Текст книги "А у жирафа шея длиная! Поэзия"

Ушла судьба

 
Сколько хожено, перехожено,
Сколько девичьих дум потревожено,
Но, осталось зарубкою в памяти,
Дело давнее в жизни замяти!
 
 
Эскалаторы ходят вверх и вниз,
А ты стой себе, да держись, не гнись,
Так и в этот раз, просто ехал я,
По делам каким, не скажу, друзья!
 
 
Середина вот, время крутится,
Встречный ряд людской едет, мутится,
И, как в сердце нож, увидал её,
Время рухнуло, просто ё-маё!
 
 
Я и всех примет не запомнил тут,
Да и видел-то пару лишь минут,
Но, узнав понял, это часть меня,
Одного мы с ней на всю жизнь огня!
 
 
Мы разъехались, и куда бежать,
Что ни сделаешь, как ежа рожать.
Только в жизни раз встреча та была,
А судьба моя счастье проспала!
 

Червячок!

 
Бережок и рыбачок,
Червячка, да на крючок.
Сплюнул, удочку в реку,
И стоит на берегу.
 
 
Леску дёргает улов,
Видно, рыбка будь здоров.
Подсекает чел уду,
Приняв стойку какаду.
 
 
Никого нет на крючке,
Лишь червяк с неё в пике,
Извернулся и ползёт
Матом словеса грызёт!
 
 
Объясняет, кто рыбак,
Где его, куда и как!
И про маму не забыл,
Значит, очень грубый был.
 
 
А в конце и пояснил,
Что рыбак – тупой дебил,
Бросил в реку червяка,
Где могут съесть наверняка!
 
 
Как уполз к себе червяк,
Плохо помнит тот рыбак,
С горя принял девятьсот,
И заснул среди красот!
 

Абхазия

 
В горах Абхазии туманы по утрам,
Кодори воды полны и напевны,
Здесь тесно людям, солнцу и ветрам,
И в белых шапках горные царевны.
 
 
Там на вершинах кеглики в снегу,
Живут в суровой жизни наворотах,
Лишь переспят метели и пургу,
А там весна и лето на воротах.
 
 
Суровый горный нелюдимый край,
Седые скалы, мох и камнепады,
Чужим здесь Ад, для местных это Рай,
Святое место истинной отрады!
 
 
Радушие в крови у местных всех,
Дворы открыты, если ты по дружбе,
Вино, застолье, тосты, громкий смех,
И помощь при твоей малейшей нужде.
 
 
Я там бывал давно, прошли года,
Война прошлась Владимиркой, Эстонкой,
Легла между людей в крови вражда,
А дружбы нить на веки стала тонкой!
 
 
Кто вас стравил, тот очень далеко,
Ему до вас, как октябрю до маю,
И примиренье будет нелегко,
А перед вами шляпу я снимаю!
 

Страх

 
Страх сочится из щелей,
Шепчет людям: Мне налей!
Расслабон необходим,
Без него не победим.
 
 
А поддашь, и небо в цвет,
Жизнь – оно набор конфет,
В целом разно, но сейчас
Есть продышина для нас!
 
 
Страх – он страху тоже рознь,
То кусает как огонь,
То щекотит у пупка,
Мол, дождись, приду пока!
 
 
Страх спасает от врагов,
Подлецов и дураков,
Только властвуй ты над ним,
А не будь им в дурь гоним!
 
 
Страху человек братан,
Если только не ботан,
С ним живём, опаска в нём,
И играем, как с огнём.
 
 
Страху в жизни боль сестра,
Ей должны кричать Ура!
Страх подавишь, боль уймёшь,
Значит-человек, не вошь!
 
 
Так по жизни и идём,
Вместе все к концу бредём,
Не боится лишь дурак,
Так себе он первый враг!
 
 
Страх и боль сигнал тебе,
Как ожогом по губе,
Тут опасно, стой, смотри.
Пропустил – себя кори!
 

Лиса и дикобраз

 
Славный танец коровяк
К жизни прёт через коньяк,
Через водочку – хроноп,
Вызывающий озноб!
 
 
Эти танцы – дар небес,
Чувства в них на дикий лес,
Но, танцуется на раз,
Рассуждает дикобраз!
 
 
Яшка – имячко его,
Вы запомните легко,
Ноне имя не в чести,
Лишь зверьку в отпад нести!
 
 
В странном сказочном лесу
Сватал дикобраз лису,
Лизка – имячко у той,
И характер есть крутой!
 
 
С связкой вяленых мышей
И с букетом камышей
Дикобраз пришёл к лисе,
Ясно, та во всей красе.
 
 
Стол накрытый, патефон,
Занавески для окон,
Две гравюрочки Басё,
Лиса рюмочки несёт.
 
 
Танцевали то и то,
Пили водочку круто,
Коровяк сменял хроноп,
Ну, а после в койку хлоп!
 
 
По размерам подошли,
Как резьба в резьбу вошли,
Яшка с Лизкою в экстаз
Но, пошёл тут садомаз!
 
 
Пузо в пузо – без проблем,
Сзади вход иной совсем,
Игольчатая броня
В ход пошла, поддав огня!
 
 
Ох, иголочка игла,
Поперёк лисы легла,
А размером как копьё,
Прямо в сердце, ё-маё!
 
 
Дикобраз оргазм словил,
Да партнёршу придавил,
В небеса ушла душа,
Пусть с трудом и не спеша!
 
 
Долго плакал колкий зверь,
За собой прикрыл он дверь,
Выпил водки и тикать,
Дикобразиху искать!
 
 
Видно мысль его вела,
Не закончены дела.
Яшка ж целеустремлён,
Был неудачей не сломлён!
 
 
Пусть нескладен этот стих,
Зато замысел был лих,
Тема точненько нова,
И отдыхает голова!
 

Оруэловские дела

 
Жил на свете Оруэл,
Он писал, а люд ***л,
Мир Земли как скотный двор,
Всякий жертва или вор!
 
 
Нас несёт времён оскал,
Выживает лишь шакал,
Внешне, вроде, все равны,
В демократиях страны!
 
 
Оруэлу всё равно,
Человек ты, иль гавно,
Только зрит со стороны,
Мол, ответы мне даны!
 
 
Автор гордо предсказал,
Кто, когда, чего дерзал,
Есть сатира, юмор есть,
Да и прочего не счесть.
 
 
Им разили наш Союз,
Это был тот самый груз,
Что лупил под дых сполна,
Что б скопытилась страна!
 
 
Либералам книга в масть,
С ней на Русь легко напасть,
Мы для них зилот набор,
Скотный двор – границ забор!
 
 
Свифт архиепископ был,
Двор английский не любил,
На корону пёр как мог,
Грязью лил, сбиваясь с ног.
 
 
Оруэл же был мастак
Лить назём не просто так,
В нашу целил он страну,
Слов своих ведя войну.
 
 
Только времечко идёт,
А народ не идиот,
Повернулось колесо,
Шпага ловит слов серсо.
 
 
И Европы ныне двор
Получает приговор,
Ноне скотный двор у них,
И сатиры звон утих!
 

Танцы

 
Лошадь кашляет в платочек,
Танцы уж дошли до точек,
Вон слониха в присядон,
Это смелый закидон.
 
 
Бурундук красив в кафтане,
Польский сбацал на стакане,
А потом в него нырнул,
Выпил всё, не утонул.
 
 
Обезьяны очень чинны,
А одежды всё старинны,
Связка пальмовых ветвей,
Но, улыбки до бровей.
 
 
В баре ёжик как в тумане,
Знамо, тугрики в кармане,
Был в Монголии, фартил,
Юрту ломанув, свинтил!
 
 
Хорошо всем жить на свете,
Звери в праздник на Планете,
Человек исчез с Земли
И могилки замели.
 
 
Хоть и в Книге был зелёной,
Сущностью не стал смышлёной,
Слава Богу, что исчез,
Не страдает степь и лес!
 

Варвара Караулова

 
У коровы две проблемы,
Предстоит решать две темы,
Секс раз в год, зато удой,
И бесплатный есть постой!
 
 
Или свадьбушка с жирафом,
Что в лесах гарцует графом,
Чисто вольное житьё,
Но, без шансов на жильё!
 
 
Жить с пиратом вольным круто,
Ну, как вдруг придёт минута,
Да угробят молодца,
Враз стерев с Земли лица?
 
 
Тут же ясли, бык, подруги,
Трёп ленивый на досуге,
Обеспеченный приплод,
Давний ясный в жизни код!
 
 
Раздвоение в мозгах,
То ли в поле на ногах,
Где барахтаться в грязи,
С криком: Высший, нас спаси!
 
 
Или жить как должно быть,
Про любовь к дружку забыть,
Не ломать свою судьбу,
Видя волюшку в гробу!
 
 
Когнитивный диссонанс
Гробит этот перформанс.
Всё дал Бог корове, но,
Так и тянет лечь в гавно!
 

Козы дела скорбные

 
Ох, коза! Да ты даёшь,
Гробишь нашу молодёжь!
Ломануться по стопам,
И тирьям тире папам!
 
 
Ты хвостом виляешь всем,
А козлы лишь среди тем,
У тебя быки, слоны,
Даже клоны и клоны!
 
 
Зубр с бизоном, зубробиз,
Тоже на тебе повис,
Никому отказу нет,
Обслужила, мать, весь свет!
 
 
Что ж ты брешешь, пёсья сыть,
На тебя любой поссыть,
Ты – обтруханная тварь,
Хоть кошак тебя отхарь!
 
 
Ты ж, по-жизни, сучий рот,
Береги свой огород,
Даже Шарик от тебя
Увалил, себя любя!
 
 
Шавка старая с козой
Толковала пред грозой,
А потом ударил гром,
И отправились пить ром!
 

Куры не дуры!

 
Куры – кладезь для ума,
Гениальных дел тюрьма,
Только всё хранят в себе,
Как единства, что в борьбе!
 
 
Самый главный ихий клад
Получить любой бы рад.
Не дадут, зазря бухтеть,
Можно издали хотеть!
 
 
Философии вопрос,
Тот куда суют все нос,
Первым курка, иль яйцо?
Суть проблемы налицо.
 
 
Знают куры тот ответ,
Но, на все вопросы – нет,
Ешьте, пейте свой бульон,
Хоть один, хоть батальон.
 
 
Раз за вересковый мёд
Целый пострадал народ,
И сейчас проблем пучок,
Мыслей к свету даст толчок.
 
 
Надо с курами дружить.
Ихней жизнью дорожить,
Прекратить сожранья акт,
И известен станет факт.
 
 
Но, куриные враги
Всё на новые круги,
Вред колбаска, яд шашлык,
Враг куриный многолик!
 
 
Бекон – это тоже яд,
Ох, и зелен виноград,
Ясно, все грызут курей,
Ну, а мы всё не мудрей!
 

Петухи

 
Я красив, – сказал петух,
И в вокале не потух,
Птица гордая двора,
Всем пою: Вставать пора!
 
 
А за мной весь бабский люд,
Я и с ними очень крут,
За башку и оттоптал,
Да на забора пьедестал!
 
 
Только знаю, про меня
Слухи ходят, то брехня.
Петушатники зека
Не для птицы – петуха!
 
 
Тот петух – не наш петух,
Что морально не протух,
Пидарас – он человек,
Но, опущенный на век!
 
 
Просьба есть к браткам моя,
Вы в процессе жития,
Измените кличек масть,
На пингвинов, им то всласть!
 
 
Я в журнале прочитал,
Как пингвин свово достал,
Харил, только тот пищал,
Аж, без рыбы отощал.
 
 
Пусть и будут пингвине,
В этом деле раз оне.
Имя ж гордое петух
Воссияет средь разрух!
 

Хрякова философия

 
Я эстет, – подумал хряк,
Разгрызая свой буряк,
Ем основу с кожурой,
Вместе с сахаром порой!
 
 
Люди любят чай попить,
С сахарочком не глупить,
Мол, то белая и смерть,
Съел и в диабет круть-верть!
 
 
Мне ж от мыслей от таких,
Многим очень дорогих,
Избавленья явлен свет,
Мне не страшен диабет.
 
 
Я и сам по жизни яд,
Мне б туда, где сонм дриад,
Где кентавры и Харон,
Под дубовый мощный крон!
 
 
Там над грудой желудей
Я б торчал как тот Кащей,
Никому и ничего,
Тут жратвы на одного!
 
 
А потом весь яд в бекон,
И с продажами на кон,
Возрастай холестерол,
Так бы люд и запорол!
 
 
И канцерогенен я,
С раком мы давно друзья,
Жареной свинины кус
Потребляет волк-урус.
 
 
Ой, чего с татарским вдруг?
Потреблений страшен круг,
И француз и англо-сакс
Жрут, как персов скрамасакс!
 
 
И заснул над буряком
Видит, что над камельком
Закоптили ветчину.
Проклял хряк во сне страну,
 
 
Где свинину прямо в рот
Отправляет весь народ,
Гуманизьмы нет на них,
Снова хрюкнул и затих!
 

Опять свинство

 
У свинюшечки Хавроньи
Ножки вовсе не вороньи,
Крепки, точены копытца,
Ясно, есть на чём пройтиться!
 
 
А какой задорный хвост?
Он висит не в полный рост,
Лихо вьётся в крутизну,
Открывая всю шахну.
 
 
Вот где истинно вертеп,
Для хряков, не недотеп,
Праздник форменный весны,
Чьи каноны так ясны!
 
 
Всё что надо – на виду,
Манит истинной в заду,
Голова – оно не нам,
Зад -он явно свинский храм.
 
 
Шеи у Хавроньи нет,
Вот ей каждый шлёт привет,
Может хряк, а может там
Из собак трам тарарам.
 
 
А Хаврюше до дверей,
Кто там трудится на ней,
Жизнь, в натуре, только раз,
Харься, кто во что горазд!
 

Котяра с добычей

 
А кусочек пирога
Я оставлю для врага.
Кулебяку кот кончал,
И от счастия мурчал.
 
 
Нет, не будет тут кусков,
Я ведь не из дураков,
Раздавать врагам еду
Можно только лишь в бреду.
 
 
Даже кошка лишний рот,
Потому как много жрёт.
Я добыл, так я и съем,
Что я, глупенький совсем.
 
 
Тут вошла хозяйка в дом,
Приглядела за котом,
А последний на столе,
Тамплиером Ги Молле!
 
 
Для гостей был собран стол,
С осетриной разносол,
Кулебяка – царь стола,
Жалко только, что была!
 
 
Котофей рванул в окно,
Раз наелся – всё равно,
Покарают ведь потом,
И то, коль он вернётся в дом.
 

Крымские раздумья

 
Митридат – соперник Рима,
Место дико, нелюдимо,
Крым далёкий чёрти где,
У Нептуна в бороде!
 
 
Но, явились легионы,
Римлян реяли знамёны,
Митридат не устоял,
Рим всю местность обоял!
 
 
После Рима – Византия,
Снова Крым под властью змия,
Но, христьянством наделён
В вольном шорохе знамён.
 
 
В славном граде Херсонесе
Русский князь при интересе,
Веры истинной здесь свет
В Русь проник на много лет!
 
 
После турки здесь гостили,
Только русских пропустили,
Больше нет Еникале,
Корчев в Крыме на земле!
 
 
Так от Крыма и до Рима
Связь времён явилась зримо.
Ноне Русь христьянства страж,
А у недругов мандраж!
 
 
Потому как Рим в загоне,
Отщепенцы там в законе,
Взгляды верующих Русь
Привлекает, мол, не трусь!
 
 
Есть в миру опора права,
Православным людям слава,
С мусульманами союз
С целью вырваться из уз.
 
 
На Руси опора веры,
Вредны только изуверы,
Что к войне зовут людей,
Для своих пустых идей!
 
 
Православие с исламом,
Наш священник, да с имамом,
Вместе горы своротим,
И Рим в христьянство обратим!
 
 
Церковь вновь объединится,
С православием сроднится,
Править будет патриарх,
А не их ересиарх!
 

Краб

 
Краб сидел себе на дне,
Весь в придонной тишине,
Слился с камушками, спал,
Но, к добытчикам попал.
 
 
Слышит смутный разговор,
Мол, чего принёс на двор,
Это ж просто местный краб,
Он к столу лишь кабы аб!
 
 
Есть там нечего совсем,
Потому-то их не ем,
Мидий россыпь, рыбы сеть,
На еду и пети-меть!
 
 
Бросили в кусты его,
С остальным не таково,
На еду пошло, на стол,
Краб же к морюшку ушёл.
 
 
И теперь в рассказах весь,
Мол, принёс благую весть,
Есть там Верхние миры,
Где для них дают пиры.
 
 
Он вот, мол, не заслужил,
Послан в море, что б дожил,
Совершенствовался весь,
И собщил благую весть!
 
 
Взяты будут после все
В мир, где травушка в росе,
Там и есть текущий Рай,
Так что смело помирай.
 
 
Жди, и послан будет знак,
Спустят сеть в придонный мрак,
Всех возвысят, вознесут,
И от всяких бед спасут!
 

Эмигранты

 
Разлетались из дома
И в нужде и в борьбе,
Поле аэродрома
Ухмылялось судьбе.
 
 
Ну, летите, летите,
Коли здесь припекло,
Раз делить не хотите,
Что на всех налегло!
 
 
Можно ждать, озираться,
Томно руки ломать,
Но, по мне, лучше драться,
Чем петлю обнимать.
 
 
Не смирились мы с тугой,
Что на сердце легла,
И рванули с подругой
На лихие дела!
 
 
Не малиновой кущей
Нам чужбина была,
Адской пропастью сущей
Повернулись дела.
 
 
Затрещала горбина,
Заострилась скула,
Доля русского сына
Здесь не лёгкой была.
 
 
Только мы не ломались,
Русским гнуться не в масть,
Постепенно закрылась
Безнадёжности пасть.
 
 
И обжились, обмялись,
Оставаясь собой,
Гнулись, но не ломались,
В этой драке с судьбой!
 
 
Сколько нас всех по свету,
Просто не сосчитать,
Пронизали планету
Мы, ища благодать.
 
 
Подрастаю, взрослеют
Дети наших детей,
Но, от Матери нашей
Не дождались вестей!
 
 
Видно много имеет
Тех, кто счастлив в судьбе,
И идея не греет,
Что не нужны тебе!
 

П.С.

Мы постоянно получаем по почте обращения от различных еврейских организаций в США с просьбой посетить их те, или иные мероприятия. Присылают на русском еврейские газеты и журналы. Неизвестные мне церкви приглашают, опять же на русском, посетить их службы.

Украинские организации делают тоже самое. Местная православная русская церковь на связи по поводу благотворительности. Но, никогда посольство России в США не вступало в отношения с местными русскими. А на приёмах у них присутствуют оголтелые вражины из местной еврейской русско-язычной прессы, пропагандистской сети Рашен телевижен Нетворк и таких же организаций. Вот и стихи по этому поводу! Доколе русских США будут представлять те, кто Россию ненавидит и искренне и нежно?

Клинок любви

 
Дворянин жил – Бринд, амур
Спец большой средь шур и мур,
Наречён Клинком любви
За пожар в его крови.
 
 
Был гасконцем страстным он?
В это я не вовлечён.
Может был, а может нет,
Суть не в том, вот мой ответ!
 
 
Только дамы все его,
Сколько б их на одного,
И в дуэлях был мастак,
Клал вражин, пучок – пятак!
 
 
Ну, типичный жил герой,
Про него роман хоть строй,
Да ушёл он на войну,
В очень дальнюю страну.
 
 
В битве при Бородино
Выжил, видно, так дано,
А затем пришла зима,
Для южанина чума.
 
 
В ночь на ихний бивуак
Налетел коварный враг,
Бриндамур схватил клинок
И в сугробы без порток.
 
 
А морозец жёг и пел,
Перед ним лихой пострел,
Шпаги нет, в руках дубьё,
И окончилось бытьё.
 
 
На другой очнулся день,
На санях, одет в чекмень,
В голове сплошная боль,
Свет на раны сыпет соль!
 
 
Тут девица подошла,
В чугуне еда была,
И узнал в ней Бринд, амур
Ту, что тюкнула в ажур!
 
 
И поехало, пошло,
У француза ум снесло,
Дело кончилось, и брак,
Поженились кое-как!
 
 
Напоролся на рожон
Задака и пижон.
Ныне Муровы живут,
Много их и там и тут.
 

Украинска мова

 
Ё-маё! Что за стишки,
Просто-таки про кишки?
Мол, у бабки во дворе
Две кишки сплелись в игре!
 
 
Я в рисунок, всё в ажур,
Стол домашний, абажур,
Два котёнка, колубок,
Что в когтях и на зубок.
 
 
Это был на мове взбрык,
Интересен сей язык,
Анекдотов то не зря
Масса есть, его зоря!
 
 
Ну, так нам до фонаря,
Не летим, огнём горя,
Вытравлять и поправлять,
Да ещё пистон вставлять!
 
 
Чёрт от ладана бежит,
Говорят, земля дрожит,
Вы от русского в бегах,
А он за вами, в двух шагах!
 

П. С.

Вые бис на горыщи. Не чекай, бо наебне. Железяку на пузяку – гоп. Голодранцы усих окраин в одну кучу гоп. Выбухает. И так далее. Так нам это до фонаря. Видите, никакого внимания не обращаем!

Грибник

 
Календарик отрывной,
Что ты делаешь со мной,
Пролетели дни недели,
Завтра новый выходной!
 
 
Я так вовсе не готов,
Плана только лишь остов,
Или остов вроде бы?
Я ж собрался по грибы!
 
 
Так, нас пятеро и пёс,
Транспорт – это не вопрос,
«Нива» в целом, на ходу,
Срочно проверять иду.
 
 
Три на брата – это край,
Лучше ящик, и в сарай,
Водки мало – это бред,
Трезвой мысли лёт-курбет!
 
 
Пива нужно дюжин пять,
Что б не мучиться опять.
Вон проснулись в прошлый раз,
Пива нет – пришёл атас!
 
 
И, не плохо бы, вина,
Полировка всем нужна,
Выпил, отполировал,
Словно счастья поклевал!
 
 
И всё это на меня,
Тут работы на коня,
Да шашлык и маринад,
Не забыть пару гранат.
 
 
Можно рыбку половить,
Не уду ж с похмелья вить.
Так клюёт на динамит,
Что и нас порой штормит!
 
 
Эх, боятся лишь глаза,
Руки делают с раза,
Утром время, всем и в путь,
Вот грибной охоты суть!
 

В старой Италии

 
Монтекки против Капулетти,
Давно схлестнулися в вендетте,
Ну, мстили, что бы стало ясно,
А, в целом, жизнь была прекрасна!
 
 
Спокойно резали друг друга,
Давно забыв, с чего же туга?
Ну, не могли спокойно жить,
Рожать детей и не тужить.
 
 
«Чума на оба ваши дома», —
Кричала смертная истома,
Да кто ж её то слушать станет,
И резать ближних перестанет!
 
 
Но, вот Ромео, клана лидер,
Однажды, попивая сидер,
Приметил юную Джульетту,
И полюбил, хоть и в вендетту.
 
 
Да и девица, видя это,
Не оставляет без ответа,
Часы идут, туда-сюда,
А без любви нам никуда!
 
 
Что ж из того, что кланы разны?
Любви порывы безобразны,
Увяли узы и каноны,
Сломав преграды и препоны.
 
 
Пацан с девчонкой – малолетки,
И жили в золочёной клетке,
А тут реал на всём серьёзе,
Как место в жизни пошлой прозе.
 
 
Короче, умерли как в песне,
Как будто жили где на Пресне.
Поэт Шекспиров знал про это,
И содрогнулася планета!
 
 
Две розы были на могиле,
Как память тех, что мало жили.
Любовь – коварная ты прорва,
Калечишь нас и смотришь гордо!
 
 
А в нашем городском романсе
Событья тлели в ордонансе!
Дочь прокурора и бандюга
Внезапно втрескались друг в друга.
 
 
И тоже смерть их повенчала,
Природа в ужасе кричала,
Черна скамья, тлетворны люди
Для тех, кто погибает в блуде!
 

Аэробус

 
Земля горела и стонала,
Встречая хаос из металла,
Песок оплавился во плаче,
А небо было вне удачи!
 
 
Невинные взлетали души,
Их путь к Престолу глуше, глуше,
Исчез как реверса потоки
Уйдя туда, где спят Истоки!
 
 
Людское горе моря шире,
Соседи плачут по квартире,
Чужие люди делят горе,
Что не исчерпано, как море!
 
 
Поминовенья всюду свечи,
Родным подставленные плечи,
Чужое горе – горе мира,
Когда горюют, не до пира!
 
 
Но, есть и те, кто страшно рады,
Морали перейдя преграды,
Ликует этот перегной,
Глумясь над нами и страной!
 
 
Им всё «москальское» отвратно,
Они другие, вероятно,
Своя мораль, свои законы,
Чужая боль им не препоны!
 
 
Прощать подобное не гоже,
Запомнить надо эти рожи,
К нам поползут они в беде,
Коль их страна падёт в нужде!
 
 
А мы, Великая Россия,
Всё перетерпим, верь Мессия!
Делили мы победы, славу,
И боль разделим на Державу!
 

Игрушка

 
Далёк тот год, сорок седьмой,
Страна в победе над чумой,
Хоть на земле разрух бурьян,
Народ ожил, к работе рьян.
 
 
Не стало «карточек» в стране,
Забыть хотелось о войне,
Пусть тяжело, так жизнь идёт,
И лучшего здесь каждый ждёт.
 
 
У ребятни игрушек нет,
Ну, может, с рынка пистолет,
Игрушка, маленький «пугач»,
Да на резинке полумяч.
 
 
А тут открыли «Детский мир»,
На Кирова, детей кумир.
Два этажа, игрушки в ряд,
У пацанвы глаза горят.
 
 
В три года подарили мне
Медведя в сереньком сукне,
Шинели перестали шить,
Ну, так игрушкам можно жить!
 
 
В то время пуговки-глаза
Мной принималися с раза,
Пускай мой мишка был таким,
Так он не мог бы быть другим!
 
 
Чего смогли, то в ход пошло,
А время медленно текло,
Сейчас другие времена,
Но, Боже, правит Сатана.
 
 
Игрушки-гробики в ходу,
Уроды прут в белиберду,
Невеста, с вскрытым животом,
Палач в сращении с котом!
 
 
Могилы, кладбища, скелет,
Который в смокинг приодет,
Ребёнок-монстр, вампиры в ряд,
С Годзиллой эльены стоят.
 
 
Родитель! Ты сошёл с ума?
Душа ребёнка не тюрьма,
Не для убийства, для любви.
Зачем нам ужасы в крови?
 
 
Мой старый добрый тот медведь,
По смерть всё будет душу греть!
А что пацан припомнит твой,
Седой мотая головой?
 

Опа-на!

 
Волк рассорился с лисой,
В крик, с ухмылкою косой,
Мол, одно и к одному,
Удавлю, потом в тюрьму.
 
 
Долго длится полоса,
Губит жизнь твоя краса,
Переспать – не умереть,
Но, в огне любви сгореть!
 
 
Волка секса антураж
Заводил на раз и в раж,
Только нужен хоть какой,
Дом уютненький, покой.
 
 
А лисе бы лишь гудёжь,
Тихо жить – под сердце нож,
Каждый день добыча что б,
А не то, не волк ты, жлоб!
 
 
Говорит: Придёт зима,
Я тогда сойду с ума,
В черно-буром будут все.
А мне торчать в своей красе?
 
 
Почему еда не цвет,
Что едим с тобой в обед?
Каждый день овцы куски.
Всё, кончаюсь от тоски.
 
 
Осетрина где, икра?
Да и устрицам пора,
Ни лимонов, ни маслин,
Я ж схвачу английский сплин!
 
 
Кстати Лёва, царь зверей,
Был вчера ко мне добрей,
Антилопы Гну филе
Точно были на столе.
 
 
Мозг засахаренный был,
Обезъян продал, дебил.
Думал, сможет без него,
Обойтися. Каково?
 
 
Тут не выдержал наш волк,
По башке мешалкой щёлк,
А потом пониже, где,
Тоже губы, но не те!
 
 
Так расстался волк с лисой,
Выгнал из дому босой,
Сам с волчихою живёт,
Та уже волчонка ждёт!