Текст книги "Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»"

Глава 8
Джоан в Стране волынок

Беглянка решила осесть в Эдинбурге, где сейчас на Марчмонт-роуд, 140, живет со своим мужем ее сестра Диана. Ей хотелось провести рождественские праздники 1993 года в тихом месте, чтобы спокойно обдумать завершение брака и сосредоточиться на мыслях о будущем, а затем она собиралась по возможности переехать на юг, где и до сих пор живут все ее друзья.

Столица Шотландии заснежена, и снежок предвещает маме с дочкой радостные ощущения праздничных дней. Но реальность совсем не такая радужная: Джоан вернулась в Великобританию в то время, когда там происходит резкий всплеск подростковой беременности, и это явление уже превратилось в стране в острую социальную проблему. С другой стороны, консерваторы во главе с Джоном Мейджором проводят кампанию по возвращению к базовым ценностям прошлого (так называемый возврат к основам), среди которых прочные семейные ценности. Поэтому в правительстве господствует негативное отношение к одиноким родителям как к попрошайкам государственной помощи. К тому же власти демонстративно не желают проводить различие между случаем пятнадцатилетней дурочки, жертвы классического «дорожного происшествия», и случаем женщины, родившей ребенка в рамках стабильных семейных отношений, которые позже распались. Последняя ситуация, согласно опросам тех лет, имеет место в 70 % случаев[157]157
  Slipman S. Who's left holding the baby? Single parents do not want a life of dependency, but they have little option unless the Government acts to help them. The Independent, 06.07.1993, www.independent.co.uk.


[Закрыть]. Какова бы ни была причина семейных драм, в 1993 году в стране уже насчитывались 1 300 000 неполных семей, из которых 65 % получали государственную субсидию, а девять из десяти составляли матери-одиночки.

Джоан чувствует себя глубоко оскорбленной и публично ошельмованной, что, безусловно, не улучшает состояние ее психики, уже травмированной недавними семейными потрясениями и ощущением провала. В 2008 году в своей речи перед выпускниками Гарварда она откровенно подводит итог под этим периодом своей жизни:

«Всего через семь лет после окончания университета я потерпела неудачу в эпическом масштабе. Разлетелся в клочки совершенно недолговечный брак, и я осталась без работы, осталась матерью-одиночкой и была настолько бедна, насколько это возможно в современной Великобритании, несмотря на то что я не была бездомной».

Во время пребывания в Эдинбурге Роулинг наконец рассказывает сестре о своих писательских амбициях, желании быть опубликованной и об истории про Гарри Поттера. Это решающий момент для хрупкой психики молодой женщины, которая в то время материально нуждается, но более всего она нуждается в одобрении.

В различных интервью Роулинг всегда говорила, что если бы Диана не засмеялась, прочитав несколько страниц «Философского камня», она, вероятно, отступила бы. Но сестру развлек юмор, пронизывающий всю историю, и не только. Диана побуждает ее продолжать писать (более того, позже она поможет Джоан справиться с растущим прессингом, когда на ее плечи свалится мировая истерия вокруг ее книги). И вот Гарри Поттер находит первого из очень многочисленной когорты своих сторонников.

Вскоре после прибытия в Шотландию Джоан подала заявку на государственную помощь. За два дня до Рождества она приходит в отдел социального обеспечения, чтобы ответить на вопросы о своей семейной жизни и о причинах, по которым она безработная и имеет на иждивении дочь. Это унизительный опыт, но девушка знает, что государственная помощь – отправная точка ее будущего, единственный способ получить первую поддержку, пусть даже небольшую, в размере 70 фунтов в неделю (чуть больше 91 евро).

Тем временем «вынужденное» пребывание в Эдинбурге обнаруживает, что город ей нравится, и поэтому первоначальная идея возвращения в Англию отложена. Хотя в столице Шотландии она никого не знает, кроме Дианы, ее мужа и разве что лучшей подруги сестры, однако Эдинбург кажется ей хорошим местом для счастливого воспитания ребенка. Чуть позже девушка даже сможет создать небольшой, но прочный круг новых знакомых. Конечно, Джоан понимает, что они с Джессикой не могут долго обременять своим присутствием жизнь молодоженов, которые временно их приютили, и ей даже удается благодаря некоторым старым сбережениям собрать сумму, достаточную для оплаты съемной квартиры и покупки предметов первой необходимости, таких как детская кроватка и детский стульчик. Итак, она с дочерью поселяется в доме 28 по Гарднер Кресчент-стрит. Это широкая и очень длинная улица, где все здания построены из типичного красновато-коричневого кирпича, популярного в Великобритании. Дом № 28 находится в тупиковом проулке, пересекающем главный проспект. Старая облюбованная мышами квартира располагается на первом этаже и состоит из ванной комнаты, спальни и столовой с мини-кухней. Узкая и длинная прихожая плохо освещена даже днем. Джоан пытается убедить себя, что стоит перекрасить стены, и квартира преобразится, но в любом случае она думает остановиться там на время, которое понадобится, чтобы взять себя в руки и наладить жизнь. Эта мысль помогает ей, по крайней мере, на начальном этапе закрыть глаза на все «прелести» нового жилья.

С этого момента начинается длинная серия ежедневных мелких унижений: необходимость одеваться в благотворительных магазинах; считать каждую копейку при покупке жалкой банки с фасолью, обнаруживая, что тебе не хватает двух пенни и банку все равно придется оставить на полке в магазине; надеяться на доброе сердце родственников, чтобы купить Джессике новую пару обуви; получать в подарок от отдела социальных услуг ужасные пластмассовые или жутко потертые плюшевые игрушки и испытывать острейшую зависть перед восхитительными, полными игрушек детскими спаленками в домах маленьких друзей дочки, тогда как все имущество ее девочки могло бы поместиться в обувной коробке… (При этом Джоан прекрасно понимает, что зависть – разрушительное чувство, и стыдится его.)

Иногда молодой матери даже приходится отказывать себе в еде, чтобы хватило на еду ребенку; в других случаях нужда заставляет ее ходить в магазин сети Mothercare, притворяясь, что она рассматривает детскую одежду (которая ей на самом деле была не по карману), и делать это только для того, чтобы в пеленальной магазина взять один или два бесплатных памперса, оставленных для клиентов. А потом ежемесячное унижение в почтовом отделении при получении социальной помощи… Роулинг никогда не забудет тех чувств, которые она испытала в первый раз на почте, – это сравнимо с ощущением собственной страшной ущербности, и кажется, все люди вокруг знают, зачем она сюда пришла.

Отображение этой бедности будет совершенно отсутствовать в ее саге, где она наделяет Гарри Поттера впечатляющим капиталом, полученным в наследство: «Деньги Гарри не так уж важны в книгах о нем, кроме того, что он может позволить себе купить форму и достойно жить. Я дала ему приличное состояние, потому что сама была без гроша в кармане, когда писала первую книгу, и это отражало мое желание не беспокоиться о таких вещах»[158]158
  Owen J. One-on-one interview with J. K. Rowling. ITV Network, 17.07.2005, www.accioquote.org.


[Закрыть].

Роулинг так стыдилась своего социального положения, что, вспоминая об этом периоде жизни более чем три десятилетия спустя, она признается: «Я чувствовала, будто у меня на лбу выбита татуировка вроде “разведенная мать-одиночка без гроша в кармане”»[159]159
  Jefferies M. J. K. Rowling's tears over family's hidden past. Daily Record, 02.08.2011, www. dailyrecord.co.uk.


[Закрыть].

В годы славы эти воспоминания Джоан Роулинг о нищете породили некоторые смешные городские легенды. Так, согласно одной из них, она начала писать книгу в кафе (эта привычка, как мы видели, уже была отмечена многими), потому что квартира не отапливалась; или же легенда о том, что, не имея возможности купить пачку бумаги, она вынуждена была писать на бумажных салфетках, когда на самом деле на салфетке был нарисован единственный эскиз – набросок Почти-Безголового-Ника, который демонстрируется на ее сайте. Единственный непривычный «экспонат» коллекции, достойный внимания, это гигиенический бумажный пакетик из самолета, на котором в ряд указаны четыре факультета Хогвартса.

Пока Джоан превозмогает драматическое материальное положение, над ее головой сгущается еще одна туча: в марте 1994 года в городе появляется Хорхе Арантес собственной персоной. Джоан через юридическую фирму Blacklock & Thorley обращается к судье за судебным запретом ее мужу приближаться к ней и к Джессике. Потребность в юридическом вмешательстве такого типа означает серьезные опасения со стороны женщины и, следовательно, косвенно указывает на тяжелые условия предыдущей семейной жизни. Кроме того, по словам журналиста Питера Фирона[160]160
  Fearon P. A Dark Flashback in “Potter” Author's Tale. Op. cit.


[Закрыть], Арантес после потери своей жены и дочери фактически катится по наклонной плоскости.

Все это грозит превратиться в длинную череду зловредных заклинаний, нагромождающих трудности на жизненном пути молодой женщины, но есть все же маленький просвет – судья временно принимает ее иск о наложении ограничительного запрета на ее мужа. Джоан удалось представить двух свидетелей в свою поддержку, в то время как Арантес попросту не пришел в суд. Что касается юридических аспектов их брака, то в отсутствие какой-либо прямой информации от заинтересованной стороны можно полагаться лишь на журналистские источники, которые, однако, противоречат друг другу. По словам Шона Смита, 10 августа того же года писательница также подала на развод, который вступил в силу 26 июня 1995 года вместе с определением единственной опеки над ее дочерью и другим судебным запретом в адрес бывшего мужа, на этот раз бессрочным. Но эти юридические детали развода не согласуются с информацией, которая была опубликована в 2000 году журналистом Питером Фироном[161]161
  Там же.


[Закрыть]: летом того же года Арантес, пожив в парижском пригороде Клиши в доме своего брата Юстино и оправившись от проблем, вернется в Эдинбург, чтобы заявить о своем праве. Он требовал получить право видеть дочь Джессику и установить порядок общения с ней, выставляя это условием согласия на развод. Поэтому возможно, что в 1995 году вместо судебного иска на развод писательница подала другое заявление, вскоре удовлетворенное, об обычном легальном разлучении супругов, поскольку британское законодательство, как и итальянское, признает обе правовые процедуры (хотя детали и практика ведения дела различны), и только в 2000 году она наконец начала планировать окончательное расторжение брака[162]162
  Процедура прекращения брачных отношений в Англии предусматривает не только собственно развод. В Соединенном Королевстве существуют и другие формы: неофициальное разлучение; разлучение через соглашение о раздельном проживании; судебное разлучение супругов; официальный развод.


[Закрыть].

Тот факт, что Роулинг позже вступила во второй брак, подтверждает, что развод – по обоюдному согласию или нет – тем не менее произошел и что в любом случае вследствие этого неизбежно были признаны права отца на общение с дочерью Джессикой. Это подтверждается также периодическими заявлениями Арантеса прессе[163]163
  Cruz V. Tesouro da criadora de Harry Potter. Expresso, 12.07.2009, www.expresso.sapo.pt.


[Закрыть], что он общается со своей дочерью, а в 2008 году даже проводил с ней некоторое время на отдыхе.

В этот трудный период в жизни писательницы проглядывает новый луч света, когда после шести очень печальных месяцев, проведенных на Гарднер Кресчент-стрит, Джоан переступает через свою гордость и принимает деньги, которые ее друг Шон Харрис предлагает ей в кредит на какое-то время. Девушка располагает шестьюстами фунтами стерлингов и может наконец-то найти себе лучшее жилье, но вскоре обнаруживает, что она сделала расчеты без учета запросов арендодателя: во всех опрошенных агентствах недвижимости заученно отвечают, что их квартиры не сдаются в аренду людям, живущим на социальное пособие. Однако в последнем телефонном разговоре она замечает, что на другом конце телефонной линии голос звучит не устало-равнодушно, а извинительно. Прежде чем ее собеседница успевает повесить трубку, Джоан, уцепившись за этот слабенький проблеск надежды, как из пулемета выстреливает сериями объяснений, не давая нежному голосу возможности возразить. Со всей силой отчаяния девушка пытается сказать, что она – ответственный человек, который оплачивает счета, заботится о порядке в доме и просит только об одном – дать ей возможность доказать это. Речь ее кажется убедительной, потому как агент по недвижимости соглашается встретиться с ней в тот же день и показать ей две квартиры.

Так мама и дочка оказываются в доме 7 на площади Саут Лорн Плейс в теплой и чистой квартире, хотя и совсем без мебели. Но после всего пережитого это и в самом деле ерунда; вскоре Джоан обставила свое новое жилье разрозненными предметами мебели, подаренной ей Дианой и некоторыми друзьями.

В частности, среди этой мебели есть четыре разных стула для столовой, и никто в то время не предполагал, что самый удобный из них – и самый необходимый в долгие часы написания первых двух романов – станет семь лет спустя фамильной реликвией. После того как автор написала на подставке для ног, на спинке и сиденье «Гриффиндор», а также свой автограф, две молнии и фразу «Вы можете не находить меня красивым, но не судите по внешнему виду, – я написала “Гарри Поттера”, сидя на этом стуле…», 4 сентября 2002 года он будет пожертвован на благотворительный аукцион в пользу Национального общества по борьбе с жестоким обращением с детьми. На аукционе, организованном актрисой Джоанной Ламли и известным аукционным домом Christie's, эта семейная реликвия уйдет за почти 15 000 фунтов стерлингов; позже она будет перепродана через eBay в 2009 году за значительную сумму почти в 20 000 фунтов стерлингов. Часть из них будет пожертвована благотворительной организации «Книги за рубежом», которая бесплатно рассылает книги в школы по всему миру. В марте 2016 года стул опять-таки вернется на торги в Нью-Йорк с сопроводительным письмом с автографом заголовка и подписью, подтверждающей его подлинность, и соберет на этот раз внушительные 278 000 фунтов, из которых 10 % будут пожертвованы анонимным фанатом на благотворительные цели.

Но даже если выглядит новое жилище изящнее предыдущей казармы и перед ним есть даже маленький садик, этот бытовой «шаг» не слишком удачен. Новое «обиталище» расположено в районе Лейт, портовой зоне на окраине Эдинбурга, которая вошла в черту города в 1920-х и была увековечена в конце 1980-х – начале 1990-х годов романом и снятым по нему фильмом «На игле»[164]164
  «На игле» (англ. Trainspotting) – дебютный роман шотландского писателя Ирвина Уэлша (1993). В названии обыгрывается жаргонизм trainspotting – «искать вену для инъекций (наркотиков)». Сюжет произведения вращается вокруг обычной жизни молодых людей Эдинбурга, конкретнее его припортового района Лейта. Большинство главных и второстепенных героев страдают от героиновой зависимости.


[Закрыть]. В последние два десятилетия район качественно улучшился за счет строительства шикарных квартир, дорогих ресторанов и магазинов, но в те времена, когда Джоан переехала туда жить, бедность и деградация, ярко описанные в книге Ирвина Уэлша и в фильме Дэнни Бойла, все еще остаются отличительными признаками квартала. За годы тэтчеризма сначала сильно выросла, а потом стала хронической безработица среди рабочего класса; к тому же молодые шотладцы воспринимают себя как британских граждан второго сорта. В пригороде, где поселилась Джоан с ребенком, нет никаких общественных, развлекательных или развивающих учреждений, которые есть в районах проживания среднего класса. В те годы в подобных районах наблюдается взрывное потребление героина, часто вперемешку с алкоголем, что кажется людям временным убежищем от жизни, лишенной всяческой перспективы. Более того, тогдашнее близорукое правительство консерваторов не торопится проводить – и до 1986 года не проводит – политику распространения одноразовых шприцев, что даст в течение последующих двух десятилетий ужасающий прирост случаев инфицирования ВИЧ и гепатитом С тех, кто умудрился ранее не погибнуть от передозировки наркотиков.

Молодая шпана просто из развлечения нередко бросает камни в окна, когда Джоан находится дома. Один раз девушка вообще сталкивается с пьяным, который пытается взломать ее дверь, а однажды – даже с вором, которому в три часа утра удается проникнуть внутрь квартиры. Истории эти ее не только явно пугают, но и ставят перед ней еще одну проблему – как найти деньги, чтобы заплатить слесарю за ремонт кухонного окна, через которое проник злоумышленник.

Что касается соседей, достаточно сказать, что в многоквартирном доме проживают еще три матери-одиночки, а девушка, арендующая квартиру этажом выше, явно страдает от побоев, поскольку она не снимает солнцезащитные очки, даже когда останавливается на лестнице поболтать с Джоан, вероятно маскируя синяки. Некоторые положительные моменты связаны с тем фактом, что начальная школа для Джессики расположена за углом в нескольких сотнях метров. Именно в этой квартире появится в полном объеме «Философский камень», вылупившись из огромной массы заметок, накопившихся за эти годы: «Мне казалось, что книга сама склеилась из кучи беспорядочных пометок. Я действительно так и сделала. Это был вопрос, как сжать, отредактировать и слепить книгу из массы всего, что было у меня про Гарри…»[165]165
  Harry Potter and me. Op. cit.


[Закрыть]

В 2001 и 2007 годах, по случаю посвященных ей двух телевизионных фильмов, Роулинг дважды посетит обе квартиры из своего доуспешного безызвестного прошлого. Эти встречи с прошлым оказали на нее огромное эмоциональное воздействие, в особенности посещение второй квартиры в Лейте: «Здесь я и закончила “Философский камень”. Здесь я полностью перевернула свою жизнь. Моя жизнь на самом деле полностью изменилась в этой квартире. У меня такое чувство, что здесь я действительно стала собой, в том смысле, что многое было вырвано из меня и выброшено вон, я устроила в своей душе такой беспорядок… Но это освобождало меня […], здесь был мой период “загнанности в угол”. В течение многих лет я знаю, что если все исчезнет – а иногда я спрашиваю себя: “А реально ли все происходящее?” – именно в это место я бы вернулась, оно будет тогда моей стартовой площадкой.

[…] Если бы я знала, что десять лет спустя я вернусь сюда с телевизионной командой, а мои книги, уже опубликованные, будут стоять здесь на чужой книжной полке в чьей-то спальне… Это все действительно кажется мне невероятным»[166]166
  Runcie J. J. K. Rowling: A year in the life. Op. cit.


[Закрыть].

На самом деле, помимо этой квартиры, значительная часть романа была написана в разных кафе шотландской столицы. Усыпить Джессику удавалось единственным возможным способом – катая ее в коляске по улицам города, а когда она засыпала, Джоан заходила в кафе и несколько спокойных часов посвящала другому своему «ребенку» – бумажному и волшебному. Два кафе среди прочих вызывали ее предпочтение: «Дом слона» (Elephant House)[167]167
  Долго считалось, что в этом эдинбургском кафе Роулинг придумала Гарри Поттера, вывеска у входа гласила «Место рождения “Гарри Поттера”». Кафе было местом паломничества фанатов, внутри есть стена с фотографиями Роулинг в Elephant House, а туалет весь расписан благодарностями. В конце мая 2020 года у себя в твиттере писательница развеяла этот миф, заявив, что настоящим местом, где «зародилось волшебство», была квартира в лондонском районе Клэпхем-Джанкшен. Там она начала переносить свои задумки на бумагу.


[Закрыть], расположенный под № 21 у моста Георга IV, и кафе «Николсон» (Nicholson's) в доме 6 на улице Николсона. Здесь в самые удачные дни Роулинг удается написать не только страницы, но даже целые главы, как, например, главу, посвященную первому уроку Гарри по полету на метле, которая на этапе окончательной доработки потребует лишь нескольких изменений. Elephant House располагается, кстати, рядом с кладбищем Greyfriars, и, возможно, это одно из тех мест, которое подсознательно повлияло на выбор писательницей магловского имени Волан-де-Морта: здесь находится могила семьи Ридделлов[168]168
  В английском оригинале Темный Лорд Tom Riddle, в русских переводах – Реддл.


[Закрыть], где упокоился, в частности, эсквайр Томас Ридделл из Бефсборо, умерший 24 ноября 1806 года, и его сын, полный его тезка, преждевременно скончавшийся в Вест-Индии 12 сентября 1802 года в возрасте 26 лет. Эта деталь побуждает многих поклонников к паломничеству к гробнице Ридделлов, где они оставляют записки, полные галлюцинаторной смеси фантазии и реальности. На этом же кладбище покоится шотландский поэт Уильям Макгонагалл, подаривший свою фамилию хогвартскому профессору искусства трансфигурации, о чем напрямую говорится автором в Pottermore.

А вот кафе Nicholson's все же стало любимым рабочим штабом Джоан, потому что оно только что перешло во владение ее шурина в партнерстве с его другом Дугалом Макбрайдом. Он прекрасно помнит эту молодую маму, часами просиживавшую за столиком в компании единственной чашечки кофе и стакана воды (это было все, что она могла себе позволить в то время), чаще всего она сидела за столиком у окна (которое, как ни странно, выходило на улицу с названием Potterrow): «Она качала коляску взад и вперед одной рукой и писала другой»[169]169
  Famous Scots: J. K. Rowling, in www.rampantscotland.com.


[Закрыть].

Даже официанты в конце концов познакомились с молодой женщиной, и она иногда в шутку говорила им: «Если мне удастся опубликовать книгу, я постараюсь сделать вам большую рекламу»[170]170
  Harry Potter and me. Op. cit.


[Закрыть].

Почти все, да и сама Джоан, вообще-то убеждены, что это всего лишь шутка, но шутка закончится тем, что в 2006 году стараниями Эдинбургского литературного фонда на здании будет установлена мемориальная доска, на которой рядом с изображением писательницы появится следующий текст: «Дж. K. Роулинг написала некоторые из первых глав о Гарри Поттере в залах первого этажа этого здания».

Джоан до сих пор вспоминает с ностальгией кафе Nicholson's и даже хранит в своей нынешней студии букет цветов из папье-маше, подаренный ей шурином, как воспоминание о том, что такие же букеты украшали каждый столик любимого кафе. Впоследствии это кафе заменит китайский ресторан Buffet King, который все равно останется местом постоянного паломничества фанатов, причем до такой степени, что вторую мемориальную доску, прикрепленную к входной двери этого ресторана, украдут в феврале 2008 года.

В 2009 году это помещение было окончательно передано Мойре Макфарлейн, которая уже владела двумя кафе в Эдинбурге – одним в старом городе, а другим на Royal Mile, – и преобразовано обратно в кафе под названием Spoon Cafe Bistro в надежде восстановить ту литературную ауру, которая сделала его знаменитым. Макфарлейн заявила, что более чем счастлива иметь возможность принимать у себя клиентов, ищущих убежища от шотландской зимы, тех, кто любит часами читать книги, писать и болтать с друзьями; для этой цели кафе будет также открыто для посетителей помимо обычных часов работы еще и вечером, когда будут проходить мероприятия в соседнем Фестивальном Театре. Конечно, и Elephant House не упустил возможности сообщить о своем родстве с известным волшебником. Сегодня справа от входа возле названия кафе можно увидеть надпись желтой краской: «Место рождения Гарри Поттера». Помимо этого на кафе прибита табличка: «Знаменитое место вдохновения для Дж. К. Роулинг, которая писала свои ранние романы в задней комнате, выходящей на Эдинбургский замок».

Реакция конкурирующих кафе не заставила себя долго ждать и демонстрирует сочный шотландский юмор: кафе Artisan Roast, расположенное в центральной части города, недалеко от нынешнего офиса знаменитой писательницы, вывесило столь же смелую, сколь и непочтительную табличку: «Дж. К. Роулинг здесь никогда не писала».

Хотя Джоан даже отдаленно не представляла себе в уме собственное светлое будущее, в один прекрасный день, выйдя из кафе своего шурина и гуляя по мостам недалеко от улицы Николсон, она ощутила мимолетное предчувствие. Позже на шоу Опры она призналась, что услышала, как внутренний голос воскликнул: «Опубликоваться трудно; если [книга] будет опубликована, то [успех] будет огромным». Секунду спустя ум и здравый смысл вытеснили в подсознание это словно бы абсурдное предчувствие, но она навсегда запомнила этот момент как удар электрического тока. Словно путеводная звезда, он поведет ее к цели, невзирая на голос разума, толкующий о том, что шансы никому не известного писателя достичь столь ошеломительного успеха абсолютно ничтожны.

Однако, если не считать предчувствий, здравый смысл ясно говорит девушке, что книга – проект долгосрочный, а ее экономические потребности весьма насущны, и поэтому надо как можно скорее найти работу: «У меня не было никакого намерения, никакого желания оставаться на государственном пособии. Это то, что больше всего разрушает вашу душу […]. Иллюзия, что ты намеренно хочешь все время на него жить… Тогда ты, должно быть, идиот…»[171]171
  Dunn E. From the dole to Hollywood. Electronic Telegraph, 02.07.1997, www.accioquote.org.


[Закрыть]

В конце 1994 года Джоан нашла небольшую работу на неполный рабочий день в местном церковном приходе, где нужно было заниматься архивированием и печатать документы на машинке, что прибавило пятнадцать фунтов в неделю к скудному государственному пособию. Но несмотря на добрую волю с ее стороны, система как будто восстает против нее: фактически оказывается, что ее совокупный месячный доход теперь таков, что она теряет право на социальное пособие. Это означает, что попытка наняться на работу с частичной занятостью не поможет выйти из тупика, надо устраиваться на полную ставку, но тогда необходимо найти бесплатные ясли для Джессики. Однако в такой помощи государственные органы отказывают, потому что уровень жизни ее ребенка, несмотря на экономические трудности семьи, относительно неплох, а помощь предоставляется гораздо более нуждающимся детям. Спустя годы ее дочь, вспоминая свои первые пять лет жизни, подтвердит Джоан, что все ее усилия были не напрасны, потому что маленькая Джессика не ощущала всего драматизма ситуации: «Я никогда не думала, что мы бедны, я просто помню, как была счастлива»[172]172
  Rowling J. K. I am prouder of my years as a single mother than of any other part of my life. Gingerbread, 19.09.2013, www.gingerbread.org.uk.


[Закрыть].

В тот момент еще далеко до сказочных поворотов, которое будущее только готовит для нее. Короткое замыкание, спровоцированное системой социального обеспечения, и тупик, в котором писательница внезапно оказалась, растравливают старые раны. И поэтому неудивительно, что обстоятельства как Оглушающее заклятие[173]173
  Оглушающее заклятие в «поттериане» – это заклинание, чтобы оглушить противника или любые двигающиеся объекты.


[Закрыть] в конечном итоге наносят удар по душе Джоан, погружая ее в самую мрачную прострацию, в которую только может попасть человек.