Текст книги "Драконы летнего полдня"

20. Через Шойканову Рощу

Отвратительные, мерзкие голоса бессмертных стражей затихли, но под гниющей листвой в нетерпении шевелились их руки, готовые вцепиться в жертву и увлечь ее в прожорливый могильный мрак. Угрожающе возвышались мрачные деревья, которые, казалось, все же не собирались чинить препятствий рыцарю и магу. Плечом к плечу они вошли в Рощу. Двигались с трудом, продираясь сквозь утыканный колючками кустарник, задыхаясь от невыносимого ядовитого запаха разложения и тлена. Вне Рощи земля была выжжена, покрыта толстым слоем пыли, а здесь под ногами все хлюпало, булькало и чавкало. Взвешенная в холодном воздухе влага едкой испариной оседала на лице и шее. Каждый шаг сопровождался шепотом мертвецов, полным ненависти и жуткого вожделения, становился преодолением неотвязного страха и ужаса. Стил, с оголенным мечом, шел первым, максимально настороже, готовый в любой момент пустить в ход оружие. Палин, освещая посохом дорогу, следовал за ним. Воображение могло обманывать его, но ему казалось, что руки мертвецов-скелетов моментально исчезали, едва на них падал свет от кристалла.

Они шли уже целую вечность, ибо страх превращал секунды в часы, а часы – в годы. Наполненная зловещим шепотом темнота, зловоние, перехватывающее дыхание, леденящий холод, от которого ныли кости и немели члены, – все это невероятно изматывало, забирало силы без остатка. Стало еще более сыро. Ходьба давалась чрезвычайно трудно. Стил в своих тяжелых доспехах по щиколотку увязал в пузырящейся жиже. Уже очень скоро он почувствовал усталость, ноги от чрезмерных усилий горели. Попытки выйти на более твердую почву ни к чему не приводили. Шаг за шагом ноги засасывало все больше. В конце концов, изнуренный борьбой с трясиной, он остановился, чтобы хоть чуть-чуть перевести дыхание. Бросил взгляд назад. Глубокие следы, что он оставлял за собой, наполнялись кровавой жижей.

Палину ходьба доставляла меньше трудностей, однако он страдал от удушья. Он задыхался, захлебывался затхлым воздухом, словно вода заполнявшим легкие. В глазах мелькали красные точки. Испытывая сильное головокружение и едва не теряя сознание, Палин остановился в двух шагах от рыцаря. Мертвецы словно этого и ждали. Из черной смердящей хляби показались полуистлевшие руки. Стил почувствовал, как его ухватили за голени. В следующее мгновение он начал медленно погружаться в трясину. Рыцарь с криком взмахнул мечом. В свете кристаллов молнией сверкнул клинок. В сторону полетели отсеченные конечности.

Взмах следовал за взмахом, но вместо обрубленных рук к нему тянулись все новые.

Стил проигрывал схватку, все больше и больше погружаясь в кишащее мертвецами болото. Палин попытался помочь. Он хотел произнести заклятие, но не мог – смрадные испарения душили его. В отчаянии Маджере пустил в ход посох.

Захрустели, затрещали кости. Ободренный, Палин продолжал крушить скелеты и внезапно ощутил, что дышится ему намного легче. Стил, почувствовав поддержку, с удвоенной энергией заработал мечом и вскоре обнаружил, что может свободно двигать ногами.

– Держи! – крикнул Палин и протянул рыцарю посох. Стил взмахнул рукой. В этот сзади в шею Палину впились костлявые пальцы, все тело пронзила боль. Руки на мгновение парализовало, и посох упал на землю. Магический кристалл померк.

Со всех сторон подступила густая, осязаемая темнота. Палин сделал попытку стряхнуть с себя упыря, но ничего не вышло. Его вдруг осенило: он вспомнил, как братья обучались рукопашному бою. Ему ясно представилась картина: Танин захватывает сзади Стурма, а тот, чтобы высвободиться, толкается назад и падает на Танина; руки его расцепляются, и в выгодном положении теперь Стурм. Палин рухнул спиной на землю и сразу почувствовал, что избавился от хватки на горле.

Некоторое время он, учащенно дыша, не двигался – не было сил, хотя знал, что нельзя останавливаться ни на минуту. В непроницаемой тьме он внезапно увидел яркую точку, которую принял за звезду, но потом понял, что это сверкает амулет на шее Стила.

– Шевелись, Маджере, – проговорил Стил, протягивая для помощи руку. – Пока они отступили… Палин встал на колени и начал шарить в листве.

– В чем дело? Ты ранен? – спросил Стил.

– Посох… Где он? Я не могу его найти!

– Быстрее, маг! – торопил Стил. Держа наготове меч, он прикрывал собою Палина.

– Нашел! – облегченно выдохнул Палин. Стоило ему взяться за реликвию, как кристалл засветился вновь. Оперевшись на посох, Палин поднялся на ноги… В следующий миг они увидели перед собой Башню Высшего Волшебства. Возведенная с помощью магии, Башня вонзалась в маслянисто-черное ночное небо. Свет всех трех лун падал на величественное сооружение. Сложенные из черного мрамора стены тускло мерцали в лучах Солинари. Красный свет Лунитари играл на багрового цвета шпилях Башни. Над балконом, с названием «Дорога к Смерти», над крышей грандиозного строения парила таинственная Нуитари (особый страж Башни), которую могли видеть только чародеи черной магии.

– Мы дошли! – с нотками ликования в голосе произнес Палин. Долгожданный момент настал. Палин едва не бросился со всех ног к тому, что являлось целью их трудного и опасного путешествия, но чувство осторожности, самосохранения возобладало над беспечностью и безоглядностью. В лунном свете Солинари и Лунитари они вместе приблизились к чугунным воротам. Запоры на них отсутствовали, но ни Стил, ни Палин не торопились открыть створы, обильно покрытые странной, сверхъестественной влагой Шойкановой Рощи. Никто и ничто не нарушало тишину ночи. Ни в одном из окон Башни не горел свет. Но это вовсе не означало, что за ними не наблюдают, не следят.

– Чего же ты ждешь, Маджере? – спросил рыцарь, по-прежнему не выпуская из руки меч. – Это по твоей части. Действуй. Палин не мог не согласиться со Стилом. После его толчка ворота гостеприимно распахнулись. Внутренне торжествуя, Палин бросил победный взгляд на Стила: теперь он пойдет первым.

– Добро пожаловать в Башню Высшего Волшебства.

– Это просто дьявольское везение, – ехидно пробормотал рыцарь, не расслабляясь, оставаясь все так же настороже. Они вошли в ворота, и их глазам предстали многочисленные цветочные клумбы. Это был весьма необычный сад: цветы и травы, в нем произраставшие, использовались в магических священнодействиях.

Самое благоприятное время для роста, цветения и созревания растений приходилось на ночь, когда невидимые лучи Нуитари проливались на клумбы благодатным дождем.

За садом ухаживали ученики Даламара. Воздух был перенасыщен сладковато-приторной смесью ароматов паслены и мертвой лилии, черных орхидей и руты, омелы и черных роз, мандрагоры, мака, белены.

– Ни к чему не прикасайся, – предупредил Палин, когда они шли между клумб по вымощенной дорожке сада.

– Думаешь, я собираюсь нарвать букет? – язвительно отозвался Стил. Все же перед лилией, являвшейся символом их ордена, он задержался и чуть заметно отсалютовал… Палин стоял у крыльца, ведущего в Башню, и высматривал дверной колокольчик… И тут он увидел их. Повсюду. Немигающие глаза… Одни глаза.

Ничего, кроме глаз и рук. Страшных рук… Рук смерти.

– Что это? – спросил Стил, вставая у Палина за спиной.

– Стражи Башни, – ответил маг. – Не давай им приближаться… Но они надвигались. Их было не менее сотни – холодных, белых, жадных глаз.

– Во имя Бездны, Маджере!.. Как мне их остановить?! – Стил прикрывал спину Палина, а маг – спину рыцаря. – Сделай что-нибудь! Скажи что-нибудь!

– Я – Палин Маджере, – громко произнес маг. Прочь с дороги! Маджере…

Маджере… Маджере… Эхо, отразившись от стен Башни, разнеслось по саду и превратилось в надтреснутый издевательский смех. Палина передернуло. Стил заскрипел зубами, лицо покрылось холодным потом. Призраки подступали. Руки со скрюченными пальцами были уже совсем близко. Одно-единственное прикосновение – и кровь заледенеет, остановится сердце.

– Именем Чемоша… прочь! – зарычал Стил. Но глаза лишь еще сильнее засверкали – свирепо, алчно, плотоядно.

– Я бы не стал еще раз упоминать Чемоша, – тихо посоветовал Палин. – В Башне почитают только одного бога…

– Ну так сделай же что-нибудь, маг! – огрызнулся рыцарь.

– Я пришел к Даламару, – в отчаянии стал объяснять Палин. – Я пришел к вашему господину…

– Ложь… ложь… ложь… – донесся из темноты шепот невидимых ртов.

Стражи-призраки плотным кольцом окружили рыцаря и мага, стоявших спина к спине.

Палин держал наготове посох, Стил побелевшими от напряжения руками сжимал меч.

Свет, исходивший от кристалла, становился все более и более тусклым. Стил рубанул ближнего из призраков, но меч лишь со свистом рассек темноту. Кольцо сужалось.

– Дядя! – крикнул Палин. – Я пришел к тебе! Мне нужна твоя помощь! Входная дверь Башни открылась. Палина бил озноб, вызванный отчаянным сопротивлением страху, растерянностью и, одновременно, – решимостью принять последний бой.

– Дядя? – крикнул еще раз Палин в зияющий чернотой дверной проем.

– Не двигайтесь, – послышался голос. – Оставайтесь на месте. Я иду… Я спасу вас… Прошло еще несколько мгновений, и из Башни выбежал Тассельхоф Непоседа.

21. Родственники. Назад в Башню

– Дядя Тас?! – воскликнул пораженный Палин.

– Насколько я понимаю, это вовсе не тот дядя, которого ты имел в виду, – с мрачной иронией произнес Стил.

– Нет, – отвечал маг, совершенно сбитый с толку. – Я никогда бы…

– Сейчас… сейчас! – Кендер никак не мог отдышаться. Он стоял на крыльце Башни, размахивая каким-то блестящим предметом. Не волнуйтесь…

– Не подходи к нам близко, Тас! – предостерегающе крикнул Палин. – Назад!

Назад!..

– Да нет же. Нет… Ты не понимаешь… Теперь вам ничего не грозит, – пролопотал Тас и ринулся в самую гущу призраков. В тусклом свете кристалла Палин разглядел в руке у кендера ложку.

– Сгиньте, гнусные твари! – произнес Тас, стараясь говорить басом, подражая, как ему казалось, голосу жреца в храме. Он так усердно махал рукой, что, потеряв равнове-сие, едва не распластался на земле. Прочь, я говорю!

Прочь!.. Проваливайте! – повторял он.

– Нет, – возразил Палин, наблюдавший за поведением стражей. – Отнюдь нет.

Глаза и руки призраков исчезали, их становилось все меньше и меньше, пока они не пропали вовсе. Путь в Башню был свободен. Посох освещал раскрасневшееся лицо кендера, с восторгом державшего перед собой «релик-вию».

– Магическая Ложка «Где Сядешь, Там И Слезешь»! – Голос Таса благоговейно дрожал. Палин хотел как следует рассмотреть предмет поклонения, чтобы убедиться в его магических свойствах, но Тас сунул ложку в карман и приветственно протянул руку Стилу.

– Здравствуй, – вежливо произнес он. Меня зовут Тассельхоф Непоседа. Для друзей я просто «Тас»… Вот разве что Палин… он один зовет меня «дядя Тас», хотя, конечно, я не являюсь его родственником. Так… друг семьи. Когда они были совсем маленькими, то звали меня «дедушка». Потом мальчики подросли, и как-то мы решили, что «дедушка» звучит довольно глупо и нелепо. С тех пор я стал для них «дядей»… У меня тоже был дядюшка, Пружина. Это от него мне досталась Ложка… Как внушительно смотрятся твои доспехи. Череп, мертвая лилия… Знаю! Ты, должно быть, рыцарь Такхизис. Я слышал кое-что о вас. Мне никогда прежде не приходилось сталкиваться с. Черным Рыцарем. Невероятное везение… Я уже сказал, что меня зовут Тассельхоф Непоседа?..

– Мне не о чем говорить с кендером, – отрезал Стил.

– Даже с тем, который спас тебе жизнь? – тихо спросил Палин. Стил бросил хмурый взгляд на Таса, затем сделал чопорный полупоклон:

– Стил Светлый Меч…

– О, я тебя знаю! Палин мне рассказывал!.. Ты – сын Стурма. Мы с ним были хорошими приятелями. Тас кинулся обниматься, но рыцарь, вытянув руку, остановил кендера.

– Может быть, я и обязан тебе жизнью, – холодно произнес он. – Это мой долг, и я верну его. Но мне не нравится, когда под ногами все время крутится кендер. Советую держаться подальше. С этими словами рыцарь оттолкнул Таса назад. Он бы непременно растянулся на земле, если бы Палин не поддержал его.

– Я совсем забыл, – громким шепотом, как бы оправдываясь, проговорил Тас.

– Ведь его мать – Китиара! Палин хотел обстоятельно объяснить Тасу, что в интересах его же здоровья оставить рыцаря в покое, не докучать ему своей болтовней, не лезть на глаза… но в этот момент из Башни донесся женский голос:

– Тассельхоф, ты где? Куда тебя унесло? Палин, невольно затаив дыхание, уставился на вход. Если в присутствии призраков кровь стыла у него в жилах, то теперь его бросило в жар. В дверях показалась чудесной красоты девушка.

Необычайно привлекательное лицо окаймляли светлые, цвета серебра, волосы.

Большие золотистые глаза лучились таинственностью, манили, притягивали. На ней была вызывающе-яркая одежда, которую ни одна благовоспитанная дама Палантаса на себя не надела бы. Удивительно, но ей она очень даже шла. Девушка была столь прелестна, будто явилась с другой планеты.

– Благословение богам! – с облегчением в голосе продолжала она. – Я нашла тебя, Тас! Пойдем скорей отсюда. Сойдя с крыльца, она вдруг заметила Стила и Палина.

– Кто эти господа? – мгновенно насторожившись, спросила она.

– Мои друзья, – не задумываясь, сказал Тас. – Это Стил Светлый Меч, сын Стурма, который был Соламнийским Рыцарем… и одним из моих лучших друзей. Я знал и его мать, Китиару. Правда, мое знакомство с ней иначе как поверхностным не назовешь… А это Аша…

– Очень приятно, сударыня, – промямлил Палин, сраженный красотой девушки.

К огорчению мага, взгляд ее был обращен на Стила; она как будто даже пыталась улыбаться ему! Рыцарь, не обращая на девушку никакого внимания, настороженно косился на темные глазницы окон Башни. Улыбка сошла с лица Аши, когда она как следует разглядела воина.

– Они были похожи на вас. – Голос девушки вибрировал от негодования.

– Обращались с нами так, как обращаются с налипшей на обувь грязью. Зачем вы вторглись в нашу жизнь? Мы никому не делали зла. Стил повернулся к Аше, в глазах читалось любопытство.

– Откуда ты, госпожа? Из Каламана? Он в самом деле капитулировал? Аша не знала, как ответить.

– Нет, не из Каламана, – после паузы сказала она. Но из тех мест… Она несколько сникла, но затем ее голос вновь набрал силу. По какому праву вы явились на нашу землю?

– Не сомневаюсь, госпожа: тебе кажется, что с вами поступили несправедливо, но, в сущности, все делалось для вашего же блага – во имя дальнейшего развития и процветания, – тоном, не терпящим возражений, произнес рыцарь. – Я не собираюсь ничего объяснять, поскольку ты все равно меня не поймешь. Внимание его снова было поглощено Башней. – Маджере, если ты не забыл, нам кое-что предстоит… сказал он.

– Я помню, – отозвался маг.

– Как твое имя? – спросила девушка и залилась румянцем под откровенно восторженным взглядом молодого человека.

– Палин Маджере, – просто ответил он. – А твое, госпожа? Я не расслышал сразу…

– Аша, – с улыбкой сказала девушка.

– Аша Маджере! – воскликнул Тас, не на шутку разволновавшись. – Ну не здорово ли это!.. Аша – дочь Рейстлина. Это я ее нашел!

– Нет! – вырвалось у потрясенного Палина.

– Что? – Девушка в испуге отступила от мага. – Что такое?

– Но ведь я… я – племянник Рейстлина. Карамон Маджере – мой отец и, следовательно, твой дядя. Выходит, мы родственники, – горько заключил Палин,

– двоюродные брат и сестра.

– И что из этого? – не поняла Аша. – Брат и сестра – что в этом ужасного?

– Она снова улыбнулась Палину. Улыбка ослепила молодого человека. Он почувствовал себя так, словно оказался в сверкающем, из звездной пыли облаке.

– Их отцы были близнецами, – не удержался от комментария Тас.

– Ну, если с родословной теперь все более или менее ясно, – едко проговорил Стил, – возьму на себя смелость еще раз напомнить тебе, Маджере, что нам нужно уладить одно весьма важное дело. И время не ждет.

– Вы идете в Башню? – крайне удивленно спросила Аша.

– А мы только что оттуда, – живо сказал Тас и не без гордости добавил:

– Даламар держал нас в заточении.

– С какой стати Даламар станет держать вас у себя? – изумился Палин.

– Какое это имеет значение?.. Вы прошли через Рощу? – уходя от ответа, спросила Аша. Глядя прямо в глаза Палину, она взяла его за руку. – Красный маг сказал, что проникшие в Шойканову Рощу должны обладать незаурядной магической силой. Приблизившись вплотную к молодому человеку, Аша зашептала ему на ухо:

– Вы могли бы вывести нас отсюда… Рука девушки была гладкая и нежная, ее прикосновение будоражило кровь.

– Госпожа, я не могу пренебречь нашими планами, – извиняющимся тоном произнес Палин. – Я должен довести начатое до конца… Тебе же не следует идти через Шойканову Рощу – это слишком опасно. Мы едва уцелели. – Маг повернулся к Тасу:

– Почему Даламар держал вас у себя?

– Потому что она – дочь Рейстлина, – тут же ответил кендер. Ну конечно!

Палин и сам догадывался об этом. Несомненно, Даламар хотел бы избавиться от дочери Рейстлина. Уж не Аша ли стала причиной того, что голос дяди так настойчиво вел его сюда, подумал Палин. Возможно, дяде нужен был человек, который проводил бы к нему его дочь? Почувствовав укол ревности, маг отстранил руку девушки. Она нравилась ему, но в то же время он ревновал ее к дяде. Аша ощутила неожиданную перемену в поведении Палина. От него, словно от призрака, повеяло холодом. Подавшись назад, она недоуменно, с испугом в глазах смотрела на молодого человека.

– Ты не хочешь помочь нам выбраться отсюда? – обиженно проговорила она.

Прекрасно. Справимся и без твоей помощи.

– Постой, Аша, не кипятись, – с чувством произнес Палин. – Твое появление здесь было обусловлено…

– Неужели этого захотел Рейстлин? – живо высказал предположение Тас. – Я думал, он мертв… А ты как думаешь, Палин? Похоже, ты так не считаешь…

Потому-то вы сюда и пришли! – Кендер закатил глаза.

– Маджере… – Стил начал терять терпение.

– Идем, идем! – Палин взял Ашу за руку и шагнул к Башне. – Мы поговорим с Даламаром…

– Но его сейчас нет! – вырываясь, воскликнула девушка. – Он куда-то исчез.

– Он отправился в Вайрет, в Башню Высшего Волшебства, – подсказал Тас. – На совет магов… Я один раз присутствовал на нем… Рассказывал ли я, как Пар-Салиан превратил меня в. мышь?..

– Значит, Даламара нет… пробормотал Палин. «Я возьму Даламара на себя»

– так обещал Рейстлин. Да, дядя держал слово, если только это не было просто совпадением. Какую цель он преследовал? Что из всего этого могло выйти?

– Нам нужно торопиться… пока не вернулся Даламар… – Палин решительно шагнул на крыльцо. В дверях, загородив собой проход, стоял красный маг.

– Вы двое – что вы здесь делаете? Как вы прошли через Рощу? И где все стражи? Палин не умел лукавить, но в данный момент откровенность только навредила бы. Впрочем, он и слова не успел сказать, как его опередил Тас.

– Их пригласил Даламар, – важно заявил он. – Что же касается стражей, то я их прогнал… с помощью вот этого. Она называется «Где Сядешь, Там И Слезешь».

С этими словами кендер сунул под нос изумленному магу свою драгоценную реликвию. Тот подозрительно покосился на ложку. Взглянул на Палина, Стила, обвел глазами пустой, никем не охраняемый двор и сад. Объяснение звучало очень неубедительно. Лицо мага выражало по меньшей мере сомнение, хотя в действительности он был решительно сбит с толку.

– Вас пригласил Даламар?.. Белого мага и черного рыцаря?

– Не правда ли, очень гармоничное сочетание? – продолжал блефовать кендер.

– Как бы иначе они могли пройти через Рощу, если бы Даламар сам не хотел этого?!.. А теперь – позволь откланяться. Дайте нам дорогу, дружище. Мы поднимемся в апартаменты Хранителя. Тас оглянулся на Палина. – Вы ведь к нему идете? – громко прошептал он. Красный маг нахмурился. Стил недобро сверкал глазами. Меч покоился в ножнах, но руку с эфеса рыцарь не убирал.

– Я – Стил Светлый Меч, слуга Такхизис. У меня поручение. Повелитель Даламар не…

– Не ожидал, что мы придем так скоро, – докончил фразу Тас. – Скажи своему брату, чтобы он молчал. Мага я берусь заговорить, – зашептал кендер Палину.

Жестом приглашая следовать за ним, Тас уверенно направился ко входу.

– Мы подождем Даламара у него в комнате. Попьем тарбинского чайку…

Пойдем, Аша. Стил двинулся за кендером. Однако Аша, нервно сцепив перед собой руки, с места не трогалась.

– Я только что оттуда, – протестовала она, – и у меня нет никакого желания возвращаться. Красный маг насторожился.

– Госпожа, ты же сказала, что собираешься в ученики к Даламару… Что все это значит?

– Я… я еще точно не решила, – ответила Аша. – Нужно все обстоятельно обдумать… и где-нибудь в другом месте! А если говорить о магии – думаю, мне нет необходимости еще чему-то учиться. С меня достаточно того, что я уже умею.

– Аша… – начал Палин, но рыцарь не дал ему договорить.

– Пусть уходит. Мы только попусту тратам время, – сказал он, увлекая Палина за собой. Молодой маг сердито стряхнул с себя руку рыцаря.

– Она сгинет в Роще, какими бы ни были ее познания в магии. Кроме того, – уже тише добавил он, – вполне вероятно, девушка имеет прямое отношение к тому, что мы здесь.

– Что?.. Это еще почему? – Стил без всякого интереса взглянул на Ашу.

– Если она на самом деле дочь Рейстлина, вероятно, он хочет встретиться с ней. Стил пристально посмотрел на Палина.

– Может быть, Рейстлин хочет видеть дочь, а не племянника. Рыцарь пожал плечами. Возможно, ты прав. Мне, собственно, все равно. Давай захватим ее с собой. Лишь бы он открыл Врата. Палин подошел к Аше.

– Ты не можешь уйти, – сказал он. Доверься мне. Пойдем с нами. Мы что-нибудь придумаем. Девушка не сводила с Палина своих золотистых глаз. Взгляд был холоден, но маг догадался, что за этой холодностью – испуг и растерянность, страх заблудившегося ребенка.

– Хорошо, я иду с тобой… но ты должен защищать меня. Защищать ее! Чего бы только он не сделал ради нее!.. В душе у Палина царило смятение, пробуждались чувства и желания, которых он прежде никогда не испытывал. Во что бы то ни стало он войдет в Бездну… Красный маг, очевидно, взвесив все «за» и «про-тив», решил, что, так или иначе, будет лучше, если вся эта странная компания дождется Хранителя в его апартаментах.

– Я провожу вас наверх, сказал он. Я не могу вас оставить одних Рыцарь переглянулся с магом: нет, это их не устраивало, они должны найти Врата до того, как появится Даламар.

– Спасибо, но это совсем не обязательно, – вежливо возразил Тас. – Дорогу мы знаем. Палин и прежде бывал у Даламара, он его близкий друг. На лице красного мага отразилось недоверие.

– Неужели вы его не узнали? – воскликнул кендер. – Это же Палин Маджере – племянник Рейстлина!.. Аша – дочь Рейстлина. А вот он, – Тас указал на Стила, – наполовину его племянник… если только я не ошибаюсь. Тас свел на переносице брови. Дайте сообразить: Китиара была единокровной сестрой Рейстлина… да, в таком случае Стил лишь на четверть племянник…

– Вся семейка в сборе, – проворчал рыцарь и, оттолкнув в сторону ученика Даламара, шагнул в Башню. Красный маг не стал подниматься наверх, рассудив, что можно вполне положиться на бдительность призраков. Стражи и в самом деле безмолвно следовали за настырными пришельцами до дверей жилища их господина.

– Они нас будут неусыпно караулить, – сказал Палин, когда компания очутилась в апартаментах Даламара. За лабораторией также постоянно присматривают. Даже Хранитель не имеет права в нее входить. Никто не переступал ее порога с тех пор, как мой дядя… Палин осекся: Посох Магиуса, который он держал в руках, хранился в лаборатории; кто-то все же побывал в ней.

– Насчет стражей можно не волноваться, – заверил Тас. – С нами…

– Магическая реликвия кендеров. Знаем, знаем… – Палин вздохнул: какая все-таки несусветная чушь – «где сядешь, там и слезешь». – Послушай, дядя Тас, – у тебя в руках обыкновенная столовая ложка… Внезапно Палин увидел, что в дальнем конце комнаты стоит маг в черной мантии. Ничего удивительного в этом не было, учитывая то место, где они находились. Но седые волосы, золотистая кожа, песочного цвета глаза – все свидетельствовало о том, что перед ним…

– Дядя… Язык у Палина прилип к небу. Рейстлин быстро сделал знак: молчи.

Песочного цвета глаза на миг задержались на кендере, и затем видение растаяло в воздухе.

– Ты утверждаешь, что это обычная ложка? – Тас прервал свое немое любование реликвией. Палин огляделся: видел ли еще кто-нибудь дядю? Похоже, нет. Стил осматривал комнату: постукивал по стенам, заглядывал за гобелены, надеясь найти потайной выход; полусонная Аша, подобрав ноги, сидела в кресле и грустила; Тас от избытка чувств поглаживал свое сокровище.

– Она не может быть обычной! – нарушил он молчание. – Это настоящая реликвия, преподнесенная моему дяде самой Мишакаль… Или Реорксом? Забыл… В любом случае, ты же сам стал свидетелем ее магической силы… «Нет, – подумал Палин, – Рейстлина никто, кроме меня, не видел». Значит, он приходил к нему, Палину. Усталости, огорчения и разочарования как не бывало. Он проникнет в лабораторию, препятствий к этому почти не осталось. И для него отмкнутся двери… «Это о Рейстлине, – подумал Палин.

– Откуда эта строчка?» – Дай-ка я еще раз на нее взгляну, – обратился Палин к кендеру. Никакого сомнения: ложка Таса ничем не отличалась от тех, что лежали на столе.

– Пожалуй, ты прав, Тас, – тихо проговорил Палин. – Это действительно магическая вещь.