Текст книги "Звёздные Войны. Уязвимая точка"

Штурмовой корабль несся на них, извергая ниспадающее пламя.

Траводав издал оглушительный рев и припустил с невероятной скоростью, прыгая с камня на камень, взбрыкивая и изгибаясь в воздухе. Ник почти столь же громко выругался и схватился за шею зверя, чтобы не свалиться вниз. Тело паникующего траводава раскачивалось во все стороны, а его четыре передние конечности вращались с огромной скоростью, словно крылья мельницы.

Мейс собрался, настроился на течение Силы, позволил своему разуму связать воедино маршрут испуганного траводава и вражеские огнеметы. Когда корабль уже буквально висел над их головами, Мейс ударил траводава ребром ладони по нервному сплетению прямо под одной из средних конечностей.

Зверь заорал, словно клаксон воздушного такси в пробке, и прыгнул метров на пять в сторону, пролетев ровно меж двух огненных потоков. Лишь несколько капель попали на шерсть на ногах животного. Джедай сделал жест рукой, и Сила оттолкнула воздух от горящей шерсти, образовав вокруг нее крошечную сферу вакуума.

«Турбошторм» пронесся мимо, направив огненные струи в сторону Мел. Девушка соскользнула на грудь своего траводава, и он понес ее в передних конечностях, прикрывая собственным телом.

Ругань Ника моментально превратилась в кашель из-за черного нефтехимического дыма. Дым жег глаза Мейса, словно кислота, выступившие слезы мешали нормально видеть. С помощью Силы Винду буквально приковал себя к седлу, затем на ощупь открыл один из украденных медпакетов, что свисали с пояса Росту, и позволил Силе указать нужный инъекционный спрей. Затем он сделал укол Нику чуть пониже спины и себе в грудь.

Ник, почувствовав укол, обернулся:

– Эй, какого?..

– Дегазатор, – пояснил джедай. Дегазатор использовался при пожарах на борту космического корабля: он очищал кровь от различных токсинов, начиная с монооксида углерода и заканчивая цианистым водородом. – Дыхательная маска была бы лучше, но это поможет остаться в сознании несколько лишних минут…

– Мы будем прекрасно все осознавать, когда будем гореть заживо? Великолепно! Я даже не представляю, как мне тебя отблагодарить!

Бластбот задрал нос, разворачиваясь для очередного захода. Пламя зацепило зад траводава Мел, и весь бок животного вспыхнул. Зверь взревел и, падая на горящие камни, выбросил вперед передние лапы, так что Мел слетела с них и сильно ударилась о здоровенный булыжник. Акк Гэлфра, связанная с девушкой Силой, прыгала со скалы на скалу, яростно воя и рассекая когтями воздух, словно она пыталась дотянуться до корабля и стянуть его за собой вниз. Мейс чувствовал, что животное совсем не боится: акки росли на склонах действующих вулканов, и их бронированная шкура была достаточно прочной и могла выдержать даже удар светового меча.

Штурмовой корабль развернулся и вновь направился в сторону Мейса и Ника.

Джедай еще глубже погрузился в Силу, открылся ей, выискивая уязвимую точку. Текучесть ситуации на перевале постепенно застыла в твердый кристалл: акки, траводавы, их наездники и «Турбоштормы» превратились в точки напряжения, векторы пересекающихся энергий, соединенные линиями дефектов и разломов. На лице Мейса застыла мрачная усмешка.

Он увидел шанс.

Машина могла бы летать над ними и поливать их огнем хоть весь день напролет: никакой световой меч не смог бы отразить струю воспламененного топлива. Но если ополченцы хотели убить еще и акков…

Кормовые ракетные установки корабля подали голос, и снаряды рванули вниз по ущелью в сторону Беша и Леша. Взрывная волна заставила бушующее вокруг Мейса и Ника огненное море взметнуться и оросить все вокруг пылающими каплями, что привело к небольшим взрывам со всех сторон: перегревшиеся камни начали трескаться. Раскаленные докрасна осколки полурасплавленных булыжников со свистом пролетали сквозь языки пламени. И прилипали ко всему, что еще не горело. Куртка Винду начала тлеть, а Росту настолько был занят сбиванием пламени с накидки и штанов, что даже не успевал ругаться.

Мейс с помощью Силы отстегнул связку гранат, которую Ник снял с наемников в Пилек-Боу, и выхватил из чехла, прикрепленного к упряжи траводава, подствольный гранатомет.

Ник снова обернулся с сумасшедшими глазами, еле удерживая равновесие:

– Что это ты собираешься сделать?

– Прыгай.

– Что?..

Волной Силы джедай вышиб парня из седла за секунду до того, как ракета влетела ровно в центр груди траводава. Взрыв отбросил седоков, закрутив в воздухе, наполненном испаряющимися костями и плотью.

В Силе Мейс почувствовал, как из-за ударной волны Ник начал терять сознание, и превратил свое хаотичное вращение в полет вперед ногами, что позволило ему легко приземлиться между камнями. Сила забросила ремешок гранатомета джедаю на плечо, освобождая таким образом его руки, а затем взяла обмякшее тело молодого коруна и пронесла его так, чтобы Мейс без проблем его поймал.

– Ч… что произошло?.. – Росту смотрел на Винду отсутствующим взглядом.

– Оставайся здесь, – сказал Мейс и сгрузил Ника меж двух валунов размером с дом: даже в этом бушующем урагане пламени разогреваться они будут долго. Пока же они предоставляли прекрасное укрытие от огня.

– Ты с ума сошел? – не слишком разборчиво пробормотал Ник. – Ты знаешь, чем вооружены эти рускакки?

– Счетверенные сферические турели KX-4 производства «Тейм и Бэк» с каждого борта, – с ничего не выражающим лицом ответил джедай, присев возле камня и закладывая нитинитовую гранату в подствольник в ожидании, когда штурмовой корабль закончит заход. – Две фиксированные ракетные установки MG-3 от «Крупкс» на носу и на корме и подфюзеляжный мерр-сонновский огнемет «Солнечное пламя – 1000»…

– И еще броня! – напомнил Ник. Его глаза наконец начали проясняться. – Что у нас есть, что способно пробиться сквозь такую броню?

– Ничего.

– Так что же в таком случае ты задумал?

– Победить, – ответил Винду.

Бластбот пронесся мимо. В ту единственную секунду, пока джедай находился вне зоны видимости пилота, он вышел из-за камня и запустил нитинитовую гранату по широкой дуге. Сквозь Силу он почувствовал ее траекторию: как снаряд перелетел через корабль и как потребовались совсем незначительные усилия, чтобы он оказался точно перед воздухозаборником правого турбодвигателя, который моментально всосал его в себя, словно хваторыба, заглотившая жука-бутылку.

Послышался скрежет металла.

По большому счету нитинитовые гранаты не были гранатами в прямом смысле: они не взрывались, потому что представляли собой контейнеры с газом. То, что Мейс запустил именно эту гранату, было совершенно не важно. Важно было то, что граната была полукилограммовым куском дюрастали, который всосали лопасти турбодвигателей, вращающиеся с частотой около миллиарда оборотов в минуту.

Из выхлопной трубы «Турбошторма» потекли фиолетовые клубы газа, а вслед за ними из турбодвигателя вылетели раскаленные обломки внутренних лопастей. Самые горячие осколки насквозь пробили кожух турбодвигателя, который, взорвавшись, разлетелся на куски и отправил вихляющий из стороны в сторону штурмовой корабль прямо на скалу.

Мейс оглянулся на Ника:

– Еще вопросы?

Росту, похоже, собирался подавиться собственным языком.

– Прошу прощения, – внезапно сказал джедай… и исчез.

Сила подбросила его над камнями, словно торпеду. Он несся над землей, прорываясь сквозь пламя слишком быстро, чтобы успеть обжечься, и еле касаясь ногами обугленной земли. Он с невероятной скоростью перепрыгивал с одного валуна на другой, пробираясь в сторону Мел и ее акка Гэлфры.

Два бластбота, что летели со стороны джунглей, сейчас подбирались к началу ущелья. Горящий траводав Леша лежал на земле и с криками бился в агонии. Леш тоже скорее был похож на кусок прожаренного мяса. В бок одного из акков попала ракета. Броня этих животных почти непробиваема, но гидроударная волна от взрыва снаряда превратила его внутренние органы в кровавое месиво. Акк смог доковылять до камней, прежде чем упасть. Беш сквозь пламя оттащил то, что осталось от его брата, под прикрытие мощной бронированной туши упавшего зверя. Тело акка тряслось и вздрагивало под непрекращающимися выстрелами пушек кораблей, и от этого казалось, что пес все еще жив.

За спиной Мейса пилот первой машины наконец восстановил контроль над управлением, отключил турбодвигатели и теперь парил на одних репульсорах. Мейс почувствовал, что к Мел, лежащей посреди обжигающих камней, возвращается сознание, но прямо сейчас девушка не была главной заботой джедая. Он просто проследовал за нитями ее пробуждающегося разума до нити, связывающей их в Силе с Гэлфрой. Одной секунды Мейсу хватило на то, чтобы прочувствовать всю глубину этой связи: он вобрал всю ее необъятность.

А затем вобрал и саму связь.

Связь Гэлфры и Мел была глубокой и мощной, но, в конце концов, она была всего лишь частью Силы, а Винду был мастером-джедаем. Пока он не отпустит акка сам, связь с ним будет принадлежать ему.

Мейс закрутил себя в воздухе в тот момент, когда Гэлфра прыгнула ему навстречу. Она приземлилась уже готовая к следующему прыжку, а Мейс закончил кувырок, встав словно вкопанный точно у нее на спине. Ее не обучали нести наездника в бою, но связь, образованная в Силе, превращала их в единое целое. Джедай топнул левой ногой чуть позади ее воротниковых шипов, и животное понеслось по ущелью, прорываясь сквозь ревущее пламя и раскаленные камни.

Пригнувшись за массивным черепом Гэлфры, Мейс вложил в подствольный гранатомет какую-то гранату из общей связки и закинул его на плечо, так и не выстрелив. Он почувствовал, как позади поврежденный корабль подготовил к залпу носовую ракетную установку.

– Вовремя, – пробормотал Мейс.

Гэлфра добежала до перевала. Впереди, по другую его сторону, два штурмовых корабля с ревом взбирались по склону. Тот, что позади, запустил в спину Гэлфры ракету.

В ту миллисекунду после запуска, в тот миг, пока снаряд словно повисает в воздухе, готовясь к включению основного двигателя и перегрузке в несколько десятков раз больше силы стандартной гравитации на время молниеносного полета, связующая нить меж Мейсом и Гэлфрой вздрогнула, и громадный акк внезапно прыгнул налево.

Ракета пронеслась так близко, что пламя ее дюз слегка обожгло скальп Мейса.

А затем один маленький импульс в Силе – едва ли заметнее легкого движения подбородком – приподнял заостренную боеголовку буквально на пару сантиметров, изменяя угол полета ровно настолько, чтобы ракета направилась в сторону перевала, а не врезалась в горящую землю. Она устремилась вперед, оставляя за собой черный клубящийся дым, пока штурмовой корабль, летящий впереди, не выскочил над перевалом и не поймал ее прямо в нос.

Огромный огненный шар откинул бластбот назад, словно испуганного траводава. Из рваной дыры в лобовой броне начал валить черный дым. Пилот пытался справиться с управлением, и турбодвигатели машины опасно взревели, а из перегруженных репульсоров тоже повалил дым. Последний «Турбошторм», ныряя, резко ушел в сторону, пытаясь не столкнуться с кормой подбитого товарища.

Мейс и Гэлфра бросились в их сторону.

Когда они проносились мимо вздрагивающей туши траводава Мел, джедай сквозь Силу дотянулся до «Молнии». Оружие скользнуло с земли прямо в его руки, а батарея удобно разместилась меж ног. Он прижал массивную пушку к бедру, навел ствол на третий корабль и нажал на спуск.

Винду несся сквозь пламя и жгучий черный дым над плавящейся землей, сквозь взрывы и осколки разрывающихся от жара камней на спине бронированного хищника весом в три четверти тонны, стреляя от бедра фонтаном энергетических залпов, которые все до единого угодили в штурмовой корабль. Мощности «Молнии» не хватало, чтобы пробить тяжелую броню машины, но это не имело значения: ревущий бластер служил лишь для привлечения внимания.

Гэлфра пронеслась по склону под кораблями, а Винду развернулся и продолжил наполнять воздух бластерным огнем, пока «Молния» не перегрелась и не заискрила. Только тогда он отбросил пушку в сторону. Третий бластбот выпустил пару ракет, но Мейс почувствовал, куда они угодят, еще до того, как были нажаты спусковые крючки, а Гэлфра столь быстро реагировала на команды мастера-джедая, что взрывы снарядов могли лишь пошевелить волосы на голове, если бы таковые у него были.

Бортовые лазерные турели корабля развернулись в их сторону, и сквозь Силу Мейс почувствовал, как на них сходятся линии прицелов наводящих компьютеров. Два поврежденных корабля также вышли на позиции и нацелили оружие на Винду. Они координировали свою стрельбу, так что можно было даже не надеяться увернуться. Джедай и не стал пытаться. Он остановил Гэлфру.

Винду застыл с пустыми руками, ожидая, когда «Турбоштормы» откроют огонь.

Ожидая возможности преподать им небольшой урок в искусстве ваапада.

Пушки плюнули энергией, и Мейс погрузился в Силу, растворяя в ней все, кроме своих намерений. Более не было действий Мейса Винду: была Сила, действующая через Мейса Винду. В левую руку скользнул световой меч Депы, а в правую – его собственный. Зеленый поток стал эхом джунглей для фиолетового, когда они вместе встретили рвущиеся вперед цепи красных лучей.

Ваапад – чрезвычайно опасный хищник с Сарапина, мощный и ненасытный. Он атакует невероятно быстрыми щупальцами. У большинства особей таких щупалец семь. Но нередко бывает и двенадцать. У самого крупного из когда-либо убитых было двадцать одно. Проблема в том, что нельзя понять, сколько щупалец у ваапада до того, как он умрет, – они двигались слишком быстро, чтобы их можно было сосчитать. Столь быстро, что их едва можно было увидеть.

Словно руки Мейса.

На джедая обрушивался буквально поток энергии, но лишь отдельные брызги касались его здесь и там, все остальное возвращалось обратно. «Молния» не была способна пробить тяжелую броню бластботов, но лазер производства «Тейм и Бэк» – совсем другое дело.

Десять выстрелов коснулось лезвий. Четыре из них вернулись к поврежденным кораблям, ударив по их броне и заставив задрожать так, что наводящие компьютеры сбились с цели. Еще шесть попали в обзорный экран третьей машины, оставив после себя зияющую дыру в транспаристали.

Мейс отпустил мечи, прокрутил гранатомет на ремне и выстрелил от бедра. Граната, управляемая Силой, пролетела точно в дыру в кабине. Изнутри раздался глухой звук лопающегося шарика с водой, и из дыры вылетела белая жижа липкой гранаты.

Мейс недовольно хмыкнул: он думал, что зарядил нитинит.

Затем пожал плечами: «Ну а какая, в сущности, разница?..»

Один из передних турбодвигателей всосал в себя полосы быстро твердеющей жижи, начал чавкать и разлетелся на куски. Корабль сильно накренился. Его команда, скованная клейким содержимым гранаты, могла лишь в ужасе наблюдать, как их «Турбошторм» понесся в сторону склона, где впечатляюще взорвался, расплескав пламя на три сотни метров вниз по склону.

Мейс подумал: «А теперь мой следующий фокус…»

Он отпустил подствольник и вытянул вперед руки, в которые тут же вновь скользнули световые мечи…

Но два поврежденных штурмовых корабля улетали на полной скорости, постепенно превращаясь в маленькие точки на фоне застланного дымом неба.

Мейс хмуро смотрел им вслед.

Он чувствовал себя удивительно огорченным.

Недовольным.

Это было… странно. Неуютно.

Его невероятная честность перед самим собой не позволила ему отбросить слово, которое в полной мере описывало ощущение.

Он был неудовлетворен.

ИЗ ЛИЧНОГО ДНЕВНИКА МЕЙСА ВИНДУ

Не знаю, сколько я там стоял, хмуро уставившись в небо. Наконец я достаточно овладел собой, чтобы соскользнуть со спины Гэлфры и разорвать связь с ней. Обретя свободу, она отправилась по обжигающим камням вверх по склону в поисках Мел.

Ник, спотыкаясь, спустился вниз, обходя стихающее пламя и полурасплавленные булыжники, что по-прежнему светились темно-красным. Похоже, бой его сильно впечатлил. Молодой корун казался безумно счастливым: опьяненного адреналином и по-детски улыбчивого, его переполнял нервозный энтузиазм. Я не помню, что он тогда говорил, кроме одной фразы про то, что я «не человек, а настоящий боевой тарантас».

Что-то вроде этого. Я не уверен, что он сказал именно «тарантас».

Бо́льшую часть того, что он говорил, заглушил рев в моей голове: ураганная смесь собственного сердцебиения, отзвуков взрывов и накатывающей волны самой Силы.

Когда парень подошел ко мне, я заметил, что он ранен: из глубокого пореза на голове, скорее всего нанесенного одним из каменных осколков, по лицу и шее текла кровь. Но он продолжал без умолку тараторить о том, что никогда не видел ничего подобного, пока я не остановил его, взяв за руку.

– У тебя идет кровь, – сказал я ему, но темный блеск так и не исчез из его ясных голубых глаз. Он продолжал твердить: «Один против трех штурмовых кораблей. Трех. Один».

Я объяснил ему, что был не один. И процитировал Йоду:

– Мой союзник – Сила. – Ник, кажется, не понял, так что я растолковал: – На моей стороне было численное превосходство.

Как бы мне ни хотелось стереть из памяти то, что произошло потом, я все равно помню это невероятно отчетливо. Я не мог оторвать глаз от двух поврежденных кораблей, которые к тому моменту превратились в две маленькие дюрастальные точки, парящие в безграничном небе. Ник проследил за моим взглядом:

– Да, я знаю, что ты чувствуешь. Жалеешь, что не поджарил их всех, да?

– Что я чувствую? – резко повернулся к нему я. – Что я чувствую?

Мне внезапно нестерпимо захотелось ударить его в лицо. Захотелось настолько сильно, что я едва не задохнулся. Я хотел… мне было нужно его ударить. Ударить в лицо. Почувствовать, как мой кулак дробит его челюсть.

Чтобы он заткнулся.

Чтобы он не смотрел на меня.

Понимание в его голосе, знание в его холодных голубых глазах…

Я хотел ударить его, потому что он был прав. Он знал, что я чувствовал.

Я был в шоке.

Он сказал, что я хотел уничтожить и улетевшие корабли. Да, я хотел сорвать их с неба и увидеть, как они полыхают. Никаких мыслей о том, что я уже забрал жизни команды первого бластбота. Я даже не задумался о жизнях, которые забрал бы из этих двух. Ощупывая сквозь Силу горящие обломки на склоне, я и сам не знал, что же там ищу.

Мне бы хотелось думать, что я искал выживших. Проверял, не осталось ли там раненых ополченцев, которых можно было спасти из-под обломков. Но, откровенно говоря, я не стал бы этого утверждать.

Возможно, я просто хотел почувствовать, как они горят.

И если быть честным, я не могу сказать, что жалею о том, как повернулся бой.

Я забрал их жизни, защищая себя и других, но ни я, ни эти другие не были невиновными. Я не могу с чистой совестью утверждать, что мои коруннайские компаньоны более заслуживают жизни, чем те, кто был на борту штурмового корабля. Язык не поворачивается назвать то, что я совершил на перевале, исполнением моего джедайского долга.

То, что я совершил там, не имело никакого отношения к миру.

Кто-то мог бы назвать это военным инцидентом: так уж случилось, что маленькую группу партизан-убийц сопровождал мастер-джедай, и из-за этого вдовам и детям команды «Турбошторма» пришлось пережить самые ужасные потери в их жизни. Кто-то мог бы назвать это военным инцидентом… Даже я мог бы…

Если бы это хоть сколько-нибудь напоминало инцидент.

Если бы я не старался сбить этот корабль. Если бы я не ощущал лихорадку в своей крови: кровавую лихорадку.

Жажду победы. Победы любой ценой.

Кровавую лихорадку.

Я чувствую ее даже сейчас.

Она не пожирает меня, я еще не зашел так далеко. Пока. Просто она стала предпочтительным выбором. Ожиданием. Неудовлетворенным предвкушением.

Это плохо. Не худшее, что могло бы быть, но достаточно плохо.

Я уже давно осознал, что здесь я в опасности. Но только теперь я начинаю понимать, насколько близка и темна эта опасность. Я даже не думал, что Харуун-Кэл настолько близко подвел меня к последней черте.

Это побочный эффект погружения в Силу для использования ваапада. Мой стиль дарует огромную мощь, но и несет невероятный риск. Кровавая лихорадка – это болезнь, которая может убить любого, кого она коснется. Чтобы использовать ваапад, ты должен позволить себе наслаждаться битвой. Тебя должно охватить возбуждение боя. И жажда победы. Вот почему столь малое количество учеников пыталось постичь этот стиль.

Ваапад ведет сквозь полутень темной стороны.

Здесь, в джунглях, эта граница становится невероятно тонкой. Ночь лишь на расстоянии шага. Я должен быть здесь очень осторожен.

Иначе смогу понять, что случилось с Депой, слишком хорошо.

Мейс опустил голову. Переполнявшее напряжение от боя постепенно уходило из конечностей, оставляя их тяжелыми и ноющими. У Винду появилось несколько ожогов от брызг плазмы и кусочков полурасплавленных камней.

Он заставил себя посмотреть сквозь угасающий огонь и черные клубы рассеивающегося дыма назад, на перевал. Там лежали погибшие акки, мертвые и раненые траводавы, Мел, Беш и Леш.

Он вспомнил утреннее видение Силы.

– Ладно, успокойся, – сказал джедай Нику. Удивительно, насколько уставшим он внезапно стал. – Кажется, у нас есть пострадавшие.

Они поднялись по осыпающемуся склону. Мел к тому времени уже дохромала до своего раненого траводава и качала головой: зверь был сильно обожжен. Один бок был полностью обуглен. Она обошла шестиметровое тело, присела на одно колено и погладила голову животного. Зверь тихо простонал от боли и ткнулся носом в ее ладонь. Мел достала пистолет. И выстрелила траводаву чуть ниже центрального глаза.

Резкий хлопок выстрела эхом отразился от стен ущелья. Для Мейса он прозвучал как знак препинания: точка в конце битвы. А эхо превратилось в саркастические аплодисменты.

Беш и Леш по-прежнему лежали в тени мертвого акка. Джедай подумал, что с псом с одной стороны и огромным булыжником с другой они вполне могли избежать огня и выжить.

Мел добралась до них первой. Пока она шла от своего мертвого траводава, ее взгляд ни на секунду не отрывался от того места, где должны были лежать братья, и, судя по выражению ее лица, дело было плохо. Девушка обернулась на Ника, когда он подошел вместе с Мейсом, и снова медленно покачала головой без каких бы то ни было эмоций.

Беш сидел на земле возле головы мертвого акка, обхватив колени и раскачиваясь взад-вперед. Он смотрел на разложенное на земле содержимое обычного медпакета: ручной сканер, инъекционные спреи, перевязки, стабилизаторы костей. На первый взгляд он казался цел, но был бледен, словно мертвец, и смотрел округлившимися глазами в никуда.

Леш бился в конвульсиях.

Его лицо превратилось в неподвижную маску, невидящий взгляд был устремлен в послеполуденное небо. Он корчился и метался, его пальцы сжимались и разжимались, пятки били по камням. Сперва Мейс решил, что у парня травма головы, – прилетевший осколок камня вполне мог вызвать подобные судороги. И Винду никак не мог понять, почему Ник, Мел и Беш просто неподвижно наблюдали за страданиями Леша, ничего не предпринимая. Присев на колено, Мейс поднял сканер из медпакета. Мел сказала: «Брось».

Винду посмотрел на нее. Она покачала головой: «Мертв уже».

Джедай все же откинул крышку сканера, чтобы активировать дисплей. Показания сообщали, что Леш не был ранен.

Он был инфицирован.

В его центральной нервной системе поселились неизвестные кровяные паразиты. И сейчас они вошли в новый жизненный цикл.

Они пожирали его мозг.

Теперь предыдущая ночь в палатке приобрела для Мейса смысл: Леш, видимо, уже был заражен этими паразитами. А мастер-джедай думал, что все это было следствием стресса и потребления тисселя.

– Лихорадные осы, – хрипло произнес Ник. Он был почти такой же бледный, как и Беш. Он мог подмигнуть и отпустить колкую остроту по поводу жестокой смерти, но сейчас у него на лице выступила испарина. От него буквально разило страхом. – Трудно сказать, когда его укусили. Жующие тиссель чаще попадаются. Личинки предпочитают жить в коре. Когда они вылупляются… – Ник сглотнул, и глаза его сузились. Он отвернулся. – Они вылупляются из черепа. Сквозь череп. Словно… словно из яйца…

Простой и нескрываемый страх на его лице сообщил Мейсу, что парень уже видел подобное раньше.

Винду положил медпакет на землю возле мертвого акка:

– Судя по показаниям, его еще можно спасти. – (Всего секунда потребовалась на то, чтобы набрать в инъекционный спрей танатизин.) – Мы можем замедлить его жизненные процессы. Замедлить… личинок ос… пока не довезем его до Пилек-Боу в нормальный госпиталь. Даже если его там узнают…

Беш посмотрел на него и покачал головой в молчаливом «нет».

Джедай проскользнул мимо него и присел возле Леша:

– Мы можем спасти его, Беш. Может быть, он попадет в руки ополчения, но он, по крайней мере, выживет.

Беш схватил Мейса за руку. У него на лбу была небольшая рана, кровь из которой заливала глаза. Он вновь отрицательно потряс головой.

– Мастер Винду. – Ник взял сканер и посмотрел на отчет на дисплее. – Лешу куда хуже, чем показывает эта штука.

– Эти сканеры очень надежны. Сомневаюсь, что он сломался.

– С ним все в порядке, – мягко ответил Росту. Он повернул сканер, чтобы Мейс снова смог взглянуть на экран. – Просто это показания не Леша.

– Что?

Беш, все так же уставившись в землю, ткнул пальцем себе в грудь и сжался. Похоже, он совсем пал духом, и с каждым вздохом его покидали надежда и страх. Его аура в Силе сияла черным отчаянием.

Мейс перевел взгляд с Беша на Ника, потом – обратно, затем посмотрел на Леша, сжимающего камни, и на инъекционный спрей в собственной руке.

«Не потому, что джунгли убьют тебя, – сказал как-то Росту. – Просто потому, что все здесь такое, какое есть».

Ник забрал сканер и помахал им возле головы Мейса.

– Ты в порядке, – тихо произнес он, слизывая каплю пота с верхней губы. – Никаких признаков заражения. – Он обернулся к Мел, уставившись на экран.

Его плечи передернулись, а рука начала трястись.

У него не было слов, но они и не были ему нужны. Она прочла свою судьбу по его лицу.

Девушка выпрямилась, а ее губы сжались в тонкую полоску. Затем она развернулась и отправилась куда-то вниз по склону.

– Мел… – беспомощно позвал ее Ник. – Мел, подожди…

– «Молнию» забирать иду я. – Ее голос был ровным, безэмоциональным, словно у речевого модуля навигационного компьютера. – Хорошее оружие. Понадобится вам оно.

Ник с обреченным видом обернулся к джедаю:

– Мастер Винду… – Он с мольбой протянул сканер. – Не заставляй меня сканировать себя самому, а?

Мейс быстро проверил позвоночник и череп Ника. Показания сообщали об отрицательных результатах, но Ника это не слишком приободрило.

– Хех, что ж… – произнес он слегка печально, – если бы я умер в ближайшие пару дней, мне бы не пришлось заботиться о них.

– Заботиться о них? – спросил Винду. – Существует лекарство?

– Да. – Ник достал пистолет. – Вот оно.

– И это твой ответ? – Мейс встал перед ним. – Убить своих друзей?

– Только Леша, – ответил Ник, и его тон стал мрачным и беспощадным, хотя голос и руки слегка дрожали. У него не было внутреннего стержня Мел. Его глаза наполнились слезами, а лицо исказила гримаса, и он с трудом мог смотреть на своих друзей. – Еще есть время до того, как придется позаботиться о Беше и Мел.

Мейс не мог поверить, что Ник говорит серьезно.

– Ты хочешь просто пристрелить их? Как траводава Мел?

– Не как ее траводава, – ответил молодой корун. Его лицо стало серым. – Не в голову. Иначе разбросаю личинок во все стороны. Некоторые из них будут достаточно развиты, чтобы представлять опасность, – он кашлянул, – для нас.

– Значит, просто смерти недостаточно. – С помощью джедайской подготовки Мейс возвел вокруг своего сердца настоящую стену: он направил всю силу своего эмоционального ужаса на посеревший рот Леша. Он смотрел, как розовая пена пузырится у того на губах. – Зараженные места… нужно уничтожить. Головной и спинной мозг.

Ник кивнул. Выглядел он все хуже.

– В таких случаях мы обычно сжигаем тело, но…

Мейс понял. Улетевшие штурмовые корабли могли сообщить об их местоположении. И кто знает, что уже направили в их сторону.

Он не мог поверить в то, что собирался сделать. Он даже не мог поверить в то, что собирался сказать. Но он был джедаем. Смыслом его жизни было делать то, что дóлжно. Делать то, что другие не стали бы или не смогли.

Независимо ни от чего.

Он снял с пояса световые мечи. Свой и Депы.

В наполненном дымом воздухе зажглись зеленое и фиолетовое лезвия.

Беш следил за происходящим, не вставая. Мел замерла на склоне с «Молнией» в руках. Ник открыл рот, как если бы хотел что-то сказать, но не был уверен, что именно.

Все уставились на джедая так, словно видели его в первый раз.

– Он ваш друг. Ваш брат. – Мейс сделал глубокий вдох, усмиряя собственные страх, неприязнь и темное-темное отвращение к тому, что он должен был сделать. – Думаю, вы бы хотели попрощаться.

Беш молча тряхнул головой. Беззвучно зарыдав от горя и ужаса, он вскочил и, спотыкаясь, пошел вверх по склону.

Мел на секунду посмотрела Мейсу прямо в глаза и медленно кивнула. Затем последовала за Бешем. И обняла его за плечо своей сильной рукой. Продолжая рыдать, Беш прижался к девушке.

Ник остался последним. В его глазах не было ничего, кроме боли. Наконец он покачал головой, и по его щекам потекли слезы.

– Он уже мертв. – Ник тронул Винду за плечо. – Мастер Винду… Ты не обязан этого делать…

– Обязан, – возразил джедай. – Или сделать это придется тебе.

Ник неохотно, но вместе с тем понимающе согласился:

– Спасибо. Винду, э, мастер, я… просто… спасибо. – Он развернулся и пошел за остальными. – Я этого не забуду.

Как и Мейс.

Он смотрел на Леша меж двух сияющих лезвий. Сквозь Силу он попытался найти хоть что-то, что осталось от молодого человека, дабы подарить ему какое-нибудь облегчение, но, как и сказал Ник, Леша больше не было. Мейс не сразу собрался с силами, нашел точку спокойного почтения и вручил Силе все, что еще могло остаться от сознания и духа Леша.

Затем он сделал еще один глубокий вдох, поднял лезвия и приступил.

Крутой горный хребет скрывал южное небо позади них. Ранний закат озарил вершины деревьев, а на земле уже царил полумрак. Спутники шли по широкой просеке, тут и там пересекавшейся следами паровых вездеходов. Кроны смыкались над дорогой, и казалось, что их путь пролегал по огороженному джунглями туннелю, огибающему уступы, что усыпали северный склон хребта.

На самые тяжелые ожоги Мейс налепил бакта-пластыри. На голову Ника наложили спрей-повязку. Поврежденную во время боя руку Мел закрепили на перевязи, а на ее вывихнутое колено наложили сдавливающий бинт. На лице бредущего Беша не проскальзывало ни единой эмоции. Видимо, он был в шоке.

Останки Леша захоронили у самой границы леса.