Текст книги "Расследования Зои Бентли. Комплект из 3 книг"

Глава 52

Гарри взглянул на часы. Уже полшестого, а он действительно честно предупредил Зои Бентли. Статья готова; осталось лишь придумать хороший заголовок. «Профайлер ФБР получает леденящие душу послания с мест преступлений» или лучше «Три таинственных конверта, оставленных для профайлера ФБР, и вы не поверите, что в них». При такой статье заголовки практически пишут себя сами. Просто опубликовать, а потом следить, как бесчисленные онлайн-читатели собьются в стаи вокруг статьи, и наслаждаться хвалами редактора.

Вот только… где-то внутри ему хотелось большего. Это зудела и подталкивала та самая часть его личности, которая когда-то заставила его ступить на тропу журналистики. И дело не в поисках правды – Гарри никогда особо не заботила правда, – а в поисках хорошей истории. Таинственные конверты, оставленные профайлеру, не тянут на историю. Это даже не сцена. Ни содержания, ни начала, ни конца. Да, люди прочитают статью, может, даже кликнут разок-другой на рекламу, но потом пойдут дальше и забудут.

Он хотел написать материал, который заставит людей говорить.

Гарри вздохнул, стараясь не обращать внимания на эту наивную часть себя. Лучше брать то, что уже есть. Птица в руках лучше двух в кустах. Если только она не гадит тебе в руку и не клюет пальцы. Некоторые птицы вдобавок разносят сальмонеллу. А вот те две в кустах просто великолепны. У них самые красивые перья.

Он взял телефон и отправил Зои Бентли текстовое сообщение. Через минуту его телефон зазвонил.

– Алло, – ответил Гарри, стараясь скрыть самодовольство.

– Вы не можете публиковать эту историю, – сказала Зои; ее голос звучал глухо, слабо.

– Дайте мне другую, лучше, – ответил он. – Прямо сейчас.

Несколько секунд тишины.

– А что, если я дам вам чертовски хорошую историю… такую, которой больше ни у кого нет? Но вам придется пообещать мне не публиковать ее, пока я не разрешу.

– Это… зависит от условий, – с разгорающимся любопытством сказал Гарри. – Мне нужно услышать историю, и нужен крайний срок. Я не могу вечно ждать вашего разрешения.

– О’кей, – согласилась она. – Недалеко от управления полиции есть заведение под названием «У Вилмы». Вы его знаете?

– Конечно.

– Сможете быть там через двадцать минут?

– Дайте мне полчаса. Пробки.

– Увидимся там.

Ему потребовалось двадцать пять минут, и Зои уже ждала. Ее лицо было маской из тревоги и усталости. Гарри отодвинул стул напротив и сел. Она нянчила в руках чашку кофе. Если судить по ее виду, кофе вряд ли будет хорошей идеей. Гарри улыбнулся. Она не улыбнулась в ответ.

Оба немного посидели молча.

– Я начну, – предложил он. – Вы собирались рассказать мне потрясающую историю, которую больше никто не знает.

Она кивнула, уставившись на него.

– Вы не сможете опубликовать ее, пока…

– Пока вы мне не разрешите, – закончил он. – Но нам нужно договориться о крайнем сроке. И я чертовски не хочу, чтобы эта история всплыла до того…

– Не всплывет.

К ним подошла официантка.

– Что вам предложить?

– Только кофе, спасибо, – сказал Гарри.

– Может быть, вы хотите капучино, или тыквенный латте, или…

– Просто обычный кофе.

Она отошла.

– О’кей, давайте послушаем, – сказал Гарри.

Глаза Зои потускнели, будто сфокусировались на чем-то давнем.

– В девяносто седьмом году в Мейнарде, штат Массачусетс, был серийный убийца. Он изнасиловал и убил трех девушек. Подозреваемого арестовали, и он покончил жизнь самоубийством в камере.

Гарри кивнул, записывая в блокнот. Блокнот был в основном для вида – весь разговор шел на диктофон, – но писать помогало сосредоточиться. Журналист выделил «1997 – Мейнард – убийства».

– Массачусетс, – пробормотал он, вспомнив свою статью о Зои. – Вы там выросли, верно?

– Мейнард – мой родной город.

Чувства Гарри заметно обострились.

– О’кей, – сказал он. – Сколько вам было лет, когда это случилось?

– Четырнадцать.

– Хорошо. Продолжайте.

– Я полагаю, что серийный убийца из Мейнарда – тот же человек, который сейчас убивает девушек в Чикаго.

– Гробовщик-Душитель? – удивленно спросил Гарри.

Бентли скривилась.

– Это отвратительное прозвище. Он не гробовщик. Просто убийца, давший волю своим фантазиям и порывам.

– Чудовище. – Гарри кивнул.

– Нет. – Зои наклонилась к нему. – Не чудовище. Намного хуже. Человек. Один из нас. Я изучала вас, Гарри Барри…

Гарри поморщился, когда она назвала его полное имя.

– Вам нравятся статьи, которые потрясают и соблазняют. Больше половины ваших статей написано о секс-скандалах.

– Они нравятся не мне. Они нравятся моим читателям.

– Разумеется. В любом случае, вы пишете желтые статьи… но ваша работа – не дешевка. Вы проводите исследования. Вы не опускаетесь до штампов, подаете свои истории под интересным углом. Вы гордитесь своей работой.

– Спасибо, – настороженно произнес он.

– Чикагский серийный убийца – не чудовище. Он не страшилище. Он очень плохой человек с извращенными сексуальными потребностями и одержимостью смертью.

– Почему вы считаете его тем же человеком, который убивал женщин в Мейнарде? – спросил Гарри.

Зои прищурилась, и он скрестил на груди руки. Между ними росло напряжение. Гарри не тревожился. Сейчас он держит в руках все карты. Ей придется дать ему историю, которую он ищет.

– Ваш кофе, – сказала официантка, ставя перед ним чашку.

– Спасибо.

– Не хотите чего-нибудь еще? У нас есть…

– Нет, спасибо, – ответил Гарри. – У меня есть все, что нужно. Спасибо.

Официантка кивнула и отошла. Журналист попробовал кофе, глядя на Зои. Какая-то часть ее беспокойства растворилась; сейчас она сидела выпрямившись, с отстраненным выражением лица. Гарри вдруг понял, что встревожен.

Он откашлялся, поставил чашку на стол.

– Вы собирались объяснить, как…

– Изучите то, что я вам сказала, – перебила она. – Займитесь своими исследованиями. Я расскажу вам остальное через пару дней. Обещаю.

– Вы расскажете мне сейчас, или я пущу в дело то, что уже есть.

– Вперед. Я буду все отрицать. А вы получите дурацкую статью, которая никому не интересна. Такую же, как и многие другие за вашим авторством.

Он уставился на Зои. Их взгляды встретились, ее – пронизывающий, непреклонный. Взгляд, который видит его насквозь. И на мгновение ему показалось, что она действительно читает его мысли, его страхи и надежды. Вот почему она расслабилась. Она наблюдала за его поведением, языком тела, манерой говорить с ней и с официанткой, и каким-то образом она поняла, что он не собирается публиковать ту статью.

– Но ваше расследование будет…

– Как вы мне вчера сказали, не мое дело решать, что повредит расследованию. И не ваше. Вы попробовали на вкус настоящую историю. И через пару дней получите остальное.

Зои открыла сумочку, достала бумажку и шлепнула на стол.

– Кофе с меня, – сказала она, встала и вышла.

Гарри посмотрел ей вслед, потом на бумажку. Двадцать долларов, хотя они заказывали только кофе. Он весело потряс головой. Люди обожают драматичный уход. Журналист забрал двадцатку и оставил на столе мятую десятку, вытащенную из бумажника. Его губы растянулись в ухмылке чеширского кота. Вот она, история. Серьезная, большая. А та, что прячется за ней, – еще больше.

Настоящую историю нужно писать вовсе не про чикагского серийного убийцу, и не про убийцу из Мейнарда. Настоящий материал – это доктор Зои Бентли.

Глава 53

Когда Зои садилась в такси, ее что-то насторожило, заставило напрячься, но она не могла ткнуть в это пальцем. Как будто какая-то глубоко скрытая часть ее мозга подавала слабые сигналы тревоги, но Зои не понимала, о чем они говорят или на что указывают. Она озабоченно взглянула на таксиста, но тот был самым славным таксистом из всех, с кем Зои ездила с момента прилета в Чикаго. Может, язык его тела? И годы работы криминальным психологом считывают неладное и царапают подсознание? Нет. Дело не в нем.

Ей даже почудилось, что ее преследуют. Она задумалась. Репортер, Гарри Барри. Он вполне мог пойти за ней после встречи. Опустится ли он до того, чтобы следить за ней?

Может. Вполне.

Зои посмотрела в зеркало заднего вида, пытаясь заметить хоть краешек этого самодовольного лица в машинах, но его там не было.

Она просто не высыпается. Конечно, она встревожена. Она едет на пустом баке.

– Приехали, – объявил водитель.

– Подождите меня, – сказала Зои. – Я минут на десять.

Он кивнул, и Бентли окончательно убедилась, что ее тревоги с ним не связаны. Она вылезла из машины и пошла в «Сантехнику Соренсона».

Единственным человеком на складе оказался работник Клиффорда Соренсона, Джеффри. Увидев Зои, он нахмурился.

– Добрый день, мисс.

– Привет. Клиффорд здесь?

– Вернется через минуту. Это насчет Вероники?

– Ну… да.

Джеффри кивнул.

– Он с прошлого вашего прихода не в себе. Я надеялся, вы оставите его в покое.

– Мне жаль. Я ненадолго.

– Думаете, вы поймаете этого парня?

– Не знаю. У нас есть кое-какие следы.

– О’кей.

Из глубины помещения появился Клиффорд.

– А, – протянул он. – Это вы…

– Ага, – виновато ответила Зои. – Я только хотела задать вам один вопрос.

– Угу.

Она вытащила распечатку с фотографией Рода Гловера.

– Вы когда-нибудь встречали этого мужчину?

Клиффорд поднес лист поближе, нахмурился.

– Нет, не думаю.

– Вы уверены? Может быть, незадолго до смерти Вероники?

– Вы думаете, он – убийца?

– Пока не знаю. Я работаю с несколькими следами.

– Я вижу много людей. Сомневаюсь, что вспомню его, даже если действительно видел два года назад.

Зои кивнула. Ничего удивительного. Клиффорд протянул ей бумагу. Она взяла ее и поступила как с Даниэлой: написала на листе свой номер телефона и положила его на офисный стол.

– Я оставлю это здесь. Позвоните мне, если случайно что-то вспомните.

– Конечно.

Зои уже повернулась к дверям, когда Клиффорд сказал:

– Мисс Бентли?

– Да?

– Я… мм… хотел вам кое-что сказать. Вы спрашивали меня, не тревожилась ли Вероника перед своим исчезновением.

– Верно, – подтвердила Зои.

– Тревожилась. Я думаю, она боялась. Она… она злилась, что я продолжаю ездить на рыбалку и оставляю ее по вечерам одну.

– Она вам так говорила?

– Не этими словами. Но один раз, когда сильно разволновалась, она сказала, что некоторые яблоки от яблони недалеко падают.

Зои моргнула.

– И что она имела…

– Мой отец ушел от нас, когда я еще был малышом. Она намекала, что я продолжаю уходить. Я… если б я не поехал в тот вечер рыбачить…

– Вы не можете себя винить, – автоматически отреагировала Зои. – Вы же не могли все время быть рядом с ней.

Клиффорд кивнул, и она поняла, что ее слова ничего не значат. Если б он не поехал в тот вечер рыбачить, возможно, Вероника была бы сейчас жива. Зои сомневалась, что Соренсону когда-нибудь удастся избавиться от этой мысли.

Глава 54

Зои видела в боковое окно машины, как между деревьями поблескивает вода Саганешки-Слаф. В спокойных водах пруда отражалось синее небо. Солнце медленно садилось, удлиняя тени деревьев. Зои ругала себя, что не выбралась раньше, но сообщение от Гарри застало ее как раз когда она собиралась выходить.

Опять же, у нее не было особых причин приезжать сюда. Как всегда, Зои притягивало место преступления, будто постоять там, где стоял убийца, каким-то образом поможет влезть в его разум. Но обычно это не срабатывало. Она планировала посмотреть оба места преступлений 2008 года. Сначала Саганешки-Слаф, где нашли Памелу Вэнс. Потом поехать на реку Литтл-Калум – Ширли Уоттенберг. Увидев, где сейчас солнце, Зои сообразила, что в оба места не успеет. На Литтл-Калум придется ехать завтра.

Бентли посмотрела на карту, которую заранее распечатала, потом – на «Гугл-мэпс» у себя в телефоне. По ее представлениям, она была почти там, где нашли тело.

– Остановите здесь, пожалуйста, – сказала Зои водителю.

– Здесь? – удивленно переспросил таксист.

– Ага.

Он что-то пробормотал и, повернув руль, притер машину к обочине.

– Спасибо, – сказала Зои, нашаривая в сумочке кошелек.

– Э-э… вы не хотите, чтобы я подождал?

Зои не хотела, чтобы водитель заглядывал ей через плечо, пока она будет бродить по берегу и думать.

– Нет, спасибо.

– Но как вы отсюда уедете?

Она понимала, к чему он ведет. Здесь можно размахивать руками сколько угодно, но ни одного такси не дождешься. Вся проблема началась с ее решения поехать с Тейтумом, а не взять машину напрокат. А теперь она попала в зависимость от доброй воли таксистов.

– Ага, спасибо, – сказала Зои. – Тогда подождите меня здесь.

– А сколько вас ждать?

Она взглянула в темнеющее небо.

– Полчаса, не больше.

Таксист удовлетворенно кивнул. Зои протянула ему кредитную карточку, но он отмахнулся:

– Заплатите в конце дня.

Она поблагодарила его и вылезла. Потом посмотрела направо и налево. Дорога была почти пуста, мимо проехала одинокая машина. Зои перешла дорогу и двинулась вниз по травянистому берегу. Глядя на воду, она пыталась представить убийство Памелы Вэнс, случившееся восемь лет назад. Байдарку девушки нашли рядом с телом. Знал ли Гловер, где она плавает, или заметил ее с дороги и решил воспользоваться возможностью? Он мог подружиться с ней, даже поплыть вместе. Сколько в байдарке мест, одно или два? В досье дела об этом не говорилось. Зои мысленно пометила себе еще раз проверить фотографии с места преступления, когда она вернется в офис.

Берег здесь был хорошо виден с дороги, такой же открытый кусок уходил далеко на запад. Но на востоке береговая линия удалялась от дороги, и обзор перекрывала листва. Гловер не стал бы насиловать и душить девушку на виду у проезжающих машин; это совершенно точно. Зои свернула налево и пошла по берегу; зелень между ней и дорогой густела, пока от дороги не остались отдельные пятна асфальта, едва заметные сквозь листья и ветки. Двигаться вдоль берега было нелегко, повсюду росли кусты и деревья. Непросто заметить препятствия в тенистом сумраке, и Зои едва не упала, споткнувшись о толстый корень.

Она снова посмотрела на воду. Погода была тихой, ни ветерка, и поверхность воды казалась ровным плато. Солнце садилось, синие тени на воде стали темнее, почти черными. Пора уходить. Зои решила вернуться в мотель и рассказать Тейтуму о конвертах. Она много лет никому не говорила о них. Но больше это держать при себе нельзя.

Зои повернулась – и застыла. К ней направлялся мужчина; он сосредоточенно вглядывался в землю, перешагивая небольшой куст. Шел медленно. Потому что уже темнеет?

Нет. Он старался не шуметь.

Мужчина был всего в десяти ярдах, трава и болотистая почва приглушали его шаги. Он поднял голову, и их взгляды встретились.

На двадцать лет старше, где-то за сорок, некогда худощавый, долговязый, а сейчас с отросшим животом и слегка обрюзгшим лицом. Он сильно отличался от образа, вырезанного в ее памяти, воспоминаний подростка об убийце. Но его глаза остались прежними. Те же детские, насмешливые, прячущие разум, заполненный жестокостью. Это был Род Гловер.

Ее ноги уже двигались, рефлексы опережали разум. Гловер блокировал обратный путь – она может бежать только вперед, дальше от дороги. Перескочив невысокий куст, Зои рванулась со всей скоростью, на которую были способны уставшие мышцы; выплеск адреналина достиг мозга, скрывая утомление, донося единственное послание. Беги. Беги. Беги.

Он побежал за ней – крупный мужчина, ступает гулко, намного громче ее. Она была в хорошей форме, а по нему такого не скажешь. Зои оглянулась, увидела, что он отстает, и нырнула влево, к линии деревьев, в сторону дороги.

Это было разумное направление. Верное направление. Дорога означала безопасность. Если она доберется до дороги и вернется к такси, которое ее ждет, то будет в безопасности.

Но Зои недооценила густоту здешней растительности. Шесть футов – и она вбежала в куст, свернула влево, едва не врезалась в дерево, опять свернула, зацепилась за что-то, почти упала. Потеряв направление, выпрямилась, обернулась…

Он уже был рядом. Ударил ее в лицо чем-то тупым.

Зои приземлилась на спину, задыхаясь; перед глазами плавали черные точки, вокруг была темнота. Через несколько секунд до нее дошло, что она лежит на земле, глядя в темное небо. К шее прижалось что-то холодное и металлическое. В левом ухе звенело – непрерывный пронзительный звук.

– Только крикни, сука, и я перережу тебе горло, – прохрипел ей в ухо голос.

Зои тяжело дышала, по лбу текла какая-то липкая жидкость. Кровь? Что случилось?

Он чем-то ее ударил, вспомнила она.

Ее мертвой хваткой взяли под мышки, потянули вверх. Зои начала сопротивляться, и лезвие прижалось к коже сильнее. Она подавила вскрик, когда нож прорезал кожу. Гловер резал ей шею, лезвие распарывало мышцы. По плечу и груди обильно потекла кровь, впитываясь в блузку.

– Попробуем еще раз, – прошептал Род ей на ухо; голос жестокий, голодный. – Вставай.

Он потянул, и Зои поддалась, встала на подгибающиеся ноги; ее одолевала тошнота, почти до рвоты. Держа нож у ее горла, Гловер свободной рукой схватил Зои за запястье и завернул руку за спину.

– Двигай, – прохрипел он и толкнул ее к воде, прочь от деревьев. От дороги.

Зои двинулась на запинающихся ногах, маленькими шажками, медленно, покупая время, пытаясь думать сквозь туман в голове, сквозь уколы боли в плече и во лбу. Гловер хотел увести ее от дороги, от такси и возможных свидетелей, туда, где ее никто не увидит, никто не услышит ее криков. Как только они окажутся достаточно далеко, ее ждет судьба остальных его жертв. Эта мысль леденила кровь, и она непроизвольно вздрогнула. Даже такое слабое движение заставило Гловера напрячься, и он прижал к ней лезвие.

– Пожалуйста, – выдавила Зои сквозь сжатые зубы. – Я…

– Тихо, – прошептал он. – Я уже наслушался твоего голоса на всю жизнь. Иди.

Еще три коротких шага; Гловер толкнул ее дальше. Она едва не потеряла равновесие, голова кружилась и пульсировала. Род дернул ее за руку, сильнее закрутил за спину. Она слабо вскрикнула, и лезвие тут же вошло ей в плечо.

– Три страйка, и ты вылетаешь, – произнес он.

– Чего ты хочешь? – прошептала Зои.

– Я хочу, чтобы ты двигалась, – ответил он и снова толкнул.

Шаг за шагом Гловер выталкивал ее из тени деревьев. Нельзя позволить ему взять верх, ей нужно сражаться. Лучше умереть сейчас с перерезанным горлом, чем дать ему увести себя к берегу и сделать, что он хочет. Но мышцы отказывались слушаться, голова и сердце тяжелыми ударами отзывались на каждый шаг. И на следующий. И следующий.

Он начал говорить издевательским тоном:

– Как мило снова встретиться с тобой, Зои, через столько лет… У нас столько тем для разговоров, столько незаконченных дел, верно? Как твоя сестра? Как родители?

Она снова чуть не споткнулась, но шестеренки в голове заработали, анализируя его, оценивая. Его уверенность росла. Он становился самонадеянным. Возможно, чем дальше от безопасных мест, тем больше шансов с ним справиться. Самонадеянные сильные мужчины часто совершают ошибки. Он помнил ее маленькой, слабой, четырнадцатилетней девчонкой. Но с тех пор прошло двадцать лет. Она выросла. Она научилась. И теперь ей нужно дожать его самоуверенность и дождаться всего одной маленькой оплошности.

– Что, сука, не видела, как я за тобой слежу? А я был у тебя на хвосте весь день. Вот агент ФБР меня заметил бы… Но ты же не агент, верно, доктор Бентли?

Она не ответила, только шла; разум ее обострился. Так вот что включило тревожный сигнал в голове часом раньше… Он следил за ее такси.

– Получила мои конвертики? Я их сразу оставил, как только узнал, что ты в городе. Подумал, это славный способ сказать «привет» старому другу.

– Ты мог просто позвонить.

Гловер рассмеялся – неестественный, извращенный смех, знакомый и холодящий, – потом сильно толкнул ее вперед.

Звон в ее ушах стих. Сейчас Зои спотыкалась больше для вида, чем от настоящей слабости. Она глубоко вздохнула, вдохнув чистый вечерний воздух, дожидаясь, когда лезвие отойдет на дюйм, когда рука отпустит ее… любой перемены.

Он наклонился к ее уху, горячее дыхание на щеке.

– Знаешь, я взял ее не здесь. Немного подальше.

– Кого, Памелу? – спросила она.

– Не играй дурочку, сука. Ты никогда не была тупой. Я еще помню, как она подо мной скулила… Вырывалась… Она была сильной, Зои. Тренировалась в зале. Но ей это не помогло. Совсем не помогло.

– Ты ведешь меня на то же место? – спросила она.

«Тяни время. Нужно время».

– Незачем, – сказал Гловер; голос стал ниже, голодней. – Здесь вполне годится. Вниз.

– Что?

– На колени.

– Гловер, ты делаешь…

– Быстро, чтоб тебя!

Медленно и осторожно Зои опустилась на колени, все ее тело напряглось. Времени больше нет. Действовать нужно сейчас.

Шея больше не чувствовала ножа. Она начала разворачиваться; кулаки сжаты, готовы ударить в его обвисшее, толстое брюхо…

И тут что-то обвилось вокруг ее шеи и туго затянулось. Эффект был мгновенным, новый вдох не принес воздуха. Что-то издавало странные звуки. Это была она – сипела, кашляла, пытаясь получить то, что требовал организм… Зрение туманилось, ногти впились в предмет вокруг шеи, пытаясь оторвать его, отчаянно надеясь на одно – воздух.

Зои не видела, как перед глазами проносится ее жизнь. Вместо нее она видела фотографии, которые рассматривала, когда смогла получить документы из полиции Мейнарда. Фотографии Бет, Клары и Джеки, обнаженные тела притоплены в воде, на шеях затянут галстук… Вот то, что с ними случилось.

Кровь стучала в ушах, а за ней Зои слышала тяжелое дыхание мужчины за спиной; его рука уже дергала молнию, пытаясь стянуть с нее штаны, из горла вырывалось злое рычание. Она понимала, что, если сможет сосредоточиться, у нее есть шансы выбраться живой. Она умна; он же поглощен похотью. Но у Зои не было воздуха, и она желала только его. Рот открывался и закрывался, хватая воздух в отчаянных попытках вдохнуть. Она пыталась схватить руку, которая возилась с ее штанами – единственное, до чего могла дотянуться, – но без толку. Все ускользало, пальцы обмякли, руки опустились…

И тут петля ослабла. Зои смогла вдохнуть маленькую, невозможно крошечную порцию воздуха. Мир вернулся в фокус. Пальцы на ее штанах, царапающие левое бедро. Он смеялся, сам с собой, – те же пронзительные, безумные смешки, которые она слышала столько лет назад. Он сознательно выдал ей немного воздуха. Он хотел, чтобы в этот момент она была жива.

Слишком самоуверенный. Слишком самонадеянный.

Зои с силой дернула головой назад. Она рассчитывала ударить его в живот, но услышала хруст и рев боли. Гловер скорчился над ней, чтобы стянуть штаны, и она только что сломала ему нос. Когда он отшатнулся, петля совсем ослабла, и Зои полной грудью втянула воздух, уже двигаясь. Она толкнулась вперед, еще не в силах встать, но способная отползти на четвереньках и перевернуться на спину, чтобы видеть убийцу.

Он стоял над ней, по лицу текла кровь, в глазах ярость, губы выгнуты в зверином оскале. С ревом бросился к ней. Зои подняла ногу, пнула его изо всех сил, ударила его… куда-то. В грудь, в живот, она и сама не знала. Это его не остановило. Он был на ней. Сжав кулак, ударил; от щеки брызнула боль.

Ее рука ухватила что-то твердое – камень; она замахнулась, ударила им в лицо, в сломанный нос. Гловер, взвыв, отскочил. На этот раз Зои не пыталась уползти. Она оттолкнулась от земли, бросилась на него, взмахнула свободной рукой; ногти рвали его окровавленное лицо, добираясь до глаз.

Он завизжал и стряхнул ее. Зои перекатилась и почувствовала горячую, резкую боль в плече. Схватилась рукой за пылающую плоть, почувствовала, как между пальцами течет кровь. Она обо что-то порезалась.

Нож. Он выронил нож, когда душил ее, и она только что проехалась по лезвию.

Лихорадочно шаря взглядом по земле, Зои заметила блеск. Вот он.

Она бросилась к нему, схватила, пальцы крепко сжались на рукоятке. Гловер уставился на нее, похожий скорее на зверя, чем на человека.

«Почти как настоящее чудовище».

Она напрягла руку. Нож лежал на земле, скрытый травой. Зои надеялась, что Гловер не разглядит его сквозь кровь и бешенство.

Бентли притворилась ослабевшей, растерянной, вскрикнула от боли, которую не требовалось подделывать. Сама же следила за его взглядом. Зои знала, как он будет двигаться, куда ударит. Ей нужно только выбросить руку вперед.

Гловер бросился, и она сделала выпад ножом, не осознавая, насколько действительно слаба, как сильно кружится ее голова. Вместо задуманного удара в живот она распорола ему бедро.

Гловер взревел от боли. Но было тут что-то еще. Ее разум обработал звук, годы учебы пробудили концентрацию. Страх.

Инстинкты подсказывали развернуться и снова бежать. Теперь у нее есть нож; у него повреждена нога. У нее преимущество. Она может сбежать.

Вместо этого Зои заставила себя встать. Все ее тело кричало от боли, порезанное плечо онемело. Она выпрямилась, держа нож перед собой, растянула губы и крепче сжала рукоятку. Их взгляды встретились, ее гримаса стала шире. Зои не улыбалась. Сейчас она была зверем, оскалившим зубы.

Гловер замешкался, потом развернулся и побежал.

Она едва не смеялась, когда бросилась за ним, но волна адреналина уже спадала. В голове гудело, плечо жгло, шею щипало там, где он ее порезал, и Зои осознала, что там тоже течет кровь. Горло еще болело. Она едва могла идти, где уж тут гнаться за Гловером, пусть даже у него только одна здоровая нога… Заставила себя стоять прямо. Он оглянулся – и, увидев ее, побежал дальше. Она хорошо спрятала свою слабость.

Едва он исчез из вида, ее колени подломились, рука выпустила нож, и Зои рухнула на землю. Горло выдавило наполовину всхлип, наполовину стон.

Она то ли ползла, то ли ковыляла обратно. В сотне футов от берега снова споткнулась и осела на траву, думая, что только прикроет глаза и отдохнет секунду…