Текст книги "Голая правда. Откровения современных деловых женщин"

Начальники-шовинисты

Начальники-шовинисты являют собой ту разновидность власти, которая подавляет всех и вся. Женщины – не единственные их жертвы, многие мужчины тоже страдают от такой линии поведения. Эти руководители считают, что власть можно доверить только тем, кто сокрушает все вокруг. Но женщины все-таки становятся жертвами значительно чаще, потому что они выпадают из общей схемы, у них нет такой поддержки, как у мужчин, и поэтому их легче притеснять. Начальники-шовинисты заведомо уверены, что женщина не справится с работой, и поэтому заранее стараются подмечать ее слабые стороны. Они ищут их во всем «женском», потому что женщина на работе кажется им аномалией. Они считают, что мужественность – это норма и все, что выходит за ее пределы, должно быть устранено.

«Мне кажется, вы создаете компанию, слишком ориентированную на женщин. На пашем сайте так много тем для женщин и так мало для мужчин. Например, большое внимание уделяется сплетням, готовке, разным знаменитостям, телевизионным драмам и прочему, но упускаются из виду главные спортивные события, бизнес, финансовые новости, наука, автомобили и так далее. Гендерное соотношение в совете директоров тоже это отражает».

Это письмо по электронной почте направил мне Дэвид Уэзерелл, генеральный директор «Си-эм-джи-ай» и основной инвестор моей интернет-компании. Оно прекрасно демонстрирует мужской взгляд на «женские» (банальные) и «мужские» (серьезные) интересы. Хотя я и была генеральным директором одной из его компаний, он считал, что я физически не могу интересоваться бизнесом, финансами, наукой, спортом или автомобилями. Интересно, как тогда мне удается нормально работать, если меня интересуют только сплетни, готовка, звезды и сериалы? Он волновался, что в совете директоров, как ни странно, половина женщин, а среди остальных сотрудников – нет. Он обратил внимание именно на то, что женщин так много на высоких позициях. Почему же это его так волнует, если он не считает, что женщины изначально глупы, опасны или некомпетентны?

Дэвид, возможно, единственный человек, который решился оставить потомкам подобное наследство, но он не единственный, у кого они есть. Хотя я сама никогда не подвергалась сексуальным домогательствам, я чувствовала, что нахожусь во враждебной среде, созданной мужчинами, которые утверждают, что прекрасно относятся к женщинам, но все же считают их украшением, а не людьми, способными удержать власть. Начальники-шовинисты не всегда проявляют себя открыто и агрессивно, и не всегда с ними невозможно работать. Но их руководство отравляет атмосферу фирмы, создает чуждый нам мир мачо, в котором очень сложно добиться успеха.

Компанию, которой руководят шовинисты, можно узнать по ее системе ценностей, которая наверняка покажется вам странной. Начинается соревнование по количеству рабочих часов: можете ли вы работать всю ночь? Ответите ли вы на электронную почту, которая пришла в четыре утра? Можете ли пить крепкое дешевое виски дважды в неделю? Это проверка выносливости, силы, жесткости. Начальники-шовинисты считают, что женщинам это не по силам, поэтому мы не сможем действительно хорошо работать. Это просто западня, а все эти проверки – как правило, просто глупость. А мы попадаем в ловушку: если мы откажемся во всем этом участвовать, то покажемся слабыми, если согласимся, работать будем только хуже. Очень сложно мыслить трезво, когда вас просто пытаются загнать, как зверя.

Гленда Робертс занимается слияниями и приобретением компаний для «Майкрософт». Она – потрясающе красивая чернокожая женщина, с тончайшей талией и большими красивыми мозгами. Гленда приехала из Техаса в то время, когда молодые черные женщины были далеки от доминирования в научной среде. Она столкнулась со всевозможными видами преследования и при этом сохранила уверенность в собственных силах и чувство юмора. И это признают все. Еще до того, как Гленда начала работать в «Майкрософт», она уже знала о начальниках-шовинистах все.

Гленда Робертс

Есть отличный способ определить, «злодей» ваш начальник или нет. Если вы просыпаетесь утром и вам нехорошо – то да. Если он чувствует себя хорошо, только унижая и полностью контролируя вас, если ведет себя с вами, как с ребенком, – тоже да. На этой стадии главное – поделиться с кем-нибудь (я называю это «феноменом Аниты Хилл»). Расскажите кому-нибудь об этом, послушайте, как вы сами описываете то, что происходит, – так вы сможете чет ко осознать, в чем заключается весь ужас его поведения. И ведите дневник: записывайте такие события, чтобы быть уверенной, что это вы не сами себя накручиваете; а в случае, если понадобятся факты, то они будут под рукой.

Гленда знает, о чем говорит: вначале вы можете не иметь представления, каким образом можно разделаться с таким начальником. Возможно, есть причины остаться на этой работе. Но вы должны чувствовать, что вы не одна, и знать, что вы делаете все возможное (обсуждаете это с другими людьми, записываете в дневник), что бы защитить себя. Это не значит, что вы непременно отправитесь в суд. Просто так нужно, чтобы чувствовать в любой ситуации, что вы в здравом уме и при этом защищены от нападок. Иначе вы начнете думать, что сами во всем виноваты, и, потеряв уверенность в себе и в других, утратите еще и компетенцию – и проиграете.

Стиль мачо так популярен среди руководителей, потому что он соответствует старой поговорке: кто сильнее, тот и прав. Такие люди унижают и женщин и мужчин – такова их цель, и от этого они получают удовольствие. Но женщины платят за эти унижения более высокую цену, потому что отказ имитировать мужское поведение считается генетической слабостью.

Шэрон Тансталл

Я возглавляла управление персоналом в «Наш», и я часто вспоминаю эту работу одновременно и как лучшую, и как худшую в своей жизни. Мне искренне нравилась их продукция и маркетинговые стратегии, мои коллеги были умные и во всех отношениях приятные люди. К сожалению, начальник таковым не был. Он, безусловно, был шовинистом. Я ему «нравилась», но он никак не мог смириться с тем, что женщина занимает такую высокую должность. Он очень свободно чувствовал себя с женщинами при личном общении, но совершенно не знал, как строить с ними отношения профессионально. То он говорил, что на мне слишком крупные серьги, то моя машина («мерседес») не соответствует имиджу «Наш», то я веду себя слишком «мягко». В итоге он все-таки признал, что я превысила его ожидания, добившись многого уже за первый год, но в каких выражениях! «Я не могу поверить, что вы так много сделали за такой короткий срок!» Хотя я была довольно успешной (мои коллеги, в частности многие мужчины, не хотели, чтобы я уходила), я так и не смогла перейти ту черту, которую провел между мной и собой президент компании. После трех лет мучений и его постоянной критики в адрес моего «стиля работы» я ушла.

Многие считают, что подобные вещи недоказуемы, что они слишком личные, чтобы видеть в них общий порок руководства. Но за подобным поведением стоят стереотипы, с головой выдающие систематическую дискриминацию женщин, антипатию к ним, что ведет к ужасным последствиям. Мужчины не повышают нас, не поддерживают, не критикуют честно и объективно, – а все это просто необходимо для успеха.

Джоан Силвер

В профессиональной сфере мужчины оценивают друг друга по «потенциалу». Женщин же оценивают по результатам работы. Вот совсем свежий пример. В одной организации обсуждались результаты работы сотрудников, и мужчины говорили о других коллегах мужского пола: «Он очень старался. Ведь он выбрал тяжелую профессию. Он вообще хороший парень. Думаю, не стоит на него наседать». О женщинах в точно таких же ситуациях говорилось: «Мне кажется, она не справляется. Она не добилась нужных нам результатов. Она недостаточно агрессивна, чтобы делать такую работу».

Мэри Линфилд

Мой нынешний начальник из Оклахомы. Мы разговариваем две минуты – и он уже зевает! Мой вклад никогда не учитывается. Он попросту не хочет, чтобы я у него работала. И больше всего расстраивает, что он дал мне действительно подходящую работу, где я могу вполне компетентно принимать серьезные решения. Это его «зевание» я принимаю лично на свой счет. Он хочет меня оскорбить. Сегодня днем у нас будет совещание. Если я почувствую, что меня не слушают, я уволюсь. Я уже ищу новую работу. А что еще остается?

Если ваш начальник тоже «злодей», главное – определить, является ли это отличительной чертой компании в целом.

Элейн Дэвис

Здоровая атмосфера обычно отторгает шовинистски настроенных начальников и сотрудников. Так что ваша задача – продержаться дольше их. Когда я оказалась в подобной ситуации, я долго и серьезно думала об этом и решила, что компания мне очень нравится пожалуй, я останусь. И в конце концов моего начальника уволили.

Элейн поступила очень умно: она внешне приспособилась к «злодею» начальнику, разделяя принципы самой компании. Конечно, дождаться, пока такого человека уволят, не так просто, но, если вы довольны своей работой, оно того стоит. Однажды я работала на ужасного крикуна – его любимым занятием было кидать телефон в стену. Через полгода та же работа, но под руководством другого человека показалась просто раем.

Финансовая дискриминация

Мужчины не допускают женщин в свой круг, но на некоторые, незначительные проявления этого приходится не обращать внима-ни я. В конце концов я смирилась с тем, что каждый понедельник совет директоров начинается с обсуждения последней партии в гольф. Со всем этим просто невозможно бороться – хотя многие вещи нам неприятны, они не являются противозаконными. Но есть такие проявления дискриминации, которые слишком серьезны, слишком значимы, чтобы их игнорировать. Если вы решили остаться, кое за что придется всерьез побороться. Проблема оплаты снова поднимает свою уродливую голову. Работая в «Си-эм-джи-ай», я знала, что мне платят меньше, чем равным по статусу мужчинам. Но я не могла ничего с этим поделать, поскольку подвела бы человека, который мне об этом рассказал. Когда же отчет о зарплате сотрудников пришел по электронной почте, я получила очевидные доказательства дискриминации. Я написала яростное письмо. Через неделю мою зарплату удвоили.

Сейчас это можно считать чистой и аккуратной победой, которая доказывает, что с подобными ситуациями можно справиться. Конечно, это была победа. Но в тот момент я разозлилась, была задета, чувствовала, что меня предали, и очень хотела бросить все. Как Памела, как Кейт, я выбивалась из сил. Я была дисциплинированной, сосредоточенной и невероятно преданной. А люди, которым я была предана, прекрасно знали, что несправедливы ко мне и что это незаконно. Просто на мне они экономили деньги, которые не были им особенно нужны, которых они вообще не замечали. Почему они так поступали? Потому что считали, что имеют на это право. Потому что я не была одной из них.

Очень многие женщины, с кем я разговаривала, подтвердили, что это не единичный случай. По сравнению с некоторыми другими историями моя кажется почти идиллической. Все подтверждает, что дискриминация – не личное оскорбление, она может охватывать компании со скоростью распространения эпидемии чумы. «Уолл-Март», компания, на которую работает самое большое число людей в Америке, делает то же самое, только в гигантских масштабах. Парни, которые управляют этой компанией (двенадцать из четырнадцати директоров и двадцать из двадцати двух менеджеров высшего звена – мужчины), слишком умны, чтобы вообще не брать женщин на работу. Но их отношение к нам весьма красноречиво выражается в том, на какие должности они нас допускают и как они платят своим работницам. Это видно в таблице 3.1.

Таблица 3.1. СТАТИСТИКА ЗАНЯТОСТИ

Что поражает меня больше всего, так это то, что дискриминация действует со всех сторон сразу: женщин больше на низких позициях плюс им еще и платят меньше. Выходит, что они толпятся у подножия пирамиды.

Многие мужчины считают, что зарплата женщины для семьи вторична и, как следствие, менее важна. Мужчина – добытчик, а женщина просто приносит еще немного лишних денег. Хотя этот факт – добытчики мы или нет – вообще не должен никого волновать, я замечу, что для большинства женщин, с которыми я об этом говорила, их зарплата вовсе не является незначительной. Конечно, заработок, прежде всего, обеспечивает удовлетворение наших потребностей – но, кроме того, в обществе это является мерилом нашей значимости. И слишком часто наша зарплата указывает на то, что мы не так уж много значим.

Многие женщины, с которыми я говорила, знают, что им недоплачивают по сравнению с их коллегами, но не пытаются с этим бороться. Им неудобно указывать на то, что работодатель делает что-то противозаконное. Они боятся встречных обвинений. Некоторые питают надежду, что это чей-то недосмотр, и однажды все исправится. Многие очень любят свою работу и не хотят увольняться, только чтобы кому-то что-то доказать. Не думаю, что они не правы. Но смириться с тем, что недоплачивают нам самим, – означает смириться с фактом, что недоплачивают женщинам вообще, или признать, что мы лично стоим меньше, чем равные нам по положению мужчины. С такими мыслями вообще сложно на чем-то настаивать.

Матери

Женщины в большинстве своем чувствуют, что их не очень-то радушно принимают в высших эшелонах власти, но это ничто по сравнению с тем, как с ними обращаются, когда они становятся матерями. Считается, что если у женщины появились дети, она больше не способна делать серьезную работу и держать в своих руках власть. Если вас не принимают всерьез просто потому, что вы женщина, то, когда вы станете матерью, неминуемо столкнетесь с еще более сложными проблемами.

Кейт Шоу

В первый день, когда я вернулась на работу после рождения сына, мой ассистент уже сидел за моим столом! Я пошла к начальнику и спросила его, что происходит. Он сказал, что, видимо, теперь, когда я стала мамочкой, я не захочу так много работать и передам некоторые свои полномочия Шону.

«Минуточку, – сказала я. – Давайте разберемся. Вы думаете, что из-за того, что мне теперь нужно содержать не только себя, но и своего сына, я не захочу так же много зарабатывать?»

Я была в такой ярости, что у меня в ушах звенело. Начальник как-то смутился и не знал, что ответить, а я была просто готова взорваться.

«Знаете что, – сказала я. – Сейчас я пойду домой, а вы обдумаете этот разговор. Завтра я вернусь, и мы начнем его с чистого листа, как будто всего этого не было».

Я вернулась домой в бешенстве и всю ночь не спала, потому что ужасно разозлилась, испугалась и оскорбилась. Когда на следующее утро я пришла на работу, Шон сидел за своим старым столом. Я вернулась к своим прежним занятиям и работала как одержимая.

Хотелось бы мне, чтобы и я на месте Кейт смогла сказать такое: «Обдумайте этот разговор». Она ушла, чтобы не взорваться, но перед этим указала на то, что это проблема не ее, а ее начальника.

Если нашу зарплату часто считают вторичной, то, когда у нас появляются дети, и нашу работу – тоже. Это имеет самые тяжелые последствия для наших заработков и будущего продвижения.

Памела Мэтьюз

Я вернулась из декретного отпуска, чтобы пройти ежегодную аттестацию. Когда я спросила, как оценили мою работу, то получила ответ, что по второй квартили. Потом, вернувшись на полную ставку, я обнаружила, что мне платят «несколько ниже среднего». Почему? Ведь я получила оценку выше средней. Мне сказали, что мне не хватает знаний маркетинга – но в моей работе они вообще не были нужны, откуда тогда начальник это взял? Все, что волновало отдел по управлению персоналом, – это подам я в суд или нет.

Я поговорила с непосредственным начальником, который всегда меня поддерживал, и решила, что постараюсь разрешить этот вопрос; но меня вдруг перевели на совершенно неинтересную работу с постоянными командировками и негарантированной зарплатой! Я просто не могла поверить, что такое возможно!

В повседневных ситуациях все относятся к тебе замечательно – но женщинам все равно платят меньше и повышают их медленнее. Женщине нужно несколько лет, чтобы осознать и понять, что существует «мужской клуб», благодаря которому мужчины поддерживают друг друга и повышают других мужчин, а женщин обходят и в конце концов вынуждают уволиться.

Я начала вести дневник, чтобы через полгода или год подать на них в суд, но потом решила не делать этого. Они бы меня уничтожили. Мои коллеги не верили, что я просто возьму и уйду, они были уверены, что я пойду до конца. В последний день работы в компании мне и еще одной женщине сказали, что мы обе хорошо работаем, но платят нам меньше, чем должны. Она решила остаться. Многим женщинам кажется, что это их собственные недостатки мешают им добиваться успеха, что они сами во всем виноваты.

Одна женщина все-таки подала на свою компанию в суд. У нее было трое детей. Она уволилась и начала работать в компании «Кантор Фицжеральд», которая размещалась в одной из башен Всемирного торгового центра. Началось расследование, но 11 сентября она погибла во время теракта. Мы все считаем, что это компания ее убила – если бы эти люди не обошлись с ней так, она бы не оказалась в тот день в Центре.

Когда Памела пришла на новую работу, ее спросили, собирается ли она иметь детей. Это совершенно незаконно, но происходит повсюду. Она сказала «нет». Сейчас у нее уже есть ребенок и она ждет еще одного. Трудно представить себе более безрадостную беременность.

Памела Мэтьюз

Я знаю, что могу работать, имея двоих детей. Могу. Я работаю как проклятая. Вчера я легла спать в четыре – врач, который меня наблюдает, не мог поверить, что я на такое способна. Я бы хотела, чтобы моя беременность оставалась незаметной и начальник никогда бы о ней не узнал. Как только он узнает, его отношение ко мне изменится. Поэтому я работаю так много, как только могу, пока это возможно.

Я знаю, что, если расскажу ему, он скажет: «Это здорово!», но будет не совсем честен. В прошлом году, на рождественской вечеринке он что-то не расслышал и подумал, что я беременна, – и тут же подошел, чтобы лично спросить об этом. Пришлось успокоить его, указав на то, что я пью пиво!

Он думает, что родить – значит бросить работу. И мне придется с этим смириться. Мне не дадут премию и не повысят в этом году. Это будет паршивый год. Кошмар. Жаль, что мой муж не может родить вместо меня.

Если она не потеряет работу, то ей надо будет быстро выйти из декрета. Многим женщинам приходится. Через десять дней после рождения дочери я уже летела в Нью-Йорк на конференцию. Почему? А почему Памела не может гордиться тем, что у нее будет ребенок, а не прятать свою беременность? Почему женщины часто поступают как героиня книги «Не знаю, как ей это удается» и порой даже не упоминают о своих детях на работе? Потому что материнство делает нас настоящими аутсайдерами – во всяком случае, не членами «мужского клуба», это точно. Материнство используют, чтобы преуменьшать и присваивать наши достижения, понижать нас, исключать из общего течения жизни – и все это с очень заботливым видом. То, что должно свидетельствовать о нашей силе и возможностях, становится слабостью. Мужчины пользуются этим, чтобы вернуть себе власть.

Школа выживания

Что нужно делать, когда вам на работе приходится каждый день сражаться, когда вам недоплачивают, когда вас исключают из своего круга и всячески преследуют? Дэвид Бонетт, основатель и генеральный директор компании «Гео-Ситиз», очень хороший человек, однажды сказал мне: «Ты знаешь, что Дэвид (Уэзерелл) тебя доконает, почему же ты не уйдешь?»

Такое можно выдержать только ради любви – любая другая мотивация недостаточно сильна. Я обожала свою работу и свою команду. Я собрала в итоге сотни блестящих, умных, самоотверженных и преданных людей со всего мира. Американцев, русских, аргентинцев, ирландцев, китайцев. Разных возрастов, разных профессий, со всеми возможными привычками, прическами т. д. Мне нравилось оберегать и поддерживать их и давать им возможность творить великие дела. Возможность защитить людей от враждебности мира – потрясающая вещь.

Кейт Шоу

Раньше я работала в кабинете с двумя другими брокерами – оба мужчины. Наша администраторша была милейшим человеком и прекрасно выполняла свою работу. Но она была толстая. Парни подошли ко мне и сказали: «Ты должна ее уволить». – «Почему?» – «Она слишком толстая». Я им ответила, что полнота – не повод для увольнения. Они же заявили, что, если я этого не сделаю, они сами ее уволят. Поскольку я знала, что сделаю это мягче, мне пришлось согласиться взять это на себя, но я все никак не могла решиться.

Они продолжали наседать: «Она слишком толстая. Если ты ее не уволишь, мы сделаем это сами!» Так они проверяли, кто я: из того же теста или нет? Могу ли я быть жесткой? Но во мне все противилось – это было так неправильно, так гадко! Тогда я позвонила подруге из банка на той же улице и нашла этой женщине работу, причем лучше прежней. Я все устроила, отправила ее на собеседование, и она получила более высокую должность и более высокую зарплату – потому что была прекрасным работником. И вот она уволилась и пошла работать в банк. Когда я сказала об этом своим коллегам, они решили, что я сдалась и сделала все, как они хотели. И очень радовались. Когда я же рассказала им правду, они были в шоке. «Блин, – подумали они. – Что же мы сделали?»

Я долго держалась во враждебной атмосфере, потому что у меня была достаточная свобода для создания своей, отдельной среды и возможность ее защищать. Нашим инвесторам и так было о чем подумать – о десятках других компаний. Я много времени провела в поисках независимых менеджеров, а потом работала с ними, и мы всех заставляли вести себя честно. Я определяла, какие люди жизненно необходимы для моего проекта, и поддерживала хорошие отношения между ними. В итоге, оказавшись отделенными от штаба корпорации, без ежедневного утомительного надзора, мы создали собственный мир и играли по своим правилам.

Я знала: главное – относиться к рабочим отношениям, как к работе, даже когда ведешь проекты. Это не личные отношения, и можно добиться огромных успехов, если не позволять им переступать эту грань. Но мне далеко было до Бетси Коэн, которая действительно научилась контролировать такие отношения.

Бетси Коэн

Я вообще не люблю раздоров и, наверное, это само по себе хороший метод. Если возникает спор, причину которого я не сразу понимаю, я подхожу к человеку позже и говорю что-нибудь вроде: «Мне не нравится, как закончился вчерашний разговор. Может быть, нам что-то помешало? Мы говорили об одном и том же или вы имели в виду что-то другое?»

Бетси контролирует свои отношения, она всегда настроена позитивно, полна благих намерений. Чаще всего она оказывается права, и ее манера держаться помогает ей доказать свою правоту. И даже когда ее настрой не такой уж мирный, она все равно старается казаться спокойной, и это ей помогает.

Многие женщины быстро устают от напряжения и отчаиваются что-то изменить. Работать и так нелегко, даже когда не надо воспитывать всех и вся. Многие в такой ситуации предпочитают уволиться, но это не лучший выход. Иногда все же приходится решать задачу, как найти такой способ жить и работать, чтобы не расшатывать себе нервную систему.

Клер Скривен

Я сейчас работаю не в самой подходящей обстановке. Мой начальник – настоящий шовинист, и здесь притесняют очень многих. Иногда мне кажется, что я продалась, но я не могу позволить себе уйти, поскольку одна воспитываю дочь и вся ответственность за нее – на мне. Я записываю все, что творит мой начальник, но я партнер фирмы и все равно никогда не смогу вернуться к прежней жизни, которая мне так нравилась. Так что я с головой погрузилась в поиски законодательных решений. Я выступаю на слушаниях в конгрессе, делаю очень многое для изменения положения женщин, проявляю политическую активность, чтобы самой чувствовать себя лучше. Я прекрасно понимаю, что происходит, просто пытаюсь найти способ жить дальше и не думать о том, что я продалась.

Нужно понять, можете ли вы что-то изменить. Вы действительно пытаетесь пробить головой стену или все-таки есть вещи, незначительные на первый взгляд, но впоследствии способные на многое повлиять?

Ивонн Стречен

Мне кажется, есть много нюансов, незаметных на первый взгляд, но способных изменить атмосферу, в которой вы трудитесь. Я много работала в профсоюзах, с этими ужасными столовыми, где все мужчины ели огромные, жирные гамбургеры, яйца, жареную картошку, ветчину – словом, зарабатывали себе инфаркт. Я стала приносить свою еду – фрукты, салаты, – и поначалу это казалось всем очень странным. А потом рабочие начали делать то же самое! Я не поступала, как все, и они почувствовали, что тоже имеют на это право. Вот какие мелочи могут изменить поведение целого коллектива.

Каким бы сильным ни было искушение вступить в прямую конфронтацию с начальником-грубияном, знайте: это вам ничего не даст. Наоборот, только настроит его против вас еще больше, а ваша цель – играть именно по своим правилам. Зачастую полезнее тщательно проанализировать, с чем вы действительно хотите бороться, чем без оглядки бросаться в бой.

Мелоди Рейган

Мужчины могут быть такими грубыми – вопят, ругаются, бранятся. Я стараюсь не брать таких в свою команду. С ними нельзя быть откровенной. НИКОГДА не спорьте с ними в лоб. Вместо этого используйте их слабости. У моего начальника по прозвищу «Кошмар на улице Вязов» слабым местом была преданность. Все, что он от вас ждал и желал услышать, – доказательства вашей преданности ЕМУ. Просто, скажи ему что-то в этом роде – и дело в шляпе. Только так и удавалось повлиять на ситуацию. Думаю, в таких случаях нужно сосредоточиться и «контролировать контролируемое». Я ведь не могу изменить окружающих, но могу измениться сама. Я сумела быть преданной – и потому смогла с ним справиться.

Главное, найти способ это сделать – контролировать то, что подлежит контролю, оставаясь при этом собой: чтобы не заставили работать, как мужчину, не вынудили изменить своим принципам, продать душу. Выбрав подходящую стратегию, вы обретаете силу.

Крис Карозелла

Я ничего не ответила тому парню, Джо, который сказал, что я просто самка за столом в конференц-зале. Он это сказал и пошел дальше. Я была так поражена, что кто-то вообще может такое мне сказать, что не успела среагировать. И не стала рассказывать об этом всем подряд, хотя очень хотелось. Я знала, что он использует любую возможность меня оскорбить, спровоцировать, обмануть мое доверие. Поэтому, когда он делал интересные предложения на других конференциях, я одобряла их. Если мой отдел в чем-то помогал его отделу, я давала ему об этом знать. Если я была не согласна с его действиями, я тоже об этом сообщала. В конце концов он понял, что я хорошо работаю, что я заслуживаю своей должности и, кроме того, мой отдел ощутимо помогает ему отличиться. И он стал моим союзником, начал нас поддерживать.

Когда я об этом рассказываю, женщин это шокирует. Они говорят, что не желают быть милыми с такими уродами, что они бы всем рассказали, а некоторые и ответили бы в той же манере. Но люди говорят глупости от страха и чувства незащищенности. Если такой человек объявит вам войну, он может сильно вам навредить. Если же показать ему, что бояться нечего, он, скорее всего, займет нейтральную позицию, а может, и станет вашим союзником.

Спустя несколько лет он уволился и стал президентом другой компании. И тогда позвонил мне, предложив стать его заместителем. Конечно, я и не собиралась соглашаться, но… я была так довольна, что он это предложил.

Главное – понять, что все эти оскорбительные, унизительные, идиотские комментарии не относятся лично к вам, они говорят скорее о человеке, который их произносит. Не принимайте такие заявления на свой счет, но отнеситесь к ним серьезно. Порой такие комментарии даже полезны – они помогут вам лучше понять, что происходит вокруг.

«Не принимайте на свой счет, но отнеситесь серьезно». Это могло бы стать подходящей мантрой при столкновении с начальником-шовинистом и враждебной средой. Крис спасло то, что она контролировала ситуацию и отношения. Этот человек, может, и любил издеваться, но она не воспринимала это как издевательство. Она была морально выше его, и ему пришлось подняться до ее уровня. Она не скатилась до оскорблений и осталась верной себе. Когда же он уволился, Крис осталась работать, не изменив своим принципам.

Преследования и дискриминация противозаконны, но женщины сталкиваются с ними каждый день. Иногда мы идем в суд, иногда приспосабливаемся, иногда разрабатываем тактику, которая не дает нам почувствовать себя беззащитными, и тогда нас невозможно унизить. Иногда мы просто уходим. В том, что преследования и дискриминация существуют, нет нашей вины, но мы часто несем за них ответственность. Это еще одна трудность на пути к вершине. Кроме стремления избежать влияния стереотипов, как мне кажется, есть еще кое-что, что мы можем сделать, прежде чем возьмемся за работу.

Хотелось бы думать, что власть, основанная на унижении, теперь невозможна, что мы все нашли другие пути управления компаниями. Что никогда больше прозвища вроде Джек Нейтронная Бомба не будут произноситься с гордостью. Я оглядываюсь вокруг и вижу множество руководителей – и мужчин и женщин, которые делают свою работу по-другому – открыто, доброжелательно. Многие мужчины терпеть не могут стиль мачо так же, как и мы, и стараются искоренить его (молча, как правило) в пользу другой концепции власти. Но старые парадигмы, поддерживаемые традициями и любовью к единообразию, все еще сильны. Людям нравятся те, кто похож на них, а различия их настораживают. Но мы отличаемся от мужчин – а значит, видим то, чего не видят они.