Текст книги "Дневник осады Порт-Артура"

Начальник укрепленного района

генерал-лейтенант Стессель

14 мая

Поезда продолжают привозить раненых и больных. На вокзале страшная толчея.

Говорят, что общие потери 13 мая убитыми, ранеными и без вести пропавшими доходят до 1500 человек.

Кроме 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, понесли тяжкие потери и артиллеристы.

Расстреляв все свои снаряды, они вынули замки из орудий, а часть их успели даже взорвать, и начали отходить, покидая свои позиции с разрешения полковника Третьякова. Но по приказанию генерала Фока все артиллерийские офицеры должны были вернуться обратно на позиции и остаться в окопах при пехотных частях. Все это и было ими исполнено. Вообще, поведение артиллеристов в бою при Цзиньчжоу было выше всяких похвал.

Сегодня от одного очевидца и участника боя слыхал интересный рассказ.

На одной батарее один из весьма невзрачных солдатиков, как мало пригодный для работы на самой батарее, был посажен в пороховой погреб для подачи из него зарядов.

Вот наш замухрышка сидит в погребе и исправно подает заряд за зарядом.

Из боязни быть убитым или раненым он не рисковал вылезать наружу и мало интересовался ходом боя.

Видит одно: сыплет японец шрапнель да сыплет. Разбил он в конце концов батарею, перебил много на ней людей, а остальные отступили, забыв про своего товарища в погребе. Видит солдатик, что на батарее притихли, не требуют уже зарядов, дай, думает, выгляну.

Глядь – никого из товарищей уже нет, батарея разбита и несколько японцев ходят по ней.

Смекнул солдатик, что дело дрянь, перекрестился да в погреб. Фитили давно и заблаговременно были выданы, зажег фитиль, дрожащей рукой подложил к полке с зарядами, а сам тягу что есть духу из погреба.

Только выскочил, а японцы на него, но в эту минуту раздался взрыв, нашего героя откинуло назад к оврагу, откуда он, подобрав фалды шинели, кинулся сломя голову к своим.

Так и прибежал этот новый «Архип Осипов» к своим целым и невредимым.

К несчастью, фамилия этого героя осталась неизвестной. Не такое время было в те минуты, чтобы фамилии спрашивать и героев записывать, а их не мало в этом бою объявилось.

Наши миноносцы к концу боя 13 мая вышли в море. Почти тотчас же один из них наскочил на камень и был взорван своими товарищами, другие же говорили, что на него наскочил другой миноносец и перерезал его пополам. Так или иначе, но погиб один из лучших миноносцев, «Внимательный», французской постройки, стоящий, как мне говорили, тысяч 600.

Какое понес наказание его командир, не знаю.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

мая 14-го дня 1904 года

№ 253

1) Вчера в 10? часов вечера, когда 4-я В.-С. стр. дивизия в полном порядке начала отходить от станции Нангалин, несколько человек, ошалевших людей, выстрелили и перепортили до 25 человек.

2) Сегодня, когда я вернулся домой после осмотра передовых позиций, ко мне пришел какой-то служивший на оставленной станции Цзиньчжоу плотник и начал рассказывать о какой-то необычайной стрельбе японской артиллерии. Вид его был окончательно шалый. Так как несколько дней подобных людей будет достаточно, то, пока они не придут в порядок, сделать следующее: а) коменданту сделать распоряжения о том, чтобы по городу были патрули, которые бы отнюдь не пускали ходить по городу праздно. Отошедшим людям 5-го и других полков, особенного 5-го как наиболее пострадавшего и подвергшегося наибольшему впечатлению, б) людей, прибывших с обозами 5-го и прочих полков от их мест расположения отнюдь не отпускать и объявить им, что если бы они что-либо болтали и пускали ложные слухи, то я такого прикажу расстрелять.

3) Всем вольным, коим выданы сегодня ружья, объявить, чтобы они не смели по городу ходить с ружьями, а завтра 15 мая выстроить их на площади у 2-й батареи без винтовок.

Начальник укрепленного района

генерал-лейтенант Стессель

15 мая

Вследствие отступления нашего отряда генерала Фока к Порт-Артуру, г. Дальний пришлось отдать японцам без боя.

Ввиду этого все жители, пораженные неожиданным падением Цзиньчжоусской позиции, бросив почти все свое имущество, поспешно бежали в Артур. Картина прибытия этих беглецов была ужасная. Улицы Нового Города были загромождены повозками, нагруженными кое-каким домашним скарбом. Масса женщин, детей, возниц, физически утомленные усиленным переходом и нравственно потрясенные всем пережитым, спали на телегах и под ними, под палящими лучами южного солнца.

Прошел слух, что до прибытия еще японцев на Дальний напали хунхузы и начали грабить город.

Говорил, что убито два известных богача-китайца – подрядчики Тайхо и Санфасон.

Градоначальник Дальнего, инженер Сахаров, и полицеймейстер Меньшов прибыли верхом в Артур.

Последним покинул г. Дальний военный инженер, капитан Зедгинидзе, который лично успел взорвать все мосты на линии железной дороги.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

№ 257

Цзиньчжоусская позиция по моему приказанию очищена в 8 часов вечера 13 сего мая после боя, длившегося с 4 часов утра. Против отряда генерал-майора Фока были 3 дивизии японцев со 120 орудиями, поддерживал их флот: 4 канонерки, 6 миноносцев, став в Цзиньчжоусском заливе, целый день большими снарядами громили позицию. Наступление японцы вели с севера и с северо-востока громадными силами – вели очень осторожно и широким фронтом, придерживаясь Цзиньчжоусского залива, т. е. идя под прикрытием флота. Шли они даже по пояс в воде, боясь попасть на наши мины. Убыль у них громадная, не менее 5 тысяч. Полки постепенно оставляли позицию; последним оставил 5-й В.-С. стр. полк, который и понес наибольшие потери. Всего у нас выбыло из строя 603 человека раненых, убитых еще точно неизвестно. Из числа раненых половина ранена легко. Канонерская лодка «Бобр», обстреливая колонны противника из залива Хунуэза, принесла большую помощь отряду. Позиционные орудия были частью уничтожены неприятельским огнем особенно с флота, частью испорчены нами и оставлены на позиции; эти орудия, за малым исключением, все китайские, и разумеется, они и предназначались, в случае упорного боя, к оставлению, так как вывоз их потребовал бы громадного времени и средств. Цзиньчжоусская позиция сослужила свою службу. Японцы с 23 апреля до 13 мая шагу не сделали на Квантуне; в эти 20 дней, особенно начиная с 1 мая, велись ежедневно стычки и бои, а бой 3 мая был значительный, затем два дня серьезного боя 12-го и 13 мая более чем достаточны для полевой позиции, совершенно уязвимой обстрелу с флангов таким могущественным средством, как судовые орудия. Приношу искреннюю благодарность генералу Фоку и генералу Надеину за славно исполненное дело. Благодарю гг. командиров полков, батарей, командира лодки «Бобр» капитана 2-го ранга Шельтинга, всех гг. штаб– и обер-офицеров, а молодцам нижним чинам сердечное спасибо за славную беззаветную боевую службу. Ныне я выбрал и приказал занять новые передовые позиции у Артура. Неприятель занял северную часть Квантуна у Тафашина.

Начальник укрепленного района

генерал-лейтенант Стессель

Главного же героя Цзиньчжоусского боя полковника Третьякова генерал-лейтенант Стессель, очевидно, позабыл поблагодарить.

16 мая

Сегодня заболел начальник штаба укрепленного района генерал-майор Рознатовский и помещен в Красный Крест. Вместо него в штаб назначен полковник Рейс.

Слыхал, что весь подвижной состав и в том числе все паровозы уведены из Дальнего, только несколько железнодорожных платформ остались в добычу японцам в Талиенване.

Одно время было решено, что войска 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерала Фока войдут прямо в Артур, но потом предпочли сначала занять позицию у горы Юпиладза.

Войска медленно начали стягиваться и распределяться на новых местах.

Сегодня узнал, что по распоряжению генерал-майора Кондратенко перед самым боем на Цзиньчжоусскую позицию почему-то были отправлены 2 пушки Канэ, масса мин и проводов из минной роты, но нам не пришлось извлечь никакой выгоды из этих орудий и мин, так как их не успели установить, и все это досталось совершенно даром японцам. Впрочем, одну пушку Канэ, которую не успели еще сгрузить с платформы, благополучно привезли обратно в Артур.

17 мая

Сегодня остатки 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка вошли прямо в Артур и заняли так называемые Угловые горы.

Потери этого славного полка за бой 13 мая на Цзиньчжоусской позиции, как я узнал, были следующие: 1080 убитых, раненых и без вести пропавших нижних чинов и 27 офицеров.

Сегодня я лично слыхал от командира полка, полковника Третьякова, что масса лиц, пожелавших служить в вольной дружине, бросают ее теперь и переходят на службу под знамя его стрелкового полка. Это ясно показывает, какое всеобщее уважение стяжал этот славный полк своим геройским поведением 13 мая.

Два наших морских минных катера, не принимавших участия в Цзиньчжоусском бою, идя под командой капитана 2-го ранга Скорупа из Дальнего в Артур, заметили на горизонте японские суда. Как говорят, это было причиной того, что катера повернули обратно к Дальнему и взорвались. Команда же, с их командиром во главе, благополучно прибыли в Артур пешком.

Между тем, почти одновременно с этим, два простых коммерческих катера под командой вольных капитанов безо всяких приключений пришли из Дальнего в Артур тем же самым путем.

18 мая

Прошел слух, что японцы заняли город Дальний и, крутыми мерами прекратив грабежи, быстро восстановили полный порядок.

19-го, 20 мая

Согласно приказу, велено из всех жителей Порт-Артура образовать 12 дружин. Каждая дружина находится под начальством отдельного офицера. Всеми же дружинами командует подполковник Дювернуа.

Ежедневно дружинники к 7 часам утра собираются к казармам 10-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и им производят учение.

«В одной дружине на правом ее фланге стал под ружье егермейстер Балашов, 65-летний старик, уполномоченный Красного Креста в Артуре. В ночь с 19-го на 20 мая была сильная гроза и лил дождь.

21 мая

Сегодня лейтенант Иванов (который помимо своей службы во флоте служил еще при городском управлении и заведовал торговой гаванью в Артуре) имел какие-то недоразумения по службе с комиссаром по гражданской части, подполковником А.А. Вершининым, который занимал вместе с тем и должность председателя городского управления.

Ночью, в 3 часа, лейтенант Иванов с двумя сообщниками явился в квартиру подполковника Вершинина и на вопрос вестового, что ему угодно, приказал доложить, что офицер желает видеть экстренно подполковника по делам службы.

Подполковник Вершинин был разбужен и попросил офицеров войти, извинившись, что принимает в постели.

Лейтенант Иванов со своими спутниками вошел в комнату, и, бросившись на подполковника Вершинина, все трое стали его бить.

К счастью, в этой же квартире случайно ночевали доктор Ястребов и уполномоченный Красного Креста Александровский.

Оба вбежали на шум и, вступившись за подполковника Вершинина, заставили непрошеных гостей удалиться.

Случай этот произвел, конечно, самое неприятное впечатление среди городских обывателей и гарнизона.

22 мая

Послал первую почту на шаланде с преданным мне китайцем в Чифу.

Около 6? час. дня к Крестовой батарее подходили восемь японских миноносцев.

Подтверждают слухи о том, что японцы, заняв Дальний, быстро восстановили там порядок: повесили несколько хунхузов, дома опечатали и во многих местах поставили часовых.

Сегодня паровая шаланда, тралившая мины на внешнем рейде, случайно наткнулась на целый куст мин, взорвалась и затонула.

23 мая

Ясный, теплый день.

Около 6 час. утра две японские миноноски, пользуясь туманом, подошли удивительно близко к нашим берегам. Когда туман рассеялся настолько, что их можно было заметить, наши батареи, не ожидавшие такой смелости от японцев, приняли их миноносцы за своих и огня не открыли.

Вечером опять 4 миноносца долго стояли против Крестовой горы.

Случайно узнал, что все морские офицеры, принимающие участие в работах по доставке или установке орудий флота на батареях, кроме своего морского большого содержания, получают почему-то еще и суточные деньги.

Флот по-прежнему пребывает в гавани в полном бездействии.

По слухам, японцы укрепляются на Цзиньчжоусской позиции, и, кроме того, они уже успели проложить переносную железную дорогу от залива Керр, где у них происходит выгрузка разных материалов.

24 мая

Сегодня недалеко от батареи «Белого Волка» застрелился 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка подполковник Вальяно, бывший офицер Л.-гв. Кексгольмского полка. Никакой записки покойным оставлено не было.

Причина самоубийства, как говорят, нервное расстройство и запутанность в денежных делах.

25 мая

Ночью с 24-го на 25-е к Крестовской батарее подошел японский пароход с минами в сопровождении миноносца.

Капитан Вамензон с 22-й батареи, заметивший их, сначала не открыл огня, опасаясь, что это могли быть наши миноноски. Но вскоре, увидев свою ошибку и убедившись с помощью прожектора, что две наши дежурные миноноски спокойно стоят на своих местах в бухте Тахэ и, по-видимому, даже не замечают неприятеля, решился открыть огонь.

С третьего же выстрела он попал в японский транспорт, а следующие два снаряда взорвали на нем мины. Транспорт тотчас же затонул, а миноноска поспешно ушла от наших берегов.

Капитан Вамензон, командир 22-й батареи и раньше известный артурцам своей меткой стрельбой, за потопление японского минного транспорта представлен генерал-лейтенантом Стесселем к Георгиевскому кресту.

26 мая

Ночью две японские миноноски подходили очень близко к берегам укрепления «Белый Волк» и, как говорят, даже спускали шлюпки. Очевидно, японцы и здесь расставляли свои мины. 2-я батарея Тигрового полуострова стреляла по миноноскам, но безрезультатно.

Вообще нужно удивляться той смелости, с какой японцы сплошь и рядом хозяйничают у нас на рейде под самыми выстрелами крепости.

Флот же наш по-прежнему держится строго пассивного образа действия. До сих пор им даже не предпринято ни одной рекогносцировки к городу Дальнему, где японцы, очевидно, высаживают десант и выгружают на пристани различные припасы.

27 мая

Погода отличная. Днем, недалеко от «Белого Волка», был остановлен выстрелами с батарей небольшой пароход.

Командир его, француз, привез из Пекина от полковника Огородникова письмо к генерал-лейтенанту Стесселю.

Полковник Огородников, как я слыхал, сообщает, что против Артура действуют одна армия и еще две дивизии, из которых одна брала Артур приступом еще во время китайско-японской войны.

28 мая

Тихо. Погода отличная.

Сегодня распределяли по укреплениям войсковые части.

Генерал-лейтенант Стессель сегодня в первый раз за все время посетил 5-й форт.

О японцах ничего не слышно.

В 4 часа дня на 6-м форту застрелился капитан крепостной артиллерии Колядинский.

О причинах ничего не известно, и можно лишь предполагать, что самоубийство вызвано постоянным нервным напряжением и отсутствием всякого сообщения с внешним миром.

29 мая

О японцах ничего не слышно.

Более состоятельные китайцы бежали в Чифу, а остальное население усиленно переселяется на Ляотешань.

Положение китайцев очень тяжелое.

Реквизицией у них отобран весь скот, а постоянными фуражировками – сено, солома и зерно. По всем признакам среди них скоро начнется голод.

30 мая

Сегодня на Кирпичном заводе г-на Суворова, гофманская печь которого отдана Морскому ведомству под склад снарядов, убит матрос-часовой.

Убийца не найден.

Сегодня же убита шестью пулями из револьвера очень красивая, полная жизни, некая мадам Верещагина. Убийца – отчим, дворянин Яков Осипович Гвоздевич. Причины убийства довольны загадочны.

Командиры двух миноносцев, которые были в бухте Тахэ в ночь на 25 мая, оспаривая представление капитана Вамензона к Георгиевскому кресту, подали сегодня рапорт, в котором они доказывают, что японский минный транспорт был потоплен не огнем 22-й батареи, а минами, пущенными ими с миноносцев.

Однако сегодня же одним солдатиком на берегу бухты Тахэ была найдена невзорвавшаяся мина. По номеру на ней узнали, что она должна была находиться на тех именно миноносцах, которые были на дежурстве в ночь на 25 мая в бухте Тахэ.

Таким образом, было обнаружено, что хотя мины и были пущены с миноносцев, но далеко не достигли своей цели.

Узнав об этом, командиры миноносцев тотчас взяли свои рапорты обратно.

Вчера вечером десять наших миноносцев выходили в море. Выход, однако, был неудачный, так как миноносец «Решительный» наскочил на «Смелого». Оба сильно попорчены и надолго выведены из строя.

Но этого мало: говорили, что еще третий миноносец сел где-то на мель и его пришлось стягивать портовым паровым катером.

Поразительно не везет нашим миноносцам. Насколько лихо, храбро и умело плавают японцы на своих миноносцах у наших берегов под самыми выстрелами наших батарей и чувствуют себя на нашем внешнем рейде, как у себя дома, настолько неумелы и неудачны все выходы в море наших миноносцев.

Сегодня появилась в гарнизоне известная всем артурцам «Повесть о белых зайчиках» неизвестного автора.

В печать эта повесть «Новым краем» не была принята, но зато усиленно ходила по рукам в переписке по всему Артуру. Вот ее копия:

Милостивый государь, господин редактор.

Напечатанный в Вашей уважаемой газете «Знаменательный сон» произвел на меня глубокое впечатление, и я, как нервный и глубоко возмущенный настоящими событиями в Порт-Артуре, видел как был продолжение этого сна, которое и прошу поместить на страницах Вашей газеты.

Истомленный дневным трудом, но бодрый духом, я лег и сейчас же заснул...

И снится мне... Бык наседает, собаки до изнеможения сил грызутся, алая кровь потоками льется, а в это время в лесу по горам зайцы чистенькие да беленькие, в воротничках да манжетах, со златокудрыми сиренами под ручку, стройно разгуливают и приятные разговоры разговаривают...

Пусть-де собаки грызутся, пусть шерсть с них летит, пусть брызжет кровь – нам горя мало. Отгрызутся, а потом мы, как более прыткие, поскачем с вестью, что быка загрызли...

А за это нас покормят лавровыми листиками... а мы их очень любим.

Вдруг видят, что бык показался, – тут зайцы врассыпную и попрятались под собачьи хвосты.

Когда же дело дошло до смертной схватки, зайцы не выдержали и в кильватерной колонне засверкали пятками, взяв направление на Норд-Ост, с предводителем во главе, старым седым и самым трусливым зайцем.

Смрад от этого пошел невозможный...

Но так как зайцы дальше своего лесочка никуда не ходили, то скоро сбились и заблудились...

Картина меняется.

От быка только клочья остались, собаки его разнесли, а тут в железной лодке появляется дедушка Мазай. Видит, зайцы кто где: какой на камне сидит, какой на берег выпрыгнул, у многих одни уши торчат.

Стал их Мазай подбирать: как-то вы, говорит, зайцы, тягу дали и нет чтобы собакам помочь.

– Э, дедушка, – отвечают зайцы, – собачья-то шкура не ценная, а наши шкурки-то дорого стоят – вот и спасались.

– Эх вы, зайцы, трусы нерассудительные, что толку в том, что шкурку спасали, когда вся-то она у вас загажена. – И давай их Мазай палкой тузить да уму-разуму учить...

Многие из них не выжили, а другие прощения запросили.

Тут я и проснулся.

31 мая

Очень жарко.

На Угловой горе ставят орудия большого калибра.

Сегодня еще самоубийство: застрелился стрелок 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.

Очевидно, тоже нервы не выдержали постоянно напряженного состояния

Июнь

1 июня

Ясный, жаркий день.

Генерал Стессель в 6? часов утра сделал гарнизону вторую ложную тревогу.

Сегодня узнал, что 30 мая поручики 25-го стрелкового полка Бицоев и Злобинский с отрядом охотников произвели усиленную вылазку в расположение японцев.

Выбив японцев из двух рядов окопов, наши стрелки пошли было в атаку на третий ряд, но здесь их постигло несчастье: поручики Бицоев и Злобинский, энергично ведя наступление, были оба смертельно ранены. Отряд по приказанию подполковника Бутусова после жаркой перестрелки вернулся обратно на позиции.

Какую цель преследовала эта вылазка, я, несмотря на все мои расспросы, не мог себе выяснить. Думаю, что каких-либо определенных задач для отряда поручика Бицоева и подполковника Киленина, начальника передовых позиций, намечено не было. А между тем эта, почти бесцельная вылазка, стоила нам потери двух выдающихся храбрых офицеров и нескольких охотников.

Вот что пишет «Новый край» об этом деле.

ДЕЛО НА ПЕРЕДОВОЙ ПОЗИЦИИ

«30 мая сборная рота охотников 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка в 120 человек под начальством поручика Бицоева, при младших офицерах: поручике Злобинском и подпрапорщике Сидорове была отправлена в распоряжение подполковника Киленина на наш правый фланг с целью произвести вылазку.

31 мая, около 6 часов вечера, эта рота охотников начала наступление на левый фланг противника, поддерживаемая на левом своем фланге ротой охранной стражи. Цепь дозоров шла впереди и на обоих флангах, охраняя движение отряда. Однако окопы японцев оказались так хорошо маскированы, что были открыты лишь на расстоянии нескольких десятков шагов, когда их пехота открыла огонь. Тотчас же поручиком Бицоевым выслана была цепь. Первые же выстрелы врага оказались роковыми для поручика Злобинского, находившегося в цепи. Он упал, раненный в грудь.

Раздалась команда «УРА», охотники бросились вперед и выбили японцев из окопов. Их было человек 50-60. Они бежали, расстреливаемые нашими стрелками. Охотники двинулись вперед и вскоре наткнулись на вторую линию окопов. Здесь было до двух рот японцев. Неприятель открыл сильный, но беспорядочный огонь по наступавшим. Поручик Бицоев, шедший впереди, упал, смертельной раненный в живот. Потеряв второго офицера, на мгновение стрелки остановились. Подпрапорщик Сидоров с резервом подходил, но еще не знал, в чем дело.

Однако остановка длилась несколько секунд. Оставшийся впереди старшим фельдфебель второй роты Роман Аров крикнул «УРА», и шестьдесят человек ринулись вперед, неся с собою смерть врагу. Японцы не выдержали удара русского штыка, и две роты побежали перед горстью храбрецов. Их преследовали жестокими залпами. Заняв вторые окопы, охотники хотели идти дальше, но, получив приказание подполковника Бутусова не втягиваться в бой, вынуждены были отступить. Поручик Бицоев прожил еще минут десять. Он простился с командой, просил их передать привет товарищам и, произнеся следующие слова: «Пусть японцы знают, как умеют наступать русские», тихо скончался.

Как только наши охотники начали отходить, японцы перешли в наступление и открыли жестокий огонь. Но отсутствие у противника дисциплины огня ярко сказалось. При наступлении, кроме офицеров в роте 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, были ранены: смертельно младший унтер-офицер 3-й роты Иван Сагалата – в живот, он вскоре умер; в правое плечо – ефрейтор 1-й роты Егор Киселев и при отступлении стрелок 2-й роты Михаил Жбанов – в левое ухо, причем пуля вышла около левого глаза. Легко раненный 4-й роты стрелок Самусенко остался в строю. При лучшей дисциплине огня и при отсутствии боязни русского штыка – японцы легко могли уничтожить весь отряд.

С поля сражения поручика Злобинского вынес его вестовой, стрелок 4-й роты Василий Трусов. Кое-как перевязав рану, поручик Злобинский с трудом шел. Вскоре обессилев от потери крови, он не мог двигаться. Тогда Трусов побежал к роте охранной стражи, выпросил двух человек, и они понесли раненого офицера. Уже совсем стемнело, и японцы были близко. Сначала Василий Трусов хотел уложить своего барина в рощице, чтобы дать отдохнуть, но побоялся, что стоны будут услышаны и их заберут. Сделав носилки, солдатики уложили офицера и потащили дальше, спотыкаясь о камни и плутая в темноте.

Не скоро добрались они до перевязочного пункта. Здесь поручику Злобинскому сделали перевязку и утром отправили на носилках в Артур».

Рано утром 1 июня я выехал с командой, снабженной носилками, вперед. Верстах в пяти-шести от Артура я встретил тела поручика Бицоева и младшего унтер-офицера Сагалата и раненого ефрейтора Киселева. Их сопровождала команда 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка при офицере. Верстах в десяти я увидел поручика Злобинского, которого несли на носилках китайцы, и раненых Жбанова и одного охранника. Заметив китайцев, я решил возвратиться с ранеными. Вдали слышалась сильная канонада. Очевидно, на передовых позициях шел бой.

Поручик Злобинский чувствовал себя не дурно. Вскоре к нам присоединился доктор Александров.

Пройдя версты три-четыре, мы остановились, так как поручику Злобинскому сделалось хуже. Пульс настолько упал, что пришлось дать валериановых капель. Доктор Александров мрачно качал головой и заявил мне, что боится не донести поручика Злобинского до ближайшего перевязочного пункта полка. Так оно и случилось. Злобинский вскоре впал в бессознательное состояние и в 11 часов, верстах в четырех от Артура, скончался.

Мир праху несчастных героев, принесших на алтарь отечества не только свою молодость и жизненные силы, но и самую жизнь. Да будет им пухом чуждая земля, обильно уже орошенная кровью верных сынов России.

От раненых я почерпнул все приведенные выше сведения.

Вскоре после отступления поручика Бицоева японцы в свою очередь пошли в атаку на наши позиции, но уже сразу двумя батальонами. Наступление их, однако, не увенчалось успехом и было отбито нашим огнем. Подробностей этой стычки пока никаких не знаю.

Около полудня 14 японских миноносцев подошли к наблюдательному пункту у бухты Тахэ, никем не занятому, и начали его усиленно обстреливать.

При появлении в море крейсера «Новик» и наших миноносцев японцы прекратили стрельбу и ушли к северу.

Слыхал, что генерал-лейтенант Стессель получил от генерал-адъютанта Куропаткина выговор за то, что он, еще до появления японцев под крепостью, просит уже подкрепления. Но генерал Куропаткин, очевидно, не принял во внимание того обстоятельства, что гарнизон Порт-Артура с самого начала был более чем недостаточен. Поэтому увеличение его численности явилось бы не «подкреплением», а только необходимым «пополнением» .

Прошел слух, что с севера на японцев наступают три русские дивизии.

2 июня

Жарко и душно.

Упорно держится слух, что генерал Куропаткин уже начал свое наступление с севера в составе трех дивизий.

3 июня

Днем шел маленький дождь.

В крепости все тихо.

О японцах ничего не слышно.

4 июня

С утра шел сильный дождь. К полудню, однако, погода прояснилась.

Наш минный транспорт «Амур» ходил куда-то ставить мины и, наткнувшись не то на камень, не то на затонувший пароход, получил пробоину, кажется, впрочем, незначительную.

Сегодня благополучно вернулся из Инкоу посланный туда под командой лейтенанта Долгобородова наш миноносец «Лейтенант Бураков». Им привезено известие о большом сражении у Ляодуна, которое окончилось для нас, как говорят, не вполне счастливо. Наши потери доходят будто бы до трех тысяч человек.

5 июня

Сегодня с нашего поста у бухты «10 кораблей» сообщили, что у местных китайцев найдена масса вещей, взятых ими, по всей вероятности, с русских военных судов.

По расследованию дела оказалось, что один из наших миноносцев, потерпевших аварию, был взорван своей же командой, но очень небрежно, и вследствие этого он не затонул, а остался сидеть на камне. Китайцы-рыбаки, найдя его недалеко от берегов, начали понемногу разворовывать оставленное на нем имущество. В числе прочих вещей, найденных рыбаками, была секретная книга флагов и много различных документов. Все эти вещи были у китайцев немедленно отобраны.

Генерал-лейтенант Стессель сообщил обо всем происшедшем адмиралу Витгефту.

6 июня

Сегодня из газеты «N. Ch. Daily News» мы получили следующие официальные сообщения о потерях японцев при их атаке Цзиньчжоусской позиции.

Японский генеральный консул говорит:

«Все наши потери в битве 13 мая при Цзиньчжоу – Наншань были 4204 человека, из них убито 749, включая 33 офицера, раненых же 3455, включая 100 офицеров. Генеральный штаб не понес никаких потерь».

Наши потери, как в настоящее время известно, были: около 1000 человек нижних чинов и 27 офицеров убитыми, ранеными и пропавшими без вести.

Таким образом, потери японцев при «атаке» Цзиньчжоусской позиции были в четыре раза больше, чем наши при ее «обороне».

8 июня

В 2? часа ночи наши приморские батареи открыли огонь по миноноскам и большому пароходу, по-видимому минному транспорту, шедшему от Ляотешаня.

Стрельба скоро прекратилась.

Проезжая поздно ночью по Новому Городу мимо знаменитого нашего ресторана «Звездочка», я был очень удивлен, увидев, что ресторан весь освещен, слышится музыка, хохот и крики...

Оказывается, это кутят наши морские офицеры...

Тут же видны были и «дамы полусвета», застрявшие на время осады в Порт-Артуре.

Удивительно неунывающая и беззаботная публика наши милые моряки!..

Впрочем, не праздновали ли наши моряки авансом вперед будущий свой прорыв с эскадрой во Владивосток, о котором в последнее время так много говорят в крепости?!

9 июня

В 4? часа дня на внешнем рейде на наши тралящие суда напали японские миноноски. На помощь к нам подоспели несколько миноносцев. Завязалась перестрелка. Вскоре, однако, она прекратилась и японцы скрылись за горизонтом.

Днем видал очень эффектный взрыв мины, которая была расстреляна ружейными выстрелами с нашего катера.

Вечером осматривал в доке повреждения миноносца «Решительный», полученные им при столкновении с «Бесшумным». У миноносца сильно попорчена носовая часть.

Всем в городе «УЖЕ ИЗВЕСТНО», что завтра утром наша эскадра выходит в море с намерением прорваться во Владивосток. Ввиду этого на внешнем рейде все время идет усиленное траление.

10 июня

В ночь на 10 июня несколько японских миноносок пробрались под самый берег Электрического утеса и занялись расстановкой мин у нас на рейде. Наши сторожевые миноносцы, стоявшие в бухте Тахэ, этого не заметили. Капитан Жуковский, командир батареи Электрического утеса, видя на рейде подозрительные миноносцы, донес об этом в порт, но стрельбу по ним открыть не решился, так как был отдан приказ из порта, что охрана рейда возложена в эту ночь на наши миноносцы.

Рано утром я поспешил на батарею Электрического утеса, чтобы быть свидетелем выхода нашей эскадры. Я приехал вовремя. Суда с 6 часов утра начали выходить из порта на внешний рейд, где под Золотой горой становились на якорь. Всего их было одиннадцать.

Паровые катера усиленно тралили вокруг нашей эскадры. Вдруг раздается оглушительный взрыв и в каких-нибудь 100 саженях от броненосца «Цесаревич» взрывается целый куст мин. Клубы черного дыма медленно поднимаются и расходятся в воздухе...

Не успел еще рассеяться дым от первого взрыва, как раздается два новых взрыва, но уже гораздо меньшей силы, около крейсеров «Диана» и «Аскольд».