Текст книги "Храм Гроба Господня"

Глава 26
Череп Адама, царь Салимский, король Болдуин и другие

Мы – у подножия Голгофы, в месте чрезвычайной концентрации мифологических сюжетов и исторических фактов. Это своеобразный культурологический магнит, и неспроста же изначально на роль Пупа Земли претендовала Голгофа. Но там, где прежде всего фигурирует некая голова, хоть и мертвая, омфалос** становится несколько неуместным, к тому же его проще, нежели голову, переместить в иную точку храмового комплекса. С головой это проделать никак невозможно, поскольку она принадлежит первочеловеку Адаму и обязана, во имя логики мифа, находиться под местом Распятия Нового Адама (слово «адам» переводится с иврита как «человек»), искупающего грехи старого человечества. О том, как проистекал акт грехоочищения, лаконично и четко изложено игуменом Даниилом на основании стиха из главы Евангелия от Матфея:

«В земле же под этим камнем лежит голова первозданного Адама. А во время распятия Господня, когда Господь наш Иисус Христос предал свой дух на кресте, тогда разорвалась церковная завеса, и камень тогда же распался; и разошелся тот камень над головой Адама; и через ту расселину кровь и вода из ребер Владыки сошли на голову Адама и омыли все грехи рода человеческого. И есть расселина эта на камне том и до сегодняшнего дня».

Давайте приведем евангельскую упомянутую цитату целиком:

«…И земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли» (Мф. 27:51–52).

То есть для средневековой теологии было абсолютно ясно, что один из «отверзшихся гробов» – Адамов. Естественно-логическое развитие этой идеи легко предугадать: «Адам, от пролившегося на него потока крови Господней воскрес из мертвых, как сказано в Евангелии страстей Господа: „и многие тела усопших святых воскресли“ (Зеевульф). Впрочем, дальнейшего распространения этот миф не получил – а что делать с судьбой ожившего первопредка? И Адам остается быть погребенным под Голгофой, черепом своим символизируя Попрание смерти и греха. „Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживают“» (1 Кор. 15:22).

Череп Адама под распятием

В некоторых описаниях скальной расселины мы сталкиваемся с рассуждениями о параметрах самой головы:

«Егда пришедъ от воинъ и видѣ Христа уже умерша, и копиемъ ему ребро прободе. И изыде кровь и вода, и кануша кровь на Голъгофу – и ту разсѣдеся гора каменная от крови Господни. И истече кровь на главу Адамову: бѣ бо глава Адамова въ той горѣ, гдѣ распяша Господа иудеи, ибо то мѣсто зовется Лобное, сирѣчь Краниево. И та разсѣдина знать и до сего дни. А гдѣ глава Адамова лежала, и то мѣсто решеткою здѣлано, чтобъ не ломали то мѣсто камения. А мѣсто невелико, и глава Адамова, по тому мѣсту знать, невелика была, какъ бы нынѣшнихъ людей» (И. Лукьянов).

А как же быть с другими, ранними версиями захоронения Адама, по которым он погребен: а) в саду Эдемском, б) в городе Хевроне, в) на Храмовой горе в Иерусалиме? Ответ прост: мощи пращура были: а) взяты праведным Ноем во время всемирного потопа на ковчег и им же захоронены в Хевроне, где позже найдут вечный покой Авраам, Исаак и Яков, б) впоследствии перенесены в единственно правильное место – под Голгофу. В иконографии принято изображать под основанием Креста череп и перекрещенные кости Адама.

Подобное изображение не может не напоминать Веселого Роджера (Jolly Rodger) – знаменитый пиратский флаг с «мертвой головой» и костями. Совпадение?

Конечно, нет. Мы привыкли к стереотипному представлению о том, что пиратская символика использует тему смерти как способ устрашения и знак предстоящей гибели противника. Думается, что это вовсе не так. Европейские морские разбойники при всем своем асоциальном образе жизни оставались верующими христианами, и «голова Адама» на флаге являлась символом веры в посмертное спасение и отпущение грехов.

Итак, место погребения и очищения от грехов первого человека, становясь символом надежды на спасение, не может не притягивать к себе грешников нового времени. И вполне предсказуемый шаг – оказаться после смерти поближе к месту Искупления. Так возникает средневековая традиция захоронения земных владык под Голгофой. Вот свидетельство священника Иоанна Лукьянова в самом начале XVIII в.:

«А зшедъ съ лѣствицы, налево подъ горою святыя Голгофы стоитъ церковь каменная. А въ ней на входѣ по обѣ стороны стоятъ два гроба царския; а какия были цари, никто не знает. И мы спрашивали у грекъ, и они не знаютъ: иной скажетъ греческихъ царей, иной скажетъ латинских – а подъпись на нихъ латинская. А тѣ гробы здѣланы зѣло хитро; мнится, не гробы – какое-то чюдо; а не вѣмъ что, Богъ вѣсть. А не цѣлуютъ ихъ, толко спинами трутся объ нихъ; а не вѣмъ, чего ради».

Мы тоже не знаем, зачем терлись спинами о могильные плиты в приделе Адама, зато хорошо знаем, кому они принадлежали – крестоносцам, правителям Латинского Иерусалимского королевства. И даже знаем, каким именно: Готфриду Бульонскому (†1110), предводителю первого похода крестоносцев, не пожелавшему, впрочем, принять титул короля Иерусалимского, и его родному брату Балдуину I (†1118), первому коронованному королю латинского Иерусалима. Могилы-саркофаги находились в своеобразном, огороженном низкими стенами атриуме придела Адама, и были увенчаны одинаковыми надгробиями: двускатными плитами-крышами на витых колоннах.

Надпись:

HIE IACET INCLITUS GODEFROIDUS DE BULION QUI TOTAM ISTAM TERRAM ACQUISIVIT CULTUI CHRISTIANO CUIUS ANIMA CUM CHRISTO REQUIESCAT. AMEN.

Здесь покоится знаменитый Готфрид Бульонский*, всю эту землю христианскому исповеданию стяжав ший, чья душа да упокоится со Христом. Аминь.

Надпись:

REX BALDEVINUS IUDAS ALTER MACCHABEUS SPES PATRIAE VIGOR ECCLAE VIRTUS UTRIUSQUE QUEM FORMIDABANT CUI DONA TRIBUTA FEREBANT CEDAR AEGYPTI DAN AC HOMICIDA DAMASCUS PROH DOLOR IN MODICO CLAUDITUR HOC TUMULO.

Король Балдуин, второй Иуда Маккавей, надежда родины, гордость Церкви и доблесть их обеих, кого страшились, кому дары несли, покоритель Египта и Дамаска, о боль! сокрыт в этой скромной могиле.

Памятники безвозвратно пропали после пожара 1808 г., но о них не забыли паломники, и не только католики, но и православные:

«Еще две другие гробницы стояли некогда в преддверии сей церкви, близкие сердцу очарованием человеческой славы: гробницы Готфрида и Балдуина, многие столетия покоившихся под освобожденной ими Голгофой, доколе вражда греков во время последнего пожара не нарушила их последнего приюта, извергнув, как недостойные, кости королей из Храма. Тщетно впоследствии латины домогались отыскать их останки; греки давали все тот же ответ, что в общем разрушении Храма они не имели времени думать о прахе двух франков. Но обрушенный свод Голгофы не мог бы сокрушить костей внутри каменных гробниц. Я видел в сокровищнице латинской меч Готфрида, тщательно скрываемый ими от хищничества арабов, простой, но могучий, с кедровой крестообразной рукоятью, заржавевший сокрушитель стен Иерусалимских! видел и его огромные шпоры, знамение рыцарства, которым он достиг до своей терновой короны, ибо он не хотел венчаться златом там, где терновый венец был уделом Богочеловека. Я хотел поклониться богатырскому праху двух королей… мне показали только его прежнее место. Изверг нуты кости, но сколь велика их слава, когда и у самого подножия Голгофы она еще может тревожить сердце!» (А. Н. Муравьев).

Место погребения Готфрида и Балдуина в приделе Адама

Современная же молва такова: надгробия, да, были уничтожены, а сами мощи крестоносцев греки перезахоронили. Куда? А вот, извольте взглянуть в очерк, посвященный месту мусульманской стражи при входе в ХГГ (см. главу 36).

…Но вот что интересно: у подножия Голгофы погребены были не два, а гораздо больше королей. Да практически все монархи латинского Иерусалимского королевства удостоились чести занять посмертное местечко вблизи от могилы первопредка. Перечисляем:

1) Готфрид Бульонский (†1110). Погиб при осаде Акко. Похоронен в ХГГ.

2) Балдуин I* (†1118). Умер во время похода в Египет, в Аль-Арише. Похоронен в ХГГ.

3) Балдуин II* (†1131). На смертном одре завещал похоронить себя в ХГГ. Гробница находилась в южной части придела Адама.

4) Фульк Анжуйский (†1144). Умер в Акко, похоронен в ХГГ, в южной части придела Адама. Ныне на месте погребения Болдуина II и Фулька – лестница, ведущая к верхним приделам Голгофы (ближайшая к входу).

Можно предположить, что эти два надгробия были повреждены или полностью разрушены еще задолго до пресловутого пожара 1808 г. Например, на знаменитой гравюре Дж. Зуалларта 1586 г. в приделе Адама изображены только две гробницы – Готфрида и его брата Балдуина I.

А еще четыре короля (Балдуин III, Амори I*, Балдуин IV*, Балдуин V*) были погребены в Католиконе. Как доберемся до соборной церкви, так о них и расскажем (см. главу 27).

Но в приделе Адама, который, кстати, был освящен во имя св. Иоанна Крестителя, немного особняком находилась еще одна гробница. Послушаем, что о ней рассказывают паломники:

«Гора здесь от страха треснула, и вышла кровь и вода от головы Адама. Оттуда спустились к месту, где лежала голова Адама и поклонились тут. Вблизи этого места гроб Мельхиседеков» (Гость Василий).

«А за тѣ гробы пошедъ мало, въ той же церкви на правой руки гроб царя Мельхиседека. Да въ той же церкви, от тово гроба Мелхиседекова три ступни, видитъ щѣль въ гору: разсѣлась гора Голгофа» (И. Лукьянов).

«С правой стороны нижнего придела во имя Предтечи находятся две приемные келий для поклонников греческих и вместе трапеза братии. Внутри же самой церкви стоит во мраке гробница Мельхиседека. Хотя нет никаких доказательств, чтобы здесь был погребен сей великий царь Салима и таинственный родом священник Бога Вышнего, однако же предание прилично поместило его могилу у подножия холма, на котором принес себя в жертву избранный Богом быть во веки первосвященни ком по чину Мельхиседекову» (А. Н. Муравьев).

«Мы прошли дальше и остановились перед гробницей Мельхиседека! Вы, конечно, помните Мельхиседека: когда Авраам нагнал у стен Дана врагов, взявших в плен Лота, и отобрал у них все имущество, не кто иной, как царь Мельхиседек, вышел ему навстречу и взял с него дань. Это было около четырех тысяч лет назад; и вскоре Мельхиседек умер. Однако гробница его отлично сохранилась» (М. Твен).

Почему же такой почет предоставлен ветхозаветному персонажу, священнику и царю доеврейского Иерусалима, современнику Авраама, упоминаемому в Ветхом завете всего лишь два раза (Быт. 14:18–20 и Пс. 109/110:4)? Да потому, что:

А) Мельхиседек – это прототип христианских священников, не ведущих священническую родословную от Аарона, но исполняющих служение «по чину Мельхиседека», то есть по воле Бога, без привязки к ушедшим в прошлое традициям. И то, что он «вынес хлеб и вино», – является прототипическим указанием на будущее таинство евхаристии.

Б) Мельхиседек (в дословном переводе «царь мой – праведность») – прообраз Иисуса, что подтверждается словами апостола Павла:

«Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей, которому и десятину отделил Авраам от всего, – во-первых, по знаменованию имени царь правды, а потом и царь Салима, то есть царь мира, без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда. Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих» (Евр. 7:1–4).

Интересное свидетельство о сей гробнице, точнее, о ее принадлежности в XVI–XVII вв., содержится в греческой рукописи «О граде Иерусалиме и окрестностях его земле обетованной», находящейся в библиотеке Афонского Иверского монастыря:

Придел Адама (св. Иоанна Крестителя)

«13. Внизу в Краниевом месте красивый храм. Он имеет над Св. престолом 8 лампад и за алтарем 12. Там и гробница Мельхиседека. Она принадлежит Грузинам».

Место гробницы обозначено и на схеме, выполненной францисканским монахом Бернардино Амико* в 1596 г. и опубликованной в 1609 г. в «Трактате о чертежах церковных построек на Святой земле».

И, несмотря на то, что, по свидетельствам паломников, гробница Мельхиседека, в отличие от гробов крестоносцев, пережила пожар 1808 г., ныне она никак не позиционируется, и у нас нет ни одного ее изображения… Можно лишь предполагать, что в XIX в. ее показывали с правой стороны от входа из придела Адама в греческую канцелярию.

Глава 27
Католикон

К востоку от Ротонды во времена крестоносцев была возведена мощная соборная церковь (Католикон, или, как в старой русской традиции, Кафоликон), предназначенная для проведения служб в сопровождении хора. После возведения Католикона Ротонда с Гробом Господним была видна из разных точек Храма, поскольку северный и южный трансепты не были, как сейчас, перегорожены стенами. Во зникало ощущение легкого, но грандиозного пространства. В дневное время зал освещался солнечным светом через многочисленные окна в барабане купола. Пилигрим Теодорих* в 1175 году описывает эту церковь как «вызывающую восторг» и указывает, что «латины» поют в ней благодарственные гимны и днем и ночью. Купол церкви считался самым большим из всех куполов, возведенных крестоносцами на Святой земле. Диаметр его достигал 11 м. Прямо под куполом располагался омфал (ομφαλός) – притягивающий паломников всего мира Пуп Земли (см. главу 51).

В алтарной части находилось три престола. Те, что по сторонам, были посвящены св. Петру и св. Стефану. С двух сторон от апсиды полукружия из семи ступеней каждое поднимаются к двум кафедрам – седалищам епископов. А посему не будем забывать, что Католикон – Кафедральный собор ХГГ. Принадлежит грекам. А декор, начиная с конца XVII в., – русских мастеров. Вот взгляд Иоанна Лукьянова в 1703 г.: «А въ той церкви иконное писмо все московское – царское подание нашихъ государей, а писмо верховных мастеровъ». Более ста лет спустя, уже после пожара и ремонта, монах Серапион (1830 г.) записывает: «От Святыя часовни к Востоку, во храме Воскресения Христова, находится Собор Воскресения Христова, коим Владеют одни Греки… В нем Иконостас весь каменный и местами мраморный, весь расписан красками и отчасти вы золочен, и иконы в оном лучшего Греческого письма. На правой стороне онаго у стены устроено Патриаршее место, а на левой Архиерейское, наподобие балдахин<а> из резного вызолоченного дерева. На обеих сторонах Собора и над Царскими вратами устроено по одной кафедре, на коих в праздничные дни Диаконы читают Святое Евангелие. Стены Храма от низу до верха обложены новым вызолоченным Иконостасом, в котором три ряда святых образов изображают Страсти Христовы. Пред оными вместо лампад поставлены большие медные очень фигурные подсвечники, в которых находятся особенной величины восковыя свечи с местами для горения деревянного масла». О русских мастерах ни слова. Но в том же 1830 г. А. Н. Муравьев указывает на то, что «два яруса икон без окладов, живописи русской, образуют иконостас». Ему вторит А. С. Норов в 1835 г.: «Образа, украшающие иконостас и стены, почти все присланы из России; они не отличаются живописью, но вместе с разными позолоченными украшениями представляют вид довольно величественный».

И, как всегда, обстоятелен Архимандрит Леонид (Кавелин):

«Мы… вступили в великолепный храм Воскресения, составляющий внутри храма Святого Гроба церковь, собственно принадлежащую грекам. Она занимает большую часть храма Святого Гроба и имеет в длину до царских врат 40, a в ширину 20 шагов. Главный иконостас мраморный четырехъярусный; местные иконы хорошего российского письма; над ними двунадесятые праздники. По каменному карнизу сего яруса вырезано по-гречески: „Светися, светися, новый Иерусалиме, слава бо Господня на тебе возсия. Ликуй ныне и веселися, Сионе: Ты же чистая красуйся, Богородице, о возстании рождества Твоего“. Повыше проделаны арки и в них святые апостолы резные с иконописным на лицевой плоской стороне изображением. По карнизу вырезана надпись: „Радуйся Сионе святый, мати Церквей, Божие жилище: ты бо приял еси первый оставление грехов воскресением“. Потом опять арки и в них пророки также вырезные, по контуру иконописные. Пред каждым изображением лампада. На самом верху большой крест с предстоящими; еще по сторонам стоят по три резных иконописных Ангела и держат в руках по свещнику.

Позади икон к каждому ярусу изнутри алтаря приделаны хоры; в нижних против апостолов повешены медные и железные била, заменяющие колокола. Спереди над царскими вратами в апостольском же ярусе сделана кафедра, на которой по великим праздникам читают Евангелие и сказывают проповеди. Алтарь возвышен над помостом на шесть четвертей, а престол еще на три четверти. Над престолом сделан массивный мраморный балдахин на четырех столбах, между коими повешены занавесы; навес изнутри исписан священны ми изображениями. На престоле стоит мраморная древняя дарохранительница и подсвечники, которые в большие праздники заменяются другими, серебряными, искусной венской работы, представляющие пальмовые деревья. По левую сторону престола жертвенник. Но правую – так называемая малая трапеза (диаконник**), на которой стоят двенадцать подсвечников, которые носят пред хоругвями навстречу Патриарха. Своды алтаря освещаются окнами, находящимися в куполе, которые открыты лишь с 1820 года; своды расписаны священными изображениями; кругом надпись: „Победную песнь поюще, вопиюще… осанна в вышних“. На горнем месте стоит патриаршая кафедра; на нее восходят по трем ступеням, которые продолжаются в обе стороны: на них становятся не служащие священники и иноки. Из алтаря двое врат: на правой стороне – на Голгофу, а на левой – в ризницу. Царские врата, резные, вызолоченные, увенчаны двуглавым византийским орлом, украшающим также и митру патриаршую. Перед местными иконами стоят два мраморные огромные подсвечника искусной работы, напоминающие, что дух еллинского искусства не перестает одушевлять и нынешних греков. За клиросами по обеим сторонам церкви на возвышении стоят большие резные и вызолоченные кафедры: направо патриаршеская, а налево – для его наместника. Два высокие иконостаса закрывают пространство между боковых столбов, образуя боковые стены храма. В них иконы в три ряда: в верхнем помещены изображения страстей Господних, присланные в дар после пожара 1808 года императором Александром I. На страстной седмице вставляются на их место такие же траурные иконы, шитые по темно-фиолетовому бархату золотом, – московской работы, привезенные бывшим святогробским сборщиком архимандритом Виссарионом. Выше икон стоят на каждой стороне по семи Ангелов с подсвечниками в руках. Поверх иконостаса поделаны хоры, где во время праздника Пасхи помещается много народа. Посреди храма висят три большие паникадила** (хоросы) по пятидесяти свечей – все дар наших православных царей. И сверх того множество серебряных, медных, хрустальных лампад, которые имеют по 10 и 45 светильников, а на всех четырех странах по железной цепи, на каждой по 25 лампад. В торжественные дни зажигается более 400 лампад и 150 свечей, в паникадилах и кругом у икон в два ряда. Вообще искусство освещения у греков – неподражаемо; кто видел этот храм и часовню Святого Гроба в ночь Светлого Христова Воскресения, тот должен сознаться, что в Иерусалиме буквально исполняются слова похвальной песни: „ныне вся исполнишася света“, чему способствует и усердие и дешевизна елея».

Католикон – соборная церковь ХГГ

Ну, и завершить подтверждение русской доминанты в оформлении внутреннего убранства Католикона поможет нам И. П. Ювачев* (1904 г.):

«Прямо против входа в Гроб Господень – главная церковь Воскресения Христова, принадлежащая исключительно грекам. Она совершенно изолирована от всех других приделов, занимая срединную часть громадного храма, окруженного со всех сторон многочисленными пристройками. Церковь Воскресения богато разукрашена множеством висячих лампад и паникадил. Из них многия пожертвованы русскими так же, как и вызолоченный четырехъярусный иконостас».

Современные гиды, рассказывающие паломникам о национальных корнях этого иконостаса, называют его Золотым. По иконостасу идет греческая надпись, цитата из текста литургии: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, полны небо и земля славою Твоей, осанна в вышних, благословен Грядущий во имя Господне, Осанна в вышних. Тебя воспеваем, Тебя благословляем, Тебя благодарим, Господи, и молимся Тебе, Боже наш». Вход в Католикон тоже не обделен русской топонимикой: «Он (храм) отделен от ротонды двумя легкими деревянными перегородками, украшенными образами, в виде иконостаса; они соединены аркою, называемою Царскою» (А. С. Норов). Может, в этом названии звучит дань древним временам, когда прежний храм имел вид базилики (βασιλικος = царский)? Еще эта арка именуется Триумфальной, а также и аркой Мономаха (потому и Царская) в память о том, кто чаще всего упоминается, когда речь заходит о восстановлении ХГГ в 1048 г. Греческая надпись на арке со стороны Католикона гласит: «Радуйся, Сионе, святая Мать Церквей, Божие жилище!»

Характерной особенностью Католикона является то, что его помещение не привязано ни к какому евангельскому (или апокрифическому) сюжету. Во времена базилики Константина на месте будущего собора находился трипортико**, внутренний двор между Мартирием** и Ротондой. В трипортико собирались по ночам верующие в ожидании предрассветной молитвы. Сюда можно было попасть через базилику или со стороны городского форума через южные врата.

К XI в. более или менее сложилась традиция считать этот двор «садом Иосифа Аримафейского» и «местом явления Магдалине», но при возведении соборной церкви «сад» был «перемещен» в другие помещения. Тогда же, в XII в., в центре церковного зала стали почитать Пуп Земли.

Интересно, что место новой апсиды почти совпало с древней, византийской, апсидой, обращенной еще не на восток, а на запад.

Этот фрагмент апсиды базилики Константина был обнаружен под полом Католикона в 1970 г. архитектором А. Экономополусом* в ходе раскопок, организованных Греческой патриархией.

Но и в прошлые века тайны древней базилики пробивались сквозь каменные плиты и не могли не будоражить воображение путешественников, вошедших в Католикон:

«А от Пупа земнаго четыре ступени въ той же церкви есть мѣсто, ограждено каменемъ на рода ради, вышина повыше человѣка. А посредѣ той ограды пропость-щѣль, какъ можно человѣку пролесть. А какъ въ нея посмотришъ, такъ темно, а глубины Богъ вѣсть. И мы про ту пропасть спрашивали, и греки сказали: „Богъ-де знаетъ, что ето за щѣль. Мы-де и сами не знаемъ, уже изъ памяти вышло, такъ никто не знаетъ“ (И. Лукьянов).

После пожара 1808 г. Католикон несколько видоизменился: появились стены, отгородившие церковь от северного и южного трансептов, и окончательно были стерты были следы гробниц королей-крестоносцев. А их, этих гробниц, было не менее четырех:

1) Балдуин III (†1162). Умер в Триполи. Похоронен в ХГГ. Первый из иерусалимских королей, погребенных в зале Католикона. Теодорих в 1172 г. указывает на то, что его, сделанная из белого мрамора, гробница была богато украшена резьбой.

2) Амори I (†1174). Умер в Иерусалиме. Погребен в ХГГ в Католиконе рядом с Балдуином III.

3) Балдуин IV (†1185). Был погребен в Католиконе с южной стороны от могилы Амори I.

4) Балдуин V (†1186). Король-ребенок был удостоен грандиозного надгробья, которое в первой половине XVIII в. зарисовал Э. Горн.

Францисканец Горн, в латыни, скорее всего, силен не был и «срисовывал» текст, путая буквы и не придавая значения ошибкам. В результате получилось нечто трудночитаемое:

SEPTEM IN TUMULO PER ISTO REX TUMULATUS /

EST. BALDEUINUM REGEM DE SANGUINE NATUM /

QUEM TULIT E MUNDO.. /

UT PARADISIACA LOCA POSSIDEAT REGIONIS

TUMULATUS… BALDUINI REGUM DE LANGUINE NATUM QUEM TULIT /

MORS UT PARADISIACA LOCA POSSIDEAT REGIONIS

Лишь в 2009 г. московскому филологу Андрею Ковалю удалось реконструировать и перевести эпитафию на русский язык. Выяснилось, что текст – стихотворный, написан неправильным гекзаметром и содержит рифмы.

Итак, реконструкция эпиграфа:

SEPTIMVS IN TVMVLO PVER ISTO REX TVMVLATVS

EST BALDEWINVS, REGVM DE SANGVINE NATVS,

QVEM TVLIT E MVNDO SORS PRIMAE CONDITIONIS

VT PARADISIACE LOCA POSSIDEAT REGIONIS.

Купол Католикона

Буквальный перевод:

В ЭТОЙ ГРОБНИЦЕ ПОГРЕБЁН ОТРОК-КОРОЛЬ, СЕДЬМОЙ,

БАЛДУИН, РОЖДЁННЫЙ ОТ КОРОЛЕВСКОЙ КРОВИ,

КОТОРОГО УНЕС ИЗ МИРА ЖРЕБИЙ РАННЕГО ВОЗРАСТА,

ДАБЫ ОН ВЛАДЕЛ ОБЛАСТЯМИ РАЙСКОГО КРАЯ.

И – стихотворный перевод А. Коваля:

ОТРОК-КОРОЛЬ, БАЛДУИН, В СЕМ ГРОБЕ ЛЕЖИТ ПОГРЕБЕННЫЙ,

БЫВШИЙ ПО СЧЕТУ СЕДЬМЫМ, ОТ ЦАРСТВЕННОЙ КРОВИ РОЖДЕННЫЙ.

СМЕРТЬ УНЕСЛА КОРОЛЯ, НА ДЕТСТВО ЕГО НЕВЗИРАЯ,

ДАБЫ ВЛАДЕЛ ОН ВОВЕК УДЕЛАМИ РАЙСКОГО КРАЯ.

После злопамятного пожара осколки гробницы были растащены местными арабскими жителями. По непроверенным данным и по сей день в некоторых современных (с XIX в.) постройках на Храмовой горе эти обломки были использованы как строительный материал…

…А в результате последних ремонтов в Католиконе был заново постелен пол, заменены опоры купола и капители колонн. И, несмотря на все изменения, включающие и экспозицию новейших мозаик, Католикон сохраняет дух самого изящного и оригинального сооружения крестоносцев на Святой Земле.