Текст книги "Право первой ночи. Свобода за любовь"

Глава 30. Лидия

Не слышала, как ушел Дмитрий. Проснулась и поняла, что уже позднее утро. Рядом со мной на подушке лежала роза. Такие я видела в саду.

Бледно-розовый цветок источал сладкий аромат. Я поднялась с постели, потянулась. Поставила розу в вазочку.

Я развратная тварь. Грязная шлюха… Так называл меня Ян. Тут он прав. Я так легко поддалась пороку.

Получаю удовольствие от того, что Дмитрий делает со мной. А надо ли сопротивляться, если он все равно возьмет свое? Надо ли противостоять его натиску? Зачем?

Муж меня едва не убил. Нет у меня мужа. Скоро я разведусь с ним. Так для кого хранить верность? Почему надо мучить себя угрызениями совести? Не я начала все это, нет тут моей вины. Или я просто пытаюсь обелить себя в собственных глазах?

На тумбочке матово чернел пистолет. Я взяла его, покрутила. Он удобно лег в руку. Мне он нравился.

Мне вообще последнее время нравится все опасное. Положила оружие на место. Дмитрий прав, пистолет дает чувство защищенности. Я научусь обращаться с ним.

Надела шелковый халат. Он приятно холодил тело. Спустилась в столовую.

Горничная средних лет выглянула из кухни.

– Вы будете завтракать здесь, или накрыть стол на веранде? – поинтересовалась она.

– Если не сложно, на веранде, пожалуйста, – попросила ее.

Сидела в высоком плетеном кресле и смотрела на сад.

Я попала в сказку. Странную сказку. Полную порока и разврата, низменных желаний и огненных страстей. Кто я в ней? Принцесса на два месяца.

Потом все закончится и мне предстоит вернуться в реальность. В которой порока и разврата намного больше. А еще масса трудностей, быт, работа. И Ян…

Мне надо успеть уехать из города раньше, чем он доберется до меня. Не сомневаюсь, Ян все это так не оставит. Он вполне может снова избить меня. И даже убить. Он не контролирует себя. Он – ненормальный. А я этого упорно не хотела видеть. Была влюблена…

Нет, это была не любовь – иллюзия. Правильно говорит Дмитрий – любви нет. Есть самообман, мечты, грезы. Любовь – выдумка.

Горничная принесла завтрак. Кофе дымится в тонкой фарфоровой чашечке. Крохотный сливочник притулился рядом.

Пила ароматный напиток и гнала прочь неприятные мысли. Зачем думать о мрачном? Придет время, я окунусь в это с головой. Смогу ли выплыть, кто знает? Тут все будет завесить только от меня, от желания жить и умения выжить.

Принесла на веранду ноутбук. На свои страницы без старого смартфона зайти не могла. Пришлось заводить все по новой, под вымышленным именем.

Через соцсети нашла Кристину и написала ей.

Она ответила сразу:

«Ты где? Что случилось?»

«Теперь все нормально, в двух словах не расскажешь».

Мы немного пообщались, и я поняла, что девчонки волновались за меня. Я исчезла неожиданно, и они заподозрили неладное. Хорошие у меня подружки, заботливые.

Теребили вопросами Яна. Он им нагло врал, что я болею, что меня нельзя беспокоить. Сказал, что я лежу на сохранении. У меня осложнения. Наплел с три короба. Но врал убедительно. Девчонки верили и не верили.

А потом они получили от меня сообщения, что все хорошо и волноваться не надо. Я просила некоторое время меня не беспокоить. Конечно, для Яна не составило труда разослать всем СМСки с моего мобильника.

В хитрости ему не откажешь. Не поленился даже на моих страничках разместить наши совместные старые фотографии, которые выдал за свежие. Я улыбалась, Ян обнимал меня, мы были счастливы. Настоящая семейная идиллия.

От этого меня невольно бросило в дрожь. Даже подумать страшно, во что превратил бы мою жизнь Ян после больницы. Наверняка контролировал бы каждый мой шаг.

Кристине я только в общих чертах рассказала о своих злоключениях. Не хотела вдаваться в подробности. Договорились встретиться.

Дмитрий обещал отпускать меня в город. Думаю, он сдержит свое слово. Бежать мне некуда. Да и зачем?

Рудницкий позвонил и сообщил, что сегодня я могу подать документы на развод. Он обо всем договорился. Меня ждут в ЗАГСе в три часа дня.

– Мой паспорт у тебя, – напомнила ему.

– Я пойду с тобой, подстрахую. Тебя отвезет Сергей. Встретимся на месте.

Подача заявления заняла много времени. Все формальности надо соблюсти до мелочей. Дмитрий привел с собой адвоката.

– Так, на всякий случай, – пояснил он. – Неожиданностей быть не должно. Мамаша Яна пообещала, что ее сынок не будет препятствовать разводу. Но кто знает, что на уме у твоего муженька и его милейших родителей.

Работница ЗАГСа пообещала оформить все за месяц. Даже протекция Рудницкого не могла ускорить процесс развода. Есть определенный регламент, и изменить его невозможно.

– Ну что, в качестве утешения пройдемся по магазинам? – поинтересовался Дмитрий.

– По каким? – не поняла я.

– Шопинг – лучшая терапия для женщин.

– Мне ничего не надо, ты мне все купил, – никогда не считала пустую трату денег хорошим делом.

– Все купить, увы, невозможно, – усмехнулся Рудницкий. – У тебя нет вечернего платья. Я собираюсь отвести тебя в одно милое местечко.

Идти по магазинам с Рудницким мне не хотелось. Наверняка он водит туда всех своих женщин. На меня будут смотреть как на его очередную разовую любовницу.

– Ты не спросишь, куда мы пойдем? – удивился Дмитрий.

– Я не любопытна, – на самом деле мне было безумно интересно, куда поведет меня Рудницкий.

Он склонился к моему уху:

– Не верю…

– Как хочешь, – пожала я плечами.

Он читает меня как открытую книгу. И мне это не нравится. Мои мысли и желания должны оставаться при мне.

Рудницкий распахнул передо мной дверь автомобиля.

– Сергей, на сегодня свободен, – отпустил он моего шофера-телохранителя.

В центре города располагается целый квартал роскошных бутиков. Я посещала некоторые со своими подругами. Когда были большие распродажи, разумеется. И даже ухитрилась купить себе обалденный купальник в комплекте с парео.

В магазине, куда привел меня Рудницкий, я не была ни разу. Потрясающий интерьер в стиле римских палаццо отделан цветным мрамором. Тонкий запах цитруса витал в воздухе.

Нас ждали. Любезная девушка-менеджер предложила напитки. Я отказалась. Вообще чувствовала себя неуютно. Роскошь подавляла.

– Моей спутнице нужно вечернее платье, – Рудницкий уселся в глубокое кресло. Ему подали черный чай и миндальное печенье.

– А девушке – шампанское, – распорядился Дмитрий, отравляя в рот крохотное печенье. – Сегодня жаркий день. Прохладный напиток будет в тему.

– Лучше сок, – попросила я.

– Только шампанское, – спорить с Дмитрием бесполезно.

Я пила шампанское и листала каталог с платьями. Дмитрий порой указывал менеджеру на ту или иную модель. То, что нравилось Рудницкому, отличалось смелостью фасона и утонченностью дизайна. Но я бы не рискнула надеть что-то подобное.

Платье я выбирала долго. Не представляла, что может быть такое разнообразие. В итоге остановилась на длинном шелковом платье винного цвета. Открытые плечи и спина, декольте не слишком глубокое. Очень элегантно.

Меня пригласили в примерочную. Переодели в шелковый халат, усадили в кресло. И в придачу к моему платью принесли еще штук пять.

Платье подошло идеально.

– Не желаете примерить другие? – любезно поинтересовалась менеджер.

– Нет, благодарю, – мне очень нравился мой образ. Лаконично, дорого, подчеркивает фигуру и при этом не выглядит вызывающе.

Вышла показать Рудницкому.

– Неплохо.

Подозвал менеджера.

– Пусть примерит то, что выбрал я.

Черное платье тончайшего шелка облегало тело как вторая кожа. Открытая спина, смелое декольте, глубокий разрез почти до талии. Но, как ни странно, платье не выглядело вульгарно. Однако очевидно – такой туалет носит далеко не скромница.

– Вот это то, что надо, – кивнул Дмитрий.

– Не слишком откровенно? – усомнилась я. – Можно сделать разрез не таким глубоким? – поинтересовалась у менеджера.

Но Дмитрий предупредил ее ответ.

– Мне нравится, это главное.

В комплект подобрали туфли на шпильке. Острой как спица и высокой. Белье, которое было незаметно под платьем и бархатную черную маску. Маска меня заинтриговала.

– Так куда ты ведешь меня? – спросила Дмитрия, когда мы вышли из бутика.

– Ты же не любопытна, – подковырнул меня он. – Теперь не скажу. В свое время узнаешь.

* * *

Дмитрий не возражал против моей встречи с Кристиной. Решила пока пообщаться только с ней. Она предложила встретиться воскресным вечером у нее дома.

Сергей отвез меня по указанному адресу, проводил до двери.

– Будете выходить – позвоните мне, – предупредил Сергей, вручив новый айфон. – Я значусь как «Телохранитель Сергей».

Кто бы мог подумать? Я невольно улыбнулась:

– Сроду бы не догадалась. А чьи номера там еще есть?

– Пока только мой и шефа, – Сергей постучал в дверь.

Кристина с удивлением смотрела то на него, то на меня.

– Проходите, – она отступила вглубь коридора.

– Я внизу, понадоблюсь – звоните, – мой телохранитель отличался лаконичностью.

Кристина поспешила закрыть входную дверь.

– Это кто был? – спросила она, когда мы прошли на кухню. – Твой новый парень? Серьезный какой!

– Мой телохранитель.

– Откуда ты его взяла? – удивилась подруга. – Ты что, под защитой полиции?

Я рассказала, что Ян сильно избил меня. Без подробностей. Их мне было страшно вспоминать.

Подруга охала и ахала.

– Почему ты до сих пор не написала на него заявление? Эту сволочь надо отправить за решетку!

– Синяки давно прошли, свидетелей нет. И я с ним все равно развожусь. На днях подала заявление.

– За что Ян с тобой так?

– Приревновал.

– Не верю, что ты могла дать ему повод.

– Я и не давала… Ян оказался обычным психопатом.

– Всегда подозревала, что Кудрявцев – темная лошадка. Что-то странное было в нем. Так откуда у тебя телохранитель, если ты не обращалась в полицию?

– Помог один пациент.

– Бескорыстно? – прищурилась Кристина.

– Бескорыстно, – я не собиралась обсуждать это ни с кем, даже с подругой.

– Тебе повезло найти благородного покровителя.

– Да.

– Не хочешь говорить об этом? – спросила подруга.

– Нет, – откровенно призналась я. – Мне неприятна эта тема.

– Поняла, больше не пристаю, – Кристина, наконец, разлила чай по чашкам. – И какие у тебя планы на ближайшее будущее? Если что надо будет – обращайся, мы с девчонками всегда поможем.

– Знаю, спасибо, – подруги у меня отличные. – Пока все идет своим чередом. Разведусь, тогда и буду думать, что делать дальше. А пока хочу забыть о Яне как о страшном сне. И никогда не вспоминать о нем.

Вот только получится ли?

Глава 31. Лидия

Дни летели за днями. Я ни разу не разочаровала Дмитрия. А он ни разу не обидел меня. Рудницкий держал слово.

Настал сентябрь. В этом году он был на удивление теплым, даже жарким. Словно лето не хотело уходить и продолжало баловать прекрасной погодой. Только ночи уже стали холодными.

Я получила свидетельство о расторжении барака точно в срок. Ян не препятствовал нашему разводу.

Моя семейная жизнь закончилась, едва успев начаться. С души словно камень свалился. Постоянно думала о том, какой была глупой, как свято верила Яну, не хотела замечать очевидных вещей. Была ослеплена любовью.

А любила ли я Яна? Скорее, это было просто увлечение, влюбленность, которую я принимала за глубокое чувство. Дмитрий не раз спрашивал меня, что я понимаю под любовью? Я не могла объяснить это даже себе.

Рудницкий не верит в любовь. Похоже, я тоже перестану в нее верить. Может, Дмитрий прав, и это всего лишь красивая сказка для таких дурочек как я? Или она только для избранных счастливцев? Как хочется быть одной из них!

Моя жизнь в доме Рудницкого была странной. Я могла делать все, что пожелаю. Но всегда быть у него под рукой. Если хотела поехать в город или встретиться с подругами, должна спросить его разрешения.

Сергей научил меня стрелять. И мне это понравилось. В доме в подвале располагался тир. Я проводил там много времени. Когда уйду отсюда, хочу владеть оружием если не в совершенстве, то очень хорошо. Буду защищать себя сама. Больше я никому не позволю себя обидеть.

Рудницкий поощрял мои занятия. Ему нравилось, как я смотрюсь с пистолетом в руке. Он помог мне получить разрешение на ношение оружия. Очень быстро и без проволочек.

Пистолет у меня был, а вот патроны Сергей выдавал на счет и только в тире. Его можно понять – он в ответе за хозяина. Кто знает, что взбредет в голову взбалмошной девице типа меня?

Дмитрий мог приехать на полчаса, выпроводить прислугу и получить от меня все, что пожелает и как пожелает. Я знала свое место и не перечила ему. Он тут царь и бог. Не стоит злить его. Я помнила о его угрозе – не подчинишься, отдам охране.

Надеялась, что за два месяца успею ему надоесть, и он отпустит меня. Верила, что он не обманет. В Дмитрии странным образом сочетался эгоизм и сочувствие, властность и такт. В нем было природное благородство и скрытая жестокость.

Не хотела признаваться себе, что привязалась к Дмитрию. Я ждала завершения срока нашего договора и одновременно не хотела, чтобы наш странный альянс заканчивался. Конечно, для Рудницкого я всего лишь очередная игрушка. Но я прониклась к нему искренней симпатией и была благодарна за помощь, что он оказал мне.

Сегодня Дмитрий вернулся рано. Принес мне большой букет белых лилий. Их сладкий аромат наполнил спальню.

– Рад, что развод прошел гладко, – Дмитрий опустился в кресло и наблюдал, как я ставлю их в вазу. – Впрочем, не сомневался, что Ян противиться не будет. Ты довольна?

– Очень.

– Значит, в эту субботу мы сможем отметить это знаменательное событие. Пора тебе надеть то платье, что я выбрал для тебя.

– Куда мы идем? В клуб? – слишком роскошное платье для клуба, даже элитного. – Или в ресторан? – любопытство снедало меня.

– Это сюрприз. Наберись терпения.

Я наклонилась к упругому цветку и вдохнула его запах:

– Обожаю эти цветы. Белые лилии – символ невинности.

– Не знал. Тогда в следующий раз я подарю тебе тигровые орхидеи. Символ порока.

– Я так порочна? – поставила вазу на подоконник и оглянулась на Дмитрия.

– Нет. Порочен я. Ты все еще боишься меня? – спросил он неожиданно.

– А ты как думаешь?

– Не уходи от ответа, – в его глазах вспыхнул хищный огонек.

– Да, я тебя боюсь.

– Почему?

– Потому что если я сделаю что-то не так, ты выполнишь свою угрозу.

– Ты постоянно помнишь об этом? – удивился Дмитрий.

– Конечно.

– Когда пройдет два месяца, ты сразу уйдешь от меня?

– Если ты позволишь, то да. Я тут только потому, что у меня нет другого выхода. Ты же сам отлично знаешь об этом.

– Осталось меньше месяца, – заметил он.

– Я знаю.

– Тебе не нравится быть рядом со мной? – пытливо посмотрел он на меня.

– Мне не нравится подчиняться.

– Ты наконец поняла, что это плохо. Отлично! – рассмеялся Рудницкий. – Иди ко мне, я скучал по тебе весь день. Помнится, Яну ты подчинялась охотно.

Он усадил меня себе на колени, потянул за пояс шелкового халата.

– С твоей помощью поняла, что была глупа.

– Прогресс налицо. Еще немного, и ты поймешь, как прекрасна свобода.

– Как можно стать свободной по принуждению? – спросила Дмитрия. – Ты серьезно думаешь, что такое возможно?

– Почему нет, если по-другому не получается? – усмехнулся он.

– Может, и счастливой можно стать по приказу?

– Понятия не имею. Объясни для начала, что есть счастье? Любовь? Это иллюзия, сказка. Ее нельзя потрогать, никто не может объяснить, что это такое. Секс – тут все понятно. Любовь – выдумка для наивных девушек, ловушка, ложь. «Я тебя люблю», – говорит парень и мечтает только о том, чтобы залезть наивной дурочке под юбку. Деньги? Они дают власть и вызывают зависть. Не похоже на счастье… Тихая семейная гавань с кучей орущих детей и скучным спутником жизни? Сомнительное счастье…

– Счастье любить и быть любимой.

– Мы только что доказали, что любовь всего лишь мираж.

– Не мы, ты, – заметила я. – Ты уверен, что любви нет. А я так не думаю.

– Ну разумеется, я же циник. А ты безумно любишь Яна. Что-то не верится.

– Я его ненавижу.

– Тогда о какой любви ты говоришь? – он небрежно вынул заколку из моих волос, бросил на пол. Откинул волосы и поцеловал шею. – Ты путаешь секс и любовь.

– Я не путаю. Это разные вещи, которые дополняют друг друга. Любовь без секса – это тень, призрак. А секс без любви – пошлость.

– Да ты философ, – рассмеялся Дмитрий. – Ну что ж, давай предадимся пошлости. Вижу, ты совсем не против.

Сейчас я веду себя как уличная женщина. Мне безумно хорошо с Рудницким. И одновременно я боюсь его. Страх щекочет нервы, подавляет волю, возбуждает. Странная смесь…

Я запуталась в своих мыслях. Понимала – то, что происходит неправильно. Мои отношения с Дмитрием лишь на короткое время. А что потом?

Поцелуи Рудницкого прогнали сомнения, заставили забыть о благоразумии. Надо жить текущим моментом. В этом Дмитрий прав. А что будет завтра никто не знает. И это хорошо.

* * *

Ждала вечера субботы, сгорая об любопытства. Куда мы пойдем? Очевидно, в какой-то клуб. Роскошное платье не для простой вечеринки. Или у таких, как Рудницкий каждая вечеринка как прием у английской королевы? Впрочем, вряд ли Ее Величеству Елизавете II понравился бы мой наряд. Он далеко не консервативен, хотя безумно элегантен.

Рудницкий велел мне быть готовой к семи вечера. Прическу мне сделала приглашенный им модный парикмахер-стилист. Мастер долго колдовал над моими волосами. В итоге получилось нечто витиеватое, забранное на макушке. Я бы предпочла просто распущенные волосы. Но Дмитрию виднее, как я должна выглядеть.

Одевалась не спеша, получая удовольствие от дорогих вещей. Если так пойдет дальше я и превращусь в подобие Алисы. Буду поглядывать на всех свысока и презрительно щурить глаза. Нет, такой я не стану. Не хочу и не буду. Это не мое.

Из зеркала на меня смотрела молодая, красивая, уверенная в себе женщина. Именно уверенная в себе. Я желанна, я нравлюсь Дмитрию. Я ничуть не хуже других женщин Рудницкого. Даже лучше. Мою самооценку просто зашкаливает. Но разве это плохо? Похоже, я научилась ценить себя. И не без помощи Дмитрия.

В спальню без стука зашел Рудницкий. Естественно, он же тут хозяин. На нем был традиционный смокинг. На пальце горел золотой перстень с крупным квадратным изумрудом.

– Ты великолепна! – он положил на туалетный столик плоский черный футляр. Обнял меня за плечи, поцеловал. – Ты будешь королевой бала.

– Бала? – удивилась я.

– Да, мы едем на летний благотворительный бал, организуемый губернатором.

– А зачем маска? – мне казалось, маску носят только на очень сомнительных мероприятиях.

– Новый губернатор большой оригинал. В этом году он приурочил бал к пятисотлетию основания нашего славного города. Это не просто бал, а маскарад. Костюмы в историческом антураже. Но я слабо представляю себя в роли боярина или помещика. Так что ограничимся масками.

– Это здорово, но вроде четыреста пятьдесят лет основания Златогорска праздновали года три назад. Тогда даже премьер-министр приезжал, было много мероприятий. Как такое возможно? Или я ошибаюсь?

– Тогда был другой губернатор. Новому тоже хочется праздника. По указанию Александра Федоровича Ионов в хронике временных лет, или в каких-то нормандских летописях нашли упоминание нашего города. Так что все в порядке. Немного подправили историю и можно веселиться дальше. Официальные мероприятия намечены на ноябрь. А сейчас губернатор повелел организовать бал-маскарад для избранных. Предположу, он будет в костюме Петра I.

– Тогда понятно, – кивнула я. – Из меня можно было сделать крепостную дворовую девку. Это было бы ближе к истине.

– Мне так не кажется. Лучше ты будешь дамой эпохи декаданса – загадочной и немного томной. Платье вполне подходит. Еще небольшой штрих, и из тебя получится настоящая роковая женщина.

Дмитрий открыл футляр. На черном бархате сотнями огней вспыхнуло странное украшение. Ничего подобного я в жизни не видела.

– Это браслет? – спросила я. Не удержалась и коснулась его кончиками пальцев. – Удивительная красота!

Пожалуй, для браслета слишком длинно. Может, какая-то причудливая пряжка?

– Нет, это колье-ошейник. Безумно модное в начале ХХ века. Фамильные бриллианты князя Соболева. Купил на аукционе в Париже несколько лет назад. Не мог устоять перед такой красотой.

Колье переливалось под лучами вечернего солнца. Цветы эдельвейса переплетались в причудливый узор. Дмитрий надел его на меня. Тяжелое и холодное украшение плотно облегало шею. Теперь понятно, почему волосы надо было поднять вверх.

Пальцы Дмитрия задумчиво скользнули по обнаженной спине.

– Еще серьги, – он достал их из какого-то потайного кармана в футляре. – Это комплект.

Длинные серьги свисали почти до плеч. На цепочках качались цветы эдельвейса.

– Достойная оправа для такого сокровища, – заметил Рудницкий.

– Я – всего лишь оправа? – надела серьги и качнула головой. Цветы переливались всеми цветами радуги. Ладно, пусть я буду фоном для этой роскоши.

– Ты – сокровище, – рассмеялся Дмитрий. – Тебе пора начать ценить себя. Эти украшения я не позволял надевать ни одной из своих женщин. Ты первая, кто выйдет в них в свет. Мне хочется произвести соответствующее впечатление на нового губернатора. И ты мне в этом поможешь.

– Сделаю все, что в моих силах, – улыбнулась я, продолжая любоваться украшениями. Они могли бы занять достойное место в каком-нибудь столичном музее.

В холле Дмитрий набросил мне на плечи шиншилловый палантин.

– Ночи уже холодные, – он заботливо поправил бесценный мех, поплотнее запахнув его на моей груди. – Этот небольшой аксессуар хорошо дополняет твой образ роковой женщины.

Кто бы знал, какое впечатление произведет мой визит на бал-маскарад. Лучше бы Дмитрий меня туда не водил…