Текст книги "Леди тьмы"

Она рассмеялась и удивилась, поскольку не могла вспомнить, когда в последний раз искренне веселилась.

– Справедливо, капитан.

– Теперь уже генерал, – небрежно поправил он.

– Что?

Похоже, все сказанное им сегодня вызывало у нее такую глупую реакцию. Скарлетт оглянулась через плечо, чтобы увидеть его лицо.

– Несколько недель назад меня назначили генералом.

– Значит, теперь у тебя новое звание и новое имя? Почему ты мне не сказал? – Девушка не смогла скрыть удивления в голосе.

Сорин пожал плечами.

– Я не местный, Скарлетт, поэтому звание для меня ничего не значит.

– Там, откуда ты родом, у тебя есть какой-нибудь титул?

– Кто обучал тебя подкрадываться незаметно? – вместо ответа спросил он.

Отлично. Вероятно, она слишком усердствовала с вопросами, особенно если его задание было настолько серьезным, как казалось.

– Те же люди, которые обучили меня всему остальному.

– Значит, Кассиус?

– Частично, но он больше занимался боевой подготовкой и оружием.

– А остальные?

– Так-так, генерал! Совместная поездка на коне – это самое большее, что вы можете сегодня получить, – с укором заметила девушка.

Он вздохнул.

– Я когда-нибудь говорил тебе, как ты невероятно раздражающа?

– О, все гораздо сложнее, генерал, – пробормотала она, прислонившись головой к его плечу и думая о том, как собственное упрямство привело ее в поместье Тинделл.

Веки Скарлетт отяжелели и опустились, мысли понеслись вскачь. Магические заслоны и заклинания не позволяют фейри проникать в королевства смертных и угнетать местных жителей, но, видимо, в землях фейри находились люди, которые подвергались тому, от чего король Деймас и королева Эсмерей пытались защитить их сотни лет назад.

– Если вас притесняют в землях фейри, почему бы не прийти сюда, в королевства смертных? – спросила она.

– Потому что здесь появлению фейри не обрадуются, – ответил он.

При этих словах Скарлетт выпрямилась.

– Фейри притесняют?

– Многих из них – да, и не только их.

С бешено колотящимся сердцем Скарлетт задала следующий вопрос:

– И кто это делает – принц Огня?

Сидящий позади нее Сорин напрягся.

– Что тебе известно о принце Огня?

Скарлетт бросило в холод, в жар и снова в холод.

– Не так много, как хотелось бы.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что принц Огня виновен в смерти моей матери.

– Что?

Видимо, пришел черед Сорина быть застигнутым врасплох откровением.

– Принц Огня был причиной смерти моей матери, – повторила Скарлетт с яростью в голосе.

– С чего ты взяла?

– Я… я много лет искала ответы. Мне попадались различные подсказки, и все они указывают на него, – пояснила она.

Скарлетт не могла рассказать ему, как именно ей удалось это обнаружить. Как Лорд наемников задействовал имеющиеся в его распоряжении ресурсы для сбора информации. Как она выпытывала ответы у фейри и людей, которых ей поручали уничтожать.

– По-моему, принц Огня – тот еще ублюдок, способный терроризировать целое королевство.

– Откуда бы у него взялась такая власть, если он сам подчиняется королеве фейри? – спросил Сорин.

– Значит, это она угнетает ваши земли?

– Я этого не говорил.

– Если ты из Двора Огня, а твой народ угнетает принц Огня, а не королева фейри, то почему бы не перебраться в другой Двор?

– Не хватит места, чтобы переселить тысячи фейри, Скарлетт, – тихо сказал он. – Кроме того, хоть все Дворы и населены фейри, им не очень-то рады в соседних землях, особенно когда они переходят из западных дворов в восточные и наоборот.

Подобного она не ожидала.

– Похоже, во Дворах фейри существует множество проблем, – задумчиво протянула она.

– Что верно, то верно, – согласился Сорин.

– И некоторые из них будут решены, когда ты найдешь то оружие?

– Обнаружение оружия изменит все.

– Что же это за оружие такое?

– Именно это я и пытаюсь выяснить.

– Ты даже не знаешь, что ищешь? – удивилась Скарлетт и оглянулась, чтобы посмотреть на мужчину.

На краткий миг их взгляды встретились.

– Я понятия не имею, что ищу, – признался Сорин.

Глава 8
Скарлетт

Кровь была повсюду. На ее ладонях. На голом торсе и ногах. Ее кинжал лежал рядом, а сама она прижимала к груди бездыханное тело. По щекам текли слезы, она задыхалась от рыданий.

Но этот сон был иным. Холодная рука не схватила ее за локоть и не заставила подняться. И на ухо никто не шептал. Зато среброволосый красавец находился поблизости. В коридоре. Не здесь. Не в этой камере.

Он присел перед ней, и она еще сильнее вцепилась в тело. Он протянул руку и, положив палец под подбородок, заставил ее посмотреть на него. С такого близкого расстояния она разглядела, что серебро в его глазах плясало, как вьюга в стеклянном шаре. Склонив голову набок, он внимательно изучал ее.

– Теперь я понимаю, почему он пытался скрыть тебя, – проговорил красавец.

Его нежный ласковый голос омыл ее тело, заставив расслабиться. Она ничего не сказала в ответ.

Не сводя с нее взгляда, он оторвал ее руки от тела женщины и удивительно бережно оттеснил его в сторону. Затем опустился на колени перед Скарлетт, испачкавшись в крови.

– Такая прекрасная, неумолимая тьма, – пробормотал он, поднеся руку к ее щеке и проведя по ней большим пальцем. Будучи не в силах пошевелиться, Скарлетт просто наблюдала за ним. А он наблюдал за ней. – Твоя нетронутая сила притягивает к себе всех, как сирена, – промурлыкал он и, склонившись над самым ее ухом, прошептал: – Если бы только ты выпустила ее наружу.

Вздрогнув от близости красавца, Скарлетт чуть не завалилась назад, но он быстро подхватил ее, положив руку на спину, не позволив удариться головой о каменный пол. По губам среброволосого скользнула улыбка, и краем глаза она заметила движение. Повернув голову в ту сторону, Скарлетт поглядела поверх мертвого тела на стену и увидела распятую женщину, появившуюся там невесть откуда. Она была в таких же каменных кандалах, какие охватывали запястья самой Скарлетт. Даже окровавленная и избитая, женщина была узнаваема – по волосам цвета красного дерева. Это была та самая дама, с которой разговаривал Сорин.

Скарлетт вновь обрела голос. Он был хриплым и мрачным – слишком много кричала в ту ночь.

– Кто она такая?

– Воплощение всего, что у нас отняли, – ответил красавец. – У тебя.

– У меня?

Скарлетт посмотрела на него, но его серебряные глаза были устремлены на даму, на губах играла слабая улыбка.

Женщина истошно завопила, и Скарлетт перевела на нее взгляд. Ее тело было изранено, поэтому невозможно было определить, не добавились ли новые повреждения. Звуки были Скарлетт знакомы. Так кричали ее жертвы.

Дракон.

И собственная мать.

– Прекрати, – прошептала Скарлетт и повторила громче, обращаясь к мужчине: – Прекрати!

Его глаза встретились с ее глазами, а вопли женщины перешли в рваные стоны. Задыхаясь, она силилась вымолвить какое-то слово, но Скарлетт не могла разобрать, какое именно.

– Она стоит между нами.

– Кто ты такой? – прохрипела девушка.

– Всему свое время, – ответил среброволосый. Скарлетт подняли на ноги, и он накинул на нее плащ, соскользнувший с ее обнаженного тела, и плотно запахнул. – Что касается его, – последнее слово красавец буквально выплюнул, – то он заплатит за то, что сделал с тобой этой ночью. За то, что пытался узурпировать. Они все заплатят.

Скарлетт ничего не понимала. Если он имел в виду…

Она отпрянула от его руки, убирающей волосы с ее лица.

– Сколько силы и мощи они пытались держать под замком, – пробормотал среброволосый, нагибаясь и подбирая с пола ее кинжал.

Глядя, как он проводит лезвием по предплечью, она ахнула. Быстрый как молния, красавец схватил ее за запястье, держа крепко, так, что не вырваться.

– Тише! – успокаивающе проговорил он и надавил на точку на внутренней стороне ее запястья, заставив разжать пальцы. В мгновение ока он вспорол кожу на ладони девушки. – Эти глупцы пытаются сломить тебя, – пробормотал он. – Но они кое о чем забывают.

Скарлетт беспомощно смотрела, как он швырнул кинжал на пол и, не выпуская ее запястья, обмакнул пальцы в струящуюся по его руке кровь. Поднес пальцы к ее собственной крови, собравшейся в ладони, и смешал субстанции, точно краски.

– Что забывают? – пролепетала Скарлетт.

Встретившись с ней взглядом, красавец ответил не сразу. На его губах снова заиграла едва заметная улыбка. Не прерывая зрительного контакта, он вывел узор на ее предплечье – перевернутый треугольник с тремя звездами под ним – после чего поднес пальцы ко рту и слизал остатки крови. Его веки опустились, как будто этот вкус был самым восхитительным из всех, что он когда-либо пробовал.

– Что забывают? – повторила девушка свой вопрос.

Мужчина распахнул глаза и приблизил свое лицо к ее.

– Что зов сирены привлекает неожиданное внимание.

Вновь зазвучали женские крики, и на этот раз слово – имя, которое она выкрикнула, – было отчетливым.

Сорин.

Глава 9
Сорин

– Ренуэлл? Ты с нами или нет?

Оклик Дрейка вывел Сорина из задумчивости.

– Да. Конечно. Нынче вечером мне больше нечем заняться, – ответил он, представления не имея, на что согласился.

Ему стоило больших усилий следить за застольной беседой во время ужина, пока лорд Тинделл раздавал задания на неделю. Возвращение со Скарлетт в поместье было… интересным. Она казалась совсем другой. Во всем, начиная с того, как выскочила из леса, и заканчивая ее привязанностью к коню и резонными вопросами.

А еще она прижималась к нему, пока они скакали верхом. Он дразнил ее знанием отвлекающих маневров, но она сама отвлекала его так, что он с трудом слышал ее вопросы и подбирал подходящие ответы. Его отвлекало все, начиная от прижатой к его груди спины и щекочущих щеку серебристых волос, когда Скарлетт поворачивалась, чтобы посмотреть на него, и заканчивая льдисто-голубыми глазами, удивленно вспыхивающими при его репликах.

Появление Скарлетт стало треклятой неожиданностью. Его задание и без нее превратилось в сущее бедствие. Теперь она знает, что зовут его вовсе не Райкер. Он гадал, сообщит ли она об этом – и кому – или сохранит в тайне. Как ни странно, это беспокоило его не так сильно, как следовало бы. Уже несколько недель – с тех пор как начал тренировать ее, – он хотел услышать из ее уст свое настоящее имя.

Не доехав до особняка, Скарлетт объявила, что ей нельзя появляться на территории поместья вместе с ним, после чего с кошачьей грацией соскользнула с седла и, прежде чем он успел возразить, исчезла среди деревьев. Как и когда она вернулась в поместье, он не знал.

Сорин стоял в фойе вместе с Дрейком, Кассиусом, Микейлом, Невином Суонсоном и другими командирами. Собрание с лордом Тинделлом только что завершилось. Тава и Скарлетт обычно присутствовали на еженедельном ужине, а в конце трапезы уходили, предоставляя мужчинам возможность обсудить дела. Сегодня Тава сообщила, что Скарлетт неважно себя чувствует и отдыхает в своих покоях.

Сорин знал, что она собиралась вздремнуть перед тем, как отправиться по своим «делам», какими бы они ни были. От него не укрылся обеспокоенный взгляд, брошенный Кассиусом на Таву. Он до сих пор пытался разобраться в отношениях между этим парнем и Скарлетт. Они явно близки, но всякий раз, когда Сорин заговаривал об этом, девушка выходила из себя, и он не знал, как это понимать.

– Наконец-то отпразднуем твое повышение, генерал, – воскликнул Дрейк, похлопав его по плечу.

– Вдобавок к новому званию лорд Тинделл завалил вас и новыми заданиями, – добавил Микейл с легкой усмешкой. – Мы редко видим вас за пределами замка.

Пристально посмотрев на Микейла, Сорин холодно сказал:

– Выше ранг – больше обязанностей.

Они обменялись взглядами, в которых чувствовалась взаимная неприязнь. Микейл, этот мелкий лордик, казался Сорину избалованным и претенциозным. Да к тому же он явно положил глаз на Скарлетт. В тот день во дворе перед тренировочным бараком Микейл даже не пытался скрыть своего вожделения. А вот девушка взаимностью не отвечала.

– Кто бы мог подумать, что в число этих обязанностей входит забота о домочадцах лорда? – прорычал Микейл.

– Хватит, – осадил Дрейк, и в его голосе прозвучал приказ. – Во-первых, рангом ты тут пониже прочих, а во‑вторых, находишься в моем доме, Лэйрвуд. Прояви хоть немного уважения.

– Мои извинения, – процедил Микейл сквозь зубы.

– Возьми себя в руки, черт подери, или шагай домой, – только и сказал Дрейк, протиснувшись мимо него к двери.

Сорин хотел было отправиться следом, но раздавшийся с верхней площадки лестницы женский голос заставил всех обернуться.

– Кассиус! – позвала Тава.

Она бросилась вниз по ступеням, путаясь в длинных юбках. Дрейк в мгновение ока оказался у подножия лестницы и схватил сестру за плечи.

– Тава? Что случилось? – спросил он, осматривая ее – уж не ранена ли? – С тобой все в порядке?

– Со мной-то да, – отозвалась Тава. В ее голубых глазах плескалась паника. Она посмотрела на Кассиуса поверх плеча брата. – А вот со Скарлетт… нет.

– Так позовите целительницу, – воскликнул Микейл, проталкиваясь вперед.

Сорин был готов поклясться, что в его глазах мелькнула тревога, и почувствовал, как вскипает собственная кровь. Этот ублюдок смеет вести себя так, будто ему не все равно.

– Ты послала за Морой? – спросил Дрейк, продолжая держать Таву за плечи. Ее взгляд, однако, был прикован к Кассиусу. – Тава?

Дрейк легонько потряс сестру, пытаясь обратить на себя внимание, но она оттолкнула его и направилась к Кассиусу. Сорину потребовалась вся его выдержка, чтобы не броситься вверх по лестнице, но он не знал, в каких Скарлетт покоях. Привстав на цыпочки, Тава что-то зашептала на ухо Кассиусу. Глаза командира расширились, и он кивнул.

– Вы, ребята, идите, – сказал он, обращаясь к Дрейку. – А я проведаю Скарлетт и сразу вас догоню.

– Уверен? – спросил Дрейк, переглянувшись с Тавой и Кассиусом.

– С ней все будет в порядке, – заверил Кассиус. – Просто хочу проверить, как она.

– Это неподобающе, – нахмурился Микейл. – Почему до сих пор не позвали целительницу?

– Мисс Скарлетт сражается со своими демонами, победить которых целительница бессильна, Лэйрвуд, – прорычал Кассиус. – Кому, как не тебе, это знать.

Микейл усмехнулся, но тут между ними встал Дрейк.

– Идем, – велел он и вдруг добавил: – Ренуэлл, останься с Кассиусом. Встретимся в таверне, как обычно. – С этими словами он грубо подтолкнул Микейла к выходу.

Как только дверь за ними захлопнулась, Тава схватила Кассиуса за руку и, велев поторопиться, потянула к лестнице.

Все трое помчались вверх по ступеням и остановились у третьей двери слева по коридору. Дверь в комнату напротив была открыта. Судя по личным вещам, это были покои Тавы.

Тава хотела постучаться, но Кассиус оттолкнул ее и ворвался внутрь. Она вошла следом, а замыкающий шествие Сорин затворил за ними дверь.

– Боги, – вздохнул Кассиус, осмотревшись по сторонам.

Скарлетт спала на своей кровати. Ее серебристые волосы прилипли ко лбу, она сильно вспотела и беспокойно ворочалась под одеялом. С ее уст срывались слабые стоны, кожа сделалась пепельного цвета.

– Я пришла проведать ее и застала в таком состоянии. Разбудить не получилось, – прошептала Тава со страхом в голосе.

Бледный как полотно, Кассиус подошел к кровати, схватил Скарлетт за плечи и с силой потряс.

– Скарлетт, – позвал он дрожащим голосом, в котором Сорин уловил нотки страха. Скарлетт продолжала метаться, не приходя в сознание. Кассиус заговорил громче, более властно, но при этом явно начиная паниковать: – Скарлетт. Я здесь. Очнись.

– Это что же – дым? – ахнула Тава.

– Что? – Кассиус непонимающе повернулся к ней.

Тава указала на запутавшиеся в простынях руки Скарлетт. Левая ладонь была сжата в кулак, из которого вырывались клубы темного дыма.

– Нужно послать за Морой, – выдохнул Кассиус.

– Ты сам говорил, что целительница ей не поможет, – прошептала Тава. – Если уж звать кого-то, то… – Она сделала паузу, взглянув на Сорина, – ее или Сибиллу.

– Я не смогу помочь ей, если она не проснется. Сибилле слишком долго сюда добираться. Она прибыла бы немедленно, если бы удалось ее разыскать, но я понятия не имею, где она сейчас находится, – ответил Кассиус.

– Целительница здесь бессильна, – вмешался Сорин, подходя ближе к кровати. – И, подозреваю, эта ваша таинственная «она» тоже.

Сорин потянулся к руке Скарлетт. Кожа горела. Невероятно! Когда она заморозила те ветки на поляне несколько недель назад, он решил, что она дочь Анахиты, богини морей и воды, но такое проявление силы свойственно скорее Анале, богине солнца и огня. Скарлетт была одновременно и водой, и огнем. Никто, кроме королев фейри, не обладал силой более одной стихии.

– Что значит – целительница бессильна? – требовательно спросил Кассиус.

– А то, что местные лекари ничем ей не помогут, – пояснил Сорин, обшаривая глазами комнату.

– А какие тогда помогут? – спросила Тава.

– Те, откуда я родом, – ответил Сорин, не прекращая поисков.

– Хватит говорить загадками, Ренуэлл! – прошипел Кассиус. – Какого дьявола ты ищешь?

Взгляд Сорина остановился на туалетном столике Скарлетт… и лежащем на нем кольце Семирии.

– Вот это, – объявил он, беря кольцо и надевая его себе на палец.

– Кольцо? – удивился Кассиус. – И как оно ей поможет?

– Оно позволит мне помочь ей.

Сорин слегка вздрогнул и глубоко вздохнул, чувствуя, как в жилах, потрескивая, заискрилась магия, которой он не ощущал без малого три года. По телу разлилось тепло. В мгновение ока создав щит из тонкого, почти невидимого пламени, он опоясал им комнату. Тава вскрикнула, Кассиус разразился ругательствами.

– Что ты наделал? – ахнул он.

– Выставил заслон, чтобы другие не сбежались посмотреть, что это вы тут разорались, – спокойно пояснил Сорин.

– Откуда ты родом? – резко спросил Кассиус.

– Сейчас это неважно. Что бы ни случилось, не пытайтесь разбудить ее, пока я не скажу, – велел Сорин.

Отступив к краю кровати, он провел ладонью по руке Скарлетт, забирая в себя ее жар, но дым никуда не делся. Казалось, он сопротивляется его магии. Сорин наклонился, чтобы рассмотреть дым внимательнее, и обнаружил, что он гораздо темнее обычного. Черный, как ночь, скорее тень, чем туман. Ничего подобного ему прежде видеть не доводилось.

Сорин осознавал присутствие Кассиуса с Тавой, которые чуть слышно перешептывались. Впоследствии нужно будет выяснить, кто эта загадочная «она», на которую они постоянно ссылаются. Несколько раз они были близки к тому, чтобы проговориться, но в последний момент всегда спохватывались.

– Кто ты такой? – спросила Тава чуть слышно.

Юная леди, хоть и была тихоней, обладала чертовски острым умом. Окружающие не ценили ее по достоинству. Спокойно наблюдая за происходящим, она была столь же опасна, как и любой солдат.

– Я – фейри, – ответил Сорин, без колебаний признавшись в том, что держал в секрете три года своего пребывания в этих жалких землях. Его внимание было сосредоточено исключительно на лежащей перед ним женщине.

Которая отнюдь не являлась человеком. Она тоже была фейри и, судя по всему, даже не подозревала об этом.

Он был застигнут врасплох, когда увидел ее в первый раз: льдисто-голубые глаза, серебристые волосы, запах моря, углей и жасмина… и чего-то еще, что он не смог определить. Аромат был приглушен. Сорин уловил его в тот вечер, когда встретил Скарлетт в поместье Тинделл. Его обязали присутствовать на ужине, который почтили своим присутствием наследный принц и король. После этого Сорин месяцами наблюдал за ней, когда она оказывалась рядом, что случалось нечасто. Насколько он мог судить, она редко покидала поместье. Она была неприметной и замкнутой, говорила только тогда, когда к ней обращались, и вела себя как скромная леди, что нисколько не соответствовало нраву той женщины, которую он тренировал последний месяц.

С их первого поединка Сорин понял, что Скарлетт не совсем человек. Она была быстрее любого смертного, с которым ему доводилось сражаться как на поле боя, так и вне его. И двигалась с текучей грацией фейри, отличаясь от людей, среди которых он провел последние три года. Муштруя солдат, Сорину часто приходилось сдерживаться, и Скарлетт во время их первого боя поступила так же. Она оказалась лучше, чем он ожидал, даже после того как стал свидетелем ее состязания с Кассиусом. Ее движения были точными и сильными, но отличались от тех, что присущи воинам. Она тренировалась с мастерами другого типа.

Во время второго поединка Сорину пришлось приложить немало усилий. Он намеренно раззадоривал ее, распаляя эмоции до предела, чтобы проверить, не вырвется ли наружу ледяная ярость, которую он увидел в ее пронзительных голубых глазах. И ничего не добился.

Сорин мог поклясться, что кончики ее пальцев покрылись инеем, когда она потребовала отпустить ее лодыжку в тот день в тренировочном бараке, и кожа стала ледяной, под стать голосу. Ее хорошо обучили. Не так хорошо, как мог бы он сам, но для смертной женщины все равно впечатляюще.

Но Скарлетт не была смертной. Только не с ее грацией, ароматом и силой, которую он чувствовал каждый раз, когда она оказывалась рядом.

И не с огнем, который он только что вытянул из ее вен.

Скарлетт продолжала метаться по постели, но не так яростно, как прежде, ведь он забрал из ее тела жар. Оглянувшись, Сорин увидел, что Кассиус обнимает Таву за плечи, успокаивая ее.

– С ней все будет в порядке, – тихо заверил Сорин и повернулся к Скарлетт.

Он осторожно сел на край кровати и наклонился к ней, стараясь не обращать внимания на плотно облегающую мокрое тело тунику с задравшимся краем. Груди Скарлетт вздымались и опускались в такт дыханию.

– Скарлетт, – прошептал он ей на ухо.

Она перестала биться, но глаз не открыла. И продолжала постанывать. Он снова чуть слышно позвал ее по имени. Стоны прекратились. Тава втянула носом воздух.

– Скарлетт, я здесь, – прошептал Сорин ей на ухо. – Посмотри на меня.

Ее веки дрогнули и поднялись. Радужки оказались не привычными пронзительно-голубыми, но цвета расплавленного янтаря, как его собственные, с серебристыми вихрями. Посмотрев на него мгновение, она прошептала в недоумении:

– Сорин?

Боги. Слышать, как кто-то называет его настоящим именем, было таким облегчением.

– Ты была… – начал он, но, прежде чем смог объяснить, что делает в ее комнате, она бросилась в его объятия. Он неуверенно обхватил ее, и девушка зарыдала, уткнувшись ему в плечо.

Он не обращал внимания ни на капающий с нее пот, ни на прилипшие к голове волосы. Его вниманием всецело завладел щекочущий ноздри аромат жасмина и морского тумана. Он почувствовал, как кто-то подошел к кровати и накинул Скарлетт на плечи одеяло. Сам он не задумывался, как неуместно будет выглядеть вся эта сцена, если кто-то войдет. Сорин поднял голову и увидел, что Кассиус смотрит на него, всем видом выражая готовность защищать свою подопечную.

– С ней все будет в порядке, – повторил Сорин, глядя на Кассиуса. Тот кивнул в ответ, скрестив руки на груди.

Через несколько минут Скарлетт отстранилась. Глядя Сорину в глаза, она изучала его несколько мгновений, прежде чем прошептать:

– Я видела ее. Ту женщину, которая была с тобой сегодня.

– Это был сон, Скарлетт, – заверил мужчина и, будучи не в силах сдержаться, убрал с ее лба прилипшую прядь волос.

Сорин создал второй невидимый щит вокруг себя и Скарлетт, чтобы Тава с Кассиусом не услышали, о чем они говорят.

– Кто она такая, Сорин? И как оказалась в моем сне? – настойчиво вопрошала Скарлетт, не отрывая от него взгляда.

– Это был сон, – повторил он. – Вероятно, ты привнесла в него то, что увидела сегодня.

Девушка покачала головой.

– Нет. Сон всегда один и тот же. Точнее, был таким до последней недели. Как будто кто-то… Да кто же она?

– Это не могла быть одна и та же женщина, – настаивал Сорин.

– Не делай этого. Не говори со мной так, точно я не ведаю, что болтаю. Не нужно опекать меня, как умалишенную, – сказала она, слегка покачав головой.

– Это не могла быть она, – стоял на своем Сорин.

– Ее пытали, – отрезала Скарлетт, и Сорин замолчал. – Он мучил ее, а она выкрикивала твое имя.

– Что?

Это невозможно. Она никогда бы не выкрикнула его имя. Больше нет.

– Скажи мне, кто она, – прорычала Скарлетт.

– Это не та женщина, Скарлетт. Это не…

Он осекся, заметив, что лицо Скарлетт стало жестким, а золото в ее глазах превратилось в чистое пламя. Почувствовав, как его щиты разлетелись на части, он вздрогнул. Вместе с ним дрогнула и его магия.

– Убирайся, – зловеще прошептала она.

– Скарлетт, я… – начал было Сорин.

Она вытянула правую руку.

– И не забудь снять мое треклятое кольцо.

Поднявшись, Сорин стянул с пальца кольцо Семирии и тут же почувствовал, как полыхнуло и угасло его пламя, магия исчезла, а на ее месте вновь воцарилась пустота. Опуская кольцо в ладонь Скарлетт, он отметил, что повязка, которую он самолично наложил ей на руку, исчезла, а рана полностью затянулась, так что не осталось и следа. Порез был довольно глубокий и никак не мог так быстро исцелиться.

– Твоя рука зажила? – спросил Сорин и потянулся пальцами к тому месту, которое обрабатывал всего несколько часов назад.

Девушка не позволила ему до себя дотронуться.

– Убирайся! – велела она, повышая голос.

– Скарлетт, тебе нужно кое-что узнать…

Она выпуталась из покрывал и встала на дрожащих ногах. Поднялась на цыпочки и посмотрела ему в лицо.

– Единственное, что я хочу узнать, – кто та женщина.

Сорин ничего не ответил. Он глядел на Скарлетт, не зная, что сказать. Это не могла быть та, о ком он думал.

– Скарлетт, – тихо позвал стоящий у нее за спиной Кассиус.

Она взмахнула другой рукой, призывая его к молчанию, и Сорин мог бы поклясться, что вокруг ее ладони закружилась тень – и рассеялась, как пепел на ветру. Не сводя золотистых глаз с лица Сорина, она объявила тихим, как сама смерть, голосом:

– Не хочу тебя видеть. И говорить с тобой тоже не хочу. Не хочу иметь с тобой ничего общего, пока ты не будешь готов рассказать мне все, начиная с того, кто она такая.

Не в силах сдержаться, он протянул к ней руку, но Скарлетт отпрянула.

– Убирайся, – повторила она и направилась к Кассиусу.

Тот подхватил ее, когда она споткнулась на последнем шаге, и обнял лицо ладонями.

– Ты в порядке?

Сорин наблюдал за тем, как Кассиус всматривается в лицо Скарлетт, а она, дрожа, хватается за его запястья. Не будь его слух острым, как у всех фейри, он не расслышал бы, как она шепотом призналась:

– Нет.

Сорин сделал шаг назад, глядя, как Кассиус обнимает девушку и, прижав к себе, гладит по волосам. Ощутив в глубине души некое шевеление, он поспешил подавить его, не желая признавать его существование, и, развернувшись, вышел из комнаты.