Текст книги "Пленница Ледяной Горы"

Маркус Гарз
Пленница Ледяной Горы

Пролог

Пробуждение

Покрывшаяся слоем вековой пыли статуя дрогнула, по ней прошел импульс. Пыль опала, а окаменевшая плоть начала трескаться, осыпаться, как начала трескаться и осыпаться образовавшаяся на стенах, полу и потолке корка. Некто, скрытый под слоем окаменевшей кожи, поднялся.

Его одежда рассыпалась в прах на полу, куда падали и древние чешуйки, куски плоти. Вдохнув спертый воздух, некто вновь дрогнул, дернулся, он поднял руку и вцепился острейшими когтями себе в грудь, распорол старую кожу и начал раздирать свою грудную клетку, ломая и кроша ребра.

Стоило ему раскрыть свою грудь, как он осунулся, пал на колени. Его руки изломало, кости во всем теле затрещали, начали с хрустом ломаться. Из груди начало вылезать нечто новое. Оно не обращало никакого внимания на падающие с потолка куски камня, сыпавшуюся пыль и трескающийся пол, а стоило выбраться из груди и подняться на ноги, как от груди нового создания разошелся новый импульс, куда более мощный, нежели все предыдущие.

В недрах, где новое создание поднялось во весь рост, всколыхнулся воздух, он начал свое течение. Распахнув глаза, создание увидело убогое, жалкое окружение, над которым время нещадно измывалось многие века. Однако эмоции были чужды этому взгляду, он давно отбросил их. Словно накинув на себя, создание облачилось в обширную мантию и пока та парила, не прилегая к телу, создание выросло, схватило осевшую старую оболочку и также, как мантию, накинуло на себя.

В один миг, примкнув свою кончину к новому началу, создание поднялось во весь рост, расправило чешуйчатый змеиный капюшон, идущий от плеч до затылка, и вновь подняло взгляд бирюзовых глаз. Вся грязь, камни, пыль и осколки исчезли, будто их здесь никогда и не было. Создание находилось посреди богатого украшенного обширного зала с высоким потолком, в котором, как и в полу, чередовались диски темно-зеленого мрамора и изумруда. В стенах зала были десятки рычагов, выпирающие, как пюпитры из стен полки с сотнями мелких кнопок, а из всех углов и переходов между стенами, потолком и полом, к созданию были устремлены многие и многие металлические трубки. Взгляд пробежался по затейливому узору на металлических стенах, что переливался в залившем весь зал золотом свете, идущем словно из ниоткуда, но и он не смог растопить эмоции во взгляде существа.

– Здесь будет наша последняя попытка. – Было произнесено на языке, что не слышал этот мир тысячелетиями. – Больше не осталось измерений, где мы можем успеть хоть что-то до Исхода.

Перед созданием объявился призрак, столь же статный, что и оно, не уступивший ни в росте, ни в ширине плеч, отличный лишь цветом глаз и чешуи, что была чернее самой ночи, без узоров и орнамента. Следом за ним, явился еще один призрак, наоборот, белый, словно снег, столь же высокий, но худощавый, горбящийся и не открывающий глаз.

– Я заперт, и мы знаем, что вскоре буду найден. Последний наследник династии еще не ищет, но я велел направить его на поиски. План с беженкой в этом измерении идет своим чередом, все шаги пройдены так, как и предполагалось. Пока я не буду найден и, если не преуспею и сейчас, ресурсы Расколотого будут для нас закрыты. – Призрак с черной чешуей обернулся к белоснежному сородичу. – Человек уже принес клятву, это было не так давно и время еще есть. – Снова повернулся к сородичу, ожившему в этом зале. – Надеюсь на ваш успех.

Белоснежный призрак кивнул всему сказанному и очнувшемуся в этом зале, после чего исчез. Следом за ним пропал и второй призрак.

Оживший подошел к рычагам и потянул их все вниз, начал бить кулаком по всем трубам. Нажатия на кнопки заставили зал прийти в движение: по углам помещения появилось свечение, дальше, в других залах и комнатах, начались хлопки, там выбивались искры, раздался грохот. Вслед за этим начался шум в глубине.

Не используя магию, он велел металлу стены расплавиться и открыть окно в огромнейшую пещеру, где также начал загораться свет. Взору еле заметных, собравшихся в тонкую линию зрачков открылись невообразимо громадные подземные площади, оборудованные невиданными в этом мире многие века технологиями. Они запускались, сопровождая себя грохотом, искрами и огнем, поднимали наверх сотни тысяч покрывшихся пеплом веков статуй, но ни одна из них не оживала, как это сделал смотрящий на них.

В последний раз грохнув по трубам, он стянул их все к себе, потянул за собой в центр зала и вдохнул воздух второй раз за всё это время.

– Сай Асутай и я говорю каждому, кто слышит: мы обладаем знаниями тысяч измерений и многих миллионов прожитых в них лет, мы предприняли все попытки подавить Исход, сейчас и здесь случится последняя. Поступим иначе, я призываю вас раньше срока. Наш враг, Лжец, не дремлет, он набирает силу и уже превосходит нас. Времени у нас не будет, он узнает о моих словах скоро и бросит на нас все силы, все ресурсы, всё и всех. Мы не знаем лишь одного: где сам Лжец. Ищите эту тварь, убивайте его слуг, без жалости! Используйте против него все ресурсы и возможности. Самые подлые, самые жестокие, самые безосновательные.

Убрав от себя все трубы, Сай Асутай ушел в ближайшую комнату. Стены здесь были украшены узорами цветов и лепестков деревьев, коих уже не существует в этом мире, они остались во временах, что были до прихода вечных льдов, оставивших время для этого мира. Зрачки Сая Асутая сузились еще сильнее, он обнаружил свою дочь на Распадающемся. Здесь же он узнал, почему она там: века назад на Затонувший прибыл некто Юресан, он выполнил поручение для местного владыки, что по сей день предпринимает попытки обуздать Умбраирский Мрак и отбыл на Распадающийся, где поселился, возродил в себе чувство любви и обрел семью. Йасзе следила за ним все это время и нашла способ связаться с его младшим сыном вне глаз отца. Сын был назван первым именем Сая Асутая, именем, что носил его отец и отец его отца.

Избегая глаз Юресана, Йасзе сблизилась с молодым Саем и сейчас уговаривает покинуть дом отца, отправиться в путешествие. Скоро Юресан отпустит своих детей сам, но в этот раз Йасзе решила повлиять на ход событий сама. Дочь слышала слова отца, как слышали их все цэса́, будет действовать смелее и настойчивее.

Черный Скиталец

– Ты поможешь? – После недолгого молчания спросил Трафальгара Венцеслав.

На этом моменте все замерло, временная петля дошла до своего финала. Черный Скиталец тяжело вздохнул – еще не избавился от привычки дышать, огляделся вокруг. Переговорную комнату штаба Гильдии Амен-Харата он знал вдоль и поперек, бывал здесь много раз, как много раз видел эту встречу.

“Петля, в основном, вертелась вокруг Марка и Мари, редко перескакивала на кого-то еще.” – Думал он. – “Что я должен был увидеть? То, что он все это время знал секрет Мари? Сомнительно, ведь я об этом догадывался еще до «Исхода». Новость в газете про сбежавших из Ультрифии? Для меня это вовсе не новость. План Калибана до его исполнения? И как петля перебрасывала меня в другой мир, если она действует только в этом?”

– Что я должен был увидеть? – Закричал он и пнул стол со всей силы, отправив его в стену, задетый Венцеслав начал рассыпаться в прах. – Кто-нибудь, появитесь! Дайте мне подсказку, ориентир! Сколько я уже прошел их? Сколько просмотрел? Сотню? Две?

Грохнув латами, он вжался в стену и сполз по ней на пол и сел, снял шлем. Бирюзовые глаза поднялись к потолку. Черный мрамор, из которого были выполнены стены и потолок одноэтажного здания штаба отвечали холодом на его взгляд, также, как его взгляд не дарил тепла им.

– Я понял, с кем все связано, но для чего был этот отрывок? – Начал бубнить он себе под нос. – Марк еще ничего не знал, Мари не могла и догадываться о результатах происшествий этой петли… я же результат знаю и так! Я же знаю, когда это произойдет!

Подавшись вперед, он встал на колени и сжался на полу.

– Может дело в Савиане? Он не довел дело до конца? Или что? И этот, последний, кусок для чего вообще именно здесь был показан? Как его можно соотнести с экзаменом? Или с работой? Да и с храмом. Все фрагменты, где он был, с него начинались, а не заканчивались!

Он затих, начал вслушиваться в тишину, улавливать шорохи и тихий гул, который, вскоре, начнет усиливаться. Монстры Оператора – омерзительные твари о десятке конечностей, что желали схватить и разорвать Скитальца были уже близко. Скольких он истребил уже не сосчитать, однако меньше их от этого не стало. Пора было уходить.

Открыв следующую петлю, он оказался в вестибюле особняка. На кухне сидели Аксель, вяло помешивающий содержимое своей кружки, рядом развалился на стуле и распухал от безделья Марк, одним глазом посматривал на газету, лежавшую на столе. Скиталец сразу понял к чему идет дело и где этот отрезок времени – портал как раз засиял.

Повернувшись к пришедшему, Скиталец вдруг обомлел: прямо на территории особняка, на странном месте, где, как бы не старалась Мира, не росла трава, кто-то сидел. Скиталец подошел ближе и признал в сидящем статую из необычного, явно нездешнего камня. Статуя будто бы дрожала, с нее осыпалась пыль, виднелись мелкие трещины. Прошедший мимо от портала и не заметил фигуру, она не была частью его измерения, существовала в том, где находится Скиталец, а может и сразу в нескольких, раз проявилась только здесь и только сейчас.

Рассмотрев статую, Скиталец пришел в изумление. Это был кто-то, отдаленно похожий на человека, со сложно устроенной челюстью и змеиным капюшоном, берущем начало у плеч и заканчивающимся у затылка, при этом у статуи четко виднелись аккуратно остриженные волосы на голове. Тело было скрыто под широчайшей мантией, руки прятались в рукава и кроме головы и шеи никаких деталей больше видно не было.

– Марионетка. – Раздалось презрительным тоном словно отовсюду, стоило Скитальцу протянуть руку к статуе.

Отпрянув, он дернул головой и пошел обратно в особняк.

– Я никому не служу! – Оскорбленно бросил он в ответ на сказанное. – Не называй меня так!

Глава 1

Шизо

Вяло повздыхав, я сбросил ботинки у дверей и босяком вошел в кухню, отдал лист Акселю. Сев на стул, откинулся на спинку и впечатал взгляд в потолок.

– Что за месяц… – тихо ворчал я. – Это лучшее, что капитан нашел для нас.

– Быть такого не может. – Покачал головой Аксель и стукнул ладонью по листу задания. – С этим Марк или Заркин справятся в одиночку!

– Я капитана дважды переспросил, уверен ли он, что это всё. Было еще задание: разведка местности к северу от Кадана, в целом ничего серьезного, но займет не меньше двух недель, плата несоразмерна затраченному времени. Работа больше для рейнджеров, дрессировщиков или охотников.

– Местность опасная. – Буркнул Марк.

– Да, потому капитан и не предложил его сразу, а я, как прочитал, понял, что это не то, что нам нужно. Дикие демоны, брошенная нежить, вампиры-одиночки. Туда всех нужно собирать, а плата… ну на двоих разделить еще куда не шло.

Приняв лист задания, Марк быстро пробежался по нему взглядом, цыкнул и бросил обратно на стол. Аксель достал со протянул мне со столешницы миску с горяченькими пирожками, перекусить и пока я жевал пару минут сидели в тишине.

– Тухлый сезончик… – с отсутствующим взглядом, пожал плечами Марк. – Как поедим я свяжусь со всеми, может кому-то скучно. Мари на это можно даже не пытаться звать…

– Я в Гильдию вечером. Раз серьезной работы у капитана нет.

Через полчаса к особняку пришли только Заркин и Аю. Вчетвером явились к капитану Торгену, подтвердили, что берем задание и переместились в порт Урук. В озерном порте делать нечего в любое время, так что здесь не задержались, сразу вышли за стену.

Дрессировщики сверились с картой и повели к предполагаемому месту, рассчитав, что дойдем до вечера. На дворе был почти полдень, летний воздух раскалялся, отсутствие ветра и духота также давали о себе знать. Даже близость деревьев никак не спасала, а до леса еще идти и идти.

Шли, перебрасываясь короткими фразами, не желая говорить и часто доставая фляги. За час сняли с себя почти всю одежду, Марк периодически тщетно пытался гонять воздух, но в контроле этой стихии все ребята были новичками, изучали ее только для баланса, не более того. Хорошо было только Аю, она даже броню не снимала, да и не потела, чувствовала себя отлично. Заркин страдал только по началу, а скинув с себя чутка одежды, сразу просиял. Мы же заливались потом, на Марке рубаха скоро насквозь промокнет, а я свою уже стянул, перекинул через плечо.

– Фу, ну и жара … скорее бы уже до деревьев добраться, в тень уйти.

– Согласен, я весь мокрый уже. Аю, тебе точно нормально в броне?

– На наших островах холодно не бывает, а летом пекло почти всегда, я привыкла.

– Точно? А то давай, я понесу броню?

– Нормально-нормально, – усмехнулась она. – Это вы горячие, не переносите. Смотри на Заркина – ему отлично.

Тот довольный улыбнулся и покивал, помахал на себя карточкой тигра, а я махнул на него рукой.

– Так он какой-то странный, ты глянь на него, он же еще и босяком идет по камням!

– Он такой единственный. – Хохотнул Марк.

– Я не один такой! – Обиделся Заркин. – Вы, между прочим, знаете еще одного из наших.

– Из наших – это из каких? – Удивился я.

– Ну… вот таких, как я. Странных, на ваш взгляд. Помнишь паренька, постарше нас, который с Аленом часто тренировался? Он руками барьеры создавал, без оружия.

– Кизариец который?

– Он не кизариец, у него имя просто похоже на кизарийское! Так-то из нашей знати.

Я покачал головой, а Заркин рассмеялся. Пару минут шли молча, глянул на Марка, который увлеченно изучал карту и перевел взгляд на холмы впереди, сразу за которыми через пару-тройку километров, был лес. Слева к Заркину подошла Аю, пихнула его в бок.

– А как зовут-то? – Поинтересовалась она.

– Рюма.

– Так это наше имя. – Удивилась она. – При императорском дворе есть советник по имени Рюма!

– Он Рюма от слова рюмить. Не спрашивай, почему так – я не знаю.

Подняв бровь, она вжала голову в плечи, отказываясь понимать, как так получилось.

– Как сказать-то? У некоторых семей принято давать имена отпрыскам не сразу, а погодя пару лет. Видать, рюмый был паренек, так и назвали.

Он развел руки в стороны, но Аю, как вжала голову в плечи, так и шла.

До полдника шли от одного скопления деревьев, до другого, изнывая от жары. Уж лучше так, чем сидеть без дела в особняке. Дома, пока все на работе, тоже делать нечего одному, хоть по знакомым ходи, чтоб развлекали.

Среди очередной рощицы невысоких тополей перекусили и посетовали, что мало взяли с собой воды. Марк, конечно, создал воды умыться, но часто он так не сможет, да и холодную воду создавать не умеет. Чуть ступив из рощи, поднялись на п, сразу за которым должен был быть интересующий нас лес. Уткнулись в карту, и Марк недовольно почесал затылок, вздохнул.

– Нет, это не тот лес! – Раздосадовано всплеснув руками, воскликнул Марк. – Нам нужен во-о-он тот.

Его палец устремился вдаль, провел рукой вдоль всего горизонта. Я взял у него карту и внимательно изучил ее и то, что мы имеем впереди. Оказалось, в паре километров перед нами, это и не лес вовсе, а так, рощица слегка объемнее предыдущих. Лес позади нее.

– До туда переть будем до темноты. – Качал головой Заркин. – Пошли через эту рощу, хоть в тени будем какое-то время, авось на ручей наткнемся.

Если ручей и был, мы его не нашли, миновали деревья и вышли в широкое поле, лишенное даже кустиков. Пока ковыляли, заметил, что Марку нехорошо. Он старался не подавать виду, но я-то вижу, что начал слегка горбиться, взгляд нездоровый, часто моргает. Как бы не свалился с перегревом. С работой-то мы справимся, на Минля его потом положим и до дому довезем, но лучше бы обошлось.

Через час Заркин призвал тигра, чтобы Марк шел, опираясь на него. Отмахнувшись что просто перегрелся, накинул жилетку на голову и побрел. Нам же ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и продолжить движение.

Марк

К закату я чувствовал себя совсем паршиво: с трудом дотянул до леса, Заркин и Шизо то и дело меня тормошили. Когда мы дошли до опушки и принялись разбивать лагерь, ребята велели мне лечь, где понравится, огонь разведут рядом. Аю осталась приглядеть за мной, а тигра Заркин отправил домой.

– Ты вздремни, наверное, перегрелся. – Посоветовала она. – Утром лучше будет.

– Надеюсь.

Вздохнув, лег поудобнее и закрыл глаза.

Быстро провалившись во мрак сновидений, я вдруг обнаружил, что стою. Это было странно и внезапно. Только что у меня ломило кости и болели глаза, когда пытался переводить взгляд, еще мокрая майка липла к коже, лежал прямо земле и чувствовал на плече руку Аю, а сейчас всего этого нет. В полнейшей темноте я стоял, в другой одежде и обуви, не чувствуя недомогания, жара сменилась прохладой и сыростью, а запах леса и травы сырым камнем.

Привыкнув к темноте, очень быстро начал различать окружение, словно где-то появился слабый источник света. Я стоял посреди тоннель с квадратным сечением, с обеих сторон ведущего во тьму. Пол, потолок и стены были одного темно-коричневого цвета, на вид шершавые.

Очевидно – это сон, либо тоннель как-то связан с моим реальным состоянием. В общем-то похоже на проклятие, только вот все странно реалистичное. Сон такого уровня мог создать разве что заклинатель-Магистр, а подобным до меня никакого дела нет. Еще вариант, что это ловушка, в которую я угодил, но почему только я?

Потрогав себя и пол под ногами, пришел к выводу, что все ощущается, как в реальности, словно я и не сплю. Воздухом дышу также, а сделав пару шагов, не ощутил разницы. Телепортировать меня уж точно не могли… хотя, может я совсем отрубился, когда глаза закрыл? Что-то странное.

Делать нечего: в обе стороны тоннель, ведущий во тьму. Пошел вперед. Думается мне, это “бесконечный коридор” и никуда я не приду, но бесконечному все-равно, стою я или иду по нему, а раз я совершенно не чувствую усталости, можно и прогуляться.

Теория о том, что я угодил в ловушку бесконечного коридора и ходьба по тоннелю ни к чему не приведет, долгое время укреплялась в сознании. Окружение никак не менялось, никаких звуков, спереди и сзади тьма. Но, когда по ощущениям прошло минут десять ходьбы, начали доноситься почти неуловимые голоса. Замедлив шаг, я начал прислушиваться, ступать осторожно. Сколько не вслушивался, не мог разобрать ни единого слова. Это был пугающий отдаленный шепот многих голосов, сливающийся в один, интонацию я также не улавливал.

Вслед за шепотом, начало меняться окружение: идеально ровные стены, потолок и пол начали пестрить трещинами и сколами и их оставило время, не чужая воля. Заметив крупный скол подошел к нему и удивился – в стене были стальные шесты или прутья. Сталь была словно закручена, а камень, из которого сделали саму стену будто залит в форму и готовым доставлен сюда. Никогда не видел ничего подобного.

– Марк, проснись! – Донесся еле слышимый искаженный прерывистый шепот из мрака впереди, я остановился, сердце начало стучать быстрее. – Это Сай… …повторяй ошибку… …раз сделай правильный выбор!

Во мраке я разглядел сидящую фигуру, прячущую руки в широких рукавах мантии. Моргнул и все в миг пропало, я падал в абсолютной тьме. Снова моргнул.

Проснулся, весь мокрый от пота, подскочил и тут же ударился лбом о деревяшку. Продрав глаза, осмотрелся и пришел в полнейшее недоумение. Я был не на опушке леса, а внутри какой-то маленькой открытой конструкции прямо у старой заросшей дороги. Лежал на наспех разбросанной здесь жухлой траве, а снаружи, видимые отсюда через щель в камне, стояли несколько свечей справа от входа.

Мои сумка и торба отсутствовали, как и все поясные отделения – эти были оторваны от пояса, все содержимое из внутренних отделений пояса также изъято. Одежда была расстегнута, местами порвана, карманы вывернуты, но меня не раздевали. Разве что мой правый ботинок стоял у стенки, левый только расшнурован, причем довольно аккуратно.

Обувшись, я выбрался и взглянул на конструкцию, где проснулся. Часовенка, очень-очень старая. Точно определить, какому богу возводилась сможет разве что Шизо, я же не стал и пытаться. Осмотрев округу на предмет нахождения поблизости своих вещей, я вышел на дорогу и обнаружил, что нахожусь неподалеку от входа на территорию поместья, по виду ограды и давно упавших на землю решетчатых створок – давно заброшенного. Тут же обнаружил и плиту-портал, пошел к ней. Портал, разумеется, был неактивен, а внутри все было сломано.

Появилось подозрение, что я здесь оказался не по велению судьбы и далеко не по разбойничьей воле. Подошел к воротам и посмотрел на табличку справа в стене. Она была более-менее новой, но руны на ней… их словно когтями выцарапали.

«Кастеллия Имитмирзы» – было написано на табличке.

Если я все правильно помню, то кастеллия – это имение дворянского рода в Ард Томре, после слияния арда и Лунного Княжества их упразднили. Мое внимание привлек блеск сразу за воротами, у лежащей створки. Повернув туда взгляд, определил свой кристалл связи. Глубоко вздохнув, я сделал шаг за ворота, напрягся и приготовился, что вот сейчас что-то будет! Но ничего не случилось.

Поднял кристалл связи, он был неактивен: либо выключен – а включать их я не умею, либо поврежден, либо разряжен. Здесь я с ним ничего не сделаю, зарядить его только портальщики смогут, а чинить дороже, чем купить новый. Только я поднял взгляд, как увидел торчащую из земли карточку, чуть дальше по дороге, подошел к ней. По паре старых царапин на изображении волка определил карточку призыва Симы. Еще дальше на дороге, прямо на выпирающем квадратике брусчатки, лежал пустой пузырек из-под зелья. Следом коробок с порошком от запахов, за ним торчала пустая карточка. И все мое добро вело прямо к стоящему вдалеке полуразрушенному дому.

Я непонятно где. Кастеллия – название, упраздненное настолько давно, что этот дом уже давно должен был смешаться с землей за прошедшее время. Портал неактивен и меня пытаются детским образом заманить в дом, хотя могли просто внести туда, пока я был без сознания. Это либо какое-то изощренное издевательство, либо это сделал кто-то туповатый. Скептически оглядев всю округу, ничего нового не приметил. Ночь хоть и безоблачная, но при слабом свете Лоохи, ничего кроме колодца в поле я не приметил. Достал карту призыва и взмахнул ею.

Волк в тот же миг поежился и заскулил, гладя на дом. Обойдя меня поскулил и глядя назад, за ворота. Значит сзади тоже что-то есть… что-то, чего я не вижу и не слышу, но оно вряд ли позволит мне уйти. Вздохнув, отодрал клочок рубахи, вытащил заколку-невидимку, которую при обыске не нашли и укусил себя между большим и указательным пальцами, кровью написал название места и дал клочок Симе.

– Дай его нашим, понял? Своим отдай, кого знаешь.

Сима фыркнул, и я отозвал его.

– Ну-с, приступим, – бодро сказал я, потер руки и принялся собирать свои вещи.