Текст книги "Десерт с характером"

– Ну, этот блондин… Кондитер! – выпалила она. – Пришёл такой скромненький да вежливый, с сумкой какой-то. Спрашивает владельца. Звать к тебе? Ты так и будешь встречать нового работника попой или всё же сядешь за стол?

Я закатила глаза. Очень умно. Быстро оглядела помещение. С одной стороны, вид не ах, с другой – никто не будет мешать.

– Зови, – кивнула Леське и всё же села за стол, убрав часть папок в сторону.

Не то чтобы стало лучше, но хоть какой-то толк. Уже не безобразный хаос, а хаотичный фэн-шуй.

«Очки, может быть?» – мелькнула заполошная мысль. Но тут же была отметена как неконструктивная.

Хоть я и надеваю очки, когда нужно рассмотреть что-то мелкое, но просто делать «лицо умнее» перед вчерашним кондитером – это уже перебор. А вот ежедневник можно открыть. И бросить мельком взгляд в зеркало, прикреплённое у Ани возле клавиатуры. Вид бледный, глаза горят, губа закушена. Богиня. Правда, в меру сурова. Артур, глянув на это всё, может сбежать. Быстро. Но может и остаться. И тогда мы уже будем строить диалог по-другому.

Где-то внутри затеплилась странная надежда, что он всё же подойдет «Мама-Каве». Как кондитер в первую очередь. Нам очень нужен человек, который привлечёт клиентов свежей выпечкой и вкусным десертом. Вот просто до безумия.

Артур вошёл спустя несколько минут. Ты глянь, сегодня и джинсы приличные, и рубашка светлая, отглаженная да красивенькая, и вид серьёзный. Через плечо плоская чёрная сумка, в таких обычно документы носят, а вот в руке пакет. Хм, большой. Интересно, что там?

– Добрый день, Артур, – как можно вежливее поздоровалась я и улыбнулась. Тоже вежливо и максимально добродушно.

Правда, Артур почему-то немного побледнел. Странная реакция. Мелкий мужик сейчас пошёл, от улыбки уже не по себе. Кажется, он действительно не думал, что его здесь встречу именно я. Молчит, глупостей не говорит – ясно, что понял: вчера говорил не с уборщицей.

Это можно понять хотя бы по тому, что Диля Викторовна сегодня вышла на работу и уже активно надраивает полы и столики. И тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: двух уборщиц в такой маленькой кофеенке держать никто не будет.

– Добрый день… Инга, – поздоровался Артур, взяв себя в руки.

Я указала на стул напротив.

– Присаживайтесь. Рассказывайте.

И никакого «ты». Нет, мальчик, теперь ты пришёл устраиваться на работу, а не болтаешь с едва знакомой девушкой, которую удалось спасти от упавшей на голову полки. Впрочем, положа руку на сердце, я ему благодарна за непострадавшую голову и целый череп, но… Это можно учесть, однако не засчитывать как пропуск во все двери сразу.

Несколько секунд висела тишина. Артуру явно неловко.

Я же невольно отметила: раз неловко, значит, есть надежда. Никакого бахвальства или попытки преподнести себя как-то по-особенному. Видать, быстренько проматывает в голове вчерашнюю встречу.

– Я сразу хочу извиниться, если вчера сделал что-то не так. Искренне надеюсь, что мне простят… – он запнулся.

– Самонадеянность? – невинно уточнила я.

– Да, именно, – невозмутимо кивнул Артур. – Ведь её же было немножко.

Но потом уголки его губ всё же дрогнули в улыбке.

– Инга… можно вас так называть? Поверьте, я вчера не подумал про вас ничего плохого!

– Вот и чудно, – кивнула я, разрешая и обращаться по имени, что ж уже на отчестве настаивать. – Думать плохое вредно для здоровья. Поэтому будем строить наше собеседование исключительно на взаимопонимании и уважении. Рассказывайте, Артур.

Следующие этак минут двадцать я слушала Артура и изучала его документы. На первый взгляд всё в порядке… Даже больше. Он учился в кулинарной школе во Франции. Заведение не слишком пафосное, но сам факт. Ко мне пришёл не выпускник ПТУ, не мальчик, закончивший курсы в местном учебном, а, чёрт возьми, выпускник лионской кулинарной школы. При этом смотрит на меня так, словно далеко не уверен, что мне это понравится.

Кстати, если судить по прописке, то Артур киевлянин. Переехал почему? Пока вопросов больше, чем ответов.

– Почему «Мама-Кава»? – спросила я, не слишком тактично перебив его на полуслове.

– Что? – не понял он.

– Почему вы выбрали именно «Мама-Каву»? – повторила я и внимательно посмотрела на сидящего напротив парня.

Да, моя кофейня – далеко не худшее, что можно найти в Херсоне, но всё же такая важная птица, как Артур Сергеевич Гончар, явно залетела не туда.

– Мне понравилось, – он чуть пожал плечами. – Расположение, вид, зарплата. И приписка, что вас интересует индивидуальная разработка десертов.

– Любите творить, Артур?

Вот честное слово, не собиралась ехидничать, но как-то само получилось. Он чуть нахмурился, но тут же ухватил пакет, стоявший возле стола.

– Мне нужна свободная поверхность! – выпалил Артур.

Вот это поворот. Но если человек хочет, то почему бы не организовать? К тому же мне жутко любопытно, что именно он задумал.

Поэтому, не говоря ни слова, встала, шустро убрала документы в шкафчик, практически оголяя столешницу. Артур умудрился помочь. От меня не ускользнуло, что бумаги переложил очень аккуратно, и старательно выровнял стопочку возле горы папок.

Хм, аккуратность – это хорошо. Это просто замечательно. Дай бог, чтобы она распространялась не только на разовую уборку стола, но и на всю работу Артура.

Когда из пакета появились прозрачные коробочки со сладостями, я на некоторое время потеряла дар речи. Нет, понятное дело, я не собиралась принимать парня за красивые глаза, но и не ожидала, что он так подготовится.

Передо мной пять видов десертов. Шоколадный, ванильный, карамельный, ореховый и что-то похожее не безе, но точно не определю. Вся прелесть в том, что каждый из них в песочной подставочке, напоминающей кофейную чашку.

– Я понимаю, что так делать не принято, но вчера не спалось, и подумал, что… – Артур глянул на меня и продолжил: – Подумал, что лучше один раз попробовать, чем посмотреть и услышать.

– Взятка прямо при исполнении? – брякнула я скорее из вредности, чем из желания уколоть.

Впрочем, тут уже не важно, потому как отвести взгляд от десертов не получалось. Да и пахнут они здорово. Желудок, рано утром принявший в себя только салат и рыбу, намекал, что пора бы подкрепиться. И вот этот десерт, ванильный и нежный, посыпанный мелкими ягодками и орешками, – именно то, что мне нужно.

Попытка приказать мозгу держать в узде желудок и другие органы, которые тоже не против откушать сладенького, бесславно провалилась.

– Это не взятка, это демоверсия, – нашёлся Артур и чуть улыбнулся. – Инга, пожалуйста, дайте мне шанс.

Хм, кажется, он решил, что его выгонят. Зря. Прежде чем отослать человека, надо разобраться, что он может. Вполне вероятно, я решу его оставить.

– Ставь чайник, – обречённо сказала я, но тут же спохватилась. Домашние привычки не искоренить, ужас.

Что-то вообще мозги не работают. Или на меня так действует молодой симпатичный мужчина? У нас вообще три года разницы, при этом не в мою пользу, как вы понимаете.

Но Артур уже вскочил, проверил воду в чайнике и щёлкнул кнопкой. Возникла странная мысль, что он немного нервничает. Разумеется, этого не может быть, всего лишь моя фантазия. Или… может?

Рука сама потянулась к ванильному чуду. Песочная чашечка рассыпалась, крем буквально таял во рту, ягоды придавали умеренную кислинку. И ваниль. Сумасшедший и сладкий запах, от которого голова кругом.

И шоколад со смородиной неожиданно оказался прекрасным сочетанием. Как и морковь с орехами. Артур за время моей дегустации не проронил ни слова. Только смотрел своими невероятно голубыми глазами и пытался определить: нравится или нет?

Усилием воли взяв себя в руки и не умяв то, что осталось, я медленно поднялась со стула.

«Не-е-ет! Нам было так хорошо!» – если бы мог, заверещал бы желудок, увидев удаляющиеся от него сладости.

– Я сейчас, – сказала ничего не понимающему Артуру.

И вышла. Потом, постояв пару секунд, снова распахнула дверь и невозмутимо уточнила:

– Чёрный? С сахаром? С молоком?

– С молоком и сахаром, – ошарашено ответил Артур.

Когда я вылетела в зал, почти все столики были заняты. За барной стойкой сидели юноша и девушка, потягивая латте. Леська делала вид, что не слушает, о чём они говорят, и вообще жутко занята перестановкой бокалов. Заметив меня, подруга тут же оказалась рядом:

– Что случилось? – тихо спросила она. – У тебя вид, будто ты только что его загрызла и не знаешь, куда спрятать тело.

– Очень смешно, – закатила глаза я. – Сделай кофе. С сахаром и молоком.

Олеська молча приподняла идеально сделанную бровь. Вот вертихвостка, когда это умудрилась в салон смотаться? Или всё с утра было, а я такая внимательная? Решительно надо попить витамины и хорошенько выспаться.

– Давай-давай, потом всё объясню. И даже дам попробовать. Делай!

Леська, не задавая лишних вопросов, метнулась к кофемашине. Её явно разрывало любопытство, однако сначала дело, потом болтовня. В этом вся Леська, за что её и люблю.

Что объясню – пока вопрос. Но то, что я попробовала, – это здорово. Теперь надо, чтобы Артур Гончар прошёл ещё одну проверку. И если меня удовлетворит результат, то парень может писать заявление о приёме на работу.

Но пока… Мне нужен кофе. Ни один серьёзный разговор просто не может начинаться без чашечки ароматного и безумно вкусного кофе!

Глава 3. Кондитер прибывает на юг

Всё началось с того, что я ушёл из дома.

Да, нормальные люди это делают в подростковом возрасте, когда вдрызг разругаются с родителями, соберут рюкзак и гордо выйдут из подъезда. Чтобы потом, перебегая огородами, снова вернуться в тот же дом и переночевать у друга этажом выше. А потом одуматься и вернуться, покаянно опустив голову.

Бывает, конечно, и иначе. Но это «иначе» явно не про меня.

Я поправил сумку на плече и поискал глазами нужный вагон. Закон подлости: хочешь добраться до нужного вагона быстро? Пробеги десять других в подарок!

Ничего, физическая нагрузка здорово помогает тренировать мышцы и не думать о разговоре с отцом.

«Мне не нравится занятие, которое ты себе выбрал. Оно не для мужчины. Поэтому финансирования ты не получишь».

Мы спорили. Долго. Я просил в долг часть суммы, которой мне не хватало для покупки помещения для кондитерской. И тянуть было нельзя: конкурент в любую секунду был готов внести деньги. Только симпатия человека, придержавшего площадь, давала минимальную отсрочку. Но бесконечно выезжать на симпатии нельзя, поэтому помещение ушло быстро, а я остался ни с чем.

Я зашёл в пустое купе. Странно, где ж соседи? Впрочем, если их не будет, не расстроюсь.

Сразу же занял свою нижнюю полку, предварительно запихнув под неё сумку, и уставился в окно. Если бы мама была жива – уверен, поддержала бы.

«Профессия не имеет пола, дорогой, – всегда улыбалась она. – И если тебе нравится быть кондитером, то это лучше, чем обучиться тому, от чего тебя выворачивает».

Отец другого мнения. Заправляя сетью фирм по перевозке грузов, он с куда большей радостью увидел бы меня даже за рулем фуры, чем на кухне, с кондитерским мешком в руках.

Я вздохнул.

В купе вошли молодая женщина с ребёнком, потом мужчина в возрасте и студент в наушниках. Спустя десять минут поезд тронулся.

Я достал из кармана рубашки ключи и покрутил их в руках. Снова вспомнился разговор с Ярославом – давним другом и коллегой, с которым мы вместе учились, а потом работали. На какое-то время наши пути разошлись, Ярослав женился, обзавёлся ребёнком, развёлся. Потом мы снова пересеклись. И я узнал, что он опять женился… на бывшей жене. Только теперь у неё не один ребёнок, а трое. На попытку немного его урезонить друг заявил, что никто кроме Александры ему не нужен, и он готов снова сделать её своей, даже будь у неё не только дети, но и пара динозавров.

Любовь зла – полюбишь бывшую и её двоих мужей. Ну, которые были после того, как вы поругались, и до того, как помирились.

К счастью, все вместе они не жили. Александра всё же старомодна: одна квартира – один муж. И одни отношения. Но вот за детей готова порвать любого, кто бросит косой взгляд на белокурых ангелочков. Сейчас, если не ошибаюсь, она беременна четвертым от Ярослава.

Но меня что-то унесло. Так вот, именно подруга Александры и Яра предложила мне снять квартиру в Херсоне. Я недолго думал и согласился. Яр бы не рекомендовал Виту, хозяйку жилплощади, как ответственную девушку, если б она таковой не была.

Благодаря этому я теперь еду на юг, оставив за спиной столицу. Пока что я слабо представляю, чем именно там займусь. Но желание оказаться как можно дальше от отца было настолько сильным, что я понял: тянуть нельзя. Наговорить гадостей друг другу мы всегда успеем, но нужно ли это?

Я прекрасно осознаю, что нужно подыскать подходящую работу. Не денежную, а именно подходящую. Сумма, лежащая на моём банковском счету, вполне приятная, но не стоит её бросать на не пойми что. Поэтому поиск именно подходящего места. Где будет возможность творить. И будет человек, который сможет управлять экономической стороной дела.

– Кава, чай? – поинтересовалась приветливая проводница мелодичным голосом.

– Кофе, – кивнул я.

– Чай, – добавила молодая мать. – Кирилл, тише! Сейчас принесут всё.

Малец только вздохнул и посмотрел на меня, будто ища мужскую поддержку. Мол, смотри, что творит эта взрослая. Вот как с ней жить?

Я сдержался, чтобы не рассмеяться. Мать тут же кинула на дитя укоризненный взгляд, но Кирилл сделал вид, что заинтересован исключительно мультиком в планшете.

Кофе оказался неплохим. Ну, насколько это вообще возможно для поезда. Но как раз то, что нужно в прохладный вечер.

За окном уже темно, покачивание на рельсах усыпляло.

Ничего страшного не случится, если прилягу… Решив так, вытянулся на полке.

Всё же поездка ночью проходит намного быстрее, чем днем. Изначально ничего не получалось, из головы не шёл разговор с отцом. Ощущение премерзкое. Словно я не получал деньги, а сидел на его шее и требовал оплачивать мои развлечения. Учитывая, что я подрабатывать начал ещё во время учёбы, такое отношение просто убивало.

Отец частенько морщился, называя необразованных людей «выпускниками кулинарного техникума». На тот момент он даже не подозревал, что его сын закончит такой же. И не оставит его в позорном прошлом, а пойдёт дальше.

Невольно вспомнился скандал после окончания школы. Отец до конца не верил, что я хочу стать кондитером. И узнал о поступлении только по факту – его длительная командировка тогда была нам с мамой только на руку. Особенно учитывая тот факт, что родители были на грани развода…

Поезд остановился на какой-то станции, но я уже провалился в беспокойно-глубокий сон, такой, какой возможен только под металлическую песню колёс на рельсах…

Поезд прибыл рано утром. Вокзал уже полон народу. Народ с яркими чемоданами, рюкзаками, сумками толпился на платформе. Громкие разговоры, смех, внезапное движение, и надо смотреть по сторонам, чтобы ни с кем не столкнуться.

Воздух ещё свежий, можно дышать полной грудью. Вскоре зной разольётся по улицам и площадям. Солнечные лучи начнут пригревать с такой силой, что придётся прятаться под навесами и в тени раскидистых крон. А то и вовсе бежать в спасительные объятия кондиционера.

Поймав такси, я отправился к съёмной квартире. На первое время она будет моим пристанищем. Положа руку на сердце, понятия не имею, как быстро получится найти работу. Цели пока серьёзные, а там как пойдёт.

Мне попался молчаливый таксист, поэтому всю дорогу до указанного адреса мы проделали практически в молчании, обменявшись лишь парой слов. Ненавязчиво играла какая-то этническая музыка, я смотрел в окно и осознавал, что город мне нравится. Пусть маленький и какой-то камерный, но вполне уютный. К тому же тут чуть больше ста километров до моря.

При мыслях о море на душе стало как-то теплее. Хоть и родился среди холмов и лесных просторов, море всегда было моей любовью и страстью. Когда буду уверен в своих доходах, обязательно прикуплю домик у моря. И плевать, что кто-то это может посчитать блажью. Разве не для того мы живём, чтобы исполнять свои мечты?

– Приехали, – подал голос таксист.

Я расплатился и вышел на улицу. Возле ног деловито прошмыгнула рыжая кошка, за которой гуськом потянулись четверо котят.

– Детский сад, – пробормотал я и, подняв голову, посмотрел на дом, в котором теперь предстоит жить.

Обычная девятиэтажка, ничего особенного. Таких тьма в разных городах страны, ничего необычного. Надеюсь, жизнь тут тихая. Хочется иметь уголок, где можно будет спокойно заниматься делом и отдыхать. Когда экспериментируешь со сладостями – шум и гам не нужны. Того гляди положишь что-то не то, в итоге всё испортишь.

Правда, когда я приходил в гости к Ярославу и смотрел, как белокурые шкодливые ангелочки виснут на Яре и Саше, то понимал, что не отказался бы от семьи и детей. Правда, пока представляю это всё с трудом. Не получалось найти ту женщину, с которой хотелось бы не только засыпать, но и просыпаться… Да что там просыпаться! Ту, которая бы с удовольствием ела бы мои пирожные, а не морщила нос, говоря: «Найди работу, более подходящую мужчине».

Я глянул на телефон: ни одного пропущенного. Ясно, на меня ещё злятся и ждут, пока неблагодарный сын прибежит сам. Одумается и всё такое.

Внутри вспыхнуло раздражение, я сунул телефон в карман и направился к подъезду. Мелодичный звоночек, и металлическая дверь открылась. Поднявшись на нужный этаж, я уже было подошёл к своей квартире, однако в коридоре вдруг появилась аккуратная старушка в бирюзовом спортивном костюме. На поводке она держала боксёра, с любопытством навострившего уши.

– Вы кто? – поинтересовалась она таким тоном, что невольно захотелось вытянуться в струнку. – Что тут делаете?

– Квартирант, – сказал я чистую правду и запоздало добавил: – Добрый день.

Старушка не спешила здороваться, смотрела на меня прищурившись и поглаживала пса по голове.

– Ловелас, следи за ним, – велела она, и пес на меня посмотрел с ещё большим интересом.

– Да, Виталина мне сдаёт квартиру, – поведал я как можно более невозмутимо. Но параллельно продумывал, как удирать от боксера по имени Ловелас, если он решит, что я недостоин проживать здесь.

– Как вас зовут? – продолжила старушка. – Я вас тут никогда не видела.

Я секунду поколебался, но решил, что спорить себе дороже.

– Артур. И вы верно подметили: я приехал из другого города, поэтому меня тут не было. А как зовут вас? И почему вы так интересуетесь это квартирой?

А что? Лучшая защита – нападение. Может, она вообще не из этого дома? Какое право имеет допрашивать?

Правда, Ловелас словно почуял мои мысли и сделал несколько шагов вперед.

– Мария Семеновна, – представилась она, приспустив очки на кончик носа.

Почему-то возникло ощущение, что даме они нужны скорее для солидности, чем для улучшения зрения.

– Очень приятно, – как можно более искреннее заверил я.

– Поговори тут ещё, – выдала она, и я потерял дар речи.

Даже Ловелас покосился на хозяйку, будто не ожидал такой отповеди.

Мария Семеновна тем временем достала из кармашка лёгкой курточки вполне приличный гаджет и набрала чей-то номер.

– Алло, Вита, привет. Пока ты там замуж выходишь, тут твою квартиру ломают! Да-да, дорогая, видела бы ты этого мордоворота! Совсем люди с ума посходили! Ещё и Артур зовут!

Если от первых фраз я просто потерял дар речи, то последняя ввела в ступор. А чем имя-то не угодило? Таких претензий я ещё никогда не слышал!

Две недели назад

Ярослав молча смотрел на меня, терпеливо выслушивая стоны о несправедливости мира и упрямства родителя.

Настроение ни к черту. Виски в стакане неумолимо уменьшался. Я только вздохнул, опёрся ладонями о стол и кинул взгляд в окно. Солнце садилось, окрашивая небеса и крыши зданий невозможным червонным золотом. Ещё немного, и тьма бархатным покровом ляжет на шумный город, а по высотке «Тетрис-холла» заиграют разноцветные геометрические фигуры.

За что люблю вид из окна Ярослава, так прежде всего за эту пляску света на фоне ночной черноты. И само окно тоже, с огромным подоконником, на котором устроено отдельное ложе. Здесь можно спать всю ночь, любуясь Киевом.

Надо будет себе купить квартиру рядом, чтобы можно было релаксировать в любой момент. Ярослав не зря держит тут однушку для тех дней, когда не хочется никого видеть. Ну, или когда охота позвать друга, чтобы пропустить стаканчик-другой и поболтать обо всём на свете.

– Всё же ты ещё долго с ним мирился, – заметил он, когда словесный поток иссяк, и я сел за стол, грустно разглядывая бутылку «Баллантайнс» со всех сторон.

– А был выход?

На самом деле был. Но терпением и спокойствием я уродился в мать. Поэтому нужно как следует меня довести, чтобы я выпрямился в рост и сообщил, что всё, конец комедии. Это, как мне думается, тоже отца серьёзно бесит. Он прекрасно понимает язык силы и давления, но вот с компромиссами у него сложно.

Но ведь человек – не животное. Прежде чем начинать махать кулаками, надо всё же попытаться договориться. И только если вас не понимают, тогда стоит переходить на тяжёлую артиллерию.

– Выход есть всегда, – Ярослав разлил виски по стаканам. – Главное, разобраться в себе, четко определиться в желаниях и действовать.

– Хм, ты случайно не хочешь вести психологические курсы «Сделай себя сам и намажь кремом»? – скептически поинтересовался я.

– Очень умно, – фыркнул Ярослав, подхватив ломтик лимона и отправив в рот. – А крем, между прочим, у меня прекрасен. Иначе почему столько людей лопают его с огромным удовольствием?

Что есть то есть. Крем он делает восхитительный. Вероятно, это одна из причин, которая повлияла на решение Александры вновь сойтись с ним. Крем… и куча детей.

– Как семья? – перевёл я тему, взяв стакан. – Можно поздравить с новым медовым месяцем?

– Что-то у тебя месяцы какие-то длинные, – фыркнул Яр. – Если деньги считаешь так же, как и дни, то лучше найми хорошего бухгалтера.

– Очень смешно.

Однако, заметив улыбку на его губах, я сам не сдержался и рассмеялся. Мы чокнулись и выпили.

– За правильные цифры, – опомнился друг и вдогонку выдал тост. – Семья – это прекрасно. Я чувствую себя отлично, сам не думал, что так будет. Но сейчас очень жалею, что разошёлся. Столько времени, дурак, потерял. А оказывается, есть место, где тебя ждут просто потому, что ты есть. И… это здорово.

Некоторое время мы молчим.

Пусть это звучит слишком пафосно и в то же время слишком очевидно, но… я не могу не согласиться с Яром. И прекрасно понимаю, что хочу точно так же. Нет, к четверым детям я точно не готов. Но чтобы были те, кому ты нужен просто потому, что ты есть… Да, этого нельзя не хотеть.

Ещё один вопрос так и свербит на языке, однако пока я не решался его задать. Однако Яру не надо говорить в лоб, чтоб он сразу понял. Потому что знаем мы друг друга давно и хорошо.

– Ну, говори уже. А то я так и состарюсь, – хмыкнул он.

Я только покачал головой.

– Как ты уживаешься с чужими детьми?

Сказал и тут же выругал себя. Вдруг это болезненная тема и всё такое? А я тут со своим любопытством. Глотнув виски, покосился на друга. Тот сосредоточенно крутил в руках пачку сигарет.

– Знаешь, Артур, и смех, и грех. У Сашки в почёте мужики одного типажа; и безумно повезло, что это именно мой типаж. Дети похожи на Сашку больше, чем на меня, Леню или Костю. Это сбивает с толку и не дает сильно ревновать свою женщину к мужчинам, которые были вместо меня.

– А дети? – тихо спросил я.

– Дети всегда рады, когда им внимания в два раза больше, – рассмеялся Яр. – То есть не один папа, а… три.

– И втрое больше подарков, – хмыкнул я.

– Именно, – кивнул Ярослав.

– А Сашка?

Он пожал плечами.

– А что ей? Когда я выходил из дома, болтала по телефону с какой-то подругой и делала ей расклад на картах. Говорила про какое-то светлое пятно в жизни и жутко злилась, что та не хочет радоваться и принимать гадание как руководство к действию.

Я снова рассмеялся. Да уж. Про манию Александры гадать подругам, по-моему, знают все. Что ж, молодец. По-прежнему верна себе. И это замечательно, когда занимаешься любимым делом, не обращая ни на кого внимания, откровенно наплевав на мнение окружающих.

За окном раздался резкий сигнал машины, а потом крик: «Катя, я тебя люблю!».

Ярослав поднялся с кресла и подошёл к окну, высматривая «горячего любовника». Я же глянул время, и неожиданно в голове созрел чёткий план.

– Яр, мне срочно нужна квартира в любом городе, кроме столицы. Чем скорее, тем лучше. Я уезжаю из Киева.

* * *

И вот теперь я стою, как полный дурак, и не знаю, что делать. Правда, нужно отдать должное старушке, проявившей бдительность. А вдруг и правда явился бы вор? Правда, был риск получить по голове, но когда рядом такой Ловелас, можно особо не переживать.

– Всё поняла, дорогая, – отрапортовала Мария Семеновна. – Ты же понимаешь, у меня нервы, а у Ловеласа гормоны. Мы просто не можем оставаться безучастными, когда в стране такое!

– Конечно, – пробурчал я. – Такое… коррупция, недобор в армию, проблема с медицинской реформой.

– Какой-какой формой? – поинтересовалась Мария Семеновна, уже обращаясь ко мне. – Молодой человек, если вам что-то не нравится, то можете взять своё мнение и пойти с ним…

– Нравится, – быстро перебил я говорливую соседку, решив не нарываться.

Раз она такая досужая, то непременно будет всюду совать нос и докладывать Виталине. Оно мне надо? Нет, я, конечно, не собираюсь делать ничего противозаконного, но оно мне надо? Должна же быть хоть какая-то жизнь вдали от глаз соседей.

Однако Мария Семеновна явно считала иначе.

– Вот и славно. Можем бегать по утрам, я начинаю в семь.

Хоть смейся, хоть плачь. Кажется, меня только что пригласили на совместные прогулки. А может, Мария Семеновна по молоденьким? Кто знает, время сейчас такое.

– Вы убедились, что я квартирант? – осторожно уточнил я.

Мария Семеновна кивнула.

– Да, Виточка сообщила, что порядок. Не надо на меня держать обиду, сейчас кругом такое, что нужен глаз да глаз.

– Да, конечно, – согласился я, не теряя времени и вставляя ключ в замочную скважину. – Целиком и полностью вас понимаю и поддерживаю.

Пока она не успела ничего сказать, юркнул в квартиру. Сделал глубокий вдох, пару секунд передохнул, а потом распахнул дверь и выпалил:

– И ничего я не мордоворот!

Ловелас звонко гавкнул от удивления, а Мария Семеновна едва не выронила мобильный.

Моя совесть на секунду выглянула из тёмных глубин души, намекая, что негоже пугать старушку. Однако тут же мерзко захихикала и нырнула назад.

В квартире Виты было уютно. И как-то… мило. Пусть тут вещей по минимуму, но всё равно на столе остались вышитые салфетки, на стенах – картинки. И всё явно ручная работа. То ли Виталина любительница хэнд-мэйда, то ли сама занимается. Что ж, это хорошо. Приятно, когда люди что-то умеют делать руками.

Немного передохнув и перекусив, я в который раз полез в интернет на поиски вакансий. Беда в том, что пока я слабо представляю, куда сейчас можно пойти. К тому же пока прокрутился, вот тебе и вторая половина дня.

Вспомнились слова Ярослава про цель и действие. Как ни крути, он прав. Пусть озвучил очевидное, но далеко не все и не всегда мы можем это очевидное разглядеть. Поэтому отчаянно нуждаемся в пинке сверху, который направит нас в нужную сторону и придаст необходимое ускорение.

В какой-то момент я понял, что самому будет трудно. Нет, не до ужаса. Это всего лишь другой город и новая работа. Но не зря говорят, что человек – существо биосоциальное, а потому нельзя тянуть с сидением в четырёх стенах.

Звонок телефона разорвал сгустившуюся тишину. Я невольно улыбнулся. Вот чертяка.

– Алло?

– Что у тебя там происходит? – возмущенно спросил Ярослав без приветствия. – Ко мне тут прилетела Виталина с огромными глазами и бледным лицом, говорит: «Скорее спасайте вашего мальчика, его угораздило нарваться на женщину-боксёра»!

– Женщину с боксёром, – поправил я, стараясь не расхохотаться. – Не в меру активная соседка-пенсионерка решила, что я взламываю квартиру Виталины. Но на самом деле я только к ней подошёл.

– Точно? – подозрительно поинтересовался он.

– Точно! Яр, ты серьёзно решил, что я буду ломать двери? Зачем, если у меня есть ключи?

– Ладно-ладно, не ворчи, – хмыкнул он. – Просто Вита беременна, не хочу, чтобы её Руслан мне и тебе что-нибудь открутил за то, что жене приходится нервничать.

– Это они берут пример с вас? – подколол я.

– У них только второй, – не смутился друг. – Как доехал?

– Нормально. Тут люди, а не зомби. И солнышко светит, и птички поют, и никто сожрать не собирается.

Конечно, я ехидничал и умничал, но всё равно приятно, что мной интересуются. Зная Ярослава, прекрасно понимаю: позвонил он не только потому, что пришла Вита.

– Ну и славно. Отлично, если что – маякуй и не теряйся. Вдруг придётся выручать тебя из объятий горячих южанок.

– Если только они мне не понравятся.

Южанки – это хорошо. Хотя раньше я как-то не задумывался над этим вопросом. Но уж коли я настроен на домик у моря, то и вторая половинка должна любить солнце, море и… меня.

Да уж. Что-то вообще какие-то странные мысли; это, наверное, всё дело в усталости и переезде. Хоть и спал в поезде, но всё равно это не кровать.

После разговора я вышел из квартиры, предварительно изучив на карте ближайшую местность. Кафешек здесь предостаточно, поэтому стоит обязательно разузнать, не нужен ли в какую-то из них молодой и подающий надежды кондитер.