Текст книги "Наследница в алых шелках"

Глава 4

Кевин был чрезвычайно раздосадован тем, что Минерва вмешалась в его план подружиться с мисс Джеймисон. Однако он покорно вытерпел долгий разговор о моде и тканях, а теперь помогал им выйти из экипажа на Нью-Бонд-стрит.

Он поднял взгляд на второй этаж, где помещалось заведение модистки.

– Идем с нами, Кевин, – сказала Минерва. – Нам может понадобиться мнение мужчины. Если так, придется обойтись тобой.

Сохраняя невозмутимый вид, он проследовал за ними по лестнице и вошел в салон модистки. Мадам Тиссо знала Минерву и, услышав, что нужны два гардероба, увела дам с собой, оставив его ждать в комнате с неудобной мебелью.

Он вдруг подумал, обозревая дамскую гостиную с хилыми столиками и стульями, что Минерва именно это подразумевала, угрожая превратить его жизнь в ад. Что ж, ей придется придумать кое-что получше. Она не знает, с кем имеет дело.

Он присел на одинокий, обтянутый тканью стул. Тот не был предназначен для мужчины его роста, но, немного поворочавшись, Кевину удалось устроиться более-менее удобно. Он закрыл глаза и задумался. Последняя мысль перед тем, как он углубился в расчеты вероятностей выигрыша, была о том, что любопытно было бы узнать, для кого предназначен второй гардероб.

Некоторое время спустя он отвлекся от раздумий и посмотрел на карманные часы. Они провели у модистки больше часа. За одной из дверей он слышал женские голоса и смех. Кевин подумал, не оставить ли записку и уехать, но ведь он преследовал цель заручиться дружбой и доверием мисс Джеймисон. Для этого требовалось проводить время в ее обществе. Что, если бы Минерва не вторглась в его планы, он бы сейчас и делал.

Голоса сделались громче, и он услышал обрывки разговора.

– О, обязательно, Розамунда.

– А не слишком ли оно смелое?

Затем громкий смех.

– Совсем нет, – ответила мадам Тиссо. – Платье будет очень скромное, а цвет по моде этого года.

– Не уверена…

Похоже на то, что за дверью нужно было принять решение. Возможно, он не разбирался в моде, зато знал, когда женщина одевается, чтобы подчеркнуть свою красоту, а еще понимал разницу между приемлемо смелым и скандально смелым.

Это лучше, чем сидеть здесь Зевс знает сколько. К тому же она, если можно так выразиться, тратила его деньги. С этой мыслью он подошел к двери и открыл ее.

Три женщины потрясенно повернулись в его сторону. Мадам Тиссо приложила руку к груди над сердцем. Изумление Минервы сменилось весельем. А мисс Джеймисон… от ее вида у него перехватило дыхание.

Она была от груди до пят закутана в ткань. В темно-красную ткань с легким блеском. Ее сливочно-белые плечи были открыты, а по тому, как она прижимала к себе ткань, он догадался, что и спина тоже видна. Она молча уставилась на него, прижав к себе материю.

Кевин гадал, обнажена ли она под красным шелком. Казалось, что да. Однако, возможно, и нет. Может, бретельки рубашки были просто опущены.

Модистка прищелкнула языком.

– Сэр, мужчины обычно сюда не заходят, когда я провожу примерку.

– Право же, Кевин, – театрально вздохнула Минерва. – Я сказала, что ты можешь нам понадобиться, но позвала бы при необходимости.

Что за чушь. Можно подумать, раньше он ни разу не видел полуголой женщины.

– Было ясно, что мисс Джеймисон в нерешительности, так что я заключил, что вам все же нужно мнение мужчины, чтобы ускорить решение. – Он указал на красную ткань. – Очень мило, вам следует ее взять. – Он повернулся к мадам Тиссо. – Вам надо быть очень осторожной с этим платьем. Красный цвет может показаться рискованным.

Мадам Тиссо взглянула на Минерву, а та – на мисс Джеймисон. Мисс Джеймисон пожала плечами и кивнула.

– Решено – красный шелк, – проговорила мадам Тиссо.

Кевин подошел к столику, где сидела Минерва, разложив перед собой картинки с моделями платьев. Он изучил каждую из них, затем замер.

– А для кого вот эти простые вещи? Даже продавщицы в магазине одеваются лучше.

– Это для моей сестры, чтобы ей носить в школе, – ответила мисс Джеймисон.

Кевин поглядел на нее. Мадам Тиссо еще больше запеленала ее в неуклюжую мантию из муслина, в которой она скрылась почти целиком, так что видна была лишь хорошенькая головка.

– Вашей сестры?

Кевин понятия не имел, что у нее есть сестра. Да и вообще, у нее могло быть четыре сестры, три брата и две тетки. Еще и родители где-нибудь в деревне. Возможно, у нее резонные причины снимать большой дом.

Он ничего не знал о ее семье, потому что ни разу не спросил. И о ней самой тоже ничего не знал. Он явственно представил себе, как Николас и Чейз качают головами и с упреком приговаривают: «Плохо сработано, Кевин, плохо сработано».

– Возможно, если ты нас оставишь, Розамунда сможет одеться, и мы вскоре уедем, – сказала Минерва.

– Конечно. – Он открыл дверь. – Продолжайте.

– После двух часов на складах вам, несомненно, нужно подышать свежим воздухом, – предложил Кевин, когда экипаж ехал обратно в Мейфэр. – Почему бы нам немного не покататься в парке?

Минерва вынула из ридикюля миниатюрные часики.

– Не могу. Надо встретиться с одним из агентов касательно расследования. Пусть кучер меня высадит.

– Пожалуй, только недолго, – согласилась Розамунда.

Склады были очень пыльные, как, впрочем, и всегда. Она осмотрела новую продукцию для шляпниц и купила соломенную форму для шляпки вместе с образцами фурнитуры, которые доставят утром. Что более важно, она завязала знакомства с владельцами и теми, кто обслуживает покупателей.

Стало свежо, но она все-таки открыла окошко. Свежий ветерок приятно холодил кожу. Она смотрела наружу, но краем глаза видела Кевина Реднора.

Для аристократа он не очень-то соблюдал этикет. Его внезапное появление в примерочной поразило всех. Он наверняка это заметил, однако отнесся к своему вторжению, словно оно в порядке вещей, хотя мадам Тиссо особо подчеркнула, что это дерзость.

Ее нижнее белье прикрывал лишь свободно обернутый шелк. Он посмотрел на нее, но не разглядывал и вел себя так, словно все время входит к полуодетым женщинам. Возможно, так оно и было. Однако не к возлюбленным. И не к любовницам. Он это четко прояснил.

Что означало нечто иное, если он «едва ли» был монахом. Она добавила к списку того, что нужно сделать в следующие несколько дней, очередной пункт.

После того, как высадили Минерву, экипаж вкатился в Гайд-парк и занял место в длинной череде повозок, медленно ползших вперед, пока дамы и господа наслаждались погожим деньком.

– Если тут слишком много народу, можем поехать куда-нибудь еще, – предложил Кевин.

– Я не возражаю. Мне нравится глядеть на дам. Из ихних шляпок я заимствую идеи и завидую ихним нарядам.

– Вы бывали тут раньше?

– Мы, продавщицы, все время сюда приходим. Вы никогда нас не замечаете, потому что едете в каретах или верхом, а мы внизу, идем пешком вдоль бордюров.

– Уверен, я бы вас заметил, если бы проезжал мимо на лошади.

– Когда вы глубоко задумаетесь, сдается мне, вы вообще ничего не замечаете.

Он не стал спорить. Открыл еще одно окошко, чтобы ветерок продувал экипаж.

– Сколько у вас сестер?

– Всего одна. Лили четырнадцать лет, она гораздо младше меня. Она была совсем ребенком, когда скончался наш отец. Пришлось оставить ее в деревне, пока я не найду работу.

– Однако теперь она будет ходить в школу. Вот почему, по вашим словам, вы заказали те простые платья.

– Найти школу мне помогла Минерва. Лили придется много чего наверстывать. Но зато у нее будет образование. Надеюсь, что когда она вырастет, то найдет достойную партию. Для этого я выделила ей небольшое наследство. – Она поняла, что снова слишком много говорит о том, что не интересует этого человека. – В любом разе, это мой план.

– Очень благородно с вашей стороны подумать сначала о ней, а уже потом о своих нуждах.

Похоже, он сказал это искренне

– Вы думаете, все получится? Если она выучится да пообтешется, то удачно выйдет замуж? Мне бы хотелось, чтобы муж у нее был из благородных, чтобы ей не пришлось беспокоиться о деньгах. Пусть даже не очень знатный.

– Так может сложиться. В Минерве вы обрели подругу. Когда придет время, она поможет ввести вашу сестру в благородное общество.

– Она по-прежнему будет дочерью крестьянина-арендатора. Этого я изменить не могу.

– Капитал умеет затуманивать происхождение владельца.

Розамунда на это надеялась. Не только касательно Лили, но и себя. Она рассчитывала, что большое состояние скроет очень многое. Однако были вещи, которые нельзя спрятать, и она это знала. Во-первых, она не получила образования. Не умела говорить, как говорят дамы. Читала она едва-едва, а писала вовсе не изящно.

«Ты делаешь шляпки, – говорил внутренний голос. – Самый прекрасный гардероб, самый большой дом не изменят того, кто ты есть. Чарлз никогда на тебе не женится».

– Вы о чем-то задумались, – сказал Кевин.

Она подняла глаза и увидела, что он улыбается, словно знает, насколько необычно для него делать такое замечание вместо того, чтобы его получать. Она не могла сдержать смеха.

– Давайте посмотрим, смогу ли я угадать, что вас занимает. – Он подался вперед и посмотрел на нее обескураживающим пронзительным взглядом. – Вы думаете, что станете для нее обузой, и неважно, что при этом для нее сделаете.

Ее тронуло то, что он угадал. Что он знал. Она не могла согласиться и при этом не выдать своих чувств, поэтому просто взглянула на него в ответ. Их пересекшиеся взгляды и его близость вызвали у нее приятную дрожь.

– Подражать даме совсем не трудно. Нужно только попрактиковаться. Подобная перемена не сделает вас дамой, однако и не даст людям разоблачить вас, пока они не узнают вашу биографию. – Он медленно улыбнулся. – А в некоторых случаях даже ее можно поменять.

Что за ошеломляющее предложение. Слишком поздно создавать себе новую биографию для Чарлза и его семьи, но ради сестры…

– Чейз? Это ты там? – едва ли не прокричал на ухо Розамунде женский голос. Она повернула голову и увидела экипаж, стоявший так близко, что она могла бы подать пассажирам кофейную чашку.

– Нет, это Кевин, – раздался голос помоложе. – Кевин, как странно тебя здесь встретить. В такое время ты никогда не приезжаешь в парк.

В окне экипажа показались два женских лица. Женщина постарше с темными волосами прищурилась, чтобы получше разглядеть Кевина. Женщина помоложе с белокурыми волосами в упор смотрела на Розамунду. Обе были в шляпках, которые, по мнению Розамунды, им не шли, однако были не из дешевых. Она подметила изящную плиссировку на внутренней стороне полей шляпы темноволосой женщины.

Сидевший напротив нее Кевин подавил стон. Он подвинулся к окну.

– Тетя Агнес, хорошо выглядите.

– Ты, наверное, потрясен, увидев, что я еще жива. Ты вообще не замечаешь нас, когда бываешь в Лондоне.

– Я был очень занят.

Она перевела взгляд с него на Розамунду.

– Заметно. Это разве не экипаж Чейза?

– Это он и есть. Нынче днем я сопровождаю его гостью.

– Ты ее нам представишь? Печально уже то, что ты унизился до коммерции, но надо ли тебе перенимать грубые манеры своих собратьев-коммерсантов?

Розамунда заметила, как губы Кевина сжались в тонкую линию. Он посмотрел на нее с каким-то виноватым видом.

– Тетя Агнес, Фелисити, позвольте вам представить мисс Джеймисон. Мисс Джеймисон, это моя тетушка, леди Агнес Реднор, и сестра моего двоюродного брата, миссис Уолтер Реднор.

Два задумчиво нахмуренных лица. Затем два обращенных друг на друга изумленных взгляда.

– Ты слышала, Фелисити? Это Розамунда Джеймисон, – проговорила леди Агнес.

– Слышала. Ну и ну. – Женщина помоложе впилась в Розамунду пристальным взглядом. – Вот это да.

– Как Чейз посмел не сообщить нам, что ее нашли? – громко спросила леди Агнес.

– Это вы у него спросите, – ответил Кевин. – Так, а теперь нам пора возвращаться к нему…

– Ерунда. Останови экипаж, чтобы я могла познакомиться с мисс Джеймисон. – Леди Агнес громко велела кучеру выехать из потока. – Мы целый год этого ждали. Я уже начала верить, что ее никогда и не найдут. Долорес… мягко говоря, будет потрясена.

Кевин выругался себе под нос.

– Теперь уже все равно. Позвольте мне заранее извиниться, мисс Джеймисон.

Он распахнул лючок экипажа и велел кучеру тотчас же покинуть вереницу карет.

– А это обязательно? – спросила Розамунда, пока экипаж останавливался. – С чего бы им захотелось поговорить со мной? Леди Агнес даже видеть меня не рада.

– Моя тетя никогда не упускает возможности ублажить свою желчь. – Он открыл дверь и вышел, потом предложил ей руку.

Она сошла вниз и поправила юбки.

– Не понимаю.

Он почесал висок.

– Дело вот в чем. Если бы вас так и не нашли, ваше наследство в конечном итоге разделили бы между всеми нами.

Другими словами, все семейство надеялось, что ее нет в живых.

Оглядев ее с ног до головы, леди Агнес соизволила проговорить:

– Что ж, мисс Джеймисон, долго же вас пришлось искать.

– Знала бы я, что меня ждет капитал, меня бы нашли быстрее.

– И вправду. – Снова долгий осмотр. Выражение ее лица говорило, что первое впечатление оказалось не из приятных. Розамунда заметила, как ее глаза сузились и задержались на шляпке. «Слишком хороша для нее», – говорил взгляд аристократки.

– Она живет в Ричмонде, – объяснил Кевин. – Отсюда и проволочки. Она не видела объявления в лондонских газетах.

– Крупные газеты продаются по всей Англии, – сказала леди Агнес.

– Полагаю, если кто-то надеется неожиданно унаследовать капитал от незнакомца, он раздобудет и прочтет все газеты, – проговорил Кевин. – Очевидно, мисс Джеймисон не из таких людей.

Его тетя была женщиной неглупой и поняла, что Кевин над ней издевается. Ее глаза сердито вспыхнули над жеманной улыбкой.

– Очевидно, нет. Вы уже не очень молоды, но не замужем, мисс Джеймисон. Учитывая, что на внешность вам жаловаться не приходится, я нахожу это весьма странным.

– Тетя Агнес, – угрожающе произнес Кевин.

– Я другими вещами занималась, леди Агнес, – ответила Розамунда. – У меня шляпная мастерская, которая требует внимания. Так что поиски мужа отпали сами собой.

– Шляпница. Что ж. Вы не удивились, обнаружив, что герцог оставил вам наследство? Нас это в высшей степени поразило.

– И меня тоже. Я едва знала его.

Взгляд сделался пристальным, пронизывающим.

– И откуда, позвольте спросить, вы едва его знали?

– Нет, не позволю, – вмешался Кевин. – Давайте прогуляемся, прежде чем мисс Джеймисон решит, что все семейство Редноров даже более странное, чем наследство.

Он нарочито медленно повернулся и пристально поглядел на тетю, пока та не пошла рядом с ним.

Розамунде осталось шагать рядом с молодой женщиной по имени Фелисити, женой одного из кузенов Кевина. Она была хорошенькая, с тонкими чертами лица. Напомнила Розамунде фарфоровые статуэтки с неизменными острыми носиками и пустыми голубыми глазами.

– У вас очаровательная шляпка, – сказала Фелисити.

Розамунда немедленно устыдилась своих недостойных мыслей.

– Благодарю вас. Я сама ее сделала.

– Какая вы одаренная! Конечно… вам больше ничего не придется делать своими руками, верно ведь?

– Ну, а мне хочется. Это мое ремесло.

– Полноте, – рассмеялась Фелисити. – С вашим состоянием вы можете купить любые шляпки и наряды, какие захотите, и навсегда оставить ремесленничество.

– Я так не думаю. Мне оно слишком нравится.

Фелисити часто заморгала.

– Как грустно, что вы еще не замужем. Полагаю, это быстро исправится.

– Юрист предупредил меня насчет охотников за состояниями. Думаю, лучше всего их избегать, а вы?

– Все зависит от их собственных капиталов. – Фелисити замедлила шаг, потянув Розамунду за собой. – Кевин, вероятно, был груб касательно наследства. Я бы за него извинилась, но уже давно прекратила это делать. Однако на этот раз грубость его, вероятно, понятна. Понимаете, он равнодушен к деньгам. Его занимает изобретение, а герцог оставил половину его совершенно чужому человеку.

– Мы с ним пришли к соглашению, так что он был не слишком груб.

– Вы собираетесь отдать ему свою половину? Не представляю себе другого соглашения, которое он бы нашел приемлемым.

– Я это не планирую, и он это знает.

Розамунда заметила, что они отстают от Кевина и леди Агнес.

– Полагаю, вы могли бы вернуть свою половину. Никого не принуждают принимать наследство.

– С чего бы мне это делать?

– Чтобы от него избавиться, конечно же. Мой муж объяснил мне, что хоть оно ничего и не стоит, но может дорого обойтись. Компаньон в ответе за долги и дополнительные вложения. Было бы печально, если бы это произошло с вами.

Как оказалось, Фелисити была хитрой женщиной. Розамунда гадала, зачем она дает ей все эти советы.

– Если я его верну, кто его получит вместо меня?

– Полагаю, его разделят между кузенами, хотя, вероятнее всего, они продадут им причитающееся и возьмут предложенные гроши. Кевин, конечно, оставит свою долю себе.

Последнее, чего хотел Кевин – это чтобы ее половину вот так разбили на части. А если изобретение ничего не стоит, зачем Фелисити переживать, что с ним случится?

– Ну, думаю, первое время я ее подержу, чтобы разобраться, что к чему. Это избавит всех евонных кузенов от хлопот.

Фелисити явно встревожилась.

– Мисс Джеймисон, когда я сказала, что вам бы лучше избавиться от наследства, я сделала это лишь для вашего блага. – Она огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет. – Вам и вправду не следует становиться компаньонкой Кевина. Он наверняка вас разорит. И… – она понизила голос, – возможно, вам этого не говорили, но последний его компаньон умер при загадочных обстоятельствах.

Розамунда была так поражена этой откровенностью, что едва не споткнулась о лежавшую на тропинке упавшую ветку. Фелисити была довольна такой реакцией. Ей показалось, что разговор шедших впереди Кевина и его тетки перешел на повышенные тона.

– Что вы хотите этим сказать?

– Все списали на несчастный случай, но в семье никто не думает, что герцог он упал с парапета случайно. Мы также не думаем, что он спрыгнул. Это оставляет только одно объяснение тому, как он оказался на земле.

Розамунда решила, что ей не очень-то нравится эта женщина.

– Вы намекаете, что причиной падения герцога стал Кевин? Прошу вас, скажите прямо. У вас есть причины в это верить, или вы просто испытываете к нему неприязнь?

Фелисити опустила веки и вскинула голову так, чтобы взглянуть на нее сверху вниз. Розамунде это выражение было очень хорошо знакомо. Дама собирается поставить простолюдинку на место.

– Неприязнь он вызывает сильную, но я ничего не подозреваю без причины. Это случилось в имении герцога, в Мелтон-Парке. Из родни там никого не было. Кевин заявил, что был во Франции, но на самом деле находился в Англии. На другой день я сама видела его в Лондоне. Если он узнал о завещании и о передаче герцогом половины своей компании, у него были причины действовать необдуманно. Для вас это достаточно прямо? – Она ускорила шаг с мрачной решимостью. – Я надеялась отвратить вас от беды. Теперь вижу, что не следовало.

Розамунда зашагала в ногу с Фелисити, пока они не догнали Кевина и леди Агнес. Они подошли как раз вовремя и услышали слова леди Агнес:

– Я лишь советую, что для вас обоих самое разумное – это продать что есть, за сумму, которую вам предложат. Вряд ли в будущем предприятие будет стоить дороже, и такое решение избавит вас от в высшей степени неприличного партнерства.

Появление Розамунды заставило леди Агнес умолкнуть на полуслове. Не зная, что ее подслушали, она прикрылась светской болтовней.

– Фелисити, посмотри, как дивно плющ прижился здесь в парке. Я как раз рассказывала Кевину, что мой новый садовник начал прививать лианы на задней стене дома.

Глава 5

Розамунда никогда не думала, что станет просить Кевина Реднора о визите, но на следующее утро она сидела за письменным столом в библиотеке и писала записку именно с этой просьбой. Долгая и полная раздумий ночь привела ее к выводу, что на этот раз она обратится за советом к Кевину, а не к Минерве, поскольку Минерва уже и так многим ей помогла.

Эта встреча также, пожалуй, даст ей возможность выяснить, имеются ли основания для подозрений Фелисити. Эта женщина была из тех, кто мутит воду просто для развлечения.

Она корпела над письмом, тут и там оставляя зачеркивания и кляксы, но, еще не закончив, поняла, что все ее попытки закончились провалом. Минерва вошла в библиотеку как раз в тот момент, когда Розамунда доставала новый лист бумаги.

Увидев, что она пишет письмо, Минерва устроилась с книгой в руках и не вмешивалась. Розамунда предприняла очередную попытку, раздраженно заворчав себе под нос, когда все снова пошло плохо. Она отложила перо и закрыла лицо руками.

– Вы плачете?

Она отняла руки и увидела, что Минерва стоит подле нее.

– Нет. Пытаюся не заорать. – Розамунда указала на бумагу. – Почерк у меня никудышный, ошибок тьма, я даже перо в руки взять не могу так, чтоб не разбрызгать всюду чернила.

Минерва пристально взглянула на записку.

– Если хотите, я напишу все, что вы продиктуете. Или мы можем послать кого-нибудь из слуг с устным сообщением.

Розамунда снова взялась на перо.

– Вы писали письмо в школу. Нельзя, чтоб вы все делали за меня. Мне надобно самой учиться.

Минерва положила ладонь на державшие перо пальцы.

– Я помогу вам практиковаться. Однако за час ничему не научишься. А сейчас пока пошлем слугу.

И вот в одиннадцать часов Кевин Реднор прибыл в изящном экипаже с лакеем на запятках, чтобы сопроводить ее в контору адвоката.

– Это отцовский экипаж, – объяснил он. – Он им вообще не пользуется.

Она устроилась на подушках, а он сел напротив. Небо затянули темные тучи. Она надеялась, что дождя не будет.

– Польщен, что вы послали за мной, – сказал Кевин. – Я лелею надежду, что мы подружимся и что вы попросите меня о помощи в любом деле, где я могу быть полезен.

– Я подумала, что лучше всего, если ктой-то будет рядом, коли вопрос юридический. – Она также хотела кое-что обсудить с деловым партнером, но собиралась подождать подходящего момента и надеялась, что у нее хватит решимости.

Пока они ехали по Мейфэру, Розамунда воспользовалась возможностью изучить прогуливавшихся по улицам женщин. В открытом окне она приметила симпатичную шляпку с более широкими, чем обычно, полями, достала из ридикюля листок бумаги и карандаш и быстро зарисовала ее.

Кевин подался вперед и поглядел на листок.

– Вас учили рисовать?

– Учили? Нет, я просто пытаюся как можно верней передать то, что увидела.

– Тогда, похоже, у вас прирожденный талант.

Розамунда поглядела на рисунок. Он довольно точно передавал форму шляпки и угол наклона полей.

Они приехали в дом мистера Сандерса в Сити до того, как начался дождь. Адвокат ей понравился. Своим внешним видом и манерами он напоминал ее дядю. Когда она впервые приехала к нему и он вводил ее в курс дела о наследстве, он объяснял все нарочито медленно, возможно, зная, что она в растерянности и ей будет трудно сразу все усвоить.

Теперь адвокат поздоровался с мистером Реднором и обратил все свое внимание к ней.

– Вот тут у меня договор аренды дома. Владелец согласился с большинством предложенных мною изменений, – подмигнул он. – Сначала он выдвинул менее благоприятные условия, вероятно, полагая, что у женщины не достанет опыта заметить подводные камни.

– Вот почему я пришла к вам за советом. – Подписывая договор аренды в Ричмонде, она была неопытной и пожалела, что не проявила больше решительности в переговорах с хозяином дома.

– Поздравляю вас с принятием верного решения. Гораздо легче устранить все недочеты в самом начале, нежели пытаться исправить их потом. – Он подал ей документ на большом листе тонкого пергамента. – Вы увидите, что сумма снижена до уровня остальных домов на той же улице. Также изменены некоторые условия. Удалено несколько драконовских положений. Например, нет дополнительной платы за обстановку. Теперь она включена в общую сумму, что соответствует описанию дома.

Розамунда начала читать, догадываясь, что слово «драконовские» – это диковинный способ сказать «плохие». Изящество документа мешало вникать в смысл. Четкие буквы с огромными завитушками словно звенели, заглушая слова. Писал все, конечно, секретарь, но она все же завидовала тому, как дивно выглядел текст.

– Вы все понимаете? – раздался негромкий голос оттуда, где сидел Кевин. Она взглянула на него. Мистер Сандерс чуть улыбнулся ироничной улыбкой.

– Да. Спасибо за все, что вы для меня сделали, мистер Сандерс. Вижу, что владелец дома уже подписал договор.

– Он подписал все три экземпляра. Если вы их подпишете, сделка совершится.

Розамунда сняла перчатки. Она как можно аккуратнее расписалась на всех трех документах, старясь не поставить кляксу. Мистер Сандерс промокнул чернила, затем свернул один из пергаментов и протянул Розамунде. – Теперь вы жительница Лондона, мисс Джеймисон.

Это был смелый шаг. Дерзкий шаг. Теперь обратного пути не было.

Ее воображение воспарило, переставляя мебель и докупая еще. Она представила Лили в спальне на третьем этаже. Увидела, как Чарлз поднимается ко входу по парадной лестнице.

Мистер Сандерс принес еще документы.

– Это договор аренды магазина. Тут все было гораздо проще. Мастерская на втором этаже, и магазин на первом.

Он положил перед ней лист пергамента. Розамунда читала условия. Кевин старался их прочесть, заглядывая ей через плечо.

– Вы арендуете магазин на прилегающей улице? – спросил он.

Она кивнула.

– Ктой-то сказал мне, что если что-то не принято, это еще не значит, что этого нельзя сделать.

Она взяла перо и расписалась.

Мистер Сандерс собрал документы.

– Смею заметить, что, обустраиваясь в обоих местах, вы будете очень занятой женщиной.

Она попрощалась с мистером Сандерсом. Выйдя в прихожую, Розамунда прошептала мистеру Реднору:

– Мне спросить у клерка о плате?

– Вам пришлют письмо.

Как только они снова уселись в экипаж, начался дождь. Розамунда уныло глядела на струйки воды на окнах. Погода нарушила ее планы на остаток этой поездки.

– У меня есть кое-что для вас.

Кевин достал обернутую материей коробку и протянул Розамунде.

Это была не коробка. Она развернула книгу. Открыла и увидела, что это роман Вальтера Скотта.

– Не знаю, та ли это книга, которую вы читали. Однако она очень популярна и, возможно, вам понравится. Там есть рыцари.

Розамунда медленно провела ладонью по коричневой кожаной обложке, украшенной тисненым узором.

– Я сразу же ее прочту и скоро вам верну.

– Это не из моей библиотеки. Это подарок. Книга ваша.

Она снова поглядела на красивую обложку. Это была первая целиком ее книга.

– Я поставлю ее на особое место в шкафу. Спасибо вам большое.

Розамунда подняла глаза и увидела, что он улыбается ей. У него была очень приятная улыбка. Она смягчала угловатость его лица и делала глаза не такими серьезными и задумчивыми.

Его щедрость придала ей решимости.

– Как жаль, что начался дождь. Я думала попросить вас отправиться в парк, чтобы я могла кое об чем с вами поговорить.

Он взглянул на проливной дождь на улице.

– Можем поехать в мой родовой особняк. Отец уже потребовал познакомить его с вами. Можем разделаться с формальностями, пообедать, а затем сбежать от него, чтобы поговорить с глазу на глаз. Вам это подходит?

Она кивнула, хотя мысль об отце Кевина заставила ее замешкаться. После тети Агнес и Фелисити она не ждала от его родни ничего хорошего.

Кевин взвесил положительные и отрицательные результаты дня. Было ясно, что в конторе Сандерса его присутствие вовсе не требовалось. Возможно, Розамунде просто хотелось, чтобы Кевин ее сопровождал, поскольку юридические тонкости пугали ее. Он решил это принять, хотя не очень-то поверил.

Ее просьба о разговоре показала, что, вероятно, она хотела его общества по иным причинам, нежели аренда дома и магазина. Решение проблемы дождя далось ему без малейших колебаний, пусть даже означало необходимость терпеть вмешательство отца. Он быстро смирился, потому что это показалось ему самым легким способом не расставаться с мисс Джеймисон.

Поняв и признавшись себе в этом, он погрузился в глубокую задумчивость до конца поездки. «Цель, осел ты этакий, состоит в том, чтобы сделать ее более управляемой, а не в том, чтобы сделать из себя идиота».

Она довольно долго возилась с ридикюлем, затем достала книгу и открыла первые страницы. Книга была не из дорогих, но обращалась она с ней как с сокровищем. Удивление, с каким она приняла ее, тронуло Кевина. Он догадался, что она нечасто получает подарки.

Он старался не смотреть на нее, но она сидела совсем рядом – очаровательная, спокойная, соблазнительная. Тут Чейз не ошибся в выборе слова. Она могла носить платье столь же бесформенное, как те мешки, что заказала для сестры-школьницы, и все же сводить мужчин с ума. Однако желтое платье и светло-зеленая накидка демонстрировали ее формы, несмотря на скромность наряда. Одной лишь близости к ней хватало, чтобы вызвать в нем возбуждение, которое было бы трудно скрыть. Он начал облекать свои мысли в форму на древнегреческом, чтобы избежать столь компрометирующего развития событий.

Ему и вправду требовалось задавить это неудобное влечение к ней, которое обещало во многом расстроить его планы. Впрочем, это не должно было составить особенного труда. В Лондоне сотни красивых женщин, и он редко их замечал. Он гордился, что не принадлежит к тем, кто тратит время и деньги на бессмысленные увлечения.

Дорога до дома заняла мучительно много времени. Кевин выпрыгнул из экипажа, как только лакей открыл дверцу, затем, опередив его, сам помог мисс Джеймисон выйти. Она еще не надела перчатки, и сквозь свою перчатку он ощутил тепло ее руки, отчего его мысли направились не туда, куда нужно. Вот досада.

Розамунда надела перчатки, пока они шли к двери, одновременно оценивая взглядом высоту и ширину здания.

– Ума не приложу, как вы могли счесть мой новый дом большим, если сами живете вот тут.

– Он слишком велик, особенно когда в нем остается всего один человек.

Дом был куплен с расчетом на множество будущих жильцов. Отец предвкушал большую семью, но так вышло, что его жена скончалась, рожая первенца.

Дворецкий открыл дверь и впустил их.

– Должен вас предупредить, что мой отец – человек оригинальный. Даже эксцентричный.

Она широко распахнула глаза.

– Правда, что ли? Уж и не знаю, как так получилось, вы ж ведь такой обычный.

Она пересекла порог с самодовольной улыбкой.

Кевин последовал за ней. Он ее предупредил. Если мисс Джеймисон считает его эксцентриком, то ее ждет потрясение.

Он провел ее в библиотеку. Размеры помещения поражали. Она глядела на массивные книжные шкафы, закрывавшие три стены. На четвертой висели картины… И кое-что еще.

Она подошла и остановилась у десяти рам, в которых находились ряды серых и желтоватых мотыльков. При каждом имелась бирка. Наверняка на сбор и сортировку ушло много часов. Однако теперь, глядя на них рядом, Розамунде легко было заметить отличия.