Текст книги "Другой Ледяной Король, или Игры не по правилам (сборник)"

Нам удалось немного вздремнуть и при этом не проспать потрясающе красивый рассвет. Небо на востоке медленно светлело, заставляя звезды меркнуть и гаснуть одна за одной, играло нежными красками, неуловимо переходя от бледно-зелено-сиреневой гаммы к золотисто-розовой… Сначала дневное светило долго не решалось выглянуть из-за кромки леса, несмотря на приветственное разноголосое пение множества птиц. Потом осторожно показался тонюсенький ослепительно-багровый серпик, помедлил, как-то незаметно стал шире и ярче – и вот уже добрая половина пылающего диска не скупясь разливает волны живительного света во все стороны. Затем солнце плавно выкатилось на высокий пронзительно-голубой небосвод и засияло во всей красе…

Пока подруга умывалась и с восторженным придыханием проникалась красотой окружающего пейзажа, я достала пачку печенья, сыр и разлила по кружкам остатки кофе из термоса. Одолела свою порцию, прикинула по карте, что к чему, и удовлетворенно хмыкнула:

– Не обманули небесные шефы! Мы действительно попали почти куда надо, и если все остальное тоже сложилось, то уже сегодня познакомишься с моими… пардон! – с нашими друзьями-соратниками.

– Значит, они где-то близко?

– Да, должны были обосноваться примерно здесь. – Мой палец ткнул в ярко-зеленое пятнышко у места впадения уже знакомой речки в небольшое озеро. – И от нашего портала недалеко, и дорога есть как раз в нужную сторону, и не заблудимся при всем желании!

– Жду не дождусь! – подмигнула Норка, залпом допивая бодрящий напиток и развязывая рюкзак, чтобы уложить посуду.

– Надеюсь, ты не будешь против небольшой пешей прогулки?

– Даже насчет большой не буду против!

– Погоди-ка! – придержала я ее за рукав, поскольку наметанным глазом засекла знакомое движение у противоположного берега. Шагнув ближе к реке, я помахала рукой и выполнила сложный, тщательно отрепетированный в свое время жест приветствия.

Норка смотрела на меня во все глаза, потом попыталась тоже хоть что-нибудь разглядеть по ту сторону широкой, переливчато сверкающей на солнце водяной ленты, но ничего не обнаружила и шепотом спросила:

– Ты кому это завлекашки посылаешь?!

– Не спеши, сейчас увидишь!

Я торопливо порылась в своем рюкзаке, вытянула длинную, метра в два, янтарную нить из бабушкиного наследства – крупные продолговатые полированные бусины так и переливались на солнце сочными медовыми оттенками. Потом, продемонстрировав ее своему невидимому собеседнику, намотала на шею и начала карабкаться по шершавому стволу почтенной ракиты, которую угораздило вырасти на самом краю обрыва. Вячеславна с видимой тревогой наблюдала за моим восхождением к вершине торчащего наискось дерева, но благоразумно хранила молчание даже тогда, когда под моей ногой вдруг обломился трухлявый сучок. Оно и правильно – подумаешь, пришлось припомнить вслух и громко некоторое количество затейливых (но вполне цензурных!) выражений, зато под адреналин скорости прибавилось…

Обратный путь занял, как обычно, чуть больше времени. Норка задумчиво следила взглядом за раскачиваниями ценного украшения, которое мне удалось подвесить на длинную, далеко выступающую над обрывом ветку.

– Если не секрет, зачем бы среди лета репетиция подготовки к Новому году?

– Говорю же – сейчас увидишь… только в глаза ему не смотри!

– Кому?!

Громкий всплеск послужил ответом. Благодаря своим нестандартным сенсорам я видела происходящее как в замедленном кино, только и Норка, думаю, разглядела все детали, поскольку выдала на сдавленном выдохе:

– Ух ты!!!

Из воды, рассыпая сверкающие брызги, взметнулась вверх рослая фигура. Мускулистые руки ухватились за толстый сук, напряглись – и через пару секунд необычное существо уже восседало боком в удобной развилке корявого ствола, встряхивая головой, чтобы отбросить за спину длинные мокрые пряди густых темно-пепельных волос. Парой секунд позже оно ладонью согнало воду с изумительно красивого лица с четкими чертами, подмигнуло нам зеленовато-голубым глазом, блеснуло в улыбке ровными зубами и помахало рукой с когтистыми пальцами, между которыми просматривались перепонки.

– Не смотри ему в глаза! – напомнила я, кивая в ответ.

– А куда тогда?!

– Можно подумать, больше нечем взгляд порадовать!

Зрелище и впрямь было не из разряда повседневных. Представитель здешнего клана русалочьего племени, явно дразнясь, повернулся и принял эффектную позу, блестя на солнце влажной смугловатой кожей и демонстрируя игру мышц и трехцветные татуировки, оплетающие литые плечи. Атлетический торс плавно переходил в мощный крупночешуйчатый хвост с широкими горизонтальными лопастями, переливающийся на свету всеми оттенками лазури и случайно украшенный двумя лохматыми плетями ярко-зеленых водорослей наискосок…

Я, спокойно выдержав откровенно завлекающий взгляд прозрачных очей, указала на украшенную бабушкиным янтарем ветку и произнесла несколько слов, с некоторым трудом осиливая сложные звукосочетания до сих пор непривычного языка.

– Лианниль – это имя? – отмерла подруга.

– Да. Для несведущих русалки почти неотличимы друг от друга, поэтому они особо ценят, когда люди узнают их и зовут по имени. Я приветствовала весь род в его лице и попросила принять этот скромный подарок.

Необычный собеседник легко дотянулся до бус и намотал их на руку, изобразив глубокий поклон и умудрившись при этом не свалиться вниз. Напоследок он выдал пару фраз и, рассмеявшись, эффектным прыжком, почти без всплеска, вернулся в родную стихию. Норка, проводив его глазами, смогла наконец перевести дыхание и повернулась ко мне.

– Чем же мы так насмешили этого водоплавающего красавца?

– Ничем особенным, – невольно смутилась я. – Просто мне – совсем нечаянно! – удалось пополнить его коллекцию особо впечатляющих выражений человеческой речи… И еще он, само собой, от лица своих сородичей выразил неописуемую радость от приятного знакомства.

– Настолько приятного, что тут же стал нам глазки строить?! Или у них напряженка с женским полом?

– Да все у них в порядке! – рассмеялась я, усаживаясь на траву, чтобы перешнуровать обувь. – Меня он, между прочим, знает уже давно, так что все шоу персонально для тебя, цени! Кстати, с каких пор и с какого перепугу тебя не радует внимание со стороны столь обворожительного мужчины?! А глазки строить – это у русалок в крови, своеобразная магия, присущая только им, неотъемлемая часть их сущности…

– Потому и нельзя смотреть им в эти самые глазки?

– Конечно! Разом память потеряешь, только и будешь грезить о прекрасном обольстителе или обольстительнице, все отдашь, лишь бы провести рядом лишнюю минутку.

– А он, значит, поматросит и бросит? Или покапитанит и обманет?!

– Скажи еще – поадмиралит и отвалит! Нет, ничего такого просто не успевают – человека обычно не хватает надолго, слишком уж велик накал страстей, чахнет и сгорает как свеча.

– О как! – Вячеславна закончила укладывать посуду. – Прямо любовная чума… И что же, совсем нет спасения от этих умельцев обольщать при каждом удобном случае?!

– Не хочешь – не обольщайся! – пожала я плечами, вставая и вскидывая увесистый рюкзак на спину. – Они ведь это не специально делают, их природа такова, что не могут иначе. Главное правило несложно запомнить: не смотреть в глаза…

– Дозвольте еще вопросик, наше величество?

– Дозволяю! – пыхтя, отозвалась я, преодолевая особенно крутой и скользкий участок склона почти на пятой точке, помогая себе руками. – Осторожней там!

Поздно…

– Посторонись!..

Подруга все-таки оступилась, громко и образно характеризуя всех и все, что успело вспомниться, съехала вслед за мной, поднялась, держась руками за сыгравшее роль тормоза, но устоявшее деревце, отряхнула штаны и уже спокойно продолжила:

– Раз уж русалки обладают настолько убойной «сексапыльностью», почему же на тебя она не подействовала?

Я распахнула ворот и поддела пальцем витую цепочку, на которой привычно покачивался мой любимый медальон.

– Эта вещица, кроме уже известных тебе свойств, защищает практически от любого магического воздействия. Да и нэфи при случае кое на что сгодится.

Разговор мы продолжили уже на плотике, который (подарок небожителей, не иначе!) мирно поджидал нас в зарослях тальника в компании двух длинных гладко струганных шестов. Предстояло преодолеть самый трудный на сегодня отрезок пути, поэтому возможность это сделать по воде оказалась очень даже кстати.

Четыре внушительных бревнышка, связанных просмоленными веревками, легко выдержали нас и наш багаж, дно было достаточно твердым, так что плавание не отнимало много сил. Отдых мы единогласно перенесли на попозже, когда доберемся до назначенного места. Шустрое течение несло наше плавсредство в нужном направлении, шесты размеренно погружались в прозрачную воду, а я продолжала просвещать подругу на предмет некоторых особенностей моего нового места обитания.

– …Русалочий народ населял этот Мир задолго до появления в нем человеческих племен. До прихода к власти Кронигана им удавалось мирно жить бок о бок, ведь враждовать было не из-за чего, наоборот – еще и помогали друг другу при случае. За Темные годы обстановка изменилась не в лучшую сторону, ведь Черный Король не признавал пра́ва на существование ни для кого, кроме людей, поэтому русалки спешно покинули Материк и нашли пристанище у родичей в морях и океанах, куда до сей поры переселялись лишь на время зимних морозов. Оставленные без присмотра водоемы превратились невесть во что, как и окружающие их территории…

– А сейчас?

– Первое, что сделал мой дальновидный супруг сразу после коронации, – наладил отношения с водяными правителями, так что теперь все возвращается на круги своя. Давняя приязнь так быстро не забывается.

– Но это не мешает им брать с вас таможенную пошлину?

– Вообще-то, как гласит народная мудрость, вернее счет – прочнее дружба, но не в этом случае. Никакой платы с меня никто не требовал, – пожала я плечами, налегая на шест, чтобы направить плот к берегу. – Это так, дружеский гостинец… Мы ведь явились без приглашения и намерены путешествовать по их территории, причем довольно долго.

– И не жалко тебе украшения?

– Вот уж на чем никогда не стоит экономить, так это на том, чтобы лишний раз убедительно выказать свое расположение! – назидательно изрекло мое основательно помудревшее за последние годы величество. – Тем паче что поприветствовать нас явился не абы кто, а старший сын здешнего правителя собственной персоной, а янтарь, к тому же такой качественный, они способны оценить как никто другой.

Совместными усилиями нам удалось причалить в удобном месте.

– И в чем же, кстати, проявляется хорошее отношение со стороны русалок?

– Всего вдруг не перечислишь. – Я спрыгнула на сырой песок. – С рыбалки пустым не придешь, от жажды не погибнешь, наводнения с утоплениями тоже не страшны, равно как и засухи, да и на болоте не пропадешь – им проще за тебя договориться…

Норка одобрительно хмыкнула и поочередно передала мне рюкзаки. Плотик мы тщательно замаскировали в густом ивняке, а сами двинулись вдоль берега, отыскивая для стоянки место посуше. Далеко идти не пришлось – уже минут через пять, вынырнув из прибрежных зарослей, мы с восторгом обозревали обширную прогалину, поросшую редкой невысокой травкой, плавно переходившей в полосу мелкого песка у самой воды. Рюкзаки звучно приземлились у подножия величественного замшелого дерева, мы же взобрались на полузатопленную глыбу и одновременно погрузили руки в прохладные прозрачные струи…

– Теперь можно и привал устроить! – Я, умывшись несколько раз подряд, зажмурилась и с удовольствием подставила мокрое лицо ветру и солнцу.

– Благода-а-ать! – умиленно протянула подруга, сбрасывая обувь и осторожно пробуя воду босой ногой. – Может, хоть немного поплаваем?

– Что значит «может» и «хоть»?! Но сначала – за дровами…

Через некоторое время на берегу весело попыхивал дымом костер, над ним занял законное место котелок с водой, а мы, живописно украсив деталями гардероба старую березу и бросив полотенца на песке, с шумом и хохотом открывали купальный сезон.

Вдоволь набултыхавшись, я оставила Норку плескаться на мелководье и решила поискать на дне съедобных моллюсков. После нескольких неудачных попыток мне удалось обнаружить приличную колонию на отмели ближе к острову, и я самозабвенно предалась любимой охоте. Жаль, снастей никаких не было, поэтому увесистые раковины величиной больше моей ладони приходилось выкапывать из илистого дна толстым сучком и по одной, но когда это я отказывалась лишний раз понырять?! Добытый провиант можно было попросту кидать в сторону берега – все равно расползтись не успеют…

Я, видимо, сильно увлеклась, выковыривая из-под камня особенно крупный и упрямый экземпляр, поэтому пропустила появление на берегу долгожданного персонажа. Как оказалось, мои соратники стояли лагерем в нескольких километрах ниже по течению, поэтому выброс энергии перехода Тханимар засек без труда. Призрак вызвался сходить на разведку – мало ли кого и откуда могло занести! – но уже на подходе «расслышал» меня. Правда, почему-то выпустил из виду, что я могла прибыть не одна…

Позже Тарглан и сам не мог толком объяснить, как его угораздило так проколоться. Конечно, можно было списать все на соседство нэфи, защитные свойства медальона или на богов, которые, наблюдая за развитием событий, решили добавить разнообразия, чтобы получить лишнюю порцию удовольствия, и подшутили над смертными, заморочив им головы, – кто знает! Я до сих пор не разобралась, как обстоят дела у здешних небожителей с чувством юмора и насколько оно совместимо с человеческим, но сильно подозреваю, что старого друга подвело благородство. Ведь он обещал без разрешения не вторгаться в мои мозги, тем более что особой необходимости в этом и не было: цель видна – яснее некуда, знакомый мысленный фон присутствовал, поскольку я была поблизости, а вот ошибиться чисто зрительно в нашем случае сам бог велел. Невелика разница между мной и подругой в смысле фигуры, тем более видимой со спины, против солнца и только по копчик, а темно-русая с рыжиной грива в насквозь промокшем состоянии мало чем отличается от медно-каштановой при тех же условиях.

К тому же Призрак решил появиться как можно более эффектно – для пущей радости, надо полагать! Поэтому когда купающаяся красотка, в очередной раз вынырнув у берега, была поглощена отжиманием волос и вытряхиванием воды из уха, не стал ее окликать. Он коварно, даже воды не замутив, подкрался с тыла и дернул за цветные веревочки, что фиксировали верхнюю часть купальника…

Результат, полагаю, превзошел самые смелые ожидания. Раздался такой визг… нет – ВИЗГ! – от которого нешуточно пригнуло заросли тальника на берегу. Стайки обнадеженно круживших поблизости голодных комаров сдуло в синюю даль, следом с тревожным писком унеслись птицы… Пойманная врасплох жертва одним прыжком выскочила на мелководье, развернувшись на лету. При виде незнакомца визг перешел в долгий низкий рык. Норка рванулась вперед, шустро подхватила внушительный обломок дерева, который мирно дрейфовал возле родного ствола, и с размаху огрела остолбеневшего шутника по голове!

Я могла наблюдать происходящее и не оборачиваясь – видимо, сенсоры включились автоматически, уловив знакомое энергетическое поле, – но решила подобраться ближе, чтобы в деталях увидеть развитие сюжета, начавшегося столь интригующе. Пристроив на верхушку ближайшей глыбы все-таки добытого моллюска, я крадучись, ни разу не плеснув, подплыла к нужной стороне отмели, а короткую пробежку пришлось проделать на цыпочках.

С нашего берега старицы протянула к острову свои стволы пожилая ива – этакая вилка на боку. Вот на нижний «зубец», до половины затопленный и успевший обрасти длинными зелеными бородами водорослей, я сейчас и вскарабкалась, то и дело едва не срываясь в воду от сдавленного смеха. Хохотать в голос пока не стоило – эмоции Вячеславны еще слишком явно пребывали намного выше точки закипания. Надежно укрытая плотным пологом длинных ветвей, сплошь поросших узкими, серебристыми с изнанки листьями, я смотрела, как Норка переворачивает на спину, подхватывает под мышки, а затем, пыхтя, кряхтя, оступаясь и поминая при этом несчетное количество неприличных действий и персонажей, тянет волоком по мокрому песку бесчувственное тело моего друга и соратника…

В этом вся моя подруга – прибьет собственноручно и качественно, зато потом из последних сил перетащит агонизирующую особь в местечко поудобнее, чтобы хоть помер по-человечески, да еще и мошек отгонять будет!.. Причем про плавающий у самого берега ярко-цветастый лифчик она вспомнила уже после того, как отдышалась, но все же сообразила привести себя в порядок, прежде чем приступать к следующему этапу спасательных работ. Оно и правильно: где гарантия, что пострадавший, очнувшись и увидев подобную неприкрытую красоту, не отключится снова – от нежданно привалившего, а потому невыносимого счастья?!

Стараясь хихикать потише, я наблюдала, как свет-Вячеславна приземлилась на колени рядом с бездыханным телом и для начала попробовала найти пульс. Это заняло на удивление много времени, причем не дало желаемого результата – откуда ей было знать, что Призрак мастерски умеет придерживать свое сердце почти до полной остановки! Правда, ненадолго, но сейчас вполне хватило и этого, чтобы Норка совсем пала духом, осознав необходимость принятия экстренных мер. Она повертела головой и, обнаружив полное отсутствие присутствия моего величества, чертыхнулась как никогда затейливо и взялась за дело сама…

Следует отдать ей должное – любой спасатель-профи похлопал бы в ладошки, глядя на сноровистые манипуляции, причем старалась она как минимум за троих! Надо будет спросить, где ее угораздило так наловчиться… но это потом, а сейчас я тихо радовалась, наблюдая, как Вячеславна с облегчением переводит дыхание, встает и, отряхивая песок с колен, констатирует вслух:

– Пациент скорее жив, чем мертв…

– …хотя возможны осложнения, в основном на голову! – подхватила я, рискнув наконец выбраться из густых зарослей. – За его жизнь можешь спать спокойно, а вот насчет остального…

Норка перестала массировать затекшую ногу и подозрительно прищурилась в мою сторону.

– Это насчет чего, например?!

– Насчет моральных и физических убытков. – Я пока не спешила приближаться.

– Если ты про его совсем небольшую… хм!.. не очень большую шишку на голове, то это вовсе не убыль! – горячо запротестовала подруга, «на раз» покупаясь на мой сверхсерьезный тон. – Если волосы зачесать немного по-другому, то и не видно будет! Или?..

– Или! – Я старательно сконструировала на лице выражение крайней озабоченности насущными проблемами бытия. – После всего, что здесь произошло, ты, как честная девушка, попросту обязана выйти за него замуж, даже если он, как настоящий мужчина, будет отнекиваться и отбрыкиваться до потери сознания… на почве истощения.

Норка поперхнулась ответной репликой, замахала руками, закашлялась и, бросив невольный неприязненный взгляд на распростертое тело, возмущенно просипела:

– С чего бы это вдруг «замуж»? И что это здесь такого произошло?! Не настолько сильно я его и ушибла, чтобы ему разум потерять, а мне переходить в няньки!

– Не в этом дело. – Я продолжала сочувственно хмуриться. – Существуют ведь определенные правила приличия, а ты… Во-первых, смутила целомудренную сторону мужской натуры своим нескромным одеянием и поведением, во-вторых, применила на практике способ общения, принятый разве что между супругами с приличным стажем… Мало того – еще бог знает сколько времени беспардонно любуешься холостым организмом без его согласия и без доспехов! Более того – страшно сказать! – в одних подштанниках!..

– Я, между прочим, тоже не в скафандре!

– Тем более!

– К тому же – было бы чем любоваться!!!

– И нагло при этом пользуешься его беззащитным бесчувственным состоянием, в которое сама же и привела, чтобы безнаказанно помацать, – невозмутимо продолжала я. – И все это еще и при свидетелях!

– Но здесь, кроме тебя, никого нет!

– Великодушно прости, – убедительно потупилась я с убитым видом, попутно заворачиваясь в подобранное тут же полотенце, – но по эту сторону Границы я при исполнении…

Норка медленно и шумно вдохнула через нос, но я, не дожидаясь, пока она созреет для достойного ответа, повернулась к лежащей в тенечке жертве подругиного произвола, присела рядом и деликатно потыкала в бок тут же подобранной веточкой.

– А вышеупомянутый организм вообще-то мог бы уже давно перестать прикидываться ветошью и подслушивать приватный разговор, пока мы его и вправду не женили между делом!

– И это – в благодарность за все хорошее?! – Прищуренный серо-зеленый глаз с укоризной вперился в меня. – Не успел сознание потерять, а ты уже с каверзами!

– А с чего ты вдруг стал его терять? Небезопасно, знаешь ли – можно заодно потерять и кое-что посерьезнее!

– Особенно в твоем присутствии, не спорю! Кстати, – Тарглан легко поднялся, вытряхивая песок из мокрых волос, и повернулся к свет-Вячеславне, которая тоже успела красиво задрапироваться в махровое полотнище и как-то подозрительно долго хранила молчание, – позволю себе не согласиться с одним из ранее прозвучавших высказываний высокочтимой госпожи!

– С каким именно? – рассеянно переспросила я, пытаясь расшифровать смену выражений на Норкином лице.

– Чем это, хотелось бы знать, моя фигура не устроила ее в качестве предмета для любования?!

– Вот именно, что ничем! – фыркнула подруга. – Пытаться поразить почти выпускницу биофака почти центнером почти гармонично организованного и почти завлекательно упакованного животного белка… я вас умоляю!

Ни себе чего! Давненько я не видела Элеонору в таком «кусачем» настроении, что-то здесь не то… Впрочем, все ясно как день: она чувствует себя неловко, но ни за что не признается, пока не остынет. Что делать – шлея попала под мантию!.. Поэтому я внимательно следила за развитием диалога, ведь в случае чего мне их разнимать.

К чести Светлого Вождя, он сумел сдержать и удивление, и возможное недовольство, и снисходительную усмешку, просто вскинул бровь и придал голосу интригующую вкрадчивость:

– Но все-таки «гармонично» и «завлекательно»?!

– Во-первых, почти. Во-вторых – и что?! – снова наморщила нос подруга. – Стандартная человекообразная конструкция… Вот если бы у тебя рук лишняя пара вдруг обнаружилась… или крылья на спине росли…

Почему-то эта вроде бы ничего не значащая фраза слегка выбила Тарглана из колеи. Он как-то странно взглянул на собеседницу, а мне хорошо был виден всплеск беспокойного красноватого сияния вокруг знакомого силуэта. Пауза чуть затянулась, но последняя реплика не осталась без ответа. Призрак хитро прищурился и выдал:

– Действительно, если подумать… где уж скромному кочевнику соперничать с вами в смысле наличия прелестей, достойных обозрения!

И демонстративно прошелся взглядом по деталям верхней части Норкиного одеяния, выглянувшего из-под сбившегося полотенца, и игриво подмигнул ей напоследок. Та вспыхнула как олимпийский факел, но за ответом в карман не полезла – видимо, по причине отсутствия в купальнике подобных деталей:

– Значит, это мой костюмчик приглянулся тебе до такой степени?! Что же сразу не сказал? Для хорошего человека не жалко… Да ты не стесняйся, у меня еще есть!

И с готовностью ухватила концы веревочек, образующих узел на шее. В ответ последовала целая пантомима: Тарглан, эффектно поиграв мышцами, оглядел свой великолепный торс так вдумчиво, будто видел его впервые, потом – еще пристальней – предлагаемую деталь гардероба, все еще не покинувшую положенную часть тела, что-то прикинул в уме, рисуя пальцами в воздухе какие-то округлости, потом с явным сожалением покачал головой и развел руками.

– Благодарю за лестное предложение, но… боюсь, размерчик не мой, да и покрой тоже… и цвета я предпочитаю другие…

– Значит, и вопрос исчерпан! – поспешила вмешаться я, не позволив им начать новый тур словесной дуэли. – Лучше бы моллюсков собрали, пока наш обед не разбежался!

Голодная смерть нам вообще-то не грозила. Разумеется, мы ушли в предположительно долгий поход не с пустыми рюкзаками, а вождь кочевников добавил к припасам убитого по пути зверька, который в здешних краях именовался тубу́ком и больше всего напоминал черно-серо-пестрого слепого сурка размером с кавказскую овчарку. Пока дары природы варились и пеклись в горячих углях, Призрак решил привести коня, предусмотрительно привязанного подальше от места предполагаемой встречи. Не успела я разлить по кружкам свежий травяной отвар, как послышался дробный топот копыт, громкий треск ломаемых веток и беспорядочный галдеж всполошенных птиц. Норка, сосредоточенно колдовавшая у костра, вскочила на ноги, сжимая в руках толстую суковатую палку, но я махнула рукой со словами:

– Думаю, оружие нам не понадобится!

И встала, отряхивая песок со штанин. В этот момент из непролазных зарослей на открытое пространство вырвался и легко вскинулся на дыбы рослый караковый жеребец, оглашая окрестности заливистым ржанием. Постоял так, явно красуясь, опустился на все четыре и, задрав хвост, заскакал вокруг, разбрасывая песок, взбрыкивая и встряхивая гривой, потом уже спокойно подошел ко мне и ткнулся носом в плечо. Подруга восхищенно присвистнула:

– Ух ты! Это что же за явление?!

– Прошу любить и жаловать: Агат, мой боевой друг и неоднократный спаситель! – Я звонко чмокнула «явление» в белую проточину на довольной морде. – А для большинства окружающих – своенравная вредина, дьявольское отродье, бесово семя, адово племя, бешеный чертяка и все прочее в том же духе…

– Два сапога пара! – хмыкнула подруга.

– Как и мы с тобой, – парировала я, пожимая плечами. – Рыбак рыбака видит издалека! Спорю на что хочешь – он сам отвязался, сбежал из лагеря наших соратников и прибыл сюда вслед за Светлым Вождем на встречу с хозяйкой!

Кстати, так оно и оказалось…

– Погладить-то хоть можно?

– Даже нужно, только сначала вспомни, куда мы положили сахар.

Что характерно – мой злопакостный строптивец принял Норку безоговорочно и сразу, и дело было вовсе не в угощении…

За обедом я спохватилась, что так толком и не представила своих соратников друг другу, ограничившись кратким описанием путешествия «туда и обратно». Следовало немедленно исправить эту оплошность, и я честно постаралась придать лицу и голосу торжественное выражение, когда перечисляла титулы и достоинства обоих. Новые знакомые задумчиво разглядывали друг друга. Первым нарушил молчание Тарглан:

– И как же нам следует повседневно величать высокочтимую госпожу? Ведь при этом желательно еще и выжить…

– В таком случае не вздумай назвать ее Элей! – предупредила я. – Или еще того хлеще – Лелей!

– А Норой меня зовут лишь самые близкие друзья! – весомо добавила несговорчивая особа и умолкла, предоставив бывшему киллеру самостоятельно шевелить извилинами.

– Еще она не очень сердится на Вячеславну, – подсказала я, желая помочь, но Призрак едва заметно поморщился и снова задумчиво нахмурился.

– Тогда, может быть, подойдет Леона?

– Что ж… Пожалуй, очень даже ничего! – поразмыслив, милостиво кивнула моя подруга. – Особенно в сочетании с высокочтимой госпожой… Теперь твоя очередь.

– ???

– Нельзя же именовать столь великого вождя чем попало! Хотя бы во избежание дипломатических осложнений… Вот и спрашиваю, какие из твоих званий, титулов и подпольных кличек можно пропустить, а какие обязательны для ежечасного пользования?

– Хм… – Призрак успешно скрыл улыбку. – Без последних восемнадцати постараюсь как-нибудь обойтись, но вот первые двадцать шесть… А тебе самой как больше нравится?

– Еще не решила, – пожала плечами Норка.

– Значит, стоит перепробовать все, тогда и определиться будет проще! – Я сочла возможным вмешаться. – Главное, добавлять ничего не вздумай…

На откровенно разочарованную гримаску, тут же появившуюся на личике госпожи Леоны, Тарглан внешне вроде бы никак не отреагировал, только в прищуренных серо-зеленых глазах заплясали веселые искорки.

До лагеря соратников добрались быстро. Светлый Вождь вез наш багаж на своем Вороне, а мы с Вячеславной прекрасно уместились на спине Агата, который, похоже, даже не заметил дополнительный груз. Тарглан вскоре нас обогнал, чтобы предупредить остальных, при этом не забыв извиниться за то, что вынужден покинуть столь изысканное общество.

– Красную дорожку стелить поможет? – хмыкнула Норка, проводив его взглядом.

– Ага. И салют будет – из пушек, которые даже еще не изобрели! – хмыкнула и я.

– А ценные указания телепатически нельзя было передать?

– Значит, они настолько ценные, что нельзя. Или боялся, что враги перехватят послание… Да шучу, шучу! В любом случае – скучно не будет, можешь не сомневаться.

– Вот еще что, – помявшись, выдала подруга. – Ты меня хоть иногда просвещай заранее, кто, что и как!..

– Просто делай как я!

– Так и собиралась! – кивнула она. – Только потом вспомнила о разнице в статусе. «Что позволено Зевсу, не позволено быку», и все такое…

– В отношении заботы и защиты можешь не беспокоиться! Нашим друзьям-соратникам достаточно того, что ты тоже в команде, к тому же девушка и новичок в наших условиях. А что касается остального… Ты же для меня как сестра! И даже больше!.. – Мой голос дрогнул, но я закончила достаточно бодро: – И я их предупредила, что, возможно, приеду с родственницей.

– «Возможно»? То есть были сомнения на мой счет?!

– Была – и есть! – уверенность, что ты не обязана разгребать мои проблемы!

– Эх ты, а еще сестра!..

Когда Агат прошествовал парадным шагом из прибрежных зарослей на берег озера, где горел костер, нас встретил… нет, не салют, но фейерверк, устроенный придворным чародеем из простой воды, благо в ней недостатка не было. Сначала это был цветной туман, потом он собрался в тройную радугу, которая покружилась, расцветив яркими полосами весь небосвод, а затем с мелодичным журчанием осыпалась обратно в родной водоем. Мы дружно зааплодировали, спешиваясь, а к нам уже рысил огромный черный бойцовый пес, держа в зубах приличное количество цветов, которые он резким движением лобастой головы разбросал перед нами. Норка восторженно ахнула и протянула было руку, чтобы погладить Броула, но спохватилась и оглянулась на меня. Правильно, при первичном общении с настолько зубастым чудом природы таких размеров осторожность не помешает! Сомнения разрешил сам четвероногий друг: подался вперед и смачно лизнул ее ладонь, заставив ойкнуть и рассмеяться с явным облегчением. Три впечатляющих индивида, стоявших плотной шеренгой перед костром, тоже разулыбались. Я решила, что пора бы официально всех перезнакомить.