Текст книги "За Пророчицу и веру"

– Угощайся, – показываю на столик. – Мария спит. – На взгляд через плечо уточняю: – И разговор не имеет отношения к ней.

Молодая, а как умеет себя подать. Эта приподнятая бровь, выражающая недоумение без всяких слов. Умничка. Такая мне и нужна.

– Кому ты служишь, Зена? – Такое обращение вполне нормально. Только на официальных встречах называют полным именем. Да и на Влада не реагирую. – Танит?

Дверь тихонько приоткрылась за ее спиной, и высунулась мордочка подслушивающего Пицли. Мне не жалко, пусть передаст разговор.

– Бог Един, – произнесла она, не задумываясь ни на миг. – Он есть Истина, Бессмертный и Нерожденный. Никто не способен назвать всех его имен, потому что произносятся на разных языках. Он не рожден от матери и отца, не имеет пола. Он чистый, нескончаемый Свет. Верующие могут называть его разными именами, но первое и главное – Творец всего сущего.

– Я тоже помню эти слова, сказанные Пророчицей. Но ты ж не проходила очищение и не получила новое имя.

– Зачем? Можно назвать Ее любыми именами, главное, согласие с верой. Разве не это проповедует сестра наша, носящая на теле знак и лечащая силой Ее?

О, вот мы и подошли к главному. На Ее, а не Его заострять не стоит. Прекрасно знаю, что ответит. Если нет формы, то нет и пола, какая разница. В нашем языке со средним родом беда. Четко различаются мужской и женский, среднего не существует. Исключительно заимствованные слова. А вот у эллинов есть Афродит. Женское божество с мужскими причиндалами на статуях. Не очень распространенный культ, но вид еще тот у божества. Хорошо, что Мария запретила Ylim изображать.

– То, что сейчас происходит, – говорю вслух, – в городе, я не планировал. Но давно думаю над важной вещью. Правоверным нужно место, где они могут собираться, учиться и жить. Место, где наша община будет существовать сама по себе, без иных групп и храмов. Возможно, для того и пришло знамение.

При всей ее невозмутимости нечто мелькнуло в глазах. Наверняка и на жриц случившееся произвело впечатление. Уж они прекрасно видели, Мария ничего не сделала. А стена рухнула. Тогда кто? Ответ прямо на поверхности.

– Теперь такая возможность появилась. Это будет наш город. Без чужаков. И в нем нужен великий молитвенный дом. Может быть, проще построить на ипподроме, не снося домов и храмов. Просто теперь наверняка пустого места окажется достаточно. Я собираюсь возвести нечто такое.

Покопался в бумагах и извлек нужную, предлагая посмотреть. Стена по периметру с башнями-входами на все четыре стороны (разумеется, вход для всех), не хуже городской, превращающая комплекс в мощную цитадель.

Чертежник из меня еще тот, но здесь требовалась общая схема, а не стиль архитектуры. Хотя несколько рисунков попытался сделать. Точнее, объяснял свои желания, и менестрель Ганикс, обладающий кучей умений, пытался изобразить. Стрельчатые подковообразные арки, настенная резьба и облицовка плиткой. Мраморные колонны, мозаика, орнамент и поучительные сценки из истории.

Внутри храм, не имеющий ничего общего с римско-эллинским стилем. Скорее базилика прямоугольная. Здание огромное. В длину триста тридцать три римских фута[12]12
  Сто метров.


[Закрыть]. В ширину половина от этой цифры. Входы, опять же, со всех сторон. Две башни. Сознательно. Звук колоколов должен быть разным. Для праздников и обычных мероприятий с молитвами. Это возможно. Есть такие специалисты, отливающие по-разному звучащие.

Закрытый огромный двор, вполне соответствующий древним традициям обителей. И целый комплекс с объясняющими надписями: библиотека, общежитие, учебные аудитории, типография, больница, кельи для преподавателей, хозяйственные помещения. Часть строений, вероятно, придется делать в два-три этажа для экономии площади. Это сегодня кажется, что полно места.

– Здесь, – ткнув пальцем, – я собираюсь устроить место для женщин и мужчин, постигающих мудрость веры и науки. Обладающие вашими умениями всегда нужны, согласен на любые условия заранее. При одном моем. Вы, кто пожелает, официально пройдете очищение и станете одними из нас.

Можно было б добавить, второго предложения при отказе не дождешься, но она и сама все прекрасно знала. Я делал ставку на честолюбие. Иерархия среди жриц достаточно жесткая. Главы обителей имеют максимальный вес и выбираются собранием остальных после смерти предыдущей. Можно быть лучшей по силе, знаниям или еще каким качествам, но молодая никогда не попадет на этот пост. Считается, требуется немалый накопленный на практике опыт. А живут они долго. Раза в полтора больше обычного человека. В среднем, понятно. От насильственной смерти уйти нельзя. Зато можно долго сохраняться в работоспособном состоянии. Никто никогда не слышал про утратившую разум жрицу, а вот страшно старую видел на днях. Мепашкане на вид скоро сто, ссохлась до невесомого состояния, но продолжает руководить. А здесь такая сладкая морковка – получить в руки немалую власть.

Зенобия долго молчала.

– Ты всегда мне нравился, Влад, – сказала наконец негромко. – Умеешь соблазнять, а не грубо хватать, как иные. Но ты никогда не станешь вмешиваться в наши дела. Ни внутри обители, ни в отношения с другими скитами.

– Когда я лез в дела духовные?

– Иногда грань тонкая, особенно в таком варианте. Ты ж не случайно запихиваешь в одно место академию, магидов-мужчин и нас.

– Ты все правильно поняла. Сильно много власти никто не получит. Представители от каждой группы в общем управляющем совете. Предварительный устав разработать можешь самостоятельно. – И я улыбнулся.

Все равно утверждать станем вместе, для того и слово соответствующее употребил.

– Строить ты тоже доверишь мне.

– Сам храм только по согласованию с будущим епископом. Вам все равно придется вместе работать и служить литургии. По очереди или оба одновременно. Здесь соперничество неуместно, равноправие полное.

Я и так фактически создаю два ордена, не спрашивая мнения Марии. Сегодня магиды и диаконы могут быть мужского и женского пола, однако не все так просто в их взаимоотношениях. А если развести по углам, дам возможность жить раздельно, но по одним правилам, может, станет проще.

– Бирюк, – без вопросительной интонации сказала Зена.

– Да, думал про него.

– Проект утверждаем вместе, деньги даешь ты в необходимом размере. Да, – отреагировала на мой выразительный жест, – это будет дорого, но лишнего не попрошу.

– Идет.

Все равно такое строительство выйдет в дикую сумму. Но зато и привлечет кучу деятельного народа. Кто-то же должен строить, и это отнюдь не мои мавретанцы. Мы возводим здания без особой фантазии, а здесь требуется настоящий профессионал. Здешний молитвенный дом должен стать образцом для подражания во всех смыслах.

– Тогда я тебе дам тридцать семь жриц, готовых на очищение. При условии, что его проведет Пророчица!

Ну да. А как иначе. От кого попало не примут. Они не крестьяне с улицы и не кочевники из сертана. Не думаю, что у Марии найдутся возражения. Сама постановка вопроса ставит их ниже, ей должно быть лестно.

– А разве может быть иначе? – показательно удивляюсь.

– И еще одно, – прозвучало после паузы.

– Да?

– Скажи, как ты обходишься без женщин? У тебя одна жена и о других не слышно. А ты не по части мальчиков, как многие эллины.

– Ну, – несколько смущенно говорю, удивленный неожиданным поворотом беседы. – Я просто не считаю для себя правильным насиловать беззащитных.

Очень не хочется уподобиться прежнему Фенеку. Он и так иногда прорывается неуместно.

– Нельзя сказать, чтоб совсем уж обходился. Иногда, хм, бабы сами приходят в завоеванных городах.

Она гибко поднялась и скользнула вперед, присев на корточки рядом.

– Считай, – подмигивая, – сама пришла.

– Э, – говорю «умно», когда ее рука полезла в штаны.

– Иногда за этим ничего не стоит, – сказала Зена. – Мы и так договорились. Это ни на что не повлияет. Просто я хочу немножко плотской любви, и не с грязным кочевником, а ты и сам по себе хорош, без титула.

Сопротивляться было глупо, да и рука умело действовала, а девушка красивая. Ее губы оказались мягкими и сладкими, руки умелыми, а тело сильным, гибким.

Глава 3
Будни

После холодного душа сразу бодрость наступает, а у меня еще и прекрасное настроение. После тесного общения с Зеной оно просто потрясающее. Я однажды поинтересовался, и она, ничуть не смущаясь, поведала очередную тайну. Которая, возможно, исключительно для одного меня существует. Остальные и так в курсе. В какой-то момент по решению старших жриц, но обязательно до последних экзаменов, приглашают умелого специалиста к послушницам. Никто из них не выходит из обители девственницей. И причина проста. Они не должны привязываться к первому любовнику. Профессионал обучает, как правильно себя вести, чтоб ей было хорошо, но и мужчине тоже, однако чтоб постельные утехи четко разделяли с деловыми отношениями.

Вдобавок вчера вечером имел удовольствие получить весточку от Аннибала. После падения Заритоса мы резко разошлись во мнениях насчет дальнейшего. Ему хотелось упоения в битвах и радостей победителя, а мне требовалось время на приведение в порядок уже достигнутого. Мало барана захватить, важно еще и стричь его регулярно. Желательно, чтоб золотое руно давал. На упорядочивание системы и правового Кодекса, проверки земельных кадастров и новых чиновников нужно было спокойствие. А вот биться головой о Картаго сразу совершенно неуместно. В отличие от жаждущего славы Аннибала я догадывался, к чему это может привести, раз уж разрушение стен Заритоса не сподвигло к сдаче. Потому каждый занялся своим делом.

У большинства здешних городов стены были возведены очень давно, плохо противостояли тяжелым осадным пушкам и просто частенько находились не в лучшем состоянии. Крупнейший город побережья не так давно окружил себя совершенно особыми фортификационными сооружениями. Стены возводили из утрамбованной земли, перемешанной с галькой, только снаружи облицованы камнем. Очень много применялся бетон. Для меня стало немалым открытием, что его используют так массово и даже умудряются строить буквально вечные волноломы. Квадратная гавань, круглая. Чего только не творили благодаря прекрасному материалу.

Пробить такие укрепления достаточно тяжело. Вместо башен возвели пятиугольные бастионы, дающие отсутствие мертвых зон во время штурма. Кроме того, он находился на мысе, где достаточно удобно защищаться. Подойти можно исключительно по узкой полосе, под мощным обстрелом. То есть стандартный метод взятия крепости нахрапом мало подходил, оставалась плотная осада и бесконечный обстрел. На это у горожан имелся очень приличный флот, и полностью перекрыть снабжение не удалось бы.

Но тогда все были под мощным впечатлением от чуда и горели желанием продолжить поход. Сначала на Картаго, а потом и дальше на восток, в Ливию. Ну, я внешне неохотно, а в душе злорадствуя, уступил великую честь, доверив этнарху совершать подвиги. Практически всю армию вручил за минусом собственных легионов. И вот уже полгода он сидел у стен и в очередной раз жаловался на плохой подвоз продовольствия, недостаточное количество пороха и уходящих кочевников, крайне недовольных ситуацией. Добычи не было, потери все увеличивались, а перспективы никакой. Даже пограбить толком некого. Ближайший район давно вычистили, а ходить в рейды им Влад не велит. Это ж наши подданные, забирать у них нельзя. Только за плату, иначе петля. И ведь вешал, если ловил. Даже преданные имощаги из родного племени Синего уходили.

Нет, порох и продовольствие я отправлял. Но мне тоже необходимо кормить легион и готовиться к будущему. Поэтому причины для недовольства имелись, но кто ж виноват, что свои силы не рассчитал? По-моему, Аннибала всерьез допекло, что радовало. Уж больно всегда хотел на себя одеяло перетянуть. Вот пусть и трудится. В письме он явно намекал на необходимость попросить Марию посетить войско. Не хуже меня понимает, насколько это воодушевило бы воинов, пусть и без второго чуда, но и что просить ее бесполезно. Может, я б мог умолить, но, безусловно, не стану. И не из желания насолить сопернику. Побывав в Заритосе на следующий день, насмотревшись на тысячи трупов и сожженные дома, она вторично напилась и, проспавшись, отправилась назад по побережью с проповедями. Война ей всегда была поперек горла, но благими намерениями выстлана дорога в ад. Похоже, свой она уже увидела и результат ей крайне не понравился. Из донесений можно понять, что вещает она о доброте, помощи людям и тому подобном. О священной войне молчит. Незачем дополнительно гадить в душу. Ей и так нехорошо.

Завтрак в атрии почти всегда в одиночку, разве кому-то из допущенных приспичит повидаться на рассвете. Зена ушла еще ночью. Так что, толкнув дверь, не ожидал кого-либо увидеть. Когда краем глаза заметил мелькнувшую тень, совершенно машинально шарахнулся. И только поэтому не получил пол-локтя железа в бок. Худой и высокий, жилистый смуглый человек с совершенно незнакомым лицом сделал второй выпад длинным ножом. К сожалению, сейчас на мне ничего не было, кроме полотенца в руках. На нашей жаре драпироваться в кучу одежек, находясь дома, да еще сразу после душа? У меня и тапочек-то не было, босые ноги!

Видимо, не зря каждый вечер тренировался с самыми разными партнерами. Тело работало без малейшего участия головы. Полотенцем по глазам нападавшему, ногой в колено. Оба раза он уклонился с похвальной быстротой, но и меня не задел, отвлеченный. Ну а я, пользуясь секундной передышкой, открыл рот и во всю глотку заорал:

– Охрана!

Да, это не совсем честно для такого замечательного поединка, но у меня-то ножа нет, и я совершенно не расположен проверять, насколько его острый. Убийца пошел на меня, красиво вертя сталью. Я только и успевал уклоняться, пятясь, причем он все ж дважды меня зацепил несильно. Порез. Кровь пошла, не добавляя радости. При этом я продолжал вопить, призывая на помощь. Потом успел перехватить руку и принялся выкручивать. На какое-то мгновение застыли в шатком равновесии, затем он пнул меня коленом между ног, но угодил по вовремя подставленному бедру. Тоже мало приятного. Мы качнулись, и он врезал лбом мне в переносицу. Жуткая боль, но руку с ножом я не выпустил, прекрасно сознавая, чем закончится. Напротив, рванул его на себя и через бедро. Прием не получился, слишком опытен противник, однако мы упали, причем я оказался сверху. Видимо, ему крепко досталось, поскольку нож улетел в сторону, но этот тип тоже умел терпеть боль и почти сразу выскользнул, а потом и оседлал меня, вцепившись руками в горло. Пальцы у него были железные, разжимать я даже не пытался, вцепившись ответно в глаза и лицо. Сознание уплывало, и даже не удивился, когда он упал внезапно сверху. Спихнув тело вбок, тупо посмотрел на вылезающие из его расколотого черепа мозги, пытаясь отдышаться.

Потом поднял голову. Маленький Стрелок из Лука, так его звали правильно, хотя обычно окликали просто Мелким, стоял рядом, держа в руках бронзовую статуэтку работы Алкамена, заляпанную кровью и мозгами. Причем пальцы не дрожали, хотя вроде бы первый его убитый.

Скульптор, конечно, не Пракситель и не Лисипп, однако стоит этот «Скиф» десятка три ауреев. У меня их много, изображающих разные народы. Стоят себе на полочке рядком, где прежде маски предков хозяина были. Кто б мог подумать, что можно и так применить. На полу валялась миска с лепешками и что-то размазано по мозаике. Парнишка нес мне завтрак и от неожиданного зрелища уронил. Зато не растерялся.

– Молодец, – говорю под грохот бегущих. Наконец-то охрана прибыла. – За мной долг, и серьезный. Подумай, чего хочешь, и скажи. Может, домой вернуться?

– Я хочу, – блеснув глазами, сказал, – чтоб ты заменил отца на обряде «очищения».

Он заложник из Тазы, из рода Нефус, с десяти лет рядом. Достаточно сообразительный, чтоб не смотреть волком с самого начала. В конце концов, никто таких, как он, не тиранил. Обычные воспитанники, проходящие обучение на практике и получающие необходимые любому воину навыки. Их учили работать с лошадьми, верблюдами, холодным и огнестрельным оружием, ходить в строю и в разведку. Кроме того, каждое утро они присутствовали на молитвах, а магиды не только давали навыки чтения и письма, еще знакомили с основами новой религии и правилами поведения.

Очень редко кто, даже из прежде враждебных родов, уходил, когда получал свободу. Через пару лет мальчишки обзаводятся друзьями, потом их начинают обкатывать в мелких стычках и набегах. Еще и девчонки из заложниц тоже по соседству, и завязываются отношения. Не сознательно, но они перемешиваются и ощущают себя ближе к моим легионерам и охранникам, среди которых постоянно крутятся, чем к прежним родичам. Многие и веру принимают без малейшего нажима. Для нормального мавретанца само появление правоверных победителей означает, что их бог сильнее, а значит, ему полезно служить. Но этот первый с такой просьбой. Понимает, что запомнят, да и мне неудобно будет его потом сунуть в дальний гарнизон и забыть. Хитрец.

– Для меня честь привести искренне, – произнес с нажимом, – верующего в общину. Это не награда. Это доброе дело для меня. Так что подумай. Луну не обещаю, я ее даже жене на дарил, но жизнь свою достаточно ценю. Ты, – уже совсем другим тоном шиплю Филарету, – как он сюда попал, моча верблюжья?

– Часовой у входа убит. Еще один исчез.

На пороге возник очередной охранник и сделал понятный жест.

– Тоже мертвый.

– Вконец зажрались! Не охрана, а дерьмо ослиное! В моем доме убийцы выскакивают! Вас режут, как детей. Даже сопротивляться не пытаетесь! Если не выяснишь за сутки, как эта падаль сюда проникла, кто помогал, все пойдете на пополнение в легионы. Ты лично за лошадьми смотреть – конюхом. Там вас научат, как на посту стоять! Привыкли жрать и спать, неумехи!

Последнее несколько преувеличено, потому что кого попало в охранную сотню не беру. Но к этому моменту в помещении уже целая толпа народу, от слуг до секретарей, и все жадно слушают. Спускать нерадивость никак нельзя. Не поймут. Правда, хоть одежду принесли.

– Мне коня!

– Так нельзя, – нерешительно бормочет Филарет. – А если он был не один?

– Так обыщи дом! – ору. – А вам заняться нечем? Пошли вон!

Подбираю с пола лепешку и откусываю приличный кусок, позволяя себя осмотреть примчавшейся жрице. Как и ожидалось, ничего ужасного. Парочка порезов, которые мажут крайне неприятно жгучей мазью. По опыту, прекрасно заживляет и воспаление после редко бывает. Только если нечто в рану не попало.

Несмотря на волнения, аппетит не пропал. Да и настроение нормальное. Подумаешь, убить хотели. В третий раз за последний год. Один раз из арбалета попытались, второй – отравить. Теперь пришел убийца в гости. И кто их прислать мог? Занятный вопрос. Ответ отсутствует. Отравительница работала на кухне, ей предложили большие деньги. Не будь дурой, согласилась и тут же все выложила главному повару. То ли ее проверяли, то ли следили, но наниматель исчез, и по описанию найти не удалось. Арбалетчика и вовсе завалили бдительные телохранители, стоило ему высунуться. Мои ребята стреляют из лука на скаку, попадя в кольцо. Других не держу. И им не пришло в голову подранить сомнительного типа на крыше. Сразу двумя стрелами наповал. Так что в очередной раз допросить некого. Обычный профессиональный риск монархов – лишиться жизни от руки наемного убийцы. Не собираюсь из-за этого сидеть взаперти.

Каждое утро после завтрака сажусь в седло и отправляюсь по произвольному маршруту. Не то чтоб не доверял назначенным, но иногда нужно заявиться с проверкой и разнести за нерадивость, да и на месте удобнее смотреть на результаты работы. Все должны знать, что могу свалиться внезапно на голову и прийти в ярость, если в докладе вранье. Был еще специальный ящик у ворот, куда через щель кидали кляузы с доносами и плачи пострадавших. Вынуть можно было только изнутри. Иногда там попадались любопытные сообщения.

На самом деле просто необходимо вместо бесконечных бумаг прогуляться часик-другой и отдохнуть. Первое время с утра до вечера доставали посетители, мечтающие, чтоб их рассудили. Идиоты. Когда делят по справедливости, меньше всего достается тем, кто в нее искренне верит. Но с этим я научился бороться еще в прошлом, в бытность свою обычным владельцем заводов и торговых предприятий. Все просители и жалобщики идут сначала к личному секретарю и его помощникам. Писарь, отбыв в свиту Марии, оставил несколько достаточно вышколенных заместителей. Забавно, но он тоже перебороть себя не смог и набрал чиновников из бывших рабов. Образованные, умные, однако не настоящие мавретанцы. Зато и не начинают изображать обиженную честь, когда в сердцах наорешь. Стараюсь такого не делать, но натура берет верх, и иногда срываюсь. В любом случае не сам многими вещами занимаюсь. Это даже выгодно. Всегда можно свалить вину на другого и поручить умному, но ленивому сделать дело. Такой сотрудник выполнит работу сразу должным образом, чтоб не заставили переделывать.

Езжу по городу, естественно, не один, а с десятком охраны. Не потому, что кого-то боюсь или разучился ходить пешком. Важный человек не может разгуливать в одиночку на своих двоих. Не поймут. И так нарушаю традицию, внося варварский оттенок. В приличных местах носильщики должны таскать, но меня при этом реально тошнит. Рикша и то лучше, но до изобретения велосипеда мне не дожить. Колеса резиновые и шарикоподшипники – высокие технологии, недоступные здешнему производству. То есть вулканизацию я создал, но чтоб получить на талант веса резину, необходимо привезти из-за океана в три раза больше каучука, который добывают сотни людей. Понятно, во что влетает все в итоге. Желающих приобрести перчатки не найти, разве кое-кто из возящихся с химическими реактивами оценил. Хотя простейшие галоши расхватали моментально. Ходить по грязи в них гораздо удобнее. Презервативы я так и не начал выпускать, хотя ничего особо сложного. Надо только на форму слой соли положить и в латекс окунуть. Но по такой цене очень большие любители возьмут. Про сифилис, к счастью, не слышно, хотя не могли не подцепить в Америке. То есть Атлантиде, как ее называют.

Зато в другом отношении я великий прогрессор. Заритос хорошо погорел во время резни и дальнейшего разграбления. Поскольку мои легионы в погроме не участвовали, честно выполняя свой долг на позициях, и немалое количество кораблей утопили (попадание в любое место бомбы мортиры превращает корабль буквально в обломки, пробивая его нередко насквозь), да и кучу бегущих отловили, город я забрал себе. А потом разделил на участки и раздал по жребию. Строили его некогда по римским шаблонам. Четкая сетка кварталов и две основные улицы. Ширина у них пятьдесят футов в отличие от остальных, где всего по тридцать. Натуральные проспекты!

Вот только адресов, в моем понимании, не существовало. Дом купца Марка Валиция. Кому надо, найдет. Я, не особо заморачиваясь, просто взял за основу шахматный принцип. Половина улиц обозначается буквой, вторая цифрой. Каждый квартал имеет свой номер. Через черточку дом в нем. А-34-3. Просто и понятно. Половина народа до сих пор чешет в затылке в недоумении, зачем эти сложности. Правда, почему город называется Мария-на-Озере, никто не спрашивает. Во-первых, на месте сожженного Тингиса точно так же Тодором строится Мария-на-Мысе. Мне нужны опоры среди чужого населения на случай проблем. Это города Чистых, где пока нет иноверцев. Во-вторых, Александр Македонский поставил своего имени больше десятка, и все об этом помнят. Александрия на Ниле до сих пор существует. А я не в честь себя название дал.

Дома раздавались в собственность; если требовался ремонт или восстановление, из казны новый хозяин получал беспроцентную ссуду на десять лет. Ну и себя, любимого, не забыл. Кому нужно намекнули, и один из лучших особняков, почти не пострадавший во время штурма, достался по приговору войска как командиру, без жребия. Надо понимать, что жили прежде в Заритосе не меньше тридцати тысяч, а заселились десять. Даже если вычесть бедняков в простых хибарах, необходимость сноса и постройки новых домов, никто не оказался обделенным или в плохих условиях. Город был богат. Канализация (!), причем не в озеро выводилась, хотя абсолютно чистым его все ж не назвать, водопровод, термы, табуларий-архив, театр, ипподром, множество храмов.

Вот последние целенаправленно сносились, освобождая место. Часть строительных материалов, включая колонны и мрамор, в будущем можно использовать для собора. А просто камни и сейчас пригодились, поскольку помимо места для молитвы ставились форты для прикрытия канала. Давать возможность повторить мой успех никому не собираюсь. Стены по-любому нужно переделывать для фронтального огня, и неплохо бы еще одну подальше, расширяя город и создавая дополнительную оборонительную систему. К сожалению, даже моих финансов на это пока маловато. Вечно приходится выбирать между первоочередными целями и теми, что могут подождать.

Перед торговой площадью у остатков забора снесенного дома парочка мужчин сидела на корточках. Один и вовсе дремал. Зато перед ними стояли двое и явно ссорились, размахивая руками и беседуя на повышенных тонах. При моем появлении спавшего толкнули, и он поспешно вскочил, напяливая шапку. Ага, здешний распорядитель, судя по фасону и цвету. За место торговец обязан платить, как и за продажи больших партий товара. Кстати, нашлись особо ушлые, и, полагаю, скоро их количество возрастет, которые сдавали свои дома приезжим купцам. Им хорошо и тем удобно.

Кроме того, в его полномочия входила проверка весов на соответствие стандартам, разбор жалоб, обмана и прочих хитростей, когда вес буханки, например, не соответствует заявленной. С этим у нас строго.

– Дождь под ноги, император, – говорит подойдя.

– Что происходит? Что это за люди?

Он замялся на мгновенье.

– Разбор досудебный.

– Не понял.

– Зачем суффета нагружать излишними трудами? – объясняет.

Кажется, сообразил, что не дошло.

– Не станет же он заниматься погрызенным мешком с маисом, мелкой ссудой или тому подобной ерундой. Этот одолжил осла, перегрузил его, а то возьми и сдохни!

Между прочим, в число внедренных мной стандартов веса есть и такие: вес осла – приблизительно сто пятьдесят килограмм, вьючного мула – триста, лошади – четыреста, а верблюда даже пятьсот. Меры и без меня придумали, оставалось лишь зафиксировать официально.

– Я им дал два часа на выяснение отношений. Если не договорятся, получат палкой оба и еще полчаса на раздумье. Если совсем тупые, пойдут к судье.

Наверняка еще и подарок небольшой получит потом за усердную помощь в обсуждении. Но суффету ведь платить придется, и мелочью не отделаешься! А здесь можно полюбовно договориться. Так что всем выгодно. Кроме судьи, который имеет свою долю с платы за разбор по Кодексу.

– Ну-ну, – говорю, невольно усмехаясь предприимчивости, и проезжаю.

Час еще ранний, однако торговля идет бойко. Здешний базар продовольственный. Сознательно разделил. Как водится, прямо на месте режут скот, да и гнили всякой полно остается к ночи. А санитарное состояние важно. Не говоря уж о возможности болезней, в этом отношении Кодекс строг и практически совпадает с законами на севере. И что не менее важно, прямо предписано Пророчицей соблюдать гигиену. Следить все равно надо. Человек скотина ленивая. Если его не пинать, он редко почешется. А мясо должно быть свежее, падаль запрещена. Но и бойня после всего отмыта и почищена от помета и вонючих шкур, чтоб не лежали где попало. За все нарушения штраф серьезнейший. Не понимающих или не желающих выполнять правила дважды изгоняли навечно. Крысы и прочие «радости» – разносчики заразы мне в городе без надобности.

Что угодно здесь продают: лепешки из маиса и пшеницы, которые пекут прямо на виду, пирожки с самой разной начинкой, даже перченые для ценителей, готовых платить заметно дороже. Овощи и фрукты, а также всевозможные приправы, от которых разбегаются глаза. В прежней жизни и не подозревал, что дыни бывают вяленые, маринованные, соленые и много других вариантов. Сотни сортов вина от самого паршивого до высоко ценимого, привезенного издалека, с добавками и без. Бренди, ну как без этого. Ракия, алкогольный напиток, приготовленный из фруктов. Абрикосы в огромном количестве, но здесь из них предпочитают варить пастилу. Густое повидло намазывают на гладкие доски, сушат и получают длинные полосы товара, сворачиваемого в рулон. Можно просто жевать, а можно добавить в пирог или сделать напиток. Самое удивительное, конечно, разнообразие оливок. На масле из них готовят, его используют в салатах и еще для притираний. А можно просто ими перекусить. Они бывают овальные, круглые, черные, зеленые, красные. Их солят, маринуют, вялят и готовят еще десятком способов.

Мясо любого вида. Куры, свиньи, коровы, козы, голуби, фазаны, кролики, зайцы, даже лошади и верблюды. Прямо при тебе зарежут и освежуют, если пожелаешь. Или отдадут живой товар. Все ж холодильники пока не изобрели и до гор со льдом далеко. Для любителей продается экзотика – олени, зебры, жирафы и крокодилы с цаплями. А можно прямо тут угоститься шашлыком из верблюжатины с бараньим жиром. Найти его у верблюда невозможно. Кстати, почему-то принято запивать жареное мясо простоквашей. Ее по соседству продают, как и сыр, творог, брынзу, масло не только коровье, но и лошадиное, козье и верблюжье. Цены, естественно, различаются. Коза скот совсем уж бедных, однако молоко и приготовленное из него на вкус ничем не хуже, по моему скромному мнению.

Морда моя хорошо знакома, тем более торговцы начальство в лицо прекрасно знают. Постоянно приветствуют, но с криками не лезут. Никто не навязывает товар и не кидается с просьбой о помощи. Иногда такое случается, но не часто. Редко кто стремится привлечь внимание. Суд мой строг, зато ужасно справедлив. Невинно обвиненный может получить клеветника в полное распоряжение. А там уж как повезет. Прибитое к столбу на сутки ухо не самое ужасное. Все это усвоили и предпочитают решать мелкие проблемы без власти, как недавно обнаружилось.

В одном месте собралась небольшая толпа. Оказалось, никто не дерется. Очередной юродивый дает представление. Через головы с коня все прекрасно видно. Он извлекает из корзины здоровенную гадюку и прямо на глазах изумленно ахающих зрителей принимается откусывать от нее куски, немедленно глотая. Собственно, жители сертана едят и змей, и ящериц, и даже всяких кузнечиков. Ничего ужасного в том нет, если правильно приготовить. Мясо пресмыкающихся на вкус напоминает курятину, но не живую же трескают приличные люди!