с применением химического и психологического оружия. Безостановочно терроризируя поочередно всех соседей, «быкующий» самец преследует простую цель: никто не должен забывать, что именно он тут главный.

Для самки омара соблазнение доминантного самца, таким образом, превращается в задачу сродни попытке ублажить Халка на пике ярости. Это требует и обходительности, и осторожности, и конечно же наличия в достаточном количестве приворотного зелья: во-первых, мощного, а во-вторых, обладающего пролонгированным действием, поскольку в заторможенном трансе самца омара нужно продержать почти неделю⁵³.

Омарам такая прелюдия нравится.

Фармацевтических навыков самкам не занимать, ведь они оттачивали их из поколения в поколение на протяжении 25 млн лет⁵⁴ как минимум. Прибыв ко входу в логово агрессивного омара, самке нужно только впрыснуть внутрь немного мочи – и так несколько дней подряд, пока самец добровольно не упадет в объятия ее клешней.

Способность и самцов, и самок омара метко и зряче стрекаться мочой по направлению вперед, которой особи обоих полов находят вполне полезное применение, требует и по-своему уникального анатомического строения тела (аналогичный пример – пенис самцов млекопитающих). У большинства животных каналы вывода отходов жизнедеятельности из организма отнесены подальше от головы и направлены так, чтобы моча и экскременты в голову не ударяли (причины, вероятно, понятны). А вот у омаров двухкамерный мочевой пузырь расположен прямо под головным мозгом у основания глазных стебельков, и от него наружу выведены вперед два жиклёра, через которые самцы и самки выпрыскивают мочу. А затем этот, по сути, концентрат дополнительно разгоняется в нужном направлении сильными струями выдоха⁵⁵ омара. Такой прием позволяет омару стрелять мочой на расстояние до… семи длин его тела. То есть для сопоставления представьте, что это озабоченный тинейджер с заднего сиденья школьного автобуса добивает своей струей до лобового стекла.

Стратегия самки – скромность и проворность. Ежедневно наведываясь ко входу в берлогу своего кумира-сердцееда, она осторожно запускает внутрь усики-антеннулы и вынюхивает, там ли он и как он там, быстренько прыскает ему в лицо своей благоуханной мочой (вот и пригодились направленные вперед жиклёры) – и тут же убирается от греха подальше. Поначалу при каждом появлении самки хозяин ее шугает, а может и хорошего тумака отвесить. Но в конце концов любовное зелье срабатывает безотказно.

Самец начинает и сам струиться пахучей мочой, яростно подгоняя ее потоки в сторону самки маленькими плавничками, расположенными под хвостом. А в результате в освободившееся пространство внутри грота-жилища омара затягиваются потоки воды с мочой и запахом самки, и они там перемешиваются с его собственной. Дальше больше: поскольку у логова омара есть, как правило, и черный ход, смешанный аромат самца и самки быстро выплескивается вместе с их диффундировавшей мочой на просторы моря и оповещает об их намерении совокупиться всю округу. То есть при всей скрытности омаров и склонности к сексу в уединении осмотрительностью они явно не отличаются.

Постепенно самец успокаивается настолько, что допускает самку внутрь своего логова. Поначалу она там особо надолго не задерживается: так, заплывет, даст себя пощупать – и обратно, тем более что ног с антеннами у обоих для петтинга предостаточно… Впрочем, такая параллель неуместна. Дайэн Коуэн, научный руководитель «Общества сохранения омаров» и бывшая студентка профессора Атемы, объясняет, что для самок подобное частичное по времени переселение к самцу нужно для проверки его не столько на совместимость, сколько на пригодность. Самка внимательно присматривается, действительно ли выбранный ею омар контролирует свое логово и окрестности – или же он рискует в любой момент получить пинка под зад от реального хозяина здешних мест. Более всего остального самку омара беспокоит, конечно же, собственная безопасность на время предстоящего, если получится, спаривания. И у самца на этой стадии есть возможность получить ответы на волнующие его вопросы: действительно ли самка дозрела и готова? Но это уже дело нюха и вкуса, как говорится. Кстати, поскольку вкусовые рецепторы у омаров находятся на ногах, постоянные взаимные ощупывания на стадии ухаживания у них – это скорее сродни облизыванию и смакованию друг друга на вкус, а не банальному тисканью в нашем понимании. Извращенцы, одним словом…

Как и у всех прочих членистоногих, хитиновый скелет у омара находится снаружи. То есть по мере роста, который продолжается всю жизнь, омарам приходится периодически линять, сбрасывая старый экзоскелет (панцирь) и обрастая новым. Для самки предпочтительным является спаривание сразу после линьки, и вот почему: скинув старый и слишком тесный корсет, она вместе с ним лишается и своего персонального банка спермы, хранящегося в небольшом сборном контейнере под брюшком. Именно туда самцы омара закладывают пакетированную сперму, а самка затем использует ее запасы для оплодотворения яиц по мере их вызревания и готовности к выкладке. Все неизрасходованные запасы спермы, оставшиеся от предыдущих спариваний, сбрасываются вместе со старым хитиновым покровом, а на новообразованном панцире спермохранилище, естественно, оказывается совершенно пустым.

Иными словами, самки омара способны не только терять, но и регулярно восстанавливать девственность.

Самцу спаривание с только что перелинявшей самкой дает возможность заполнить ее новый и девственно пустой семенной мешок запасом своей – и только своей! – спермы. Ну а для самки это прекрасный шанс сразу же после линьки залить полный бак, чтобы семенного топлива хватило на оплодотворение полной партии (а то и двух партий) яиц, которые она успеет произвести и отложить до следующей линьки, – без всяких повторных спариваний. Всё бы хорошо, но есть в таком подходе одна серьезная проблема: только что перелинявшая самка омара – существо крайне хрупкое и уязвимое.

Скинув рыцарские доспехи старого панциря, самка остается в тончайшем шелковом исподнем своего нового наряда – и поначалу даже на ноги встать не способна. Не менее получаса уходит на отвердевание нового экзоскелета до такой степени, что он оказывается в состоянии нести нагрузку веса ее тела, а с функцией надежной защиты новый панцирь начнет эффективно справляться лишь через неделю после линьки. Идя на спаривание в столь беззащитном состоянии, самка всецело отдается на милость самца – массивного, сильного крайне агрессивного и вооруженного огромными клешнями.

Вот тут-то и проявляет себя во всей его чудодейственной силе ее приворотное зелье. Запах готовой к линьке самки – невероятно мощный афродизиак для самца омара. Он весь растекается в гостеприимстве, и, как только самка убеждается, что он действительно хозяин в своем доме, она переселяется к нему окончательно.

После этого на протяжении нескольких суток они будут ласкаться-обниматься в общем логове, покидая его лишь для того, чтобы поохотиться, перекусить и справить прочие рачьи дела, но непременно возвращаясь в общий «дом». А затем приходит время заключительного акта – и тут самке, как никогда, необходимо полностью подчинить самца своей воле.

До этого самка на протяжении всего срока проживания в гостях у самца хоронилась у него за спиной или под боком. Но теперь, в решающие заключительные мгновения, она выступает из-за него и встает с ним лицом к лицу, глаза в глаза. Он разводит клешнями вниз, будто отвешивая поклон.

Тут самка проводит подобие обряда посвящения самца в рыцари.

Стоя прямо перед ним, она торжественно поднимает одну клешню и похлопывает ею самца по плечу, а затем повторяет это ритуальное действие другой клешней. Вероятно, это сигнал: я готова, не уходи, побудь со мною. Всё так же стоя друг перед другом и глядя глаза в глаза, они окатывают друг друга обильными потоками «золотого дождя», а после совместного принятия этого душа самка удаляется вглубь логова и начинает обнажаться.

На линьку у нее уходит около часа, а ровно через тридцать минут после того, как самка сбросила последний клочок старого панциря, пора приступать к делу. Собственно совокупление у омаров происходит на удивление романтично, хотя и скоротечно. Под чарами самки недавний тиран превращается в нежного любовника. Сразу после линьки он становится на стражу ее беззащитного мягкого тела, возвышаясь над нею на вытянутых сомкнутых клешнях, и позволяет себе в адрес самки разве что ласковые поглаживания длинными усами-антеннами. В назначенный час самец заходит на самку сзади и – вроде бы собирается взлезть на нее по-собачьи. Но тут происходит, вероятно, нежнейшее из арсенала любовных тело-движений в царстве беспозвоночных: омар бережно приподнимает самку со дна и, как в колыбель, укладывает себе на сомкнутые ходильные ноги.

Вздыбившись аркой на клешнях и воткнутом в песок хвосте, омар нежно переворачивает самку на спину и подтягивает ее вверх, к себе. Самка помогает ему, распрямив хвост и вытянувшись, насколько это возможно, в струнку. Оказавшись брюшком к брюшку, оба начинают неистово махать плавательными ножками, а самец вводит первую пару видоизмененных плавательных ног, так называемые гоноподы, внутрь спермоприемника самки. Каждая гонопода имеет структуру желоба. Самец сжимает его в трубку, по которой и вводит в семенной мешок самки сперматофор. Она безропотно дожидается, лежа в гамаке из его сомкнутых рук… точнее ног, пока он не завершит исполнение этих нескольких вводно-поступательных движений. Затем следует еще одна серия помахиваний ножками и мочеиспусканий, а затем самец нежно переворачивает самку ногами вниз и опускает обратно на дно. Совершенно измотанная, она возвращается вглубь убежища. Через несколько дней она покинет логово… и ее место вскоре займет следующая самка.

Такова серийная моногамия в исполнении американского омара⁵⁶.

Примешанный к запаху самца аромат обхаживающей его самки помимо подчинения себе воли самца, вероятно, играет еще одну важную роль – помогает сдерживать очередь других претенденток к доминантному самцу, образовывающуюся у входа в его логово. Моча лишь мужской особи может служить сигналом «иди-ка сюда», а вперемешку с мочой самки – аналогом таблички «занято».

Как показывает пример других животных, включая человека, на точных временны_́х рамках цикла вызревания яиц в организме самки (овуляции) могут по-разному сказываться сигналы о ритмах жизнедеятельности других женских и мужских особей, обитающих в непосредственной близости. Отсюда и столь поразительные эффекты наподобие женских общежитий, где у всех студенток менструации синхронизируются и наступают в одни и те же числа, и способность самок омара варьировать сроки линьки таким образом, чтобы у каждой особи был шанс попасть «на прием» к доминантному самцу, изыскав подходящее временно_́е окно. Точный механизм этой рассинхронизации до сих пор неизвестен, но наиболее вероятной представляется версия ориентации по биохимическим наводкам.

У самых обычных морских улиток рода Crepidula (крепидула) самки, однако, поднимают искусство преображения с помощью феромонов на новую высоту. В достаточном числе водящиеся вдоль берегов Новой Англии, эти улитки, которых еще называют «лодочными ракушками» и «морскими сандалиями», представляют собой род моллюсков, обладающих занятной способностью строить покосившиеся и грозящие обрушиться «пизанские башни», взгромождаясь друг на друга. Домики на горбу у них дуто-вычурные, а стоит перевернуть их ножкой вверх – и взору открывается основание в форме лодочки. Окаймляют это подбрюшье вывернутые наружу и выступающие бортовые кромки раковин, откуда еще одно из местных названий – «улитка-блюдечко». Проплавав несколько недель в открытом море среди планктона, личинки улиток (велигеры, или парусники) затем выпадают в осадок, и на дне с ними вдруг начинают происходить удивительные метаморфозы.

Если детеныш улитки-крепидулы оказывается на дне особняком от других, он сначала быстро вызревает в самца⁵⁷, а затем столь же быстро превращается в самку. Да, «морские сандалии» меняют пол, в биологии это явление называют дихогамией или последовательным гермафродитизмом. Термин «гермафродит» происходит от имен греческого бога Гермеса и богини Афродиты. Обычно он используется для обозначения особей, имеющих одновременно и мужские, и женские половые органы и/или признаки. Это так называемый синхронный гермафродитизм — весьма распространенное явление среди морской фауны, а для однодомных растений это и вовсе норма: все розы, к примеру, имеют и тычинки, и пестики – и способны к самоопылению. А вот «морским сандалиям» и прочим крепидулам присущ гермафродитизм иного рода – последовательный. То есть у особи сначала развиваются все признаки одного пола, а затем другого. Такая стратегия полового размножения в море весьма распространена, и поглубже мы рассмотрим ее в следующей главе. Пока же просто считайте, что улитка-одиночка обладает удивительной способностью к метаморфозам: сначала у нее отрастает пенис, а через какое-то время он рассасывается – иногда всего-то через пару месяцев⁵⁸, – и она начинает функционировать в режиме самки. Вызрев как самка, одинокая улитка испускает мощный феромон, чтобы привлечь побольше сородичей.

Особая хитрость тут в том, что приманивает она не самцов. Улитка приманивает молодняк – и тем самым побуждает самцов не спешить менять пол на женский. Обычно новые самцы прямиком устремляются к уже имеющимся нагромождениям улиток, ориентируясь именно на дразнящий запах женского феромона, и прилепливаются к ним сверху. Напав на след забористого женского аромата и прибыв на место, недавно народившиеся из осевших с поверхности парусников самцы разворачивают свои длиннющие вытяжные пенисы и достают ими до лежащей в основании штабеля якорной самки с целью ее оплодотворения. Учитывая, что в этих штабелях громоздится часто по пять-шесть слоев улиток, остается лишь позавидовать мужской оснастке, которой одарила «морских сандалий» природа. Все улитки-кирпичики, из которых выстроена такая башня, за исключением «закладного камня» – самки, избегают участи смены пола и продолжают заниматься прямым делом самцов – оплодотворять несметное количество яиц, производимых самкой. После того как в колонии наберется достаточно самцов для оплодотворения всех яиц первой самки, ближайший к ней самец может также трансмутировать в самку. Вместо того чтобы продолжать конкурировать с другими самцами за право оплодотворить ограниченное число яиц, эта особь предпочитает сменить пол и открыть собственную яйцефабрику, пользуясь всеми преимуществами, которые дает переизбыток спермы в колонии. И конечно же, как и положено только что мутировавшей в самку особи, улитка со «второго этажа» присоединяется к соседке снизу в деле выработки и испускания феромонов для привлечения дополнительного молодняка и надстройки новых этажей любовного небоскреба. Так что научное название этого вида Crepidula fornicata[13]13
  Сандалия блудливая (лат.).


[Закрыть] едва ли можно считать преувеличением.

Такой вот силой действия обладает в море моча, да потенциально и любое другое пахучее химическое соединение. Посвятив десятилетия углубленному изучению этой проблематики, Атема считает, что по-прежнему раскопал лишь самый верхний слой. Возможности для химической сигнализации и общения с помощью передачи друг другу тонких запаховых оттенков у обитателей моря имеются, по сути, безграничные. Но работает обмен ароматическими сообщениями лишь при условии способности адресата учуять запах в водной среде. Для этого требуется выполнение двух непременных условий, а мы своей деятельностью нередко препятствуем и первому, и второму.

Во-первых, биохимические сигналы распространяются в воде, при этом молекулы ароматических соединений вступают во взаимодействие с водной средой. Достаточно незначительного изменения химических свойств морского рассола (скажем, небольшого снижения показателя pH[14]14
  * pH (лат. pondus Hydrogenii, дословно «вес водорода») – мера активности ионов водорода в водном растворе, рассчитываемая по формуле pH = —lg [H⁺], где H⁺ – термодинамическая активность всех катионов (H⁺, Н₃О⁺, H₅O₂⁺ и т. д., а не только водорода) в растворе, выраженная в единицах моль/л; в просторечии – «кислотность» водной среды; чем ниже pH, тем выше кислотность.


[Закрыть]) – и структура сигнальных молекул также изменится. Это всё равно что взять и изменить порядок букв в записке: буквы те же, а смысл утерян; опять же снижение pH может не только искажать запахи, но и препятствовать их восприятию и/или правильной интерпретации животным-адресатом; например, воздействие закисленной воды (с пониженным pH) на антеннулы омаров ухудшает их обоняние и способность «считывать» послания. В наши дни непрекращающееся массовое сжигание человеком углеводородного топлива приводит к выбросу в атмосферу колоссальных объемов углекислого газа (CO₂), и значительная часть этих выбросов поглощается водами Мирового океана. В морской воде CO₂ вступает в ряд химических реакций, приводящих к повышению ее кислотности (снижению pH). Этот процесс, называемый закислением океана, идет рука об руку со своим неразлучным братом-двойником глобальным потеплением, и на пару два этих злодея наносят чудовищный ущерб экологии моря, в том числе и тем, что препятствуют нормальному распространению и обонятельному восприятию запаховых посланий представителями множества видов морской фауны.

Во-вторых, как неразумное дитя, притаскивающее с собой из дома в школу сэндвичи с тунцом, воняющие на весь класс, мы постоянно засоряем море резкими посторонними запахами. Атема первоначально занялся изучением омаров как раз для того, чтобы выявить пагубные последствия разливов нефти для их жизни и здоровья. В частности, он с удивлением обнаружил, что чужеродные морю субстанции способны производить обманчивые запаховые сигналы, в частности приманивающие омаров к ложному корму. В том конкретном случае речь шла о пропитанной керосином подводной кирпичной кладке. Омары стадами собирались к ней, безостановочно облизывали кирпичи, а через несколько дней заболевали и вовсе отказывались от приема пищи на целую неделю.

В других случаях техногенные загрязнения перебивают природные запахи и заглушают коммуникационные сигналы животных. По совокупности эти факторы создают высокий риск нарушения тонко отлаженных механизмов ухаживания и соблазнения у несметного числа видов морских животных, не способных настроиться на секс и репродукцию без толики ароматерапии. Забота о воспроизводстве фауны моря диктует нам необходимость уделять первоочередное внимание бережному сохранению природной биохимической среды в водах Мирового океана и устранению как местных, так и глобальных угроз экологии моря, включая его химический баланс, – и при всей ее колоссальности эта задача отнюдь не является неразрешимой.

СЕКСУАЛЬНАЯ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ ЗАБОТЛИВОГО ОТЦА

Видели, знаем: симпатичный, стильно одетый, вежливый мужчина притягивает к себе внимание одиноких дам. А вот при виде симпатичного, стильно одетого, вежливого мужчины, баюкающего младенчика на руках, приходят в умиление все женщины без разбора, включая замужних. Нечто подобное наблюдается и у некоторых рыб.

Особенно выделяются в этом плане морские коньки, половая жизнь которых полна крайностей как ни у кого. Во-первых, они относительно моногамны. В наши дни благодаря наличию столь мощного инструмента, как ДНК-тест на отцовство, удалось показать, что по-настоящему моногамными являются очень немногие виды. У кого-то прямо во время брачного сезона, у кого-то на протяжении жизни, но сексуальные партнеры меняются у подавляющего большинства животных. А вот отдельные виды морских коньков, похоже, склонны к впечатляющей верности своим партнерам, по крайней мере в течение сезона спаривания и размножения, вплоть до того, что дожидаются выздоровления своего избранника или избранницы в случае травмы или болезни, а не переметываются к другим. Подобная верность может длиться свыше сотни дней – не до гроба, конечно, но всё-таки аномально долго для мира животных, как морских, так и сухопутных.

Вдобавок к столь необычному поведению самцы морских коньков настолько обязательные отцы, что даже… вынашивают своих детей. Это не опечатка. У морских коньков оплодотворенные икринки остаются у отца в специальной сумке – и именно он вынашивает и согревает зародыши своим теплом вплоть до вылупливания мальков, прежде чем «разродиться» полноценными крошечными морскими жеребятками. Вот так-то! Самцы – и беременные.

Но, прежде чем это произойдет, мужественному детолюбивому коньку нужно убедить самку расстаться с самыми драгоценным, что у нее есть, и доверить свои яйца ему. С другой стороны, самке нужно убедиться, что самец не подведет и окажется при ней, когда яйца созреют. Созревшую икру она способна удерживать в себе максимум два-три дня, после чего так или иначе ее вымечет, – и в случае неявки самца это будет колоссальным стрессом и напрасным расходом энергии для самки. Чтобы притереться друг к другу и отрепетировать совместные действия в кульминационный момент их романа, самцы с самками устраивают ежедневные пробные прогоны на протяжении всех пяти-шести месяцев брачного сезона. Из-за скрытности и загадочности этих существ наши знания обо всех примерно сорока видах морских коньков до сих пор весьма ограничены. Тайно пронаблюдать в период ухаживания нам удалось за представителями лишь считанных видов, – и начинающийся каждое утро ритуал ухаживания⁵⁹⁶⁰, открывшийся нашему взору, чем-то напоминает сцену бала из какого-нибудь романа Джейн Остин.