Текст книги "Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979"

Читал Ирке стихи Саши Камышова (вспоминали те годы), и Карамзина (скучно), и Лёни Йоффе (при близком рассмотрении они оказались довольно слабыми).

24 апреля. 4. Иерусалим. Лод. Тель-Авив. Хайфа. Утром с Иркой и детьми выехали на «Марине» в Лод, встретили там Сашу Арария, но из‐за забытой им бумажки не получили «Фишер».

Были у Саши в Тель-Авиве, встретили там Наташу Никитину, и она рассказывала о Москве. Как оказалось, Стесин все наврал о том, что у него конфисковали работы. И мои иконы у него тоже не конфисковали. Все ложь. Кроме того, Стесин совершил подлог и получил обманом деньги за несделанную реставрацию.

Мы выехали в Хайфу. По пути остановились на лоне природы, ели и пили; лес, просторы, трава, цветы, улитки и пр.

В Хайфе мы приехали к Ю. и Л. Нудельманам. Ужинали, беседовали (был еще брат Борис с женой), смотрели телевизор, ночевали.

25 апреля. 5. Хайфа. Кфар-Масарик. Цфат. Рош-Пина. Мером-Голан. От Нудельманов мы поехали искать Волохов, но узнали, что отец Гриши и Вени тоже умер. Веня приехал в Израиль, Волохов не нашли.

Мы приехали в Кфар-Масарик (кибуц) к Ицхаку и Эдит Арзи. Ицхак дал мне красок, мы пили, ели, беседовали, смотрели коллекцию, попрощались и выехали дальше.

Мы приехали в Цфат, гуляли в городе, смотрели галереи.

Мы приехали в Рош-Пина, нашли Мишеля Опатовского (он работает у Аби на пасеке). Мишель очень ругал Арария и Катмора. В военном отделе я с трудом получил разрешение проехать на Голаны, и мы выехали.

Мы въехали на Голаны, стемнело, вокруг пусто, безжизненно, только военные лагеря, машины военные и солдаты-тремписты. После некоторых поисков в темноте мы нашли кибуц Мером-Аголан. Мы отыскали Наташу Яблонскую и Мишу Нойбергера. Ужинали и пр. Ночевали в квартире Сары Ханох.

26 апреля. 6. Мером-Аголан. Кунейтра. С Иркой, детьми, Мишей Нойбергером, Сарой Ханох путешествовали на «Марине» в окрестностях.

Были в друзских селениях, в разрушенной крепости крестоносцев, у водопада и разбитого танка, в ресторане над озером, у подножия гор Хермона, у запретного шлагбаума и пр.

Вечером выпили с Мишей бутылку коньяку 0,75.

Утром с Иркой, детьми и Нойбергером были в разрушенной Кунейтре.

27 апреля. Шб. Мером-Голан. Метула. Кирьят-Шмона. Поехали в «Марине»: я, Ирка, дети, Яблонская, Сара Ханох – на прогулку. Спустились мимо кордона с Голан в долину Хулы. Были в Тель-Хай на могиле Трумпельдора5858
  Иосиф Трумпельдор (1880–1920) – еврейский политический и общественный деятель, офицер русской армии, герой Порт-Артура, известный активист сионистского движения; в 1911 г. репатриировался в Палестину; организатор отрядов еврейской самообороны.


[Закрыть]. Доехали до Метулы. Мы выехали к самой границе, к проволоке, там Ливан и террористы, мужик с «Узи» обругал меня за беспечность. Мы повернули обратной из зеленой уютной Метулы и устроили пикник неподалеку от Кфар-Гилади. Потом мы проехали по Кириат-Шмоне, потом ехали по роскошному зеленому коридору среди прудов и выехали к Голанам, поднялись, прошли кордон и вскоре вернулись домой.

Сегодня вечером погибли 14 наших солдат, среди них мальчик – брат Наташиной соседки по комнате, они погибли в р-не Хермона.

28 апреля. 1. Мером-Голан. Находимся в кибуце. Я читаю «Москва—Петушки» В. Ерофеева и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Ирка отдыхает, дети играют во дворе. Громыхают пушки.

29 апреля. 2. Мером-Голан. Озеро Кинерет. Ашдот-Яков. Эйн Харод. Дорога на Иерихон. Иерусалим. С Иркой, Яшенькой, Златкой и Наташей Яблонской выехали из кибуца Мером-Аголан.

Горы, небо, просторы, военные автомашины, пустые дороги.

Подъезжая к Кинерету, остановились у высыхающей речки и в каменном русле ловили с Яшкой рыбу руками (поймали 8 штук ≈2 кг). Поймали черепаху.

Остановились у Кинерета и купались.

Ашдот-Яков, кибуц. Цветы, пальмы, газоны. Жена Меира Нехуштана показала нам музей (сейчас там 2 очень плохие выставки).

Дорога на Эйн Харод. Горы, подъем вверх, хлебные поля, просторы.

Эйн Харод, кибуц. Цветущие деревья, цветы, газоны. Обед под деревом. Осмотр музея (прекрасное здание, много хороших вещей и много говна). Яшка и Златка забрались в бассейн, и Златкины вопли раздавались по всему музею.

Дорога через Бейт-Шаан. Дорога вдоль иорданской границы. Асфальт, горы, редкие встречные машины, селения вдали за Иорданом, поселения Нахл и жалкие арабские лачуги из глины, солдат-тремпист5959
  Тремп – поездка на попутных машинах.


[Закрыть], Иерихон, дорога в горах, Иерусалим.

Ок. 8 ч. вечера я со своим семейством был дома. 10 часов мы сегодня путешествовали по Израилю.

30 апреля. 3. Иерусалим. Дорисовывал давно неоконченный холст-масло.

Приходили Наташа Яблонская и Лена Зеленая.

Был Самуэль Аккерман, мы поехали к нему, и я получил 2 его рисунка, за 2 рисунка Э. Штейнберга.

С Аккерманом были в галерее «Дагуш» у Дины Кастель. Видел Каши Ротема.

Заглянул на 10 мин. к Якову Пинсу, он в Америке, я беседовал с его женой.

Занимался своей коллекцией.

1 мая. 4. Иерусалим. Рисовал холст-масло «Иудейский пейзаж», нарисовал маслом на картоне «Весна» и «Аяркон».

Читал Ирке стихи еврейских поэтов в переводе на русский (неинтересно).

Заезжали Слава и Нина Цукерманы (они купили «Форд-эскорт»).

Приехал Саша Арарий, остался ночевать.

2 мая. 5. Иерусалим. Окончил холст-масло «Иудейский пейзаж».

Были с Иркой в Сохнуте (насчет не заплаченных мне денег), в телефонном отделе, в гараже (насчет стука в спидометре).

3 мая. 6. Иерусалим. Начал рисовать новый холст-масло.

Я привез к себе Нафтали Безема, и мы смотрели мою коллекцию.

Я был у Павла Гольдштейна, а Ирка с детьми – у Зильбербергов. Сперва мы беседовали с Павлом спокойно, познакомились с дядей его. Постепенно разговор перешел к Даяну, которого я назвал преступником, а Павел – героем. Тут же Шмулик, умно ухмыляющийся. Павел всячески проходился по моему поводу как художника, а Шмулик начал высказываться по поводу моих статей. Павел заявил, что израильское искусство – говно. Я назвал концепт-арт, боди-арт, ланд-арт, хепенинги и пр. и спросил, известно ли что-то им об этом. Нет. Даже не слышали. Я сказал: как же вы смеете рассуждать на тему искусства, если вы просто невежды, вы ничего не знаете о современном искусстве. Я сказал, что картинки Шмулика – это стандартное производство, какого есть тысячи в каждом углу, я сказал, что Шмулик должен элементарно учиться и учиться. Павел ничего не мог сказать, взбесился, вскочил, начал брызгать слюной, махать руками и, подскочив ко мне, завопил: «Вон из моего дома», – или что-то в этом роде. Я крепко взял его за руки и твердо сказал, что, если он сию же минуту не прекратит, я начну бить его в его собственном доме. Люся Мучник ухватилась за Павла. Я посмотрел Павлу прямо в глаза и четко сказал: «Павел, ты говно». И добавил: «Считай, что я плюнул тебе в морду». И вышел из его дома.

Вечером у нас Света Купчик. Она осталась ночевать.

4 мая. Шб. Иерусалим. Тель-Авив. Яффо. Я выехал со своим семейством в Тель-Авив. По дороге мы обгоняли все машины.

Детей мы отвезли Ев. Ар. в Яффо, и они пошли на море.

Мы приехали к Арарию.

Мы приехали к Моше и Менухе Гильбоа. Менуха готовит стол. Я развесил работы. Вечером – коктейль, показ фильма обо мне, продажа работ. После 5 ч. начали собираться люди. В 6 ч. смотрели фильм Катмора обо мне. Я пил вино и беседовал с людьми. Покупателей почти не было, всего 5 человек, на сумму 1900 лир. Одну работу купил Авраам Офер из партии Авода – министр. Я поехал и привез Рому Сиван, она поправляется после операции ноги.

Мы с Иркой и детьми ночевали у Ев. Ар.

5 мая. 1. Яффо. Тель-Авив. Иерусалим. Был в галерее у Рене Дарома, показал ему работы Самуэля (Саши) Аккермана, и Даром заинтересовался и хочет купить.

С Сашей Арарием занимались моими работами и планами.

Вечером с Иркой и детьми были у Мих. Аргова, говорили о политике. Были с Иркой и детьми у Давида Мешулама. У него несчастье – умерла его жена Юдит, две недели назад. Давид не отходил от ее постели. Она уже не могла говорить, поцеловала Давида и умерла. Давид очень переживает, он не может работать. Сейчас он делает ей надгробный памятник. Он просил приезжать к нему. Давид действительно очень милый человек.

Мое семейство спало в машине, и я, обгоняя все машины, вернулся в Иерусалим.

При выезде из Т.-А. мы заглянули к Валкам. Габи сегодня вернулся из армии.

6 мая. 2. Иерусалим. Рисовал новый холст-масло. Нарисовал 6 мелких рисунков.

В Израильском музее просмотр фильмов Жака Катмора, в том числе фильм обо мне. Были: Катмор, Соломон, Иона Фишер, Боначич, Арарий и др. люди.

После фильма я взял к себе Халит Бехер и двоих ребят, показывал коллекцию, пили кофе и беседовали.

Я заглянул к Дине Кастель в «Дагуш».

Заходила Света Купчик.

7 мая. 3. Иерусалим. Закончил холст-масло «Стихи».

С Иркой, детьми, Ев. Ар. на еврейском шуке и в арабских магазинах.

С Иркой и детьми были у Льва Подольского.

С Иркой и детьми заехали к Ниссану Перецу, но дома лишь Вивиан, он в армии.

8 мая. 4. Иерусалим. Разбирал письма и записки. Вечером смотрели кино Феллини «Дорога» с Мазиной.

Была Мириам Таль. Проекты моих «Камер» поразили воображение Мириам.

Был Саша Аккерман, я передал ему разговор и состояние дел в галерее «Даром».

9 мая. 5. Иерусалим. Разбирал записки.

С Иркой и Златкой были у Ванд-Поляков. Яшка жжет костры – сегодня Лаг ба-Омер.

С Иркой и Златкой были у Моше и Хаи Кармилей. Пили чай и беседовали о политике, коммунизме, Солженицыне, антисемитизме. Я подарил Кармилям свой рисунок.

Вернулись – дома на диване перед включенным телевизором спят в обнимку Яшка и Света Купчик.

10 мая. 6. Иерусалим. Разобрал квитанции и всякие уведомления о платежах.

Вечером заехали к Мих. Занду по поводу моей статьи для Евр. Конгресса, этот считает, что она слишком коротка для сборника. Скучный человек.

Заглянули к Люсе Григорович, Володька в армии.

11 мая. Шб. Иерусалим. Я был у А. Могилевера, он показывал свою коллекцию изр. художников.

У нас были Исраэль Бен-Зеев (страховой агент) с женой Яниной и 3 сыновьями (они купили мой рис. у Гильбоа на вечере. Он делает мне автостраховку за картину).

Вечером у нас Мириам Таль с Орит и Сашкой и Цви и Мэри Феферы. Мириам читала свою статью обо мне.

Я отвез Мириам домой, а на обратном пути в мою «Марину» тюкнулся парень на «Додже», и результат – вмятина в кузове сбоку и в двери. Этот парень записал мне свой адрес и телефон.

Я подарил Феферам 2 своих рисунка 1960‐х гг.

12 мая. 1. Иерусалим. Я был в гараже насчет починки моей «Марины».

Приехал Фима Ройтенберг (около 2 ч. дня). Пили чай. Смотрели мою коллекцию и обменный фонд. Фима выбрал кое-что. Поехали к нему в мастерскую, смотрели огромное количество его работ на бумаге и холсте. И я выбрал для себя кое-что. Пили чай, ели. Поехали к нему домой. Смотрели его работы. Ужинали с ним и Кариной и крошкой. И сидели с ним беседовали до 1 ч. ночи. Фима говорил о политике, о жизни в Харбине, Париже, Израиле. Ругал всех художников. Художник Фима хороший, но небольшой, неглубокий, неумный. И человек он не очень умный, ущемленный, ревнивый.

13 мая. 2. Иерусалим. Я встретился с Франком Мозером (его сын помял мою «Марину»), и мы с ним были в гараже, где я и оставил свою машину для починки. Мозер – хозяин фирмы по обслуживанию компьютеров.

Разбираю полученные письма в досье.

Златочка 2-й день больна свинкой, рожица ее опухла.

14 мая. 3. Иерусалим. Вечером был у Фимы Ройтенберга. За 17 рис. и набросков Пироговой, Курочкина, Яковлева, Штейнберга Э., Ворошилова я получил 10 его рисунков и акварелей. Пили виски, беседовали о живописи.

15 мая. 4. Иерусалим. Террористы захватили школу с детьми в Маалот. В середине дня террористов убили, но погибли 16 человек наших и ок. 70 человек ранены, в т. ч. дети. Сегодня же, тоже на севере, обстреляли террористы машину с арабами – 1 убили и ранили 7 человек. У Яффских ворот в Иерусалиме араб с ножом напал на нашего солдата. На Оливковой горе нашли (случайно увидел какой-то араб) «Катюши», направленные на Иерусалим. Террористы обнаглели, а Маарах6060
  Маарах – политическая партия Израиля.


[Закрыть] держит страну и народ в состоянии бардака и разброда. Рабочая партия и вся социалистическая гниль довели страну до маразма.

Яшенька перед сном смотрел хронику о террористах и, проникнувшись мистическими страхами, долго не мог заснуть.

16 мая. 5. Иерусалим. Разбирал прошлое письмо. Написал письмо матери Стесина, чтоб она отдала Женьке все мои вещи. Читал стихи Ирке.

Златка вчера попросила купить ей волосы под мышку.

17 мая. 6. Иерусалим. Был с Франком Мозером в гараже и получил свою починенную «Марину».

Приехала Ев. Ар., была с детьми.

Мы с Иркой были у Розы Гиноссар и ее сестры госпожи Рупин. Старые дамы, родственницы всех знаменитостей, синильная атмосфера, гнилые остатки прошлого – это тот дух, идеология, старость и маразм, которые тормозят Израиль. Отчего же это произошло – остатки всякого рода первых халуцим6161
  Халуцим – буквально «пионер», «первопроходец»; в Библии – вооруженный [передовой отряд]. Активисты заселения и освоения Израиля; термин в широком смысле применяется ко всем, кто прокладывал новые пути в различных областях деятельности (экономической, социальной, научно-исследовательской и т. д.).


[Закрыть] отдают тухлятиной. От Залмана Шазара6262
  Залман Шазар (1889–1974) – третий президент Израиля.


[Закрыть] до последнего старого кибуцника. Они все преданы Израилю и всю жизнь работали для него, но все они очень невежественны, неумны, консервативны. Болото. Неудивительно, что молодежь далека от них.

Роза Гиноссар подарила мне пачку старых русских книг, я обещал ей свой рисунок.

Мы с Иркой заехали к Арье Ароху и его жене. Это уже другая атмосфера, своя, хотя мы и сегодня очень спорили с Арохом об искусстве. Арох хороший художник. Выглядит Арох плохо, бледен и одутловат, он болен уже несколько месяцев, у него одышка. Страшно подумать, чем это все грозит. Милые люди Арохи.

18 мая. Шб. Иерусалим. Утром заехал Моше Кармиль с братом.

Я записывал книги, приобретенные вчера, – любимое мое занятие, предвкушение новых книг. Не зря я с детства пропадал по библиотекам, читал дни и ночи и мечтал об интересных книгах как о высшем счастье.

Вечером у Дины Кастель в галерее «Дагуш» – открытие выставки Алексея Георгиевича Попова-Фрина. Профессор Харэль выступил на открытии (бывший посол Израиля в СССР). Было около 70–100 человек.

Потом эскортом – Моше Кармиль с женой и дочкой, Ванд-Поляки и мы с Иркой, Портнихой и 2 французами – приехали на выставку Льва Подольского и Якова Пинса в отеле «Шалом».

Потом пили чай и кофе (в том же составе) у Ванд-Поляков.

19 мая. 1. Иерусалим. Тель-Авив. Афека. Я поехал в Тель-Авив улаживать дела с Арарием.

Саша пришел позже, и я беседовал с Ави – он считает Сашу вруном и легковесной и нечестной личностью.

Саша оказался должен архитектору Мамону 7 тысяч лир, и тот как залог держит Сашины картины, в том числе и мои.

Я встретился с Мамоном, пили кофе, беседовали очень мило, но картины он не отдает, пока не получит свои деньги.

Я вернулся к Саше Арарию, беседовал с ним, ругал его, но ведь это бесполезно. Мы звонили Бар-Гере, который виноват, ибо он сказал несоответственно большую цену за картину «Мутер», проданную Сашей Мамону. Кенда Бар-Гера умывает руки.

Я отвез Моше и Менухе Гильбоа мою «Войну-2» от Саши. Менуха накормила меня, и я остался у них ночевать.

20 мая. 2. Афека. Рамат-Ган. Тель-Авив. Лод. С Сашей Арарием и Иоганном Патриком я ездил в Лод, потом на склад и наконец получил свой патефон «Фишер», и мы отвезли его к Эли Илану на проверку. С Эли сделали еще бизнес: я отдал ему «Мертвую голову», «Сон», «Пейзаж с пещерой» и «Морское дно» за магнитофон, наушники и пр.

Я был у Давида Мешулама, он накормил меня, и мы поехали к нему в ателье, он писал картину, а я спал на диване.

Я был у Саде-Садовского (врач уха-горла-носа), он показывал свою коллекцию античностей, свои ужасные любительские рисунки, мы ужинали. У него был его знакомый коллекционер.

Ночевал у Шепсов.

21 мая. 3. Рамат-Ган. Тель-Авив. Иерусалим. Утром пили чай и беседовали с Марком Шепсом.

Был у Габи Валка в «Рассвете». Отредактировал статью Купермана.

Познакомился с неким худ. Бурджеляном. Стихи мои Валк печатать не хочет, т. к. считает их слабыми.

Получил своего «Фишера» в мастерской у Эли.

Встретился с архитекторами Котловичем и Гринхаузом насчет росписи почты.

Был у Яши Александровича в магазине и потом дома. Сосватал ему вместо долга получить от Саши картины Стесина.

Зашел на 10 мин. к Катмору. Жак, Аня, Валера, Орли и др.

Ночью выехал домой в Иерусалим. Ирка уже спала – проснулась – я привез и распаковал патефон «Фишер».

22 мая. 4. Иерусалим. С Яшкой и Златкой были на Голландском цирке.

Перестановка в комнатах в связи с новым патефоном.

23 мая. 5. Иерусалим. Возил Ирку и Меникершу на рынок.

Вечером: Самуэль Аккерман, телевизор, чай, развеска рамок.

24 мая. 6. Иерусалим. Был у директора Горештейна в Керен Аясод, хотел поменять у них энциклопедию Юдаику, но ее уже нет – получил от него в подарок «Кто есть кто в Израиле».

Были с Иркой в Доме художника.

С Иркой и Даном Кулькой были в галерее «Ктана» у Иоси Офека (выставка Айзмана).

Слушали в первый раз новости и музыку из своего нового радио.

25 мая. Шб. Иерусалим. Написал письма: Мише Рогинскому в Москву, Рут Шепс в Париж.

Слушал поп-музыку, Альбениса. Окончил роман А. Белого «Маски».

Был скульптор Дан Кулька с братом (философом). Беседа, пластинка Вертинского, просмотр работ московск. худ-ков. Дан принес в подарок свой офорт.

Заходил к Аврааму Офеку, он только что вернулся из Лондона.

26 мая. 1. Иерусалим. Слушал музыку, читал Зощенко, написал письма Холину и А. Луукела, читал Хлебникова и Фофанова Ирке и разные мелкие дела.

27 мая. 2. Иерусалим. Слушал музыку, читал Ирке Фета и Тютчева, читал Зощенко.

Начал писать «Раннее свидетельство антисемитизма на Руси».

Приехали Мириам Бат-Иосеф и В. Стесин. Снова я имел со Стесиным разговор о моих иконах и др., и снова он врал очередной вариант лжи.

Бачурин, Ворошилов, Бахчанян прислали доверенности, чтоб Стесин получил у меня их работы. Он им наврал с три короба, хотя ничего сделать для них не сможет.

Впечатление после Стесина как от противного гада.

Вечером была Ривка Кацнельсон, но теперь мы знаем – она ни на что не способна.

Вечером сидели за чаем с Иркой и Портнихой.

28 мая. 3. Иерусалим. С Иркой и детьми были в городском саду. Я читал Ирке стихи А. К. Толстого, а Златка за Яшкой бегали голоногие по траве.

Читал Ирке ранние стихи Н. Тихонова, печатал начатое вчера «Свидетельство…».

Сохнут наконец уплатил 1850 лир за купленные мою и стесинскую работы.

29 мая. 4. Иерусалим. Утром был у меня Феликс Куриц (карикатурист), он с Портером и еще одним парнем выпускают журнал «Клуб». Он ищет полиграфическую работу, и я обещал ему узнать. Договорились, что я буду давать материалы для «Клуба». Я дал 6 карикатур В. Пятницкого и портрет его.

Была Орли Забин.

Закончил публикацию «Ранние свидетельства антисемитизма на Руси».

Киссинджер договорился с сирийцами о разделении войск.

30 мая. 5. Иерусалим. Отредактировал, отпечатал свое старое эссе «Сфинкс», эротическую чепуху и послал его Валку в «Рассвет» под псевдонимом М. Русалкин.

С Иркой, Яшкой, Златкой были в Музее Исраэль, нашли 50 лир, видели выставку Р. Раушенберга и пр. Были на шуке – овощи-фрукты.

31 мая. 6. Иерусалим. Отредактировал и отпечатал свое старое эссе «Сорока» и под именем М. Русалкин послал в «Неделю» в Тель-Авиве. Читаю Зощенко, его поздние вещи очень плохие.

Приехала на 2 дня Ева Ароновна.

Поехали с Иркой к Эйалям. Итамара завтра освободят из плена. После ранения он потерял пол-легкого и хромает. Я подарил ему и Талие свою работу «Золотая птица. 2». Говорили с Цви о нашем гнилом правительстве и социалистах.

Были с Иркой у Каликов. У них же Нудельманы. Калик кончает работу над фильмом. Говорили о сбежавших из Израиля.

1 июня. Шб. Иерусалим. Я читал сочинения А. Платонова. Начал холст.

Со Златкой были у Нафтали Безема. Вечером у нас Ванд-Поляки.

2 июня. 1. Иерусалим. Пришел Юра Красный, был у нас полдня; потом я был у него, выпил пол-литра сладкого вина и получил его гуашь в обмен на книжку и плакат Шемякина + литографийка старенькая анонимная.

Я был у Авраама Офека. Видел Н. Безема. Пил виски.

3 июня. 2. Иерусалим. Похмелье. Чтение А. Платонова. Сегодня продолжил новый холст.

Вечером был художник-реалист Борис Зеленый; человек милый, но очень простой, типичный МОСХ.

4 июня. 3. Иерусалим. Продолжил новый холст. Читал Платонова и Гегеля.

Были с Иркой и детьми у Ниссан и Вивиан Перец. Я дал работы для фотографии. Были у Цви и Мэри Фефер.

5 июня. 4. Иерусалим. Я заглянул к Арье Ароху, но его не видел, а только перемолвился парой слов с женой. Арье в тяжелом состоянии.

С Иркой и В. Григоровичем были в музее у Марка Шепса, потом в Доме художника, где видел: Н. Безема, А. Тейтельбаума и др.

Привез к себе Др. Шпицера, показывал свои работы и коллекцию и отвез обратно.

Вечером у нас: Саша Аккерман, Света Купчик.

Вечером мы были у Безема и взяли с собой: Цви и Мэри Фефер, С. Купчик, С. Аккермана.

Начал писать теорию магического символизма к тому, что уже есть.

6 июня. 5. Иерусалим. Взял у В. Григоровича его работы и вместе со своей отвез на выставку в Дом художника.

С Иркой и Златкой были у Моше и Хаи Кармиль.

В том же составе были у Арона Априля и его отца.

Читаю А. Платонова прозу. Подготовлял стихи Холина к печати, написал письмо А. Смирнову.

7 июня. 6. Иерусалим. Совершил обмен с В. Григоровичем, дал ему арабские вилы и серп + книги и гравюрки XIX в. и получил книги + литографии Бачурина и Большаковой.

Записал новоприобретения.

Читал А. Платонова.

8 июня. Шб. Иерусалим. Написал письма Пьеру Тротье и др. Слушал Баха. Читал А. Платонова.

Смотрел теледетектив. Писал теорию магического символизма.

9 июня. 1. Иерусалим. Яффо. Тель-Авив. С Самуэлем Аккерманом выехали на моей «Марине» в Тель-Авив.

В Яффо в поисках Наташи Никитиной я зашел к Дольникам. Встретил на ул. Якова Пичхадзе.

Зашли к Дельсону-Рихтеру в галерею. Я показал 4 свои масла, Рихтер сказал, что это старо, что все так работают, что работы слабые и пр. Напрасно я к этому болвану ходил.

Познакомил Рихтера с худ. Лионом Синделем. Финн, сбежавший ок. 15 лет назад из Карело-Финии, живет в Израиле. Делает чеканные барельефы.

Были с Аккерманом у Габи Валка. Я передал ему фото А. Гинзбурга и статью «Бездельники карабкаются на Парнас». Я познакомил Валка и Аккермана и убедил Валка напечатать работы Аккермана.

Мы с Самуэлем поехали к Арарию. Нет никаких изменений. Получил 325 лир.

С Арарием и Аккерманом у Эли Илана. Мой магнитофон еще не пришел. Показали Илану работы Аккермана, и Эли хочет купить.

С Аккерманом были у Рене Дарома. Там выставка Ицхака Гринфельда, и мы с ним познакомились, но работы его слабые. Аккерман познакомился с Даромами, и окончательно обо всем договорились при моей помощи.

Я был у Жака Катмора и остался у него ночевать. Там же ночевали М. Рорбергер и Иоганн Патрик. Были разные люди, в т. ч. Амнон Барзель, Соломон и др.

10 июня. 2. Тель-Авив. Иерусалим. Я был у Сами Мамона, он не хочет отдавать моих работ, я сказал, что передаю дело адвокату и в суд. В Цавте я дал свой холст для выст. в Доме президента.

С Арарием были в банке Питуах ве-Таасия, и я рассказывал о своем прожекте.

Был у Жака Катмора, у него Патрик, Рорбергер, Амир, Пиаменто, Камаль и пр. Когда все ушли, Жак жаловался мне на обилие в доме ненужного пустого народа.

Я был у Исраэля Бен-Зеева, он застрахует мою «Марину» за картину.

Я был у Менаше Кадишмана, он показывал мне свои новые работы – литосериографии. Были его сестра и дети.

Я был у Шайке Офира и его жены. Мы пили кока-колу и пр. и беседовали о детях, фильмах, алие и пр. Шайке рассказывал о фестивале и представлял. Он очень хороший актер. У Офира я встретил Арария.

У Арария я встретил Стесина и передал ему работы Бачурина, Ворошилова, Бахчаняна.

Поздно ночью, устав как собака, я возвращался домой в своей «Марине», вез солдат.

11 июня. 3. Иерусалим. Весь день я отдыхал, читал А. Платонова, спал.

Вечером были у нас: Слава и Нина Цукерман, Самуэль Аккерман с «писателем» Володей, Света Купчик, Портниха, Ев. Ар., которая воет над своей судьбой.

12 июня. 4. Иерусалим. Занимался мелкими делами.

Был Савелий Гринберг. Беседовали, пили чай. Савелий читал свои стихи, но весьма малоинтересные. Но он пишет так же палиндромы. Это интересно.

13 июня. 5. Иерусалим. Были с Иркой все утро у чиновников насчет телефона. Проклятые конторы.

Писал свои афоризмы, читал Платонова и Гегеля, слушал Бартока6363
  Бела Барток (1881–1945) – венгерский композитор, пианист.


[Закрыть].

14 июня. 6. Иерусалим. Был в гараже без пользы дела.

Явился Володя Григорович, человек невредный лишь в силу отсутствия силы.

Возил Ирку, Меникершу, Люсю и В. Григоровичей на еврейский рынок.

Слушал Баха, читал Ирке стихи Случевского и Сельвинского, читал А. Радищева.

15 июня. Шб. Иерусалим. С Иркой и Златкой на открытии выставки «Портрета», где и мой «Портрет еврея» 1960 г. Выставка – говно. Видели Мириам Таль, Д. Ракию и др.

Заехали к Фиме домой. Он под влиянием Володи Яковлева написал цветы. С Иркой, Златкой и Фимой были в галерее «Дагуш» у Гины Ротем. Работ Попова-Фрина почти не продано.

Поехали домой. Смотрели с Фимой работы В. Яковлева, Попова-Фрина и других. Обедали, беседовали.

Поехали с Фимой к худ. Ифтаху Бракину. Худ. не без таланта. Милые люди.

У дома Фимы познакомился с Нафтали Гольдшмидтом, у него магазин одежды.

С Фимой поехали к нам домой. Сидели, Фима предавался воспоминаниям о Китае и пр. Приехали Света Купчик и Инна из Киева.

16 июня. 1. Иерусалим. Тель-Авив. Встал ок. 6 ч., холодный душ, сборы. Поехал в военкомат, оттуда на автобусе с другими ребятами выехал в Тель-Ашомер, где мы прошли всякие процедуры, уколы, присягу. Нас накормили и на автобусе привезли в лагерь около Шхема. Мы получили военную форму, белье, разместились по палаткам, ужин. Так началась моя военная жизнь.

17 июня. 2. Я познакомился со своими товарищами. 3 недели мы будем вместе.

18 июня. 3. Мы научились строиться и надевать на себя все ремни, сумки и прочее.

19 июня. 4. Мы получили бельгийские маузеры – «Чехи». Мы прошли маршем 6 км.

20 июня. 5. 21 июня. 6. База Хорон. Мы бегали, делали зарядку, слушали лекции, изучали оружие: разборка, смазка, приемы, прицеливание, изучали первую санитарную помощь. Мы работали на кухне, чистили уборную. Мы мало спали и все время что-то делали. Через 5 дней банда анархистов стала на что-то похожа. Среди нас: грузины, бухарцы, марокканцы, американцы, дремамериканцы, дремафриканцы, один из Северной Родезии, один негр, украинцы и литовцы и прочие. Возникают иногда конфликты, но все же дело идет на лад. Наши командиры: Амос, Моше, Цион, Давид – сержанты и Гади, лейтенант – мальчики ок. 20–23 лет. Я один из первых. Веду сионистскую пропаганду – как всегда. В промежутках успеваю читать абзацы из Гегеля и кое-что писать.

21 июня после утра работы вдруг нас отпустили домой.

Я – в форме солдата с винтовкой в руке – тремпом до Иерусалима из Лада. В автобусе. Доме.

Это невероятное чувство – солдатом израильской армии с оружием – приехать домой (хотя до солдата мне еще далеко – это только начало, и я не был в бою).

Ирка, Яшка, Златка – я дома. Все находят, что мне очень идет военная форма, к тому же я загорел под солнышком Шхема.

Мы заехали к Нафтали Безему.

Мы были у Эйалей, Цви, Хефци, Талия, Баби, крошка и Итамар – мы расцеловались с ним. У него нет легкого, ему трудно дышать, но все же он остался жив и вернулся.

Мы заглянули к Дане Левин, у нее жена Копеловича + еще старуха.

22 июня. Шб. Иерусалим. Я в доме солдата. Мы с семейством поехали развлекаться.

Мы были в галерее «Дагуш» у Дины Кастель, там открытие выставки.

Мы были у Алексея и Лилит Жданко, беседовали об истории, философии. Обедали. Они милые люди, и дочь их 12 лет прелестна.

Мы были у Вити Мандельцвейга. Тоже милый человек.

Мы были у Ниссана и Вивиан Перец. Ниссан фотографировал меня в разных видах в форме.

У нас была Мириам Таль. Она написала о Попове-Фрине в «Едиот Ахронот», где упомянула обо мне, и упомянула обо мне в заметке о выставке «Портрет». Мы ели мороженое, пили кофе. Я читал Мириам свою теорию магич. символизма. Я подарил ей «Рыбу-дьявола» (большая цветная тушь). Отвез ее домой на своей машине.

23 июня. 1. Иерусалим. База Хорон. С Цви Бернштейном, Луисом Раппопортом и Полем на моей машине вернулись на свою базу.

24, 25, 26, 27, 28, 29, 30 июня. (2–1). База Хорон. Жизнь в военных палатках, ежедневные учения, стрельба из маузера и «Узи», охрана базы. Наша палатка – Сережа Браун, Иехиель Кагаловский, Ицхак Кантор, Меир Давидович, Пекель Коппель, Иехием Хеврон, Гришка Бортман и Залман-грузин. Мое отличие от многих – я не жалуюсь на трудность и исполняю все.

1 июля. 2. База Хорон. Иерусалим. Тель-Ашомер. Тель-Авив. Меня послали еще раз пройти рентген в Тель-Ашомере.

По пути я заехал домой к Ирке.

Был у Гидона Джорини в Сохнуте в Иерусалиме.

Был в Тель-Ашомере – мои легкие в полном порядке.

Был в бюро Леи Порат – говорил с ее секретаршей.

Был у Катмора: компания, гашиш и пр. Я спал в катморовской спальне.

Был у Менахема Лиора; ужин, беседа, коллекция.

Ночевал у Габи и Рахели Валков.

2 июля. 3. Тель-Авив. База Хорон. Вернулся тремпом на базу.

3, 4, 5 июля (4–6). База Хорон. Охрана базы, стрельба из маузера и «Узи», бросок гранаты, обучение маскировке, марш на примерно 12–15 км, работа на кухне, построение с полной амуницией. Всякого рода отношения с товарищами.

6 июля. Шб. База Хорон. Иерусалим. Я получил отдых и приехал домой. Обнял и расцеловал семейство и спал до самого вечера. Вечером у нас были: Саша Аккерман, Володя Григорович со своими, Света Купчик и И. Горилловский.

7 июля. 1. Иерусалим. Яффа. База Хорон. Погрузил свое семейство в «Марину» и отвез в Яффу, в квартиру Ев. Ар. у моря.

Вернулся на свою базу.

8, 9, 10 июля. (2–4). База Хорон. Полевые учения, построения, стрельба, лекции и пр.

Кто они, мои товарищи по оружию? «Грузины» – очень примитивные, неумные и ленивые люди (исключения редки). «Бухарцы» – чрезвычайно примитивные, очень-очень ленивые люди. И те и другие очень далеки от Израиля, израильских проблем, людей. Служба в армии для них – это наказание, от которого по возможности надо увильнуть. «Грузины» и «бухарцы» – очень плохие товарищи (но есть, конечно, исключения), очень эгоистичны. Остальные олим из России (Украина, Прибалтика и пр.) немного лучше, но – культурный уровень очень низок, Израиль для них чужой, за проблемами и заботами они не видят Израиля и все неудачи отождествляют с ним. В основном это совсем неинтеллигентная публика и уровень даже инженеров очень низок. В основном я чувствовал себя чужим в этой среде, это не то товарищество, которое хотелось бы встретить в армии. Более близкая мне по уровню публика – американцы, южноафриканцы, это наиболее образованные люди, хорошие евреи, сионисты в той или иной мере.

11 июля. 5. База Хорон. База Сан-Джин. Кибуц Кфар-Гилади. Последний день курса в Хороне.

Сдали оружие, вещи, оделись в свое. Утомительное ожидание.

Вместо ожидаемого отпуска и распределения по частям нас всех отправили на базу Сан-Джин около Акко. Я выехал в своей «Марине» с Пекелем Коппелем и Яшей Пустынником. Два часа дороги.