Текст книги "Против нее"

Глава одиннадцатая

Час спустя Бри смотрелась в маленькое зеркало в комнате отдыха в участке. Разгладила пару складок на форменной рубашке, распустила волосы и заново собрала в аккуратный узел. Желудок заурчал, напоминая, что она вновь пропустила обед, но времени не было, как и аппетита. Пресс-конференция начиналась через десять минут.

Дверь открылась, протиснулась Мардж.

– Я надеюсь, ты не собираешься в таком виде показаться перед камерой? – спросила она.

– Собираюсь, – Бри заметила у неё в руке косметичку. – Хочешь меня разукрасить?

Мардж покачала головой.

– По крайней мере нанести немного консилера и пудры.

– Я расследую настоящее убийство, а не снимаюсь в фильме про полицейских.

– Я и не жду, что ты нацепишь шпильки, – невозмутимо сказала Мардж, скрестив руки на груди. – Но ты вся бледная и в то же время вся лоснишься, а вид у тебя должен быть свежий и собранный.

Бри вновь повернулась к зеркалу. Она в самом деле была бледной.

– Не хватало только думать о внешности, а не о деле.

– Ты публичная персона. Тебе придётся думать сразу обо всём, – Мардж протянула ей тюбик жидкого консилера и пудреницу. – Внешность имеет значение.

Понимая, что Мардж права, Бри пару раз мазнула консилером под глазами и слегка припудрилась.

– Пойдёт? – под пристальным вниманием Мардж она чувствовала себя как в свете прожектора.

– Почти, – она торжественно вручила Бри тюбик помады.

– Ты серьёзно? – Бри вздохнула. – Терпеть не могу помаду, она вязкая и липкая, и когда я смотрю в зеркало, вижу в нём только губы.

– Это нежный цвет, – Мардж забрала у неё консилер и пудру. – Уж поверь мне.

Бри поверила, но нанесла лишь тонкий слой помады. Цвет действительно не бросался в глаза, но макияж освежил лицо Бри. Мардж окинула её оценивающим взглядом.

– Вот так пойдёт.

– Ну спасибо, – Бри закрыла тюбик, Мардж убрала его обратно в косметичку.

– Иди.

Выйдя из комнаты отдыха, Бри сделала Мэтту и Тодду знак следовать за ней. Ей хотелось, чтобы они были рядом, и журналисты поняли, что отдел выделяет ресурсы на расследование убийства. С двух сторон окружённая мужчинами, она подошла к микрофону, установленному на тротуаре перед участком, и повернулась лицом к автостоянке, где расталкивали друг друга журналисты и репортёры. Некоторых она знала еще с тех пор, как стала шерифом.

– Вчера мы пришли на вызов, – начала Бри, – и обнаружили два тела с огнестрельными ранениями. Жертвы были официально идентифицированы как Юджин Оскар и его мать Камилла Браун. Их смерть в настоящее время расследуется как двойное убийство, – она указала на мужчин. – Следователь Мэтт Флинн и главный заместитель Тодд Харви помогают в расследовании при поддержке всего отдела шерифа.

Репортёр сунул Бри микрофон.

– Жертвы были убиты?

Бри кивнула.

– Да.

– Это тот самый Юджин Оскар, которого вы два месяца назад уволили? – гаркнул другой репортёр. Бри узнала его по голосу – Ник Вест с «Ви-Эс-Эн-Вай Ньюс». Старательно подбирая слова, она ответила:

– Юджин Оскар работал в департаменте шерифа и недавно вышел на пенсию.

– Разве его уволили не за дело? – гнул своё Ник, и его убийственная улыбка была чересчур самоуверенной.

– Нет. Он был в административном отпуске, а потом вышел на пенсию, – повторила Бри, но ей всё сильнее становилось не по себе. Не стоило позволять Нику раскрывать эту тему. Молодой, около тридцати лет, он обладал инстинктами хорошего журналиста, и она не сомневалась, что ей ещё предстоит иметь с ним дело. Она подала сигнал говорить высокой рыжей женщине.

– Когда они были убиты? – спросила рыжая. Бри наклонилась ближе к микрофону.

– По заключению судмедэксперта, это случилось в промежутке с восьми вечера воскресенья до восьми утра понедельника.

Руку подняла блондинка с густо подведёнными глазами и огромными накладными ресницами.

– Пэрис Викерс, «Дейли Гринд». Кто обнаружил тела?

– Сосед, вызвавший меня для проверки самочувствия.

Седой мужчина крикнул:

– Это нормально, что вы лично приезжаете на такие вызовы?

– Да, если я свободна, – Бри обвела глазами толпу. Пэрис Викерс вновь сунула ей микрофон.

– У вас уже есть подозреваемые?

– Я не имею права разглашать детали, пока расследование не закончено, – ответила Бри и повернулась к другому репортёру. Но прежде чем он успел сказать хоть слово, вновь вмешалась Пэрис:

– Должны ли жители Грейс-Холлоу беспокоиться о том, что убийца на свободе?

Бри покачала головой.

– В настоящее время у нас нет оснований полагать, что убийца представляет опасность для общества в целом, – она очень надеялась на этом отделаться от Пэрис, но та продолжала говорить.

– Но вы не знаете мотивов убийства? – тон Пэрис был скорее утвердительным, чем вопросительным. Бри оставалось лишь повторить ответ:

– Я пока не могу комментировать детали.

Пэрис ухмыльнулась.

– Раз вы не можете комментировать детали, может, тогда прокомментируете ваши обнажённые фотографии по всему Интернету?

Бри замерла. Её горло сжалось так, что она вряд ли смогла бы прохрипеть ответ, даже если бы он у неё был. Ей хотелось удариться головой об стену. Этого следовало ожидать. Но Рори сказал, что видео и фото были загружены только на порносайты. Неужели они так быстро стали вирусными? Или её преследователь по электронной почте сообщил о них репортёру? Ей даже не дали времени отправить запрос на их удаление.

Чёрт, она ещё даже не связалась с адвокатом.

Волнение нарастало, репортёры начали шептаться. Не оборачиваясь, Бри знала, что Тодд шаркает ботинками по бетону и что лицо Мэтта окаменело.

Губы Пэрис изогнулись в довольной улыбке.

Бри сглотнула и попыталась казаться спокойной, но её щёки горели. Зная, что она должна ответить, она сказала:

– Очевидно, что эти фотографии смонтированы.

Но Пэрис не унималась.

– Вы когда-нибудь фотографировались обнажённой, шериф?

– Нет, – отрезала Бри, вздохнула и продолжала уже сдержаннее: – я никогда не была моделью, и точка. Как я уже говорила, эти фото ненастоящие.

– Я их видела. Мне они показались настоящими, – Пэрис смерила её скептическим взглядом. – А в порнографическом видео вы снимались? Потому что есть и видео.

Репортёры один за другим стали выкрикивать вопросы, и разразился настоящий бедлам. Кто-то полез в телефон, явно ища изображения. Улыбка Пэрис стала шире, как будто она была очень довольна собой.

Бри попыталась ответить, но её никто не услышал.

– Прошу внимания! – крикнула она. Пот выступил у неё на лбу, собрался под мышками, промочил рубашку под бронежилетом. Ей нужно было вернуть контроль. Кое-как справившись с собой, она рявкнула в микрофон: – Тихо!

Медленно повисла тишина. Бри взяла себя в руки. Ей нужно было продумать свой рассказ. Не продумать, тут же поправила она себя, а просто сказать правду, но при этом изменить свою эмоциональную реакцию. Страх и унижение делали её слабой, и вместо сочувствия она вызывала негодование и гнев. Она повысила голос ровно настолько, чтобы звучать уверенно, но не оборонительно.

– Фотографии, которые распространяются в Интернете, смонтированы. Это дипфейки, которые были созданы, чтобы поставить меня в неловкое положение. Они не настоящие.

Кто-то крикнул:

– Докажи!

– А сиськи как настоящие!

Бри обвела глазами толпу, ища тех, кто кричал, но никто не встретился с ней взглядом. Она попыталась установить зрительный контакт с журналистами, говорить с ними и вместе с тем с будущими зрителями.

– Всё, что для этого требуется, – простое программное обеспечение, позволяющее приставить голову одного человека к телу другого. Такое может случиться с кем угодно. Меня это очень беспокоит, – Бри посмотрела прямо на Пэрис. – Если вы внимательнее изучите изображения, монтаж станет очевиден, – она надеялась, что Пэрис пристыдит её тон, а не слова. Но Пэрис лишь раздражённо скривила губы, нимало не смутившись.

– А теперь, – сухо резюмировала Бри, – мне нужно вернуться к расследованию убийства. Спасибо, что уделили мне время, – она вернулась в участок, стараясь, чтобы её шаги оставались ровными и спокойными, чтобы никто не подумал, будто она убегает – хотя именно это она и делала.

Войдя, она направилась прямиком в свой кабинет. Мардж, Тодд и Мэтт последовали за ней и столпились вокруг ее стола. Бри рухнула на стул, опёрлась локтями о стол и закрыла лицо руками.

– Это такая катастрофа, как мне кажется? – пробормотала она, посидев так какое-то время и подняв голову. Мэтт, как она и ожидала, был вне себя от злости. Тодд крутил в пальцах край воротника, чувствуя себя явно не в своей тарелке. Мардж сказала:

– Да.

Бри всегда могла рассчитывать на её честность.

– Что мы знаем о Пэрис Викерс?

Губы Мардж сжались в прямую линию.

– Что она сука?

Бри, не удержавшись, фыркнула.

– А помимо этого?

– «Дейли Гринд» – бульварный блог, – сказала Мардж. – Никто не воспринимает его всерьёз.

– Это неважно, – последствия катастрофы только начинали копошиться, как перепуганные муравьи, в животе Бри. – Теперь, когда Пэрис обнародовала дипфейки, все будут их искать.

– Я прослежу, чтобы пресса убиралась отсюда, – Мардж направилась к двери. Тодд взглянул на свой телефон.

– У меня тут тоже кое-какие дела.

– Нужна моя помощь? – спросила Бри.

– Нет. На стоянке Венди подбило патрульную машину. В ней никого не было. Ничего страшного. Я справлюсь.

Бри кивнула.

– Когда закончишь, я хочу, чтобы ты поговорил с соседом Камиллы, Гомером. Они много лет жили бок о бок. Он должен знать что-то об истории семьи.

Тодд заметно повеселел.

– Ты хочешь узнать что-то конкретное?

– Меня интересует стоимость недвижимости. Он представляет, сколько может стоить ферма? И ещё мне нужно выяснить, как далеко уходят семейные конфликты, – сказала Бри. – Может быть, ему известны грязные подробности, которых нет ни в каких официальных документах.

– Будем надеяться, – выходя, Тодд закрыл за собой дверь, словно почувствовав, что Бри нужно побыть наедине с Мэттом. Когда он ушёл, Мэтт присел на краешек её стола.

– В Интернете есть твои фото в майке или шортах?

– Вряд ли, – у Бри не было аккаунтов в соцсетях. Будучи детективом в Филадельфии, она несколько раз появлялась в новостях, но всегда была одета в деловой костюм. В рабочее время она носила униформу, в нерабочее – джинсы и футболки. – А что?

– Самый простой способ доказать, что это дипфейки, – показать твои татуировки, – сказал Мэтт. – Тогда ни у кого не осталось бы сомнений, что на фото не ты.

– Я никому не показываю татуировки, – Бри прижала руку к пульсирующему лбу. – Я не могу снять рубашку перед прессой.

Мэтт скрестил руки на груди и нахмурился.

– Какая ирония, что единственная возможность доказать поддельность голых фото – раздеться.

– Это слишком личное, – пробормотала Бри, хотя и понимала, что эти слова звучат по-детски и вместе с тем ханжески. Она не собиралась показывать интимные части своего тела. Когда Бри было пять лет, её сильно покусала отцовская собака, и всё детство ей пришлось скрывать ужасные шрамы на плече и лодыжке. Став взрослой, она покрыла эти шрамы татуировками, но по-прежнему не хотела выставлять их напоказ. Эти татуировки были сделаны для неё самой, а не для кого-то другого.

– Я знаю, – взгляд Мэтта смягчился. – Если бы Оскар не был мёртв, я бы выбил из него всё дерьмо.

– Спасибо за поддержку, конечно, но он мёртв, и на него даже в суд не подать, – в штате Нью-Йорк были приняты новые законы против порномести и дипфейковой порнографии.

– Тебе нужен адвокат. Если «Дейли Гринд» опубликует эти фото, можешь подать в суд на них.

– К кому мне обратиться? – у Бри не было времени беседовать с адвокатами.

– К Морган Дейн.

– Она защитник.

Мэтт кивнул.

– Но, готов поспорить, она всё равно возьмётся за твое дело. Громкие дела хороши для бизнеса. Тебе нужен кто-то, кто умеет справляться с журналистами, а это определённо одна из её сильных сторон.

Бри скорее согласилась бы разогнать драку в баре, чем иметь дело со СМИ. Публичность и дипломатия были самыми сложными для неё аспектами работы выборного должностного лица. Быть шерифом означало не просто быть хорошим копом. Бри должна была думать как политик.

– Я назначу ей встречу, – сказала она. – А пока нам нужно вернуться к расследованию, – Бри хотела забыть о дипфейках и сосредоточиться на своём деле. Куда лучше охотиться на убийцу… – Поехали, поговорим с Кенни Макферсоном. Если Джим Роджерс прав, у Кенни хватало причин убить Оскара.

– Ещё мне хотелось бы выяснить, почему Оскар подбросил Кенни наркотики и сфальсифицировал обвинения против него.

– Узнаем справочную информацию о Кенни и поедем к нему.

Телефон Бри завибрировал – звонил один из начальников округа.

– Я должна ответить. Наверное, это насчёт ремонта. Можешь пользоваться служебным компьютером.

Мэтт вышел из кабинета, Бри взяла трубку.

– Шериф Таггерт.

– Шериф, это Мэдлин Джагер, – Мэдлин была окружным надзирателем, которую недавно повысили до администратора, и это явно вскружило ей голову. Бри ждала, что она скажет дальше. На светскую беседу рассчитывать явно не стоило. – Я видела пресс-конференцию.

Живот Бри свело.

– И?

– Нужно встретиться, чтобы обсудить фото и видео.

– Какие фото и видео?

– Те самые, – пробормотала Джагер.

– Они фальшивые.

– Это вы так считаете.

Кровь Бри кипела от гнева.

– Я участвую в расследовании, миз Джагер. У меня нет времени на это.

– Постарайтесь его найти, шериф. Эта история становится снежным комом.

Линия оборвалась. Бри положила трубку. Ей хотелось выбросить телефон в окно. Почему она должна быть ответственна за фальшивое видео, которое смонтировал кто-то другой? Она терпеть не могла чувствовать себя беспомощной и уязвимой, а Оскар заставил её чувствовать именно это. Он был бы счастлив, узнав, что вредит ей даже из могилы.

Она позвонила Морган Дейн и попала на голосовую почту. Оставлять на записи конкретную информацию ей не хотелось, поэтому она ответила неопределённо:

– Это шериф Таггерт. Я хотела бы поговорить с вами при первой же возможности.

Бри оставила свой номер, положила трубку, откинулась на спинку стула, напряжённо раздумывая – и злясь. Ей очень хотелось, чтобы, если она раскрывала убийства – если она выполняла свою работу исключительно хорошо, – никому не было бы дела до фальшивой порнографии, но она понимала, что это невозможно. Прессу и зрителей больше интересовал фальшивый скандал, чем настоящее убийство.

Глава двенадцатая

Разобравшись с помятой патрульной машиной, Тодд выехал за город. Дом Мэтта находился всего в нескольких милях от него, и там могла быть Кэди, с которой ему нужно было связаться по поводу сбора средств. Билеты на мероприятие были распроданы раньше, но ей удалось добавить ещё несколько мест. Тодд продал все билеты, которые она ему дала.

Он мог поговорить с ней по телефону. Но он очень хотел её увидеть. К тому же путь занимал всего несколько минут. Если её не окажется в питомнике, решил он, то он ей позвонит.

Тодд свернул на подъездную дорожку и сразу же увидел минивэн Кэди. По его животу пробежала нелепая дрожь. Он припарковался и вышел из машины. Штук десять собак залаяло, когда он проходил мимо питомника. Перебросив через плечо мешок собачьего корма весом в двадцать с лишним килограммов, Кэди несла его легко, будто там был пух.

Все Флинны были людьми немаленькими. Эту семью можно было снимать в сериале «Викинги», и блондинке Кэди с её ростом в метр восемьдесят досталась бы роль Лагерты. В прошлом она профессионально занималась греблей, теперь работала инструктором по кикбоксингу. Широкие плечи бугрились от мышц, мощные бицепсы торчали из-под коротких рукавов потрёпанной серой футболки, изношенные джинсы скрывали длинные и сильные ноги.

– Давай помогу, – предложил Тодд, чувствуя себя довольно глупо, но Кэди, хотя ей явно не было тяжело, передала ему мешок.

– Спасибо.

Он дотащил мешок до пластикового контейнера, высыпал в него содержимое.

– Я продал остальные билеты, – отойдя в сторонку, он свернул пустой пакет, бросил в мусорный бак.

– Замечательно! – закрыв крышку бака, она через плечо посмотрела на Тодда. – Я бы с радостью заказала Грете бронежилет.

– Ты придумала фантастическое мероприятие. Их было легко продать, – Тодд был счастлив стоять с ней лицом к лицу. Ему нравилось в ней всё. Он считал её очень красивой, доброй, щедрой и суровой. Кикбоксинг она преподавала вместе с ещё одним старшим братом, Ноланом, бывшим бойцом ММА. Тодд не сомневался, что она кому угодно способна надрать задницу, но она всегда предпочитала действовать по-хорошему. И убеждать людей дать второй шанс бездомным животным ей тоже удавалось очень хорошо.

– Собаки – хорошая замануха, – её щёки слегка покраснели. – Все готовы помогать К-9 для департамента шерифа.

Тодд вынул из кармана блокнот, вырвал лист, на котором написан был список.

– Вот имена.

– Тебе не стоило так заморачиваться. Мог бы прислать по почте, – Кэди взяла у него листок, и их пальцы чуть соприкоснулись.

Тодда бросило в жар, он прочистил горло.

– Я проезжал мимо.

– Ну что ж, спасибо, – она поправила волосы, стянутые в хвост. – Как твоя подготовка к «Айронмену[3]3
  Серия соревнований по триатлону на длинную дистанцию, проводимая Всемирной корпорацией триатлона.


[Закрыть]»?

– Хорошо, – Тодд наконец собрался с духом и теперь был в состоянии связывать слова в длинные предложения. – Правда, я бы сократил этот триатлон. Ничего не имею против бега и заезда на велосипеде, но плавать… – он вздохнул, – я ненавижу плавать. Да ещё столько кругов, – худощавый Тодд обладал небольшой плавучестью, и если переставал двигаться в воде, тонул, как камень.

– Ты тренируешься в бассейне?

– Время от времени плаваю в реке, но для этого нужен партнёр.

– Хочешь, помогу?

– Как?

– Твой партнёр должен находиться в воде? – даже пятно грязи на ее веснушчатом носу было очаровательно. – Я могу грести рядом с тобой. Веселить тебя. Следить, чтобы ты не утонул.

– Я только за, – Тодд просиял. Общество Кэди способно было скрасить даже самую неприятную часть тренировок.

– Предложение открыто. Я люблю грести.

– Было бы здорово, – только и смог выдавить он. Прошло несколько секунд тишины. Наконец Кэди улыбнулась.

– Напиши мне, как будешь готов. Я серьёзно.

– Спасибо. Я напишу. Дай знать, если понадобится что-нибудь ещё для сбора средств.

– Окей, – Кэди улыбалась всем лицом, на щеках появились ямочки, а в уголках глаз – морщинки.

Неужели он вот так уйдёт?

Пригласи её на кофе, придурок.

Но от этой улыбки его язык прилип к нёбу. Он сглотнул.

– Пока.

Трус паршивый.

Забравшись в машину, Тодд долго смотрел на питомник сквозь лобовое стекло.

Ему казалось, что пережитый развод прошёл довольно мягко, но задним числом стало ясно, что он оставил след. После этого Тодд несколько лет был в депрессии, с головой ушёл в работу и совершенно не думал о том, чтобы наладить личную жизнь. Пока прошлой зимой не встретил Кэди.

Весной он хотел пригласить её на свидание, но тогда она чуть не погибла от рук убийцы. Он решил подождать, пока она придёт в себя, но ожидание затянулось, и он боялся, что попал в френдзону. Теперь он не знал, как двигаться дальше, и при виде неё его язык застывал.

Заводя двигатель, он решил, что будет плавать куда чаще и дольше. К началу «Айронмена» следующим летом он станет Акваменом.

А пока займётся работой.

Он проехал мимо дома Камиллы и остановился у почтового ящика с надписью «Джонсон». Ферма Гомера была в лучшем состоянии, чем ферма Камиллы – большой, недавно выкрашенный белый дом, гигантский коричневый амбар и штук шесть хозяйственных построек за ним. На нескольких пастбищах жевали траву лошади.

Побитый пикап, стоящий перед сараем, дал Тодду понять, что Гомер дома, но на стук в дверь никто не ответил.

Тодд обошёл дом. Двери амбара были широко открыты. Он вошёл в просторное прохладное помещение и через заднюю дверь увидел Гомера, поливающего из шланга ногу большого гнедого коня. Когда Тодд приблизился, конь вздрогнул и отпрянул назад. Гомер попытался удержаться за поводок, но не смог справиться с весом животного. Гнедой развернулся и налетел прямо на Тодда.

– Прочь с дороги! – закричал Гомер. Если испуганный конь намеревался рваться прямо через парадную дверь амбара, Тодду бы не поздоровилось. Балансируя на носочках, он поднял руки вверх.

– Сюда, сюда, – он приготовился отпрыгнуть в сторону, но конь остановился в паре метров от него, фыркая и ковыряя копытами грязный проход.

– Хороший мальчик, – пробормотал он тихим голосом. Конь выгнул шею и фыркнул, как дракон. – Красавчик, – Тодд подошёл к нему, взял за уздечку.

Гомер торопливо прошёл по проходу и взял уздечку у Тодда.

– Спасибо, – он повернулся к коню, который, по-видимому, ни о чём не жалел. – Дурачина ты эдакий, – сказал Гомер, но его голос был полон любви. – Куда лезешь с твоими-то швами.

– Простите, что напугал его, – Тодд отошёл в сторону.

– Похоже, вы знаете лошадей.

– Я вырос здесь, в деревне. В семье моего лучшего друга были лошади. Мы всё время катались и всё время с них падали. Не знаю, храбрыми мы были или глупыми.

– Может, и то, и другое. – Гомер присел, чтобы осмотреть переднюю ногу коня. Рану чуть выше колена стягивали швы. – Он хороший. Обычно спокойно себя ведёт. Просто немного спятил оттого, что несколько дней проторчал тут взаперти. Обычно мой сынишка каждый день выжимает из него уксус. Стойло – сущий ад для лошади, у которой больше сил, чем мозгов.

– Он великолепен, – Тодд погладил коня по шее и готов был поклясться, что животное реагирует на комплименты.

Тодд представился, Гомер кивнул и указал на коня:

– А это Космос, полностью Мистер Космический Пилот.

– Пап, всё хорошо? – крикнул кто-то.

– Да, всё в порядке, – Гомер почесал коню лоб. – Просто большой кретин ищет, как бы ещё что-нибудь себе сломать, – он указал на человека, бегущего к амбару. – А это мой сын Эван.

Эван замедлил шаги, приближаясь.

– Я же говорил тебе, что с жеребцом ты не справишься.

Гомер посмотрел на сына.

– Я развожу и дрессирую лошадей. Вот чем я занимаюсь. Вот чем я занимался всю жизнь. Если я не смогу этого делать, я никто. В таком случае можешь вывести меня в поле и пристрелить.

– Я же сказал, что займусь его ногой, – вид у Эвана был усталый.

– Мой конь, мои проблемы, – Гомер хмыкнул. Эван потёр затылок.

– Когда ты уже мне доверишь бизнес?

– Когда помру, – Гомер плюнул в грязь. – Уйду отсюда я только в сосновом ящике.

Эван вздохнул. Ему было лет сорок, загорелый мужчина с глубокими морщинами вокруг глаз. Видно было, что он много времени проводит на свежем воздухе.

– Упрямый старик.

– И ты это знаешь, – Гомер кивнул. Он говорил порывисто, но Тодд чувствовал в его тоне тепло и заботу, а не гнев. Он повернулся к Гомеру.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов о вашей соседке, Камилле.

Гомер поморщился и с тяжёлым вздохом передал уздечку сыну.

– Через десять минут ногу надо перевязать.

– Пап, ну уж с этим-то я справлюсь! Думаешь, он до сих пор мне не доверяет?

Тодд подозревал, что Гомер боится не того, что сын не справится, а того, что он сам почувствует себя ненужным. Эван повёл коня обратно в сарай. Глядя на них, Гомер скрестил руки на груди.

– Вроде не хромает. Не знаю, чего я о нём так уж беспокоюсь. Лет ему не так и мало, пусть бы вышел на покой да волочился за дамами.

– Давно он у вас?

– Купил его маму на аукционе пятнадцать лет назад. Просто немыслимо, что лошадь с такой родословной чуть не попала на бойню, – Гомер опустил руки, сжал пальцы в щепотки. – Я не знал, что через месяц ей рожать. Я видел, как Космос пришёл в этот мир. В своё время этот парень выиграл немало гонок, – с гордостью сказал Гомер. – Так что вы хотите узнать?

– Я размышлял о стоимости фермы Камиллы и решил, что у вас может быть об этом какая-то информация.

Гомер почесал подбородок.

– Несколько месяцев назад здесь рыскал застройщик, желавший скупить землю для строительства каких-то причудливых поместий, – последнее слово он произнёс с таким выражением, будто выругался. – Денег мне он предложил прилично, но я с фермой расставаться не собираюсь. Странно, что Камилла не подумала о продаже – она-то едва счета оплачивала. Но, с другой стороны, может быть, ей некуда больше было идти. Этого я не знаю.

– Судя по налоговым отчётам, Камилла владела фермой двадцать лет.

Гомер кивнул.

– Именно тогда её папа умер и оставил это место ей, – он присвистнул. – Её братец до того взбесился, что пытался оспорить завещание в суде, – уголки его рта недовольно опустились вниз. – Уж, думаю, старик вправе решать, кому оставить ферму, тем более что и занималась-то ей Камилла. Бернард давно перебрался в Скарлет-Фоллс, там и жил с семьёй. Камилла осталась на ферме, но Бернард всё равно считал, что имеет право на свою долю.

– Я так понимаю, суд он проиграл? – спросил Тодд.

– Ага, – Гомер кивнул. – У суда не было времени на его глупости. Камилла заработала эту ферму тяжким трудом.

– Значит, отношения между Камиллой и Бернардом были напряжёнными?

– Это верно, – ответил Гомер. – В последнее время он как будто захотел наладить связь. В прошлом месяце пришёл на день рождения к Камилле с дочками и внуками. Она была так рада. Она обожала этих детей, – Гомер снова нахмурился.

Тодд понял, что за этой фразой последует «но» размером с пятиосную фуру.

– Но оказалось, что все они пришли только затем, чтобы выпросить у неё денег, – Гомер покачал головой. – Камилла смеялась, когда об этом мне рассказывала. Всё, что у неё было, это ферма. Они предложили её продать. Сказали, что ей самой станет легче жить. Но она отказалась продать свой дом. В нём была вся ее жизнь. Что бы она без него делала? – какое-то время он раздумывал об этом, явно сравнивая положение Камиллы со своим собственным.

– Камилла разозлилась? – спросил Тодд. Гомер помолчал, морща лоб и обдумывая вопрос.

– Нет. Не разозлилась. Если только немного огорчилась.

– А брат? Он рассердился, что она ему отказала?

Гомер кивнул.

– Он всегда был эгоистом, сукин сын. Когда старик болел, за ним только Камилла ухаживала, брат ей почти не помогал. Он ведь не в другой стране живёт, а в соседнем городе.

– Она сказала, зачем им деньги?

Гомер покачал головой.

– Нет. Просто они начинали подбивать к ней клинья, только когда чего-то хотели. Вряд ли она удивилась, что Бернард ведёт себя как засранец. Он всегда таким был. Эгоистичный, пафосный сноб. Но девчонки Камилле нравились.

– Вы можете ещё что-нибудь рассказать мне об этой семье?

Гомер покачал головой.

– Вряд ли.

– Тогда спасибо, что уделили мне время, – Тодд вышел из амбара и направился к машине.

Интересно.

Он вернулся в участок, чтобы поискать ещё информацию о семье Камиллы. Её история была явно сложнее, чем рассказал Бернард.