Текст книги "Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2012–2015 годы). Сборник"

Между тем в случаях, когда нижний предел административных штрафов, предусмотренных за нарушение порядка организации либо проведения публичных мероприятий или организацию иных массовых мероприятий, повлекших нарушение общественного порядка, равняется максимальному размеру штрафа, по общему правилу составляющему для граждан пять тысяч рублей, а для должностных лиц – пятьдесят тысяч рублей, или, более того, превосходит его, обеспечение индивидуального – учитывающего не только характер и последствия совершенного правонарушения, но и личность виновного и его имущественное положение – подхода к определению размера административного штрафа становится крайне затруднительным, а зачастую и невозможным. Наиболее ощутимо это проявляется по отношению к должностным лицам, которые за совершение указанных административных правонарушений могут быть подвергнуты только административным штрафам, а также к тем категориям граждан, к которым в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях не могут применяться альтернативные наказания в виде административного ареста (часть 2 статьи 3.9) или обязательных работ (часть 3 статьи 3.13).

В таких случаях единственным известным действующему законодательству об административных правонарушениях вариантом, позволяющим избежать чрезмерного (избыточного) ограничения имущественных прав физических лиц при привлечении их к административной ответственности за нарушение установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия или организацию иного массового мероприятия, повлекшего нарушение общественного порядка, является предусмотренная статьей 2.9 КоАП Российской Федерации возможность освобождения от административной ответственности при малозначительности административного правонарушения. Однако ее использование – особенно если нарушение порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или организация массового одновременного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах повлекли за собой причинение вреда здоровью человека или имуществу – допустимо лишь в исключительных случаях, поскольку иное способствовало бы формированию атмосферы безнаказанности и было бы несовместимо с принципом неотвратимости ответственности правонарушителя.

В силу этого, не имея возможности при назначении лицу, совершившему административное правонарушение, предусмотренное статьями 5.38, 20.2, 20.2.2 или 20.18 КоАП Российской Федерации, административного штрафа определить его размер ниже низшего предела, установленного за соответствующее административное правонарушение, судьи вынуждены исходить из минимально возможного размера санкции, который для граждан составляет десять тысяч рублей, а для должностных лиц – пятьдесят тысяч рублей. В такой ситуации применение административного штрафа за нарушение установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия или организацию иного массового мероприятия, повлекшего нарушение общественного порядка, не позволяет во всех случаях в полной мере учесть все имеющие существенное значение для индивидуализации административной ответственности обстоятельства, характеризующие как само административное правонарушение, так и личность правонарушителя, и тем самым – по смыслу правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 17 января 2013 года № 1-П, – не исключает превращение административного штрафа из меры воздействия, направленной на предупреждение правонарушений, в инструмент чрезмерного ограничения права собственности граждан, несовместимого с требованиями справедливости при назначении административного наказания.

Соответственно, установление за совершение гражданами и должностными лицами административных правонарушений, связанных с организацией либо проведением публичных мероприятий или иных массовых мероприятий, повлекших нарушение общественного порядка, административных штрафов, нижний предел которых равняется или превышает максимальный размер административного штрафа, предусмотренный Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях за любые другие административные правонарушения, несоразмерно – вопреки требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации – ограничивает право частной собственности, находящееся под защитой статьи 35 (часть 1) Конституции Российской Федерации, и не отвечает принципу индивидуализации ответственности, императивным требованием которого является обеспечение условий для назначения справедливого и соразмерного наказания за административное правонарушение.

Таким образом, взаимосвязанные положения пунктов 3, 6, 7, 8, 9 и 10 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ в части, устанавливающей за совершение административных правонарушений, предусмотренных статьями 5.38, 20.2, 20.2.2 и 20.18 КоАП Российской Федерации, административные штрафы для граждан в размере до трехсот тысяч рублей и для должностных лиц – до шестисот тысяч рублей, соответствуют Конституции Российской Федерации, а в части, устанавливающей за совершение указанных административных правонарушений минимальные размеры штрафов для граждан от десяти тысяч рублей и для должностных лиц – от пятидесяти тысяч рублей, не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2), 35 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой они – в системе действующего правового регулирования, не допускающего назначение административного наказания ниже низшего предела соответствующей административной санкции, – не позволяют наиболее полно учесть характер совершенного правонарушения, имущественное положение правонарушителя, а также иные имеющие существенное значение для индивидуализации ответственности обстоятельства и тем самым обеспечить назначение справедливого и соразмерного наказания.

Федеральному законодателю надлежит – исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом настоящего постановления – внести необходимые изменения в правовое регулирование минимальных размеров штрафов за административные правонарушения, предусмотренные статьями 5.38, 20.2, 20.2.2 и 20.18 КоАП Российской Федерации. Впредь до внесения в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях надлежащих изменений размер административного штрафа, назначаемого за указанные административные правонарушения гражданам и должностным лицам, может быть снижен судом ниже низшего предела, установленного за совершение соответствующего административного правонарушения.

3.2. Пунктом 4 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ глава 3 КоАП Российской Федерации была дополнена статьей 3.13, согласно которой обязательные работы как вид административного наказания, назначаемого судьей, заключаются в выполнении физическим лицом, совершившим административное правонарушение, в свободное от основной работы, службы или учебы время бесплатных общественно полезных работ (часть 1), устанавливаются на срок от двадцати до двухсот часов и отбываются не более четырех часов в день (часть 2), не применяются к беременным женщинам, женщинам, имеющим детей в возрасте до трех лет, инвалидам I и II групп, военнослужащим, гражданам, призванным на военные сборы, а также к имеющим специальные звания сотрудникам органов внутренних дел, органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и таможенных органов (часть 3). Пунктами 7–9 статьи 1 указанного Федерального закона обязательные работы были включены в качестве санкции за совершение административных правонарушений, предусмотренных статьями 20.2, 20.2.2 и 20.18 КоАП Российской Федерации.

Практика законодательного регулирования юридической ответственности за административные правонарушения, сложившаяся после принятия Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, показывает, что закрепленный в его статье 3.2 перечень видов административных наказаний не рассматривается как закрытый и может дополняться и уточняться федеральным законодателем, обладающим широкой дискрецией в установлении способствующих наиболее эффективному достижению целей административной ответственности на том или ином конкретно-историческом этапе развития государства мер реагирования на совершение административных правонарушений. В связи с этим само по себе расширение Федеральным законом от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ перечня видов административных наказаний путем включения в него обязательных работ не может расцениваться как не соответствующее Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем, закрепляя виды административных наказаний и устанавливая правила их назначения и исполнения, федеральный законодатель обязан учитывать, что в Российской Федерации права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, и не допускать издание законов, отменяющих или умаляющих права и свободы человека и гражданина (статья 17, часть 1; статья 55, часть 2, Конституции Российской Федерации). Исходя из этого и в силу конституционного признания свободы труда применение административного наказания в виде обязательных работ, предполагающее привлечение отбывающих такое наказание лиц к бесплатному общественно полезному труду, невозможно без соблюдения статьи 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации, согласно которой каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

Наличие в Конституции Российской Федерации прямого запрета принудительного труда (статья 37, часть 2) и отсутствие указания на запрет обязательного труда не обусловлено какими-либо существенными различиями между ними, а, напротив, должно рассматриваться как признание того, что обязательный труд является не чем иным, как аналогом принудительного труда. Не проводят различий между принудительным и обязательным трудом корреспондирующие приведенным конституционным предписаниям положения Международного пакта о гражданских и политических правах (пункт 3 статьи 8) и Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 2 статьи 4), согласно которым никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду.

При этом, по смыслу пункта 3 статьи 4 Конвенции о защите прав человека и основных свобод во взаимосвязи с ее статьей 5, всякая работа, которую обычно должно выполнять лицо, законно подвергнутое задержанию, заключению под стражу (аресту) либо содержанию под стражей или условно освобожденное от такого заключения, не может рассматриваться как отступление от запрета принудительного или обязательного труда. Поскольку данное исключение напрямую не увязано с применением принуждения только в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, его значение не ограничивается сферой уголовного преследования, что подтверждается и позицией Европейского суда по правам человека, который, рассматривая в деле «Штуммер (Stummer) против Австрии» определения принудительного (обязательного) труда, содержащиеся в документах Международной организации труда, как отправную точку для толкования статьи 4 Конвенции, пришел к выводу, что не следует упускать из виду особые свойства Конвенции, которая является живым инструментом, подлежащим толкованию «в свете понятий, превалирующих в настоящее время в демократических государствах» (постановление от 7 июля 2011 года).

Именно в таком контексте и необходимо оценивать отнесение тех или иных работ, назначаемых в качестве наказания за совершение противоправного деяния, к сфере принудительного (обязательного) труда, который, как следует из подпункта «с» пункта 2 статьи 2 Конвенции МОТ 1930 года № 29 о принудительном труде, не включает в себя всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица вследствие присуждения решением судебного органа, при условии, что эта работа или служба будут производиться под надзором и контролем государственных властей и что такое лицо не будет передано в распоряжение частных лиц, компаний или обществ. Принятый в 2007 году Международной организацией труда Общий обзор (доклад), касающийся Конвенции МОТ 1930 года № 29 о принудительном труде и Конвенции МОТ 1957 года № 105 об упразднении принудительного труда, также исходит из того, что исключение из общего запрета, установленного пунктом 2 статьи 4 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, может иметь форму обязательного труда в тюрьме либо труда, требуемого в результате назначения иных видов наказания, таких как осуждение к общественным (по терминологии Общего обзора) работам (пункт 48); под конвенционный запрет принудительного труда не подпадают общественные работы, если они удовлетворяют необходимым условиям, а именно являются мерой наказания, назначаемой исключительно судом, и выполняются для государства или его структур – администраций, регионов, публичных служб, учреждений и др. (пункт 125).

Введение обязательных работ как вида административного наказания, назначаемого исключительно в судебном порядке (часть 1 статьи 3.13 КоАП Российской Федерации) и состоящего в выполнении лицом, подвергнутым этому административному наказанию, бесплатных общественно полезных работ в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с территориальными подразделениями соответствующих федеральных органов исполнительной власти (часть 2 статьи 32.13 КоАП Российской Федерации), обеспечивает – на основе баланса частных и публичных начал – такое реагирование государства на совершение административных правонарушений, которое, с одной стороны, не связано с вторжением в имущественные права граждан и не влечет (в отличие от административного ареста) лишение правонарушителя свободы, а с другой – не противоречит целям административной ответственности и не является недопустимым способом принуждения к труду, к тому же используемому лишь в общественно полезных целях под контролем государственных органов.

Уклонение от исполнения административного наказания в виде обязательных работ, которое может выражаться в неоднократных отказе от выполнения работ, невыходе на обязательные работы без уважительной причины, нарушении трудовой дисциплины (часть 12 статьи 32.13 КоАП Российской Федерации), является самостоятельным видом административного правонарушения и влечет наложение административного штрафа в размере от ста пятидесяти тысяч до трехсот тысяч рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток (часть 4 статьи 20.25 КоАП Российской Федерации). Сам по себе такой размер санкции за уклонение от отбывания обязательных работ, введенный Федеральным законом от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ, не свидетельствует, вопреки утверждению группы депутатов Государственной Думы, о трансформации самой природы административной ответственности, приводящей к ее отождествлению с ответственностью уголовной, тем более что применение за уклонение от обязательных работ административного ареста согласуется с позицией Международной организации труда, рассматривающей общественные работы «в первую очередь и прежде всего как альтернативу тюремному заключению» (пункт 124 Общего обзора).

Обязательные работы как вид административного наказания и обязательные работы, назначаемые в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации за совершение преступлений, нельзя признать идентичными наказаниями: обязательные работы, отбываемые в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, меньше по продолжительности, чем соответствующее уголовное наказание, которое назначается на срок от шестидесяти до четырехсот восьмидесяти часов (часть вторая статьи 49 УК Российской Федерации), а их назначение, хотя и производится по постановлению судьи, не влечет наступление судимости, которая как специфическое уголовно-правовое состояние сопряжена с гораздо большими – в сравнении с административной наказанностью – ограничениями прав и свобод, причем не только по срокам, но и по характеру негативных последствий.

Отсутствуют основания и для вывода о конституционно значимой несоразмерности ограничения прав и свобод лица, подвергнутого данному виду административного наказания, поскольку, по смыслу взаимосвязанных положений статей 20.25 и 32.13 КоАП Российской Федерации, назначение административного штрафа или административного ареста за уклонение от обязательных работ означает замену одного вида административного наказания (его неотбытой части) другим видом административного наказания, исключающую дальнейшее отбывание обязательных работ, – иное не соответствовало бы нашедшему отражение в статье 50 (часть 1) Конституции Российской Федерации общеправовому принципу non bis in idem.

Таким образом, установление Федеральным законом от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ в качестве вида административного наказания обязательных работ, как не связанных с ограничением имущественных прав лица, подвергнутого данному административному наказанию, и не предполагающих лишение его свободы, – притом что они подлежат применению только в случае, если лицо было признано виновным в совершении административного правонарушения в надлежащей судебной процедуре, – не противоречит Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем согласно статье 1 Конвенции МОТ 1957 года № 105 об упразднении принудительного труда каждое государство, ратифицировавшее данную Конвенцию, обязуется не прибегать к какой-либо форме принудительного или обязательного труда в качестве средства политического воздействия или воспитания либо в качестве меры наказания за наличие или выражение политических взглядов или идеологических убеждений, противоположных установленной политической, социальной или экономической системе.

Исходя из того что международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы и что права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (статья 15, часть 4; статья 17, часть 1, Конституции Российской Федерации), а также принимая во внимание, что в системе действующего правового регулирования применение обязательных работ в качестве санкции за те административные правонарушения, которые связаны исключительно с организацией либо проведением публичных или иных массовых мероприятий (статьи 20.2, 20.2.2 и 20.18 КоАП Российской Федерации), может быть расценено как средство подавления инакомыслия, в том числе политического, введение Федеральным законом от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ данного вида административного наказания только за нарушение установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия или организацию иного массового мероприятия, повлекшего нарушение общественного порядка (в том числе если такое правонарушение носило сугубо формальный характер и не повлекло причинение вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц либо наступление иных подобных последствий), не соответствует Конституции Российской Федерации.

Данный вывод не означает принципиальной невозможности использования обязательных работ как вида административного наказания, в том числе применительно к административным правонарушениям, связанным с организацией либо проведением публичных или иных массовых мероприятий. Однако в системе действующего правового регулирования обязательные работы – поскольку они могут быть назначены только за нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании – приобретают дискредитирующее данный вид административного наказания значение, поскольку неизбежно воспринимаются в качестве санкции за политическую активность, формой проявления которой, хотя и незаконной, является, в частности, несоблюдение установленного порядка организации либо проведения публичных мероприятий или организация иных массовых мероприятий, повлекших нарушение общественного порядка.

Таким образом, взаимосвязанные положения пунктов 4, 7, 8, 9 и 10 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ, предусматривающие обязательные работы в качестве вида административного наказания за нарушения, связанные с организацией либо проведением собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирования или организацией массового одновременного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах, повлекших нарушение общественного порядка, соответствуют Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они не связаны с вторжением в имущественные права граждан, не предполагают лишение правонарушителя свободы и не являются недопустимым способом принуждения к труду, и не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 1 (часть 1), 19 (часть 1), 31, 37 (часть 2) и 55 (часть 3), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования назначение данного вида административного наказания допускается не только в случае причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц либо при наступлении иных подобных последствий, но и при одном лишь формальном нарушении установленного порядка организации или проведения публичных мероприятий.

Федеральному законодателю надлежит – исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в том числе в настоящем постановлении, – внести необходимые изменения в правовое регулирование административного наказания в виде обязательных работ. Впредь до внесения в действующее правовое регулирование надлежащих изменений обязательные работы могут применяться в качестве административного наказания за предусмотренные статьями 20.2, 20.2.2 и 20.18 КоАП Российской Федерации административные правонарушения, только если они повлекли причинение вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц либо наступление иных подобных последствий.

3.3. Срок давности привлечения к административной ответственности представляет собой установленный в законодательстве об административных правонарушениях период, по истечении которого лицо, совершившее административное правонарушение, не может быть подвергнуто административному наказанию. Закрепляя такие сроки и определяя правила их исчисления, федеральный законодатель должен – руководствуясь вытекающим из статей 17 (часть 3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации требованием соблюдения баланса частных и публичных интересов при осуществлении правового регулирования прав и свобод человека и гражданина – создать условия, необходимые для обеспечения неотвратимости административной ответственности, и одновременно не допустить того, чтобы совершившие административные правонарушения лица – как физические, так и юридические – в течение неоправданно длительного времени находились под угрозой возможности административного преследования и применения административного наказания.

До принятия Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ при привлечении к административной ответственности за совершение административных правонарушений, связанных с организацией либо проведением публичных или иных массовых мероприятий, применялось общее правило, в соответствии с которым постановление по делу об административном правонарушении не может быть вынесено по истечении двух месяцев (по делу об административном правонарушении, рассматриваемому судьей, – по истечении трех месяцев) со дня совершения административного правонарушения. Пунктом 5 статьи 1 данного Федерального закона в часть 1 статьи 4.5 КоАП Российской Федерации, регулирующую давность привлечения к административной ответственности, было внесено дополнение, в силу которого срок давности привлечения к административной ответственности за нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании составляет один год со дня совершения административного правонарушения.

Административные правонарушения, связанные с организацией либо проведением публичных или иных массовых мероприятий, совершаются, как правило, в условиях массового скопления (пребывания и (или) передвижения) людей, что серьезно затрудняет своевременное выявление как самих правонарушений, так и лиц, их совершивших, а также сбор доказательств, необходимых для всестороннего выяснения обстоятельств каждого дела о таком административном правонарушении и разрешения его в соответствии с законом (статья 24.1 КоАП Российской Федерации), тем более что законодательство об административных правонарушениях не предусматривает приостановления течения сроков давности привлечения к административной ответственности (исключение составляют указанные в части 5 статьи 4.5 КоАП Российской Федерации случаи удовлетворения ходатайства лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, о рассмотрении дела по месту его жительства).

Соответственно, значительные организационные, временные и иные затраты, сопряженные с необходимостью обеспечить соблюдение принципа неотвратимости административного наказания, без чего невозможна полноценная защита прав и свобод человека и гражданина, включая право на свободу мирных собраний, гарантированное статьей 31 Конституции Российской Федерации и статьей 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, приводят к тому, что общего срока давности привлечения к административной ответственности, предусмотренного частью 1 статьи 4.5 КоАП Российской Федерации, далеко не всегда оказывается достаточно для выявления и наказания правонарушителя. К тому же годичный срок давности, введенный пунктом 5 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ применительно к привлечению к административной ответственности за нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании, не является новеллой в регулировании сроков давности привлечения к административной ответственности – он применяется в отношении ряда других административных правонарушений (нарушение законодательства о налогах и сборах, о выборах и референдумах, о пожарной безопасности и др.). Более того, за нарушение таможенного законодательства таможенного союза и (или) законодательства Российской Федерации о таможенном деле он составляет два года, а за нарушение законодательства Российской Федерации о противодействии коррупции – шесть лет со дня совершения административного правонарушения.

При этом, поскольку согласно части 2 статьи 1.7 КоАП Российской Федерации, конкретизирующей статью 54 (часть 1) Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом ухудшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, обратной силы не имеет, годичный срок давности привлечения к административной ответственности за нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании, введенный пунктом 5 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ, не подлежит применению к лицам, совершившим соответствующие административные правонарушения до вступления данного Федерального закона в силу.

Таким образом, пункт 5 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ, увеличивающий срок давности привлечения к административной ответственности за нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании до одного года со дня совершения административного правонарушения, направлен на обеспечение неотвратимости административной ответственности (с учетом специфики обстоятельств, в которых совершаются соответствующие административные правонарушения), не предполагает ухудшения положения привлекаемых к административной ответственности лиц, совершивших административные правонарушения до вступления данного Федерального закона в силу, и как таковой не противоречит Конституции Российской Федерации.

3.4. Конституционность пункта 7 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ, которым изложена в новой редакции статья 20.2 КоАП Российской Федерации, и пункта 8 статьи 1, которым в данный Кодекс введена статья 20.2.2, оспаривается группой депутатов Государственной Думы постольку, поскольку, по мнению заявителей, соответствующие положения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а именно части 4 и 6 статьи 20.2 и часть 2 статьи 20.2.2, предполагают возложение на организатора публичного или иного массового мероприятия административной ответственности за вред, причиненный здоровью человека или имуществу участниками этого мероприятия.

Согласно части 4 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации в редакции пункта 7 статьи 1 Федерального закона от 8 июня 2012 года № 65-ФЗ нарушение организатором публичного мероприятия установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, а равно организация или проведение публичного мероприятия без подачи в установленном порядке уведомления о его проведении, повлекшие причинение вреда здоровью человека или имуществу, если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния, влекут наложение административного штрафа на граждан в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или обязательные работы на срок до двухсот часов, на должностных лиц – от двухсот тысяч до шестисот тысяч рублей, на юридических лиц – от четырехсот тысяч до одного миллиона рублей.

Согласно части 2 статьи 20.2.2 КоАП Российской Федерации организация не являющегося публичным мероприятием массового одновременного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах, публичные призывы к массовому одновременному пребыванию и (или) передвижению граждан в общественных местах либо участие в массовом одновременном пребывании и (или) передвижении граждан в общественных местах, если массовое одновременное пребывание и (или) передвижение граждан в общественных местах повлекли нарушение общественного порядка или санитарных норм и правил, нарушение функционирования и сохранности объектов жизнеобеспечения или связи либо причинение вреда зеленым насаждениям либо создали помехи движению пешеходов или транспортных средств либо доступу граждан к жилым помещениям или объектам транспортной или социальной инфраструктуры, повлекшие причинение вреда здоровью человека или имуществу, – при условии, что эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, – влекут наложение административного штрафа на граждан в размере от ста пятидесяти тысяч до трехсот тысяч рублей или обязательные работы на срок до двухсот часов, на должностных лиц – от трехсот тысяч до шестисот тысяч рублей, на юридических лиц – от пятисот тысяч до одного миллиона рублей. При этом организатором не являющегося публичным мероприятием массового одновременного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах в соответствии с примечанием к данной статье признается лицо, фактически выполнявшее организационно-распорядительные функции по организации или проведению указанного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах.