Текст книги "Столкновение характеров"

Глава 8

Евангелине не спалось. Она ворочалась в кровати, вспоминая в деталях откровенный разговор с Майклом. Видя, что не сможет уснуть, Ева открыла двери и выскользнула на террасу. Чтобы согреться, она включила стоявшие там обогреватели и подняла глаза к небу, на котором блистали мириады мерцающих звезд.

Ева привыкла слышать шум прибоя и вдыхать соленый запах моря, но здесь ее окружала полная тишина, а воздух был холодным и сухим.

Она сложила руки на груди и посмотрела на чернеющий невдалеке лес.

– Что вы тут делаете?

Ева вздрогнула и, повернувшись, увидела Майка, стоящего на пороге.

– Я не могла уснуть, – ответила она.

– Поэтому решили выйти на улицу ночью в такой холод?

– Обогреватели делают его вполне сносным. А что вы делаете в моей комнате? – Втайне Ева надеялась, что Майкл пришел за ней. Что он сейчас подойдет и заключит ее в объятия. Заберет из холода и укутает жаром своего тела.

– Я услышал шум и пришел посмотреть, что происходит. В конце концов, я здесь для того, чтобы охранять вас.

– Как благородно с вашей стороны.

– Не надо награждать меня эпитетами, которых я не заслуживаю, – отрезал Майкл. – Вы представляете меня каким-то рыцарем на белом коне, но, смею вас заверить, я очень далек от этого образа.

– Вы только так говорите. Вы ведь заботились о Марине. И вы не тронете меня. Знаю, вы хотите, но не сделаете этого.

– Но, Ева, я ведь уже прикасался к вам. – Его глаза хищно поблескивали в темноте. – Или вы забыли?

– Нет, я все прекрасно помню.

– Но в своих мечтах… я зашел еще дальше. Скажите мне, разве тут можно говорить о чести?

– Мысли и поступки – не одно и то же, – дрожащим голосом ответила Ева.

– Но поступки начинаются с мыслей.

– Значит, даже ваш разум не принадлежит вам? Даже его вы отдали во власть чести?

Майкл бесшумно, словно хищник, приблизился к Еве. Настоящий тигр в клетке.

У нее пересохло в горле.

– Я пытался, но безуспешно.

Еве хотелось подойти к нему ближе. Коснуться его. Сократить дистанцию между ними, которая была не просто физической. Ей хотелось обвить его шею руками и не выпускать из своих объятий.

Она шагнула к нему, но Майкл остановил ее:

– Не надо. Если только вы не желаете узнать, чего может хотеть мужчина.

Ева замерла на месте.

Майкл пожалел, что пришел к ней в комнату. Он ведь знал, что Ева в безопасности, но, как только он услышал, как открылась дверь на террасу, ноги сами понесли его туда. Чтобы увидеть ее и воспользоваться еще одним шансом испытать свою честь.

Глубоко внутри Майкл надеялся, что последняя подведет его и что самообладание наконец покинет его.

– Я думал о вас. – Ему хотелось увидеть желание в глазах Евы и убедиться, что она охвачена такой же страстью, как и он. – О том, чтобы прикоснуться к вам. Насладиться вами. Я не грезил ни об одной женщине так, как о вас. Я был зеленым юнцом, когда женился на Марине, и мои знания о близости с женщиной были очень ограниченными. Все сводилось к элементарному удовлетворению. Я не знал, что такое почувствовать вкус женщины на своих губах. Почувствовать, как ее желание покрывает мои пальцы. Знаете, как сильно я хочу этого?

Ева не отпрянула. Она просто стояла и смотрела на него. Ее губы слегка приоткрылись. Она не выглядела напуганной, скорее нетерпеливой. Черт бы ее побрал.

– Я бы овладел вами, – хрипло сказал Майкл. – И сделал своей.

Ее грудь тяжело вздымалась.

– Тогда возьмите меня.

Ее слова пронзили Майкла, словно электрический разряд.

– Не могу, – пятясь от Евы, сказал он.

– Почему? Вы собираетесь быть рабом всю свою жизнь и подавлять желание сделать то, что считаете правильным? Майк, а что вы получите взамен?

– Мы все рабы, – ответил он. – Или нашим желаниям или кодексу чести. Ева, мы все служим одному из этих двух хозяев. Я не могу служить себе и делать то, что правильно.

– Неужели хотеть меня так ужасно плохо?

– Да, потому что я пообещал охранять вас. Я дал слово, – покачал головой Майкл.

Она шагнула к нему и положила ладонь ему на грудь.

– Не надо, – схватил ее за запястье Майкл. – Не искушайте меня. Хватит.

– Доброй ночи, Майк, – убрала руку Ева.

– Доброй ночи, Ева, – с сожалением сказал Майкл и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Он громко застонал и направился в тренажерный зал.

Сегодня вечером ему удалось сохранить остатки самообладания, но завтрашний день не обещал никаких гарантий.

Ева пребывала в смущении. Ей исполнилось двадцать один год, но ничего существенно не изменилось.

Она перевернулась на широкой кровати и выскользнула из-под одеяла. Подойдя к шкафу, Ева начала перебирать свой гардероб в поисках подходящей одежды и остановила свой выбор на обтягивающих джинсах и свитере. Этот день рождения очень отличался от остальных. Обычно по такому случаю устраивалась шумная вечеринка с большим количеством людей, которых Ева даже толком не знала, и она появлялась на ней в каком-нибудь шикарном наряде.

Ева натянула свитер и подумала о том, что сегодня ее ждет еще один день с Майклом. А может быть, и нет.

С громко бьющимся сердцем она вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице.

Внизу ее встретил Майк.

– Я уже хотел подниматься к вам. – По его слегка отстраненному тону Ева поняла, что он собрался игнорировать ее. Но она не возражала против такой тактики.

– Майкл, я не собираюсь сбегать по такому снегу. Я просто замерзну.

– Знаю, но уже достаточно поздно, поэтому я начал беспокоиться. Мне и самому не хотелось бы гоняться за вами в такой холод.

– Но вы бы погнались.

– Кажется, мы понимаем друг друга. И после того, что случилось вчера вечером, я бы вас не винил.

– Со мной вчера не случилось ничего ужасного.

– Я наговорил вам таких вещей, которых не следовало говорить.

Ева опустила глаза, избегая его взгляда.

– Мы все иногда делаем подобные вещи. – Она так уж точно. Она почти что умоляла его переспать с ней. Но Ева не чувствовала никакого раскаяния. Единственное, что ее огорчало, так это то, что она не добилась своего.

– Который час? – Она решила сменить тему. Пока.

– Половина одиннадцатого.

– Ничего себе. Я не предполагала, что уже так поздно. Думаю, я слишком серьезно отнеслась к своим привилегиям в честь дня рождения.

– У вас сегодня день рождения? – потрясенно уставился на нее Майкл.

– Да. Мне исполнилось двадцать один год. Я ждала, что меня, подобно удару грома, осенит мудростью. Я слышала, что такие вещи приходят с возрастом. Но ничего подобного не случилось.

– С днем рождения, – выдавил Майкл.

– Спасибо.

– Почему вы мне ничего не сказали?

– Я ведь говорила вам, когда мы познакомились, что мне почти двадцать один год. Мне кажется, вы что-то съязвили в ответ.

– Такие вещи в моем стиле.

– Да уж.

– Я мог купить какой-нибудь подарок.

– Майк, мне все равно, – покачала головой Ева.

– А мне нет. Я попрошу Лизель испечь для вас торт.

– Это не имеет значения.

– Вы имеете значение.

– Я… – На ее глазах появились слезы. Иногда Майк был грубым и мог наговорить обидных слов. Но случалось, что вещи, которые он говорил, были такими правильными… Ни от кого другого Ева не слышала ничего подобного.

– У вас будет торт, так что спорить бесполезно. Хотя вы можете выбрать вкус, который вам нравится.

– М-м-м… Шоколадный.

– Замечательно. Если вы захотите еще чего-нибудь, я постараюсь все устроить.

Ева подумала, что, если бы попросила в подарок его самого с обвязанным вокруг талии огромным розовым бантом, она получила бы решительный отказ.

– Мне ничего не нужно.

– И все же?

– Мне бы хотелось поужинать. Здесь. Питой, бараниной и цациками. Моя мама заказывала такой ужин нашему повару. В детстве она очень любила это блюдо. Оно простое и такое…

– Домашнее, – договорил за нее Майкл.

– Точно, – зардевшись, кивнула Ева. Она чувствовала себя счастливой, когда ее понимали. Такие простые вещи имели для нее огромное значение. И Майк обнаружил, что они что-то значат и для него тоже.

На протяжении многих лет он все отдавал человеку, который был не в состоянии оценить его поступки. Но Майкл не жаловался. Марина заслуживала всего только самого лучшего, и ему нравилось заботиться о женщине, которую он любил. Но единственное, что он мог, – это облегчить ее боль, а не порадовать или сделать ее по-настоящему счастливой.

Майк осуждал себя за то, что он наконец переживал то, что присуще настоящим взаимоотношениям с другим человеком.

И в этом не было вины Марины. Все, чего лишился он, она была лишена еще в большей мере.

– Уверен, с ужином проблем не возникнет. А чем бы вам хотелось заняться до этого?

– Я не знаю.

Его разбирало любопытство узнать больше, чем то, что он прочитал в ее досье.

– Как обычно проходит ваш день?

Она пожала плечами, рассеянно оглядывая комнату.

– Я… я много читаю. Хожу на разные мероприятия, где мне разрешено появляться. Иногда, что случается очень редко, я еду в город выпить кофе, потом захожу в книжный магазин. Но вокруг моих вылазок поднимают такую шумиху, что я предпочитаю оставаться во дворце. Когда я ходила в школу, у меня почти не было свободного времени. После школы я пошла учиться в колледж, но занималась с преподавателями на дому, а сейчас… Иногда мне кажется, что в сутках слишком много часов. Но очень скоро все изменится. Я даже не могу представить себе всю эту свадебную суматоху… А свадьба Ставроса вызовет еще большую шумиху, потому что он будет жениться на будущей королеве Кионоса.

– Вы ведь тоже станете королевой, когда выйдете за Бастиана.

– Похоже на то, – опустила глаза Ева. – Я стараюсь не думать о будущем.

– Нет? Большинство на вашем месте считали бы дни до этого великого события.

– Вы ведь знаете, как я отношусь к предстоящему браку. С чего вы взяли, что у меня будет больше власти, чем сейчас? Я просто перестану быть предметом декора отца и перейду во владение Бастиана.

– Я думаю, что все будет не так страшно, – возразил Майкл, пытаясь поднять ей настроение.

– Ну да. А еще мне придется спать с ним. И рожать ему детей. Если, конечно, он все еще хочет жениться на мне.

– Еще ничего не решено? – Майкл постарался не думать о Еве в постели с мужчиной, руки которого обнимают ее округлые бедра. Намного легче ему было представить, как он сам сжимает ее в своих объятиях, погружаясь в ее упругое тело.

– Нет, – натянуто ответила она. – Когда меня уведомят, уверяю вас, вы будете первым, кто узнает эту новость. Главным образом потому, что, кроме вас, здесь никого нет.

– Принцесса, это для меня большая честь. – Майкл отошел на шаг назад, чувствуя необходимость держаться от нее на расстоянии.

– Я почему-то сомневаюсь.

Ему хотелось прикоснуться к ней, утешить ее. Но его намерения были бы слишком далекими от благородных. Майкл действительно хотел утешить ее, но еще больше мечтал дотронуться до нее. Быстро прикоснуться к огню и проверить, не обожжет ли его пламя.

Но он боялся, что на этот раз не сможет остановиться, поэтому решил держаться на расстоянии.

– Мне нужно сделать несколько звонков.

– Хорошо.

– Увидимся вечером.

– Хорошо, – повторила Ева.

– Может быть, вам хочется еще чего-нибудь? – спросил Майкл, пытаясь понять, в каком она настроении, но у него ничего не получилось.

– Нет. Ничего не нужно. Увидимся за ужином.

Майкл не сомневался, что Ева хотела, чтобы он остался. Но он боялся, что не сумеет сдержаться и его желание окажется сильнее его чести.

Наверное, глупо было с ее стороны наряжаться к ужину, но сегодня она праздновала день своего рождения. Ева конечно же не надела подходящее случаю бальное платье, а предпочла более сдержанный наряд. Покороче. Более приталенный. Чуть более откровенный…

Еве нравилось, когда Майкл смотрел на нее, словно она была каким-то лакомым кусочком, очень редким и соблазнительным. Нравилось быть желанной.

Хотя по глазам Бастиана, Ева видела, что нравится и ему тоже. И тем мужчинам в казино. Все они были очень привлекательными, но в отличие от Майкла, они не волновали ее кровь и не пробуждали ее чувства.

До встречи с ним Ева никогда не знала, что такое чужая боль, и не жаждала исцелить чье-то израненное сердце. По правде говоря, Ева всегда была эгоисткой, чему способствовала жизнь во дворце, где удовлетворялись все ее капризы. Ева проводила много времени, заботясь только о собственных нуждах и пожеланиях. Но Майк все изменил. Теперь все ее чувства были направлены только на него, благодаря чему она ощущала себя живой.

Ева вошла на кухню, и ее сердце замерло, когда она увидела Майка, стоящего перед духовкой и нарезающего мясо ягненка на тоненькие полоски.

– Вы сами готовите?

– Все сделала Лизель, а я всего лишь добавляю последние штрихи, чтобы они с Яном успели добраться домой дотемна.

– Очень… мило с вашей стороны.

Этим вечером Майкл выглядел более располагающим к себе. Ева окинула взглядом обтягивающую его крепкое тело футболку черного цвета и темные джинсы. Он стоял босиком на каменном полу, что делало его каким-то близким и домашним. И что-то в расслабленной позе Майкла заставило Еву заволноваться еще больше.

– Вы удивлены, что я могу порезать мясо? К вашему сведению, я умею готовить, – улыбнулся он. – Я провел много времени за готовкой собственных ужинов.

Ей показалось, что он хотел что-то добавить.

– Что? – спросила Ева.

– Что? – переспросил Майкл, доставая из буфета тарелку и укладывая на нее мясо и питу.

– Вы хотели что-то сказать.

– Это ваш день рождения, – пожал плечами Майкл.

– И что? Это не значит, что вы должны молчать. Скажите мне хоть что-нибудь. Мне нравится, когда мы разговариваем.

– Случается, во время этих разговоров мы заходим слишком далеко. – Майкл подошел к столу и отодвинул стул для Евы. – Садитесь.

– Я… – Она присела, и Майкл пододвинул стул обратно. – Что ж, мы всегда можем поговорить о чем-нибудь другом. Можем поговорить о вчерашнем вечере…

– Не стоит. Я привык готовить себе сам. Именно это я и собирался сказать.

– Вот как? Я просто подумала, что у вас есть помощница по хозяйству.

– Сейчас мне помогают, – кивнул Майкл. – Но так было не всегда. Я работал, заботился о Марине, обеспечивал нам пропитание. Потом мне начали предлагать работу, связанную с международной безопасностью. У меня появилось больше денег, и я смог позволить себе помощников по дому, потому что постоянно пропадал на работе. Так что, как видите, я совсем не святой. Я достаточно эгоистичный ублюдок. Иногда между работами я не ехал домой, а приезжал сюда, в шале.

– Майк, но это не превращает вас в эгоиста. Вы делали для нее все, что могли, но она ведь не была вам женой по-настоящему.

– Тут вы ошибаетесь. Она была мне женой. В болезни и здоровье, не так ли? Или эта клятва подразумевает болезнь до определенного момента?

– Я… нет.

– Отречься от остальных и быть верными друг другу до самой смерти, – продолжил он.

– Вы правда хранили ей верность?

– Я поклялся Марине и хранил эту клятву. Мы были женаты чуть больше десяти лет.

Ева отложила вилку в сторону:

– Но…

– Я выговорился. Как вам ваш день рождения?

– Чудесно. Но, Майк…

– Вас смутило то, что я сказал?

– Я… – Ева пребывала в растерянности. Ее брат менял любовниц как перчатки, пусть и втайне, и ее отец делал то же самое. Ева всегда считала, что он изменял матери, даже когда она была жива, хотя по-своему он любил ее. У нее не укладывалось в голове, что Майк оставался верным своей жене на протяжении десяти лет, когда они были лишены всяческой возможности заниматься любовью… – Нет. Ничего.

– Замечательно. Чем вы занимались сегодня?

– Читала. Потом опять приняла ванну, выпила горячего шоколада и любовалась видом из окна. Тут очень красиво.

– Чудесно. Наверное, в честь вашего дня рождения во дворце обычно устраивается праздник?

– Да. Но я не уверена, что все это для меня. Ну вот, я снова жалуюсь, теперь уже по поводу роскошных балов. Майк, я поняла, что была во многом эгоистична.

– Я так не считаю. Каждому человеку, несмотря на его происхождение, хочется, чтобы о нем заботились безо всяких условий.

– Моя мама… Она заботилась обо мне. Обо всех нас. В ее глазах я была идеальной. Но с отцом все по-другому.

– Уверен, ваш отец любит вас.

– Так, как родители Марины любили свою дочь?

– Я был глупцом, – помрачнел Майкл. – Я попросил ее восстать против их воли.

– Но разве по-настоящему любящие родители не хотят счастья своим детям? Майк, вы ведь хороший человек. Почему они не хотели, чтобы их дочь вышла за вас?

– Мы с Мариной были слишком молоды. Ее родители думали, что ранний брак разрушит ее жизнь, и они оказались очень близки к истине.

– Из-за той аварии? Но она могла случиться когда угодно. И вы ведь заботились о своей жене. Вам пришлось многим пожертвовать, но вы делали это ради нее. Глядя на ее родителей, я бы сомневалась, что настоящая любовь существует, но вы убедили меня в обратном. Мне кажется, о таких глубоких чувствах можно только мечтать.

– Люди придают любви слишком много значения, – с болью заметил Майкл.

Они оба знали, что он говорит неправду, потому что Майкл каждый день доказывал ценность любви на примере отношения к своей жене.

Ева поднялась с места; ее била мелкая дрожь. Она испытывала настоятельную потребность прикоснуться к Майклу и показать, что она чувствует по отношению к нему.

Обогнув стол, Ева подошла к Майклу. Он, не двигаясь, молча сидел и смотрел на нее. Ева склонилась над ним, и ее руки дрожали, когда она коснулась его лица.

Время словно застыло. Вокруг не было слышно ни единого звука, кроме их сбивчивого тяжелого дыхания. Майкл ждал. Ждал, что она будет делать дальше.

Ева провела пальчиком по его нижней губе, и Майкл облизал его, отчего Еву кинуло в жар, и она почувствовала, как ее груди налились тяжестью.

Она склонилась еще ниже, но Майкл схватил ее за руки и прижал их к столу.

– Еще раз хорошенько подумайте, прежде чем что-нибудь делать, – хрипло сказал он.

– Я подумала, – ответила Ева. – Майк, вы не единственный, кто желает близости. Я хочу прикоснуться к вам. Увидеть вас. Всего.

– Ева. – Ее имя прозвучало словно мольба. Или проклятие. Ева не могла сказать с точностью.

– Позвольте мне, – попросила она.

Желание придало ей храбрости и уверенности. Теперь она не задавалась вопросом, чего ей хочется, потому что знала ответ. Ева склонилась над Майклом и прильнула к его губам.

Майкл не двигался. Ева обвела кончиком языка контуры его губ, и Майкл задрожал, когда его ладони легли на ее бедра. Он крепко прижал ее к себе, его пальцы почти впивались в ее тугую плоть.

Ева подняла голову и прижалась лбом к его лбу.

– У меня никогда не было близости с мужчиной, – сбивчиво прошептала она.

– У вас все прекрасно получается, – хрипло ответил Майкл.

– Хм. – Она снова наклонилась и нежно поцеловала его. – Рада, что вам нравится.

– Даже слишком, – сглотнул Майкл. – Но я здесь для того, чтобы охранять вас. То, чем мы сейчас занимаемся, охраной не назовешь. – В его голосе послышалась горечь.

– Но я хочу этого.

– Думаете, я не хочу?

– Вы спрашивали, что мне хочется получить на свой день рождения. Я была честной с вами, и ужин был просто великолепный. Но я не сказала главного. Майк, я хочу вас. Я хочу… быть с вами.

– Почему? – отвернулся он.

– Потому что я хочу вас. Разве этого не достаточно?

Он снова посмотрел на нее. Его глаза горели таким неистовым желанием, что его страсть почти пугала Еву. Почти.

– Я провел долгие годы, не обращая внимания на желание. Я просто делал вид, что его не существует.

– А у меня не было возможности, чтобы позволить ему что-то значить для меня. Так, может быть, нам стоит отпустить наши чувства на волю? Пусть всего лишь на короткое время. – Ева подавила рыдание. – Пожалуйста, не заставляйте меня выходить замуж за человека, которого я не хочу, когда я не знаю, каково это быть с тем, который мне небезразличен. Майк, я хочу вас. Мне не нужен просто новый опыт. Я могла бы переспать с теми мужчинами, которых встретила в казино. И еще с десятком других. Но я не сделала этого.

Майкл закрыл глаза и отвернулся.

– Я делал все возможное, чтобы быть человеком чести. Чтобы почитать свою жену. Оставаться верным своим клятвам. И даже после ее смерти у меня не было близости с другими женщинами. И вы последняя, кого мне следует желать. Но я хочу вас так сильно, что при одной мысли о вас мое тело начинает дрожать. Впервые в жизни я выбираю желание, а не то, что правильно. Я хочу вас, принцесса Евангелина Дракос.

Глава 9

Майкл пристально смотрел ей в глаза. – Вы уверены? Потому что если мы дадим волю нашим чувствам… – Майкл знал, что не сможет остановиться. У Евы внутри горел огонь, тогда как он носил в своей груди холодный камень, и ему захотелось хотя бы на время, на несколько мгновений согреться ее теплом. Быть с ней.

– Уверена, – ответила Ева, опустилась к нему на колени, и он обнял ее за талию. Она хотела снова поцеловать Майкла, но он остановил ее.

– Подожди, – выдохнул он, и Ева замерла на месте. – Я просто хочу посмотреть на тебя. Хочу знать, что этой ночью ты будешь моей. – Майкл провел рукой по ее густым темным волосам, получив наконец возможность насладиться ее шелковистыми кудрями.

Сегодня вечером он не даст места чувству вины, которое было его постоянным спутником. Завтра оно появится снова.

Но это завтра, а сегодня были только Ева и его желание, которое наконец будет удовлетворено.

Ее губы дрожали, и Майкл склонился над ней и нежно поцеловал. Он умирал от желания прикоснуться к ней, почувствовать под ладонями мягкость изгибов ее соблазнительного тела. Майкл провел рукой по ее спине и медленно потянул вниз молнию на ее платье, наслаждаясь каждым моментом. Ему доставляло неимоверное удовольствие раздевать женщину, которая с таким пылом отвечала на его ласки.

Ее платье было очень красивым, оно разожгло в нем огонь, как только она вошла в столовую. Но Майклу хотелось большего. Ему хотелось снять с нее ее соблазнительный наряд и ощутить прикосновение ее обнаженного роскошного тела.

Он легонько потянул ее платье вниз, все больше обнажая ее округлые груди. У него перехватило дыхание, когда ткань мягко опустилась ей на талию, открыв его взгляду тонкий кружевной бюстгальтер черного цвета.

Майкл наклонил голову и прильнул губами к груди Евы, и его тело пронзило, словно электрическим разрядом. Желание было настолько ошеломительным, что Майкл закрыл глаза и заскрежетал зубами. Да, он добровольно терял остатки самообладания. И эта ночь принадлежала ему.

Но и ей тоже. И будь он проклят, если не сделает все для того, чтобы удовлетворить ее и превратить эту ночь в незабываемую.

– Ты восхитительна, – хрипло сказал Майкл, подняв глаза на Еву и испытывая невероятный восторг от ее пленительной красоты. От ее высоких скул, идеально очерченного носа и пухлых губ. В ней не было ничего обычного, незапоминающегося.

– Наверное, ты говоришь так всем женщинам, – улыбнулась она.

– Не было никаких женщин.

– Но это невозможно, – потрясенно прошептала Ева.

– Возможно, когда твоя жена бездвижима, а ты любой ценой хочешь остаться верным своим обещаниям.

– И ты не встречался ни с кем после того, как ее не стало?

– Нет. Ты единственная из женщин, которая заставила меня добровольно отдаться на милость страсти. Ева, ты настоящий огонь. Ты такая горячая в моих руках. Но я пойму тебя, если ты передумаешь и уйдешь.

– Но почему я должна так поступить?

– Я не плейбой, и я не из тех, которые творят чудеса в постели. Большинство людей смотрят на такие вещи как на недостаток.

– В таком случае эти люди просто глупы. Тебе понадобилось много сил, чтобы заботиться о своей жене и строить карьеру. Любой другой на твоем месте давно зажил бы своей жизнью, но ты сделал свой выбор. Нелегкий. Ты хранил свои клятвы. Для меня такой поступок – это просто что-то невероятное, и теперь я хочу тебя еще больше.

– Какое счастье, – с облегчением вздохнул Майкл.

Ева наклонилась и прижалась губами к его щеке.

– Думаю, ты самый лучший из мужчин, которых я когда-либо встречала. Ты настоящий.

– Признаюсь, мне не хватает практического опыта, зато я могу разминировать бомбу за одну минуту, – улыбнулся Майкл. – Тут требуются умение, ловкость и сосредоточенность. Уверен, я смогу применить их на деле.

– Я ни на секунду не сомневалась в тебе, – захохотала Ева.

Майкл снова склонил голову и провел губами по краю тонкого кружева, прямо поверх ее набухших сосков. Ева запрокинула голову и застонала от удовольствия.

Он потянулся, расстегнул ее бюстгальтер и наконец увидел ее без одежды. Ему случалось видеть обнаженных женщин. Он видел тело Марины много раз, когда ухаживал за ней во время ее болезни.

Но сейчас все было по-другому. Увиденное отличалось от фотографии или кино. От женщины, которая прогуливалась по пляжу топлес. Отличалось от заботы о ком-то, чье тело находилось рядом, но сознание витало где-то далеко.

– Я даже не мог представить, что ты настолько красивая, – сказал Майкл, поглаживая ее загорелую кожу.

Он не сводил с нее глаз, проводя пальцами по ее набухшим соскам. А потом коснулся одного из них кончиком языка. Ева задрожала, и ее дрожь передалась Майклу, отдаваясь в каждой клеточке его тела.

Он плотнее обхватил губами ее сосок, и Ева громко вздохнула, вонзив пальцы в его плечи.

– Тебе хорошо? – поднял голову Майкл.

– Да. Но хорошо – это мягко сказано.

Он подхватил ее на руки, и Ева обняла его за шею, погружая пальцы в его густые волосы. Майкл вышел из столовой и, поднявшись в комнату Евы, уложил свою драгоценную ношу на кровать.

Он склонился над ней, и Ева изогнулась, страстно отвечая на его жаркие поцелуи.

Майкл представил, как он ласкает ее разгоряченное тело и касается ее сладкой сердцевины, и задрожал от предвкушения. А потом вдруг замер и выругался.

– Что случилось? – спросила Ева.

– Презервативы. У меня их нет. По понятным причинам.

– Я… я видела несколько, – тихо сказала Ева.

– Где?

– В моей ванной.

Майкл не сразу вспомнил, что прошлым летом в шале отдыхал один из его сотрудников. Майкл не давал ему разрешения привозить с собой женщину, но сейчас он был, как никогда, благодарен, что кто-то нарушил установленные им правила.

– Их оставил один из моих ребят.

– Я верю тебе, – ответила Ева. – В противном случае… между нами ничего бы не было. – Она задумчиво посмотрела по сторонам. – Пусть наши отношения не вечны, но я чувствую, что между нами есть какая-то связь.

Майкл не мог вспомнить, когда последний раз испытывал привязанность к кому-нибудь, к чему-нибудь. Все сводилось к понятиям чести и тому, что правильно, а что нет. Он отрезал пути к своему сердцу и жил одним умом.

Но Ева заставила его снова почувствовать свое тело, переживать эмоции и испытывать страсть. То, что, как ему казалось, он утратил навсегда.

– Такого со мной никогда не случалось, – честно сказал Майкл. – И ты самая невероятная женщина.

– А ты говоришь мне самые приятные слова, – слабо улыбнулась Ева.

Майкл поднялся и сходил в ванную комнату Евы.

Вернувшись, он посмотрел на лежащую на кровати Еву с обнаженной грудью. Она была настоящей искусительницей, мечтой, желанием. Майкл сжал руки в кулаки и почувствовал, как в его кожу впилось обручальное кольцо. Он немного помедлил, а потом снял кольцо и положил его на туалетный столик.

Сегодня в этой кровати не будет места для призраков из прошлого. Никого, кроме Евы и Майкла. Ничего, кроме желания и удовольствия.

Майкл расстегнул рубашку и потянулся к ремню на брюках. Ева не сводила с него глаз. Он снял джинсы и нижнее белье и лег рядом с ней на кровати.

Ева потянулась и коснулась его руки. Кончиками пальцев она провела по его бицепсам, потом скользнула вниз по его груди. Майкл весь напрягся, испытывая почти что мучительное желание.

Он стянул с нее платье вместе с нижним бельем и окинул восхищенным взглядом ее обнаженное тело. Ева была само совершенство. Майкл жадно смотрел на ее гладкую кожу, плавные изгибы ее тела, темный треугольник внизу ее живота и роскошную грудь.

– Ты прекрасна, – прошептал он.

Ева прильнула к его губам, и все вокруг перестало существовать. Майкл притянул ее к себе, наслаждаясь ощущением ее обнаженного тела. Ева закинула ногу поверх его ноги, еще больше открываясь навстречу ему, убирая все преграды между ними.

Майкл поглаживал ее шелковистую кожу, сжимал ее упругие ягодицы, наслаждаясь ее восхитительной женственностью. Ева снова застонала, и Майкл перевернул ее на спину так, что она оказалась под ним.

Ее глаза широко распахнулись, и Майкл покрыл поцелуями ложбинку между ее грудей.

– Принцесса, вам придется потерпеть меня, – пытаясь скрыть дрожь в голосе, прошептал он, – потому что я провел много лет, мечтая об этом моменте. У меня есть определенные желания… и мне нужно немного времени, чтобы осуществить их.

– Я не… мы ограничены временем?

– У нас целая ночь впереди, и еще много дней, – ответил он, покрывая поцелуями все ее тело.

– О… Майк.

– Мне нравится слышать, как ты произносишь мое имя, – улыбнулся он. – Я постараюсь сделать так, чтобы слышать его как можно чаще.

Майкл поцеловал внутреннюю сторону ее бедер, и Ева, задрожав, раскинула ноги.

– Майк.

– Вот так, – продолжил он, снова целуя ее бедра, подбираясь ближе к темному треугольнику внизу ее живота. – И вот так.

Майкл скользнул пальцем внутрь Евы и начал ласкать ее влажный бутон. Она ответила протяжным стоном. Тогда Майкл склонился над ней и, жадно прильнув губами к ее сердцевине, почувствовал, как его кровь забурлила, подобно раскаленной лаве. Ева приподняла бедра, но Майкл, умирая от желания, удержал их на месте. Ему хотелось ублажать ее вечно, бесконечно наслаждаясь ее телом.

Он чувствовал своими пальцами, как напряглась и пульсировала ее сердцевина, когда он продолжал жадно ласкать ее своим языком. Ева вонзила ногти в его плечи и хриплым голосом выкрикнула его имя.

Его захлестнули гордость и удовлетворение, такое острое, что оно доставляло почти что мучительную боль. Майкл доставил ей удовольствие, и она потерялась от наслаждения. Он дал ей то, чего она заслуживала. И Майкл намеревался сделать для нее еще больше.

Он поднял голову, продолжая ритмично ласкать ее своими пальцами, и потянулся за презервативом.

– Можно это сделаю я? – протянула руку Ева. – Начнем с самого важного, – прошептала она, обхватив рукой его тугую плоть и слегка сжав ее.

Майкл резко вдохнул, переживая острое наслаждение.

– Так хорошо?

– Хорошо – это мягко сказано, – прошептал Майкл.

Ева медленно надела на него презерватив, своими неторопливыми движениями сводя Майкла с ума.

– Теперь просто отлично, – улыбнулась она.

Он притянул Еву к себе и, жарко поцеловав, снова уложил ее на спину. Она раскинула ноги, одной рукой держась за его талию, а другой поглаживая его ягодицы, призывая продолжать ласки. Он медленно вошел в нее, остановившись, когда ее дыхание стало сбивчивым, и позволив ей привыкнуть к его плоти, находившейся внутри ее. Позволив себе насладиться жаром ее тела, обволакивавшим его самого.