Текст книги "Конго"

Глава 8
ОТПРАВНАЯ ТОЧКА НА СЕГОДНЯ

Мунро сидел в пассажирском салоне за клавиатурой компьютера, наблюдая, как он вычерчивает на экране маршруты, выводит кривые времени, даты и координаты ключевых пунктов.

Все обычные сведения компьютер рассчитывал быстро. Каждые десять секунд на экране появлялись данные нового варианта. После очередной информации следовали выводы: предстоящие расходы, трудности при движении по данному маршруту, проблемы снабжения, суммарная продолжительность маршрута от Хьюстона и от последней отправной точки, то есть от Найроби.

Нужно было найти решение.

Теперь все не так, как прежде, размышлял Мунро. Всего лишь лет пять назад экспедиции больше полагались на интуицию и везение. Сейчас же в любой экспедиции использовалось компьютерное планирование в реальном масштабе времени. Уже давно Мунро пришлось обучиться бейсику, TW/GESHUND, имел он понятие и о других языках. Теперь никто не просиживал за столом неделями.

Именно по этой причине Мунро и решил присоединиться к экспедиции СТИЗР.

Уж во всяком случае, он принял такое решение не из-за этой упрямой и неопытной Карен Росс. Все дело было в том, что СТИЗР располагала наиболее полной базой данных и наиболее совершенными программами планирования экспедиций. Мунро полагал, что в конечном счете эти программы и решат исход состязания. К тому же он предпочитал небольшие экспедиции, а отряд консорциума из тридцати человек в джунглях грозил стать неуправляемым.

Но прежде всего нужно было найти оптимальную кривую времени. Мунро быстро нажал одну за другой несколько клавиш, сосредоточенно следя за изменением данных. Он выбирал разные маршруты, менял их участки, узловые точки, потом опытным взглядом окидывал каждый вариант и явно негодные сразу отбрасывал. Он исключал отрезки пути, аэродромы, сокращая маршрут, отказывался от шоссейных трасс, переправ через реки.

Каждый новый вариант позволял немного сократить продолжительность маршрута, но все же полное время, считая от сегодняшней точки отправления, было слишком большим. В наилучшем варианте им удавалось опередить экспедицию консорциума на тридцать семь минут, но всерьез полагаться на такое ничтожное преимущество было нельзя. Мунро нахмурился и закурил сигару. А если попробовать переправиться через реку Лико у Муганы…

Мунро снова взялся за клавиатуру.

Бесполезно. Получалось, что переправа через Лико только задержит экспедицию. Мунро попытался пересечь долину Гороба. Правда, это был слишком опасный маршрут.

Компьютер заключил:

ПРЕДЛОЖЕННЫЙ МАРШРУТ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ОПАСЕН

– Великие умы мыслят одинаково, – сказал Мунро, попыхивая сигарой.

А не упустили ли они из виду какое-то другое, более неординарное решение? И тут в голову Мунро пришла интересная мысль. Возможно, кое-кому она не понравится, подумал он, но в принципе может получиться…

Мунро вызвал на экран перечень снаряжения экспедиции. Для подобных задач они были экипированы неплохо. Потом он ввел исходные данные для нового маршрута и улыбнулся, глядя на почти прямую линию, пересекавшую весь континент и проходившую в нескольких милях от их цели. Мунро вызвал выводы.

ПРЕДЛОЖЕННЫЙ МАРШРУТ НЕПРИЕМЛЕМ.

Он надавил на клавишу блокировки автоматики и только тогда получил долгожданный результат. Как он и предполагал, получалось, что они могут опередить экспедицию консорциума на целых сорок часов. Почти на двое суток!

Компьютер упрямо вернулся к прежнему выводу:

ПРЕДЛОЖЕННЫЙ МАРШРУТ НЕПРИЕМЛЕМ / НЕБЛАГОПРИЯТНЫЕ ФАКТОРЫ СВЯЗАННЫЕ С ВЫСОТОЙ / МАРШРУТ ЧРЕЗМЕРНО ОПАСЕН ДЛЯ ПЕРСОНАЛА / ВЕРОЯТНОСТЬ ДОСТИЖЕНИЯ УСПЕХА ОГРАНИЧЕНА

Мунро не поверил компьютеру. Он считал, что этот маршрут им вполне по силам, особенно если повезет с погодой. Высота не составит проблемы.

Конечно, им придется шагать не по шоссе, но зато под ногами будет твердая почва.

Чем дольше Мунро размышлял, тем больше у него прибавлялось уверенности, что все пройдет как нельзя лучше.

Глава 9
ОТЪЕЗД

К огромному грузовому «Боингу-747» подтянули небольшой винтовой «Фоккер S-144». Рядом с реактивным гигантом крохотный «Фоккер» казался младенцем, прижавшимся к материнской груди. Два грузовых трапа использовались с полной нагрузкой: рабочие спешно перетаскивали все снаряжение экспедиции из большого самолета в маленький. На обратном пути со свалки в аэропорт Росс объяснила Эллиоту, что они пересядут на меньший винтовой самолет, потому что «Боинг-747» нужно обезвреживать от подслушивающих устройств и еще потому что теперь для их целей «он слишком велик».

– Но на реактивном самолете мы бы прилетели быстрее, – удивился Эллиот.

– Не обязательно, – возразила Росс, но от более подробных объяснений уклонилась.

Впрочем, теперь все происходило очень быстро, и у Эллиота появились свои заботы. Он помог Эми устроиться на борту «Фоккера» и тщательно ее осмотрел. Казалось, все тело гориллы было в ушибах; во всяком случае, когда Эллиот прикасался к ней, она жаловалась, что у нее болит буквально все, но переломов он не обнаружил, да и вообще Эми была в превосходном настроении.

Перегрузкой снаряжения экспедиции занимались несколько чернокожих мужчин. Они шутили, смеялись, хлопали друг друга по плечу, словом, отлично проводили время и поэтому заинтриговали Эми, которая захотела узнать:

«Какая шутка?». Но грузчики, занятые своей работой, не обращали на нее внимания, а Эми еще не совсем оправилась от сильного снотворного и скоро заснула.

Росс следила за погрузкой. Эллиот нашел ее в хвостовой части самолета, где она беседовала с одним из жизнерадостных негров. Росс представила его Эллиоту, назвав Кахегой.

– Ах, – сказал Кахега, пожимая руку Эллиоту. – Доктор Эллиот. Доктор Росс и доктор Эллиот, два доктора, очень хорошо.

Эллиот не понял, что в этом хорошего.

Кахега заразительно рассмеялся.

– Очень хорошая крыша, – объяснил он. – Не как в старые времена с капитаном Мунро. Теперь два доктора – медицинская миссия, да? Очень хорошо. А где «медицинское оборудование»? – Кахега подмигнул.

– У нас нет медицинского оборудования, – тяжело вздохнула Росс.

– О, очень хорошо, доктор, вы мне нравитесь, – сказал Кахега. – Вы американцы, да? Что мы везем, М-16? Очень хорошие карабины эти М-16. Я тоже их выбираю.

– Кахега думает, что мы перевозим оружие, – сказала Росс. – Он просто не может поверить, что это не так.

Кахега засмеялся.

– Вы с капитаном Мунро! – сказал он, как будто этими словами объяснялось все на свете.

Потом Кахега отправился к рабочим.

– Вы уверены, что мы не перевозим оружие? – спросил Эллиот, когда они остались вдвоем.

– Мы ищем нечто гораздо более ценное, – ответила Росс.

Теперь она принялась за упаковку рюкзаков. Эллиот предложил свою помощь, но Росс отрицательно покачала головой:

– Это я должна сделать сама. Нужно сделать так, чтобы на человека приходилось не больше сорока фунтов.

– Сорока фунтов? Всего?

– Столько допускает компьютерный прогноз. Мунро привел Кахегу и еще семерых рабочих из племени кикуйю. Нас трое, значит, всего одиннадцать человек плюс Эми – она тоже получит свой сорокафунтовый рюкзак. Но всего получается четыреста восемьдесят фунтов.

Росс продолжала сортировать упаковки с пищевыми концентратами.

Слова Росс не на шутку встревожили Эллиота. Дело принимало совсем иной оборот, экспедиция становилась все более и более опасной. На мгновение он почувствовал почти непреодолимое желание все бросить и немедленно вернуться в Америку. Но тут он вспомнил видеозапись и то серое, похожее на гориллу создание, которое по его предположениям было новым, неизвестным науке видом. Ради такого открытия стоило рисковать. Он выглянул в иллюминатор, посмотрел на рабочих:

– Они из племени кикуйю?

– Да, – ответила Росс. – Хорошие носильщики; правда, слишком много болтают. Кикуйю любят потрепаться. Между прочим, все они братья, так что, разговаривая с ними, выбирайте слова. Остается только надеяться, что Мунро не разболтал им слишком много.

– Кому, кикуйю?

– Нет, НКИА.

– НКИА, – тупо повторил Эллиот.

– Китайцам, – пояснила Росс. – У них повышенный интерес к компьютерам и электронной промышленности. Должно быть, Мунро что-то рассказывает им в обмен на ценные советы.

Она кивнула в сторону иллюминатора. Эллиот еще раз выглянул из самолета. Ну конечно, так оно и было: в тени крыла «Боинга-747» стоял Мунро, неслышно беседуя с четырьмя китайцами.

– Вот это задвиньте в угол. – Росс показала на три большие пенопластовые коробки, на которых было написано: «АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВО СПОРТИВНОГО ВОДОЛАЗАНИЯ. ОЗЕРО ЭЛЬСИНОР, КАЛИФОРНИЯ».

– Мы собираемся работать и под водой? – удивленно спросил Эллиот.

Росс пропустила вопрос мимо ушей.

– Ужасно хотелось бы знать, что он им рассказывает, – сказала она.

Потом выяснилось, что Росс беспокоилась зря. Мунро расплатился с китайцами тем, что для них было намного более ценным, чем информация об электронной промышленности.

«Фоккер» поднялся с взлетно-посадочной полосы аэропорта Найроби в 14:24, на три минуты раньше нового графика экспедиции.

* * *

В течение шестнадцати часов после спасения Эми экспедиция СТИЗР преодолела пятьсот шестьдесят миль и на пути от Найроби до Баравана-Форест, что на границе тропических лесов Конго, пересекла границы четырех государств: Кении, Танзании, Руанды и Заира. Организация такого маршрута была бы невозможной без помощи со стороны. Мунро сказал, что у него «кое-где есть друзья» и что он обратился к агентам секретной службы КНР в Танзании.

Китайцы активно заинтересовались Африкой с начала шестидесятых годов, когда через свою шпионскую сеть попытались повлиять на ход гражданской войны в Конго, желая получить доступ к его богатым урановым месторождениям. Агенты КНР работали под видом сотрудников Китайского банка или, еще чаще. Нового китайского информационного агентства (НКИА). В 1963-1968 годах, когда Мунро занимался продажей оружия, он имел дело со многими «военными корреспондентами» НКИА и с тех пор не терял старых контактов.

В африканские страны китайское правительство вложило немалые средства.

В конце шестидесятых годов больше половины всей суммы, выделенной на оказание помощи развивающимся странам и составлявшей два миллиарда долларов, было направлено в молодые африканские государства. Мао Цзэдун публично сожалел об огромных суммах, впустую потраченных на неудавшиеся попытки свержения заирского правительства президента Мобуту.

Первостепенной задачей Китая в Африке считалось сдержать влияние СССР, но в равной мере китайцы не испытывали симпатий и к японцам, поэтому как бы случайно оброненное Мунро замечание о конкуренции со стороны евро-японского консорциума попало на благодатную почву. Чтобы закрепить новый китайско-американский союз, Мунро принес три гонконгские картонные коробки, все в пятнах от смазки.

Два руководителя агентуры КНР в Африке, Ли Тхао и Лю Шувень, были родом из провинции Юнань. Свою чиновничью работу они считали неблагодарной, в частности, из-за однообразной и пресной африканской пищи и поэтому приняли подарок Мунро – коробки с грибами «иудино ухо», острым бобовым соусом и перечным соусом «чили» с чесноком – с искренней радостью. Немаловажно было и то, что все эти деликатесы были закуплены в Гонконге, а не на Тайване, известном низким качеством своих товаров. Так или иначе, подарок Мунро способствовал неофициальному обмену информацией как нельзя лучше.

Сотрудники НКИА помогли Мунро оформить кое-какие документы, достать дефицитные материалы и сообщили весьма ценные сведения. Поскольку китайцы помогали танзанийской армии, вторгшейся на территорию Уганды, они подарили Мунро великолепные карты и предоставили чрезвычайно полезную информацию о положении на северо-восточной границе Заира. Так, они сообщили, что уровень воды в лесных реках заметно поднялся, и порекомендовали заранее приобрести воздушный шар, чтобы легче было переправляться через водные потоки. Правда, Мунро не внял их советам. У китайцев создалось впечатление, что он намерен добраться до цели, не форсируя ни одной реки, хотя, как он собирается это делать, они совершенно не представляли.

Шестнадцатого июня в десять часов вечера «Фоккер» приземлился для заправки в аэропорту Равамагена, расположенном неподалеку от руандийского города Кигали. На борт самолета поднялся диспетчер аэропорта. Достав дощечку с зажимами и какие-то бумаги, он поинтересовался целью назначения самолета. Мунро ответил, что дальше Равамагены они не полетят, здесь же развернутся и снова направятся в Найроби.

Эллиот нахмурился:

– Кажется, мы собирались сесть где-то в…

– Ш-ш-ш, – прервала его Росс, недовольно качая головой. – Не лезьте куда вас не просят.

Диспетчера аэропорта такой план полета определенно устраивал, и, как только пилот подписал форму, он ушел. Росс объяснила Эллиоту, что диспетчеры полетов в Руанде привыкли к тому, что экипажи самолетов вносили в документы далеко не все пункты предполагавшихся посадок.

– Ему важно знать, когда самолет вернется в этот аэропорт. Остальное его не касается.

Аэропорт Равамагена был настоящим сонным царством: топливо к самолету подвезли лишь через два часа. Тем более удивительным показалось Эллиоту полное спокойствие всегда нетерпеливой Росс. Да и Мунро дремал и не проявлял ни малейшего желания хоть что-то предпринять для ускорения заправки.

– А как же наша кривая времени? – спросил Эллиот.

– С ней все в порядке, – ответила Росс. – В любом случае мы сможем вылететь только через три часа. Когда мы доберемся до Мукенко, там должно быть уже светло.

– Это там, где следующий аэропорт? – не понял Эллиот.

– Можно сказать и так, – проворчал Мунро, надвинул на глаза парусиновую шляпу и снова заснул.

Эллиот не мог успокоиться до тех пор, пока Росс не объяснила ему, что, как правило, удаленный африканский аэропорт – это просто расчищенная в буше грязная полоса. Приземляться ночью или утром в тумане на ней нельзя, потому что на полосу часто забредают животные или там разбивают лагерь кочевники, или стоит другой самолет, который по какой-то причине не может взлететь.

– Нам нужно светлое время суток, – резюмировала она. – Поэтому мы и ждем. Не беспокойтесь, эта задержка тоже учтена.

Эллиота такое объяснение устроило, и он отправился к Эми. Росс тяжело вздохнула:

– Вы не думаете, что лучше посвятить его в наши планы?

– Зачем? – не поднимая шляпы, вопросом на вопрос ответил Мунро.

– Может, возникнут какие-нибудь проблемы с Эми.

– Эми я возьму на себя, – сказал Мунро.

– Эллиот расстроится, когда узнает обо всем, – сказала Росс.

– Конечно, – согласился Мунро. – Но зачем расстраивать его раньше времени? Однако главное в другом: что этот прыжок значит для нас?

– По меньшей мере сорок часов. Это опасно, но зато дает нам реальный шанс. Мы еще поборемся с консорциумом.

– Вот вы сами и ответили на свой вопрос, – подытожил Мунро. – А теперь давайте помолчим и отдохнем.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ: МОРУТИ, 17 ИЮНЯ 1979

Глава 1
ЗАИР

На шестом часу полета от Равамагены ландшафт изменился. Миновав Гому, небольшой городок возле заирской границы, самолет с востока приближался к конголезским лесам. Эллиот как зачарованный не мог оторваться от иллюминатора.

Тусклое утреннее солнце осветило редкие полупрозрачные облачка тумана, клочьями ваты повисшие над сплошным зеленым пологом леса. Изредка самолет пролетал над темной рекой, замысловато петляющей между деревьями, или над красной стрелой дороги, глубоким ущельем прорезавшей джунгли. Но большей частью, куда ни кинь взгляд, повсюду виднелись только плотные кроны деревьев – девственный тропический лес простирался во все стороны до самого горизонта.

Этот ландшафт утомлял и в то же время пугал; человек инстинктивно боялся встретиться с тем, что Стэнли называл «равнодушной необъятностью природы». Сидя в удобном кресле самолета и ощущая комфорт кондиционированной атмосферы пассажирского салона, невозможно было не признать, что по сравнению с этим безбрежным творением природы самые большие города, как и любые другие творения рук человеческих, кажутся просто карликами. В тропическом лесу целый готический собор может укрыться в тени необъятной кроны каждого дерева, вознесенной к небесам на двести футов. А ведь этот лес протянулся на запад почти на две тысячи миль, и лишь Атлантический океан, омывающий западное побережье Заира, останавливает это мрачное царство деревьев-великанов.

Эллиот предполагал, что и Эми как-то по-особому прореагирует на свою первую встречу с тропическим лесом, своим родным домом. Горилла пристально смотрела в иллюминатор и наконец прожестикулировала: «Здесь джунгли», но сделала это совершенно спокойно, как если бы называла раскрашенные карточки или предметы, разбросанные на полу ее домика в Сан-Франциско. Она узнала джунгли, правильно назвала то, что видела, но, очевидно, не ощущала никакой связи между собой и этим бескрайним лесом.

– Эми нравятся джунгли? – спросил Эллиот гориллу.

«Джунгли здесь, – жестами ответила Эми. – Джунгли есть».

Эллиот несколько раз повторил вопрос, настойчиво пытаясь прощупать эмоции Эми, – он был почти уверен, что она должна почувствовать необычность происходящего.

– Эми нравятся джунгли?

«Джунгли здесь. Джунгли есть. Джунгли место здесь Эми видеть джунгли здесь».

Эллиот изменил тактику:

– Эми живет джунгли здесь?

«Нет», – равнодушно ответила Эми.

– Где Эми живет?

«Эми жить дом Эми».

Очевидно, она имела в виду ее домик в Сан-Франциско.

Расстегнув пристежной ремень и подперев подбородок ладонью, Эми рассеянно поглядывала в иллюминатор, а потом жестами сказала:

«Эми хочет сигарету».

Она увидела Мунро с сигарой в зубах.

– Попозже, Эми, – ответил Эллиот.

* * *

В семь утра «Фоккер» пролетел над блестящими металлическими крышами поселка Масиси, где добывали оловянную и танталовую руду. Мунро, Кахега и другие носильщики отправились в хвостовую часть самолета и, оживленно болтая на суахили, занялись подготовкой снаряжения экспедиции к разгрузке.

Проводив носильщиков глазами, Эми прожестикулировала:

«Они беспокоятся».

– О чем беспокоятся, Эми?

«Они беспокоятся люди беспокоятся они беспокоить проблемы».

Через несколько минут Эллиот тоже заглянул в хвостовую часть «Фоккера».

Стоя по колено в огромной куче соломы, Мунро заталкивал снаряжение в длинные сигарообразные миткалевые мешки, потом плотно забивал все пустоты соломой.

– Что это такое? – Эллиот показал на мешки.

– Эти штуки называются контейнерами Кросслина, – объяснил Мунро. Очень надежная штука.

– Ни разу не приходилось видеть, чтобы приборы упаковывали подобным образом, – заметил Эллиот, внимательно наблюдая за работой носильщиков. Мне кажется, они укладывают наше имущество даже слишком старательно.

– Так и задумано, – согласился Мунро и направился в кабину пилота.

Эми жестами показала:

«Человек волосатый нос лгать Питер».

«Человеком-волосатый-нос» она называла усатого Мунро. Эллиот не обратил внимания на слова гориллы и повернулся к Кахеге:

– Сколько еще до аэропорта?

Кахега поднял голову:

– Какого аэропорта?

– Того, что в Мукенко.

Кахега помедлил с ответом, а потом хихикнул:

– Два часа.

Он добавил что-то еще на суахили, и все его братья тоже засмеялись.

– Что здесь смешного? – не понял Эллиот.

– Ох, доктор. – Кахега хлопнул Эллиота по плечу. – Ну и юморист же вы!

Самолет накренился, медленно описывая широкий круг в воздухе. Кахега с братьями прильнули к иллюминаторам, и Эллиот последовал их примеру.

Сначала он не видел ничего, кроме девственного леса, а потом заметил колонну зеленых джипов, тянувшуюся по грязной дороге. Это походило на передислокацию воинских частей. Эллиот услышал, как носильщики несколько раз повторили слово «мугуру».

– В чем дело? – спросил Эллиот. – Это Мугуру?

Кахега энергично замотал головой:

– Черт! Проклятый пилот, я же предупреждал капитана Мунро, этот проклятый пилот заблудился.

– Заблудился? – эхом отозвался Эллиот. В тропических лесах одно это слово наводило страх.

– Капитан Мунро вправит ему мозги – небо с овчинку покажется, засмеялся Кахега.

Теперь самолет летел на восток, все больше удаляясь от джунглей и приближаясь к лесистому плоскогорью с покатыми холмами и рощами лиственных деревьев. Братья Кахеги возбужденно болтали, смеялись и хлопали друг друга по плечу; судя по всему, они чувствовали себя превосходно.

Потом к ним присоединилась взволнованная Росс. Она стремительно миновала проход и принялась поспешно распаковывать картонные коробки, вынимая из них металлическую фольгу, свернутую в шары размером с баскетбольный мяч.

Шары напомнили Эллиоту рождественские елочные украшения.

– А это для чего? – спросил он.

И в этот момент он услышал первый разрыв. «Фоккер» вздрогнул.

Эллиот подбежал к иллюминатору и справа от самолета увидел облако черного дыма, за которым тянулся белый шлейф. «Фоккер» сделал крутой вираж и пошел на снижение. Эллиот заметил, что из зеленого леса навстречу самолету устремился еще один белый шлейф.

Только тут до него дошло: это же ракета! Управляемая с земли ракета!

– Росс! – закричал Мунро.

– Все готово! – откликнулась Росс.

Ракета взорвалась, и красную вспышку разрыва тотчас заслонили плотные клубы дыма. Теперь в иллюминаторах не было видно вообще ничего. Взрыв встряхнул самолет, но он по-прежнему продолжал кружить в небе. Эллиот не верил собственным глазам: кто-то хотел сбить их самолет, кто-то стрелял в них ракетами!

– Радар! – крикнул Мунро. – Наводка не визуальная! Радар!

Росс уже подхватила серебристые шары и побежала в хвост самолета.

Кахега уже открывал там люк, и в салон «Фоккера» ворвался ветер.

– Что происходит, черт побери? – потребовал объяснений Эллиот.

– Не беспокойтесь, – бросила Росс через плечо. – Мы наверстаем упущенное время.

Послышался громкий свист, и тут же взорвалась третья ракета. Самолет все еще не выходил из виража. Росс сорвала с шаров упаковочную ленту и выбросила их в открытый люк.

Взревели двигатели, «Фоккер» отклонился миль на восемь к югу, поднялся до двенадцати тысяч футов и закружил над лесом. На каждом витке в глаза Эллиоту бросались повисшие в воздухе полосы фольги, похожие не сверкающие металлические облачка. В этом облаке разорвались еще две ракеты. Грохот далеких разрывов и толчки доносившихся до самолета взрывных волн растревожил Эми; сидя в пассажирском кресле, она негромко ворчала, раскачиваясь взад-вперед.

– Это дипольные отражатели, – объяснила Росс. Она уже сидела перед портативным компьютером и нажимала на клавиши. – Они сбивают с толку радарные системы наведения. Эти управляемые радаром ракеты думают, что мы где-то в облаке фольги.

До Эллиота с трудом доходил смысл слов Росс. Все происходящее казалось ему каким-то страшным сном.

– Кто может в нас стрелять?

– Наверно, ФЗА, – предположил Мунро. – Заирская армия.

– Заирская армия? Почему?

– По ошибке, – ответила Росс, не отрываясь от клавиатуры компьютера.

– По ошибке? Кто-то запускает в нас ракеты, а вы называете это ошибкой?

Не лучше ли попробовать связаться с теми, кто в нас стреляет, и объяснить им, что это ошибка?

– Нельзя, – ответила Росс.

– Почему нельзя?

– Потому что мы не захотели раскрывать наш маршрут полета в Равамагене, – пояснил Мунро. – Это значит, что формально мы нарушили воздушное пространство Заира.

– Боже милостивый, – прошептал Эллиот.

Росс промолчала. Она по-прежнему упорно трудилась за компьютером, нажимая клавишу за клавишей в попытках освободиться от помех на экране.

У Эллиота лопнуло терпение, и он перешел на крик:

– Когда я согласился участвовать в этой экспедиции, я не мог и предположить, что попаду прямо на театр военных действий!

– Я тоже, – сказала Росс. – Похоже, мы оба получили намного больше, чем просили.

Прежде чем Эллиот нашелся с ответом, Мунро положил руку ему на плечо и отвел в сторону.

– Все будет в порядке, – сказал он. – Это устаревшие ракеты, они выпущены еще в шестидесятые годы. Большей частью они взрываются в воздухе сами по себе, потому что твердое топливо в них от времени разложилось.

Лучше посмотрите за Эми, сейчас ей необходимо ваше внимание. А нам с Росс позвольте поработать.

* * *

Росс была почти в панике. «Фоккер» все еще кружил в восьми милях от серебристого металлического облака, и ей нужно было немедленно принимать решение. К несчастью, она только что получила еще один сокрушительный удар.

С самого начала евро-японский консорциум опережал экспедицию СТИЗР примерно на восемнадцать часов двадцать минут. Когда они стояли в аэропорту Найроби, Мунро и Росс разработали план, который не только сводил преимущество консорциума на нет, но и выводил экспедицию СТИЗР вперед на сорок часов. Важнейшим элементом этого плана, в который авторы по вполне понятным причинам решили не посвящать Эллиота, был прыжок на парашютах на бесплодные южные склоны вулкана Мукенко.

По расчетам Мунро, от Мукенко до руин старинного города было тридцать шесть часов пути. Росс запланировала парашютный десант на четырнадцать часов этого дня. Если им повезет с облачностью и если удастся удачно приземлиться, то они смогут добраться до Зинджа к полудню девятнадцатого июня.

Этот план был чрезвычайно опасен. Необученные люди должны будут прыгать с самолета, и это в безлюдном районе, по меньшей мере в трех днях пути от ближайшего мало-мальски значительного городка. Если кто-то получит серьезную травму, его шансы остаться в живых будут немногим больше нуля.

Росс беспокоила и судьба оборудования экспедиции, особенно электронных приборов: на высоте восьми-десяти тысяч футов воздух заметно разрежен и оказывает меньшее сопротивление, чем на уровне моря, поэтому при падении на каменистую поверхность даже контейнеры Кросслина могут оказаться недостаточной защитой.

Сначала Росс отвергла план Мунро как слишком рискованный, но капитан Мунро убедил ее, что все должно получиться отлично. Он сказал, что парашюты снабжены автоматическими устройствами, учитывающими высоту приземления, что вулканическая пыль, которой покрыты склоны Мукенко, мягче песчаного пляжа, что в контейнеры Кросслина можно натолкать побольше соломы и что он сам поможет Эми спуститься на парашюте.

Установив связь с компьютером в Хьюстоне, Росс дважды просчитала вероятность удачного исхода. Результаты оказались неоднозначными.

Вероятность успешного приземления после прыжка с парашютами составляла 0,798; иными словами, один шанс из пяти, что кто-то тяжело пострадает.

Однако если приземление пройдет успешно, то вероятность удачного завершения всей экспедиции сразу возрастает до 0,9934, а в таком случае они почти наверняка опередят экспедицию консорциума.

Все другие планы и варианты давали намного худший результат.

– Думаю, надо прыгать, – просмотрев данные, проговорила Росс.

– Думаю, надо, – согласился Мунро.

Парашютный десант решал множество проблем еще и потому, что геополитические сводки становились все более и более тревожными. К восставшим присоединились почти все кигани, все более и более ненадежными становились пигмеи, и заирское правительство направило крупные армейские части к восточной границе на подавление бунтующих племен, а африканские солдаты, как известно, имели привычку сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы. Высадившись на склонах Мукенко. Росс и ее товарищи вполне могли рассчитывать на то, чтобы миновать все эти опасности.

Но многообещающий план составлялся до того, как заирская армия ракетами обстреляла их самолет. «Фоккер» все еще кружил над землями кигани в восьмидесяти милях к югу от места предполагавшегося десантирования, понапрасну растрачивая время и горючее. Похоже, что их великолепный план, столь тщательно разработанный Мунро и Росс и подтвержденный компьютером, неожиданно становился невыполнимым.

Вдобавок ко всем свалившимся на экспедицию бедам Росс никак не могла посовещаться с Хьюстоном: компьютер решительно отказывался связываться со спутником. Росс потратила пятнадцать минут в тщетных попытках чего-то добиться усилением сигнала или подбором другого кода и лишь потом сообразила, что ее передачу попросту глушат.

Сколько Карен Росс себя помнила, первый раз в жизни ей ужасно захотелось разреветься.

* * *

Почти на отдавая себе отчета, Росс снова и снова бессмысленно нажимала одну клавишу за другой.

– Да успокойтесь же, – негромко сказал Мунро, отводя руку Росс от клавиатуры. – Что толку зря расстраиваться, давайте решать проблемы по очереди.

Мунро понимал, что и Эллиот и Росс растерялись. В экспедициях он не раз сталкивался с подобными ситуациями, особенно когда приходилось иметь дело с этими учеными и инженерами. Ученые всю жизнь корпели в лабораториях, можно сказать, в тепличных условиях. Рано или поздно они начинали верить, что весь мир так же комфортен, благоустроен и упорядочен, как и их лаборатории. Хотя в принципе они понимали, что на самом деле это не так, непосредственное столкновение с реальным миром, живущим по своим законам и равнодушным к ним, неизменно было тяжелым психическим потрясением. Мунро уже видел симптомы такого потрясения.

– Но ведь дураку понятно, – сказала Росс, – что наш «Фоккер» – не военная машина. Как они могут обстреливать гражданский самолет?

Мунро сочувственно взглянул на Росс и не стал объяснять, что во время конголезской войны гражданские самолеты сбивались всеми воюющими сторонами.

– Бывает, – коротко ответил он.

– А глушение? У этих ублюдков нет устройств для глушения. Наш сигнал забивают где-то между моим передатчиком и спутниковым ретранслятором. Для этого нужен еще один спутник и…

Росс замолчала и нахмурилась.

– Надеюсь, вы не думали, что ребята из консорциума будут сидеть сложа руки? – сказал Мунро. – Проблема в другом: сможете ли вы вообще когда-либо связаться с Хьюстоном? У вас в запасе есть какие-нибудь контрмеры?

– Ну конечно, – ответила Росс. – Я могу закодировать пакетный сигнал, могу передавать оптические сигналы на инфракрасной несущей, могу подсоединиться к наземному кабелю… но в ближайшие несколько минут я не могу сделать ровным счетом ничего, а информация нужна нам сейчас. Наш план полетел ко всем чертям.

– Давайте разбираться с проблемами по очереди, – спокойно повторил Мунро.

Он видел растерянность Росс и понимал, что в таком состоянии она не способна разумно рассуждать. Кроме того, он знал, что и думать за Росс он не может, поэтому его задача состоит в том, чтобы ее успокоить.

По мнению Мунро, можно было уже считать, что экспедиция СТИЗР провалилась, потому что у них не оставалось никаких шансов опередить консорциум. Но Мунро не собирался сдаваться; он провел в тропические леса не одну экспедицию и по собственному опыту знал, что здесь всякое может случиться. Поэтому он сказал:

– Мы еще можем наверстать потерянное время.