Текст книги "Теория социальной работы"

Модернизм связывают с ценностями и идеями Просвещения, прогресс, познаваемость природы на основе фундаментальных законов и принципов – вот те базовые посылы, которые становятся основой мировоззрения начала ХХ в. Как считает Зигмунд Бауман, в модернизме доминируют объемные нарративы, «большие истории», которые направлены на объяснение явлений, феноменов, процессов, такими являлись теории либерализма, марксизма, психоанализа, биологического детерминизма, структурного анализа и т. д.

Знаковым явлением для модернизма, как считал М. Фуко, становится знание, оно является той «абсолютной силой», которое изменяет мир, при этом ассоциативные знания уступают свое место фундаментальным и экспертным знаниям, знаниям, которые формируются на основе экспериментальных и эмпирических исследований.

С точки зрения Б. Фэусет, в модернизме происходит новое понимание «себя» как категории, которая имеет различные основания, трактовки и теоретические посылы, самореференции образуют самостоятельные познавательные области, к ним, например, можно отнести дискурсивные практики феминизма. Этот процесс будет характерен и для теоретической парадигмы социальной работы в ХХ в., которая, согласно Р. Сайбеону, воспроизводит «теории о том, что является социальной работой».

Теория познания в парадигме модернизма больше оперирует позитивными (достоверными) фактами, которые являются фундаментом познания, в связи с этим концепты фрагментаций, противоречий, менее значимы, чем концепты «единства».

Парадигма модернизма явилась определенной реакцией на идеи романтизма о непознаваемости мира. Заявление модернистов строилось на том, что с помощью наблюдений и измерений возможно объяснять не только феномены природы, но и общества. В связи с этим модернистские подходы дали импульс к пониманию процессов взаимодействия между людьми, позволили обосновать подходы к обусловленности их поведения.

Модернистское мировоззрение дало возможность в благотворительной практике увидеть рациональные аспекты помощи, поменяв аффективные проявления благотворительности в виде патерналистских отношений между состоятельными и несостоятельными слоями населения на рациональные подходы профессионального взаимодействия.

Как считает М. Пэйн, «социальная работа – продукт модернизма, поскольку представляет собой один из светских вариантов, замещающий благотворительную деятельность христианской церкви в западных странах. Она также является модернистской, поскольку основана на представлении о том, что социальные проблемы и общество в целом доступны для нашего понимания и изучения, а также для разумного подхода к решению реальных проблем».

Осмысление процесса помощи в контексте модернистских подходов сформировало представления об исторической динамике процесса помощи, который изменяется в исторической перспективе. Практика помощи как процесс изменений в исторических обществах имеет свои особые характеристики, рациональное осмысление позволяло дифференцировать формы помощи, идеологемы, их соотнесенность с реальной действительностью. Такие подходы начинают описываться с позиций историко-философского познания. В таблице 1.1 даны подходы к описанию различных видов помощи в исторических обществах.

Таблица 1.1. Формирование различных форм помощи в условиях общественных изменений

Именно в начале века в логике модернистских процессов начинает оформляться позитивистская парадигма философии, которая оказала большое влияние на теорию социальной работы, а также марксистская теория, оказавшая влияние на критическую модель социальной работы.

Однако прежде чем перейти к рассмотрению влияния философских концептов на теорию социальной работы, необходимо остановиться на особенностях изменения номинации практики помощи или объяснения того, почему было изменено устоявшееся название практики помощи с «благотворительной» на «социальную работу».

Практика «благотворительной помощи» в контексте рефлексии «социальная работа»

Историческая практика помощи и поддержки у различных народов мира имела свое понятие и определение. В России помощь и поддержка имела различные номинации в исторических эпохах, она определялась как «слепня» в начале X в., в начале ХХ в. как общественное призрение, а в начале XXI в. она имеет устойчивое понятие как социальная работа. Можно утверждать, что понятийная динамика является характерным явлением, которое имеет место у всех национальных практик помощи и поддержки. Такая же ситуация, например, во Франции. Одним из первых понятий, идентифицирующих практику помощи, явилось понятие charite (милосердие, благотворительность). Это понятие обозначало систему поддержки, характерную для Средних веков. Начиная с XVIII в. утверждается другое понятие – assistance – содействие. Оно идентифицировало новый уровень общественных связей и отношений сообщества к незащищенным группам населения, в этот период государство приходит на смену конфессиональным системам поддержки. И наконец, в ХХ столетии это понятие вновь меняется, сначала на aide social (социальная помощь), а затем на travail social (социальная работа).

Таким образом, то, что название процесса помощи изменяется в разных странах в историческом времени и пространстве, доказывает объективность данного процесса.

Термин «социальная работа» появляется в начале ХХ в., он становится производным от термина «социальный работник», который предложил Саймон Паттен в 1900 г., заменив тем самым понятие «дружеский визитер». Данный процесс смены понятия был связан с тремя группами факторов:

1) изменением характера деятельности;

2) изменением предметных представлений о сущности помощи;

3) трансформацией предметного языка познания. Изменение характера деятельности относится к объективным средовым факторам. Можно сказать, что с начала ХХ в. спонтанная благотворительная деятельность постепенно входила в русло профессионализации: появились учреждения помощи, система постоянного финансирования. Помощь охватывала различные гражданские слои населения, а не сосредотачивалась только в рамках ограниченной конфессиональной поддержки «братьям и сестрам по вере» или только в рамках инициатив отдельных филантропов. Гражданские акты и законы, предоставляя населению определенные права, также способствовали тому, чтобы помощь была гарантирована, и она все больше имела тенденции к унификации и определенным формам общественного контроля.

На характер изменения деятельности оказывали влияние не только общественные факторы, но и корпоративные – съезды благотворителей региональные и мировые позволяли осмыслять тенденции помощи на уровне национальных и мировых процессов, что также способствовало пониманию вектора развития помощи.

Второй фактор был связан с изменением общественных идеологем и познавательных концептов. Общественная практика помощи формировалась в период подъема промышленной революции, что влияло на изменение общественных и познавательных парадигм.

Это находило отражение в различных областях знания, которые осмысляли данные процессы, и своеобразным образом отражалось на практике помощи и ее идеологемах.

В этом отношении интересна работа Э. Дюркгейма «О разделении общественного труда», в французском варианте «De la division du travail social», которая дала толчок для понимания важнейших общественных феноменов, что не могло не отразиться на помогающей практике. Важнейшими положениями, послужившими в дальнейшем идеологемами практики социальной работы, явились:

• коллективность как интерпретационная основа объяснения индивидуальных феноменов. Стратегии социальной работы обозначились в одном из первых ее практических принципов «среда – личность»;

• реститутивное (кооперативное) право, суть которого в том, что за проступком следует не санкция, а осуществляется оказание помощи, что найдет отражение в принципах социальной работы, среди которых – отказ от стигматизации;

• контракт, который переосмысляется в социальной работе не как сфера распределения трудовой деятельности между сторонами, а как сфера взятых на себя обязательств между социальным работником и клиентом.

Третий фактор был связан с логикой развития предметного языка социальной работы. Все данные тенденции необходимо было отразить в предметном языке. Необходим был неологизм, который бы отражал характерные для того времени тенденции помощи. Была потребность в понятии, которое находилось бы в понятийном научном пространстве, но нуждалось в институциональном уточнении: семантического значения в системе уточнений неопределенности понятийного пространства через реалии складывающихся новых предметных отношений и связей.

В этом случае термин Э. Дюргейма travail social (общественный труд), трансформируется в social work, точнее, social worker в эквиваленте С. Паттена. Синонимический ряд и во французском, и в английском языках позволял производить различные эквиваленты от «общественного труда» до «социальной работы».

Аналогичный пример переноса мы встречаем в этимологическом словаре у Макса Фасмера. Работа Ж.-Ж. Руссо «Contrat social» («Общественный договор») написанная в 1762 г., дала жизнь термину «социальный», но в научную лексику он попадает из немецкого языка – sozial в его семантической неопределенности и не соотнесенности с понятийными реалиями.

Конечно же, свою роль сыграли и другие факторы: идеологема «социальности» была определенным знамением времени на рубеже прошлого века, как «экология» во всей ее многоаспектности в конце XIX в. Российский философ Н. Бердяев, уловив это новое «миросозерцание» и «мироощущение», на рубеже веков в работе «Судьба России» писал: «ориентация жизни сделалась социальной по преимуществу, ей были подчинены все другие оценки. Все ценности были поставлены в социальную перспективу». «Социальность» применительно к благотворительной практике разрабатывалась на рубеже веков во всех странах мира.

Так, в 1900 г. на конгрессе благотворительных сил в Париже предлагалось определить эту деятельность как социальную медицину с определением главной цели – «обеспечение полной независимости личности и ее семьи, их социального здоровья». В Германии в 1902 г. немецкий ученый Д. Альбрехт предлагает определять данный вид практики как социальную деятельность – Wohlfahrtspfege (пер. с нем. – благотворительная помощь, уход) и т. п.

Поэтому новое понятие практики, определяемое как социальная работа, потребовало расширение его предметных дискурсов, что и было осуществлено благодаря позитивистским философским подходам.

Позитивистская философия становится основой мировоззрения в теории профессиональной социальной работы, после того как эра филантропической деятельности приходит к своему закату. Вместе с ней теологические идеи, на базе которых оформлялась практика благотворительности, становятся менее актуальными при решении проблем человека.

Духовная секуляризация рубежа веков открывает в теоретическом познании «человека социального». Человек социальный не принадлежит всецело Церкви, он принадлежит ей на уровне своих интенций и духовных стремлений, однако процессы социализации, энкультурации в данный период становятся более значимыми в обществе, чем процессы конфессионализации. Вот почему позитивистские идеи актуализируются в теории и практике профессиональной помощи.

В англосаксонской теории социальной работы безусловным авторитетом становится философ Дж. Дьюи, идеи которого оказали влияние на ведущих теоретиков и практиков социальной работы, таких как Дж. Аддамс, М. Ричмонд, Х. Перлман и другие. Теоретические идеи философа повлияли на введение принципов и подходов к клиенту в аспектах помощи и индивидуальной поддержки, а отдельные положения вошли в национальные и мировые стандарты социальной работы.

Рассматривая подходы Дж. Дьюи на развитие теоретических концептов социальный работы, можно отметить следующие области влияния данных идей:

• на оформление феминистской модели социальной работы;

• развитие территориальной модели помощи на основе рациональных образовательных идей;

• становление модели решения проблем в методе индивидуальной работы со случаем;

• формирование подходов к антидискриминационной работе с клиентами.

Первые феминистские модели помощи и поддержки формируются на базе образовательных подходов, благодаря деятельности Дж. Аддамс, которая создает модель помогающей среды в центре Халл-Хауза в Чикаго.

Однако первоначально данная модель территориальной помощи строится на религиозных основаниях, как считает К. Амато ван Хамерт и указывает в своих воспоминаниях сама Дж. Аддамс. Деятельность в центре первоначально строилась на основе идеологем еврейских пророков: «любить дела милосердия», «поступать справедливо», «смиренно следовать за Богом, понимания муки бедных, пытаясь понять смысл жизни». Однако с расширением практики помощи, когда в «дела милосердия» включается деятельность по образованию взрослого населения, организации досуга женщин, противодействию социальным болезням, таким как уличная проституция, детская безнадзорность, преступность, работа с мигрантами, меняется вектор идеологемы помощи.

Дж. Аддамс и ее сотрудники начинают осуществлять поиск «жизненных моделей» решения проблем клиентов не только на основе религиозных подходов. Поэтому неслучайно Дж. Аддамс в 1896 г. в Ясной Поляне встречается с Л. Толстым, чтобы на практике увидеть территориальную модель помощи и воспитания русского философа и педагога. Возможно, что это было одним из импульсов, который заставил ее переосмыслить направление деятельности центра Халл-Хауза, когда в начале ХХ в. в уставе Центра появляются новые цели: «активизировать гражданскую и общественную жизнь сообщества, поддерживать образовательные и благотворительные учреждения, осуществлять исследования с целью улучшения условий жизнедеятельности людей в промышленных районах Чикаго».

Новый импульс центру придает сотрудничество и дружеские отношения Дж. Аддамс с Дж. Дьюи, как пишет М. Лефферс, «они были единомышленниками» и стремились к тому, «чтобы их идеи были актуализированы».

Исследования Р. Мейттона показывают, что теория активного опыта Дж. Дьюи постоянно изменялась и в ней нашли отражения идеи эмпиризма, натурализма и функционализма. По сути дела, философия Дж. Дьюи была трансформационной философией, в котором мышление и отражение являлись «средством проведения трансформационных отношений с миром, средством изменения или восстановления мира». Такое мировоззрение и установки на жизнедеятельность были близки и понятны деятелям благотворительности, которые хотели активно изменять окружающую действительность. В этом подходе Дж. Аддамс находила подтверждение своим действиям в микросоциальной среде. Особенно были близки ей идеи Дж. Дьюи, которые он сформулировал в функциональной концепции поведения. В соответствии с данной концепцией поведение и взаимодействие людей зависело от организации стимулов и окружающей среды, а не простого реагирования на них. Это позволило Дж. Аддамс построить на научной основе модели помощи клиентам в зависимости от их запросов и потребностей.

Идеологема деятельности на новом этапе развития Халл-Хауза строилась на демократических и реформистских началах, они заменили идеологемы религиозного милосердия, и в связи с этим концепты демократии Дж. Дьюи становятся востребованными в практике помощи.

Концепция демократии Дж. Дьюи, как считают многие исследователи, строилась на прагматических основаниях, но главный принцип был основан на «общественных отношениях лицом к лицу, в рамках местного сообщества». Именно эти подходы начинает осуществлять Дж. Аддамс, именно по этим основаниям у исследовательницы будут принципиальные возражения по поводу философии помощи М. Ричмонд, которая работу «лицом к лицу» осуществляла не на уровне сообщества, а в индивидуальной работе с клиентом.

Вторая важная установка, нашедшая отражение в деятельности Дж. Адамс, была связана с тем, что демократия является не набором абстрактных принципов и императивов, правил и процедур, а социальным взаимодействием, «живой практикой».

Живой практикой для Дж. Адамс является образовательная, правовая, организационная, посредническая деятельность. Именно здесь начинают формироваться будущие профессиональные роли социального работника, такие как посреднические, консультативные, адвокатские, брокерские, воспитательные и др.

С точки зрения Ф. Мах, в центре Халл-Хауз многие образовательные идеи Дж. Дьюи, который в этот период возглавлял экспериментальную школу в Чикагском университете, находят отражение в деятельности Дж. Аддамс.

Школа, которая становится центром деятельности в микросоциальной среде, по мнению Дж. Дьюи, должна стать в «миниатюре сообществом, в зачаточном состоянии обществом», она должна способствовать развитию власти и проницательности у детей», воспитывать детей «на благо всего общества». Эти идеи философа и педагога Дж. Аддамс творчески претворяет в жизнь, организовав процесс обучения и воспитания не только для детей, но и для взрослых с теми же целевыми установками. Концепт «единства ума и сердца» реализуется в помогающей практике применительно к маргинальным слоям населения в сообществе, тем самым социально-воспитательные технологии обогащают практику работы с населением по месту жительства.

Дж. Дьюи обосновывал в своих работах личностно-ориентированную модель учителя, при этом основной функцией педагога, по его мнению, должна быть экспертная функция, направленная на изучение потребности детей. Дж. Аддамс следует этим установкам, однако этими указаниями она не ограничивается. Изучение потребностей всего населения промышленного района Чикаго и прежде всего пожилых людей, иммигрантов, расовых и этнических групп, женщин, а также рабочего движения, здравоохранения и социального обеспечения находится в центре внимания исследовательницы.

Как считает американская исследовательница Ш. Зигфрид, прагматические идеи Дж. Дьюи об активизации женщин в общественной сфере дали толчок к феминистскому движению и таких ее направлений, как феминистская социальная помощь, феминистская педагогика. И здесь были заложены не только принципы освобождения женщин в капиталистическом обществе, но вскрыты те ресурсы, которые может использовать государство для достижения социального благополучия. Дж. Аддамс экспериментальным путем доказала на примере центра, как женщины могут изменять в лучшую сторону общественную жизнь. Эти идеи и установки сыграют свою особую роль в американском обществе, да и в Западной Европе особенно в 1950–60-е гг., когда будут складываться модели социального государства.

Как считал Ж. Элштейн, из прагматической философии Дж. Дьюи Дж. Аддамс берет идеи «действий жизни», а не доминирующие в этот период абстрактные системы социальной теории. Концепты реализации человека в среде жизнедеятельности становятся для нее и философией, и практикой социальной работы.

Философские идеи Дж. Дьюи о равенстве и расовых предрассудках становятся основой профессионального мировоззрения социальных работников, а идеи антидискриминационной практики воплотятся в реальные технологии социальной работы в середине – конце ХХ столетия.

С точки зрения С. Харриса, идеи Дж. Дьюи о равенстве принимают новую направленность. Моральные понятия с точки зрения философа должны быть не «отражением реальности», а выступать в «качестве инструментов реальности», что предъявляет к ним определенные требования, они должны проходить проверку «социальным строительством». Особенно это касается таких понятий, как «социальная справедливость», «равенство», исследование этих концептов экспериментальным путем становится целью общественного строительства, а также основой для сотрудничества тех, кто желает «построить справедливый социальный мир». Эти идеи были особенно привлекательны для социальных работников, миссия которых была связана с идеями социальной солидарности и справедливости.

Как считает Г. Папос, философские выкладки Дж. Дьюи к расовым предрассудкам сыграли свою роль в формировании идеологем в антидискриминационных подходах в теории и практике социальной работы. Дж. Дьюи в своих работах выявляет ряд методологических установок, которые являются препятствием в решении данной проблемы как в теории, так и на практике. Среди таких факторов философ выделяет:

• «моральные суеверия», убеждение в том, что «прямое обращение или призыв» может изменить проблему. Философ считал, что необходимо изменять мышление, а также те условия, которые формируют данные представления;

• «интеллектуализм» в обоснование того, что расовые предрассудки только «продукт» идеологии, или когнитивной аберрации. Дж. Дьюи считал, расизм – это «широко распространившаяся социальная болезнь», которую необходимо было лечить, а не дискутировать о ней;

• «редукционизм» – упрощенный подход к проблеме, желание свести данное решение к простым социально-экономическим факторам, философ считал, что необходимы глубокие социально-политические изменения в обществе;

• «универсализм» – рассуждение о расизме в целом. Расизм, как считал Дж. Дьюи, изменяется в различных социально-исторических условиях и социальных группах.

Данные подходы получат свое дальнейшее развитие в теории социальной работы, когда сформируется такое направление, как антирасистские перспективы в социальной работе, и идеи Дж. Дьюи будут развиваться в таких направлениях, как либеральный плюрализм, культурный плюрализм, теории ассимиляции и ряд других теорий и перспектив.